Виктор Иванович Свешников
Эволюция. Книга 3
На звездолёт ушло сообщение Дакорра о новых, непредвиденных трудностях с подъёмными механизмами. Скарр и командир звездолёта пришли к единственно правильному решению. Необходимо разбирать производственные модули на составные части. Облегчать их до нужного веса, а потом вновь собирать уже установленными на месте. А все выступления рабочих немедленно пресекать на корню. Зачинщиков наказывать карцером.
Скарр знал, что говорил. Он получил от правительства широкие полномочия. А по фактам своеволия вплоть до наказания смертной казнью, не смотря, что все являлись свободными гражданами и добровольно вызвались трудиться на чужой планете. Поэтому руководитель проекта не очень-то расстраивался: будут работать! Куда им деться?
Утром, когда солнце только встало, с очередным челноком он сам прибыл в Гакарр. Здесь же, на стройке, посовещавшись с начальниками месторождений, шеф принял решение о поочередном сооружении перерабатывающих объектов: с целью привлечь на строительство главного месторождения бригады всех трёх терминалов. Что должно существенно ускорить его ввод в строй.
Рабочие будущих производств занимались частичной разборкой модулей, а Дакорр и Маррух – начальник и бригадир первого месторождения, совместно руководили сборкой уже установленных воедино. Собирали и налаживали в них оборудование. Успех достигался нелегко: работали с утра и дотемна. Подъёмные и удерживающие механизмы не стояли ни минуты, и в них ощущался острый дефицит.
Машины функционировали на пределе своих возможностей. "Пролетарии" старались помогать им в поднятии и удержании висящих грузов, пока они закреплялись в нужном месте. Рептоиды выбивались из сил и постоянно находились в непосредственной опасности. И, конечно же, не обошлось без травм и жертв. Возведение терминала в густом лесу предполагало в первую очередь его скрытность от наблюдений сверху – из атмосферы и космоса. А это создавало большие трудности в передвижении подъёмных механизмов и монтаже блоков. Часть деревьев, конечно, убиралась, но нарушать структуру леса при взгляде сверху, было нельзя.
Погода содействовала строительству производства. Каждый день было безоблачное небо. Начиналась жара, которая, видимо, благоприятствовала пришельцам. Они не замечали её, пока находились в прохладе работающих кондиционеров скафандров. Зато находящийся неподалёку водоём, как магнит, притягивал к себе животных, что было очень кстати плотоядным рептилоидам.
Члены располагавшихся недалеко общин неандертальцев, нещадно страдавших от кровососущих насекомых, непонимающе и тупо, взирали на происходящее в бору. Почти каждый день, несколько самых любопытных охотников, "скрытно", пробирались к месту строительства и сквозь ветви деревьев разглядывали диковинные сооружения. Прячась в зарослях, наивные предки полагали, что кроме инсектоидов, их никто не видит. Но они глубоко ошибались. Датчики присутствия биологической жизни реагировали на шевеление теней и сильный запах, исходивший от наблюдателей, на расстоянии до двухсот метров. Не чувствовали они их когда те приходили с подветренной стороны.
Но в этом случае срабатывали датчики движения и их всё равно без труда вычисляли. Когда вокруг было много скота, людей рептоиды не трогали. Но если животных не хватало, любопытным не давали уйти. Мясо дикарей считалось деликатесом у пришельцев. И тогда, под воздействием поля пси-генератора, любопытные, с криками ужаса и страха, невольно приближались к кухонному блоку и сами заходили в приготовленные глухие клетки. Их сразу изолировали друг от друга, и они ничего не видели, не слышали.
А вот убивали их далеко не гуманным способом. Исходивших криками от ужаса и страха, несчастных, лебёдкой подвешивали за ноги и перерезали сонные артерии. Жертвы выли и визжали, дёргались и кружились на тонких тросах, но сделать уже ничего не могли. Через минуту-другую они затихали и тогда попадали на разделочный стол. Кровь у рептилоидов считалась специфичным веществом. Она собиралась для проведения некоторых, непонятных ритуалов.
Любознательных мужчин пропадало всё больше. В общине это заметили, и предводитель запретил без разрешения ходить к месту строительства. Но разве можно возбранить любопытство? Поэтому, таясь от других, очередная группа смельчаков, надеясь на свою находчивость, вновь "скрытно" отправлялась на "разведку". Некоторым удавалось вернуться, и тогда община узнавала очередные новости. Лазутчики с гордостью рассказывали, как они умело прятались, осторожничали и поэтому их не заметили. Не могли глупые знать о том, что рептоиды видели каждый их шаг. А живыми они остались потому, что были полны все клетки. И заняты они были их общинниками и животными.
Иногда, в часы передышек, уставшие рептоиды делали экскурсии в саванну: охотились на животных. Вылазки производились на машине, похожей на современный автобус, но на бесшумном, гусеничном ходу. Разведчики неандертальцев зорко следили за пришельцами, и некоторые их действия были им уже знакомы. Вот и сейчас: вторая половина суток. Жара. Нещадно палит солнце. Едва заметные лёгкие порывы ветра, изредка и лениво шевелят листву деревьев. Трое лазутчиков, прячутся в густой растительности от чужих и жары. Отбиваясь от кровососов, они, размахивая руками, наблюдают за терминалом. Среди ближних к "агентам" деревьев, появился знакомый им "шалаш без ног" и направился в сторону лесостепи.
Из своих долгих наблюдений, они уже знали: в нём пришельцы "бегают" в саванну. А значит, возможен их приход в селение. Быстрая Нога помчался в общину предупредить вождя, а остальные разведчики "скрытно" последовали за машиной. На ровных, открытых участках, стремясь не отстать, им приходилось во всю прыть, откровенно мчаться за ускользающей хижиной. Дикарей потрясала охота неизвестных созданий: самоходный "шалаш", насколько можно, близко "подходил" к стаду животных. И некоторые из травоядных, в тишине, начинали падать на землю (луч лазера днём не виден). Поражало их и то, что убитые антилопы, лёжа на боку, сами (при помощи лебёдки) двигались по земле и исчезали в "доме". Затем он, как всегда, приблизился к ближнему посёлку неандертальцев. Они заранее, в ужасе разбежались и спрятались. Рептоиды оставили двух антилоп: презент "местному народу" и "ушли". В самой общине пришлые явно никого не трогали: создавали видимость безобидных, гуманных существ.
Глядя, на легко бегущих за ними резидентов, измученных двойным тяготением рептилоидов удивляло то, с какой свободой передвигаются или делают что-либо туземцы! Водитель машины специально прибавлял скорость, тогда ноги бегущих дикарей мелькали, словно спицы колёс. Как будто на них вовсе не действует гравитация планеты. "Вот бы привлечь их для работы на рудниках!" – мечтали некоторые из них.
Во время производимых работ, особенно во второй половине дня, в скафандрах становилось жарко, и тогда включались кондиционеры, которые очень помогали. Но до конца работы их не хватало: истощались ёмкости аккумуляторов автономного снабжения. При невыносимо высокой температуре, некоторые монтажники открывали шлемы. В такие моменты многие подвергались нападениям кровососов и других насекомых. Укусы доставляли им хлопоты, так как зудели и мешали трудиться. А некоторые индивиды даже заболевали неизвестными болезнями.
…Работы по возведению терминала заканчивались, когда случилось непредвиденное. При монтаже большого водяного насоса, используемого для очистки каррона, на анкерные болты крепления забыли установить эластичные вибропоглотители. Кто-то вспомянул о них, когда машину уже поставили. Её подняли. Один из рабочих, опасливо косясь на висящую махину, полез под неё с прокладками. Подъёмный механизм работал на пределе, и в этот момент сорвало тормоз удерживания груза. Устройство упало на рептоида. На беду, погибшим оказался оператор шахтной, проходческой машины.
А при монтаже плавильного тигля, раздавило руку рабочему, пытавшемуся нащупать на посадочном месте отверстие для крепления. Оба ЧП произошли при вопиющих нарушениях техники безопасности. Разозлённые неудачами Скарр и начальник месторождения Дакорр, вызвали к себе Марруха – бригадира сформированной из кого попало монтажной группы.
– Расскажи, как ты угробил двух специалистов! – приказал Скарр.
– Что тут говорить? – хотел сыграть под дурачка младший руководитель.
– Ты, правда, не понимаешь в чём надо объясняться сейчас или ты действительно тупой? – взъярился Дакорр.
– На мне вины нет! – ответил Маррух, – я никого не посылал под агрегаты: они сами лезут под них.
– А где находился ты? – закричал Скарр, – твоя обязанность, как бригадира, в первую очередь следить за соблюдением техники безопасности. Почему тебя не оказалось там в то время, когда совершались подъёмные работы?
– Я был в другом месте: стройка, это не только водяной насос.
– Ты всегда должен быть в местах производства самых опасных процессов!
– Я вольнонаёмный и не обязан следить за каждым дураком.
Скарр затрясся от негодования: – Это ты идиот! – закричал он, – и три таких глупца, не стоят одного погибшего специалиста! Ты забыл, зачем прилетел сюда? Мы научим тебя Родину любить! – он нажал кнопку на столе и оглянулся на Дакорра. В кабинет вошли трое молодых, упитанных рептоидов.
– Отхватите палец недоумку, чтобы помнил, зачем он здесь!
У Марруха, от негодования, полезли на лоб глаза. Он хотел что-то крикнуть, но троица молодцов лихо вытолкнула его из кабинета и потащила по коридору.
– Не слишком ли это будет бессердечно, господин Скарр, – начальник месторождения выгнулся с подобострастной улыбкой, – как бы добровольцы не взбунтовались. Они и так в большом возбуждении от непредвиденных трудностей.
– Пусть попробуют, я знаю, как их успокоить. Будут мои пятки лизать!
Вскоре из помещения управления строительством выскочил дико орущий Маррух. Зажимая раненую руку, помчался в санчасть, где находился один универсальный врач и две его помощницы. Там ему перевязали руку, а он при этом возбуждённо выкрикивал: – Негодяи… за недогляд, халатное отношение к обязанностям…!
Медики и бригада были поражены жестокостью начальства. В среде вольнонаёмных забродили нехорошие настроения: никто не смеет принуждать их к работе, а жестоко наказывать и подавно! К руководителю экспедиции была послана делегация. Но властный Скарр быстро охладил пыл представителей "пролетариата": – При повторении подобного выступления, недовольные будут навсегда оставлены здесь, на этой планете.
Угроза несколько охладила пыл праведников и все вышли на работу. Наказанный бригадир остался на своём месте. Но теперь он крутился, как волчок, чтобы всюду успеть и отдал распоряжение: без его присутствия не поднимать ни один тяжёлый предмет. Когда кто-то из трудовых хотел ему что-то возразить, он просто сказал: – Не будешь подчиняться, по моему рапорту тебе отрежут палец.
Глава 4
Из Авррона и Махорра приходили доклады о сооружении запланированных производств. Строительство шло, и там были свои трудности. На севере холод, на юге мешали дожди, наводнения, влажность атмосферы и те же насекомые. Жалуясь на условия, начальники фабрик приглашали руководителя экспедиции к себе, дабы он увидел бы их труд и в каких условиях они работают! Скарр усмехался и грозился приехать.
…Строительство терминала заканчивалось силами двух бригад, а его специалисты начали готовить к работе шахтные машины. Кадырр – оператор проходческого комбайна с другого комплекса, готовил механизм вместо раздавленного специалиста. Ему предстояло первым начать вгрызаться в грунт и уходить вниз. В это время произошло трагическое событие, круто изменившее в дальнейшем жизнь шахтёров. Вследствие непонятной аварии в двигательной установке, в океан упал челнок. В нём находились (для всех трёх месторождений) линейные электродвигатели к вагонеткам подвесной дороги. Они использовались для перевозки каррона из шахт к месту его переработки, т. е. к цехам. Тележки были доставлены ранее, но теперь они оказались без электродвигателей и редукторов к ним.
На одном из собраний рабочий задал Скарру закономерный вопрос: – Как теперь станут двигаться вагонетки?
– Вы будете их толкать! – надменно ответил мрачный руководитель.
Шахтёры возмущённо загудели, но под высокомерным взглядом главы экспедиции затихли. Никто не хотел, чтобы ему отсекли палец. Между собой рептилоиды возмущённо переговаривались. Как таскать тележки при двойной силе тяжести, когда они весят в два раза больше!
…Ко времени, когда первый проходческий комбайн, монтируя за собой навесную дорогу, скрылся под землёй, монтажники заканчивали соединение труб водопровода, протянувшегося от ближайшего озера. Всё было готово к приёму каррона, и вскоре он появился. Но радость от его добычи омрачилась другим сообщением. Четыре рептоида не могут вытащить по наклонной дороге, на поверхность даже пустую вагонетку: не хватает сил. Персонал фабрики в расстройстве был недолго. Один из инженеров предложил, а потом и соорудил тяговое устройство, приспособив для этого лебёдку. Выход был найден, хотя и суетной.
Проходческий комбайн, оставив за собой большой, наклонный тоннель, достиг глубины двадцати метров и встал. Приборы показывали наличие больших скоплений драгоценного металла. Кадырр осмотрел машину и, включив высокочастотные генераторы, нажал клавишу автоматического управления агрегатом. Теперь электроника будет сама вести его, а ему нужно только контролировать её работу. Новый способ добычи заключался в следующем. Направленным воздействием мощного электромагнитного излучения на скопища мелкого каррона и упорядоченными вихревыми токами достигался сильнейший разогрев частиц металла. Земля в этих местах превращалась в пепел. Образования золота плавились, двигались друг к другу (взаимное притяжение) в результате воздействия электрических полей и собирались в изрядный объём. Появляющиеся бесформенные массы каррона были грязными и содержали в себе всевозможные примеси от почвы. Перегоревшая, она грузилась в вагонетки. Бывшие добровольцы изо всех сил толкали их к наклонному выходу из шахты. Там к ним цепляли трос, и они лебёдкой вытаскивались на поверхность. Здешняя бригада откатывала тележки в сторону, самосвалом выгружала грунт и возвращала в шахту. Работа оказалась неимоверно тяжёлой.
Появилось очередное затруднение. В наносном иле бывшей реки присутствовали вкрапления: глина, камень, остатки преображённой временем древесины. Под действием высоких температур они спекались и создавали твёрдые образования, которые выбрасывались вместе с грунтом. Но влажные остатки деревьев высыхали и начинали гореть без пламени. После движения расплавленного каррона к линии прохода комбайна, в грунте образовывались щели, через которые дым тления стал проникать в шахту. Едкий, почти незаметный, он раздражал глаза и гортань рептоидов, пока не наладили вентиляцию забоя. Но его присутствие всё равно ощущалось и к концу работы лёгкие отказывались дышать.
На одну неполную тележку добытого каррона приходилось двадцать семь вагонеток грунта. Он высыпался в вибромашину, так как в нём присутствовали мелкие частички металла, не успевшие слиться в больший объём. От вибрации, каррон, как тяжёлый элемент, опускался на дно лотка, в углубления. А грунт, по наклонной, сходил вниз. Вагонетки наполнялись беспрерывно и рабочие рептоиды, падая с ног от усталости, не поспевали за комбайном. А первую драгоценную тележку вообще толкали с помощью рычагов, так она была тяжела. Процессы отнимали много времени. Работа двигалась медленно, и Скарр выходил из себя. Но и это ещё не всё.
Некоторые рабочие болели от переохлаждения своими же кондиционерами скафандров. Другие, открывавшие шлемы и получившие укусы насекомых, нещадно чесались, что существенно мешало работе. А у отдельных, на головах, возникли и стали увеличиваться выпуклые образования. Они также непомерно зудели. Доведённые до отчаяния "чесуны", выбрав время, бежали в медчасть. Поражённые медики, наблюдали, как шевелятся не дающие покоя бугорки: в них кто-то есть. Разрезали кожу и находили крупные, развивающиеся личинки кровососущих насекомых. Это был невероятный феномен. Многие угнетённые "патриоты" уже жалели о приезде сюда.
Однажды, выйдя из здания почти законченного терминала, нашему знакомому, уставшему Кадырру, захотелось подставить солнцу свою клинообразную голову. Подышать свежим воздухом, свободном от "ароматов" машин, смазочных материалов и защитных покрытий агрегатов. По окончании работ, атмосфера казалась теперь шахтёрам неким целебным эфиром. Она освобождала органы дыхания от въевшихся уже производственных запахов и дыма. Давала возможность хотя бы на время забыть о тяжёлом труде.
Кадырр нашёл прогал в ветвях, из которого лились лучи жаркого солнца, и прилёг на траву. Вскоре ему захорошело и уставший, полусонный рептилоид разомлел под ласковыми лучиками. Расслабившись, закрыл глаза. Вокруг никого не было, Кадырр сдвинул прозрачную часть шлема. Насыщенный кислородом воздух опьянил машиниста. Он поднялся, сел спиной к дереву и незаметно задремал.
Его умиротворение продолжалось недолго. Внезапно налетела стая оводов. Кадырр замахал руками, но атакующие были настойчивы. Они гудели, как самолёты, кружились, уворачивались от рук. Не хотели отступать, и были очень назойливы. Машинист сделал попытку встать и перестал в это время защищаться. Он вскочил на ноги и почувствовал, что его ужалили в голову и шею. Шахтёр зашлёпал себя по местам укусов и даже убил двух кровососов. Продолжая махать руками, шахтёр закрыл шлем. Но было уже поздно. Укусы начали зудеть и чесаться. Пострадавший, машинально, потянулся поскрести, но закрытый скафандр не дал ему это сделать.
Кадырр ринулся в терминал. Вбежав в какое-то помещение, он открыл шлем и принялся с наслаждением царапать когтями укушенные места. Они вздулись бугорками и огрубели. И во время работы машинист чесался и размышлял о том, какие должны быть органы "кусания" у этих кровососущих тварей? Если они так быстро и легко дырявят толстую и грубую кожу рептилоидов? И как искусно, незаметно, садятся на голые участки тела!
К концу работы зуд несколько поутих, но не исчез совсем. Кадырр зашёл в санчасть, где ему чем-то помазали не дающие покоя места. Их было три. Спустя небольшое время раздражение прошло, но уплотнения кожи остались. Они исчезли только через двое суток. Вскоре машинист и вовсе забыл об укусах насекомых. Но…, они напомнят ещё ему о себе.
Производство построено, закончено и отлажено. Скарр отдал команду второй и третьей бригадам готовиться к перелёту на следующее месторождение. Туда уже завезено оборудование. А подъёмные механизмы и различные приспособления для строительства будут доставлены отсюда, с первой, центральной фабрики.
Вскоре, прилетевший челнок доставил с орбиты несколько лингвистических аппаратов, два средства передвижения по воздуху – гравилёты: трёх- и десятиместное. Теперь Скарр мог, и будет лично посещать строительства терминалов, и контролировать ход работ. Дальность беспосадочных передвижений, с вертикальным взлётом и посадкой, составляла десять тысяч километров. Прибыли также и транспортные машины. Одна – двух-, вторая – четырёх- и третья – десятиместная, для перемещения по земле. Нечто подобное современным конструкциям на воздушной подушке. Но они двигались также за счет нейтрализации силы тяготения, действующей на любой объект планеты. Высота их подъёма от земли составляла не более пяти метров.
По освобождении орбитального аппарата, в него загрузили подъёмные средства и всё, что иже с ними, необходимое для строительства. Он стартовал на другое месторождение. Таким же образом доставили туда и две бригады рабочих. Начался этап возведения другого терминала, который будет сооружён и даст желанный металл. Но это станет возможным через два месяца. А пока….
Глава 5
…Несмотря на все трудности, каррон пошёл. Первый узловатый, бесформенный слиток, весом в тринадцать кулямов, проходческий комбайн добыл по пути своего движения уже через тридцать минут после начала работы. Один вольнонаёмный с гордостью положил на него руку и тут же отдёрнул. Он был очень горячим и на нём виднелись сплавившиеся частички металла. В первый, неполный день работы шахты, его было добыто три тележки – около двухсот пятидесяти кулямов. И это уже было огромным достижением при таких труднейших условиях для рептоидов.
Несмотря на то, что горная выработка и терминал располагались в лесу, стояла сильная жара. Воздух звенел от роящихся в нём насекомых. Расслабиться и открыть шлем можно было только под землёй и в производственных помещениях. В них работала вентиляция, а насекомых не пускали воздухофильтры. Но там была и своя опасность: сквозняк, который необыкновенно сильно действовал на шахтёров. Чихания и кашель стали привычным явлением.
Но, что бы ни было, а первая тележка каррона оказалась на поверхности. По этому поводу, в конце смены, возник стихийный митинг, на котором, с речью, выступил Маррух. С покрасневшим лицом, бригадир, с деланным воодушевлением, обратился к товарищам: – Друзья! Осуществилось! Мы не зря прибыли сюда. Наш тяжёлый труд всё-таки завершился успехом: мы добыли каррон! И будем промышлять его на благо и процветание нашей цивилизации! В деле спасения планеты и жизни, нас не остановят никакие трудности. Тем более что производство налажено и фабрикация пошла. Брры, друзья, брры!
Но… его торжественно-патриотическое восклицание повисло в воздухе. Коллектив не поддержал пафосный энтузиазм своего руководителя. Измученные тяготением и тяжким трудом, горняки угрюмо молчали. Из толпы послышались далеко не патриотические выкрики: "Слишком высока цена каррона!", "Мы не подписывались так работать!", "Все умрём от такого труда и подобных условий!", "Биороботов сюда!"
Маррух растерянно оглянулся по сторонам и увидел подходящих руководителя экспедиции и начальника месторождения. Он смутился и покинул центр круга. Боссы цинично растолкали стоявших и прошли на его место. Крикуны сразу стихли и попрятались за спины стоящих.
Но Скарр и Дакорр уже услышали протестующие вопли. И теперь, не обещающими ничего хорошего взорами, оглядывали митингующих. Негодующий глава экспедиции задыхался от наглости работяг, посмевших выразить недовольство. Да ещё тогда, когда производство уже налажено и начало успешно функционировать.
– Что я слышу?! – крикнул Скарр, – и это говорят патриоты! Избранные! – самые лучшие представители нашего народа. Вам, с надеждой на спасение планеты и культуры, он доверил почётную, столь ответственную миссию и с честью отправил сюда! Мы понимаем – трудно. Сложившиеся непредвиденные обстоятельства очень осложнили нашу работу. Но…, что нам делать дальше? Бросить всё и с позором вернуться назад, домой? И это, когда мы нашли колоссальные месторождения каррона и, хотя с великими усилиями, но наладили его добычу….
Гегемон экспедиции смотрел тяжёлым взглядом на шахтёров, а они избегали его взора.
– …Да в нас будут бросать камни, и плеваться! Мы станем презираемыми изгоями общества! В нашу сторону будут показывать пальцами, и пугать детей! Вы этого желаете? Но я и начальник месторождения, – Скарр указал на Дакорра, – не хотим такого позора и сделаем всё, чтобы избежать его! Как старший и уполномоченный Кудерионом, отныне я запрещаю всякие стихийные митинги и собрания, выражения недовольства и отлынивание от труда. И знайте: у меня очень большие полномочия в отношении вас. Вплоть до того, что способен всех оставить здесь, с дикарями.
Скарр, грозным взглядом, смотрел на толпу несчастных в нечистых скафандрах.
– Мы не согласны так вкалывать! – выкрикнул кто-то из тружеников, – биороботов сюда, вместо нас!
Ватага загудела, послышались выкрики: – Мы свободные члены общества!
– Попробуй сам: узнаешь каково в шахте!
Толпа, с откровенной неприязнью, смотрела на представителей "местной" власти. Дакорр поёжился от взглядов. Но они не тронули его босса. Он прекрасно понимал, что от успеха вверенного дела зависит дальнейшая карьера. Он должен сделать всё возможное для послушания и порядка. Скарр кивнул головой охранникам: – Найдите крикунов и отрежьте им по пальцу!
Подхалимы ринулись в "народ". Поиски зачинщиков ограничились тем, что они хватали первых попавшихся из толпы. Специальными "кусачками" ловко отхватывали один палец из трёх имеющихся. Раздались вопли боли и крики возмущения. Но сборище было неорганизованным и никакого восстания или даже отпора насильникам со стороны работяг не произошло.
А начальство, под причитания и крики трусливого пролетариата, спокойно удалилось вместе со своей охраной.
– Может, не надо было так строго? – изогнулся перед Скарром начальник месторождения, – мы можем разозлить их такими карами.
– Хочешь добрым быть? А не послать ли тебя в шахту работать с ними? Там ты и командовать будешь! Стоит над этим подумать.
Дакорр, не ожидавший подобного отношения и неожиданной, откровенно неприязненной, наглой бесцеремонности к своей персоне, не верил услышанному. Он всегда думал, что имеет какой-то вес в глазах вышестоящего руководителя. А оказывается, совершенно ничего не значит. Это для него был, как взрыв в голове. Униженный и раздавленный, с ненавистью глядя в спину "боссу", он, молча, плёлся следом за Скарром.
Вопила, ошеломлённая выходкой начальства и откровенным презрением к её членам, толпа. Рыдали от боли пострадавшие. Переговариваясь меж собой, возмущённые таким отношением к себе, сыпали ругательствами остальные члены бесправной оравы. Больше всех, со слезами на глазах, выли и призывали к действиям четыре, теперь уже двупалых шахтёра.
– Убить их надо! – зажав рукой обрубок пальца, подвывая от боли, кричал во всё горло Рашерр, – скоро они будут нам руки и ноги отрезать! Мы не рабы и не биороботы: мы свободные члены демократичного общества! Не позволим издевательства над гражданами!
– С вольнонаёмными обращаются, как со скотом! – подвывал ему Маррок, – надо перебить этих негодяев из охраны.
Масса работяг слушала вопли, коллективно возмущалась действиями телохранителей, но дальше этого не шла: кому же хочется остаться без пальца: их и так всего три. Но каждый рассчитывал оказать помощь пострадавшим за общее дело. Готовность поддержать их проявлялась в предложениях медицинских пакетов раненым.
Между тем Скарр, находясь у себя в кабинете с начальником месторождения, выражал недовольство малым количеством добытого каррона. Глядя на Дакорра, он брызгал слюной: – …Такое количество можно добыть и на более близких к нам планетах. Если мы будем и впредь так трудиться, то о никакой славе и наградах не может быть и речи. Нас освободят от должностей, и мы будем преданы забвению. Ты этого хочешь? – Но шахтёры действительно вкалывают на пределе возможностей, – пытался вставить свой довод Дакорр, – они просто не могут действовать быстрей. Всему виной увеличенное тяготение и ужасные кровососущие насекомые: они не позволяют открывать скафандры. Вы же и сами это ощущаете.
– Что ты сравниваешь меня с ними? – закричал Скарр, – они же "чернь", привыкшая работать физически и потому должны действовать в любых условиях. Снова ты их защищаешь? В забой к ним хочешь?
И опять Дакорр вздрогнул от бесцеремонного отношения к себе и своей должности. "Какой негодяй! Он просто плюёт на меня и нисколько не стесняется делать это! – мелькнули у него мысли, – когда-нибудь он подставит меня!" У него даже потемнело в глазах от подобной бесцеремонности и хамства. В нём всколыхнулась такая сильная ненависть к этому заносчивому типу, что он прикрыл глаза, пока тот не заметил вспыхнувшей злобы. "Но ничего, при случае и я отыграюсь на нём!" – с удовлетворением подумал Дакорр, и ему стало легче от этой мысли. Он, конечно, ещё не знал, когда и в чём, но почти уверился, что так будет.
– Зачем ты их защищаешь? – распалялся начальник экспедиции, – я понимаю: им трудно, но кто будет добывать каррон? Не мы же с тобой? Мы руководители, а не рабочие. Они митингуют, а нам нужно скорей вводить в строй новые месторождения. Мы должны добывать не менее, как тысяча пятьсот кулямов металла в смену…
Дакорр молчал, выжидая, когда иссякнет красноречие всемогущего собеседника, и он сможет вставить своё слово.
– …Я их сгною в шахтах, сделаю инвалидами, но моё задание они будут выполнять! – гремел между тем гегемон, – и трудиться они будут везде, на всех приисках.
Наконец начальник экспедиции выговорился и взглянул на Дакорра.
– Господин Скарр, возможно стоит подумать над тем, как привлечь к производству аборигенов? Посмотрите, как легко они выполняют любые свои дела! Это была бы прекрасная трудовая сила. Может, я попробую поработать с ними?
– Но они, же антропофаги! Как ты их научишь чему-то, когда они, кроме копья, ничего не держали в руках? – остановил на нём взгляд Скарр.
– Надо испытать их: там видно будет. Быть может, что-то и получится. Вагонетки таскать большого ума не надо.
– Хорошо, тестируй, а я посмеюсь над твоим бестолковым занятием. Но как ты объяснишь туземцам то, что они должны делать? У них и слов таких нет, да и язык их примитивен.
Начальник месторождения почесал голову.
– Попробуем показать на примере. Будем поощрять успех в обучении. Возможно, что-то и получится.
– Чем их стимулируешь? Они находятся в стадии полуживотного состояния и настолько неприхотливы, что им ничего не нужно! – засмеялся Скарр.
– Что мы имеем? – Дакорр поднял палец, – каррон! Вот им и заинтересуем их. Я дал команду сделать из него металлические наконечники копий и ожерелья. Сейчас у них каменные.
– Хм, – задумался Скарр, – дельная награда для автохтонов, но вряд ли ты кому её пожалуешь.
– Надо пытаться, иначе может произойти что-то нехорошее: у меня дурные предчувствия. Если шахтёры восстанут, нас уничтожат. Их много и будет так, как они захотят.
– Пусть только попробуют – лишу их голов и привезу других!
Потекли размеренные будни. Бывшие патриоты, хотя и выражали недовольство, но постепенно втягивались в производство. Они стали невольниками, с которыми Скарр мог сделать сейчас, что угодно. Вдали от Родины они оказались на положении почти рабов и, причём, необыкновенно беспомощных. Тем не менее, добыча каррона день ото дня возрастала. Через неделю она составила четыреста семьдесят кулямов, почти в два раза больше, чем в начале. Сказывалась уже возникшая слаженность коллектива шахты в процессе и интерес в достижении наивысшего результата. И в это время произошёл неожиданный случай. Он оказался на руку начальнику месторождения, ломавшего голову над тем, как "подъехать" к вождю общины неандертальцев в отношении трудовой силы.
