Владимир Батаев
Следствие ведёт полукровка
Глава 3
Я лежала на диване в гостиной с "Эльфоном" в руках, периодически отхлебывая чёрный кофе из чашки и заедая долькой апельсина. Да, вкусы у меня специфические. Но что вы хотите от полуэльфийки? Ева массировала мои ступни, периодически поднимаясь вверх, к внешней стороне бедра. Это очень отвлекало, так что приходилось брыкаться. Похотливая эльфийка демонстративно надувала губы, но поползновения не прекращала.
– Ева! Я вообще-то работаю!
– Линочка, ты сидишь в "Эльфограме" с моего аккаунта! Мне вообще-то скучно. Рафик, ну скажи ей…
– Скучно – иди помой пол, – по привычке сказала я эльфийке, зная, что она шарахается от швабры, как от Зелёной Плесени.
Неожиданно орк меня поддержал:
– Лина и правда работает. Ей надо изучить все материалы из "Эльфограма", чтобы скопировать образ покойной Каэтаны.
– Этого недостаточно, – повторила я уже в десятый раз. – Каэтана Исида и Каэтана Сидорова могут быть двумя разными людьми. Нужны домашние видеозаписи или фотки с близкими друзьями.
– Друзья ничего знать не должны! – поморщился Раф. – Ты вообще-то агент под прикрытием.
Орк сидел в кресле-качалке, одетый в банный халат, и уморительно шевелил пальцами на ногах. Ева наконец поймала его, зажала в угол и сделала маникюр. А нечего такие когти отращивать, что аж рвут ботинки! Не напасешься обуви на нашего хищника. Я, конечно, всё понимаю, что когти необходимы серым оркам для охоты, такая же мутация, как длинный язык и мелкие зубки у эльфиек. Но задолбало каждый месяц сопровождать Рафа в обувной, будто я мамочка-наседка. Ева, любовница и сердечная подруга, ходить с ним отказывается, ссылаясь на расистские предрассудки.
Зажатый в угол, орк согласился не только подстричь ногти, но и накрасить их оранжевым лаком. Всё-таки эльфийка вертит им, как хочет. И сейчас Раф сидел, вытянув ножищи вперёд, и шевелил пальцами, чтобы лак быстрее просох. На лице у него красовалась тканевая маска для жирной кожи, а на голове – повязка для волос с заячьими ушками. И зачем её нацепил орк, лысый, как яйцо? Наверное, Ева уговорила. Картина – загляденье! Хорошо, что сотрудники ОЭП не видят сейчас своего сурового начальника.
Закончив сушить ногти, Раф взглянул на меня:
– Что тебя смущает, Лина?
– Всё!
– А конкретнее?
– Да мы вообще не похожи ничем, кроме внешности! Каэтана одевается, как эльфийская шалава. Постоянно кривляется на камеру и сюсюкает. Или демонстративно рыдает в камеру, рассказывая, как очередную остроухую изнасиловали вдесятером. А ещё её лучшая подруга, София, – магичка не из последних и двухсотлетняя эльфийка.
– За это не волнуйся, тебе помогут навести морок и изменить ауру, – заверил Раф.
– Кто поможет? Уж не те ли древние мощи, что были на опознании трупа?
– Они самые, – кивнул орк. – Какой бы… лёгкой ни была Каэтана, её уважали. Магички жаждут крови. Они сделают всё, чтобы найти убийцу. Кстати, завтра ты встречаешься с ними сразу после допроса Валентина.
– Везёт! – присвистнула Ева. – Они крутые тётки.
– Не завидуй, дорогуша, тебя тоже возьмём в оборот, – хмыкнул Раф. – Поедешь вместе с Линой в заповедник.
– А что я-то?! – возмутилась эльфийка. – Я же не спецагент.
– Зато у тебя длинный язык. Сможешь разговорить своих товарок, – объяснил орк. – Тебе могут рассказать такое, о чём побоятся поведать Лине. Всё-таки она будет работать под личиной человека, а твои соплеменницы не слишком уважают круглоухих, даже таких, как Каэтана.
– И ты разрешишь мне развлечься с ними?
– Если это будет необходимо для дела, – вздохнул орк. – Для отвода глаз придётся тебе и с мальчиками, и с эльфийками…
Ева состроила несчастную мордашку, но я-то видела, как загорелись её глаза.
– Совсем забыл! – хлопнул себя по лбу Раф. – Из заповедника прислали пакеты с вещами Каэтаны. Ева, принеси. А ты, Лин, примерь. Пора входить в роль и репетировать.
– Фу-у, я такое не надену! – возмутилась я.
– Да брось, сто раз же наряжалась в эльфийку! – удивился Раф.
– Так то эльфийка, а ты мне подсовываешь вещи покойницы! Неужели наше ведомство не может выделить финансы на моё обмундирование?
– Нет, – отрезал начальник. – Мы не можем рисковать! В заповеднике хорошо знают Каэтану и её шмотки. Если будет хоть малейшее подозрение…
Я замахала руками:
– Поняла, поняла. Хватит уже!
Ева притащила пакеты, сияя, как противень после "Пемолюкса". Эльфийка обожает меня наряжать, но это ей не часто удаётся.
Я брезгливо выудила из кучи тряпья миниатюрную жилетку и мини-юбку из такой же ткани.
– Наконец-то ты будешь выглядеть как нормальная эльфийка! – воскликнула Ева. – А то вечно кутаешься в свои толстовки с капюшоном. Такую красоту скрываешь от мира!
– Вот-вот! – поддержал её Раф. – Хоть на женщину станешь похожа.
– Без ножа режете, – я едва втиснулась в юбчонку.
И как Каэтана её носила? Мне точно мало, а у нас одинаковые фигуры. С жилеткой получилось ещё более грустно: она стиснула мою грудь, как корсет, и сильно приподняла.
– Я не могу дышать!
Ева осматривала меня, цокая языком. Орк покачивал головой,
– Не хватает сапог на каблуке.
– Ты издеваешься?! – вспылила я. – Какие сапоги? На улице сорок градусов.
– Терпи ради дела! – рефреном ответили орк и эльфийка!
Как же я их иногда ненавижу…
Эльфийка покачала головой и скомандовала:
– Раздевайся! Надо примерить другие шмотки.
Я обречённо вздохнула и достала из пакета микро-шорты с блестками, больше похожие на трусы, и топик, едва прикрывающий грудь. Вот почему у моей близняшки вкусы, как у стриптизерши?
– Про каблуки не забудь, – напомнила Ева, когда я втиснулась в одежонку. – Ты вообще умеешь на них ходить?
Я надела босоножки и демонстративно прошлась по комнате. Спецагенты ОЭП умеют всё!
– Тебе очень идёт, – похвалил начальник. – И почему так в жизни не одеваешься?
– Потому что я – не Каэтана, звезда "Эльфограма". Я – полуэльфийка, которая не хочет привлекать лишнее внимание!
Ева вдруг помрачнела, поджала губы и уселась на колени к Рафу.
– Ты че скисла? – поинтересовался орк.
– Да норм всё, отвали, – огрызнулась эльфийка.
Вскочила на ноги, подпрыгнула и показала мне язык:
– Не хочешь наряжаться, тогда я померяю шмотки.
– Можешь выбрать, что понравится, – разрешила я.
Ева взвизгнула и кинулась ко мне на шею.
– Только все тряпки себе не загребай, – вставил орк. – А то Лина будет ходить голая.
– Ещё чего, размечтался, – я отвесила Рафу подзатыльник.
И пофиг, что начальник. Заслужил.
Весь вечер Ева крутилась перед зеркалом, заливаясь смехом. Так что мне даже стало стыдно, что ни разу не сводила её в магазин одежды, отделавшись футболкой с орочьего плеча.
Но ночью эльфийка заявилась ко мне в кровать, прижавшись обнажённым телом к моей спине.
– Отвали, ты холодная, – пробормотала я спросонья.
Но Ева вдруг захныкала, так что пришлось мне проснуться.
– Не плачь, маленькая, всё хорошо. Я рядом.
Я перевернулась на другой бок и крепко обняла девушку, поглаживая по плечам. Эльфийка приходит ко мне ночью, когда испугалась или загрустила. От серокожего придурка сочувствия не дождёшься.
– Мне приснился кошмар про заповедник.
– Понимаю, тоже не хочу туда ехать, но придётся. Работа такая.
– Наша служба и опасна, и трудна, – пропищала Ева. – А расскажи про отца и про то, как вы жили в бункере…
Я вздохнула – кажется, поспать сегодня не удастся. Ева обожает слушать истории про моё детство, а я рассказываю, как Шахерезада.
– Давным-давно, тридцать лет назад, родилась девочка. Её папой был человек, а мама – эльфийка. Мама работала на спецслужбы, и девочка никогда её не видела, а папа… папа боялся всего на свете – эпидемии, войны, собак, пауков и крыс. Он построил дом с бомбоубежищем, чтобы защитить девочку от враждебного мира.
Ева закинула на меня ногу, притянула к себе и поцеловала в губы, затыкая рот своим длинным языком.
Я вырвалась и так грубо толкнула эльфийку, что бедолага свалилась с кровати.
– За что? – Ева обиженно потерла ушибленный копчик.
– За всё хорошее! Сейчас вообще из комнаты выгоню. Вали к своему любовничку!
– Я буду хорошо себя вести, – пообещала эльфийка, присаживаясь на край кровати.
– Последнее китайское предупреждение!
– Даже обнять тебя нельзя? – скуксилась девушка.
– Это можно, так и быть.
Ева крепко обняла меня. Я даже взвизгнула – эльфийка гораздо сильнее, хоть мы и весим одинаково. Мстит, зараза, за ушибленный копчик. Уснули мы уже через десять минут в обнимку. Всё-таки эльфийка – прекрасная грелка для вечно мерзнущей полукровки.
***
Вчерашние магички расселись в кабинете Рафа, сразу потребовав чёрный кофе со льдом. На меня они смотрели, как на говорящий кусок мяса, а вот брутальному орку строили глазки.
– Лина, познакомься с нашими помощницами, – заискивающе сказал начальник. – Виола и Лилия обещали замаскировать твою ауру и… острые уши.
– Зачем они тут? Я и сама могу это сделать.
– Ты не так сильна в магии, дорогуша, – улыбнулась Виола, блондинка с синими прядями.
– Уж морок я навести в состоянии!
– В тонком и деликатном деле требуется помощь профессионала, – пропела Лилия, одетая в сиреневое платье до пола с вырезом почти до задницы. – А ты – дилетант, хоть и способный экземпляр.
– Лина, иди и сделай дамам кофе, будь добра, – попросил орк.
– Что?! Я вообще-то спецагент, а не секретарша! И знаю, зачем ты меня выгоняешь. Эти бабки тянут ручонки к твоей ширинке.
– Лина, – простонал Раф.
– Ты не слишком воспитанная для юной эльфийки, – усмехнулась Виола.
Я показала ей язык. К слову, абсолютно человеческий.
– Разуй глаза, тётя, я – не эльфийка.
– Мы в курсе, кто ты такая, – пожала плечами Лилия. – Уникальная, не спорю, но не зазнавайся. Пока ничего выдающегося ты не умеешь.
– Лина, пойми, хамство и истерики ни к чему не приведут, – вздохнул Раф. – Участие магичек в расследовании санкционировано высшим руководством.
– Давайте жить дружно! – голосом кота Леопольд сказала Виола.
Я молча вышла за дверь. Обычно я терпелива и вежлива даже с самыми противными свидетелями и подозреваемыми. Но эти дамочки известны своими расистскими убеждениями и презрением к круглоухим. И они не правы, что я – неумеха. Быстро заряжаю кристаллы, в отличие от эльфиек, которые делают то же самое в три раза медленнее. Владею основами морока и маскировки – никто ещё не просек, что орк – серокожий. Если настроиться, слышу разговоры из прошлого. Есть и более прикладные умения. Например, могу останавливать, отменять и переносить критические дни. Этой сверхспособности любая девушка позавидует.
И все же я погорячилась с магичками. Если они участвуют в расследовании, значит, помощь действительно нужна.
Я тихонько толкнула дверь, приготовившись извиниться. Но… начальник предпочел это сделать за меня. Эльфийки стояли на коленях и ублажали орка, облизываясь и причмокивая.
А пойду-ка и вправду куплю всем кофе, заодно и сырой рыбы в соседнем магазине, чтоб эльфийки восстановили силы. Они обычно зверски голодные после любовных утех.
Глава 4
Я купила сырую рыбу в ближайшем магазине, а вот за кофе отправилась в кофейню подальше. Надо дать орку и эльфийкам время, чтобы нарезвиться.
Деликатно постучала, прежде чем войти. Раф ответил сразу же, значит, закончили, и я верно рассчитала время.
Виола и Лилия выглядели раскрасневшимися, но в порядке, а вот начальник тяжело дышал. Давненько он не сдавал нормативов по физкультуре. Аж задыхается, бедолага. Или это Ева его так заездила?
Я протянула Рафу стаканы с капучино, а магичкам – рыбёшку и покаянно опустила голову.
– Простите за грубость сегодня утром. Не хотела никого обидеть.
– Да забудь, – Лилия добродушно улыбнулась. – Мы же все понимаем – у тебя стресс. Если бы я увидела мёртвым своего двойника, спалила бы к чертям ближайший эльфийский притон. Ненавижу этих тварей, которые насилуют моих сестёр и подсаживают их на "эльфийскую пыль".
Хорошо Раф поработал, ублажил старых нимфоманок на славу. Я ни капли не раскаиваюсь, просто магички – сильные союзники. А ещё могут пролить свет на моё рождение и наличие сестры-близняшки.
– Вы правы, я просто в шоке. Каэтана – моя копия и при этом человек. Это странно, не находите?
– Очень, – кивнула Виола. – Но могу тебя уверить, в животе матери ты была одна. Я присутствовала при родах. Все эльфийки – прирождённые повитухи. Кроме того, могла потребоваться помощь лекаря, но все прошло хорошо. Образцово-показательные роды!
– Спасибо, вы меня успокоили, – я прервала магичку, пока та не пустилась в описание родов.
– Почему бы тебе не расспросить отца? – поинтересовалась Лилия. – Уж он точно знает больше всех о твоих потенциальных сестрах.
– Мы давно не общались, – промямлила я.
Не хочу говорить, куда подевался мой папаша. Уж слишком тяжёлые воспоминания. Да и со старыми швабрами не хочется делиться наболевшим.
Спас меня Раф:
– Давайте обсудим план внедрения агента в эльфийский заповедник, пока не пришёл муж погибшей. Некоторые детали не для его ушей. Предлагаю объявить, что на Каэтану совершено покушение, когда она прогуливалась по заповеднику. Девушку ранили в бок, оглушив ударом по голове. Отсюда – потеря кратковременной памяти.
– Логично, – согласилась я. – Не хотелось бы попасть впросак, если какая-нибудь подопечная вспомнит, как тусила со мной неделю назад. Как мы спали с красивыми студентами под звёздным небом…
– Каэтана никогда не изменяла мужу! – возмутилась Лилия.
– А вы-то откуда знаете? – не удержалась я. – Свечку держали или являетесь её закадычной подружкой?
– Насчёт подружки, – перебил Раф, пока я не наговорила лишнего. – Нужен качественный морок, чтобы магичка ничего не заподозрила. Надеюсь, вы помните, что лучшая подруга погибшей – Марла?
– Сделаем, – пообещала Лилия. – А Марла не так уж крута, как вы думаете. Хотя если с Линой сравнивать…
Я поморщилась. Не может она без подколов по поводу моих способностей.
– В общем, не о чем беспокоиться. Если Марла вдруг посмотрит на ауру Лины, то увидит ауру Каэ.
– Каэ?! – орк поднял брови.
– Да, Аней её называли люди, – пожала плечами Лилия. – Так что привыкай и к этому обращению, полукровка.
Вдруг раздался стук. Он шёл откуда-то снизу, будто из преисподней.
– Войдите! – крикнул орк.
Дверь открылась, и я поняла, что Валентин стучал палкой по низу. Меня передернуло. И зачем подчёркивать, что ты слепой? Чтобы получить ещё больше жалости?
– Заходите, присаживайтесь, – Раф кинул на меня испепеляющий взгляд.
Ах да, я же купила кофе только магичкам, позабыв о потерпевшем.
– Как у вас дела, Валентин? – дружелюбно спросила Виола.
– Плохо, очень плохо без жены, – вздохнул вдовец. – Мы были очень близки, хоть и жили в разъездах. Ну, тут и моя вина была…
– Почему? – спросил Раф. – Это же Каэтана Исида была звездой "Эльфограма".
– Так я тоже блогер и вечно в дороге, – пояснил Валентин. – У меня, конечно, в два раза меньше подписчиков, чем у Анюты. Но на пенсию по инвалидности не проживёшь, вот и пришлось завести блог "Слепой путешествует". Не слышали?
– К сожалению, у сотрудников ОЭП нет времени следить за деятельностью блогеров, – выкрутился орк. – Но на ваш блог я подпишусь.
– Спасибо! – просил пострадавший. – Может, и донат скинете? Мне деньги понадобятся на похороны. А вы скоро отдадите тело?
– Возможно, – на оба вопроса ответил Раф. – Всё зависит от сведений, которые добудет Лина.
Я вздохнула. Все меньше вероятности, что вампир – это муж. Кажется, он прекрасно жил в разлуке с Каэтаной – путешествовал, вёл блог, тряс донаты с подписчиков. Ни одного мотива для убийства!
– Вы готовы сотрудничать со следствием? – уточнил Раф. – Даже если это причинит вам боль?
– Сделаю, что смогу, чтобы найти убийцу, – пообещал Валентин.
– Тогда представьте, что вы приехали в заповедник с женой. Каэтана рядом. Вы болтаете с ней при посторонних. Так, Лина, твой выход!
Я присела на колени к вдовцу. Тысячу раз видела эту позу на фотографиях в "Эльфограме". Тот рефлекторно дёрнулся.
– Если вам будет неприятно, сразу скажите.
– Нет, все нормально. Просто на секунду показалось, что жена жива. Вы даже пахнете, как она. Продолжайте!
– Любимый, сладенький мой! – пропела я. – Давай сфоткаемся для наших блогов. Так, улыбочку, обними меня крепче, роднулечка!
– Стоп! – прервал меня Валентин. – Каэтана была милой, а не приторной. Она бы никогда не произнесла столько уменьшительно-ласкательных на одно предложение. Как только, вы открыли рот, то выдали себя. И ещё… Аня всегда интересовалась делами других людей. Она не была зацикленной только на себе эльфограммщицей.
– Лин, ты же смотрела видео, – пробурчал Раф. – Давай попробуем ещё раз.
– Как дела с блогом, милый? – уже другим тоном спросила я. – Напишешь пост про заповедник? Нам нужна помощь спонсоров и добровольцы для сексуальные утех.
– Твою ж мать, – вдруг сказал Валентин. – У меня мурашки по коже. Ты заговорила, как Каэтана.
– У меня хороший инструктор.
– Сегодня не смогу, должен выложить пару рекламных постов, – Сидоров продолжал играть роль, но его голос дрожал. – А вот завтра обязательно выложу пост и видео про заповедник.
– Спасибо, мой хороший, что бы я без тебя делала!
– Молодец, – кивнул Валентин. – "Мой хороший" – это у неё слово-паразит было. А как твои дела, Анюта?
– Привезла в заповедник новую эльфийку, выкупленную из притона. Бедняжечка! Кожа да кости.
Валентин вдруг охнул, провел по моему голому бедру, а другой рукой сжал грудь:
– Любимая, нет… Ты со мной? Ты жива?
***
– Лина, ты раздолбайка! – отчитывал меня начальник. – Просил же каждый день приносить воду для пострадавших. Это лучшее средство от истерик!
– Не самое лучшее, – хмыкнула я. – Коньяк рулит.
– Это всё из-за тебя! – ещё больше разъярился начальник. – Из-за тебя мне пришлось открывать бутылку коньяка! Коллекционного между прочим, две тысячи пятого года! Сам куратор подарил за хорошую службу!
– Так давайте допьем, – предложила я. – Мне не помешает, после ручонок новоиспеченного вдовца хочется в душ сходить.
– Ну, облапал он тебя, и что? – вступила в разговор Виола. – Эльфийская кровь не заговорила? Могла бы потерпеть и поддержать пострадавшего. А ты, ты чуть до инфаркта его не довела!
– Уж извините, что я не такая шалава, как ваши соплеменницы! И ничего я ему не сделала, просто оттолкнула.
– "Оттолкнула", – передразнил Раф. – Так, что бедный мужик отлетел на другой конец комнаты. Когда же ты поймёшь, Лина? Когда осознаешь, что физически сильнее большинства женщин?
– Но не сильнее эльфийки.
– Это точно. Не сильнее эльфийки. А ещё менее одарённая в магии. И уж точно не такая озабоченная. Бракованный экземпляр!
– Ну, хватит размусоливать эту тему! – рявкнула Лилия. – Ты, Лина, гордись не фригидностью, а достижениями в магии. А они у тебя ещё будут, просто полукровки развиваются с отставанием. И ты, Раф, перестань страдать из-за коньяка. Если дело выгорит, подарю тебе бутылку от двухтысячного года. А пока разливай! Нам всем не помешает расслабиться.
Орк открыл рот для возражений, но тут же захлопнул. Молча достал из шкафа рюмки и разлил остатки коньяка. Я хлопнула, не глядя, хоть и недолюбливаю крепкое спиртное.
– Вы были знакомы с Каэтаной, – наконец произнёс Раф. – Как думаете, удалось Лине вжиться в роль? Сможет она работать агентом под прикрытием?
– Несомненно, – кивнула головой Лилия. – В штатных ситуациях. А если случится форс-мажор, мы подстрахуем.
– Вы поедете с Линой в заповедник? – уточнил Раф.
– Разумеется.
Под шумок я налила себе ещё коньяка. Да что такого особенного в этой Каэтане, если влиятельные магички бросают все ресурсы на расследование её гибели?
– Приглядывайтесь к истеричному муженьку, – вставила Виола. – В тихом омуте черти водятся. Так ведь говорят у вас в России?
– Думаете, он мог выпить кровь у любимой жены? – усмехнулся Раф. – Если только в фигуральном смысле.
– А я верю в вампиров, – серьёзно сказала Лилия. – Тем более в том заповеднике что-то нечисто. Странное место. Ну, Лина сама все увидит. Лина? Ты решила всё вылакать без нас?
Раф быстрым движением разлил коньяк по рюмкам, а мою перевернул.
– Иди домой, отоспись. Завтра трудный день.
– Для молодого неокрепшего организма алкоголь вреден, – поддержала его Лилия. – И позвони отцу. Передавай привет от Лилечки. Он тебе расскажет, как тридцать лет назад мы рубились в покер.
Я молча вышла из-за стола. В покер с моим отцом? С сумасшедшим параноиком, который не выдержал такого счастья, как воспитывать полуэльфийку, единственную в мире?
Накрапывал дождь. Я раскрыла зонтик, который засунула мне в рюкзак Ева. Умеет же эльфийка быть заботливой! Правда, редко. Обычно она подкладывает в рюкзак конфеты.
Мне пять лет. Отец напяливает на меня панамку во дворе и шипит: «Прикрой уши, запятая, а то вчера бабки шушукались. Мне не нужны проблемы!»
Звякнул "Эльфон". Открываю сообщение от Рафа: "Как ты? Закажем вечером пиццу? Никак не могу выпроводить остроухих шалав. Уже в третий раз за сегодня лезут в штаны".
Мне десять лет. Выпрашиваю у отца новую юбку – старая уже не сходится на талии. Но тот пожимает плечами. Все деньги, которые правительство выделило на моё содержание, ушли на постройку бункера.
Еще одно сообщение от орка: "Лина, ты в порядке? Ну не злись. Прости, что накричал. Но ты выжрала весь мой коньяк!"
Мне пятнадцать лет. Отец кричит и выгоняет из дома. В холодильнике пусто, и я украла банку тушёнки из бункера, когда мыла в нем пол. Меня тошнит от голода. Отец трясётся от ярости и говорит, что я закончу в притоне, как остроухая шлюха, которая продаётся за еду.
Позвонить и расспросить о возможной сводной сестрице? Да я бы не смогла, даже если бы и захотела.
Мой отец сошёл с ума и заперся в бункере три года назад. Не знаю, жив ли он вообще. Хотя с голоду помереть не должен – припасов и воды в "подземной темнице" хватит лет на десять.
Я ускорила шаг, стиснув в руках зонт – подарок Рафа. Нет у меня больше отца, а мать я не знала. Моя семья – орк и эльфийка, и больше никого не надо.
