Виктория Балашова
Ванга: дар или проклятие
Если человек попадал в ураган, который теперь не редкость даже в Москве, он может себе представить, как сильно способен дуть ветер. Выражение «оторвал от земли» здесь употребляется в самом прямом смысле: во время урагана переворачиваются машины, сносит крыши у домов. Вся пыль и грязь, действительно, летит прямо в лицо, впиваясь острыми когтями в кожу, залепляя глаза. Случившееся с Вангой, казалось бы, нельзя считать преувеличением биографов и родственников. Беды, преследовавшие ее с рождения, не отступали, а, напротив, наращивали силы. Но те, кто пытается, напротив, придать всем фактам биографии оттенок лжи и недоверия пишут следующее: «В общем и целом, глаза, полные песка и пыли – это фантастика. Не могло такого быть». Отчего же? Те авторы, которые пытаются найти ложь во всем, не чураются подвергнуть сомнению даже это событие. Конечно, оно не является стопроцентным фактом, как и практически вся биография Ванги. Но, как мы увидим позже, пыльная буря и наступившая впоследствии слепота далеко не самые невероятные моменты в жизни ясновидящей. Их вполне можно было бы и не оспаривать.
Когда ураган стих, кузины добрались до дома и рассказали страшную историю о случившемся с ними, Ванги рядом не было. Она осталась где-то в поле, без помощи, погребенная под обломками деревьев, комьями земли, камнями и песком. Из деревни сразу снарядили помощь. Люди долго искали девочку (говорят, не один день осматривали местность), пока не нашли полуживую и незрячую – глаза были засыпаны песком и землей до такой степени, что открыть она их не могла. Сама Ванга вспоминать о происшествии, стоившему ей зрения не любила. «Годы пролетели, а как меня возвращаешь назад, как будто рану теребишь. Не хочу больше рассказывать об этом, потому как больно. Лучше не вспоминать». Впрочем, приписывают Ванге и другие слова, которые она говорила в последние годы жизни: мол, забрали ее во время бури инопланетяне и многое показали, а потом, вернув на Землю, ослепили, чтобы она не видела, как они сюда прилетают. Именно инопланетяне и дали ей способность видеть прошлое и будущее. «Они что-то делали со мной, – цитируют Вангу (эти слова никак не зафиксированы, их приводит по памяти человек, который много времени провел с ясновидящей в последние годы жизни), – не знаю, что именно, но я не испытывала ни боли, ни страха. Они издавали какие-то затяжные звуки. Их форма непрестанно менялась, и я не знаю, с чем их можно сравнить. Тогда положили что-то на мою голову, и, наконец, я проснулась, но их там уже не было, их аппаратов тоже. После этого меня закрутило, как в гигантской центрифуге, и я уснула». Очнулась Ванга в поле, засыпанная камнями и землей. Надо отметить, что именно к последним годам жизни относятся все видения Ванги, связанные с инопланетными сущностями. И согласитесь, малообразованная девочка вряд ли оперировала подобными сравнениями. Это уже последствия более позднего своеобразного «образования», которое ей пришлось получить в 1970-е годы, когда Ванга начала активно общаться с Людмилой Живковой.
Вангу принесли домой и попытались промыть ей глаза, используя все народные средства, которые только были под рукой. В ход пошли травяные настои, компрессы, промывания, заговоры, святая вода и различные мази. Ничего не помогало, «глаза ее налились кровью, а затем побелели вместе с радужной оболочкой». Скептики и тут подвергают сказанное сомнению, однако ничего из известного науке не противоречит приводимым воспоминаниям родственников и самой Ванги.
Глазное яблоко имеет несколько оболочек. Сосудистая оболочка переходит в радужную, которая расположена за роговицей. В ней расположен зрачок. Радужная оболочка регулирует солнечный свет, поступающий в глаз, определяет остроту зрения. Обычно цвет радужной оболочки зеленый, коричневый, серый или голубой. Любое изменение цвета радужки говорит о том или ином заболевании, в том числе и о травматическом повреждении. «Глаза налились кровью» – распространенное выражение, которое на деле означает глазное кровотечение. Оно почти всегда бывает вызвано травмами, приведшими к повреждению кровеносного сосуда. Все эти явления приводят к серьезным нарушениям в функционировании глаза: смещению хрусталика, травматической катаракте, отслойке сетчатки, атрофии зрительного нерва. Те, у кого желание развенчать Вангу превосходит здравый смысл, пишут, что травма глаза у нее носила легкий характер, не способный вызвать никаких серьезных последствий. Однако, судя по дальнейшим событиям, травма была вовсе не легкой.
В Ново-Село врачей способных оказать адекватную помощь Ванге не нашлось. Народные средства, которые так хорошо начнет позже применять она сама для лечения других людей, ее глаза не спасли. Семья решила вернуться в Струмицу, где с врачебной помощью было чуть лучше, чем в деревне брата. Три месяца пребывания у него в качестве дешевой рабочей силы не доставили Панде счастья, радости и материального достатка. Как был нищим, таким он и оказался снова в Струмице, где отвел Вангу к врачу на консультацию. Приговор врача звучал убедительно: дочку следовало срочно везти на операцию. Пришлось ехать в Скопье.
Для семьи, прозябающей в бедности, подобные переезды и сама операция стали бы неразрешимой проблемой. Но все, кто смог, помогли Панде собрать небольшую сумму, которой хватило на дорогу и первую операцию. Ожидаемого результата она не дала. Катаракта, развивающаяся вследствие травмы при отсутствии вовремя оказанной медицинской помощи, в 70 прцентах случаев заканчивается слепотой. В наши дни операции по удалению травматической катаракты проводятся большей частью успешно. Однако в 1923 году ожидать от врачей в Скопье успеха было сложно. Тем не менее, они посоветовали сделать повторную операцию, которую из жалости даже предложили провести бесплатно. Результат снова оказался нулевым.
В Белграде брались помочь Ванге, и Панде решился на третью операцию. Денег он попросил у матери первой жены. Бабушка Ванги не стала продавать свой надел земли ради восстановления зрения внучки. Панде пришлось опять собирать деньги, пытаясь продать все то немногое имущество, которое у него было. Половина суммы на операцию набралась. В дорогу с Вангой отправился знакомый ее отца – в Белграде у него жил сын, и поездка в любом случае планировалась. А вот Панде остался дома. Ни одной лишней копейки после сбора денег не осталось.
В этом месте снова придется отклониться и воспроизвести слова скептиков: «…в некоторых источниках вскользь оговаривается, что денег на лечение не то, чтобы не хватило. Отец повез девочку в больницу, но по дороге деньги пропил». Причем, «пропил» не потому, что не надеялся на успешный ход операции, а потому что пил, на самом деле, по дороге домой, получив отказ от врачей, так как те понимали, насколько операционное вмешательство будет бесполезным. Звучит теория неубедительно, другое дело, сейчас практически не реально полностью восстановить нюансы, впрочем, слова племянницы Красимиры звучат более правдоподобно, чем инсинуации на эту тему.
Трудно сказать, в какой степени истинны детали, касающиеся третьей операции. Якобы, врач, получив половину оплаты за свои услуги, объявил, что и операцию он сделает наполовину. В любом случае, зрение Ванги частично восстановилось. Но после подобных операций пациенту всегда прописывают хорошее, полноценное питание и покой. Тяжелый труд противопоказан из-за возможных разрывов и дегенерации тканей. Полноценное питание бедная семья предоставить Ванге не могла. Более того, вскоре у Панде и Танки родился еще один сын, Томе. Отец пошел в батраки. Иного выхода он не видел и остаться дома помогать с детьми Панде не мог, так как иначе троих отпрысков просто нечем было бы кормить. Мачеха работала в поле. Все хозяйство оставили на Вангу. Ей пришлось возиться с младшими братьями, один из которых только недавно родился. О спокойном восстановлении после операции речь больше не шла, что тут же дало о себе знать.
Ванга не хотела мириться с уготованной ей судьбой. В 13 лет, когда жизнь только начинается, ослепнуть – путь не из лучших. Она помнила, как выглядит окружающий мир, как встает солнце и появляется луна на небосклоне, как цветут в полях цветы, как выглядят ее друзья и родные. Но ей не придется видеть их стареющими, наблюдать за изменениями в природе, в Струмице, замечать выражения лиц собеседников. Слепота закрыла для нее мир, заставив открыться миру внутреннему, пробудиться ощущениям, предчувствиям, развиться тому, что доселе дремало, не имея стимула проситься наружу.
«Так прошло несколько месяцев, но Ванга никак не могла смириться с мыслью, что она в тягость семье, бездействует и не знает, чем ей помочь, как найти выход из положения». Отчаяние охватило девочку, которой на самом деле, вряд ли бы уже помогла очередная операция. Но именно в то время она начала учиться обходиться без зрения, без возможности видеть, куда идешь, что берешь в руки. Потом эта способность выполнять все работы по дому изумляла родных и близких Ванги. Она прибиралась, готовила, нутром чуяла, где царит беспорядок, лежит грязь и пыль. Первые самостоятельные шаги в жизни Ванга пыталась делать еще подростком, только ослепнув, дабы не быть в тягость родственникам.
Ученые до сих пор не до конца разгадали загадку мозга. Как он на самом деле работает? Как «делегирует» функции одного органа чувств другому, если тот по каким-то причинам оказался недееспособен? Уже доказано, что при невозможности задействования одного участка мозга, его функции часто передаются другому. Например, «слуховая кора, которая обычно занята усвоением звуковой информации, может обрабатывать осязательные и зрительные данные». Эксперименты показывают, что, если человек потерял возможность слышать или видеть уже после рождения, после приобретения соответствующих навыков, может продолжать (пусть и в куда меньшей степени) владеть ими. Мозг в течение жизни способен меняться, «приспосабливаться» к новым условиям. Называют это явление «нейропластичностью».
Еще в 1960-х годах прошлого столетия был выявлен процесс, «который назвали сенсорным замещением: незрячих людей можно научить “видеть” объекты через прикосновение». Ванга без помощи медиков и ученых сама нащупала в прямом и переносном смысле свой путь к замещению зрения при помощи иных органов чувств. Она не опускала рук. Несмотря на всю трагичность ситуации, незрячая девочка не позволила обстоятельствам ее сломить. Переезд в Дом слепых в 1925 году многое изменил, многое помог ей освоить, понять и принять в новой себе.
* * *
Нельзя не упомянуть и о второй теории, которая ставит под сомнение первый рассказ о происшествии во время бури, но проливает свет на некоторые из последующих событий. Биография Ванги всегда интересовала журналистов, и вот одна из представительниц болгарской пишущей братии провела свое расследование, попытавшись выяснить, а случалась ли в тех краях бури подобной силы. И если о землетрясении, снесшем с лица земли дом Панде, сведения остались, то о буре начала 1920-х нигде не упоминается. А ведь, судя по ее последствиям, стихия разгулялась тогда не на шутку – чтобы человека пронести на большое расстояние и засыпать землей, нужен очень сильный ветер. К тому же, девочки, с которыми шла Ванга, вообще никак не пострадали. Можно в этом увидеть тайный, магический смысл, но без него остаются некоторые нестыковки.
По своей сути само ранение глаз вполне реальное происшествие. А учитывая тот факт, что в начале 1920-х годов прошлого столетия операции на глазах делали «дедовским» способом, неудивительно, что они в большинстве своем проводились неудачно и с массой негативных последствий. Огромный рывок в операциях такого рода произошел только после Второй мировой войны, особенно в 1960-х. Поэтому доводы тех, кто считает неудачные операции на глаза Ванги в принципе несуществующим фактом (мол, их девочке попросту не делали, так как ранение глаз у нее носило неоперабельный характер), в данном случае неуместны. Однако внешний вид ее глаз на фотографиях тоже вызывает сомнение в природе их повреждений: отдельные исследователи считают их зашитыми. «Глаза Ванги странные, очень странные. Веки зашитые. Сшитые когда-то вместе веки Ванги скрывали отсутствие глазных яблок». Другое дело, отчего Ванга получила подобные повреждения. Журналисты, не нашедшие свидетельств сильной бури в Македонии, считают, что на девочку напали, возможно изнасиловали, а потом даже попытались убить, заметая следы. «В сводках полицейских сообщений нашлось одно, в котором указывалось, что в 1923 году, поблизости села Ново Село была без памяти обнаружена неизвестная девочка лет одиннадцати-тринадцати. При осмотре ее было выявлено, что девочка была зверски изнасилована, а глаза ее были выколоты». Денег Панде на операции не собирал, так как глаза восстановить было уже невозможно. Эти доводы являются чисто теоретическими, в их пользу говорит только отсутствие фактов, касающихся погодного катаклизма и вышеуказанный отчет в полиции. Тем не менее, сильный ветер газеты вполне могли обойти стороной тем более, если он носил локальный характер, а в отчете полиции не указаны данные подростка, поэтому утверждать, что пострадавшей была именно Ванга, нельзя. Отсутствие у Ванги впоследствии детей также относят к случившейся трагедии, хотя для этого может существовать множество иных причин.
Внимательный наблюдатель обязательно заметит «зашитые веки» только на фотографиях, сделанных после 1960-х. До этого Вангу запечатлевали буквально два-три раза, в частности на свадебном фото и на фотографии с сестрой и ее мужем. Глаза, как у многих ослепших людей, вовсе не производят странного «зашитого» впечатления. Более поздние, и правда, выглядят иначе. Вообще очень многое после смерти Димитрия, мужа Ванги, и ее поступления на государственную службу выглядит странно. Словно историю жизни прорицательницы решили подретушировать, где сильнее, где чуть слабее. Но следует отдать должное всем «биографам» – воображение их уводило в самые разные стороны от истины.
Глава четвертая
ДОМ СЛЕПЫХ. ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
Школа для слепых, глухих и людей с другими ограниченными возможностями в Земуне (городок на территории Сербии, ныне район Белграда) имеет долгую историю, которая имеет свое продолжение и в наши дни. Начиналась она в городе Пожаревац, расположенном в 80 километрах от Белграда. Там в 1896 году Велько Рамаданович открыл «русский институт» для глухонемых детей. Рамаданович, окончив специализированный факультет по обучению слепых и глухонемых детей, навсегда связал свою жизнь с этим сложнейшим направлением в педагогике. К сожалению, свою первую школу он вынужден был закрыть буквально через два года из-за отсутствия материальных возможностей.
В 1918 году Велько Рамаданович начал работать в Тунисе, в городе Бизерте, где была открыта школа «Для слепых и глухонемых сербов». Там переобучали солдат, прошедших через муки войны в Албании. В течение шести месяцев Велько ездил по госпиталям и отбирал солдат для этой школы. В Бизерте ее закрыли в августе 1919 года и перевели в Земун, куда она окончательно переехала в 1920-е годы. Именно там в те годы государство учредило службу помощи инвалидам. В сентябре 1924-го после многочисленных усилий Рамадановича в Земуне открыли «Институт для слепых, глухонемых детей и детей с ограниченными возможностями». В начальную школу первые глухонемые ученики пришли 1 сентября 1926 года, но прием слепых детей начался раньше, после переезда из Бизерте. Рамаданович активно посещал школы для слепых в разных европейских странах для перенимания опыта и даже ездил в Нью-Йорк на конгресс по защите слепых, где получил дотацию в размере 5 тысяч долларов на свою школу, что по тем временам было весьма крупной суммой.
Ванге повезло: заявление о ее приеме одобрили. Ей предстояло учиться в одной из лучших школ такого рода, основанную настоящим энтузиастом своего дела, искренне старавшимся облегчить обучение и будущую жизнь детям, подобным Ванге. В большинстве случаев эти дети, прозябавшие в нищете, полуголодном существовании, не имели возможности не только учиться в школе, но и получать хоть какие-то навыки, которые могли бы им помочь потом зарабатывать на хлеб насущный.
«Ванга от волнения всю ночь не сомкнула глаз. Ее ожидало неизвестное будущее, и никто не мог сказать ей, сколько она пробудет в Земуне. Может быть, останется там навсегда! При мысли, что она больше не “увидит” своих близких, сердце ее сжималось от тоски, а на глазах проступали слезы». Понять четырнадцатилетнего подростка можно. Дома, по крайней мере, она помнила расположение каждой вещи, выходя на улицу, ориентировалась на местности. Далеко уйти Ванга уже не могла, но вокруг жили давние соседи, которые к ней хорошо относились и помогали в силу своих возможностей несчастной слепой. Как там будет на новом месте, никто не был способен ей предсказать.
В итоге школа Велько Рамадановича обеспечила Вангу важнейшими навыками, которые она не получила бы, оставаясь в Струмице. Это уж не говоря о том, что в школе ее хорошо кормили, опрятно одевали. Дети всегда были умыты, аккуратно подстрижены. С ними занимались чтением по азбуке Брайля, обучали музыке, а что не менее важно, обучали практическим навыкам: шитью, вязанию, уборке, готовке. Все это до несчастного случая Ванга делать умела (кроме чтения и музыки). Она всегда отличалась любовью к чистоте, стремлением навести уют в доме. Но после наступления слепоты ей пришлось несладко – руки еще не привыкли делать дела наощупь. В школе, в первую очередь, ориентированную именно на обучение практическим навыкам, учителя, прошедшие специальную подготовку, стремились помочь детям осознать, как они способны воспринимать мир с помощью других органов чувств.
Даже в наши дни обучение слепых детей музыке, шахматам, плаванию и другим видам спорта организовать не так просто. Для них существуют специальные программы, но далеко не всем образовательным учреждениям по силам обеспечить их тем широким спектром возможностей, которые имеют обычные дети. Ванга с удовольствием окунулась в новую жизнь. Оказалось, ей прекрасно даются уроки музыки – у девочки быстро обнаружился музыкальный слух. Много позже близкое окружение Ванги постоянно будет подчеркивать, насколько она любила петь, особенно в большой компании, собиравшейся на какой-нибудь праздник. Она также всегда с удовольствием слушала, как играют на разных инструментах и поют другие люди.
В школе, где учителя старались создать самые благоприятные условия для проживания и обучения, Ванга преодолела страх перед будущим. Слепота больше не пугала так, как прежде. В течение трех лет, которые посчастливилось Ванге провести в Земуне, случилось и то, что почти всегда происходит в подростковом возрасте: девушка влюбилась. Видеть друг друга Ванга и Димитр не могли, но зато они слышали голоса друг друга. Оба прекрасно пели, и, говорят, когда они пели дуэтом, вся школа приходила их слушать. Им не нужна была красота внешняя. При отсутствии зрения они обращали внимание на совсем иные вещи, на красоту внутреннюю. В школе, где никому никогда и в голову бы не пришло насмехаться над слепыми влюбленными, чувства Ванги и Димитра только крепли. Каждую свободную минуту они проводили вместе, и в один прекрасный день Димитр признался Ванге в любви. Он предложил ей пожениться.
Родители Димитра были зажиточными людьми. Несмотря на бедность семьи Ванги, они сразу дали согласие на брак: «у них хватило бы денег, чтобы обеспечить влюбленным нормальную, почти беззаботную жизнь». Родителей легко понять. Сын влюбился в порядочную, добрую девушку, которая даже по хозяйству может помогать. Да и выглядели в школе все одинаково опрятно. Внешне Ванга теперь не выделялась среди сверстников бедным, залатанным платьем, длинными, никогда не стриженными косами, стоптанной обувью. Ученики носили форму, волосы им подстригали – короче, и без того симпатичная девушка выглядела в глазах состоятельных людей вполне прилично. Так или иначе, Ванга чуть не впервые в жизни почувствовала тепло человеческой души, искреннее в себе доброе отношение. Никогда уже ей не удастся воссоздать тот хрупкий мир любви и света, в который однажды, ненадолго она попала в Земуне.
Ванга начала мечтать о свадьбе: подвенечное платье, фата, новая жизнь в достатке рядом с любимым мужчиной. Она отправила письмо отцу с просьбой дать благословение. У нее и сомнений не возникало, что придет согласие. Ведь на первый взгляд Панде сам должен был обрадоваться такому раскладу. Лишним ртом меньше, к тому же он удачно пристраивал слепую дочь, которую вряд ли кто-то бы еще пожелал взять замуж. О происходившем дома ей приходили скудные известия. Основной новостью являлось рождение Любки в 1926 году. Остальное оставалось по-прежнему и не давало повода для тяжких размышлений о дальнейшей судьбе.
Ответ принес горькое разочарование и крах надежд. Панде сообщал о смерти своей второй жены во время родов очередного малыша. У него на руках осталось трое маленьких детей. Василу исполнилось шесть, Томе – четыре года, а Любке едва стукнуло два годика. Недолго думая, отец решил снова использовать Вангу в качестве помощницы по дому и няньки для детишек. Имелась ли возможность у Ванги воспротивиться решению отца возвратить ее домой? Девушка, у которой и так жизнь складывалась из-за слепоты не лучшим образом, подчинившись, фактически отдавала себя на заклание, покорившись волеизъявлению Панде. Но иначе Ванга поступить не могла. Так уж ее воспитали: в строгости и полном подчинении воле старших.
* * *
Школа в Земуне продолжала работать до начала Второй мировой войны, а затем, после ее окончания возобновила свое функционирование. После освобождения города в школу принимали солдат-инвалидов, детей-сирот и слепых. На протяжении десятилетий школа, в которой когда-то посчастливилось учиться Ванге, помогает адаптироваться к жизненным реалиям слепым детишкам со всей Сербии. Школа для глухих отделилась до войны и переехала в другое место. В ней также продолжают традиции Велько Рамадановича, который умер в 1943 году, вскоре после освобождения из концлагеря, где его подвергали пыткам за антифашистские речи. В нашей стране мало известен этот уважаемый на родине человек, в отличие от одной из его учениц, чья слава прорицательницы велика и по сей день. Но что бы с ней случилось, не побывав она в Земуне? Сколько учеников с благодарностью вспоминают настоящего энтузиаста своего дела Велько Рамадановича, чью память бережно хранят его последователи. Его жизнь еще ждет своего исследователя.
Глава пятая
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
Дома Вангу ждали страшная нищета, голодные, истощенные братья и сестра, и обессилевший отец. Как только старшая дочь вернулась, Панде тут же отправился на поиски работы, оставив дом на ее попечение. «Так Ванга простилась со своей первой любовью, школой, мечтой о замужестве и о лучшей доле. Возвращение домой было трудным и мучительным, потому что она отлично понимала: три года, проведенных в земунском Доме слепых, были лучшими годами ее жизни и больше никогда не повторятся». Уезжая когда-то из Струмицы, она не предполагала, что не захочет вернуться в родные пенаты. Но долг для Ванги оставался превыше всего остального. Она жила, помогая другим людям. Иной судьбы ей не предназначалось с раннего детства. «С малых лет я помню, как тайком наблюдала за своей сестрой Вангой. Когда она плакала, из ее навсегда угасших глаз лились крупные слезы, – вспоминала сестра Любка. – Она ничего не говорила, лишь плакала, но несмотря ни на что, мы верили, что придет конец нашей нищенской жизни».
Навыки, приобретенные в школе, пригодились сразу. Ванга умело наводила порядок в убогом домишке, следила за детьми, готовила скудные похлебки. Отец, несмотря на то что снова пошел батрачить, приносил в дом весьма скромный заработок, которого едва хватало на еду. О платьях и прочных туфлях Ванге быстро пришлось забыть. «Мы были очень бедны, и у нас почти ничего не было – ни одежды, ни обуви, поэтому Ванге отдавали одежду умерших женщин, – говорит Любка. – Помню соседку Веселину – она умерла от туберкулеза, а одежду отдали моей сестре. Люди боялись заходить к нам, зная, что болезнь заразная. Но мы и не думали об этом – как говорится, зараза к заразе не пристает… Наши братья тоже ходили оборванные, в залатанной одежде, так что трудно было сказать, где заплатка, а где основа». Ванга умело штопала дырки на нехитрой одежке отца, братьев и сестры, и даже вышивала салфеточки, пытаясь украсить ветхое жилище. О степени нищеты Ванга догадывалась, прикасаясь руками к ткани, к поверхности стола, ощупывая тощие фигурки детей. Ее приучили к чистоте, она старалась тому же научить младших. Горевать по прошлому было некогда. Оставалось работать, не покладая рук в прямом смысле слова – руки оставались для Ванги проводником в мир зрячих.
Не успела девушка привыкнуть к подобию стабильности, как стряслось очередное несчастье. В районе произошло землетрясение, названное чирпанским. Эта местность расположена примерно в 300 километрах от Струмицы. Землетрясение заметно ощущалось в городе и нанесло ему большой урон. «Чирпанское землетрясение тряхнуло два раза 14 и 18 апреля 1928 года магнитудой 6.8 и 7.0 по шкале Рихтера… Первый толчок произошел около обеда 14 апреля 1928 года. Электричества не было. Второй толчок произошел 4 дня спустя вечером. Это был тот толчок магнитудой 7 по шкале Рихтера. Никаких поражений в Шумене не было. А вот в районе Чирпана и Первомая были разрушены полностью несколько деревень, а оба города и части Пловдива получили большие разрушения. При этих двух землетрясений там погибли более 100 человек. Сохранились фотографии искривленных железных дорог и трещины в земле длиной в десятки метров и глубиной 1 метр». Землетрясение нанесло большой урон Струмице. Ветхий дом Панде был полностью разрушен.
Отцу пришлось соорудить новое жилище. Сказать «построить дом» было бы явным преувеличением: Панде собрал стебли тростника, обмазал их глиной, и вот в такую мазанку после землетрясения поселилась его семья. «Этот домик стоял в Струмице до недавнего времени. Он состоял из небольшой комнаты, связанной с коридором. Затем к домику пристроили и кухоньку, соорудили в ней очаг и пекли там хлеб, разумеется, когда удавалось раздобыть муки». В Струмице ничто не хранит память о Ванге. Старое жилище снесли в 1990-е, но до того в нем жили обычные люди, не собиравшиеся превращать домик в музей.
И вновь Ванга взялась за метлу, за шитье, приводя в порядок хлипкую мазанку. Она с еще большим рвением приводила в порядок все, до чего могли дотянуться ее руки. Во дворике девушка высадила цветы, в доме разложила вышитые салфетки и вытканные коврики. Братья, мал мала меньше, недолго оставались на попечении сестры. Вскоре они отправились, как отец, батрачить. Пастухами, в поле – браться приходилось за любую работу. «Чем дальше мы удаляемся от одного несчастья, тем больше приближаемся к другому, – сказала Ванга в 1995 году, – но у человека должны быть силы их преодолевать». Этот постулат она проверила на собственном опыте. Страдания приходили одно за другим, однако, Ванга каждый раз находила силы не просто продолжать жить, но поддерживать близких, забывая о своих печалях, мечтах о лучшей доле. Характер девушки менялся на глазах: по воспоминаниям младшей сестры, Ванга с каждым годом становилась все более жесткой в суждениях. Раз уж ей выпала тяжелая доля, то и другие не должны расслабляться. Ванга не поощряла безделья, любое нытье пресекала на корню.
Вдвоем с подраставшей Любкой Ванга проводила дома дни и недели. Школьные навыки позволили ей начать зарабатывать деньги: соседи прознали о ее способностях отлично шить и вязать. Пошли заказы. Правда, приходившие к Ванге женщины тоже не были богаты. Обычно они приносили ей старые вещи, нитки, пряжу, из которой она могла что-то сшить для своей семьи. Пришлось Любке помогать старшей сестре. Ванга научила ее нехитрым премудростям, которые могла освоить маленькая девочка. Играть Любке времени не хватало. Она штопала, пришивала заплатки к ветхй одежде, а Ванга скрупулезно проверяла все швы, маниакально их ощупывая после Любкиных стараний. Часто это вызывало у младшей сестры слезы – Ванга безжалостно отрывала непонравившиеся заплатки и заставляла Любку начинать все заново.
После того как Ванге перевернули жизнь, разрушили ее мечты, и она вернулась в Струмицу, девушка стала строгой и даже отчасти безжалостной к своим близким. Гораздо позже, когда она будет делать свои предсказания, лечить, принимать толпы людей, ясновидящая тоже частенько не будет щадить пришедших к ней на прием. Она нередко будет «отрывать заплатки», заставляя человека «перешивать» свою жизнь, менять взгляды, образ мыслей. Другое дело, насколько действенными были эти методы, как их воспринимали, следовали ли ее советам. Но резкости Ванге было не занимать.
С Любкой старшая сестра не церемонилась. Каждый день был расписан с раннего утра. Недели проходили без выходных и послаблений: стирка, штопка, уборка двора, готовка. Стол не отличался разнообразием. Если посчастливилось раздобыть немного муки, месили тесто для хлеба. Гораздо чаще просто собирали крапиву и лебеду для нехитрого супа, дикую капусту, пили разбавленную простоквашу или делали кукурузные лепешки. Деньги у них водились редко: с отцом, братьями и Вангой предпочитали расплачиваться старой одеждой и продуктами. А когда отец умудрялся купить муки для хлеба, ему порой подсовывали перемолотую траву, от которой сестрам становилось плохо. Домик, в котором жили сестры тоже требовал внимания: они постоянно ходили копать красную глину, чтобы обмазывать его изнутри и снаружи. Обязательно в воскресенье вместе с соседями семья ходила в церковь.
Суббота считалась в Струмице базарным днем «Наши соседи регулярно ходили на рынок, мы – редко. Время от времени сестра посылала меня купить немного соли, которой уже солили мясо. Когда мясо просаливалось, хозяйки стряхивали лишнюю соль, собирали и продавали ее преимущественно таким же беднякам, как мы, но уже за двойную цену, так как соль впитала запах мяса. А когда варили фасоль, сыпали эту соль, чтобы вода хоть бы пахла мясом. По нашей улице ходил какой-то человек с глиняным кувшином на плече и половником. Продавал молоко, наполовину разбавленное водой. За два динара наливал один половник. Дома мы еще разбавляли водой, крошили в миски сухой кукурузный хлеб и запивали молоком, еда пахла очень вкусно. У нас была одна курица и один петух. Курица неслась каждый день, и за несколько штук яиц мы иногда покупали перец, а если яиц набиралось больше, покупали и немножко сахару, но это бывало очень редко». Много позже люди задавались вопросом, почему Ванга предсказывала при помощи сахара – все посетители должны были приносить кусочек сахара, который предварительно держали в течение ночи под своей подушкой. Любка помнит, отчего это началось: сестрам хотелось сладкого, и вот предсказания «на сахаре» стали способом его раздобыть…
