Влада Ольховская
Полуночные сны чёрного кота
– Теперь, через год, ты остался таким же малолетним недоумком, как тогда, – презрительно прервал его Руслан. – А все на самом деле было не так.
Он и сам не представлял, откуда знает это. Многое можно было понять из хвастовства Глеба, ну а остальное словно появилось в памяти само собой.
Подростки, не ожидавшие такой уверенности от пленника, растерялись. Руслан использовал это, чтобы подняться на ноги и оказаться прямо перед Глебом. Они были одного роста, однако сейчас у Руслана все равно без труда получалось смотреть на малолетку свысока.
– Нет никакого культа на самом деле – и уж тем более нет у тебя связи с демонами. Ты просто использовал эту идею, чтобы объявить себя местным князьком. Атрибутика вроде коровьих голов и дохлых ворон нужна была тебе только для репутации. Все это наблюдала Лилия, следившая за вами. Она видела, что вы маетесь обычной подростковой дурью, потому и не пошла в полицию. А еще потому, что даже тебя, недоумка, она не считала безнадежным. Она знала, что у тебя уже хватает судимостей. Она хотела спасти тебя, но не ценой вот этих девиц, которых ты уже использовал вовсю. Ведь так?
Глеб ничего не ответил, но ненависть, мелькнувшая в его глазах, стала лучшим подтверждением.
Лилия не была дурой – но она даже в своем не самом юном возрасте сохранила определенную наивность, присущую многим искренне добрым людям. Она доверяла и Глебу, и остальным волонтерам, которых видела чуть ли не каждый день. Она и мысли не допускала, что они способны навредить ей.
– Никуда вы ее не заманивали, – покачал головой Руслан. – Она сама выследила вас досюда. А уже здесь ты убил ее.
Остальные подростки шептались, но не вмешивались. Марину трясло от слез. Лина казалась опасно бледной, она по-прежнему стояла на коленях.
Глеб отвечать не стал, он сразу ударил. Но Руслан как раз ждал этого, он без труда блокировал неумелую атаку подростка, перехватил его руку и развернул к своей спутнице. Теперь и Лина могла разглядеть татуировку на запястье Глеба: потустороннего вида шакал, в распахнутой пасти которого сияет ярко-красный глаз.
– Это стало последним, что Лилия увидела в своей жизни, – тихо сказал Руслан. – Образом, который остался с ней даже после смерти… Изначально ты не собирался убивать ее, но убил. А поскольку в тюрьму тебе отчаянно не хотелось, ты придумал весь этот бред с жертвоприношением. Ты заставил всех принять в нем участие, чтобы никто уже не считал себя невиновным. Хотя убийцей все равно остался ты.
Может, и не следовало говорить это, не сейчас так точно. Но Руслану хотелось, как будто кто-то попросил его именно об этом…
На остальных подростков его слова серьезно подействовали, они нападать не спешили. Но вот Глеб… В его взгляде злость не оставила места сожалению. Правду все-таки говорят про то, что иные звери, почувствовав вкус крови, уже не могут остановиться…
– Какая разница, что произошло тогда? – поинтересовался малолетка. – Ритуал сработал! Ее душа оказалась привязана к машине! Как только мы усовершенствуем его, мы сможем управлять силой, которую он дает!
– Да ни черта вы не сможете! Это то ли везение, то ли невезение – то, что текст, который ты в панике выкачал из Интернета, оказался достаточно древним, чтобы на что-то повлиять! Но это лишь еще больше навредило Лилии. Вы играете с огнем, неужели не хватает ума понять, что за любой поступок придется платить?
Глеб если и понимал, отступать не собирался. Однако его выдержкой могли похвастаться не все: Марина все-таки сорвалась.
– Я так больше не могу! – крикнула она. – Мне очень жаль, правда!
Она первой рванулась к лесу, а следом за ней побежали и другие девушки. Подчиненные Глеба попытались их перехватить, но тут уж не сплоховала Лина. Она первой стала на пути малолеток, а спустя секунду Руслан помог ей.
Их это спасти не могло, зато девчонки успели удрать. Хоть такой маленькой победы удалось добиться… А больше – ничего.
Их с Линой снова прижали к земле. Если первую жертву Глеб убил случайно, то теперь он прекрасно знал, на что шел. Он готов был к этому, он хотел… Он просто не успел.
Он бы не замедлился, нанося последний удар ножом, если бы земля под ним неожиданно не превратилась в грязь. Да и не только под ним: провалы трясины открывались под каждым, кто не покинул поляну, кроме пленников. И пока подростки, пойманные, опускались вниз, земля выпускала им на замену кое-кого другого.
Сначала из влажной почвы появились кости, пожелтевшие и покрытые травами. Постепенно на них заново начали формироваться мышцы, нити вен, лоскуты кожи… Лина не выдержала, закричала, и Руслану пришлось прижать ее к себе, чтобы хоть как-то успокоить.
Между тем Лилия, искаженная смертью, но все равно узнаваемая, поднялась на ноги и медленно направилась к Глебу, уже по пояс оказавшемуся в грязи.
– Нет! – крикнул он. – Как ты?.. Мы уничтожили предмет, к которому случайно тебя привязали!
Похоже, малолетка все-таки разобрался в заклинании, которое в спешке подобрал для ритуала. Они вызвали дух Лилии, а вместе с ним… что-то. То, что было совсем не присуще добродушной девушке, которая хотела спасти весь мир. То, что невозможно было контролировать, и чтобы получить хоть какую-то власть над ним, нужен был предмет-талисман, клетка и прибежище одновременно…
Руслан понятия не имел, почему таким предметом стала машина, расположенная за много километров от места гибели Лилии и не такая уж важная для нее. Глеб тоже не знал, просто принял как данность. А оказалось, что ошиблись они оба.
Она не стала ничего пояснять. Она просто прошла к рюкзаку Руслана и достала оттуда то, о чем он уже забыл… О чем даже не думал!
Ключ от сгоревшего внедорожника, а на нем – брелок, маленькая смешная игрушка.
– Там прядь волос, – прошептала Лина, все еще прижимавшаяся к Руслану. – Она же говорила мне! Она сама такие делала… У нее закончились материалы, и она использовала прядь своих волос для набивки. Я сказала, что это мерзко… А она рассмеялась и пообещала никому не дарить брелок, оставить себе!
Ритуал, на котором Лилия стала невольной жертвой, был проведен коряво и неправильно. Никто не контролировал происходящее, и душа молодой женщины, которой не дали упокоиться с миром, рванулась не к уничтоженному телу, а к пряди волос, оставшейся в далекой мирной жизни.
Все произошло быстро, обратного пути не было. Душа Лилии осталась связана с игрушкой, за которой никто не приходил целый год. Зато когда и у брелка, и у машины появился новый хозяин, она начала действовать, чтобы наконец рассказать родным правду.
И сама Лилия вряд ли стала бы мстить, она простила бы… Судя по взгляду, она уже простила. Но Мария Алексеевна все угадала верно: дело было не только в ней. Ритуал притащил следом за Лилией нечто такое, что даже она не могла контролировать.
Теперь существо требовало платы за свой невольный призыв – и получало ее. Земля жадно поглощала всех, кто принял участие в ритуале. Тьма смотрела на них десятками красных глаз, она не слушала их крики, она действовала с безразличием машины. Контракт был заключен, а уж как и зачем – существо не волновало.
Оно попробовало дотянуться и до двух новых жертв – Руслан почувствовал, как земля под ним и Линой начала проседать. Но мертвая девушка не позволила этому случиться. Она стала между сестрой, ее спутником и существом.
– Прости, – всхлипнула Лина, будто не замечающая ничего вокруг.
Старшая сестра обернулась к ней, улыбнулась – и пропала, обернулась сухими травами, вместе с которыми рассыпался в пыль и кошмар.
* * *
Ничего скрывать Руслан не собирался, однако и правду говорить следовало осторожно. Поэтому полицию и медиков он вызвал сразу же, но про ритуал не обмолвился ни словом. Он лишь сообщил, что вместе с Галиной Ворониной пытался найти беспризорников, сбежавших из центра занятости.
Очень скоро в лесу собралась внушительная бригада спасателей. Они обнаружили трех девушек, бродивших в чаще. Марина и остальные не пострадали, однако они никак не могли вспомнить, кто они такие и как сюда попали. Давить на них спасатели не решились, предоставив всю остальную работу психологам.
Парней, которых якобы видел Руслан, отыскать так и не удалось – ни на земле, ни под землей. Зато на поляне были найдены останки молодой женщины, которую позже опознали как Лилию Воронину.
Было открыто новое уголовное дело, однако убийцу так и не нашли. Спустя несколько дней Лилию наконец похоронили, и следом за телом в землю отправилась маленькая игрушка, таящая в себе большой секрет…
Руслану хотелось подойти к Лине на похоронах, поддержать ее, сказать… Он не знал, что именно. Но хоть что-то!
Впрочем, подбирать слова ему так и не пришлось. Она постоянно оставалась окружена толпами людей и сама не рвалась к недавнему напарнику. Она лишь кивнула ему – и все. На этом их общение закончилось.
Каждый из них вернулся в свой мир, и Руслан понимал, что это правильно. Он вообще старался забыть о случившемся. Отучал себя нервно смотреть в зеркало заднего вида. Гасил саднящее чувство в груди. Старался не заглядывать слишком далеко в будущее.
А спустя еще неделю Лина пришла сама. Заявилась в гараж, как ни в чем не бывало, и наклонилась над Русланом, только-только выбиравшимся из-под машины.
– Кофе? – беззаботно поинтересовалась она. – Знаешь, я тут подумала… Много о чем подумала. Я всегда была уверена, что времени еще много, а его вдруг оказалось так мало… И, кажется, давно пора найти в жизни что-то, что важнее работы!
Аматэрасу выходит из тьмы
На белоснежной глянцевой плитке лежали три мертвых тела, окруженные алыми разводами. Единственная выжившая, молодая женщина, смотрела на следователя волком, загнанным к красным флажкам. Не так Павел Вилеев надеялся провести это летнее утро.
– Я могу идти? – мрачно поинтересовалась женщина.
– Подождите, – покачал головой Павел. – Надо разобраться.
– С чем разбираться-то? Все и так понятно!
В этом она была по-своему права. Она видела, что здесь произошло, рассказала ему, как только он приехал, а чуть позже ее слова подтвердили записи камер наблюдения.
Салон красоты «Этернити» начинал работу в восемь утра, но для некоторых клиентов здесь делали исключение. По просьбе Марии Андрейченко, той самой женщины, что сидела перед Павлом, администратор и мастер встретились с ней в семь – иначе она не успевала на работу.
Администратор открыла двери и зажгла свет в холле, они вошли, но разойтись по кабинетам не успели. Мария как раз надевала бахилы, когда в салон красоты ворвался бродяга: грязный и потрепанный, как многие бомжи, да еще и, похоже, пьяный. Молоденькая администратор первой подошла к нему, попыталась спросить, что ему нужно, но отвечать ей он не стал, он схватил ее за волосы и ударил головой о стену. Вспоминая это, Павел невольно перевел взгляд в ту сторону и нахмурился. На светлой штукатурке осталось зловещее багровое пятно. Удар получился настолько разрушительным, что администратор умерла мгновенно.
Увидев это, мастер салона красоты, высокий и сильный мужчина, бросился на бродягу, но тот оказался намного быстрее. Он уклонился от неловкой медвежьей атаки и несколько раз ударил мастера ножом в грудь, шею и спину. Так за считаные минуты Мария осталась один на один с убийцей.
Зарезать ее не составило бы труда, она не то что сопротивляться, с места двинуться не могла. Однако бродяга не напал. Он убрал нож, схватил Марию за руку и потащил за собой к выходу. Вот тут она и опомнилась, начала вырываться, звать на помощь. Казалось бы: какие шансы у нее были против того, кто только что легко, словно играючи, убил мужчину? Но Марии повезло: когда она в очередной раз дернула бродягу за руку, он раздраженно повернулся к ней, чтобы припугнуть, и поскользнулся на крови, заливавшей теперь и без того скользкую плитку. Падая, он ударился головой о мраморную стойку ресепшен – и разделил судьбу убитой им девушки-администратора.
Ситуация чудовищная, но очевидная. Мария не знала, кто этот бродяга, никогда не видела его прежде. Она работала директором ресторана – это лишь менеджер среднего уровня, которого никто не станет похищать таким сложным способом. Единственным объяснением оставалось сумасшествие убийцы. После десятка отчетов и протоколов дело будет закрыто.
Вот только Павел так не мог, что-то не давало ему покоя… да много что.
Во-первых, сам этот бомж. Он, как и полагается, был одет в пропахшие мусором обноски и вымазан грязью. Но для Павла это «как и полагается» стало ключевым. За свою жизнь следователь не раз видел бездомных, сам их в участок когда-то доставлял. Они годами шатались по улицам, грязь пропитывала их кожу, въедалась в нее так, что за неделю не отмоешь. А этот что же? Вымазан, да, но кожа здоровая и чистая, ногти на руках не обломаны, зубы идеальные. Так что он или стал бродягой внезапно, или этот маскарад был лишь прикрытием для видеокамер. Им, создававшим нечеткую черно-белую запись, такого наряда вполне хватило бы.
Во-вторых, действия предполагаемого бродяги были слишком грамотными и недостаточно хаотичными для психа. То, как он ударил администратора, как уклонился от атаки мастера – в этом чувствовались опыт и подготовка. Бомжи на своих свалках предсказуемо дерутся: машут кулачищами, пока не попадут по кому-нибудь. А этот был умен, он точно знал, что делает. Но он погиб так нелепо, просто поскользнулся на ровном месте… Куда подевалась кошачья грация, с которой он дрался? Он упал, как ребенок малый, который только-только ходить научился.
В-третьих, свидетельница – это отдельная история. Не девчонка, конечно, но молодая женщина, такие, увидев двойное убийство и став косвенной виновницей чужой смерти, обычно рыдают в три ручья. Или замыкаются в себе. Или впадают в истерику. Но Мария, при всей своей мрачности, была спокойна. Все, что произошло здесь, напугало ее, однако шоком не стало. Она словно была готова к такому повороту, и это ставило Павла в тупик.
– Слушайте, мне на работу надо, – поморщилась она. – Это надолго?
– Мария Александровна, вы, по-моему, не до конца понимаете, что случилось, – укоризненно заметил Павел. – Здесь произошло убийство.
– Понимаю я все и сочувствую. Но чем я могу помочь? Давайте я подпишу, что надо, и поеду на работу.
– Боюсь, на работу вам придется просто позвонить и сказать, что сегодня вас там не будет, а поехать – со мной.
Она не стала возражать, но ее взгляд говорил больше любых слов. Она злилась на него – и боялась чего-то! Чем дольше Павел наблюдал за ней, тем больше убеждался, что поступает правильно. Нельзя ее отпускать, она что-то скрывает. Осталось понять, что и зачем: на соучастницу она не похожа, судя по видеозаписям, она была в ужасе, когда бродяга потащил ее за собой.
Оставив на месте преступления экспертов, Павел жестом пригласил Марию следовать за ним. У салона красоты, теперь окруженного полицейским ограждением, собрались зеваки – дворовые стервятники, которых привлекает любой скандал, а уж такой – тем более. Многие тайно или открыто снимали происходящее на смартфоны. Павел лишь вздохнул: уважение к смерти все больше стиралось из многих умов.
Мария тоже смотрела на толпу, но не так, как он, она словно выискивала кого-то среди равнодушных лиц.
Нет, с ней определенно что-то не так.
Когда они подошли к машине, Павел открыл перед своей спутницей дверцу возле заднего сидения. Однако Мария демонстративно заняла кресло рядом с водителем.
– Я ведь не задержана?
– Нет, конечно, – отозвался следователь. – Хотя вы ведете себя странно.
– Уж простите, утро как-то не задалось! – огрызнулась она и отвернулась к окну.
Павел собирался завести мотор, когда его внимание привлек сигнал смартфона. Пришло сообщение от его коллеги – час назад следователь просил его собрать всю информацию о Марии Андрейченко. Он хотел понять, что в ней может быть подозрительного. За то время, что они беседовали на месте преступления, его коллега проверил все: от штрафов за неправильную парковку до преступлений, связанных с любым из знакомых свидетельницы.
Мария оказалась кристально чиста. У нее не было ни темного прошлого, ни даже заполненного административными нарушениями настоящего. Живет в Москве, работает там, где и сказала, не замужем и детей нет. Не богата и не бедна. Человек из толпы.
– Мы поедем сегодня или нет? – поинтересовалась она. – Что вы там так срочно читаете?
– Информацию о вас, – невозмутимо пояснил Павел.
Ход оказался верным: взгляд Марии от окна вернулся к следователю.
– Что?.. Так я все-таки подозреваемая?!
– Все еще нет. Но я вижу, что вы чего-то боитесь.
– Меня только что похитить пытались! – напомнила она.
– Да, и вы боитесь, что это может случиться снова. Почему бы вам не рассказать мне все?
– Потому что вы мне не поверите, – горько усмехнулась Мария.
– После того, что я там видел? – Павел кивнул на салон красоты. – Думаю, кредит доверия у меня теперь неограниченный.
Она молчала, а он решил не давить, дать ей время. Он все равно не знал, в какую сторону двигаться, к чему ее подталкивать. Если кто и мог помочь ему, то только сама Мария.
Поэтому Павел завел мотор и медленно вывел машину с заполненного напуганными людьми двора.
Мария молчала долго – минут пятнадцать, пока они пробирались через загруженные улицы. Павел уже решил, что она окончательно замкнулась в себе, когда она наконец заговорила:
– Если я вам все расскажу, я могу рассчитывать, что не окажусь в дурдоме?
– Можете, – кивнул Павел. – Хотя я не обещаю, что поверю. Я не знаю, какие у вас предубеждения против полиции…
– Дело не в полиции, – прервала его Мария. – И не в вас лично. Дело в том, что вся эта история похожа на параноидальный бред. Потому я и не рассказывала никому: ни друзьям, ни на работе… Кто б мне поверил? Вот и вы уже лазейку себе оставили: «не обещаю поверить»!
– Я готов слушать.
– Думаю, это уже много, – признала она. – Вы меня спросили, почему тот тип пытался меня похитить. Я сказала, что не знаю, и это правда. Но я знаю, что он оказался там не случайно. Он следил за мной – я видела его на прошлой неделе, он каждый раз был в новой одежде и никогда бомжом не прикидывался. Но когда он схватил меня за руку, я сразу его узнала!
– Почему вы не сказали об этом? – поразился Павел.
– Потому что это еще не все. Он не первый, кто за мной шатается. Были и другие, но они не напали – не успели.
– Что значит – не успели? Где они теперь?
– В лучшем случае – в больнице, – равнодушно пояснила Мария. – В худшем – на том свете. Я ведь говорила, это непростая история. Вы уже обо мне справки навели, знаете, что у меня ничего нет. То есть, не бедствую, конечно, но и слиток золота под подушкой не прячу. За меня никто выкуп платить не будет, да и сама я не смогу. Ради чего еще меня похищать? Ради неземной красоты, потому что я запала в сердце какому-нибудь арабскому шейху? Я вас умоляю! Эту роль оставим пухлым восемнадцатилетним девочкам.
Павел не удержался, бросил на нее оценивающий взгляд. В чем-то она была права: Мария, подтянутая, стройная, выглядела все же на свой возраст – следователь знал, что ей тридцать два года. Она не походила на одну из тех наивных блондинок, которые особенно в цене у пылких, склонных к похищениям невест мужчин. Нет, версия с криминальным Ромео отпадает.
– Может, вас хотел похитить кто-то, кого вы знаете? – предположил Павел. – Или ради давления на кого-то из ваших знакомых?
– Нет и нет. Может, я и не сказала вам всю правду, но в одном не соврала: ни у кого нет причин меня похищать. Давайте я вам расскажу все, что заметила, а вы, если хотите, ищите этому разумное объяснение. Раз уж моя полиция меня бережет!
– Без иронии можно? – нахмурился следователь.
– Как вам будет угодно.
Впервые Мария заметила слежку еще в мае, но тогда она была далека от мыслей о криминале. Рядом с ней начал все чаще появляться молодой привлекательный мужчина – как она должна была это воспринять? Да она только радовалась!
Пока однажды ранним утром ее не разбудили крики, доносившиеся с улицы. Выглянув в окно, она увидела перепуганных соседей и того самого тайного обожателя – лежащего на асфальте в луже крови. Он был не просто убит, его тело покрывали рваные раны, а следы рядом с ним не были даже отдаленно похожи на человеческие. Мария не представляла, как такое могло произойти, как она должна реагировать – она два дня боялась ступить за пределы квартиры.
Она надеялась получить объяснение и успокоиться, но когда соседки рассказали ей, что случилось, стало только хуже. Мужчина, который в этом доме не жил, попытался проникнуть в подъезд в четыре утра. Но не успел он открыть дверь, как на него налетела стая бродячих собак. Крупные животные порвали его за считаные минуты, он даже закричать не успел. Ни до, ни после того случая собак в этом районе не видели.
Уже это было плохо, однако еще больше Марию поразило то, что полиция нашла в карманах мертвеца. Набор отмычек, пистолет и шприц с сильнейшим снотворным. Легенда о тайном обожателе развеялась, оставив после себя лишь навязчивый страх.
Мария стала внимательней, она чаще оглядывалась по сторонам, присматривалась к толпе, поэтому нового «фаната» она распознала быстро. Этот мужчина был старше, он казался сильным и нелюдимым. Она ни разу не приблизилась к нему, но уже боялась.
– Почему вы не обратились в полицию? – не выдержал Павел.
– А что бы я им сказала? Что за мной следит непонятный мужик? Давайте честно: каковы шансы, что ваши же дежурные не посмеялись бы надо мной прямо в участке?
В чем-то она была права. Весной в полицию обращалось потрясающее количество параноиков, людей, за которыми следили все – от инопланетян до Президента лично. На их фоне никто не воспринял бы Марию всерьез, еще и заявили бы, что в ее возрасте незамужней даме надо радоваться такому вниманию, а не за помощью бежать.
Мария тоже понимала это, со своими проблемами она справлялась сама. Она твердо пообещала себе не поддаваться панике и жить обычной жизнью, но осторожно. Ей казалось, что этого будет достаточно, пока во время утренней пробежки она не увидела, что тот самый мужчина преследует ее.
Что может случиться утром в большом городе? Оказалось – многое. Улицы были еще пусты, а редкие прохожие спешили по своим делам. Да и не могли все эти мамочки, ведущие школьников на уроки, и пенсионерки с тележками ей помочь. Мария выбежала из парка, через дворы направилась домой, ей только и хотелось, что попасть в свою безопасную, уютную квартиру. Впрочем, уже тогда она знала, что не сможет спастись. Мужчина бежал намного быстрее, он легко догнал ее и сохранял расстояние между ними лишь для того, чтобы выбрать лучшее место для нападения.
Вот только напасть он не успел, не смог. Мария услышала глухой крик и звук падения, потом – острый, высокий визг какой-то женщины. Лишь тогда она решилась обернуться.
Ее преследователь, быстрый и такой сильный, оступился на лестнице, которая поднималась по холму и с улицы вела во дворы. Падение было не опасным, с высоты одного пролета всего! Но незнакомцу не повезло, и к ногам случайной прохожей он упал уже неподвижным, с осколками костей, выступающими из порванных мышц.
– Он сломал ноги и руки, – тихо сказала Мария. – Я понятия не имею, как. Я никогда столько крови не видела… до сегодняшнего дня.
– То есть, дотронуться до вас он так и не успел?
– Вы что, намекаете, что я его столкнула?!
– Просто спрашиваю! – осадил ее Павел.
Он прекрасно знал высоту уличных ступеней. Даже если бы Мария столкнула своего преследователя, для травм, которые она описала, этого было бы недостаточно. Чтобы все кости ему переломать, ей нужно было ударить его о бетон, и не раз. А откуда у невысокой худой девушки такая сила?
Заметил Павел и кое-что другое: тот преследователь оступился, сегодняшний убийца – поскользнулся. Совпадение, конечно же, но какое своевременное!
– Он меня не трогал, я его – тоже, – проворчала Мария. – Довольны? Я не интересовалась, выжил ли он, кто он вообще такой. Я просто была рада, что меня оставили в покое! Но потом появился этот… бомжара! Он был осторожней, часто переодевался, под разных людей косил. Поэтому я не могу точно сказать, когда он начал за мной таскаться. Короче, я знала, что он следит, все придумывала, как от него избавиться… К тому, что он сделал сегодня, я была не готова.
Что ж, если за ней действительно следят, тот, кто это устроил, устал ждать. Его человек осознанно пошел на двойное убийство в центре Москвы, такие дела обычно связаны с очень большими деньгами, которых у Марии не было и в помине.
– Сколько это продолжается? – уточнил Павел. – Месяц?
– Полтора почти, – невесело усмехнулась Мария. – И закончится, по-моему, только когда меня прикончат!
– Не говорите глупостей, никто вас не прикончит.
– А кто помешает? Вы? Да вы же ни одному моему слову не поверили!
– Я такого не говорил, – уклончиво ответил следователь.
Он и правда пока не решил, чему верить. Сегодня он получил доказательство того, что за этой женщиной могут следить. Но бродячие собаки, нелепое падение с лестницы – как объяснить это? Может, Мария врет ему, запутать пытается?
– Вам и не нужно говорить, – отметила она. – И так все ясно.
Ясно ей! Павел от такой ясности и сам бы не отказался, но пока ее не было.
– До того, как все это началось, в вашей жизни происходило что-нибудь необычное? – спросил он. – Что-то, что могло привлечь к вам внимание преступников?
Она не ответила «нет» сразу – и это говорило о многом. Мария отвела взгляд, закусила губу, словно не решаясь сказать ему правду. Хотя после всего, что она уже упомянула, ничто не должно было смущать ее.
Получается, ответ был или невыгоден ей, или невероятен даже по сравнению с бродячими собаками и падающими похитителями.
– Я хочу вам помочь, – заверил ее Павел.
– Да, и вы сделаете это, если будете смотреть на дорогу! Похоже, ваш коллега рвется пообщаться с вами не меньше, чем вы со мной!
Утренние пробки ослабли, до участка оставалось минут пять – по пустой дороге. И именно здесь на их пути появился автомобиль ГИБДД. Сонный патрульный, похоже, от скуки проверял всех подряд, и машина Павла не стала исключением.
Как не вовремя все! Многих гаишников района Павел знал лично, но этого видел впервые, что, впрочем, ничего особенного не значило – он и не обязан со всеми знакомиться. Следователь точно знал, что правила не нарушал, а значит, это обычная проверка документов. Нужно только остановиться и…
Он вдруг почувствовал, как Мария осторожно касается его руки. Его спутница, до этого спокойная, хоть и раздраженная, теперь казалась встревоженной.
– Не останавливайтесь! – прошептала она, не сводя с него испуганных серых глаз. – Проезжайте мимо, а если погонится за нами – езжайте до самого участка, там разберетесь!
– Почему? – удивился Павел. – Вы знаете его?
– Впервые вижу.
– Но почему тогда?
– Я не знаю! – почти крикнула Мария. – Я… У меня дурное предчувствие…
Похоже, эта баба и правда сумасшедшая! Как еще объяснить ее слова?
Естественно, устраивать гонки по Москве Павел не собирался. Он лишь укрепился во мнении, что свидетельницу просто так отпускать нельзя. Может, не такая уж она и свидетельница! Но прежде, чем проверять это, ему нужно было разобраться с инспектором.
Павел остановил автомобиль на обочине, инспектор, довольный таким послушанием, направился к нему. Все шло рутинно, как и должно было, вот только Мария сжалась на своем кресле, следователь видел, что ее колотит крупная дрожь. На лбу женщины выступила испарина, взгляд метался из стороны в сторону. Точно, сумасшедшая!
Инспектор постучал в окно, привлекая внимание Павла. Тот опустил стекло, сдержанно улыбнулся.
– Доброе утро… – начал он и запнулся.
Потому что прямо на него был направлен пистолет. Инспектор не собирался ничего говорить ему, спрашивать или объяснять. Псевдо-гаишник пришел за Марией, ему оставалось лишь избавиться от следователя, как уже избавились от ненужных свидетелей в салоне красоты.
Вот только пистолет, который должен был оборвать жизнь Павла, дал осечку. Вместо грохота выстрела прозвучал глухой щелчок, а испытывать судьбу дважды следователь не собирался. Он не глушил мотор ради банальной проверки документов, поэтому теперь автомобиль легко сорвался с места. Чуть задев служебную машину, он скользнул вперед по пустой улице.
– Какого черта? Как ты узнала? – рявкнул Павел. Ему было не до формальной вежливости.
– Я не знала! – беспомощно ответила Мария. – Я почувствовала!
Аргумент был сомнительный, но у Павла не оставалось времени для бесед с ней. Автомобиль ГИБДД летел следом, да еще и проблесковые маячки включил. Со стороны это смотрелось обычной погоней за нарушителем, и любой патруль, даже настоящий, был бы сейчас не на стороне Павла. Если его задержат, это будет конец: подставные инспекторы убьют и его, и настоящих патрульных до того, как он успеет все объяснить.
Решение пришлось принимать за считаные секунды. Участок был близко – но дом Павла еще ближе, буквально за углом. Ему нужно было просто добраться до квартиры и забаррикадироваться там, ожидая подмоги.
Павел пошел на опасный маневр, он попытался резко обойти грузовик, перевозивший массивные бетонные трубы, исчезнуть из виду. Не получилось. Служебная машина следовала за ним, как привязанная, и тоже опередила бы большегруз… но ей не повезло. Она как раз была сбоку от прицепа-роспуска, когда тот неожиданно накренился, и одна из бетонных труб сорвалась вниз.
Всего одна, но этого хватило. Она упала ровно в центр крыши служебного автомобиля, мгновенно превращая его в бесполезную груду металла. Гадать, выжил ли кто-то, уже не приходилось.
– Что это?.. – потрясенно произнес Павел.
Соблазн остановиться был велик, но голос Марии привел следователя в себя:
– Езжайте! Нам нельзя останавливаться, похоже, они решили поймать меня любой ценой!
– Кто?
– Да не знаю я!
Она едва сдерживала слезы, и Павел чувствовал, что она не лжет ему. Но легче от этого не становилось.
Возле его дома они были уже через минуту. Павел бросил машину посреди улицы, его меньше всего волновало сейчас недовольство соседей. Не выпуская из рук пистолет, он пересек дорогу вместе с Марией и впустил свою спутницу в подъезд. Вздохнуть свободней он смог, лишь когда все замки на металлической двери его квартиры были заперты.
Чувствовалось, что Мария недовольна его выбором, однако возмущаться она не стала. Она сразу направилась в ванную, а он пока звонил всем, кого знал – и кому доверял. Но даже в разговорах с ними Павлу приходилось тщательно подбирать слова: никто бы не поверил ему, если бы он сообщил то, что узнал от Марии.
– Скоро все закончится, – сказал он, когда его гостья вышла из ванной, умытая и успокоившаяся. – Минут через двадцать к нам приедет помощь.
