Виктория Никитина
Нечто
– А сколько стоит всё это? Чистка эта и горный воздух.
Он, прикинув, что вряд ли очень богатая, ну да вроде и не нищая, наугад бросил:
– Восемь тысяч.
– Ой, ты что, дорого, милок. У меня пенсия-то ма-а-а-аленькая.
И пальчиками показывает, насколько маленькая.
– Ладно, так и быть, вам скидку сделаю – пять тысяч.
Бабка подумала, репку почесала, вроде согласна. Потом кивнула.
– Так сейчас и посмотришь вентиляцию? Может, там всё чисто и не надо ничего делать?
– Да, посмотрю. Удостоверюсь, что всё плохо, как я и предполагаю, договор подпишем, деньги заплатите, а завтра ребята придут и всё почистят.
– Ну что ж, лезь, проверяй.
Серёжа ставит табуретку, с неё лезет на мойку, снимает решётку с вентиляционного отверстия.
– Вентиляционное отверстие-то что такое большое?
И правда, странно, не 20х40, как обычно, а где-то 60х60 примерно.
– А так и было, милок, так и было. Не знаю, почему так. Дом-то старый. Давно построен. Зачем так сделали, знать не знаю, ведать не ведаю.
Сергей Сергеич заглядывает в вентиляцию. Оттуда веет холодом. Он как будто слышит какой-то лязг. Что такое? Он видит тусклый свет сверху. Свет? Откуда здесь свет?
– Что, миленький? Грязно там? – лепечет бабулька.
– Да не видно ничего, бабуля. Дай что ли фонарик какой-нибудь.