Владимир Алексеевич Мурсков
Тысяча километров пути. Начало.
Глава 5.Внезапный родственник.
Встав в полный рост и полностью повернувшись к внезапному гостю его укромного, как думал Брюс, места Брюс понял, что перед ним стоит низкорослый человек примерно тридцати лет с очень живыми глазами, по которым можно легко понять эмоции этого человека.
Брюс не представлял, что мог подумать этот человек, увидевший как Брюс пытается закопать пистолет. Но первые слова, которые произнес его гость были не понятны Брюсу, они были произнесены не на английском языке. Судя по тому, что он находится на территории Италии, это был итальянский язык.
Чтобы как-то обозначить своему собеседнику что он его не понял, Брюс сначала пожал плечами, и затем сложил из рук крест. И тут он увидел небольшое прозрение в лице итальянца и услышал хорошо знакомую речь с небольшим акцентом:
– Кто вы и что вы тут делаете в такое позднее время? – резко и очень громко спросил итальянец, который все это время пытался увидеть, что же пытался закопать Брюс.
–Я путешественник, идущий по дороге, которая тянется через всю планету. Вы, вероятно, слышали о ней. А занимаюсь я тут своими делами. Есть какие-то вопросы или проблемы? – с заметной тревогой в голосе сказал Брюс.
– Просто я не часто вижу людей пытающихся что-то закопать на моем участке земли. – с напором сказал итальянец.
– Ох, это ваш участок земли, какая неловкая ситуация вышла. Меня Брюс зовут, если это важно. Глубоко прошу прощения, мистер… – сказал, опустив глаза в землю из-за стыда, Брюс.
– Домиано. Ну раз уж познакомились, то добро пожаловать в мой дом. Как истинный итальянец я предлагаю вам заночевать у меня дома, там и разберемся за стаканчиком Мартини. – очень сладко произнося последние слова, Домиано пригласил Брюса пройти за собой.
–Я, конечно, не совсем люблю пить, но в такой прекрасной компании могу себе это позволить. К тому же неприлично отказываться от такого поистине королевского приема. – уже с дружественной ноткой в голосе говорил Брюс. Этим тоном он пытался как-то задобрить итальянца, в такой ситуации нужно использовать все, что можешь.
Зайдя в дом, который вообще-то можно было назвать виллой или чем-то в этом роде, Брюс удивился тому, как всё гармонично сочетается и вся мебель, от стула до шкафа, все стоит на своем месте.
Всё внутреннее пространство дома было выполнено в спокойных, даже можно сказать пастельных тонах, отчего в душе появлялось чувство полного спокойствия или даже можно сказать умиротворения. Такого стремятся добиться многие дизайнеры интерьеров, но не у многих это получается.
А те, у кого получается достичь этой лёгкости от одного взгляда на убранство дома, уже давно являются известными дизайнерами. В то время как Брюс осматривал дом, Домиано успел сходить в свое хранилище алкогольных напитков, поставить бутылочку ярко-красного Мартини на мраморный стол и решил показать Брюсу свою гордость.
Подойдя к Домиано, Брюс увидел небольшой открытый люк в полу с деревянной лестницей. Спустившись и окинув взгляд вокруг себя, Брюс увидел длинный ряд стеллажей, предназначенных для хранения вина. Но в этом погребке хранилось не только вино, но и все алкогольные напитки, известные в Европе.
Тут были все возможные итальянские алкогольные напитки, большинство французских, немецких и прочих напитков. Брюс заметил даже что-то похожее на русскую водку, для которой отводилось отдельное, почётное место. Спустившись вслед за Брюсом, Домиано начал рассказывать то, как он смог заполучить все эти запасы, которые можно растянуть на всю жизнь.
– Я работаю сомелье, и на любой праздник я получаю очередной экземпляр этой коллекции. Вот этот, без преувеличения великолепный российский напиток, я получил от своего брата, побывавшего в России прошлым летом. Она дорога для меня потому что эту бутылку я получил как почетный гость посольства Италии в России. Мой брат там работает. – с гордостью рассказывал Домиано.
– О многих экземплярах вашей коллекции я даже слышу впервые, вы же, наверное, по зову профессии пробовали все напитки вашей коллекции. – с интересом спросил Брюс.
– Да, мне приходилось пробовать все что есть в моей коллекции, но в этой комнате все бутылки закупорены. Я храню их на особые случаи жизни, и я думаю стоит уже приступать к нашим посиделкам. – немного хвастливо сказал Домиано.
–Полностью с вами согласен. – сказал Брюс, уже ставя ногу на первую ступеньку лестницы. Домиано быстро вылезший перед Брюсом уже принялся накрывать на стол, ставить стопки.
Конечно Брюс слышал о том что итальянцы очень гостеприимный народ, но в голове не укладывалось то, что буквально десять минут назад Брюс пытался закопать пистолет на территории Домиано. Брюс держался уверенно, но все же частичка подозрения в его сердце была.
– Вы как предпочтете пить Брюс, в чистом виде или с разбавлением? –поинтересовался Домиано.
– А как вы посоветуете, я не пил до этого Мартини. – спросил Брюс.
– Ну я пью чаще всего в чистом виде, он не очень крепкий, но если переборщить, то может и в голову ударить – посоветовал Домиано.
– Ну значит я последую вашему примеру, если что-то пойдет не по плану, то перейду на разбавленный вид. – с небольшим азартом сказал Брюс, уже поднимая первую стопку ярко красного Мартини. – Я не мастер говорить какие-то речи, но предлагаю выпить за наше знакомство и дальнейший ход диалога. Даже несмотря на то, что оно произошло десять минут назад при немного странных обстоятельствах, я чувствую что это приятное знакомство.
И одним махом осушил стопку Мартини, Брюс почувствовал очень интересный вкус, который было сложно с чем-то сравнить. Это был фруктовый и немного пряный вкус, но какие конкретно это были фрукты Брюс сказать не мог.
– Ох, и люблю же я этот Мартини, один из любимейших моих напитков. У него очень интересный вкус. Что вы можете о нем сказать, Брюс? – сказал Домиано, выпив стопку Мартини ярко-красного цвета.
– Ну если честно, то я уловил фруктово-пряный вкус, но не могу конкретно сказать какие фрукты я почувствовал. – неуверенно сказал Брюс.
– Этот вкус и аромат я ни с чем не перепутаю. – сказал Домиано, открывая бутылку по форме похожую на половину песочных часов, к которой приделали горлышко, и принюхиваясь к содержимому. – С фруктово-пряным вкусом вы попали прямо в точку. Могу сказать, что здесь присутствуют гвоздика, корица и мускатный орех и они идеально подчеркнуты свежестью малины и лимона. Можно пить при любой температуре напитка и все равно будет чувствоваться некая свежесть. Как по мне, так это идеальное сочетание вкусов.
После этого рассказа Брюс удивился тому, как Домиано был похож на тех сомелье, которых он себе представлял. Интеллигентные, имеют свои запасы алкоголя, но не злоупотребляют им, всегда могут рассказать о том или ином напитке просто и ясно, без каких-либо заумных слов.
– Я точно могу сказать одно. Мне понравился Мартини, и нет никакой надобности разбавлять его соком. Очень интересный вкус, который я не понял, а если бы и понял, то вряд ли бы описал так хорошо, как вы. – с почтением, смотря Домиано прямо в глаза, сказал Брюс.
– Это все-таки моя профессия. Я думаю что надо начинать немного прояснять ту ситуацию, при которой мы познакомились. Я предполагаю, что этот рассказ будет долгим, поэтому я готов слушать. – вежливо, облокачиваясь на подлокотник кресла, сказал Домиано.
– Я могу вам довериться, мистер Домиано? Ведь это дело как мне кажется связанно с криминалом, и я не уверен, что могу спокойно это рассказать – с сомнением говорил Брюс, в тоже время наливая очередную стопку себе и своему новому приятелю.
– Конечно, можешь мне доверится. Это же, наверное, неимоверно интересная история. – с уверенностью сказал Домиано, тем самым отбив у Брюса сомнения
Спустя полчаса и пол бутылки Мартини, Брюс все же закончил рассказывать всю историю своего похода.
– Описание этой фотографии очень похоже на то, как выглядит фотография моих прадедушки и прабабушки. Ещё и этот пистолет в сумочке, такого большого совпадения не может быть. – пытаясь говорить тихо, сказал Домиано, но из-за своего состояния, говорил это с обычной громкостью.
– В моей семье всегда твердили, что мой прадедушка был влиятельным человеком, но при этом в детстве мне всегда говорили, что лучше не идти по его стопам. Уже в подростковом возрасте я узнал от бабушки, дочери этого самого прадедушки, что он был как-то связан с криминальным миром и к слову был там не последним человеком. Она хотела показать мне фотографию, сделанную после свадьбы прадедушки и прабабушки, но она была утеряна, и бабушка просто описала что на этой фотографии изображено. И ваше описание было в некоторых моментах похоже на описание бабушки. Вы можете дать мне пистолет, фотографию и дневник, которые вы нашли, я хочу на них взглянуть.
Брюс встал из-за стола и прошел в прихожую, где стоял его рюкзак, достал свёрток и дневник, внутрь которого была вложена фотография. Вернувшись и положив все, что у него было в руках на стол, Брюс снова сел и начал пристально следить за дальнейшими действиями Домиано. В первую очередь Домиано взял фотографию, и при ее виде откинулся на спинку дивана с криком "non può essere".
– Что с вами, мистер Домиано? – испуганно спросил Брюс.
– Этого не может быть! – он повторил свою фразу, но уже на английском языке. – Это именно та фотография, о которой я тебе говорил, Брюс. И эта подпись присутствует.
– А что значит "Al capo da tutti"? Просто я в итальянском несилен. –поинтересовался Брюс, смотря на подпись, под которой теснились десятки росписей на любой вкус.
– Это переводится как "Боссу от всех". Ваше предположение о том, что мой прадедушка был членом мафии было верно. Скажу больше он был доном одной из самых крупных мафий Италии 1920-1930 годов. Его зовут Адриано Скварчалупи, он известен по всей Италии своей жестокостью. Не даром его фамилия означает то, что человек носящий ее жестокий человек. Возможно даже, что эта фамилия не дана ему с рождения, а дана как прозвище за его поступки и преступления. Мне очень повезло что у меня другая фамилия, а то я бы поимел проблем с фамилией Скварчалупи. По этой фотографии может и не скажешь, что Адриано является монстром, но это же свадебная фотография. Было бы странно если бы он запечатлел свой фирменный оскал, при котором видны все его, острые как ножи, зубы. Бедная прабабушка Летиция, которая на тот момент не знала о преступной деятельности Адриано. Оставшуюся жизнь она не была счастлива, а именно это и означает ее имя. "Счастливая" за миг перестала быть счастливой, и всю оставшуюся жизнь Адриано держал ее в страхе, она вечно была в синяках после избиения. Этот дневник должно быть дневник Летиции. И некоторые страницы вырваны, наверное, потому что она написала что-то и потом решила, что об этом никто не должен знать. – пояснял Домиано.
Брюс был в неописуемом шоке от услышанной истории и у него появился новый вопрос к Домиано.
– Почему вам кажется, что если бы у вас была фамилия Скварчалупи, то у вас были бы проблемы? – поинтересовался Брюс.
– У нас же любят обвинять потомков каких-нибудь преступников или каких-то маньяков в том, чего они не совершали. Я не совсем ясно сформулировал мысли и поэтому приведу пример. Например, возьмём Иосифа Сталина, человека, управлявшего Советским союзом во время войны. Я изучал его действия и у него есть довольно противоречивые поступки. Из-за этого какая-то часть населения постсоветского пространства недолюбливает его личность. И из-за этой нелюбви к Сталину, его потомки могут быть подвержены угнетению или гонению. Но они абсолютно законопослушные граждане своей страны и никогда не нарушали закон, допустим. И эта тенденция гонения людей из-за поступков их родственников прослеживается не только в России. Я встречал это и в Европе, поэтому уверен, что со мной было бы тоже самое. И мне не нравится эта ситуация, ведь нельзя судить о человеке по поступкам родственников, нужно судить о человеке по его поступкам. – с печалью в голосе и глазах говорил Домиано.
При этом он налил себе ещё стопку Мартини и решил выпить, видимо для храбрости. К слову, когда речь зашла о предках Домиано, и конкретно о Адриано Скварчалупи, Домиано стал абсолютно трезвым. Такие вещи всегда отрезвляюще действуют на людей.
–А вы можете перевести что написано в дневнике Летиции? Интересно узнать, что она пережила в браке с этим дьяволом. – сначала со скорбью, но потом переключившись на презрение сказал Брюс.
– Если вы не против, я переведу его полностью за ночь и на утро отдам вам перевод. Вы можете спросить почему я так легко раздаю дневник своей прабабушки, которая пережила такое испытание. Это будет предостережением и примером того, что может случиться в ситуациях, когда муж считает свою жену за декорацию, а именно так и было в семье Адриано и Летиции. Я скорее всего где-нибудь опубликую данный дневник. Может быть этим я спасу чью-то семейную жизнь. Да и к тому же вы вернули этот дневник в мою семью. – с надеждой в сердце сказал Домиано.
Он выглядел очень задумчиво, возможно сейчас он переживал новый этап в жизни. Скорее всего он разочаровался в своем жестоком предке и ему страшно что он может стать таким же.
– Как ты думаешь Брюс, возможно ли превратится из меня нынешнего в моего предка? – с опаской спросил Домиано и начал смотреть Брюсу прямо в глаза, ожидая ответа.
–Мне кажется, что превратиться из тебя нынешнего, а именно доброго, отзывчивого, веселого и трудолюбивого, это ощущения, которые у меня сложились о тебе за тот период что мы знакомы, в жестокого, эгоистичного и страшного человека почти невозможно. Чтобы это сделать, как бы странно это не звучало, надо сделать огромное усилие. Нужно на все плюнуть, перестать как-то совершенствоваться, а наоборот усердно губить свою жизни. Ты просто не допустишь этого, я в этом уверен. – Брюс произнес слова поддержки и Домиано сразу ощутил себя важным для кого-то, несмотря на то что у него не было семьи и его родители были далеко. Но у него есть друзья, и в том числе новый друг в лице Брюса.
– Спасибо Брюс, очень приятно слышать такие слова в свой адрес. Никогда не думал, что друга можно завести так быстро и что это будет такое точное попадание в отличного человека. Это очень приятная встреча в такое важное для меня время. – с нежностью в голосе говорил Домиано.
– Большое спасибо, мне тоже приятно. Но у меня появился ещё один вопрос. То, что сумочка с тем, что сейчас лежит перед нами на столе оказалась на твоей территории – это удачное стечение обстоятельств или этому есть какое-то объяснение? – с интересом спросил Брюс.
– Вообще это может быть и случайностью, а может быть и такое что я знаю примерное объяснение этому. Вообще эта территория всегда была собственностью моих предков и скорее всего будет собственностью моих потомков. Наша семья живёт тут с восемнадцатого века, и единственное что менялось – это дома. Некоторые рушились, некоторые сгорали, потом строились дома все новее и новее, пока не пришли к тому, где мы с тобой сейчас сидим. И я предполагаю, что после смерти Адриано, Летиция захотела избавиться от этого дневника, забыть о нем как о страшном сне. И не нашла ничего лучше, как закопать его на территории дома. В каком виде ты нашел этот дневник? – поинтересовался Домиано, смотря на состояние дневника. –Он выглядит немного потрепано, но это скорее всего из-за его старины. Ещё есть такое чувство что в него въелась пыль, сколько его не вытряхивай все равно есть какие-то пылинки. Но меня поражает то, что вот эта бляха до сих пор блестит, и она не заржавела. Хотя скорее всего она сделана из какого-нибудь нержавеющего металла. Но сейчас это не суть важно. – закончил свою речь Домиано, передавай слово Брюсу.
– Как раз благодаря этой бляхе я и заметил этот дневник, который к слову находился в старинной сумке. Именно из-за блеска этой бляшки я заметил эту сумку. Если ты хочешь, я могу показать, где лежала сумка. Уверен ты бы с удовольствием посмотрел на вещи своей прабабушки. Но самое интересное то, что в сумке были не только какие-то женские принадлежности, дневник и фотография. Там ещё был свёрток, который ты до сих пор не трогал, как бы оставив его на десерт. Ты сделал правильный выбор, ведь в этом свертке лежит пистолет. – с волнением сказал Брюс, открывая свёрток. – Именно его я и хотел закопать, потому что не знал, что с ним делать. Если бы я обратился в службу безопасности этой дороги, то я бы очень на долго остановился в своем продвижении. Просто выкинуть или положить его на то место, где я его взял, я не мог из-за того, что я не знал кто мог его подобрать и что с ним сделать. И я решил его закопать, немного отойдя от дороги, ну и дальнейшую историю ты знаешь. Не думал, что в конце истории окажется что я хотел перепрятать пистолет с одного места на другое, и это будет территория одного человека, который является потомком хозяев этих вещей. – с небольшим смешком сказал Брюс.
Во время того как Брюс рассказывал историю того, как он нашел все это "добро", Домиано полностью вытащил пистолет из свертка и начал его рассматривать, пытаясь найти доказательства того, что это пистолет его прадедушки.
Было сложно не заметить фамилию Скварчалупи выгравированную на обеих рукоятках. Было видно, что гравировка была выполнена мастером своего дела. Фамилия была написана очень каллиграфическими буквами, на которые нельзя взглянуть без восторга, но факт того, что это произведение искусства было сделано на пистолете, немного омрачал.
– Да уж, ну и дела. Не думал, что у кого-то из моих предков будет свой именной пистолет. Даже не знаю, что с ним делать. Если оставлю, то остальные родственники будет не лучшего обо мне мнения, если отдам в полицию, то начнется весь этот процесс с бумагами. Да и просто выкинуть нельзя, по причинам, которые ты уже озвучил. – с лицом человека, который попал в ситуацию, из которой пока не нашел выхода, говорил Домиано.
– Ну как говорится, по-моему в России," утро вечера мудренее", что означает то, что решение на утро будет более правильным из-за свежести головы, а у нас с тобой уже не вечер, а ранняя ночь. И я уже пойду спать, мне нужно отдохнуть чтобы с новыми силами идти завтра по своей дороге. – через зевоту говорил Брюс.
–Ну а я ещё переводить дневник Летиции должен, так что иди в спальню и ложись там, если я захочу спать, то лягу тут. Думаю, сегодня уже не стоит идти за сумкой, да и вряд ли кто-то увидит ее в темноте и решит забрать уже абсолютно пустую сумку. – вставая. сказал Домиано.
А встал он, чтобы проводить Брюса в его комнату. Эта комната была полностью в темных, преимущественно тёмно-синих цветах. Это сделано из-за того, что учёные сделали открытие доказывающее, что темные цвета помогают быстрее расслабиться. И если применить этот цвет в спальне или любом другом помещении, отведённом для сна, у человека получится заснуть быстрее чем в комнате с другим цветом.
Как и во всем доме, Брюс обретал спокойствие находясь в этой комнате, к тому же сразу по входу в комнату Брюс почувствовал то ли облегчение, то ли расслабление. Он плюхнулся в самую мягкую кровать, что он видел в своей не совсем долгой жизни. Она была настолько мягкой и пружинистой, что после того, как Брюс на нее упал, он немного подлетел.
Он укрылся теплым и таким же мягким как кровать одеялом и сразу провалился в сон, даже не оценив интерьер комнаты, который был невероятно хорошо. Если смотреть со входа в комнату, который находился ровно на середине стены, кровать располагалась в дальнем углу.
С левой стороны от кровати стояла низкая прикроватная тумба на круглых ножках. Как и вся мебель в комнате, эта тумба была сделана из красного дерева, что создавало контраст с синим цветом стен. Это смотрелось очень необычно и отчасти экзотически, но все же красиво.
На тумбе стояла абсолютно обычная лампа, ножка которой была сделана из полированного железа, а плафон сделан из пластика тёмно-синего цвета, чтобы не выбиваться из общего стиля интерьера.
На полу располагался небольшой ковер с длинным ворсом, который при ходьбе по нему обволакивал ноги. Тем времен как Брюс уже во всю храпел, Домиано окунулся в ретроспективу, в дневник Летиции.
Он старательно переводил дневник, который состоял из 40 страниц, но некоторые страницы были либо вырваны, либо в настолько плохом состоянии, что их невозможно прочесть. Домиано быстро перевел 7 страниц за десять минут и его поразило то, что его прабабушка была такой терпеливой и терпела все выходки его прадедушки.
Домиано создал себе небольшой уголок прошлого, он положил дневник на середину стола, чуть пониже он положил записную книжку, в которую он записывал перевод, и положил фотографию молодожён слева от дневника и записной книжки.
Пистолет все ещё лежал на том месте, где его положил Домиано после осмотра, он ждал своей дальнейшей участи. У Домиано было множество вариантов что сделать с этим пистолетом, от самых абсурдных до самых простых.
У Домиано было желание как можно скорее избавиться от того, чем возможно убивал его прадедушка. Были мысли выкинуть, закопать, отдать кому-нибудь другому, продать, отдать в музей, продать и потом пожертвовать деньги в какую-нибудь организацию или кому-нибудь на лечение, как бы отмаливая грехи предка, но окончательного решения ещё нет, и он думает спросить совета у Брюса, когда тот проснется. Отогнав от себя эти мысли, Домиано принялся переводить очередную страницу дневника.
Услышав очень громкий хлопок, Брюса словно выдернули из сна. Открыв глаза, Брюс первым делом увидел то, что происходит на улице, ведь окно находилось прямо у него перед глазами, ведь он лежал на левом боку. На улице уже во всю ходил немногочисленный персонал этого дома, и садовник подстригал газон.
Встав и растянувшись, Брюс решил найти источник того хлопка, который его пробудил. Выйдя из комнаты, он увидел спящего на диване в гостиной Домиано и почувствовал себя очень неловко. Он пришел в дом, выпил алкоголь хозяина дома, ещё и заставил этого же хозяина спать на не очень удобном диване.
Вспомнив о том, что он вчера пил Брюс очень удивился, ведь он не чувствовал того типичного состояния слабости и болезности, которое он представлял после попойки.
Пройдя в другую комнату, Брюс, увидел на полу осколки стекла, Брюс осмотрелся по сторонам и увидел, что стекло было разбито, а внутри дома лежал кирпич с запиской, которая была примотана к нему.
Брюс не мог представить кто и что хотел сказать либо Домиано, либо ему таким способом. Подобрав кирпич и отвязав записку, Брюс не смог её прочитать, она была написана на итальянском языке.
Но единственное слово, которое он смог прочесть это было имя Домиано. Он положил кирпич на то место, с которого он был подобран и пошел в гостиную, ожидать пробуждения Домиано.
Через где-то 40 минут после происшествия, Домиано проснулся и уже во всю ругался с невидимыми хулиганами, сделавшими такую подлость. Наконец окончив свою моральную атаку на этих подлецов, Домиано решил прочитать записку. Через минуту Домиано изобразил такое удивлённое лицо, что Брюс непроизвольно спросил, о чем написано в записке.
– Тут написано, что за мной давно следили последователи моего прадедушки, они угрожают нам расправой. Тебе за то, что ты украл пистолет Адриано, а со мной они разберутся если я не отдам им пистолет. Только вчера думал, что мне делать с этим пистолетом и хотел спросить у тебя совет. А тут приходит такое сообщение. – с небольшой усмешкой сказал Домиано. – Вот наглецы, ещё и шантажировать нас пытаются. Тебе, наверное, лучше поскорее уйти отсюда, а с этими дуралеями я сам разберусь. Жалко, что такие обстоятельства заставляют тебя уйти, но думаю так будет безопасней.
– Ну и новости, не думал, что у Адриано до сих пор есть какие-то последователи, ведь прошло уже так много времени. Ну раз мне придётся уйти, то я не буду подвергать ни тебя, ни себя опасности. Сейчас я соберусь и могу уходить. – с некоторой печалью сказал Брюс.
– Пока ты еще здесь, ты можешь показать мне сумочку в который были эти вещи? Я хочу сохранить вещи Летиции, ведь прочитав и переведя ее дневник, я понял, что она великая женщина, которая пережила многое и достойна уважения. Я обязательно опубликую этот дневник в социальных сетях, пусть все знают какой была моя прабабушка. Кстати, не забудь захватить перевод дневника, я дарю его тебе в благодарность за то, что ты вернул в мой дом часть истории моей семьи. – с улыбкой и большим уважением к Брюсу говорил Домиано.
Брюс посмотрел на Домиано как на того человека, которого он знает всю свою жизнь, и начал собирать свои вещи чтобы вернуться в дорогу. Подойдя к столу, на котором лежит записная книжка с переводом он увидел на обложке надпись "Спасибо за хорошо проведенное время и большой вклад в историю моей семьи. От Домиано Брюсу".
Брюсу стало очень приятно на душе от такой мелочи. Но самое приятное и таится в мелочах, те кто не умеют радоваться мелочам упускают в жизни очень многое. Взяв и положив дневник в рюкзак, Брюс сказал Домиано что он готов идти, и они пошли на место, где Брюс нашел сумку.
Дойдя до этого места, они нашли сумку, в которой осталось небольшое количество вещей, но все же Домиано решил забрать ее с собой. И вот настал момент, который никто не любил. Момент прощания.
Поставив сумку на землю, Домиано подошёл к Брюсу и чисто по-дружески обнял его. Брюс последовал его примеру и тоже обнял Домиано. Тут Домиано начал произносить речь, от которой Брюсу погрустнело.
– Вот и расходятся наши пути, дорогой Брюс. Ты привнес в мою жизнь немного веселья, благодаря тебе я изучил историю своей семьи. Мы с тобой провели всего лишь один день вместе, да и знакомы мы не больше, но я ощутил, что ты мой настоящий друг. Никогда не было такого, что я за день понимал, что человек бы хорошо подошёл на роль моего друга. Я хочу пожелать тебе удачи в твоём пути и надеюсь на то, что после твоего возвращения мы сможем пересечься. – говорил Домиано, и говорил так что Брюсу не хотелось уходить от Домиано. Но он понимал, что можно сделать, чтобы точно встретиться с ним снова.
– Я хочу попросить тебя об одном одолжении. – говорил Брюс, залезая в свой рюкзак и доставая записную книжку. – Напиши мне свой номер телефона, и когда я вернусь из путешествия, я обязательно позвоню тебе и приглашу в гости. Конечно, у меня не такой шикарный дом как у тебя, но мне будет принять тебя у себя в гостях.
Написав свой номер на последней странице записной книжки, Домиано решил последний раз пожать Брюсу руку и наконец-то отпустить его. Они жали друг другу руки примерно пять минут, просто молча смотря друг на друга.
Потом Домиано понял, что он задерживает Брюса, ведь путешественнику каждая секунда дорога. Брюс отошёл от Домиано, повернулся к нему лицом и начал махать ему рукой, и махал он так пока не стал для Домиано просто черной точкой на линии горизонта. Но Домиано так и стоял, и смотрел на горизонт до того момента как пропала и эта черная точка.
Черная точка по имени Брюс исчезла с горизонта, но Брюс остался в памяти Домиано, как и Домиано остался в памяти Брюса…
