Владимир Колычев
Смерть по любви
Глава 2
Марина лежала на боку, чуть ли не с головой накрывшись одеялом. Устала она от диких плясок, покоя ей захотелось, но так Трофим не против. Хорошая девочка, послушная, а в постели просто бомба. Но ему все же пора домой.
Трофим поднял голову. Взгляд его уперся в часы, висевшие на стене спальни. Окно было зашторено, но свет уличного фонаря все же пролез в комнату, по стеночке добрался до этих самых часов.
Свет от фонаря знакомый. Да и часы эти он видел уже не одну сотню раз. Это была его спальня, и ему вовсе не надо было ехать домой. Но как же здесь оказалась Марина?.. Или это Наташка?
Неосторожное движение всколыхнуло Трофима изнутри. Он и без того чувствовал себя не в своей тарелке с трещиной от похмелья. А сейчас эта тарелка раскололась, развалилась. В горло парня хлынула едкая горечь.
Трофим хотел повернуться к девушке, лежащей справа от него, но сорвался с кровати в другую сторону. Ему срочно нужно было к унитазу, но, поднимаясь, он едва не споткнулся о пластиковый таз. Неужто Трофим сам позаботился о такой страховке? Наташка подставила?.. Или все-таки Марина?
Таз оказался как нельзя кстати. Трофима вывернуло наизнанку. Отплевывался он, пока не проснулась Наташка.
– Что, хреново? – желчно спросила она.
– Еще как, – подтвердил он. – Причем хреново было с самого начала. Это все Левка, придурок.
Трофим подумал, что нужно будет позвонить Леве и попросить у него алиби. В конце концов, сам он ему помогал с отмазками не один раз.
– Ну да, а помада на рубашке откуда?
– Какая помада? – спросил он.
А в голове у него прозвучал голос Марины: «Хорошая помада не пачкает».
Трофим уже и не помнил, где они приземлились после убойной вечеринки, которую закатил Марк. Была какая-то комната, он лежал на кровати, Марина целовала его, голова ее опускалась все ниже и ниже. Да, она что-то говорила про помаду, делала губами что-то такое очень взрывное. Совершенно не понятно, почему он здесь, дома, а не с ней где-то там.
– Женская помада! – ответила Наташка.
– Где рубашка?
Трофим не поленился, нашел свою сорочку, вышел в коридор, включил свет. Не было никакой помады. Наврала ему Наташка, на пушку взять хотела.
Он бросил рубашку в стирку, зашел в ванную, умылся, сполоснул рот и вернулся в спальню.
– Что, правда глаза колет? – съязвила Наташка.
– А вдруг Левка поголубел?
– Так вы с Левкой там голубели?
– Где там?
Трофим и сам хотел знать, в каком клубе они тусили. Вывеска этого заведения в памяти у него не осталась. А ведь Марк что-то говорил.
Он тогда много чего говорил, этот Марк. Да и делал немало.
Людей там было много, Трофим только и успевал знакомиться с ними. А выпивки было еще больше. Он пил и танцевал. И с Мариной, и с Ритой. Были там и другие, не менее роскошные девочки.
Еще он, кажется, в кости играл. Трофим помнил, как они сидели в клубе и что-то записывали на листочке. Он слышал, как скачут кости, рассыпаются по лакированной поверхности стола, стукаются о стаканы.
Кажется, ему повезло, он что-то выиграл. Или кого-то? Не зря же следующим воспоминанием парня была Марина. Может, она и стала для него ценным призом? Не могли же они на деньги играть.
А может, и не было ничего такого. Кости, карты… Они же не в казино были, а в обычном легальном клубе.
А вот с Мариной Трофим занялся любовью нелегально. Интересно, он ей о Наташке говорил? Не предлагал этой красотке занять свято место в своей кровати?
– А ведь я тебя ждала! – заявила Наташка, резко повернулась к нему спиной и с головой накрылась одеялом.
Трофим закрыл глаза. Хреново ему, и все равно, кто рядом, Наташка или Маринка. А вот завтра вопрос встанет ребром. Или вообще не встанет.
Проснулся он поздно, когда стрелки часов показывали половину одиннадцатого. Шторы на окне разведены, одеяло на полу, Наташки нигде нет. Трофим позвал ее, но не получил ни ответа, ни привета.
Неужели она все-таки ходит по утрам в свой колледж? Мастер технологий общественного питания. Звено в пищевой цепочке, которое сегодня ночью уже стало есть его мозг. Очень хорошо, что она освободила эту квартиру от своего присутствия.
Трофим собрался с мыслями, сходил на кухню, выпил кофе, затем умылся, даже почистил зубы. Он позвонил маме, соврал, что находится в институте, и снова завалился спать.
Денег у мамы Трофим не просил. А зачем? Вчерашний загул обошелся ему в две тысячи. Именно столько он отдал с карты за бутылку виски и пепси. За все остальное платил Марк. Он же заказывал музыку на свой праздник. На который Трофим был всего лишь приглашен.
Во сне парень перенесся на берег реки, в руке у него появилась удочка. Клевало здорово, он только успевал выдергивать добычу на берег. Вся рыба была мелкая, самая большая оказалась размером с ладонь. Но его охватил спортивный интерес.
Тут откуда-то с неба донесся звон колокольчика. Трофим понимал, что высшие силы призывают его остановиться, не губить мелочь пузатую, но все равно продолжал размахивать удочкой. До него не сразу дошло, что это кто-то звонит в дверь. Видимо, Наташка вернулась из колледжа.
Но за порогом стоял Марк. Трофим удивленно вскинул брови, увидев его. Он-то думал, что они расстались навсегда. Трофим для Марка – всего лишь мелочь пузатая. Дружба с матерыми мажорами парня не интересовала. С богатыми дружить – без штанов ходить. Такова старинная русская поговорка.
– Как настроение? – с ухмылкой спросил Марк.
Он был в спортивном костюме в комплекте со стильной ветровкой известной фирмы. Только вид у него, честно говоря, особой бодростью не отличался. Помятое лицо, тусклый взгляд, вялые движения. Ухмылка кислая, невеселая.
– Да вроде ничего. Как ты меня нашел?
– А ты не помнишь? – Марк посмотрел на Трофима внимательно, с удивлением и шагнул к нему, вынуждая посторониться.
Трофим кивнул, впустил его в дом и спросил:
– Что я должен помнить? Как адрес тебе давал?
– Как в крэпс играл.
– В крэпс? В кости?
– Не помнишь?
– Там шумно было.
– И что?
– В таком шуме в серьезные игры не играют, – сказал Трофим, испытывая дурное предчувствие.
– Может, потому ты и проиграл.
– Кого?
Трофим все надеялся свести разговор к шутке. Сейчас ему совсем не жаль было проиграть Марину. Так же, как и стереть из памяти весь вчерашний день.
– Шутишь, стало быть, да? – осматривая квартиру, сказал Марк. – Это ты зря. Восемьсот штук – не такие уж и большие деньги, чтобы их обожествлять. Но одушевить можно.
– Восемьсот штук?
– Ты проиграл именно восемьсот штук. Все, что у меня вчера оставалось.
– У тебя?
– А у кого ты бабки занял?
– У тебя?
Трофим чувствовал себя в подвешенном состоянии. Под ногами пустота, тело в невесомости. Некому схватить его за шкирку, выдернуть и поставить на твердый пол.
– Да я и сам вчера в ударе был. Ничего не соображал, – опускаясь в кресло в гостиной, сказал Марк.
– Я проиграл твои деньги?
Все-таки были кости. Трофим играл в крэпс. Он не помнил с кем, но слышал стук, с которым кубики бежали по столу. Все-таки был проигрыш.
– Ты проиграл свои деньги. Хотя нет, чужие, – с усмешкой проговорил Марк. – А отдавать будешь свои.
– Ничего не помню.
– Да мне и самому рассказали.
– Кто?
– Костян. Там еще и Владик был. Тебе что, свидетели нужны? – с удивлением спросил Марк.
– Нет, конечно. Просто я ничего не помню. А восемьсот штук чего?
– Рублей, понятное дело. Камеры в клубе были, если что. Ты мне не веришь?
– Верю. Просто у меня сейчас нет денег.
От волнения у Трофима перехватило дыхание, воздух с трудом поступал в легкие, пальцы мелко дрожали. Восемьсот штук – даже для мамы большие деньги.
– Перехвати где-нибудь.
– Да, я что-нибудь придумаю.
Сначала Трофиму нужно было разобраться во всей этой ситуации. Вдруг Марк нарочно его накачал до состояния нестояния, заманил в ловушку к своим друзьям, а затем ловко кинул?
– Ты давай, думай быстрей, а то мне жить будет не на что. Пахан меня не балует, больше лимона не скидывает. Вот, мол, тебе, сынок, на все про все, и крутись как хочешь.
Трофим услышал шум в прихожей. Кто-то вставил ключ в замочную скважину, открыл дверь. Наташка вернулась. Или, почуяв что-то неладное, нагрянула мама.
В комнату вошла Наташка.
Марк скользнул по ней оценивающим взглядом и проговорил:
– А на лимон в неделю разве проживешь, когда такие расходы? – Этот вопрос прозвучал так, как будто никакой Наташки здесь и не было.
Он был адресован Трофиму, но Наташка не смогла остаться в стороне.
– На лимон чего? – спросила она, завороженно глядя на Марка.
– Твоя подружка?
Наташка смотрелась не очень. Волосы чересчур сильно на затылке стянула, глаза накрасила слишком жирно, несвежий топик с рваным низом, мешковатые джинсы с высокой талией. В общем, никакого сравнения с той роскошью, воплощением которой была Марина.
– Это кто? – в свою очередь капризно, с заметной обидой спросила Наташка.
Каприз предназначался Трофиму, а обида – Марку, который мог бы и представиться. Да и ручку не мешало бы поцеловать.
– Да, есть еще наши люди в Голливуде, – тихо сказал Трофим.
– Нет, в Голливуде кино, а у нас тут все вполне серьезно. Я завтра подойду, – поднимаясь, сказал Марк.
– А подождать никак не получится? – Трофим с надеждой глянул на него.
Человек, для которого миллион рублей в неделю не деньги, мог бы и простить ему долг. Причем совместно нажитый. Они же вместе вчера напивались, куролесили, оба ничего не помнили.
– Извини, брат. Деньги мне нужны уже сегодня.
Марк не собирался прощать. Более того, он нашел в себе силы, чтобы подъехать к Трофиму и поставить его перед фактом. Возможно, этот тип все-таки мошенник. Но не обращаться же в полицию. За карточные и тому подобные долги убивают, невзирая на закон.
– Какие деньги? – спросила Наташка.
– Хорошие деньги, – ответил Марк, с насмешкой глянул на нее и добавил: – Ты столько не стоишь. Хотя кто его знает. Есть в тебе что-то такое.
Даже похмельным умом Трофим сообразил, что Марк оскорбляет его девушку, сравнивает ее с проституткой.
– Шел бы ты! – резко сказал он.
Марк остановился, повернулся к нему. Его бровь недоуменно взметнулась.
– Не надо так с моей девушкой! – заявил Трофим.
– А с моей надо?
– Не понял.
– Рассказать тебе про Ритку?
– Два раза не понял.
– И с третьего не надо. Деньги с первого раза занесешь, или у тебя будут очень большие проблемы. Тебе лучше поверить в это сразу, – проговорил Марк и мрачно усмехнулся, создавая гнетущую атмосферу вокруг себя.
Надо сказать, что он добился своего. От него действительно исходила осязаемая угроза. Он ведь действительно мог наказать. Внедорожник у него дорогой, деньгами он швырялся как король. У этого парня имелись реальные возможности. Не важно, кто помогал ему создавать их, богатый папа или банда кидал, стоящая за ним.
– До завтра, – сказал Марк, закрывая за собой дверь.
Трофим подавленно кивнул, соглашаясь со своими мыслями.
«Разбираться с Марком бесполезно. У него ведь и свидетели куплены, и в клубе свои люди. Я ничего не смогу доказать, а вернуть долг – это свято. Тем более что проблема возникла еще раньше, чем я взялся за кости. Все началось, когда я вчера встретил дьявола в обличье Марка. Знал же, что это мошенник, нет, повелся на его ход как последний лох».
– Что у тебя было с Риткой? – спросила Наташка.
– С какой Риткой? – осведомился Трофим.
Он, конечно, должен оправдаться перед ней, но если не сможет, то уж как-нибудь переживет. Сейчас куда важней найти деньги. Без них из этой ситуации не выкрутиться.
– О какой Ритке он говорил?
– Кто говорил? Этот кидала?
– Кидала?
– Я ему восемьсот штук торчу! Как будто я их проиграл!
– А ты проиграл?
– Да не помню я ничего!
– Почему ты не помнишь?
– Да потому, что провал памяти. Я не знаю, чем они меня опоили! – Трофим с силой надавил на лоб подушкой ладони.
– Кто они? Ритка?.. Она тебя спаивала?
– Не Ритка меня спаивала, а Марк.
– Не похож он на кидалу.
– Много ты знаешь!
– Ты видел, какие у него часы? – спросила Наташка, немного подумала и перешла на личности: – У тебя таких никогда не будет!
– Так я тебя не держу! – Трофим зло показал ей на дверь, отправился на кухню и подошел к окну.
Наташка встала у него за спиной.
Марк стоял у своего джипа и смотрел прямо на Трофима. В пальцах у него дымилась сигарета. Он усмехнулся, щелчком запустил окурок в сторону и открыл дверцу машины.
– Это его тачка? – чуть ли не с восторгом спросила Наташка.
– Я документы не спрашивал, – буркнул Трофим.
– Садится как в свою.
– Догоняй!
– Зачем? – спросила Наташка, подозрительно сощурилась, в колючем раздумье глянула на него.
– А вдруг ты восемьсот штук стоишь?
Трофим даже не думал расплачиваться с Марком Наташкой. Просто ей самой хотелось дорого стоить. Во всяком случае такая мысль пришла в голову этой девчонке.
– Я стою больше! – зло, но с гордостью сказала она.
– Вот я и говорю, что продешевить можешь, – заявил он, усмехнулся и повернулся к ней спиной.
Наташка успокоится, перепалка забудется, а долг останется. Нужно как-то решать с ним.
Глаза черные, с блеском. В них как будто застыла смола из адских котлов, под которыми уже разгорались огоньки. Марк не держал ее мысли в напряжении, но, увидев его, Ксения вдруг осознала, что все время думала о нем.
– Привет!
Марк перехватил ее в коридорчике. Она только-только вышла из своего кабинета, а он вдруг перегородил ей путь.
– Здравствуйте, – растерянно отозвалась она.
Марк ждал продолжения с нахальной, даже похабной улыбкой на тонких злых губах. И вдруг он шагнул на нее, как будто собирался схватить, закрутить.
Ксения могла оттолкнуть его. Сил на это у нее хватило бы. Однако инстинкт самосохранения заставил женщину вернуться в кабинет.
Однако дверь за собой она закрыть не успела. Марк зашел вслед за ней, а она продолжала пятиться, пока не уперлась в стол.
– А ты чего такая пугливая? – насмешливо спросил он.
– Нет, не пугливая. Я брезгливая.
Внешне Марк смотрелся очень хорошо, но Ксению пугала перспектива оказаться в обнимку с ним. Уж лучше с грязным бомжом, чем с этим типом.
– Чем я тебе не нравлюсь? – спросил он, закрывая за собой дверь.
– Всем!
– Я хам? – весело осведомился Марк, остановившись в шаге от нее.
– Хуже.
Ксения могла толкнуть Марка в грудь, воспользоваться его замешательством и выскочить из кабинета. Сегодня у нее работал Кеша. Этот атлет был способен скрутить в бараний рог любого. Ксения могла бы спрятаться за ним.
– Проблема в том, что я по-другому не могу, – проговорил Марк и ехидно усмехнулся.
Ей боязно было толкнуть этого мажора. Ксения наводила справки, узнала, кому принадлежал клуб «Силос». Заведение было зарегистрировано на какую-то безликую фирму, но Марк Сергеевич Худояров действительно числился его генеральным директором. Он был сыном не самого известного, но, судя по всему, очень влиятельного чиновника в правительстве страны. Сергей Андреевич Худояров мог стереть Ксению в порошок вместе с ее клубом. Именно поэтому его сынок никого и ничего не боялся.
– Меня нужно принимать таким, какой я есть, – сказал Марк.
Он смотрел ей в глаза мягко, но глубоко, как будто водопад в душу вливал, заполнял ее до самого дна.
– Я принимаю тебя таким, какой ты есть, – произнесла Ксения и завороженно кивнула.
Была в этом типе своя сила, не зависимая от отца. Он мог производить впечатление и даже подавлять волю взглядом, внутренней мощью. Марк знал это, поэтому с удовольствием давил на Ксению. Только вот она не хотела подчиняться ему. С каждым его усилием ее внутренний протест только нарастал. Если бы он вдруг посмел сейчас обнять ее, то она влепила бы ему пощечину. Рука чесалась.
– Но я тебе не нравлюсь? – Он скорее утверждал, чем спрашивал, и обнимал Ксению. Пока лишь только взглядом.
– Но ты мне совсем не нравишься.
– А я тебя хочу.
Он раздевал ее взглядом. Смотрел сверху вниз, а глазами лез под юбку, стаскивал с нее трусики. Именно такое ощущение у нее и возникло.
– Не надо меня хотеть, – заявила она, сдвинула ноги и мотнула головой.
– Да я понимаю. Ты уже не молодая, мы с тобой не пара.
– Тем более.
Ксения терпеть не могла намеков на свой возраст, но на его слова ничуть не обиделась. Как раз наоборот. Они действительно не пара, и очень хорошо, что Марк это понимает.
– Один разок, и разбежимся, – вдруг заявил он.
Ксения не старела не только душой и в принципе совсем не прочь была заняться любовью с молодым человеком. Ее вполне устраивал вариант: «Один разок, и разбежимся». Иногда такое даже случалось. И еще, пожалуй, будет. С кем угодно, но только не с Марком. От этого типа у нее мурашки бежали под кожей, он не вызывал у женщины никаких острых чувств, кроме тошноты.
– Нет.
– Но я хочу!
Марк вел себя как избалованный ребенок, привыкший к потаканию во всем. Ксения была для него игрушкой, он хотел с ней развлечься, а потом бросить за ненадобностью. Это ее и злило.
– Да пошел ты!
Все-таки она оттолкнула его и даже смогла прорваться к двери.
– Твой сын должен мне миллион! – бросил он ей вслед.
Этот выстрел в спину ее остановил.
– Что?!
– Если точней, восемьсот тысяч рублей.
– Это правда? – спросила Ксения, повернувшись к нему.
Он не мог не хамить, не пакостить.
– Мы с ним вчера были в клубе. Там я потратил на него двести штук. Я человек добрый, прощаю ему это. Однако Трофим занял у меня восемьсот штук и проигрался. Извини, но этого я ему простить не могу. – Марк смотрел ей прямо в глаза и хищно улыбался, наслаждался ее замешательством.
Ксения снова кивнула. Да, он мог выследить Трофима, взять его на крючок, увезти в клуб. Возможно, этот поганец даже испытывал удовольствие, заманивая ее сына в ловушку. Дьявол тоже радуется, когда заключает сделку на чью-то душу.
– Восемьсот тысяч рублей? – уточнила она.
Увы, но у нее не было таких денег. Клуб, конечно, приносил доход, но ей нужно было и сына содержать, и на себя она тратилась. А сколько текущих расходов! То одно, то другое.
– Восемьсот тысяч.
– Если это действительно так, то ты получишь свои деньги.
Сначала она должна была во всем разобраться. Вдруг Марк нагло врет и Трофим ему ничего не должен?
– Завтра уже может быть поздно.
– Что поздно?
– Все поздно. – Взгляд Марка остановился, заиндевел.
– И что тогда?
– Будет плохо. Даже очень.
Конечно же, Марк мог блефовать, изображать из себя человека, способного на все. А вдруг он маньяк, который вошел в образ удава? Не исключено, что ему до безумия нравится искать и находить жертву, подавлять ее волю и заглатывать мало-помалу, но целиком. И никто ничего не может с ним поделать.
– Хорошо, завтра ты получишь свои деньги.
– А если завтра уже будет поздно?
– Ладно, я до вечера что-нибудь придумаю.
В принципе был у Ксении один очень хороший знакомый, когда-то их даже связывали интимные отношения. У Жени водились деньги. Возможно, у него найдется восемьсот тысяч, но ведь он предложит романтический вечер, а Ксения давно уже не хотела с ним. Стало быть, и не могла.
– Зачем что-то думать? Один разок, и разбежимся. – Марк говорил тихо, но его взгляд гремел как грозовое небо над головой.
– Всего разок?
Ксения всего лишь на мгновение представила, как Марк вталкивается в нее, пыхтит над ухом, и ей сразу стало тошно. От самой себя. Нельзя опускаться до уровня шлюхи. Уж лучше с Женей. С ним так противно не будет.
– И никто никому ничего не должен.
– Где мы встретимся?
– Я хочу прямо сейчас, – заявил Марк.
Его взгляд заблестел как у юного паскудника, который добился своего.
– Где мы встретимся? – настаивала Ксения.
– Я же сказал, прямо сейчас. – Марк протянул к ней руки, но всего лишь расправил складки вокруг воротника на ее кофте.
– Где мы встретимся?
Ксения не сдавалась, и он уступил.
– Ну хорошо, давай сделаем это красиво, – сказал Марк и назвал ресторан, в котором решил ее поужинать.
Со всеми вытекающими последствиями.
Глава 3
Геронтофилия – это не страсть, а заболевание. К счастью, Марк этим не страдал, просто Ксения выглядела очень хорошо для своих лет. Была в ней изюминка, которую ему жуть как, до зубовного скрежета хотелось попробовать на вкус.
Это в юных девушках есть виноградинки, в зрелых же женщинах – изюминки. У кого-то они сухие и даже горькие, а тут – сладкая и сочная. Марк точно это знал, поэтому так дико хотел Ксению. Он даже номер в гостинице заранее снял, чтобы долго не возиться. Давно у него так не захватывало дух от одного только предвкушения.
Запал он на Ксению конкретно. Но дело было не столько в ней, сколько в нем самом. Марк привык получать все, что хотел. Раньше игрушки ему покупал отец, а сейчас он это делал сам. Мало того, ему нравилось добиваться своего. Марк умел это делать, работал над собой, учился быть самым-самым не только по праву своего рождения. Ксения ему отказала. Он завелся, закусил удила, понесся к своей цели как скаковая лошадь. В пропасть или через барьер. Одно из двух.
Да, ему нравилось добиваться своего, интересно было идти к своей цели. Потому и не поленился он вчера снизойти до Трофима, развести его как последнего лоха.
Вместе с тем Марк еще и переспал с девочкой, которую давно уже хотел. Он предложил Марго интересную игру, она согласилась, и они вместе получили удовольствие. Она хотела еще, но уже все, второй раз с одной и той же – только в виде исключения. Марго до этого еще не доросла. Да и с Ксенией больше одного раза не будет. Марк знал это точно.
Ксения вошла в ресторан походкой кинозвезды, привыкшей к постоянному вниманию. А ведь она действительно была достойна восхищения. И моложавая, и красивая, и дерзко сексуальная. Походка, манера держаться, а сколько изыска в одежде. Марка трудно было удивить, но Ксения смогла это сделать. Причем уже не в первый раз.
Марк усмехнулся, с затаенным восторгом глянул на нее. Возможно, он даже позавтракает с этой женщиной. И вечером будет с ней, и утром. А разве она не исключение?
Марк начал было подниматься, когда она подошла к его столику, но все же удержался от этого. Он же не сопливый юнец, чтобы подпрыгивать перед высокоамплитудной самкой.
– Прошу! – Марк вальяжно повел рукой, приглашая ее занять место.
Сначала ужин, потом номер в отеле, а там будет видно. Может, они по ночной Москве погуляют. Марк любил это дело. После этого Марк, скорее всего, отвезет ее к себе домой. А почему нет? Здесь недалеко. Он не уголовник, чтобы скрывать место своего жительства.
– Некогда мне, – сказала Ксения и улыбнулась.
Эта улыбка Марку не понравилась. Он увидел в ней вызов, ехидство и желание унизить его.
Ксения плавно поднесла сумочку к животу, легким движением руки вынула оттуда толстую пачку денег, не перетянутую резинкой.
Марк угрожающе сощурился, глядя на нее. Он знал, что на уме у этой женщины, и предостерегал ее от необдуманных действий. Но Ксения все же швырнула деньги ему в лицо.
Купюры с шумом разлетелись перед его физиономией. Некоторые из них щелкнули его по носу. Марк уже знал, что нужно делать. Он влепил Ксении пощечину, смачно, от всей души.
Женщина подалась назад, растерянно, с болью глянула на него. Не верила она в происходящее. Потому что дура. А ведь он предупреждал. Не послушалась. Потому что дремучая дура.
Ксения кое-как восстановила равновесие и сделала шаг назад. Тут-то ее и повело по-настоящему. Падая, она зацепилась за край скатерти, потянула на себя, и посуда посыпалась на пол.
Марк ухмыльнулся. За разбитые бокалы ей предъявят счет, а расплачиваться она будет с ним. Эта сука не поняла, с кем связалась, а шутки уже закончились.
Обозленный Марк подошел к ней, подал руку. Ксения зыркнула на него, но помощь все-таки приняла, протянула ему ладонь. А зря. Марк отпустил ее, когда она поднималась. Женщина снова упала. На этот раз он успел заглянуть под подол ее платья и засмеялся так, как будто что-то там увидел.
Тут в ресторан вошел парень плотного телосложения в обтягивающих джинсах. Весь из себя накачанный, гонористый и на лицо смазливый. Ресницы длинные, черные, блестящие, как будто накрашенные. На голове хохолок, что-то вроде ирокеза в зачаточном состоянии.
Марк и прежде видел таких самовлюбленных голубков. Ему даже нравилось сбивать с них спесь.
Парень явно нацелен был на него, кулаки держал наготове. Видно, Ксения его с собой привела.
Но Марк знал, что с ним делать. Главное, не тормозить, бить на опережение. Он умел это делать. Реакция у него была такая же натренированная, как и удар.
Парень стремительно шел на сближение, замахнулся. В этот момент Марк его и ударил. Но кулак его почему-то прошел мимо головы противника. Тот на мгновение исчез из вида, объявился правее и со всей силы рубанул Марка в челюсть. Тому показалось, будто рельса врезалась ему в голову. Тут же на него наехал паровоз. Парень провел добавочный в голову, после чего сразу же подпрыгнул и ударил коленкой в грудь. Падая, Марк снес два стола и затылком ударился об угол стула.
Когда он пришел в себя, Ксении уже не было, исчез и ее заступник. Один официант совал ему под нос ватку, смоченную нашатырем. Другой держал в руке прозрачный пластиковый пакет с ворохом пятитысячных купюр и смотрел на Марка с нескрываемой надеждой на щедрые чаевые.
Марк покачал головой, зло глянул на него. Рассыпанные деньги нужно было собрать в пачку, перетянуть резинкой, а этот придурок сгрузил все в пакет. Какое уж тут может быть вознаграждение.
На чай получит Ксения. Аж по самые плюшки. Марк не успокоится, пока не вотрет ее в грязь.
Голова тяжелая и горячая, как чугунок с картошкой. Вроде бы вечер уже наступил, а похмельный синдром только усиливался. Даже пиво не помогало. Это все из-за Марка, из-за денег, которые нужно отдать. Увы, но Трофим знал только один способ вернуть долг. Нужно было ехать к маме. Лишь она могла ему помочь.
Он лежал на диване перед телевизором, Наташка сидела в кресле. У него только пиво, у нее еще и семечки. Она грызла их целый час над самым его ухом. Но Трофима это сейчас мало трогало. У него имелись куда более серьезные проблемы.
В дверь кто-то позвонил.
– Кого это там принесло? – вяло спросила Наташка, но вдруг вскочила и бросилась в прихожую.
Трофим глянул на нее мельком, но все же успел заметить предательскую улыбку на губах. Это она Марку обрадовалась. Вдруг он пришел, чтобы сделать ее спасительницей Трофима? Поразвлекся с ней, и никто никому ничего не должен? Ха-ха три с половиной раза! Наташка полная дура, если так думает.
Но это был вовсе не Марк. В гости пожаловала мама. А у Наташки, как обычно, не убрано, и ужина нет. Семечки да бутерброды.
– А я как раз в магазин собиралась! – схитрила Наташка.
– Давай, – смерив ее придирчивым взглядом, сказала мама.
– Трофим! – Наташка знаком показала, что нужны деньги.
Мама достала из сумочки тысячную купюру и спросила:
– Хватит?
– Спасибо, Ксения Александровна!
Наташка умела изображать радость, но сейчас это вышло у нее не очень убедительно. Как старалась, так и получилось.
Она ушла, мама закрыла дверь. Только тогда Трофим заметил красное пятно у нее на щеке. Мама запудривала его, но оно все равно проступало.
– Что это у тебя? – спросил сын.
– Восемьсот тысяч, – ответила мать.
– Что?! – От неожиданности Трофим втянул голову в плечи.
– Восемьсот тысяч, которые ты должен Марку Худоярову. – Мама смотрела на него напористо и совсем невесело.
– Ты его знаешь?
– А ты про свой долг знаешь? – спросила она с едкой насмешкой.
– Ну… – промычал Трофим.
– Не звонишь, не приходишь.
– Да я собирался.
– А деньги когда возвращать?
– Завтра.
– Ни мычишь ни телишься.
– Да я думал… А ты как про деньги узнала?
– Ну вот и замычал, – сказала мама и усмехнулась.
Она прошла на кухню, увидела, что вся мойка забита грязной посудой, но ничего не сказала, открыла холодильник, достала оттуда последнюю банку с пивом, взяла из шкафа стакан.
– Что у тебя со щекой? – спросил парень.
– Марк ударил.
– Что?! – Трофим не мог поверить своим ушам.
Мама наполнила стакан, холодную банку приложила к щеке и проговорила:
– Я ему деньги в лицо швырнула. А он меня ударил.
– Да я его, суку!..
Мать сделала глоток, зажмурилась как будто от удовольствия и сказала:
– Кеша сделал это за тебя. Ты обедом его угостишь. – Мама улыбнулась.
– Что он сделал?
– Марка нокаутировал. Красивый удар был, жаль, на камеру не догадалась снять.
– Кеша за тебя ударил, а я за себя врежу! – выпалил Трофим.
– После этого мне снова придется ехать к добрым людям и занимать восемьсот тысяч. Или даже больше.
– А ты занимала?.. И как узнала?
– Основной конфликт с Марком у меня. А на тебе он всего лишь отыгрался. Как телка тебя на веревочке вел.
– Что за конфликт?
– Конкуренция. У него тоже свой фитнес-клуб.
– А на мне он отыгрался. Если честно, я даже не знал, что такие уроды существуют.
– Они не просто существуют, но еще и изрядно гадят на этой земле. Их ничем не остановить.
– Почему?
– Потому что папа у них сатана. В том смысле, что большая шишка. Нечистую силу нельзя побороть, от нее можно только защититься. Заклятья, обереги, все такое прочее.
– Ты ему в лицо деньги швырнула. Или я не так понял?
– Погорячилась.
– Вот и я тоже немного погорячусь! – заявил Трофим и крепко сжал кулаки.
– Не надо. Я очень прошу тебя, не делай этого.
– Всего разочек! – Трофим не хотел сдаваться.
– Пожалуйста, не надо. – Мама умоляюще глянула на него. – Не буди лихо, пока оно тихо. Если оно успокоилось.
– Деньги оно получило, по морде тоже. Должно успокоиться, – с усмешкой проговорил Трофим.
– Пожалуйста, не лезь в это дело. Не ищи Марка. Он больной на всю голову, к нему вообще нельзя прикасаться. А с деньгами мы что-нибудь придумаем. Затянем пояски. Главное, Марка не трогай.
– А если он тебя тронет?
Мама шумно вздохнула. Все ее лицо от волнения пошло красными пятнами.
– Я его прикончу, – тихо сказал Трофим.
Он, конечно же, боялся убить человека, но за маму готов был драться насмерть.
Машину можно было облить краской. Или даже поджечь. Марк усмехнулся, качнул головой.
«Я уже давно вышел из того возраста, чтобы мелко пакостить. Тем более женщине, – подумал он. – Мне ничего не стоит превратить Ксению в мокрое место. Но не сейчас. Сначала нужно разобраться с качком, который едва не сломал мою челюсть. Надо будет наехать на эту сучку, пусть скажет адрес. Я с ним управлюсь. Толик уже в курсе, да и Леша обещал подъехать. Команда у меня серьезная. Зря этот мальчонка подписался за Ксению».
Марк потер пальцами ноющую челюсть, достал сигарету и увидел знакомую девчонку. Трофим, кажется, называл ее Наташкой. Совсем еще молоденькая, оттого и симпатичная. Волосы светлые, нежные, лицо гладенькое, тело упругое. Кость у нее тяжеловатая, запястье широкое. Уже к двадцати пяти годам эта стройная телочка станет толстой коровой. Но это будет потом, а сейчас нужно пользоваться моментом.
Наташка шла и завороженно смотрела на джип. При этом она пыталась делать вид, что ей все равно.
