Виктория Вольская
За мечтой по встречке
Глава 7
Ранее….
– Войдите, – отвечаю на стук в дверь, даже не смотря на вошедшего, продолжаю читать трудовые договора с работниками.
– Елизавета Сергеевна, – несмело входит одна из официанток, – у нас проблема в баре.
– Какого рода проблема? – все–таки приходится отложить документы в сторону.
– Клиент отказывается платить, говорит, что коньяк разбавленный.
– Я думаю, что с этой проблемой лучше справится Руслан Дамирович.
– Но, – она немного тушуется, – он уехал и сказал, что со всеми вопросами обращаться к вам.
– Когда уехал? – недавно слышала его голос через стенку.
– Только что.
– Ясно, – опять смылся, уже неделю он не появляется на работе, точнее приходит на пять минут и уходит в неизвестном направлении. Вот же засада, не люблю разборки с пьяными клиентами, но выбора у меня нет. Работа обязывает. Встаю с кресла. – Нупошли. Веди меня к недовольному клиенту.
По дороге в бар набираю номер начальника службы безопасности.
– Кузьма, пару ребят направь в бар.
– Уже там. Может, ты не пойдешь. Скрутим да проводим.
– Успеешь скрутить. Попробую решить всё полюбовно.
– Я подойду лично, вдруг руки распускать начнет.
– Я не против, – отключаю звонок.
Спускаюсь в бар и сразу сталкиваюсь с не очень приятным взглядом клиента. Сколько я таких перевидала за свою бытность. От таких взглядов не знаешь, чего ожидать.
– Добрый вечер, – подходу к мужчине. – Я главный администратор этого клуба, меня зовут Елизавета…
– Да мне похер, как тебя зовут, – пьяным голосом твердит жирный бугай. Рост под два метра, весом, наверное, килограмм сто пятьдесят. Брюнет, со шрамом на левой щеке. Такой мужик, если захочет, бар мне разнесет в миг. – Я звал Руслана. Где он?
Спиной чувствую, что позади меня уже стоит Кузьмин. Это предает моему голосу чуть больше уверенности.
– К сожалению, Руслана Дамировича нет на месте. Вы можете высказать вашу претензию мне, – по обе стороны от него встают ребята из службы безопасности. Но не слишком близко, чтобы не раздражать пьяного человека.
– Претензию свою высказать? – он пытается усесться на барный стул, но промазывает. И если бы не охранники, то валялся бы он у моих ног. Но ребята помогают ему присесть. – Ну слушай. Как тебя зовут?
– Елизавета, – напоминаю я. Совершенно уверена, что через минуту я снова услышу этот вопрос.
– Лизок, этот гавнюк, – он указывает на бармена, – разбавил мне коньяк. Думал, если я бухой, так я и не соображу, – он сильно ударяет кулаком по барной стойке и кричит во все горло. – А я заметил. Гена – не лох.
– Послушайте, Геннадий, не могли бы вы передать мне ваш бокал с коньяком?
– Это еще зачем? – он смотрит на меня своим затуманенным взглядом и пытается удержаться на высоком стуле. А штормит его не слабо.
Взглядом показываю охранникам стоять рядом и, если что, действовать по ситуации.
– Хочу измерить крепость вашего напитка с помощью спиртометра, – достаю из заднего кармана джинсов прибор, который захватила с собой из кабинета. – Если коньяк разбавлен, то градусник покажет нам отметку ниже сорока градусов.
– Рома, налей бокал коньяка, – обращаюсь к бармену, и он мгновенно выполняет мою просьбу. Ставлю бокал перед лицом клиента и опускаю в него спиртометр. Градусник четко показывает отметку сорок. – Геннадий, ваш бокал?
– А я… его выпил, – уже спокойным голосом произносит мужчина.
– То есть, вам нечем доказать свои слова, я правильно понимаю?
– Выходит, что нечем, – с меня он переводит свой взгляд на бармена и сводит брови домиком. – Но он точно его разбавил. Я почувствовал.
– Почему не вернули бокал после первого глотка в бар с претензией?
Молчание. Через секунд сорок клиент ударяется головой об стол.
– Выходит все–таки Гена – лох, – признается он.
Ребята вокруг пытаются скрыть улыбку, но это не возможно. Даже я улыбаюсь. Но расслабляться рано.
– Геннадий, а давайте я вам налью еще бокал коньяка за свой счет и вызову вам такси, – предлагаю я, присаживаясь на соседний стул.
– А сама до машины проводишь? – он бросает на меня хитрый взгляд. Проверяет.
– Провожу, Гена, – вижу недовольный взгляд Сергея, но по–другому не могу. Если я откажусь, Геннадий может отреагировать неадекватно: от оскорблений до рукоприкладства.
– Заметано, Лиза, – он сводит брови и хмурится. – Но за коньяк я заплачу сам. За Гену никогда баба, ой, прости, женщина не платила, – он бросает пачку денег на стойку. Затем кладет свою ладонь на мою, и слегка сжимает мои пальцы.
Осторожно убираю свою ладонь из–под его огромнейшей лапы. Беру у бармена бутылку коньяка и сама лично, под пристальным взглядом Геннадия, наливаю ему бокал.
– А ты красивая, Лиза, – он залпом выпивает коньяк и ставит пустой бокал на стол, – и имя у тебя клевое, – он безотрывно смотрит на меня, глаза в глаза. – А можешь повторить?
– Кузьма, машину вызови, – тихо говорю мужчине позади себя.
Он отходит на пару шагов в сторону и набирает нужный номер на телефоне.
Я взглядом показываю бармену, чтобы снова наполнил бокал клиента.
– Машина у входа, – на ухо говорит Сергей, пока Геннадий вливает в себя очередную порцию горячительного.
– Гена, карета подана, – тихо и спокойно говорю я. – Пошли, провожу.
– Лизок, с тобой хоть на край света, – заплетающимся языком произносит мужчина.
Мужчина встает и заваливается на барную стойку, чуть не придавив меня. Сергей сориентировался быстро, отодвинул меня в сторону. Ребята помогли Геннадию встать на ноги. Дальше он шел сам. Хорохорился передо мной.
Мы выходим из клуба, Сергей идет следом за нами.
– Лиза, а поехали ко мне?
Ну, началось!!!
– Гена, я же на работе. Никак не могу уйти.
– Я еще приеду, – он присаживается в машину, но не спешит закрывать дверь. – Я приеду к тебе.
– Буду ждать, Гена. Припасу для тебя бутылочку коньяка.
– Богиня!!! – восхищенно говорит он и пытается выйти из машины, но Сергей не позволяет ему этого сделать, закрывает перед его лицом дверь и стучит по крыше авто, чтобы водитель тронулся.
Машина увозит дебошира, а мы так и стоим с Кузьминым на улице. Ночь. Прохлада. Легкий ветерок. Я только сейчас замечаю, что стою посреди стоянки в одной футболке. Кузьмин рядом быстро соображает и накидывает на мои плечи свою куртку.
– В одном этот мужик всё–таки прав, – говорит друг, смотря на ночное небо.
– И в чем же? – спрашиваю я.
– Ты богиня, Сергеевна, – мы разворачиваемся и медленно идем в сторону клуба. –Приболтала его так, что он вместо претензий, практически в любви тебе признался.
– Это моя работа, Кузьма. И спасибо тебе и ребятам твоим. Хорошо сработали. Слаженно.
– Похвала из твоих уст, Елизавета, дорогого стоит, – он обнимает меня за плечи. – Спасибо.
Мы возвращаемся в клуб, я отдаю Кузьме его куртку и направляюсь прямо в бар.
– Рома, за мной, – нахожу взглядом старшего официанта. – Оля, найди замену в бар на пол часика.
– Хорошо.
Поднимаюсь в свой кабинет, бармен за мной. Осторожно идет. Медленно, как на эшафот. По походке уже поняла, что виноват.
– Присаживайся, Рома, – указываю на кресло.
– Елизавета Сергеевна, – обращается ко мне парень.
– Говорить буду я, ты слушать, – обрываю его на полуслове, он в ответ лишь хлопает испуганными глазками. – За руку я тебя не поймала, а значит, обвинять не имею право. Но с этого дня я начну очень пристально за тобой присматривать. И это очень хреново для тебя. Если ты занимался тем, в чем тебя обвинял клиент, то настоятельно рекомендую больше этого не повторять. Потому что последствия тебе не понравятся. Одним увольнением ты не отделаешься. Я думаю, что, выйдя сейчас за эту дверь, ты примешь правильное решение. Запомни: в нашем баре работники не сливают остатки алкоголя после клиентов и не разбавляют водой спиртное. Это под запретом. Если тебе нужна бутылка коньяка, и нет возможности купить, лучше подойди, я дам. Но не смей ставить под сомнение репутацию клуба. За это я уничтожу.
– Я… – начал блеять мальчишка.
– Слушать не хочу. Я дала тебе пищу для размышления. Думай.
За парнем закрывается дверь, и я обхватываю голову руками. Голова разболелась жутко. Общение с пьяными мужиками – это такая непредсказуемая хрень. Никогда не знаешь до конца, удастся ли решить все мирно, или же закончится всё мордобоем. От этого приходится контролировать каждое слово и движение, следить за реакцией оппонента. Реагировать немедленно на малейшее изменение в его тоне или взгляде. Сегодня удалось решить всё полюбовно, но сколько еще впереди вот таких Геннадиев.
Гоню от себя тяжелые мысли и снова принимаюсь за бумаги. Делаю поправки на полях, вношу коррективы. Не замечаю, как проходит несколько часов.
Снова стук в дверь.
– Что, Инга, на этот раз?
– Вас Руслан Дамирович просит пройти в третью випку.
– Что там случилось? – напрягаюсь. Вроде третья не была на сегодня забронирована и там не должно быть клиентов.
– Ничего. Он там один. Просит, чтобы вы принесли ему коньяк.
–Коньяк? – переспрашиваю я, может, ослышалась.
– Да.
Еще один любитель коньяка. А можно по одному на смену? Сегодня уже был Гена, давай, Руслан, ты завтра.
– Вот, передай ему, – достаю из верхнего ящика своего стола трудовой договор. – Пусть перечитает, если позабыл, на какую должность он меня принял, – девушка разворачивается, но мне приходится ее остановить. – Возьми бутылку коньяка из его личного бара в кабинете.
– Мне унести?
– Естественно. Кто из нас официантка?
– Ему не понравится, – еще тише, почти себе под нос говорит девушка.
– Мне до лампочки, что ему понравится, а что нет.
Инга уходит, а я не могу успокоиться. Он совсем охренел. Думала, что с ним проще будет работать, но я ошиблась.
Ладно, Лиза, тебе очень нужны деньги. Терпи. К тому же он тебя не танцевать стриптиз пригласил, а всего лишь принести выпивку.
Подхожу к кофемашине и наливаю горячий напиток. Возвращаюсь к столу с кружкой в руках, но запинаюсь об папки, которые сама же разложила на полу пару часов назад. Опрокидываю кружку кофе на себя.
–Ааааа, – шепчу я, ощущая невероятный жар под левой грудью.
Точно, ожог. Этого мне еще не хватало.
Не задумываясь о последствиях и вообще о том, что кабинет не закрыт, я пытаюсь снять мокрую футболку. Но она как назло зацепилась воротом за заколку и никак не снималась.
– Да что б тебя, – сквозь зубы ругаюсь я.
– Помочь? – слышу со стороны двери.
Вот черт! Какая же ты дура, Лиза.
Замерла и опустила руки, быстро открыв лицо. Убрала с глаз непослушные волосы.
Не могу понять, куда он смотрит. Уж точно не в глаза. Опускаю свой взгляд и вижу, что я стою перед ним в одном белье. Точнее в верхней части комплекта.
– А стучать вас не учили? – спрашиваю я.
– Зачем? – и у него еще хватает наглости задавать мне этот вопрос.
– Руслан Дамирович, может, вы всё же выйдите? – настаиваю я, чувствуя, что щеки наливаются краской.
– Да брось ты, чего я там не видел?
– Мою грудь вы не видели, – настаиваю на своем.
– Уже, – и смотрит так нагло и с улыбкой на лице, что глаза эти его выцарапать хочется.
– Ну хорошо.
Демонстративно снимаю футболку, прямо напротив него, и надеваю другую.
Господи, что я делаю? Ноги дрожат, а сердце колотится так, что готово выскочить из груди. А он еще, гад такой, безотрывно и нагло смотрит на меня.
– Растяпушка, – очень нежным тоном говорит он.
Он что, способен и на такие интонации? Не надо больше вот так говорить. А взгляд–токакой. Очуметь. Внизу живота завязался узел, и пульсация между ног становится с каждой секундой все ощутимей.
– Не обожглась? – сквозь вату в ушах слышу я.
– Немного, – тихо отвечаю, присаживаясь напротив него, так как стоять на ногах уже нет сил.
– Покажи.
Ну не нахал!!!
– Еще чего? – быстро произношу я.
Если он ко мне прикоснется, я его точно поцелую.
– Лиза, прекрати ежика включать.
Кого? Какого ежика? Причем здесь ежик?
– Сейчас приду.
Он уходит, а я так и сижу неподвижно и смотрю на дверь.
– Держи, – протягивает мне какую–то зеленую коробочку. – Намажь, только хорошо и пусть впитается. Жжение пройдет, и краснота спадет быстрее.
– Спасибо, – беру в руку мазь и понимаю, что, если он сейчас не уйдет, я за себя не отвечаю. – Зачем пожаловали?
– Договор тебе вернуть. А то отдаешь кому попало, – смотрит на меня.
Ждет чего–то. Уходи. Срочно.
– Ну, я пошел.
– Идите. Всего хорошего.
– И тебе не хворать.
Я остаюсь в кабинете одна. Открываю мазь, задираю футболку. Но уже через мгновение несусь к двери, поворачиваю ключ и облегченно вздыхаю. Снимаю футболку. Встаю напротив зеркала. Накладываю мазь на ожог, невольно щурясь от боли.
Прав Руслан.
Растяпушка я.
Глава 8
– Ты что сегодня в такую рань приехал? – спрашивает меня друг и по совместительству начальник службы безопасности клуба. Сергей присаживается в кресло напротив меня.
– Работать, – буркнул я. Разбирая на столе аккуратно сложенные Лизой папки.
Аккуратистка. Еще одно положительное качество.
– А Лиза где? Что–то я ее сегодня не видел, – интересуется Кузьмин.
– И не увидишь. У нее выходной, – смотрю на друга и пытаюсь понять по взгляду, чем вызван данный вопрос: профессиональным или личным интересом.
Утром я написал Лизе сообщение о том, что сегодня я ее не жду на работе. Без объяснения причин. Просто поставил перед фактом. Она в свою очередь, правильно все поняв, написала «спасибо за выходной».
– Ясно, – но друг, зная меня, прячет взгляд и быстро меняет тему. – Кофе угостишь?
– Приготовь сам, – открываю одну из папок и перелистываю счета на оплату. –Кофемашина у Лизы в кабинете.
– А что у себя не установишь? – летит мне в ответ.
– Зачем? Уже есть одна через стенку, – на автомате отвечаю я.
– Все ясно, – тихо говорит Кузьмин.
– Что тебе ясно? – все–таки добился друг того, чтобы я отвлекся от счетов.
– Есть повод лишний раз зайти в ее кабинет.
– Это тебе, Сергей, нужны поводы зайти к ней. Хотя, я бы на твоем месте не искал их. Еще раз говорю, служебных романов в моем клубе не будет.
– А если я влюбился? – серьезно спрашивает меня друг.
– В таком случае ты знаешь, где выход. Лизу я не уволю. Она мне нужна.
– Я тебя услышал, босс, – он нервно встал со своего кресла. – Я за кофе.
Но не успел Сергей и шагу сделать, как в кабинет тихо входит один из охранников (предварительно при этом постучав) и сразу обращается к своему непосредственному начальнику.
– Сергей Алексеевич, там этот, вчерашний пришел.
– Конкретнее, Костя.
– Геннадий, – сотрудник смущенно улыбнулся и добавил, – Лизу ищет.
Кузьма расплылся в улыбке и присвистнул.
– А я думал, что он про нее и не вспомнит.
– Может, вы мне объясните, что это за Геннадий, и при чем здесь Лиза, – прерываю понятным только этим двоим разговор.
–Аааа, тебя же вчера не было, – Кузьмин снова улыбается, но встретив мой суровый взгляд, все же переходит к сути. – Короче, вчера этот Геннадий устроил скандал в баре, утверждал, что ему коньяк разбавленный продали. А Лиза разрулила ситуацию так, что он довольный и радостный покинул наш клуб, не имея ни к кому претензий.
– Почему я об этом узнаю сегодня, а не вчера, Сережа? – сквозь зубы шиплю я.
– Так, Лиза же все уладила, он оплатил счет, даже чаевые оставил. А потом она его до такси проводила.
– Что она сделала? – карандаш в моих руках ломается на две половинки, которые падают на пол.
– До такси проводила, – уже тише отвечает друг. – Рус, я был вместе с ней. Ей ничего не угрожало.
– Бармена ко мне, срочно!
Давно такого идиотизма в моем клубе не было.
– Что ты собираешься делать? – Сережа даже с места не сдвинулся.
– Уволю на хрен, – твердо отвечаю я.
– Не стоит этого делать.
– Я тебя забыл спросить, что мне стоит делать, а чего нет, – этот разговор начинает меня выводить из себя.
Как я вижу, здесь все расслабились, пока я пребывал в любовной агонии. Позабыли где и на кого работают. Так я сейчас напомню.
– Во–первых, его вина не доказана, – начинает Сергей.
– Мне по хрен. Я вторых шансов не даю.
– Рус, погоди и послушай.
– С хера ли я должен тебя слушать?
– Тогда и Лизу вместе с ним увольняй, – друг повысил на меня голос, пытаясь перекричать. Впервые за всю совместную работу. Впервые за пятнадцать лет.
– Причем здесь Лиза? – раздраженно спрашиваю я.
– Она дала ему шанс одуматься. Если ты его сейчас уволишь в обход ее решению, то персонал не будет воспринимать ее всерьёз. Каждое ее слово будет подвергаться сомнению. Да она сама уйдет, как только узнает, что парень здесь больше не работает. Она же не дура, – все это он говорит на одном дыхании, сейчас же замолкает на пару секунд и уже спокойным голосом продолжает. – Она далеко не дура, Руслан.
Делаю пару глубоких вдохов, закрываю глаза и прокручиваю всю ситуацию в своей голове.
– Убедил, – тихо отвечаю я.
Сергей абсолютно прав. Я не могу так подставить ее перед подчиненными.
– Что ж, парня она спасла, но ты, Сергей, останешься без премии в этом месяце, за то, что позволил ей этот фортель с такси, и за то, что не поставил меня в известность о ЧП в клубе еще вчера.
– Принимается.
– Ладно, пошли, посмотрим на этого Геннадия.
Спускаюсь вместе с другом на первый этаж, подхожу к гостю. И совсем не рад тому, кого я вижу напротив. А напротив меня здоровенный мужик в черном костюме, в начищенных до блеска туфлях из крокодильей кожи, на правой руке дорогущие часы, кричащие о высоком статусе субъекта.
– Добрый вечер, Геннадий Юрьевич, – обращаюсь к мужчине и протягиваю руку для приветствия.
– Добрый, Руслан, – отвечает он рукопожатием. – Я искал Елизавету.
– Елизавета Сергеевна сегодня на выходном. А что, какие–то проблемы?
– Наоборот, поблагодарить пришел. Она меня очаровала. Смелая девочка.
– Уже наслышан. Я передам ей вашу благодарность.
– Я хотел бы лично, – и тут я замечаю огромный букет орхидей на барной стойке.
Нуохренеть. Геннадий Юрьевич поклонник Лизы. Серый волк и Красная Шапочка.
В моем мозгу сразу сформировалась картинка. Они оба в постели: огромный, как скала Геннадий и она, маленькая, хрупкая, в ярко красном белье и в черных чулках. Блядь, мне эта фантазия пиздец, как не понравилась.
– Геннадий Юрьевич, я думаю, что это лишнее. Она здесь работает. Здесь нет места личному.
– Я тебя понял. Я так понимаю, что адрес ее ты мне не дашь?
– Это конфиденциальная информация.
– Букет передашь? – улыбаясь, спрашивает он.
– Обязательно. Лично поставлю в вазу в кабинете главного администратора.
Он разворачивается и уходит, а за ним трое охранников из его свиты.
– Кто это? – спрашивает меня Сергей, когда за непрошенными гостями закрывается дверь.
–Гейнц Геннадий Юрьевич – директор элитного охранного агентства. Мой отец часто к нему обращается, когда ему нужны телохранители. С ним работают самые уважаемые люди нашего города.
– И часто он пьет?
– Редко, но очень метко. В прошлом году он разгромил бар в клубе на Метелево, а перед Новым годом устроил массовую драку на Куликовской. Странно, что мой клуб все еще стоит после его пребывания.
– И это благодаря Лизе.
– Спорить не буду. Дам–ка я ей еще один выходной.
– Думаешь, он завтра вернется? – улыбаясь, спрашивает друг, просекая сразу причину, по которой я хочу, чтобы Лиза пока не появлялась в клубе.
– Уверен, – отвечаю, все еще смотря на закрытую дверь.
Мой мозг твердит мне: «не хочу, чтобы они пересекались». Не хватало, чтобы она влюбилась. От любви нет ничего хорошего, только невнимательность и косяки в работе.
Мой опыт предостерегает: «если Гена захочет, он ее из–под земли достанет».
Мое воображение совместно с тем, что ниже пояса визуализируют в моей голове то, что совсем не надо: снова она в соблазнительном красном белье. Одна. Лежит на постели, и ее каштановые волосы раскиданы по подушке, а алые губки чуть приоткрыты и ждут поцелуя.
До боли закрываю глаза, пытаясь прогнать наваждение. Разворачиваюсь и иду обратно в кабинет. С грохотом закрываю дверь и сажусь за стол. Я раздражен. Очень. Даже побег Евы в свое время не доводил меня до такого состояния. А тут пигалица какая–то. Работает всего ничего, а число поклонников растет в геометрической прогрессии.
Опускаю голову на столешницу и тяжело вздыхаю. Думаю.
Я дал Лизе выходной, чтобы она отдохнула после тяжелой недели. Да кому я вру. Я дал себе день на передышку, привести мысли в порядок, прийти в себя после вчерашнего. До сих пор, закрывая глаза, вижу ее грудь в белоснежном лифчике. Черт, впервые пожалел о своей привычке не стучать в дверь. Не ожидал ее увидеть в таком виде. Сам не пойму, на чём завис, я предпочитаю буфера. Троечка, стремящаяся к четверке – вот мой идеал женской груди. А тут еле–еле второй намечается. Но бл***ь, так захотелось положить эту аккуратную грудь в свою ладошку и сдавить немного. Посмотреть в затуманенные желанием глаза.
Я, по–моему, схожу с ума.
