Владимир Георгиевич Босин
Гостебник
Глава 4
А вечером меня костерил мой товарищ. За всё хорошее и глупое. За то, что позабыл об элементарных мерах предосторожности. Уехал один, мог бы и каравана дождаться.
– Ну да, тогда бы вороги подкараулили меня в другом месте.
Кто же знал, что этот придурок таким злопамятным окажется. Пошёл на смертоубийство. Моё счастье, что я взял в привычку поддевать кольчугу. Она меня и спасла. Первая же стрела ударила в бок. Кольчуга удержала, но сейчас там здоровая гематома и царапина. Но это все мои потери.
А в плюс пошёл жеребец и две молодые кобылы. Также пленный, который, по сути, боевой холоп убиенного мною парня. А также два саадака, меч и две сабли. У главаря таки была короткая кольчужка, но сильный удар шипа шестопёра пробил её. Ранение оказалось не смертельное, но враг потерял ориентацию, попытался зарубить меня и увы, сейчас уже не с нами.
Урок очевиден, никогда не передвигаться одному и всегда настраиваться на проблемы. Лучше зря таскаться с оружием, чем в нужный момент оказаться с одним кинжалом.
Лично мне не совсем понятно, почему троица не обогнула сани и не атаковала меня упавшего одновременно. Тогда бы у меня шанса бы не было.
А так, послали одного, потом другого.
Чуть позже ответ дал пленный. Оказывается, его хозяин не совсем отошёл от полученной травмы. Перелом сросся, но неправильно. Рука не работала нормально и мешала активно двигаться. Вот тот и не захотел направить жеребца преодолевать наваленные сугробы, которые всегда сопутствуют наезженной колее зимника. Потому и решив, что сбили меня первой же стрелой, успокоились. Также выяснилось, что за мной таки следили. Ждали, надеялись подловить и когда сообщили, что я выехал один, решили закрыть вопрос кардинально. Меня особо не опасались. Свидетели донесли что в драке я хорош, а оружием пользоваться толком не умею.
А я сам от себя офигеваю. Приголубить трёх опытных вояк – это не просто везение, это что-то большее. Теперь надо думать, чтобы на меня не грешили. Не хватало заиметь во врагах чей-то клан из местных. А у меня ни силёнок, ни поддержки. Пока только Скорята да Семён из ближников.
– Ничто, от лошадок и оружия надо избавиться. Этим я сам займусь, – Скорята сразу пронял мою мысль.
– А вот что с этим дущегубом делать? -пленный пока сидит в холодном сарае, но долго он там не протянет. Надо и с ним что-то решать.
В результате Скорята столковался с ганзейцами, большой караван которых вышел из Новгорода по направлению к Варяжскому морю. Они с удовольствием купили трёх здоровых и молодых лошадей. Затрофееное оружие мы пока припрятали. А вот пленника втихаря продали восточному купцу. А что, парень молодой, хоть и глупый. Попытался бежать, развязался и тикать в лес. Мы его быстренько вернули и решили побыстрее избавиться. Пусть теперича показывает свою резвость работорговцам на невольничьем базаре. Так что вроде следы замели и пока сидим, не отсвечиваем. Трупов не нашли, а значить и преступления никакого нет.
Постепенно я успокоился и перестал ожидать неприятностей. А к середине марта вся выработанная нами продукция уже была перевезена в один из складов Григория Дурдеева. На этом пока моя работа завершена. Всем участвующим в нашем предприятии я выдал зарплату. Мне удалось сэкономить серебро, плюс денежки от неторопливой реализации заграничного сукна и выручка за трофейных лошадок с пленником. Всё это позволило мне рассчитаться с долгами. И ежели Скорята с Семёном вполне достойно приняли серебро, то дед Савелий с Ерофеем ахнули. Не ждали, ведь Ерофей был бесправным закупом, а Савелий с семейством, вообще, подряжались за еду батрачить. А тут по две деньги каждому. Невеликие деньги за зимний сезон, но всегда приятно получить нежданный прибавок.
А чтобы не мучаться в ожидании исхода нашего совместного с Григорием предприятия, я решил перебраться в город. Взял с собой только Скоряту. Семён же попросился осесть в деревеньке. Приворожила видать своей богатырской статью та вдовица. Григорий разрешил построить на его участке новую избу. Вот Ерофей и собрался поставить капитальную, на всю нашу бригаду.
А я с удовольствием погрузился в негу почти семейной жизни. Уже вторую неделю проживаю в хоромах своей полюбовницы. И пока не заметно, чтобы Марфа ко мне охладела. Да и её дочура Василисса перестала кривиться при моём появлении. Наоборот, по вечерам лезет к нам, требуя развлечений.
А на душе неспокойно как-то. А вдруг то зловредное семейство ищет подходы ко мне. Посчитаться за родственника. Григорий говорил, что у того тесть не из простых.
С этим вопросом я и обратился к Григорию.
Тот, зараза такая, вытянул у меня все подробности. Ну а я не стал скрывать итоги нашей встречи тогда на замёрзшей реке. Григорий пообещал навести справки. При этом купец пытается подвести меня к интересующему его вопросу. А именно, в каких таких отношениях я с Марфой? Наша связь уже не стала великим секретом, неясно только теплота наших отношений. Кто кому ноги по вечерам моет?
Спросить напрямую не решается. Не принято сейчас лезть в личную жизнь. Но, почему-то он прямо успокоится не может.
А, вот и моя «невестушка».
У Григория три дочери. Старшую недотрогу 17 лет, величают Ольгой. И у неё в самом деле есть что-то этакое эпическое от великой княгини Ольги, управляющей железной рукой огромными территориями киевской Руси. Тоже упрямица и игнорирует меня со всей девичьей страстью. Возможно, я её тогда, в первый раз, просто испугал. Или же она вообще дичится всех посторонних.
Средней дочке уже 12, и она явно внешностью и характером не в батюшку пошла. Мелкая для своих лет черноглазка, зовут Евдокией. У нас с нею установились оригинальные отношения. Когда я прихожу в этот дом, Дуняша сразу теряется и прячется за спину отца или старшей сестры. При этом смотрит на меня не отрываясь, будто на мне что интересное нарисовано. Вот её родитель и пошутил, что она в меня втюрилась. А братец, ехидна этакая, стал дразнить сестру невестой. Ну и я поддерживаю эту игру. Галантно ей раскланиваюсь, изображая своим малахаем подметание шляпой с перьями пола. Стараюсь быть похожим на какого-нибудь шевалье из далёкого Парижа. Девочка ужасно смущается, но не отходит от меня далеко.
Младшенькая Злата – отдельный разговор, ей только 9 исполнилось. Абсолютная непосредственность, она запросто может взобраться ко мне на колени. И имя ей очень подходит. Волосы цвета спелой пшеницы. А глазищи какие огромные, красавицей вырастит.
Единственному наследнику стукнуло 15 лет. Почти совершеннолетие, но Захар ещё сущий пацан. Он тоже щупловат, как и средняя сестра и на пару с нею гоняет по отцовскому дому. Шкодят, совсем как дети в моей первой жизни. Ольга же мелкотню держит на расстоянии, наверное достали. А Златка пытается за ними угнаться, да куда там.
Естественно, при очередном посещении я принёс для детворы свою игру «Лес». Только на сей раз Ерофей ввёл дополнительно три женских персонажа. Княжна, купеческая дочь и русалка.
В первый день игру восприняли с небольшой настороженностью. Злата всем мешала, потому что не могла въехать в принципы игры.
А вот когда я пришёл в гости в следующий раз, то увидел спаянную команду. Это как наркотик, сидят все четверо, и родители с ними. Глаза красные, позы напряжённые. Напоминает мне картинку увиденную как-то в казино. В рулетке, когда шарик катится и вскоре кому-то выпадет удача, игроки также напряжены. Но каждый переживает по-своему.
Вот и в этом семействе мне со стороны интересно наблюдать за ними.
Григорий немного снисходительно кидает кости, но увлечён. Ничто человеческое ему не чуждо.
Его супружница Капитолина просто сидит рядом, в игре не участвует, не интересно.
Ольга азартна, глаза блестят, румянец на щеках, трудно отвести глаза от её лица. Правда, когда она перехватила мой бестактный взгляд, сразу нахмурилась.
Дуня постоянно проигрывает и обижается на братца, который её сейчас опередил буквально на финише. А ведь победа была так близка. Златка – непоседа, успевает обежать стол, схватить шанюшку с блюда, вернуться и потолкаться около старших, дожидаясь своего хода.
– Алексий, давай к нам, никак не могу выиграть. Дети всё время впереди. Может с тобой получится.
Я предложил, чтобы поднять мотивацию, играть на что-то. Допустим на бисеринки. Каждому выдаётся, к примеру, по тридцать штук. Пришедший первым получает из казны 5 штук, второй 3, третий 1. Дальше всё идёт соответственно в минус. За вечер надо собрать и предъявить соперникам выигрышное количество. Абсолютный победитель получает фигурку былинного героя Садко. И она у меня с собой, настоящее произведение деревянного искусства в исполнении Ерофея. Яркие одежды, смазливое румяное лицо и гусли в руках. Это будет переходящий приз. Каждый день он будет менять владельца.
Три часа ушли как одна минута. Каких только эмоций я не насмотрелся, от восторга до ненависти. Златка горько плакала, когда её обходили на повороте. А Захар издёт победный вопль в духе североамериканского индейца.
Младшенькая частенько залазит мне на колени, поёрзает, поможет мне сделать ход и бежит на свой стульчик. Рядом сидит Дуня. Та позабыла меня стесняться и толкает рукой, когда делает удачный ход. Но девочка в принципе молчалива и её эмоции можно считать по мимике.
Напротив нас сидит старшая сестрица, мне трудно не бросать на неё взгляд. А когда она смеётся, я непроизвольно любуюсь ровными белоснежными зубками, а губы она непроизвольно покусывает, поэтому они у ней насыщенно малинового цвета. А ещё девушка откидывает непослушную прядку со лба и иногда смотрит на меня. И при этом даже не пытается изобразить неприступность. Глядишь лет через пять и улыбку подарит.
А после вечерней трапезы Григорий повёл меня в библиотеку. Но мы не стали сразу играть в шахматы, сначала о деле.
– Значится, удалось мне узнать про твоего обидчика. Он и в самом деле пропал, вместе с двумя своими челядинами. Родня ищет, даже пообещали молодого сильного коня подарить тому, кто принесёт известия о нём. И вот что интересно, никто не знает, куда он исчез. Утром встал как обычно и поехал с двумя слугами по делам. А потом, предположительно получил некие новости и стремительно покинул город. И это было в первой половине дня.
Хм, это что же получается. Он следил за мной и возможно у него был сообщник среди челяди в Марфином доме. А когда я решил после утренней трапезы возвращаться домой и мне запрягли сани, то доглядчик побёг к своему нанимателю. Ну а тот быстренько собрался и никому не сообщив, поспешил сесть в засаду. Пленник, который, надеюсь сейчас на пути на невольничий рынок Каффы или Стамбула, поведал, что они долго дожидались меня и изрядно промёрзли. Отчасти это объясняет мой нереальный успех тогда. Но, а вот кто и когда точно сообщил хозяину о моём выезде – он не знал.
Но после этих слов купца мне конкретно полегчало. До этого было большое желание просто сняться с места и исчезнуть из города. Не хотелось бодаться с местными, это заранее проигрышная ситуация. На стороне сотского старосты весь административный ресурс плюс братство ушкуйников. Хотя Скорята говорил, что у них как у флибустьеров. Изредка объединяются для похода, но в принципе каждый сам за себя. А воинское счастье такое изменчивое, все под богом ходят.
– Марфа, может не надо? Давай хоть порознь пойдём.
В воскресенье Марфа уговорила меня сходить в церковь на утреню. А мне это кажется глупым и вызывающим.
Надо понимать, что сейчас мужчине разрешается многое в плане побочных связей на стороне. Грех невеликий, сам был свидетелем. Батюшка на исповеди по-отечески пожурит и велит прочитать несколько лишних псалмов на ночь глядя. И всё.
А вот женщины совсем в другом положении. Интимные связи допускаются только в законном браке с супругом. Я не говорю сейчас про наложниц и подневольных девок. А всё остальное от лукавого и называется блудом. За это следует общественное порицание и церковь может призвать к ответу. Какому? Ну, тут всё зависит от персоналий.
А Марфа в ответ только фыркнула и взяла меня под руку. Так мы и пошли пешком в храм божий. На божественной литургии, конечно, стояли порознь, но нас уже срисовали и с любопытством шушукались. Ну, думаю гадали о моей персоне. Я пока не примелькался в городе, большую часть времени провожу на нашей фазенде. Вот народ и любопытствует, что за гусь перелётный объявился.
А Марфа явно личность известная. Ну да, боярыня исконная. Не то что, когда боярин берёт в жёны купеческую дочь, польстившись на богатое приданное. Насколько я понял, Марфа и сама повыше покойного супруга родом будет. Ну так она сама рассказывала. Вот и идёт теперь, высоко задрав нос. А мне от этих шепотков со всех сторон неприятно.
– Алёша, а ты что стесняешься меня? – ну вот и типичный супружеский скандал последовал, когда мы вернулись домой. А я всего лишь заметил, что мне не нравится столько пристального внимания. Марфа надулась и отошла только после вечери, когда я по-хозяйски погладил её по спинке и ласковым хлопком по сытной заднице послал в сторону опочивальни.
И только в середине лето появилась определённость в наших предпринимательских успехах. И нарисовалась она в виде двух увесистых мешочков с серебряными монетами. Там в основном восточные дирхемы, но также попадались имперские денарии и более мелкие серебряные гроши. Прилично, по весу килограмма четыре, не меньше. Это пришла ладья со шведской стороны, на которой вместе с прочим товаром везли и мои свечи. Григорий сам не ходит в заморские страны, для этого у него имеются доверенные люди.
Полюбовавшись на монеты самой разной сохранности я понял, что не просто будет определить их общую стоимость. Надо взвешивать. Но Григорий настойчиво смотрит, ожидая моей реакции. Ну я и изобразил радостную улыбку. В любом разе неплохо, если это 15%, то сколько тогда будет его доля.
К сожалению здесь хождение золотых монет незначительно. Золото идёт исключительно с Востока. Торговать на Западе за золото не получится. В золоте состоятельные люди хранят свои состояния. И хождение их мизерное. А вот серебра сколько хочешь.
– Ну и что теперь будешь с этим делать? – купец кивнул на моё богатство. И в самом деле чувствую себя миллионщиком.
И вдвойне приятно, что Дурдеев меня не кинул. А ведь мог запросто, видоков в целях сохранности тайны не было. А составленный договор можно и проигнорировать, сидя на такой-то должности.
Я не сразу ответил. Были определённые мыслишки. Во-первых нужно ехать в глухие места, где не побывали купцы, специализирующиеся на воске.
А во-вторых, я хотел бы выкупить у Григория его фазенду. И дело не в том, что мы её пригрели. Тут всё намного значительнее. Недавно имел я интересную беседу с нашим Ерофеем. Тот с помощниками почти закончил рубить новое жильё. А пока рукастый мужик ложит новую печь. При чём делает её по моему совету больше похожей на классическую русскую печку с дымоходом. Я категорически возражал против обычной печи-каменки, сложенной без раствора. Это такое убожество, хотя практически в любой избе коптят именно такие. Я тут же нарисовал конструкцию предлагаемого изделия. С лежанкой и подпечьем для просушки дров. Хотя топить можно торфом, соломой, кизяком, камышем и всем, что горит. Все наверное помнят из фильмов как крестьянки открывали заслонку и ловко ухватом выхватывали чугунки или противень с выпечкой. В топочную камеру с глухим подом подгребаются угли и рядом ставятся нужная посудина. Сковороды, жаровни, чугунки и вышеупомянутые противни.
КПД конечно невысокий и нагрев идёт от уровня шестка, а это 80–90 см от пола. Но, по сравнению с той же каменкой этот несомненное чудо. Да и дышать в доме полегче, когда дым улетает в трубу. И думаю, что мои её оценят. Уверен, что есть и более продвинутые системы, но я помню эту конструкцию. И к тому же, именно русская печь продержится так много веков, успешно дожив и до моего времени.
Тут стали два вопроса. Где брать хорошую белую глину для топки и скрепляющий раствор?
А когда Ерофей хитро почесал густую бороду, я понял, что он что-то надыбал:
– Да есть туточки подходящая глина. Мне Савелий показал, дюже подходящая для нашего дела. А раствор? Знаю я секрет глиняно-песчаного раствора. А как ты думаешь я свои печи ложу?
– Не знаю, думал как и все каменки ложат. Без раствора.
На склоне глубокого оврага видны следы копки. Кто-то изредка сюда приходит за глиной.
– Проверял, много её тут? – Ерофей на мой вопрос показал знакомым жестом, типа выше головы. Я размял пластичный светлый кусок глины, – хорошо бы получить кирпич, который будет держать огонь в топке и не трескаться. .
Вот у меня и возникла идея купить у Дурдеева тот участок. А чего, место неплохое. Глядишь, прибарахлимся нормальной лодкой, всё равно нужна будет для наших дел. А пойдёт ещё и кирпич – вообще круто будет.
Григорий Афанасьевич пропустил между пальцев свою бородёнку и показал свою купеческую сущность:
– Сто тридцать дирхем и участок твой, – дальше пошла торговля. Купец описывал свой участок и все его прелести. Свежий воздух, рядом река и лес, земля просто как пух и вообще, сам подумывает туда семью перевести и обживаться.
Я же призывал в свидетели всевышнего и описывал трудности проживания там. Практически у чёрта на куличках, добираться полдня. Даже поговорить не с кем, разве что с сохатым. И вообще где это видано за участок в деревне платить такие бабки.
Глава 5
В итоге нас обоих устроила сумма в половину озвученной. Я не знаю, но судя по всему Григорий в принципе рад сохранить часть прибыли, однако сделка ему не так и выгодна. Иначе я бы почувствовал его радостные эмоции. Строения на участке ничего не стоят. Срубить избу можно и за полтину, только знай лес вези. А вот землица всегда в цене. А участок там нехилый. Целых семь десятин. Вначале мне показалось, что я ослышался. Для меня десятина – это ничего, часть сотки. Оказывается, что десятина составляет больше гектара. Это цельных 109 соток. Но в грамотке на владение землей размер участка указан в четях. А четь – это четверть десятины. Если честно, я и не думал, что такой значительный кусок вдоль реки принадлежит купцу Дурдееву. Пусть и вдали от городских стен. Кстати, получается что его, а заодно и меня, теперь смело можно отнести к вышестоящему сословию – житьих людей. Это мелкие землевладельцы. Я-то наивный торговался за тот участок, где стоит старая изба плюс пара соток вокруг. А тут почти семь с половиной гектара землицы, включая луг, приличный участок пахотной земли и кусок леса. Но это выяснилось позже, когда я привёз землемера на участок.
Процесс оказался не такой быстрый. Сначала мне пришлось отвести специального служащего на место, где тот всё обмерил и в грамотке описал участок. Потом мы скрепили это печатями, засвидетельствовали как положено и я отдал плату за участок.
И когда я понял, что теперь у меня наконец-то в новой жизни появился свой угол, на душе прям захорошело. Свой и никто меня оттуда не прогонит. Я теперича новгородец, ну почти. Считаюсь жителем слободы. Хотя в реальности проживаю в небольшой деревеньке.
Сразу приобрели небольшую гребную лодку, но была и опция поставить на ней мачту с небольшим прямоугольным парусом. Чем мы сразу и воспользовались. Теперь в город добираться стало очень удобно. Оттолкнулся и запрыгнул в лодку, слегка подгребая веслом. Через пару часов уже видны стены города. Назад ещё проще, знай плыви по течению. Оно медленное, но всё в помощь. Лодка довольно лёгкая и втроём спокойно выгребаем даже против течения.Кстати, вопреки моим преставлениям, что у нас все реки текут сверху вниз, Волхов течёт наверх. Истоком является Ильмень-озеро, а устье – Ладога. А ещё рыбаки рассказывают, что случается по осени – река течёт вспять. Это когда уровень воды в Ильмень-озере понижается, а подпор поступающей из втекающих речушек постоянен, тогда течение и меняет направление. Правда я сам этого ещё не видал.
Обживали новый дом как положено. В нём два этажа, три комнатки наверху. И внизу ещё комната, зала и кухня. Как в настоящем городском доме. А пока Ерофей с помощниками сколачивает мебель в дом, мы со Скорятой поставляем белковую пищу. Дважды в неделю ходим на охоту. Мяса с избытком и мы наняли десяток человек помогать нам с глиной. В основном это местная молодёжь, подростки. Родители рады сдать пацанов нам в наём за свежую дичину.
Для производства огнеупорного кирпича есть несколько проверенных технологий. Но они требуют определённых компонентов. Кварцевый песок, высокие температуры и некоторые присадки. Всего этого у нас нет. Но известен ещё один метод, называется технологией пластичной формовки. Там требуется только подходящая глина и масса ручного труда. Ну и времени километр.
На первом этапе глину увлажняют. Если использовать пар, то можно даже пропустить этап вылёживания. В результате должна получиться пластичная масса без твёрдых каменистых включений.
Затем формируются кирпичики, мы будем с помощью керна делать пустоты, что уменьшает теплопроводность кирпича и лучше сохраняется температура в топке.
Далее заготовки должны просушиться. Это очень важный этап и сушка проходит медленно, чтобы скорость испарения влаги не превышала скорости миграции влаги из внутренних слоёв.
А в конце процесса отжиг в большой печи. Лучше её сделать кольцевой, для удобства укладывания заготовок.
Если мы всё правильно сделаем, то качество нашего кирпича будет завесить только от состава найденного месторождения глины. И естественных включений, которые могут улучшить или ухудшить свойства кирпича.
Но, в любом разе, процесс длительный и потребует возведения навесов для сушки и стеллажей для заготовок. Я даже не говорю про громадную печь.
В начале августа мы засобирались в дорогу. Уже пару седмиц искали нормальную лодку, которая брала бы десяток человек и груз.
Среди нас нет моряков, но Скорята немало походил на этих судах и знал все их преимущества и недостатки.
От «насадов» мы дружно открестились. Тяжёлые лодки, в основе конструкции которых использовались долблёные крупные стволы дуба или липы. А сверху нашивались толстые доски.
Нам также не нужны большие суда класса река-море. Эти монстры имели 25 метров длины и 8 ширины. Три мачты, осадка не менее 3 метров и грузоподъёмность 20 тонн.
Да там только экипажа надо человек 15–20, а ещё охрану везти нужно. Маленькие судёнышки тоже нас не устраивали.
– Так возьми мою лодку, всё одно простаивает, – Марфа случайно услышала о моих проблемах.
Судно стояло в лодочном сарае. Длина 7.5 метра, ширина три, осадка небольшая, всего 0.5 метра. Одна съёмная мачта с прямым парусом снята, да и корпус требует ремонта.
– Это от мужа осталось, он любил изобразить из себя опытного морехода. Даже в море на этом выходил.
Мы со Скорятой переглянулись. Сама лодка нас очень даже устраивала своими размерами. На реке самое то. Вот только нужен ремонт корпуса. Да и опытный экипаж не помешал бы. Мы то хотели нанять его вместе с лодкой.
– Я пошлю человека узнать, согласится ли бывший кормчий поработать на тебя, – Я готов расцеловать Марфу за эту помощь. Золотая женщина, ей цены нет. Была бы лет на двадцать помоложе, точно влюбился бы. А так остаётся отрабатывать своё в кроватке, чувствуя себя немного альфонсом.
Нужный мужик согласился встретиться с нами в корчме. Седой дядька с искалеченной кистью правой руки. Пальцы будто скрутила неведомая сила, так они застыли и высохли, образуя странную фигу.
Но левой собеседник орудовал довольно уверенно. Угощение разумеется за наш счёт.
Узнав причину встречи он улыбнулся, – хорошая лодка. Мы с барином Демьяном Вериславовичем добре походили на ней. Крепкая посудина, её только обновить малёхо треба. Швы заделать, подмазать и просмолить.
На нашу просьбу заняться он отрицательно замахал головой, – да куды мне топерича. Вот с одной рукой остался. Это ежели бы старшого моего уговорили, тогда у вас был бы и кормчий свой.
Марфа согласилась продать нам лодку за весьма небольшие деньги, хотела так отдать, но я воспротивился. Просто мне показалось глупым вкладываться в небольшую ладью, которую местные называют «шняка», если она тебе даже не принадлежит. Там кроме частичной замены бортов и обработки корпуса требуются на обе мачты шить новые паруса. А стоят они немало, как мы убедились.
Наш кормчий и главный мореход, исполняющий роль капитана сам набрал экипаж из пяти человек. Это команда, которая будет управлять судном. Глеб невысокий, сухощавый и в этом плане похож в отца. Только борода чёрная как смоль и обе руки на месте. Парню лет тридцать, двигается стремительно. Будто торопится жить. А ежели он в лодке, то он чувствует на ней себя как дома. Ну это и понятно, продолжает дело отцово, водит суда по местным рекам. Знает их характер и на него вроде стоит положиться.
Но пока шли ремонтные работы я искал наёмников для охраны. Нас пока трое, Семён хочет пойти с нами. И это замечательно. Немногословный и опытный вояка очень пригодится. Тем более он уже доказал свою верность. Нам бы ещё десяток бравых ребят. Пока же мы встречались с варягами, свободными для найма. Но устроившего нас варианта пока не было. Или это были большие ватаги, не соглашавшиеся разбивать свою команду. Или небольшие группки по 2–3 человека.
Абсолютно неожиданно помог дед Савелий. Его дальний сродственник командовал ватажкой ушкуйников. Они вроде остались без лодки, потеряли в столкновении с конкурентами. От ватаги осталось всего ничего, неполная дюжина. Одиннадцать человек.
Познакомились, поговорили. Гаврила весьма примечательный дядька. При росте под метр девяносто он весил полтора центнера. Настоящий великан, и это сплошь натренированные мышцы. Шапка смолистых кучерявых волос и ярко синие глаза – в общем мечта женщины. Разве что только шрам на щеке портит впечатление. Скорята с уважением посматривал на собеседника. Тот немногословен, уважительно выслушал нас, сразу не ответил. И только задал вопрос – куда точно мы собрались.? Узнав, что я собираюсь заняться скупкой воска, он ухмыльнулся.
Его скепсис вскоре стал понятен. Вожак неоднократно сопровождал новгородских купцов и их приказчиков по нашим землям для скупки мёда и воска. И он немного помог мне сориентироваться. Как я и предполагал, шерстить наши края смысла нет.
Во-первых здесь уже всё поделено. Бортники предпочитают иметь дело с проверенными купцами. И специально дожидаются их для продажи или обмена своей продукции.
И главное, в наших краях невелики объёмы. Пчёлки любят обосновываться в дуплах старых деревьев. Но им нужна пища, луговые цветы. А где их больше всего? В степи. Таким образом нам нужны леса на границы со степью. И так мы вместе пришли к идее направиться к Днепру. Именно там для пчёлок в избытке нектара и пыльцы. Наш капитан Глеб задумчиво поскрёб загривок и изрёк, – а что, может получиться.
Дело в том, что знаменитый путь из варягов в греки очень непрост. Насколько я знаю, в моё время энтузиасты на построенной копии русской ладьи попытались повторить этот подвиг. И у них ничего не получилось. Ни в первый раз, ни в последующие. Приходилось перетаскивать десятками километров по суше тяжёлое судно. А днепровские пороги, там разве что на байдарке можно пройти. Кстати и наш Волхов в 15 веке намного мельче, чем в моё время. Я помню, что он был судоходен на всём протяжении. А сейчас в нескольких местах пороги и приходится их преодолевать, перетаскивая судно по суше с помощью волов. Глубина тоже явно сложновата для прохождения двадцатипятиметровых морских ладей, у которых осадка под 2.5 метра. Это ежели брать драккар или поморскую ладью. И от кормчего требовался весь его опыт и знание фарватера пройти 200 вёрст от Ладоги до Новгорода. А выйти в полноводный Днепр – тоже испытание не для слабых.
И тут у нас есть преимущество. Наша лодка относительная лёгкая и осадка в районе 0.5 метра. Да и не собираюсь я её перегружать.
Наш путь предварительно проложен. Озеро Ильмень, Ловать, Днепр. А там будем искать нужный нам товар. Я на большую часть денег закупил заграничное сукно самых попугайских расцветок. А также скобяной товар, инструмент, моржовую кость, оружие и посуду. Ведь бортники предпочитают обмениваться на нужное им. Но и денежки имелись, это ежели встречу перекупщиков и удасться договориться.
Для своих нужд я закупил зерно, сало и пару кувшинов масла. Копчёное мясо собственного изготовления в мешках устроилось под лавками. Это для пропитания экипажа и ватажки. Также пришлось обеспокоиться пополнением запаса стрел и метательных сулиц. Приобрёл прямоугольные щиты, для которых по бортам с внутренней стороны имелись крепления. В случае опасности можно быстро их поднять и таким образом нарастить борта.
Наша лодка имеет два паруса. Один большой прямоугольный по центру судна. А на наклонной мачте, на бушприте, ещё косой парус. Глеб пояснил, что это поможет нам маневрировать при боковом ветре в условиях узости реки. Шпангоут крепился к скамьям. У нас девять пар вёсел, что позволит двигаться даже против ветра. Вместе с экипажем нас 19 человек. Брони есть у большей части ватажки и у меня, в том числе. А ещё имеется трофейная, но она велика и Семёну, и Скоряте. Так что буду продавать или выменивать. Трофейное оружие тоже забрали на борт.
Нас никто не провожал, просто утречком в начале августа отошли тихо от пристани и пошли в сторону озера. Парус быстро подхватил ветер и нам только оставалось наслаждаться началом путешествия.
Четыре дня мы шли по Ловати, останавливались за полчаса до того, как солнышко сядет. Наиболее удобные места для остановок здесь давно известны. Быстро разжигали костёр, подвешивали огромный котёл и разваривали крупу, потом кидали смалец и копчёное мясо. Завтракали остатками вчерашнего. Охрану на остановках и ночёвках вели ватажники. Я же со своими кунаками отирался рядом с Глебом.
Как и ожидалось, водный путь оказался весьма непрост. Глеб знает наиболее короткий. Дойдя до истока Куньи, это правый приток Ловати, попали в озеро Сиверст. Далее 3 версты волоком по суше, местные бурлаки тащили нашу разгруженную лодку до озера Ордосно. А уже по реке Усвячи мы попали в Двину.
На этот путь у нас ушло ещё 5 дней, и это при том, что мы пока не отвлекаемся на охоту. Вокруг смешанные леса. Почти сразу, через час, мы вошли в приток Двины реку Настля и в конце дня перед нами оказался Днепр. Это вёрст двадцать ниже Смоленска.
Здесь мы решили сделать остановку в небольшом городке. Выспались по-человечески, поели в трактире и постирались. Два дня отдыха и мы готовы в путь. Заодно навели у местных справки. Если верить Глебу и Гавриле, опасные места начнутся значительно ниже, ближе к устью реки. Это в районе известных мне городов Днепропетровска и Запорожья. Для тех, кто стремился выйти в море, это экшен. Нужно перетаскивать суда, минуя пороги. А у нас такой задачи нет, нам просто нужно добраться до золотой жилы. А это где-то в районе Полтавщины.
