Владимир Гиляровский
Гуслицы и гусляки
– А кто это тебе говорил?
– Все знают; в книгах так писано.
– Да ведь в книгах и врут частенько.
– Нет, барин, в книгах не врут, которые настоящие книги, а вот в газетных книгах врут.
– В каких газетных?
– Которые примерно из газетов печатают.
– Не понимаю, объясни!
– Сейчас. Об Чуркине: сперва в газетах писали, потом из этого в книгу напечатали, и все вранье: там пишут убивства да убивства, а Вася Чуркин отродясь никого не убивал, потому он был человек не такой, чтобы убить… Это они зря пишут. Вот другой его брат, Степка, по прозвищу Михалкин, который теперь в Московском остроге сидит, – тот хуже! А Вася что!.. Вася добрый, царство ему небесное!
– Разве он умер? А пишут жив.
– Два, а то и три года как умер в бегах; да вот жена в Запокорье, спросите – она там живет, теперь одна; или в Барскую заедешь, там отец Васи, Василий Ефимович, живет, они скажут.
Сзади нас послышался ямской колокольчик…
– Надо так полагать становой или Балашев катит… – обратился ко мне ямщик.
– Кто это Балашев?
– Фабрикант здешний, богатеющий фабрикант… У него и Чуркин рабочим был… Все Гуслицы у Балашева работают, ничего, хозяин хороший, жить можно… – Колокольчик загремел ближе, и, наконец, из-за деревьев показалась пара, запряженная в маленький тарантасик, в котором сидели два мужика, одетые в новые черные чуйки и такие же картузы. Оба седока и ямщик были сильно навеселе и быстро, галопом, промчались мимо нас.
