Владимир Бабкин
От ликвидации науки – до ликвидации страны? Сборник статей эксперта Госдумы
© Бабкин В.И., 2014
© ООО «Издательство Алгоритм», 2014
* * *
Компетентность, принципиальность, оптимизм
Мы говорили в дни Батыя,
Как на полях Бородина:
Да возвеличится Россия,
И гибнут наши имена!
К. Павлова
Как служить государю?
Не лги и не давай ему покоя.
Конфуций
Три слова, вынесенные в название, в наибольшей степени характеризуют дух, стиль и содержание книги, которую Вы держите в руках. И для того, чтобы в ходе чтения не потерялся за деревьями лес, каждое из определений, хотя бы кратко, следует раскрыть.
Этот сборник избранных статей принадлежит одному из ведущих экспертов Государственной Думы, проработавшему в этом органе двадцать с лишним лет, известному публицисту и специалисту по инновациям, Владимиру Ивановичу Бабкину.
Статьи написаны в разное время. Но они в последнюю очередь носят исторический или мемориальный характер. Среди специалистов по управлению риском популярен афоризм: «Если вам нужно выбраться из тяжелой ситуации, подумайте сначала, как вы в нее попали». В этой ситуации многие отрасли российской экономики и сферы жизни сейчас и находятся. Поэтому и нынешние реалии, и путь к ним очень важны.
В.И. Бабкин активно работал в Комитете по науке и наукоемким технологиям. Фундаментальная наука России, прикладные разработки, сектор наукоемкой продукции, новые разработки в энергетике, жилищно-коммунальном хозяйстве, оборонном комплексе, взаимодействие науки и высшей школы, а также многие другие проблемы оказывались в поле зрения этого комитета. Серьезный, аргументированный, взвешенный взгляд В.И. Бабкина на эти проблемы представлен в настоящем сборнике.
Некоторые из помещенных в нем материалов легли в основу принятых государственных решений, другие смогли уберечь от тяжелых ошибок. Однако наиболее важны и интересны третьи – подходы, которые показывают упущенные возможности, пути, по которым стоило пройти, новые, оригинальные идеи, которые могут быть востребованы в будущем. Может быть, именно они и будут воплощены в жизнь в ходе новой индустриализации, перед необходимостью которой сейчас стоит Россия.
Важно и то, что эти подходы обсуждались и отстаивались в ходе острых дискуссий в комитете, в которых принимали участие ряд ведущих ученых и политиков России. В этой связи достаточно напомнить несколько имен. Председателем комитета в настоящее время и в составе Думы предыдущего созыва является выдающийся иммунолог и организатор науки, в прошлом председатель Уральского отделения РАН и вице-президент РАН, академик В.А. Черешнев. Членом комитета в течение многих лет является выдающийся физик, лауреат Нобелевской премии Ж.И. Алферов. В этом комитете работали академики М.Ч. Залиханов и А.А. Кокошин, лидер КПРФ Г.А. Зюганов, «Справедливой России» – С.М. Миронов, ЛДПР – В.В. Жириновский. И согласовать многие позиции в ходе работы комитета было нелегко.
В.И. Бабкин в течение многих лет работал в одном из ведущих физических институтов страны – Физическом институте им. П.Н. Лебедева РАН. И тот же «естественнонаучный» стиль работы он перенес и в свою экспертную работу в Думе. Во-первых, это стремление и умение делать конкретные количественные оценки, опираться на обширные статистические данные, на первоисточники, на основные характеристики явлений, процессов, стратегий. Во-вторых, это глубокое доскональное знакомство с предметом, огромная работа по уточнению деталей, «подводных камней», «узких мест», остающаяся за кадром, но определяющая точные, взвешенные решения, которые «непосвященным» часто представляются «простыми» и «очевидными». В-третьих, это умение работать с огромным кругом экспертов, инноваторов, руководителей, умение увидеть и выделить «их правду», то ценное, что может быть использовано, что нужно поддержать. Для автора характерны постоянные рабочие контакты с множеством людей, готовность быть «центром притяжения», системным интегратором идей, проектов, инициатив. Читатель все это увидит в представленных статьях.
Думаю, что читатель оценит и присущий автору здравый смысл. Сейчас только ленивый не говорит об инновациях и о том, как они нам нужны. Но, позвольте, у нас инноваций и так за эти 20 лет было столько, что хоть отбавляй! В экономике, политике, культуре! Уже изменены часовые пояса, отменено зимнее время. Куда же больше?! В экономике, к примеру, внимательно смотрит за ходом дел Счетная палата. Мне удалось принять участие в одной из проверок этого уважаемого органа в 2011 году. По результатам проверок только этого года «нецелевых расходов» (это эвфемизм от всем понятных слов «растрата» и «воровство») было выявлено на 711 миллиардов рублей… Средние школы и вузы объединяем. В сущности, естественно, если будущие специалисты по мыловаренному и пивоваренному делу будут учиться в одних стенах. Просто для этого надо обладать более широким взглядом на вещи. И таким взглядом наше Министерство образования и науки, безусловно, обладает. За это его и любят. Владимир Иванович как-то ласково назвал его «минобразиной». И слово прижилось, и все чаще воспринимается как народное творчество.
Бандитов, вампиров и полуголых девушек по телевидению стали показывать значительно чаще, чем 20 лет назад, и каналов стало больше, и экраны шире. Это ли не инновации?!
В.И. Бабкин же считает, что все это дело десятое, что под разговоры об инновациях произошел обвал и деиндустриализация всей страны. И тут картина совсем иная. Где отечественное автомобилестроение, авиационная промышленность, медицинское оборудование, микроэлектроника, космос, наконец?
Недавно на воду спустили подводную лодку, заложенную … в 1996 году. Медленно мы запрягаем, и все никак не поедем.
Что же касается технических новшеств, то тут картина не такая благостная, как с портянками и введением ЕГЭ. Россия оказалась на обочине современного мира – более 50 % доходов государственного бюджета по-прежнему составляют поступления от нефтегазового сектора. А по числу международных патентов, например, в 2008 году все российские изобретатели и фирмы отстали втрое от одной китайской фирмы. Причина этого проста. В Китае, в отличие от России, есть промышленная политика, и стремительно развивается ряд отраслей экономики. Именно они и требуют новшеств, развития, изобретений, и быстро внедряют созданное. Инновационная активность в советские времена была примерно в 20 раз выше… И Владимир Иванович последние 15 лет и говорит, что нужна новая индустриализация России, основанная на собственной промышленности, разработках, изобретениях.
Он повторяет это вновь и вновь. Это звучит постоянным рефреном в его выступлениях, статьях, документах, которые он готовит, телепередачах с его участием.
И, наверно, многие вспоминают при этом библейскую притчу про глас вопиющего в пустыне…
Мне же всегда вспоминается эпизод из истории Древнего мира. На всех заседаниях сената, независимо от обсуждаемого вопроса, выступал или просил слова для реплики сенатор Катон. И в конце говорил: «Карфаген должен быть разрушен». Он делал это так настойчиво, что вошел в анекдоты и прослыл одиозной фигурой. Однако это его не смущало – существо дела, устранение геополитического соперника Рима волновало его гораздо больше, независимо от переменчивого общественного мнения. И в конце концов Карфаген действительно оказался разрушен.
Вижу в этом прямую аналогию с книгой В.И. Бабкина. Его суждения о новой индустриализации России, о недопустимости «опускания» российской науки и о прекращении разрушительных экспериментов над отечественным образованием, которые 20 лет казались «нелепыми», «несовременными», «экстремистскими» сейчас все чаще начали повторять представители власти. А там, может быть, удастся перейти от слов к делу. Важно, чтобы не оказалось слишком поздно. Важно успеть.
Стиль книги определяется принципиальностью автора и желанием достучаться и до лиц, принимающих решения, и до простых смертных. Это не стремление к острой публицистике или к афоризму ради них самих. Это пронзительное ощущение боли за Россию, за ее науку, образование, ее удивительно талантливых инженеров, ученых, руководителей, которые хотят сделать дело вопреки всем препятствиям, встающим у них на пути.
В.И.Бабкин – блестящий полемист, умеющий точно сформулировать «неудобный» вопрос и добиться на него ответа, раскрывающего позицию оппонента.
Его отличают точность и конкретность – документы, выступления, позиции тех, кто считал и продолжают считать, что «наука у нас серая», что «все, что надо будет, купим», что «образование – это услуга», что «деньги должны следовать за учениками», что Россия должна быть «либеральной империей и штрафным батальоном западной цивилизации», представляются во всей красе, со всей возможной ясностью и очевидностью. Надо просто послушать этих людей, внимательно послушать. Кроме того результаты реформ последних 20 лет говорят сами за себя. Имеющий глаза да увидит!
В течение многих лет, вплоть до настоящего времени, В.И. Бабкин рассылает широкому кругу адресатов документы, стенограммы обсуждений в Думе, оценки экспертов, которые позволяют опираться не на домыслы и слухи, а на факты, раскрывают правду о происходящем в стране… Очень часто это трудно и горько слышать и читать. Но чтобы двигаться вперед, надо ясно представлять нынешнее состояние. Иного пути нет. Поэтому для многих читателей помещенные статьи могут оказаться опорой в их повседневной деятельности. Для других они станут «лакмусовой бумажкой» – отношение ко многим проблемам ясно выделят единомышленников, соратников и друзей.
Однако, на мой взгляд, наиболее полезна эта книга будет тем, кто не согласен с оценками и выводами В.И. Бабкина. В самом деле, в свое время американский политолог Сэмюэл Хантингтон назвал мир России самой слабой «расколотой цивилизацией» и предрекал ее уход с исторической арены в течение 10–15 ближайших лет. Для этого есть основания.
По данным социологов, более половины граждан России считают себя советскими людьми и полагают, что наибольший вред нашему отечеству принесли Горбачев и Ельцин. В то же время около трети думают, что нашей стране следует идти за Западом и готовы быть американцами (наверно, второго или третьего сорта – в первые ряды наших соотечественников как-то не допускают). И это одна из главных причин того, что во множестве сфер жизнедеятельности страна топчется на месте или откатывается назад.
Возникает большой разрыв между «Мы» и «Они» в социальном, региональном, ценностном и иных пространствах. С одной стороны, Россия находится среди лидеров по числу долларовых миллиардеров, с другой – среди аутсайдеров по средней ожидаемой продолжительности жизни мужчин (130-е место в мире) и качеству здравоохранения (124-е место). Провозглашаются национальные проекты, которые кончаются ничем…
Нам придется договариваться, приходить к согласию по какому-то кругу вопросов, а затем расширять этот круг… И взвешенный, конкретный, глубоко обоснованный анализ многих острейших проблем дает книга В.И. Бабкина. Много лет гражданам России советовали «выбирать сердцем». Видно пришла пора использовать разум, научиться слушать и слышать друг друга.
Несмотря на ясность, а порой и жесткость даваемых оценок, В.И. Бабкин был и остается оптимистом. Это нелегко. Кажется, Марк Твен советовал никому не показывать, как делают колбасу и законы.
Наше законодательное поле человеку со стороны кажется удивительным. С одной стороны, принимается огромное количество законов – даже ориентироваться в этом море законов трудно. Например, когда МЧС в свое время решило упорядочить законодательные акты, касающиеся пожарной охраны, то таковых оказалось 8000. В конце концов их удалось свести в 150… Но и их очень трудно запомнить и почти невозможно выполнить. Остается надеяться на «доброту» пожарных инспекторов и утешать себя мыслью классика о том, что суровость российских законов смягчается необязательностью их исполнения …
При создании иннограда «Сколково» пришлось отменить или приостановить действие более 100 законов на территории этого комплекса.
С другой стороны, столкнувшись с законодательным обеспечением инновационной деятельности в 2011 году, я с удивлением узнал не только об отсутствии закона «Об инновациях», работа над которым шла почти десяток лет, но и с тем, что до этого года сам термин «инновации» вообще оказался вне законодательного поля. А с ним и государственная политика в этой области, все инструменты поддержки изобретателей, регионов, решивших заняться этим крайне важным для нашего отечества делом… И это несмотря, что первыми лицами страны перевод России от «экономики трубы» на инновационный путь развития ставится как стратегическая задача с 2001 года…
Поразительно, но в Думе не приняты ни экспертиза законов по существу (проверяют, только чтобы они не противоречили другим законам и соответствовали правилам русского языка), ни анализ последствий выполнения (или невыполнения) данных актов, ни оценка рисков, которые с ними связаны…
И в этом весьма непростом пространстве В.И. Бабкин трудился много лет, полагая, что и в этих условиях есть возможности помогать тем, кто работает на новую индустриализацию России, на то, чтобы вновь вывести нашу страну в число лидеров в экономическом, технологическом, научном и образовательном пространствах. И иногда у автора книги на разных уровнях и масштабах это получалось.
В прошлое ушло афористичное заявление одного из спикеров нашего парламента: «Дума не место для дискуссий». Нет, то самое место для дискуссий, согласования интересов, обсуждения точек зрения, проектов, стратегий! И прекрасное представление об этой большой работе, работе по «сшиванию страны» в различных пространствах, работе на Россию, дает эта книга.
Политика существенно отличается от науки. Исследователю порой достаточно один раз сказать или написать о полученном результате, и научное сообщество может оценить, подхватить, развить эту идею. Именно здесь «рукописи не горят», а заслуживающие внимания и признания следующих поколений исследователей могут пойти в будущее. Иногда в другие эпохи, в других странах…
В политике, напротив, надо убеждать и повторять важное, столько раз, сколько потребуется. До результата. Будущее создается здесь и сейчас. Жизнь человека и страны нельзя «отложить на потом».
Время для многого, обсуждаемого в книге В.И. Бабкина, уже пришло. Будущее России должно состояться. Тем, кто работает на это сегодня, и тем, кто придет к ним на помощь завтра, эта книга может оказаться очень нужна.
Г.Г. Малинецкий
Наш дом, или Исповедь незадавшегося
Самое трудное – начать, но еще сложнее понять, зачем начал. Но, кажется, этому есть объяснение, если представить эту лавину слов, мнений, сведений, обрушившуюся на голову каждого человека. И слепой прозреет, и глухой услышит, и спящий проснется. Но есть при этом громадная опасность, что прозревший ослепнет, услышавший оглохнет, а проснувшийся может стать инвалидом, так как тело от долгого сна становится дряблым, мышцы ослабли, и при резком движении может произойти катастрофа.
Так о чем хочется сказать, в первую очередь себе самому, не особенно надеясь на то, что слова могут быть услышаны в этом гуле, в чем маята нынешняя каждого? Уже и слово это произнесено, но не услышано, не осознано, и слово это – ДОМ.
Та трагедия, которая произошла, происходит и есть серьезные опасения, что это еще не конец, столь неописуема, как невозможно описать стихийное бедствие. Любое сравнение блекнет, только чувственное восприятие говорит о смертельной угрозе при одном только произнесении фразы «новейшая история советского человека».
Но для того, чтобы не быть сметенным слепой силой неразумного общества, у которого есть только одно стабильное состояние – разумное, а его отрицание ведет к разрушению общества и превращению его в толпу. Эта антитеза народ – толпа должна быть осмысленна каждым человеком вне зависимости от его положения в обществе. Человек только тогда человек, когда он интегрируется в народ. Иного не дано. И на этом пути противостояния стихии каждый человек с необходимостью должен осознать, что трагедия состояла не только в пролитии крови (хотя ее пролито моря), не только в уничтожении мозга народа (хотя и привела эта вивисекция к генетической деградации), не только в разрушении культуры (хотя урон невосполнимый). Но было разрушено основное культурообразующее понятие «ДОМ». И мы до сих пор в неведении, что, лишившись этого – все равно что лишиться своего сердца, замененного механическим насосом, который гонит кровь и вроде бы даже стучит, но в одном ритме, уныло напоминая человеку о его неполноценности, а душа в растерянности, как себя осознавать: то ли роботом, то ли человеком. Но природа человека такова, что он может приспосабливаться к различным внешним воздействиям. Вот и роботизированный человек приучен считать гостиничный номер квартирой, а двухкомнатный номер – современной благоустроенной квартирой или, иначе, ДОМОМ. Как ни называй осла быстроногим, он не превратится в резвого скакуна и место жительства в ДОМ не превратится.
ДОМ – это начало и конец. ДОМ – это чисто человеческое понятие, в отличие от логова, норы, жилища, берлоги. У человека должен быть только один адрес, не место жительства, не улица, а уж тем паче Советский Союз, и этот адрес – его ДОМ, потому что если есть ДОМ, то будет и улица, и город, и страна. Осознание этого каждым может придать силы теряющему разум и терпение обществу. Но из моих слов не вытекает того, что каждый человек вправе рассчитывать на то, что ему этот ДОМ дадут. Нет, каждый человек должен иметь право построить себе ДОМ, а уж какой он будет, должно зависеть только от самого человека, от его сил, средств, ума, культуры, от его потребности создать родовое гнездо, где будут расти его дети, где он упокоит свою старость, где он властен созидать человеческое индивидуальное в отличие от работы, где он созидает человеческое общественное. Кроме того, ДОМ, тебе выделенный (слово-то какое муторное), ставит тебя в униженное положение принимающего милостыню, хотя нищему и за кусок хлеба положено благодарить. ДОМ, в котором нет тебя, как участника, или в замысле, или в своем труде, все равно, что нечто поглощаемое в столовой – вроде и название то же, и ингредиенты те же, а если бы сделал сам, то была бы пища, а так еда. Поэтому, если реализовывать «жилищную программу», то, конечно, не типовым строительством, и уж тем более не строительством безликих многоэтажных коммуналок, которые только в насмешку можно называть ДОМОМ. Коммунальная жилплощадь от именования «квартира» своей сущности не изменила, она никогда не была ДОМОМ, и быть им никогда не сможет. Нельзя же всерьез считать, что площадь, всего в несколько раз превышающая площадь, потребную для погребения недвижного человеческого тела на кладбище, достаточна для жизни человека.
Мне могут возразить «эк куда хватил, квартиры-то не у всех, а ты о ДОМЕ», но я отвечу на это однозначно. Пока человек не будет строить себе ДОМ, эта проблема вообще не решаема. Здесь мы подходим к другому аспекту этой проблемы, имеющему онтологический характер, – вопросу о смысле жизни человека. ХХ век практически дотащился (имея в виду тысячелетия поисков ответа) в самопознании человека до этого понимания. Только воочию столкнувшись с проблемой существования самого человека, как вида, на Земле, начала осознанно проявляться мысль, что смысл жизни Человека – только сама жизнь, и никакого другого ответа на этот вопрос быть не может. А если это так, то причинно-следственные связи меняются местами, по крайней мере, в нашей стране, которая на фоне поисков человечества в вопросе о смысле бытия человека просто-напросто сняла этот вопрос, как несущественный, в угоду идее, в которой человеку просто нет места. А как только мы осознаем это, то вдруг появляется лучик надежды, что у Человека есть путь, и путь этот – к очеловечиванию человека. Антитеза «бытие/небытие» заключает весь смысл человеческого существования и фиксирует категорический императив жизни КАЖДОГО человека.
Человеку непосредственно потребно немногое, опосредованно – ВСЕ. Микрокосм Человека – его ДОМ, макрокосм – Вселенная. Определить полностью тонкие связи созидания человеческого в человеке пока не представляется возможным, но можно утверждать, что человек становится человеком только и постольку, поскольку и только он живет в человеческом обществе, и чем гуманнее общество, тем вероятнее созидание человеческого в человеке. Главным в этом становлении является взаимодействие микрокосма и макрокосма, иными словами, путь через ДОМ к Вселенной. Мне опять-таки возразят, что эти размышления все слишком упрощают, и исчезает человек в его в его деятельности, то есть главной составляющей жизни человека. Но все мы находимся в тенетах суждений о человеческой деятельности, сводя ее только к производственной, то есть общественной, выпуская из внимания, что полное обобществление жизни человека приводит к подавлению его индивидуальной составляющей, к деградации человека, а значит, и общества, и опять противостоять этому может только лишь ДОМ. При всей кажущейся простоте всего сказанного, решение этого вопроса может стать основополагающим принципом разрешения того кризиса, в котором находится наше общество. В этом видится объединяющая доминанта, так как человеку, живущему в любой местности, любой национальности одинаково присуще или должно быть присуще желание иметь свой ДОМ. Кроме того, решение этой проблемы приведет с необходимостью к возрождению интереса к развитию таких отраслей человеческой деятельности, как строительство, архитектура, наука, культура.
Все кажется простым на словах, а как же все-таки на деле, коль скоро это было связано с какой-то «программой».
Программа должна иметь установочные принципы, о которых я уже вкратце высказался, и конкретные вопросы и последовательность их разрешения.
Некоторые аспекты программы звучат следующим образом:
1. Провозгласить общегосударственную цель – строительство ДОМА.
2. Признать безнравственном такое положение общества, когда в положении бездомных оказались практически все люди, живущие в нашей стране.
3. Определить в программе три этапа, связанных с реорганизацией отраслей народного хозяйства:
а) реорганизация структур сельского хозяйства и связанная с ней программа гуманизации жизни человека, живущего в сельской местности, предусматривающая действительно современное инженерное обеспечение и ДОМА, и коммуникативных систем – дороги, экология ДОМА, энергоснабжение, возможности, эквивалентные как для групповых структур, так и для единичных;
б) реорганизация мелких и средних городских структур одновременно с реорганизацией производственных структур;
в) самая тяжелая и сложная часть – реорганизация крупных и крупнейших городских структур одновременно с реорганизацией всех отраслей крупной промышленности.
4. Произвести современное полное кадастрирование всех земель с учетом хозяйственного использования, экологического сосуществования человека и природы, определения территорий, пригодных для нормального существования человека, при организации промышленных структур исходить из интересов существования человека, а не из интересов промышленного производства.
5. Провести экономически обусловленную оценку земель предназначаемых под жилую застройку. В зависимости от наличия резервов площадей, определить минимальный размер участка предназначенного для застройки: не менее 0,03 га для крупных городских структур и не менее 0,04—0,06 га для средних и малых городских структур.
6. Отменить регламентацию количества жилой площади в единичном строении, за исключением застройки в исторических районах, а также безопасного расположения соседствующих строений.
7. Наделить правами владельца землепользователя, то есть правами покупки и продажи земли и строения.
8. На первых порах, для предотвращения злоупотреблений, определить право на владение одним (минимальным) земельным участком в пределах городской застройки и одним дачным участком (для городских структур) для одной семьи (семья может состоять из одного человека).
9. При определении стоимости земли из соответствия среднего среднему, то есть минимальный размер в районах максимального размещения должен соответствовать среднему жизненному уровню.
10. Для восстановления прав коренных жителей исторической застройки предусмотреть ряд экономических льгот для этой категории граждан, являющихся носителями исторической памяти города.
11. С учетом наибольшей сложности разрешения вопросов строительства жилья для крупных и крупнейших городских структур необходимость муниципального строительства сохранится дольше всего, и здесь необходимо перейти к сквозной оценке, с учетом эксплуатации, стоимости строений. Прекратить строительство крайне неэффективных с энергетической точки зрения строений из железобетонных конструкций. Отменить типовое строительство. При рассмотрении проектов жилых домов исходить из оптимального пользования землей, имея в виду использование подземных уровней для технических целей (стоянки и гаражи, мастерские, помещения общественного назначения).
12. Отказаться в дальнейшем от политики создания промышленных суперкомплексов, приводящих к необходимости локального сверхсосредоточения людей, которое влечет за собой неразрешимость проблемы существования человека.
13. Осознать, что одна из давящих проблем – проблема демографическая, которая выведена из-под сознательного индивидуального контроля, а в ряде мест она становится фактически катастрофической, так как приводит к деградации человека, со всеми вытекающими из этого последствия.
14. Жизнь человеческая столь ценна, что человек, дающий жизнь другому, обязан соотносить свои возможности с все увеличивающимися требованиями, предъявляемыми временем для созидания человека.
15. Государство обязано довести до индивидуального восприятия безнравственность тех родителей, которые унижают своих детей, перекладывая свой труд по созиданию человека на государство.
16. Необходимо отменить безнравственную политику поощрения бездумного многодетства. «Десять галок не заменят одного сокола», «Десять ослов не равны резвому скакуну».
17. Понять, что при всей громадности страны территорий, пригодных для нормального существования человека, не так уж и много.
18. Произвести переориентацию использования земельных площадей. Промышленная зона должна быть многоэтажно-компактной, жилая – наоборот. Экономии можно достичь именно в этом направлении, не упуская из внимания перевод энергоемких и материалоемких производств на современный уровень энерго- и материалосбережения.
Из всего изложенного, соображения по этой проблеме далеко не закончены, становится очевидным, что концепция ДОМА является сложной комплексной проблемой, имеющей глобальный общечеловеческий характер.
Не решив проблему ДОМА, мы никогда не избавимся от навязчивого ощущения, что все мы стоим в очереди и очередь эта – вся наша ЖИЗНЬ.
15.12.1990 г.