Виталий Осокин
Отель «Жёлтая гвоздика»
1
Отель располагался в коричневом пятнадцатиэтажном здании и занимал большую часть самого верхнего этажа его. В отель вела большая коричневая металлическая дверь с домофоном. На двери не было никаких табличек и надписей. Человек звонил в домофон, называл код, и охранник открывал дверь. Гость входил в отель. Справа за стойкой сидел охранник в черной форме. Впереди тянулся коридор с синими стенами. По обеим сторонам коридора были двери, которые вели в комнаты с душем и кроватью.
Екатерина мыла пол в коридоре и ворчала.
Мимо неё прошел молодой гость и поприветствовал ее. Он был в очках и походил видом своим на студента. На нём был красивый костюм с зеленым галстуком-бабочкой.
Екатерина подошла к охраннику и сказала:
– Они все подонки. И этот тоже.
– Парень как парень, – возразил Захар, так звали охранника.
Захару было пятьдесят восемь лет, но выглядел он старше своих лет. Лицо его было морщинистым и серым.
– Что? Ты защищаешь этих извращенцев? – разозлилась Катя.
– Нет. Это называется смотреть на жизнь философски.
– Это Москва тебя испортила.
Захар пожал плечами.
Екатерина пошла мыть освободившуюся комнату.
Она нашла на полу обёртку от презерватива, подняла её и засунула в мешок для мусора, пробурчав:
– Грязные уроды.
Закончив с уборкой, Екатерина подошла к Захару.
– Как долго ты работаешь здесь?
– Шесть месяцев.
– Вам всегда платят вовремя?
– Да.
– Странно. Я разговаривала с уборщицей Леной. Она мне ничего не ответила, когда я спросила её о зарплате.
– Лена. Она странная.
– И ты это заметил. Ты хороший человек. Я вижу. У тебя есть жена?
– Да, есть. У меня два сына и пять внуков.
– Ой, как мило. Ты настоящий мужчина. Я думаю, твои близкие гордятся тобой.
– Не знаю. Я их редко вижу. Еду на работу из Тульской области. Две недели живу и работаю здесь и еду домой.
– Проклятые эксплуататоры. Я бы их всех развесила на фонарях.
– И это все за тридцать тысяч, я думаю.
– Сорок пять.
– Этого мало. А мне обещали 50 тысяч рублей в месяц.
– Неплохо.
Катерина вздохнула.
– Я хочу больше.
– У тебя большая семья?
– Дочь и внук. Мой муж умер двенадцать лет назад.
Зазвонил домофон. Захар взял трубку.
– Кто? Назовите код.
– Код 112. Это полиция, идиот. Открывай, дебил!
Голос был грубым и чересчур уверенным.
Екатерина и Захар испуганно переглянулись.
Захар открыл дверь, нажав на кнопку на столе.
Вошли сержант полиции в форме и мужчина в чёрном кожаном плаще и шляпе.
– Майор Морозов, – представился мужчина в плаще.
– Сержант Николаев, – представился сержант.
Они показали свои ксивы в раскрытом виде.
Морозову было сорок пять лет. Он был большим и страшным.
– Кто здесь главный? – спросил он.
Захар ответил дрожащим голосом:
– Здесь нет начальства. Клиенты звонят диспетчеру по телефону. Диспетчер сообщает им код – четыре цифры, потом сообщает этот код мне. Гость приходит к нам, звонит в домофон, говорит код. Если код верный, я открываю дверь.
– Это бордель? – спросил Морозов.
– Это отель.
– Зачем такая конспирация? Я не понимаю.
– Обычно наши клиенты снимают номера на час, максимум на три-четыре.
– Я понимаю, что люди приходят сюда, чтобы перепихнуться по-быстрому и явно не с женой или мужем.
Морозов обратился к сержанту.
– Сержант, какое окно?
– Третье от края.
Морозов посмотрел на Захара.
– Нас интересует третье окно с края, сторона, выходящая на улицу.
– Это должен быть номер десять. Сейчас я возьму запасной ключ. Вот он. Пойдем.
Они пошли по коридору. Катерина следовала за мужчинами.
– Что случилось? – спросил Захар.
Полицейские, похоже, не услышали вопроса, либо не считали нужным отвечать ему.
Они остановились у двери номера десять. Захар постучал в дверь.
За дверью послышался слабый гул.
Захар открыл дверь ключом.
Окно в комнате было открыто. Ветер трепал шторы.
– Вы не входите, – приказал Морозов.
Захар и Екатерина поняли, что клиент выбросился из окна.
– Кто? – спросила уборщица.
– Молодой рыжий парень, – сказал Захар.
– Матерь Божья.
Екатерина перекрестилась и спросила:
– Он жив?
– Нет, – ответил Морозов.
Он взял с тумбочки телефон парня.
– Сейчас мы узнаем, почему он это сделал. Я уверен, что тут не обошлось без женщины.
– Или мужчины, – заметил сержант и ехидно улыбнулся.
– Женщины. Ольга. Тридцать неотвеченных звонков. Они ещё переписывались и созванивались в мессенджере, – сказал Морозов.
– Умереть из-за женщины – как глупо, – заметил сержант.
– Вы не романтик, Николаев. Вы этого никогда не поймете, – сказал Морозов.
