Бесконечная чернота. Она начиналась сразу за люком дредноута. Огромный тоннель, по краям которого стелилась страшная смерть. Сперва я почувствовал невесомость, потом, всё сильнее и сильнее, меня начало тянуть наружу. Вот привычные стены «Энкеладуса» сменились кромешной тьмой. Я падал на край сингулярности, где, едва мерцая серебристыми всполохами, уже ревели в предвкушении острые вихри, желающие испить крови ничтожного существа.
– А-а-а!
Я проснулся под грохот падающих железок и инструментов, сделанных Ир из того, что было.
Открыв глаза, встретился взглядом с ней, единственной, кто остался со мной. Начал вспоминать, что провалился в глубокий сон после недавней истерики. Желание казнить Зету, эту чёртову диверсантку, никуда не делось, но больше не застилало глаза кровавой пеленой. Вместо этого меня пробрал холод.
Кольцо кольнуло палец, словно само хотело поспать, и неохотно запустило все нужные процессы в организме, разгоняя тепло по телу. Я поднялся, пригибаясь из-за низкого потолка. Сон помнил от и до. Вместе с привычными видениями всплыл старый кошмар. Страх потерять опору под ногами. Возможно, поэтому я боялся летать сам. И поэтому так сильно испугался на Скарате, когда меня подбросило в воздух.
Только если раньше в этих кошмарах я просто улетал в небо и успевал проснуться до точки кульминации, то сейчас падал в мясорубку чёрной дыры со всеми последствиями. Ощущалось как наяву. Ноги свело судорогой, словно их до сих пор перемалывало в сингулярности.