bannerbannerbanner
полная версияКоробка с серыми красками

Влад Козлов
Коробка с серыми красками

Полная версия

Хочу сказать вам, что невероятно приятно жить и думать о том, что ты создатель мира вокруг. Что когда-то давно, а может и совсем недавно ты умер, а мозг твой нарисовал последний сон, в котором ты сейчас и живёшь. И вот вроде бы в этом самом сне ты уже и семьёй обзавелся, набрал кредитов, нашел хорошую работу, приготовил тонну вкусной еды и прошел по выдуманному миру тысячи километров, но… скажи, пожалуйста, если бы ты знал, что этот мир ненастоящий, а плод твоего воображения, прожил бы ты так жизнь, как проживаешь свою?



Грядущая пустошь


Вот сами подумайте. Все мы – неродивые, бесячие, невыносимо капризные дети нашей планеты. Она, если честно, любит нас «через силу», и если бы планета Земля была девушкой, то скажем прямо, вряд ли испытала хоть какое-нибудь удовольствие от нашего присутствия на её прекрасном теле.

Всё, что мы ей подарили – зуд, жжение, изжогу, головную боль да перхоть. Слёзы уже не могут наворачиваться на замутненных нефтяными пятнами глазах, а акне из ракетных воронок бессмысленных воин кровоточит. Гадкие паразиты на теле великой матери, где правила любовь, как первородное явление. Любовь породила жадность, похоть, желание, порок. Порок же стал первым клинком под лопатку нашей матери. Искажение любви – есть пророк грядущей пустоши.

Восторгаясь окружающим миром, мы перестали замечать его цельную картину. Если плохо в одном месте – мы немедленно уедем искать такое, где нам хорошо. А хороший паразит, как мне думается, всегда стремится стать симбионтом и приносить что-то полезное своему носителю. Ну, или хотя-бы сделать вид. Мы – лишайные пятна, которые предпочитают пить, курить, употреблять наркотики, строить заводы, развязывать воины и ездить на дорогих автомобилях, лишь бы задница в тепле и в кармане побогаче, а остальное для нас – мелочи, никак не касающиеся нас. Каждый беспокоится о политическом строе, бирже, чужих деньгах и женах, но никто – о великой, нашей, матери!

А у тёплой девочки от нас голова чешется и болит. Её волосы давно стали седыми, а планеты вокруг смеются над ней, потому-то она слишком добрая, и стесняется прогнать нас. Стоит, терпит, не моется. Любит нас, идиотов, Великая Мать Любви, мученица порока. Последнее живое божество.




Купидон-алкаш


Купидон вечно пьёт самопальную водку Бахуса, оттого в край ослеп и бросает свои стрелы направо и налево. Брошенный ребенок пантеона, квинтэссенция низших потребностей и главная причина демографического кризиса, распада семей, измен и хвастовства.

А отчего он пьёт? А оттого, что в него не верят, да и скучно среди душных представителей высшей лиги. Все вон какие важные, а ему дали только что мешок с палками, палку подлинней, веревку и сказали: «Колдуй!». Ну вот он и колдует, чтобы план выполнять.

Бедный несчастный алкоголик-купидон. Бывает часто, что скучно ему, выстрели в какую-нибудь девушку, а она хвостиком фьють и ускользнёт от еще вчера «любимого-ненаглядного». Старый, щетинистый, пузатый розовый младенец, с кариесом и залысинами. Машет пожелтевшими крыльями, все еще верит в то, что важен. Стреляет пор людям стрелами с любовным мёдом.

И жена у него есть. Грымза старая, или просто девушка по имени Счастье. Кто она такая? Да проститутка она. Проститутка, которая подсыпает препараты в напитки клиентам, а потом хохоча уводит у них счастье пережитого, перед уходом лишь пнув носиком старомодной туфли задремавшую совесть.

А Купидон порхает над ними.

И смеётся он.

И хохочет он.

Злой шутник

Озорник

Купидон!*

*(цитата из Новогодней телепередачи «Первый скорый»)





Талант и роба


Каждый талант – бездарный трудяга. Таланта нет, есть лишь упорная работа над собой. Изо дня в день делать даже схожие по смыслу вещи – вот, что мы с вами ошибочно зовём талантом.

Рабочая заводская роба – это мешок для трупа твоего таланта, друг мой! Сказал однажды мне один подросток с 48-ой квартиры. А я ведь не такой! И роба моя не хоронит, а скрывает тот длительный путь, который я врятли уже полностью осилю.

Каждый писатель, поэт, художник – горемыка, пленник собственных фантазий, закованный в золотую клетку собственного счастья. Посмотрите в толпу – если увидите живой труп, то знайте – это человек творчества. Он полностью отдал себя делу, досуха. Все ноги истоптал по выдуманным вселенным. И даже неважно, в какой сфере человек действует, ведь все что угодно может быть творчеством. Продавец на кассе может пробивать вам два кило куриных лапок с таким филигранным видом, что будто оркестром дирижирует. И каждый до этого одинаковый «пик» – нота! Новая, каждый раз, с красками, с оттенками. В такие минуты каждый из нас летает где-то в районе третьей луны.

Так и я, не по силе выбрав себе путь стараюсь, иду вперед, к чему-то выдуманному и мечтательному. Чему-то из самого детства, с запахом гнилой осенней листвы, с холодом любимого мной ветра и с грязным леденцом в кармане куртки.

Уют детства разрушает капитализм и головная боль, а кураж от алкоголя дарит лишь стыд на утро. Я уже давно мечтаю о Бродской комнате, но для меня это – непозволительная роскошь, сравнимая лишь с безусловной любовью.

«Рабочая заводская роба – это мешок для трупа твоего таланта, друг мой» – повторяю я перед зеркалом каждое утро. Эта фраза дарит мне улыбку, ведь я ни за что не перестану бороться. Пусть у меня и нет таланта, но есть бесконечное стремление стать великим кем-то, чтобы наконец утереть нос вчерашнему «я». Моя жизнь многим непонятна. Для кого-то я лучший друг, для кого-то талант и добряк, а для других мимокрокодилов – предатель. Но я просто прохожий. Я ребенок, случайно попавший в тело взрослого.

Я внутри! Я тут! Я велик!




Коробка с серыми красками


Любовь к многоэтажным домам одарила меня мыслями о том, что я могу смотреть на сотни похожих друг на друга судеб. Окна недоверчиво светят в темноту улиц, слегка покрывая фотонами моё скудного вида лицо. Сотни… нет, даже тысячи судеб за каждой занавеской, за каждым окном. С ума сойти!

Мне всегда было интересно смотреть на них, на эти окна. Как только начинает танцевать ночь на небосводе – я обязательно ищу взглядами огоньки чужих окон. За каким-то из них, надеюсь, мой будущий лучший друг сейчас пишет историю о любви и предательстве, или ещё какой чепухе. За другим наверняка происходит интим с человеком, который имеет крохотную возможность в будущем стать моей женой. Быть может – все быть может!

Под белым светом лампочки-луны строго стоит многоэтажный дом, полный своих чудес. Внутри него точно есть дети, которые в разгаре глаз верят в чудо. Они завороженно смотрят на первый снег, на крыши проезжающих машин. Они мечтают не о будущем, а о настоящем. Они хотят всего, здесь и сейчас. И что бы не произошло – это будет настоящее чудо. Чудо, когда на ужин мама приготовила любимое мясо по-французски. Чудо, что папа купил газировку. Чудо, что мама с папой сегодня не ругаются. Чудо, что по телевизору идёт мультфильм. Чудо, что сегодня вся посуда цела.

Сидя на лавке, у бесконечного каскада горящих окон я мечтаю, что когда-нибудь всё повторится. Заново. Все чудеса, что случались со мной в одном из похожих окон. Мечтаю, что дедушка мой отвезёт меня вновь за яблоками на велосипеде, и проведя со мной время, узнав меня поближе не как ребенка, а как друга, обязательно передумает вязать виселицу в гараже. А бабушку никогда не сломит старость, и она, как и раньше, позвонит моей маме узнать рецепт пирожков. И мы с ней наготовим целое ведро теста, и обязательно всё испортим. Бабушка будет смеяться, и уплетать со мной резиновые пирожки с чаем. Такие вкусные… Такие любимые.

Вы сейчас в лучшем месте, а заново уже ничего не получится пережить. Со мной остались лишь воспоминания, которые греют и жгут меня одновременно. В такие моменты я мечтаю сыграть с вами еще одну партию в карты, как и тогда, не доставая со стула до пола ногами. Я ведь не знал, что та партия была последней, и не предупредил никто…

Мои мысли – коробка с серыми красками, в которой вы – фиолетовый и синий. И я счастлив, что это точно навсегда со мной.

Как же я скучаю по вам всем.





Конечная на Боровском


Остановка автобуса №330. Один ещё не курит, но скоро обязательно начнет. Вторая репетирует вежливую улыбку – выходит погано, так себе. Расстаются нелепо, молчаливо, некрасиво. Расстаются пошло – прямо на глазах старого скрипучего скряги-автобуса, похожего скорее на колесницу в старом ужастике. Громко шумела коробка передач, прощальным хрустом покидая остановку, представляющую из себя скучный кирпичный кубик, с потесанной штукатуркой. Кирпич красный, оголяется под рваной штукатуркой, как ножка под рваным чулком. Надписи повсюду, желто-зеленая трава под ногами, пахнет выжженным полем и её духами.

Она начала плакать после него. Это не свойственно мужчине, но сейчас он думает о том, что потерял все, что у него было. Не данное, а приобретенное. Огромную часть своих чувств, которую уже никто не восполнит. Дурак, сквозь настоящее всегда плохо видно будущее, за пеленой эмоций. Мозг не понимает, глаза затухают.

Она старается вести себя холодно, даже немного надменно. Бросает его. Недостоин. Не тот, как и всегда для всех.

А он потерял всякую связь с реальностью. Не верит, что так случилось. Любит, и будет любить ещё долгие годы. Гнаться за тенью, пытаться поймать, жечь траву, чтобы не забыть, чтобы не пахла, как она. Уже думает, как помириться. Не верит, что не получится.

 

Знаком с её родителями. И она знакома. В детстве это значит много, но надо пережить. Все вокруг скажут, что понимают, но почему тогда это произошло. «Ведь из-за них все, я тут не при чем!» – думает маленький человек у большой дороги.

Долгая дорога домой. Потом университет, битые стекла, расцарапанные кости, дурь в голове и лёгких. И попытки, бесконечные попытки, долгие годы. А как увидит её – задерживает дыхание, чтобы не спугнуть. Счастье в голове – все, что осталось. Транквилизаторы задушат их, каждую эмоцию, подарят спокойствие, отнимут уют. Детская обида остаётся надолго, не уходит, как же глупо. Как же глупо быть таким, как же глупо быть им. Глупо быть взрослым младенцем.

Беспорядочные связи во славу её образа, конечно же. Может услышит, заревнует, поймет. А может, найдет такую же, как и она, что белоснежной кожей будет слепить его по утрам? Но нет, все без толку. Стал еще более не нужным. Архаичен, посредственен, глуп и соплив. Пока всё еще не человек – сгусток мыслей с нулём поступков. На его флаге красуется крыса с поджатым хвостом и бутылкой дешевого пива. Ничего за душой, пустота в карманах и глазах. Предатель, каких сыскать не сможешь. Всех предал, ради себя любимого. Сам потерял – обесценив счастье других. Ведь у всех вокруг все было просто, и только у него – отчаяние, страх, похоть и страсть.

Обманут сам собой. Всегда думал, что правильно поступал, а на деле, оборачиваясь на ошибки и опыт прошлого чувствуешь себя идиотом. Не прошел самое простейшие испытание. И сам себя истязал по пустяку. Ему хочется бросить всё, и купить пистолет. Вот так вот просто, как дурак или герой нового времени, продать все свои тысячи бесполезных без неё вещей, и купить пистолет.

Потом прийти к ее двери, сознаться в чувствах, и получить заслуженный отказ. Но он её не тронет, ведь её жизнь даже без него будет чудесна, и он не смеет её отнять. Скорее пойдет на улицу, найдет первую попавшуюся красивую женщину. Обязательно богатенькую, в красивой новой одежде, и чтобы пахло от неё, как от той самой, что давно забыла его профиль. И с пистолетом в кармане пойдёт за ней, презирая всех тех вокруг, у кого пистолета нет.

Пистолет – его рука, его символ власти над бездушным миром, его ответ на все вопросы. При помощи него он сможет заставить окружающих сделать что угодно. Под угрозой попадания свинца в организм человеческому существу присуще откатываться в эволюции на несколько витков назад и прислуживать доминантному существу рядом, доминантному самцу с Береттой.

А после он пропадёт, без известной нам с вами судьбы. Он пропадёт в безмолвие улиц. То ли утонет, то ли застрелится – не важно. Важно лишь одно – отражение сияния той маленькой девочки в его глазах, на скованном спазмами лице.

В его детство двери давно заперты, но есть ещё трещинки воспоминаний, через которые он может смотреть на то, что казалось, осталось позади. По его ли вине, или по вине случая, значения уже особого нет. Самое главное – во что бы то ни стало – не забыть то, что произошло. Это то самое тепло, которое греет всю жизнь. Воспоминание о ней – самая яркая радость в жизни. Покорив Эверест, небо и космос он так и не нашел там её улыбки. Она была ярче звезд, что он так близко видел.

Она сияла там, ждала его и сияла, где-то на конечной Боровского шоссе. Где-то в детстве, на потресканной кирпичной остановке у скряги-автобуса.




Алёшка Карлсон


Алёшка жил на крыше одной из многоэтажек. А точнее, на крыше высоченного отеля. Днём он прятался от охраны, воровал еду из магазинов, мусорных баков у буфета и из тумбочек, а ночью любовался звёздами.

Алёшка никогда не зарабатывал денег – ему было всего тринадцать. У него никогда не было, и не будет паспорта, прописки, родителей, дома. Хотя, положа руку на сердце, он всегда любил называть домом свою то-ли башенку, то-ли бытовку, то-ли голубятню. Маленький кирпичный кубик на крыше, со своим окошком и крышей, прямо как на детских рисунках.

Мама его якобы забыла в отеле, после того, как Алёшка напрыгнул на голого дядю с криками: "Не бей маму!". Он сидел в шкафу, услышал стоны и крики, вот и выбежал. А мама накричала. А дядя засмеялся и ушел. Маме денег не дал, и она на Алёшку ругалась. Опять ругалась. Это было много времени назад, у Алешки нет календаря, да и грамоты он толком не знает.

И вот уже несколько лет Алёшка усыновлен звёздами. Он смотрит на них, он думает о них, он считает, что каждая из них втайне влюблена в него. Там, на небе ночном и тёмном, сидят его близкие люди, а может уже и мама. На седьмом, непременно тёмном небе.

Когда на улице дождь – Алёшка прячется в свободном номере, если повезёт, то. За годы он украл ключи от некоторых. До сих пор лишь чудом не попался. Чумазый, заросший, похожий на взрослого домовёнка Кузю, он скорее бы напугал постояльцев отеля.

У Алешки есть игрушки – это конструктор, разноцветные карточки и банановые шарики. Алёшка одет во что попало, а точнее, что позабывали в номерах. За годы Алёшка понял, что:

1. Женские колготки – это очень теплая одежда, её удобно надевать под низ. Ещё из них можно сделать жилетку.

2. Из носков можно сделать варежки без пальцев.

3. Носить разные ботинки не страшно.

4. Поверх одежды ночью можно накрутить скотч и пакеты.

Рейтинг@Mail.ru