Владимир Алексеевич Козлов
Рояль в море
Перед ним стояла безумно красивая и взрослая женщина с правильными чертами лица и вздрагивающей грудью. Но, задержав свой взгляд на её профиле, ему на миг показалось, что перед ним уже стоит архетип члена правительства. В её лице отражалась официальность и строгость. Её глаза отдавали протокольной службой, в которых отражалось аккордом, мудрость, ясность и краткость. Он немного смутился её, как ему показалось зрительно изучающего вида, но, обратив внимание, что в одном ухе нет серьги, быстро нашёлся.
– Где у вас вторая серьга? – спросил он.
Она вначале изобразила растерянные глаза, которые моментально сбросили официальность с её лица. Но затем она протянула ему сжатую в кулак вторую руку. Когда она разжала кулак, то на ладони блеснула золотом серёжка.
– Помоги, пожалуйста, одеть мне её? – попросила она, не заметив, что перешла с ним на «ТЫ».
Михаил взял серьгу, и она без промедления подставила ему своё ухо. Одевая ей серьгу, он касался пальцами не только её уха, но и ощущал волнующий запах её волос. Они не пахли ни цветами, ни ягодами. От неё исходил неповторимый запах лесной свежести, который неимоверно пьянил его. Только позже он поймёт, что эта женщина вся так пахнет. Это был её естественный запах.
После того как он управился с замком серьги, она повернулась к нему и, на ухо прошептала:
– Спасибо! – и одновременно нежно прикоснулась своими губами к его щеке. От чего он сразу покрылся густой краской.
– Ой, да ты, не целованный мальчик, – произнесла она удивлённо. – Не надо этого стесняться? Меня тоже в жизни мало целовали, – и она, смело взяв его под руку, повлекла за собой в неизвестность.
«Знала бы она, сколько у меня за мою не очень длинную жизнь было девушек, так бы никогда не сказала, – подумал он. – Это я немного оробел от неожиданности. Зрелая женщина любого молодого парня с лёгкостью может в трепет привести своей многоопытностью. У меня никогда не было интима наяву со зрелостью. Были только приятные сны и не осуществлённые мечты. Но в ближайшее время, а может сегодня, если ты мадам не будешь на меня смотреть, как член правительства, ты узнаешь, какой я не целованный мальчик!»
Открыв большие стеклянные двери пансионата и минуя стол администратора, они зашли в полупустое здание. В это время кто был на танцах, кто дышал морским воздухом на берегу. Только несколько престарелых отдыхающих сидело в холле, и смотрели телевизор. Они поднялись на второй этаж и, зайдя в её комнату, он увидел стоявшую на коленях приятную женщину в пеньюаре с тонкими чертами лица. Приход своей соседки с молодым человеком нисколько её не смутил. Она перекрестилась и встала изящно как балерина с колен. Затем поправив волосы, поздоровалась с Михаилом.
– Катюша познакомься, – этого милого молодого человека зовут Михаил, – представила Света Мишу.
Катя обошла вокруг Михаила, оглядывая его с ног до головы и встав перед лицом белокурого гостя, перекрестила его три раза. С интересом заглянув в его глаза, пропела:
– Ты Светлана не девица, а коварна дьяволица, заманила не рябого, а замечу, золотого, быть бы ангелом ему, вот такого я хочу.
Светлана улыбнулась экспромту Кати и, оторвав Мишу от её изучающего взгляда, усадив того за стол, произнесла:
– Не обращай внимания на неё Михаил? Катя любительница подобных штучек. Она раньше работала в доме пионеров руководителем хора.
– А сейчас не работает? – спросил он и повернулся к ней лицом.
– А сейчас я королева бензоколонки, – подошла Катя к нему и положила руки на плечи. – Наш Никита Сергеевич, узнав, что я хожу по выходным дням в церковь, сказал, что непотребно верующим людям работать с пионерами и уволил меня без выходного пособия. Вот я третий год заправляю машины. Но вы – же не осмелитесь сказать, что от меня бензином пахнет? – спросила она.
– Я и принюхиваться не собираюсь, – ответил Михаил. – А вот что голос у вас приятный, это я вам точно скажу.
– Спасибо мил человек, – сказала она и подвинула к нему вазу с фруктами, виноградом и шоколадными конфетами. – Угощайтесь, а я сейчас кипятильник включу. Чай и кофе будем пить!
Миша оторвал от кисти одну виноградину и, улыбнувшись, бросил себе её в рот, при этом мысленно рисуя портрет Кати.
«Эта женщина примерно такого же возраста, как и Светлана. Обладает не только приятным голосом, но и удивительной речью, какую я встречал только в исторических фильмах про древнюю Русь. Поэтому я не могу скрыть своей откровенной улыбки. К тому же Катя мила и через тонкий пеньюар чётко вычерчивается её выточенное, как у статуи, формы тела. У неё стройная фигура и маленькая девичья грудь. Похоже, что в данный момент она без трусиков».
Светлана, увидев, что Михаил с любопытством разглядывает её соседку, ревностно заметила:
– Ты Миша со мной знаком целых полчаса. То есть, больше, чем с Катей, но обо мне ничего не знаешь. А её видишь всего две минуты, и прочёл её всю с ног до головы, – даже оценил её голос. – При этом она укоризненно посмотрела на суетившуюся вокруг Миши свою соседку и произнесла: – А Катерине думаю надо пройти в ванную и привести свой гардероб в порядок.
Её слова Катю совсем не смутило, она продолжала ходить по номеру в прозрачном пеньюаре и напевать себе под нос какую-то весёлую мелодию. Но когда вода вскипела в литровой стеклянной банке, она налила вначале кипятку в стакан Мише и бросила в него щепотку чаю, затем обслужила Светлану и поставила банку на стол.
– Себя забыли, – напомнил ей Миша. – Она на ночь предпочтение отдаёт кефиру, – ответила за Катю Светлана. – Поэтому и фигура у неё такая бесстыжая, – напоказ перед тобой её демонстрирует. Сразу бы сбросила с себя свой срамной пеньюар.
– Ой, боженька, – встрепенулась Катя, – шибко увлеклась Мишей и забыла про свой ночной гардероб, – после чего она убежала в душ.
– Театральная богомолка, – добродушно промолвила Светлана, – она вчера только купила его, а показать некому, вот и щеголяет в нём при тебе. У неё ничего подобного в гардеробе раньше не было. Эта обнова для неё была сплошным праздником. Она даже купила вчера бутылку дорого вина, и мы с ней выпили его вдвоём с ней. Такие пьяные были. Я из-за этого и на танцы не ходила. Наверно во мне это вино ещё сидит и сегодня, и вероятно под его воздействием я ввязалась в авантюру с напёрстками. Боже мой, как мне стыдно за себя и как хорошо, что я тебя увидала в толпе! Скажи Миша, ты меня осуждаешь? – спросила она.
Он смотрел на неё в упор и молча, отрицательно качал головой, болтая ложку в стакане.
– С чего вы взяли, что я тебя осуждаю? – промолвил он.
– Взгляд у тебя, какой-то тяжёлый стал, будто ты собираешься прочитать нотацию провинившейся ученице.
Михаил отхлебнул чаю, но, обжегшись, поставил стакан на стол.
– Не обращайте на меня внимания? Я немного выпил сегодня и с дороги чуть приустал. А взгляд у меня у меня добрый, так мне все говорят. Вы просто перепутали восхищение с тяжестью. Таким образом я любуюсь вами. Вы очень красивая и я бы охотно согласился такой женщине каждое утро застёгивать серёжки и целовать ей шею.
Она с улыбкой приняла его комплимент, не забыв при этом задать ему вопрос:
– Ты Мишенька, наверное, фехтовальщик?
– Почему вы так решили? – Скорость у тебя большая, – не успел приехать, а уже выпад сделал, пытаясь проткнуть меня своей романтической шпагой.
Он смутился от её слов и одарил её нехорошим взглядом, от которого она пришла в отчаяние.
– Вы меня не так поняли, – отодвинул он чай от себя и встал из-за стола. – Любоваться, человеком в нашей стране запрета нет, а вообще-то я футболист. Извините, я пойду, наверное, отдохну немного и остужу свою голову.
Она не успела рта открыть, как Михаил покинул её комнату по-английски. «Забудь про неё, – твердил он себе, как только закрыл за собой дверь её номера, – будем считать, что мяч я срезал выше штанги. Она раскусила меня, но это не значит, что отдых мой испорчен. Он только начинается». Он покачивающейся походкой подошёл к своей двери и, всунув ключ в замок, вдруг услышал оклик Кати. Она бежала по ковровой дорожке коридора уже в махровом синем халате и махала ему рукой, давая понять, чтобы он не скрывался за дверью. Но дверь была уже открыта. Он вошёл в номер, не закрывая за собой дверь, чтобы Катя смело могла войти.
– Мишенька, она тебя, что обидела эта учительница, чёртова? – спросила она.
– С чего вы взяли?
– Чаю не испил с конфетами, так культурные люди не поступают. Ты ведь культурный мальчик?
Миша развалился на своей кровати, вытянув ноги, так, чтобы туфли не касались постели, спокойно сказал:
– Бескультурьем не болею, но крепко вспылить иногда могу, а покинул я вашу обитель, потому – что решил немного отдохнуть до прихода своих новых знакомых. «А что Светлана учительница?» – спросил он.
– Директор школы Света, а она тебе, наверное, по нраву пришла? По твоим глазам вижу, что понравилась, – погрозила она ему пальцем. – К ней много ходоков удочку закидывали здесь, только она всех разворачивала на сто восемьдесят градусов. Строга и самокритична, вот поэтому без мужа живёт. А замуж хочет до писка, но опасается ошибиться. Затем сюда и приехала. Ей ведь уже тридцать четыре года, как и мне. Мы обе в девках можем остаться. Хотя я была уже в загсе, знаю, что такое замужество. И второй раз выйду, как только путного и непьющего жениха найду, так и под венец пойду. Харчами перебирать теперь не буду. А Света ищет себе богоподобного мужчину, без изъянов. Хоть и директриса она, а глупа как девчонка пятиклассница. Таких экспонатов ни в одном музее мира нет. Вот, что Миша я тебе скажу!
Он думал, что она закончила свою речь и уйдёт, но Катя присела на кончик кровати и, посмотрев ласково ему в глаза, грустно сказала:
– Где такого уникального жениха сейчас найдёшь? Разве, что в мужском монастыре ей попробовать поискать? Но у них почти у половины обет безбрачия. Вот ты бы ей подошёл точно, но ты молод для неё. Она на днях со мной откровенничала и делала мечтательно зарисовку будущего мужа. Говорила, хочу льняного и кудрявого супруга, они, мол, самые ласковые мужья.
– Действительно, мой портрет нарисовала твоя подруга, – изрёк он по-барски. – Я льняной и кудрявый, но не супруг пока. Насчёт ласки тоже правда, хотя по моему мнению все люди бывают ласковы, даже дикари.
– Ласковый мужчина я тебе скажу, – это значит, жена вечно здоровой будет, – прошептала Катя. – И к тому же холера боится блондинов, как сатана осинового креста, – она погладила его ногу. – Ты красивый парень. Глаза у тебя добрые и ясные, без бесовских пятен. Девушки – рыбки, наверное, косяками за тобой плавают?
– Ходят, но я женатый и у меня две маленькие дочки растут, – сказал ей правду Михаил, – одной два годика, а другой годик. А Света мне действительно понравилась. Она очень приятная дама и от неё исходит обалденный душистый запах леса. Я бы с удовольствием около неё ушёл в спячку, а проснулся бы с довольной улыбкой под всплеск моря. Есть в ней, что-то от искусительницы. Я готов покориться её колдовским чарам. Думаю, она сможет мне душу отогреть. Как ты думаешь Катя?
– Ба Миша, – вскрикнула Катя, – да видимо, ты мало ласки дополучал от матери, если хочешь прикорнуть около красивой директорши. Можно я тебя поглажу по голове? Твои волосы меня очень сильно смущают.
– Препятствий никаких не вижу, – произнёс он. – Гладь если тебе эта процедура доставит удовольствие.
Он закрыл глаза, когда Катя пересела к его изголовью. Её нежные руки врезались в его кудри и начали нежно массировать голову.
– Ласки от мамы я получал с избытком, – не открывая глаз, тихо говорил он, – она часто ласкала меня. Я был у неё один. Она всю себя отдала, чтобы вырастить меня. Этой божественной женщине я обязан всем! Она для меня самая близкий человек! Я иногда даже не знаю, кого я больше люблю её или свою жену. Хотя эта любовь разная. Но, смотря на мать, у меня сердце сжимается, и перед её женственностью я преклоняюсь. Он почувствовал приятную истому от прикосновения пальцев Кати и тут – же отключился.
Очнулся он тогда, когда услышал строгий голос Светланы, но глаз открывать не стал. Она вошла в незакрытую дверь и, увидав Катю, перебирающую его кудри, сразу возмутилась:
– Побойся бога, Катя, – разве ты не видишь, что он ребёнок ещё. Двойку тебе ставлю за поведение.
– Света я его только успокоила немного, – испуганно пробормотала Катя. – Ты не думай про меня ничего плохого? Ты посмотри, какой он очаровательный мальчик! Такие волосы из шёлка не у каждой женщины есть. Я думаю, в детстве он был обделён лаской? А ты ему очень понравилась. Он тебя даже сравнил с какой-то душистой и прекрасной колдуньей.
– Убери от него свои ручки? – более спокойно сказала Светлана, – и иди дорогая в свою комнату. Это мой гость и позволь мне самой распоряжаться моим спасителем. Ты многого не знаешь, но этот славный мужчина не дал меня сегодня раздеть некоторым нелюдям. Я имею право его отблагодарить. Ступай по коридору моя хорошая и не забудь закрыть за собой дверь?
– Сохрани тебя бог, – промолвила Катя, – будь благочестива с ним? Он такой неземной, ему твои сантименты могут показаться, как розги в царской школе. Беса вначале прогони из своих рёбер, а потом прикасайся к нему?
Миша готов был расхохотаться от диалога двух женщин, но проснувшийся в нём интерес к разговору красивых женщин, заставил его сильно стиснуть зубы и не открывать глаза. Катя практически была готова к сексу, а Светлана была больше похожа на обманутый роман. Надежд взять эту женщину сводились к нулю. Её строгий взгляд, без складок на губах заставлял его рассчитывать досконально ситуацию, чтобы не попасть с ней впросак. Ему хотелось остаться с этой женщиной наедине, но открывать своих глаз, он не собирался. Он слышал, как ушла Катя, и как щёлкнул дверной замок. Его сердце замерло от нахлынувших чувств. Ему казалось, что эта женщина завяжет ему в этих каменных стенах руки и начнёт его насиловать. И он был готов не оказывать ей сопротивление, а отдаться её без боя. Но она даже и не думала так поступать. Встав перед ним на колени, она стала гладить его лицо. Он уже смог оценить её пальчики, они были намного нежнее Катиных, и отдавали изумительным запахом, каким было пропитано всё её тело. Этот запах пьянил и не вызывал никаких отторгающих чувств. Она пылко дышала на него ароматом женской красоты, но никаких непозволительных жестов не делала. Он ждал, когда её губы прикоснуться к его лицу, чтобы за этим вечерним покровом впиться в её медовые губы. Она, как назло, не делала попыток прикоснуться к его губам. Только руки её капризно шарили по его груди, освобождая сорочку от пуговиц.
«Там нет у меня ничего, – подумал он, – у блондинов на груди не бывает растительности, но её пальчики доставляют мне ужасное удовольствие. Наверное, я должен её обнять и первым поцеловать?». Страсть подвела его к той черте, когда в жилах закипела кровь. Но в это время кто-то постучал громко в дверь. Светлана привстала с колен и, пройдя несколько шагов по паласу, открыла с неохотой дверь. Это были братья – туркмены.
– Не надо ждать осени, – окинул Шаман взглядом лежавшего на кровати Михаила, после чего сразу обратился к Светлане: – Приноси к нам Мишу, и будем праздновать знакомство и отгонять мрачные облака. Они окутали весь Крым. У нас в Туркмении такого неба не бывает.
– Согласен с вами, – приподнял он голову с подушки, – ваша тутовая водка ещё бродит у меня в голове. Но мне именно сейчас не хватает этой ласковой женщины, – он погладил её плечо и поцеловал ей руку.
От чего она смутилась и нежно проговорила: – Михаил, я разделяю твои чувства, но водку я не пью. Ты позволишь мне немного поухаживать за тобой и разогнать ненастье на небе без спиртного? Ребята говорят, что небо помрачнело.
– Вот здесь я отдаюсь вам полностью, не люблю я мрачного неба. Оно негативно действует на меня. Лучше я буду любоваться вами Светлана, – домашней кошечкой, которую не выпускали на улицу даже в марте. А мои приятели меня думаю, поймут?
После этих слов, она окинула туркменов строгим взглядом и своими пальцами нежно приподняла его веки.
– Ребята вы видите, он задал вам вопрос, на который считаю отвечать необязательно. Неужели вы не понимаете, что ему не до вас сейчас? Он хочет раствориться в своих мечтах. Я ему сейчас Пушкина прочту, и он уснёт, как миленький. А если вам нужна женщина – компаньон, то идите в 31 номер, там Катя находится. Она весь курортный срок ждёт жгучих мужчин. Скажите ей, что вы мои близкие знакомые.
– Мы всё поняли милейшая женщина, – сказал Шаман. – Мы погребли поршнями, но, если что поскребите пальчиками по стене. Мы будем рады вашему присутствию.
– Я женщина не застенчивая и обязательно с Михаилом зайду к вам, но позже, – сказала она и закрыла перед братьями дверь. После чего на его кровати начался бунт изголодавшейся волчицы. Она незамедлительно скинула с себя шёлковую кофту и белоснежную юбку. Светлана сплела его руки полотенцем и под стук начавшегося дождя начала облизывать его тело. Он впервые чувствовал женщину, о которой даже мечтать не мог. Это была женщина, которая превратила подушку с матрасом в банальную лужу. Она была бесподобна. Словно массажная щётка, она ловко скользила по его телу. Она была похожа на воинственную амазонку, поэтому без труда обуздала это молодое белокурое создание. Он не противился её действиям, ему было приятно, когда она без смущения начала облизывать всё его тело. Затем легла на него сверху, от чего он тяжело задышал и предательский комок подкатил к его горлу, не дав промолвить ему ни слова. От нахлынувших чувств, которые нагнала на него эта привольная и экзотическая птица с брянских лесов у него непроизвольно из глаз потекли слёзы. Ему казалось, что он потерялся в объятиях этой волшебной женщины. Это была женщина с колдовскими губами и руками. Он не мог ей противостоять так, как чувствовал власть её царских зелёных глаз и золотых рук. Все её умелые и активные действия он относил и сравнивал с элементами музыкального языка Моцарта. Он её сопоставлял Царицей ночи из оперы «Волшебная флейта». Как она из бессознательного мрака извлекает новые искушения для героев – любовников. Застенчивости никакой не было в этой крохотной уютной комнате. Был вначале напор рукотворной любви, который подвёл их к небосводу. А потом пошло течение любви, которое с ярким стоном передавала эта изголодавшаяся по мужчине женщина. Как ему хотелось прикоснуться в этот миг к её грудям, но он не мог дать волю своим рукам. Они были перевязаны полотенцем. Она ему шептала, что поведёт его по лунной тропе, в сторону безмятежного моря. Где кроме их двоих, луны и моря никого не будет. Тогда он отчётливо понимал, что курортное время, независимо от времени года, – это лучшая любовная пора! И никакие ярые моралисты, и женоненавистники не могут возразить этой поре. Он проснулся утром от солнечных лучей в обнимку с ней. И первой в голову пришла мысль о Царице ночи из знаменитой оперы, где по ходу сценария с восходом солнца власть Царицы исчезала. А ему этого до боли не хотелось.
– У тебя мозги не расплавились от моего усердия? – спросила она, почувствовав, что он открыл глаза. – Не считай меня вульгарной женщиной. Я просто хотела вчера быть благодарной, но, по существу, ты меня больше отблагодарил. Спасибо тебе Миша, ты и представить себе не можешь, что ты за одну ночь отправил женщину на остров с романтическим названием «Страсть», которая, буквально этой ночью изнемогая нутром от восторга, почувствовала вкус к жизни. Ты можешь торжествовать по этому поводу. У меня ты третий мужчина, и, безусловно, один из лучших! Я бы не хотела питать иллюзии в отношении тебя. Мне осталось шесть дней отдыхать здесь. Если ты не сделаешь из меня изгнанницу, то я эти дни буду твоей наложницей. И поверь мне, после этого твоё лицо будет ещё красивее. Ты знаешь, что беглые осуждающие взгляды моей соседки Кати иногда доводят меня до ужаса. Мне не хочется слушать от тебя упрёков, но я когда ловлю на себе её взгляд, так хочется впиться в её горло. Она такая милая женщина, но благочестивая, как дева Мария А мне хочется ласки, истосковалась я по ней до умоисступления. Мы с моим бывшим мужем были две противоположности, я ласковая по природе, а он после свадьбы не проявлял ко мне никаких нежных чувств. Я человек живой и мне хотелось всех жизненных приятных процессов. Значит не любит, догадалась я! Поэтому я собрала ему в пододеяльник все его вещи и сдала его родной маме с рук на руки, как невостребованный материал.
Она приподняла голову с подушки, и проникновенно посмотрев в глаза Миши, спросила: – Правильно я сделала?
– Несомненно, – ответил он, – я тебя хорошо понимаю.
– Если ты меня понимаешь, прижмись ко мне плотнее и поцелуй меня. Я же отныне и все мои шесть оставшихся дней буду ежечасно тебя ласкать и водить по тропе любви. Я оставлю в твоей памяти эпизоды настоящей любви, которые ты будешь вспоминать, как самый великолепный сон.
Он обхватил её за талию и сильно стиснув, поцеловал в губы. Она за считанные секунды разомлела и раздвинула свои ноги, сделав беспрепятственный вход в створ шлюз. Утренний сеанс любви был не таким длинным, как ночные, но его бурность и эмоции ничем не отличались от ночных совокуплений и немало отнял у обоих партнёров физических сил. Его тело обмякло и скатилось на матрас. Их усталость сопровождалась приятными вздохами и ахами похожими на исполнение сексуальной песни группы «Молоко» Sing It Back (OST Repo Men). Отдышавшись, она положила свою руку на его грудь, после чего, сказала:
– Миша, я тебе сегодня же подарю часы с одной стрелкой, и себе такие куплю. Хочу это время забрать навечно. Только не спрашивай про мой каприз? Он естествен, и обсуждению не подлежит!
– Тебе мой низкий поклон за такие слова, – привстал он с подушки, – ты невероятная женщина! Я сейчас смотрю на это чистое оконное стекло и мне до того приятно, что нахожу одинаковое сравнения между вами. Вы прозрачные. И я не хочу менять свой маршрут. Меня не надо соблазнять. Наверное, я не совсем оригинален, но честен перед тобой. У меня есть красивая жена и имеются две забавные маленькие кудряшки, которых я обожаю и люблю.
– Чем мужчина ценен, то это честностью, – сказала она, прижав его голову к своей груди. – Но я тебя милый постараюсь увести от красивой жены. А твоих кудряшек мы будем воспитывать вместе.
– Ты не понимаешь, о чём говоришь? Моя жена самая красивая в городе девушка! – встал он голый перед ней, – ты меня, конечно, с ума свела, но если бы ты увидела мою жену, то твои звуковые регистры запали бы от восхищения!
– Твоё поведение лишний раз подтверждают мои слова, – сказала она. – Честность и только честность возвеличивает мужчину.
Она тоже встала перед ним обнажённой и, обняв его, поцеловала в плечо. После этой ночи они не расставались, на что обратили внимание все отдыхающие. Но они не знали, а скорее догадывались, что после их знакомства, у этой красивой пары следовала череда бурных ночных встреч, от которых у него осталось масса приятных впечатлений. Им обоим было прекрасно! Они оба были бесконечно счастливы!
Позже у него были моменты в жизни, когда он хотел до Брянской области прошагать пешком. И безумная близость, произошедшая с богомольной Катей, не покидала его память. Он даже ей звонил на заправку и не один раз. Она была польщена его вниманием и звала к себе в гости. И он по воле случая приедет к ней.
ПРОДАЛИ ЗА 500 РУБЛЕЙ
Эта женщина совершенно без комплексов, пришла к нему с распущенными волосами в день строителя. И, не произнеся ни одного слова, скинула свой махровый халат, легла в измятую не остывшую кровать, которую только что грела Светлана. Это был последний день Светланы на курорте. Рано утром в пять часов утра она покинет санаторий. Тогда он не знал, и не догадывался, что Светлана поделилась своей любовью со своей «безрассудной» подругой. Но он никак не мог предположить, что был банально продан, как скоропортящийся товар педагогом партизанского края за приличную плату в 500 рублей богомольной женщине. Для педагога эта сумма была приличной, по крайней мере, она была довольна тем, что до дома впроголодь не будет добираться. Для мастера же кузнечного цеха эти деньги, приравнивались почти к двум месячным окладам.
Катя выложила без всякого торга, запрашиваемую сумму Светлане и, сняв с себя нижнее бельё, надела на голое тело халат и стремглав ринулась в номер к Михаилу.
Он обнял Катерину и не понял радоваться этому подарку или осуждать за этот предательский поступок «благочестивую» директрису. В эту ночь он не знал, что был, не только предан Светланой, а продан банальным образом.
«А что плохого в том, что я осчастливлю этого хорового дирижёра, – подумал он. – Она мила и до невероятности интересная женщина. Почему бы мне не отдать ей частичку своей любви? Каждая женщина заслуживает этого счастья! Не было бы женщин, человечество не знало, что такое любовь! Любви достоин каждый человек, а счастье женщины всегда находится в руках мужчины. Амазонок на Азовском море после Светланы не осталось, – только голодные женщины, с акульей пастью крутят головой».
Она трепала пальцами его кудри и приговаривала:
– Я в тебя Миша заочно влюбилась. Когда Света со мной откровенничала, о своей мечте. Я тоже тогда дура вбила себе в голову твой портрет. Ведь по сути дела она обрисовала мне не твой портрет, а архиепископа Алексия второго. А он меня помазывал в Великом Новгороде. Ты вылитый он, но только у него нет таких богатых волос. Но я знаю, что ты для меня тоже, как дар божий!
Катя крестилась и читала молебен перед занятием любовью. Такой секс партнёрши у Миши никогда не было. Она после секса всегда отмечала его крестиком, не забыв при этом жарко облобызать его грудь. Катя больше воспоминаний оставила о себе. Эта богомольная и миловидная матрона, оказалась спутницей на дороге любви, которая после отъезда Светланы, при свете ночника впивалась в его кудри. Как ему было хорошо с этой богомольной женщиной. Она крестилась и произносила опьяняющие слова, от которых голова кругом шла. Перед своим отъездом Катя заявила Михаилу, что имеет на него все права. Она напомнила ему про непорядочную сделку со Светланой, от чего ему сделалось и неприятно с одной стороны, а с другой стороны эта сумма за которую он был продан приравнивалась к двухмесячной зарплате высокооплачиваемого специалиста. Что перевешивало что его стыд. Он понимал женщины обошлись с ним как с куклой, как с вещью. Поэтому Катя и пыталась зазвать его к себе на берега Оки.
– Покажи купчую, – смеялся Миша и показал ей открытую ладонь.
Но она вместо купчей сунула ему в руку свой рабочий телефон и просила обязательно звонить.
Он обид за продажу его тела на женщин не держал. Всё-таки те ночи, подаренные этими женщинами ему, были дороже любых денег, хотя и сам он особо не раскошеливался с ними. Катя была богатой невестой и не давала ему открывать свой бумажник. Утром он каждый день обнаруживал на столе у себя фрукты и бутылку фанты. Море в полной мере он почувствовал, только тогда, когда Катю посадил на поезд, Керчь – Москва. Встретиться он с ней не скоро после курорта, – всего лишь через полтора года. Заводу нужен будет срочно рубероид и его отправят в Муром. Она поможет Мише пробить этот строительный материал, в течение двух дней. Только на этот раз уже Катя посадит его на поезд до Москвы.
Он в этой Муромской командировке, будет изрядно изнеможён, от изнурительного секса, но в багажнике его места в поезде, стояла полная сумка с провиантом, которую ему в дорогу собрала Катерина.
«Минуло много лет после их последней встречи, – размышлял он, – связи все утеряны. Как сложилась судьба у неё, одному богу известно, но Светлана точно знаю, вышла замуж. Она прислала ему письмо, которое по счастливой случайности не попало в руки Любы».
ТРЕНЕР АННА
– Я сдаюсь перед твоими воспоминаниями, – сказала Люба, положив руки ему на плечи, – я же знаю, что курортный роман у тебя неизбежен. Это будет твоя кудрявая беда, а может даже наше расставание? И вряд ли мы с тобой сможем предотвратить надвигающуюся на нас семейную катастрофу. Ты будешь своей обаятельностью изощрённо всех подминать под себя, когда они попадут тебе в петлю. И оглядываться вслед ты не будешь, я знаю, покаяний от тебя не дождусь.
– Ты Люба так говоришь, будто одна уже предрешила наш бракоразводный процесс, – сказал он. – С тобой часто в последнее время происходят подобные безумные процессы.
– Может быть ты и прав, – убрала она свои руки с его плеч. – Я знаю, что гонимой от твоего сердца не буду никогда. Ты же побалуешься немного под шум морского прибоя и вернёшься в мои объятия. Но вопрос будешь ли ты прощённым в этом случае?
– Прекрати зудеть Люба, – взбеленился он, – ты мне, что от бога авансы раздаёшь? Совесть имей?! – Я тебя ни на кого не променяю, а мои любовные промыслы не стоит обсуждений. После этого, я люблю тебя во стократ больше. Хотя я знаю, точно, что и ты не безгрешна. Твои ночные оперативки – это глупые отговорки, в которые и олух не поверит.
Она впервые услышала упрёк от мужа, который прожёг внезапно ей сердце до боли. Это было правдой! И она должна была догадаться, что подозревать её в измене у него есть на то все основания. Люба ушла от неприятного разговора и только спросила:
– Не хочешь ли ты мне сказать дорогой, что курорт для тебя является неким стимулом наших с тобой взаимоотношений?
– Совершенно в дырочку Люба, – сказал он. – Мужчине необходимы краткосрочные встречи с чужими женщинами.
– Может ты надумаешь преобразовать нашу семью в новую формацию, которыми популярна Швеция?
– Только этого не надо? – вскрикнул он, – я ещё не совсем умом тронулся, чтобы свою жену укладывать под бок к чужому дяде. Можешь гулять, сколько влезет, но, чтобы я не знал об этом. Узнаю, первым уйду от тебя. Дочки у нас уже взрослые, так, что не думай, что я буду колебаться!
– Хорошо, хоть так думаешь, и на этом тебе спасибо! – с иронией сказала она и ушла на кухню. От этой перепалки у неё заболела голова, и он с кресла перебрался на диван.
«Странно, почему она сегодня о тренере из Новокузнецка не напомнила? – подумал он. – Целый год меня грызла за неё. Я сам, конечно, во многом виноват. Нечего было номера телефонов и адреса раздавать. Побаловался бы на юге немного и жил бы спокойно. А тренер была тоже неплохая женщина. С редкой фигурой и умилённым лицом. Она была заметна в толпе». Он пришёл на танцы в санаторий в Геленджике в первый день своего приезда. Она стояла грустная со своей подругой и о чём-то беседовала. Он видал, как она двоим мужчинам, отказала в танце. Тогда он подошёл уверенный к этой накрашенной блондинке и пригласил её на танец. Её звали Анна. Она была женщина Бальзаковского возраста и, увидав перед собой молодого человека с пышной шевелюрой, без возражений прижалась к нему. Когда танец окончился, он не отпустил её от себя, предложив ей дождаться второго танца. Но второй танец оказался быстрым, а она такие танцы не могла терпеть. Но это не омрачило его. Он нашёл выход, пригласив её в бар, где они с ней выпили по коктейлю. И на танцпол больше не вернулись.
