Владимир Мясоедов
Черный космос
Пролог
Я смотрел вверх и видел огромную черную бездну космоса. Пустота, не добрая и не злая, вечная, холодная и страшная. Конечно, кое-где ее разбавляли огоньки звезд, но их было мало, очень мало. Десятки, максимум сотни. Ничто, практически ноль по сравнению с безграничными просторами мрака. Хм, показалось или несколько из них как-то подозрительно мерцают? Нет, судя по тому, что одна из едва заметных глазу искорок на долю секунды вдруг резко увеличилась в объеме, а потом погасла, никаких галлюцинаций не было. Просто там, на орбите, сначала в кого-то постреляли, а потом и взорвали его. Интересно, обломки долетят до Земли? Помнится, недавно какие-то важные шишки на публичных выступлениях клялись, что добьются увеличения штрафов за падение искусственных метеоритов, приводящее к жертвам и разрушениям, как минимум на тридцать процентов. А за, скажем, прошедшую мимо цели ракету, выпущенную из звездолета и не сгоревшую в атмосфере, а чего-то разнесшую, вообще грозятся конфискацией торпедного аппарата. Врут, наверное, набирают дешевую популярность, только никак не могу понять, зачем. Демократия, называемая также властью толпы, в наше время ничего не решает, а лиц, слишком уж активно выступающих за разные глупости типа прав и свобод, слуги закона могут и расстрелять. На демонстрации или на дому, это уж по желанию заказчика.
Чей-то флаер, грубо нарушающий правила полетного движения и не несущий на себе ни одного включенного габаритного огня, пронесся с оглушительным шумом мимо крыши дома, на которой я лежал. Пришедший за крылатой машиной поток ветра вмиг сдул с площадки всякий мусор и едва не отправил следом за ним и меня. Волна воздуха, ужавшегося до плотности прочной деревянной доски, словно дубиной, хорошенько приложила в бок, бросив вперед, к опасно близкому краю. Хорошо, что конструкцией тут предусмотрены прочные перила и удалось отделаться всего лишь синяками, а не лететь вниз с черт знает какой высоты. В противном случае имелись реальные шансы раскинуть своими мозгами метров на десять в диаметре, а отдельные их брызги могли бы и улететь еще дальше.
– Кретин, – злобно прошипел я в адрес водителя удаляющейся машины, тиская в руках приклад лазерной винтовки. Пальцы сами собой настроили регулятор импульса на максимальную дальность стрельбы. Всей силы воли едва хватало на сдерживание совершенно естественного порыва – устроить сеанс стрельбы по движущейся мишени. – Чтоб у тебя реактор разорвало! Чтоб ты на приведенную в боевую готовность зенитную батарею частного владения нарвался! Чтобы у социков на твою голову оплаченный общественностью заказ пришел!
– Тишина в эфире! – зашипел вставленный в ухо динамик. – Две минуты до начала операции.
Осмотр собственного тела особых повреждений не выявил, но вот одежда там, где меня впечатало в перила, основательно испачкалась слоем слежавшейся на одном месте пыли. Видимо, если в наши времена еще и есть романтики, любующиеся на ночное небо и далекий космос, то ограду крыши они явно не протирают. Хотя вряд ли таких чудиков на всей планете много наберется и совсем уж невероятно, чтобы двое таких встретились не то, что в одном доме, а хотя бы в одном квартале. Современная жизнь, с ее бешеным темпом и моралью, призывающей не просто толкнуть падающего, а и сожрать его еще дергающийся труп, не оставляет места для пустых мечтаний.
– Внимание, начинаем. – Раздавшийся в ухе чужой голос заставил меня отвлечься от созерцания вечных, бесконечных, безграничных просторов и перевести взгляд вниз. Туда, где и должна была оказаться наша цель. На прозрачных стеклах прицельных очков тотчас с готовностью подсветились три десятка силуэтов, неспешно шествующих по тротуару. Не из-за какой-то там важности их персон или чувства собственной силы, вовсе нет. Шустрее передвигать ноги им мешала груда бытовой техники, вынесенной грабителями из разрушенного магазина. Уличная банда, командир которой решил рискнуть и немного изменить сложившийся на улицах города порядок, вывела своих бойцов из трущоб в благополучный район. И отряд люмпенов захватил богатую добычу. Но уйти с ней уже вряд ли сумеет, нести караул в ночной дружине всегда считалось у обитателей данного квартала хорошей традицией. А традиции мы соблюдаем…
Взрыв, скосивший половину забредших совсем не туда налетчиков, являлся следствием заложенного на пути вражеской шайки управляемого снаряда. Во всяком случае, ракеты не разглядели ни я, ни даже переведенный в боевой режим сенсор очков. Да, предводитель уличного отребья все-таки слишком промедлил с отступлением в свою родную берлогу. Допустить, чтобы пути отхода не только перекрыли, но и заминировали, такая ошибка по праву может именоваться непростительной. Как он вообще умудрился дожить до этого дня, если допускает подобные промахи?
Мысли не помешали мне нажать на курок, поразив выбранную цель, и тут же зашарить стволом в поиске новых противников. Однако все усилия оказались тщетны. Расстреливаемые со всех сторон грабители просто не успели оказать сопротивление, роняя оружие из мертвых рук раньше, чем удалось им воспользоваться. Не знаю, во сколько раз стрелявшие превосходили их численностью, но, судя по плотности огня, тот, кто командовал сегодняшним дозором, не поленился поднять представителей русской мафии. А также заодно привлек и сочувствующих ей бойцов, проживающих на нашей территории и время от времени работающих на данную организацию в качестве наемников. Причем и первых и вторых созывали с радиуса как минимум пары кварталов.
– Отбой тревоги, – прошуршал в динамике спокойный голос, и из дверей домов на улицу высыпали союзники. Бойцы явно намеревались вернуть награбленное хозяевам магазина, собрать трофеи и добить тех, кто еще подавал признаки жизни. То есть выполнить обычную работу ночных дозорных, хранящих мир и покой жилого массива. – Всем спасибо, гражданским можно возвращаться по домам. В связи с происшествием сегодня до утра будет дежурить оперативная бригада семьи, да и социки минут через тридцать-сорок на шум подтянутся, а в их присутствии никто безобразничать не будет.
Шагая к спуску вниз и радуясь преждевременному окончанию общественно полезного дежурства, дающему возможность прекрасно выспаться, я бросил последний взгляд вверх, в безмолвную, мрачную, стабильную от начала времен пустоту. Она успокаивала. По крайней мере, в ее равнодушии и безжалостности нет презрения, ненависти и стремления нажиться за твой счет. По нынешним временам эта холодная черная бездна – практически рай.
Глава 1
Ночь. Улица. Фонарь. Мутанты. Хотя, может, и не мутанты, кто их разберет. Но на рукавах толстых курток из темной синтетической кожи имеется светящаяся спираль, вот уже века являющаяся официальным символом измененных. А значит, велика вероятность того, что в их телах и вправду копался кто-то из врачей, специализирующихся на улучшении человеческого организма. Да еще и результаты своей работы закрепил, не дав этим кускам протоплазмы через полгодика принять более соответствующий им вид. Вид лужи слизи, например. Грамотно окружили, сволочи. Спереди пятеро стоят монолитной стеной, сзади трое пути отступления блокируют. Из них двое – леди, точнее, в соответствии с реалиями нашего жестокого мира, самки. Это плохо. По статистике, они куда более жестоки, чем их партнеры, выбор оружия данных особей это только подтверждает. Одна со старым армейским шокером ближнего боя, жуткой штукой, способной остановить сердце человека одним ударом. У второй в покрытых светящимся алым лаком коготках зажато нечто среднее между большой бритвой и маленьким мечом, почти лишенным рукояти. Проклятье, ну почему я такой жадный?! Надо было сразу, выходя на улицу в двенадцатом часу ночи, потратиться на такси, а не устраивать пешую прогулку!
– Ну что, чистюля, – с мерзкой улыбкой шагнул вперед экземпляр хомо не сапиенса, ответственный в банде за переговоры. – Деньги и коммуникатор сам отдашь или помочь?
А ведь с оскорблением и не поспоришь. Действительно, ни на физиономии, ни на теле нет следов непроизвольных мутаций, наследственных болячек или имплантатов. Хороший у меня организм, чистенький. Если бы эти уроды знали насколько, то, наверное, даже разговаривать бы не стали, а сразу шлепнули и оттащили к мясникам. В городе клиник, разбирающих сырье на органы, хватает. Ну, вот где патруль социальной службы, когда он так нужен? В ближайшем баре сидит, в головизор пялится, пиво пьет да стриптизерш щупает?
– Это район Толстяка, – робкая попытка уладить дело миром. Жирный урод, собирающий в универе деньги за «уличное спокойствие», все-таки обладает, помимо избыточного веса, некоторым авторитетом и родственниками-гангстерами. А уж те внимательно следят за сохранением своих кормовых угодий и изгоняют не делящихся доходами конкурентов в лучший мир посредством выстрела в затылок. Правда, последние дней сорок подачки от меня представитель местной преступности не получал, но мутантам данный факт знать необязательно.
– Не волнует, – грабитель приблизился уже почти вплотную, за что и поплатился. Хлопок по браслету-коммуникатору, являющемуся далеко не обычным гибридом кредитной карточки, компьютера и телефона, заставляет открыться потайное отделение. А оттуда выпадает маленький и очень хрупкий цилиндрик, детонирующий быстрее, чем пролетает вниз четверть метра при нормальной силе тяжести. Ослепительно яркое сияние световой гранаты больно режет глаза даже сквозь заранее зажмуренные веки, и вопли ослепших грабителей звучат в ушах сладкой музыкой. Удар плечом в корпус излишне приблизившегося налетчика роняет парня на жесткую и негостеприимную поверхность, которую землей может назвать лишь неисправимый романтик. Бегу вперед, ориентируясь больше на память, чем на зрение, оно еще не полностью восстановилось. Меня пытаются остановить встречным ударом, заставляющим покатиться кубарем, и пробуют вцепиться в ноги. Массирую чью-то физиономию ботинком, перекатываюсь разок, слышу, как на место, где лежал несколько мгновений назад, опускается чье-то оружие, жестко скрежеща о покрытие улицы, вновь принимаю вертикальное положение и снова бегу. Сзади слышится топот погони, но какой-то он жиденький, всего на две персоны. Видно, только у них нашлись защитные линзы на глазах, и не столь уж важно, природные, встроенные добрым дядей киберхирургом или купленные в магазине. Догонят? Вероятно, да, причем скорее рано, чем поздно, чистый организм легче лечится врачами и дороже стоит у них же, но вот в эффективности здорово проигрывает модифицированным тушкам. Опа! Супермаркет! Спасен!
Ныряю в услужливо распахнувшиеся передо мной двери и перехожу на шаг, оборачиваясь в сторону преследователей. Они остановились буквально в нескольких метрах за прозрачным пластиком и, судя по рожам, обещают мне страшную, но не сиюминутную расправу. С системой безопасности крупной торговой точки шутки плохи, можно по шее от охраны получить. Если она живая, то еще ничего, а вот если роботы… Что бы там ни говорили в массмедиа различные эксперты с десятками ученых степеней, железяки, с установленными ограничителями на уровень интеллекта, были, есть и, скорее всего, будут тупыми до невозможности. Лично видел парня, которого подстрелил дройд, неизвестно с чего перепутавший потянувшегося к полке с товаром покупателя с грабителем. К счастью, бедняге тогда повезло, отделался новым желудком и парой месяцев в больнице, а ведь мог бы и помереть на месте. Хотя для меня лучше, если здесь в качестве охраны окажется компьютер с парочкой турелей и минимумом инициативы, а не живой человек. Ведь последний способен выкинуть беглеца на расправу по целой куче причин, начиная от плохого настроения и заканчивая долей в бизнесе грабителей. Впрочем, вероятность подобного исхода невелика. Во-первых, если жертва выживет, будет мстить, а во-вторых, наемнику в отличие от набора деталей и кучи программ платить надо.
Все оказалось именно так, как я и думал. Живой в магазинчике была только девушка-продавец годочков далеко за тридцать, обряженная в обтягивающую, как вторая кожа, униформу белых и красных цветов. На ком-то посимпатичнее этот наряд выглядел бы весьма сексуально, но одутловатое лицо, где без труда читалась всемирная скука и следы злоупотребления в молодости наркотиками и алкоголем, напрочь убивало все впечатление.
– Покупать что-то будешь? – вяло поинтересовалась она у меня, с отсутствующим видом рассматривая через прозрачный пластик уличных преступников, постепенно увеличивающихся в числе. Все же световая граната не лучшее средство самообороны. Если не успеешь смыться или прикончить противника раньше, чем тот отойдет от шока, вызванного ее применением, то сделаешь себе лишь хуже. Зато даже если она взорвется в руке, то максимум пальцы обожжет, а в коммуникаторе и вовсе полностью безопасна. И ее можно свободно проносить через любые детекторы, стоящие в общественных местах.
– Бутылку самой дешевой минералки, а также заказ такси до района четыре через ваш коммуникатор, если можно, – вежливо попросил продавщицу я, краем глаза наблюдая за бандой. Шайка, оглядываясь на каждом шагу, ввинчивалась в ближайший переулок. Или у меня паранойя, или они намерены подстеречь свою сбежавшую жертву.
– С твоего счета снято десять кредитов, жди, – вяло откликнулась продавщица, а у меня внутри зашевелилась бессильная злоба. Десять! Целых десять кредитов! Да за пять можно добраться до пригорода, взяв с собою в дорогу вполне приличного пива! Вот дрянь, положила себе в карман половину суммы, воспользовавшись моим бедственным положением, и радуется. Чтоб эту торговую точку социки восемь раз в неделю проверяли, а все штрафы на ее имя выписывали!
С едва слышимым гудением антигравов к дверям магазина спланировал потрепанный флаер с облупившейся синей краской на боках. Клиновидная форма и болтающаяся под днищем, словно птичьи лапки, турель выдавала модель «Голубь». За такие деньги – и такое старье?! Да их с производства уже двадцать лет как сняли! Интересно, наши отцы города технику, произведенную до Великой Войны, нигде не используют? Ну, мало ли, вдруг имеется еще парочка экземпляров в рабочем состоянии, это ж какая экономия! А что фонят немного – не беда, лечить начальные стадии рака уже давно научились. Правда, бесплатная медицина осталась лишь в исторических хрониках да моих воспоминаниях, но последнее – уже проблема не власти, а общества.
С опаской прошмыгнув в гостеприимно раскрывшееся нутро летательного аппарата, я плюхнулся на потертое сиденье, из которого в одном месте торчала вырвавшаяся на свободу пружина. А затем глубоко, от всей души, облегченно выдохнул. Пронесло, стрелять уличные налетчики не стали. То ли не из чего, то ли решили, что себе дороже. «Голубь», конечно, старье старьем, но штатная турель под брюхом висит. И проверять, исправна она или нет, вряд ли ради какой-то мелочи рискнут на своей шкуре даже те измененные, кто кожу заменил себе танковой броней.
– Пристегните страховочные ремни, – меланхолично посоветовал бортовой компьютер, управляющий машиной. В следующую же секунду флаер, затрясшись всеми своими железными внутренностями, оторвался от земли и начал набирать высоту.
– Вид из окна, – скомандовал я, и непрозрачный до этого пластик пошел радужными переливами, явив через пару секунд вид на Метроном с высоты птичьего полета. Город жил ночной жизнью, высотки небоскребов, которые проплывали так близко, что, казалось, их можно коснуться рукой, светились огнями. Снизу им вторила уличная реклама многоцветьем всей палитры красок, возможно, даже забираясь в невоспринимаемые обычным человеческим зрением диапазоны. Мимо проносились на ошеломительной скорости сверкающие кляксы частных флаеров, спешащих по своим делам. И только центр хранил гордый мрак, пряча свое великолепие в глубинах земли. Все-таки человеческая раса удивительно живуча. Атомный пожар Великой Войны превратил почти всю территорию Земли в крайне малопригодное для жилья место. Но гляди-ка, прошло всего четыре сотни лет, а люди уже снова ее заполнили. Блин, ну вот втемяшились же в мозг сведения о истории, и тот факт, что экзамен уже сдан, настойчиво лезущие изо всех щелей знания просто-напросто игнорируют. Все же не стоило зубрить дополнительные источники, вполне хватило бы официальных материалов….
– Проклятье! – Браслет на руке завибрировал, свидетельствуя о вызове. Судя по тому, в каком ритме он это делал, номер входил в число имеющихся в памяти электронного устройства и принадлежал кому-то знакомому. Знакомому и очень неприятному, иначе бы не поставил на сигнал мощность, достаточную, чтобы тот мог поднять даже посреди ночи, лишив малейшего шанса проигнорировать послание.
– Добрый день, с вами говорит автоматическая служба оповещения корпорации «Знания Метронома». – Передо мной развернулась голограмма с набившим оскомину логотипом. Так, ну и какую же пакость собрался нам подкинуть любимый институт? О внезапных изменениях расписания студенты узнают уже после того, как не пришли на оплаченное занятие. О внеплановых проверках успеваемости, где полученные низкие баллы автоматически поднимают цену обучения, тоже в известность не ставят. – Из-за сбоя в компьютерной сети ваши оценки за экзамен по истории аннулированы. Желаете пересдать его прямо сейчас в режиме реального времени бесплатно, воспользовавшись стандартным протоколом, или оформите заявку на дополнительные услуги нашего учреждения?
Сволочь! Высший балл, вырванный у полуразумных компьютерных и крайне придирчивых экзаменаторов буквально с боем, ушел коту под хвост! И ведь не в первый раз уже! Теперь придется либо прямо так, с ходу, правильно отвечать на хитрющие вопросы, либо же готовить полсотни кредитов. Не такую уж и маленькую сумму потребуют заплатить за амортизацию оборудования в случае, если не удастся убедить электронные мозги в правильной работе моего серого вещества.
– Готов к пересдаче, – слова слетели с губ, свидетельствуя о начале непродолжительного, но крайне выматывающего интеллектуального марафона. Медлить же с ответами нельзя. Вообще нельзя замолкать дольше, чем секунд на пять-семь один раз в минуту. А то система может решить, что я куда-нибудь подглядываю. Стандартный протокол бесплатной пересдачи, мать его! Тот, кто сочинял эту пакость, был настоящим гением по части составления компьютерных программ и создал шедевр, служащий лишь одной цели. Вытянуть из учащихся побольше денег.
– Отвечать быстро, четко, кратко и по существу, малейшее промедление будет использовано против вас. Общая тема экзамена – эпоха Третьей Мировой. Вопрос первый, – тотчас же в темпе скороговорки, смазывая звуки, затараторил динамик моего браслета-коммуникатора. – Охарактеризуйте начало Великой Войны.
– Началом крупнейшего вооруженного конфликта в истории человечества, получившего название Третьей Мировой, или Великой Войны, считается дата вероломного ядерного удара, нанесенного Российской Федерацией по третьему ударному корпусу вооруженных сил Китая в районе озера Байкал. Данный акт неспровоцированной агрессии нарушил ряд соглашений, заключенных между существовавшими в те времена государственными образованиями и послужил поводом для адекватного применения оружия массового поражения, в итоге вылившегося в не имеющий прецедентов конфликт.
– Принято, – оповестил компьютер о соответствии высказанной информации с тем, что пишут в учебниках, и знанием мной истории. Впрочем, уж как раз в этой отрасли гуманитарных знаний я обоснованно считал себя крупным специалистом, перелопатившим такую груду макулатуры, которая не снилась в кошмарах и некоторым профессорам. С другой стороны, правдивые сведения о корпорациях и социальной службе, которые забыли вытравить цензурой из-за давности, того стоили. С чего на самом деле началась Третья Мировая Война, сказать сейчас сложно. Версий, откровенно противоречивших друг другу, слишком много, да и правдивой там наверняка нет, но вот последствия Войны уже показаны более четко. Численность человечества рывком упала до жалких трехсот миллионов, которым повезло не только уцелеть под атомной бомбардировкой, но и оказаться поблизости от более-менее защищенных бункеров или мест, которые можно было быстро превратить в таковые. Поверхность планеты в результате ядерной зимы на пять лет оказалась не очень пригодной для существования. А те, кто остался на Земле, почти поголовно вымерли. Жалкие остатки человечества были загнаны в сеть убежищ, где не хватало всего. Еды. Воды. Медикаментов. От уцелевших поначалу счастливцев в результате довольно быстро, за пару годиков, осталась жалкая треть. – Второй вопрос. Назовите причины, приведшие к образованию корпораций в их нынешней форме.
– Желание обеспечить себе достойные условия существования вынудило большие массы людей установить эффективный товарооборот в первые годы после окончания Великой Войны. Также общество осознало всю пагубность существовавшей на тот момент системы власти, приведшей нашу расу к катаклизму. Результатом этого осознания стало постепенное отмирание старого общественного строя и установление всепланетной сети взаимосвязанных корпораций. В некоторых местах дефицита определенных ресурсов не наблюдалось. Скважины, которые были пробурены в глубь Земли на километры и не пересохли после сотен сейсмических толчков от взрывов, исправно снабжали своих хозяев чистой водой. Кто-то засел на старых складах и имел громадное количество халявного товара, чьи законные владельцы погибли или молчали в тряпочку, чтобы не привлекать к себе внимания, способного оборвать их жизни. Места в убежищах, куда могли впустить, а могли и не впустить, тоже котировались очень и очень высоко. Так началась эпоха корпораций. Городов-полисов. Или, вернее, компаний-стран. Все менялось на все с единственной целью – выжить! Насилие же выходом не являлось, во всяком случае, не любое и не всегда. В сражениях истреблялось слишком много ресурсов, которые проигрывающая сторона, как правило, уничтожала назло победителю. – Считается, что, кроме основной причины, сильное влияние на этот процесс оказали десять второстепенных факторов, таких, как…
– Достаточно. Принято. – Заставил замолкнуть меня компьютер, сбивая с мысли и ломая настрой. Гадская программа! А ведь сейчас вопросы пойдут по нарастающей с увеличением сложности. – Вопрос три. Насколько гладко протекала смена общественных формаций? Когда она началась? Назовите примерное количество погибших.
– Точного ответа на данный вопрос историки дать не могут. Чтобы не погибнуть, каждое убежище старалось обеспечить себе контакт с как можно большим количеством бункеров. Нельзя утверждать, что первые годы после Великой Войны были мирными, можно даже сказать обратное, люди лили кровь сородичей за глоток чистой воды и банку просроченных консервов, но, так или иначе, человечество выжило, более того, осуществилась его давнишняя мечта – объединение. В первые годы после окончания Третьей Мировой выжившие довольно часто уничтожали своих былых противников в данном конфликте или даже союзные их врагам образования, а потому назвать конкретную цифру погибших, именно из-за смены общественных формаций, не представляется возможным. Аналогичные проблемы мешают и найти определенную дату создания первых взаимовыгодных отношений между зарождающимися корпорациями, поскольку многие из них возникли как продолжение существовавших до начала войны союзов.
– Принято, – отозвался компьютер, и я облегченно выдохнул, поняв, что правильно сумел составить ответ, счастливо избегнув ловушки, расставленной на любителей сыпать цифрами, которые чуть ли не у каждого составителя учебников свои собственные. – Вопрос четыре. Назовите решающий фактор, позволивший человечеству в условиях разрухи после Великой Войны сделать шаг вперед в своем развитии.
– Ответ однозначен, это технологии удаленного общения, позволявшие выжившим координировать усилия и кооперироваться, – тотчас же выпалил я. – В первые годы после катастрофы население Земли сидело по бункерам и делало вылазки на поверхность единственно с целью помародерствовать или, в исключительных случаях, поторговать. Все общение между поселениями протекало в основном с помощью тех или иных уцелевших форм связи. А их оказалось неожиданно много. Не все спутники были сбиты, некоторые по-прежнему кружились вокруг планеты и исправно передавали информацию, да и зарытые в землю кабели электронных сетей на холод, голод и повышенный радиационный фон чихать хотели, а точечно и прицельно их никто не бомбил. Устранить же случайные обрывы оказалось не так уж и сложно. Так что информационное поле Земли, хоть и обеднело в связи с гибелью большинства пользователей, но уцелело. При некотором усилии комфортно устроившиеся во льдах Антарктиды полярники, у которых системы жизнеобеспечения были сконструированы на высшем уровне довоенных технологий, могли связаться со своими земляками, родственниками или коллегами где-нибудь в Америке.
– Принято, – меланхолично зафиксировал ответ виртуальный экзаменатор. – Вопрос пятый. Назовите наиболее значительные последствия для живого мира планеты, наставшие после атомного конфликта, и неизбежного в таком случае загрязнения окружающей среды.
– Таковым может считаться создание нового вида хомо сапиенса, человека измененного, – вовремя вспомнил я о том, что люди биологически являются животными. – А зная нынешние нравы, изменения, затрагивающие человеческое общество, безусловно, считаются куда более значительными, чем перечень в сотни тысяч и даже миллионы видов. Пусть пропали какие-нибудь бесполезные насекомые, не имеющие важного значения в сельском хозяйстве растения или редкие, плавающие в одном-единственном озере, рыбы. Что с того хозяевам жизни, неустанно перекраивающим весь мир под себя? Ситуация на Земле постепенно нормализовалась, мать-природа пережила рукотворный катаклизм и затягивала раны. Биосфера уцелела, пусть несколько и оскудев. Причем даже никаких крысотараканов и собакоскорпионов не породила. Нет, конечно, нелетальные мутации у животных имелись и по наследству передавались, но ничего слишком уж экзотического они не несли. Во всяком случае, у неразумных представителей живой природы.
– Принято, – отозвался компьютерный экзаменатор. – Вопрос шесть. Когда появились измененные?
– Точную дату назвать невозможно. Близкие по своему духу проекты, посвященные разнообразному усовершенствованию человека, велись в десятке мест на территории Земли еще до Великой Войны. Практически все они дали плодотворные результаты, использовавшиеся в обстановке секретности, – отозвался я, мысленно вздыхая о времени, предшествующем ядерному конфликту, и жалея о том, что история тогда свернула куда-то не туда. Вместо золотого века тропа развития привела людей в темное и мрачное будущее, откуда хочется сбежать. Вот только, к сожалению, некуда. Примерно в те годы появились первые из тех, кого сейчас официально называют измененными, а неофициально, как было и встарь, мутантами. Правда, этот термин отображает только половину возможных модификаций человеческого организма. Кроме генетических манипуляций, есть еще и киберпротезирование. Хотя они обычно дополняют друг друга. Вообще-то предпосылки для появления этого нового подвида Хомо Сапиенс возникали уже давно. Еще в фашистской Германии времен Третьего рейха ставились опыты на людях. Были они, правда, провальными, но у кого все получалось с первого раза? Да и древнегреческую Спарту с ее отсевом слабых и больных детей, сбрасываемых в пропасть, можно вспомнить. Неизвестно, сколько всего проводилось неудачных экспериментов, но незадолго до Войны, лет за пять, в армии наиболее развитых стран кинули клич на поиск добровольцев, желающих пройти процедуру коренного улучшения себя, любимого. – Можно считать доказанным, что первые успешные образцы киберпротезирования, превосходящие натуральные органы по отдельным параметрам, увидели свет в самом начале двадцать первого века.
– Принято, – согласился компьютер. Интересно, сколько еще осталось? А то ведь, когда такси остановится, потребуется прерваться, чтобы выйти из него. И это может аннулировать все достигнутые результаты, заставив раскошелиться на платную пересдачу. – Вопрос номер семь. Почему количество измененных на самой заре их развития увеличивалось стремительными темпами, а сейчас остается относительно стабильным?
– Ответ кроется в самой природе людей. В экстремальной ситуации плюсы измененных, в частности, большая живучесть и высокая приспособляемость к неблагоприятным условиям внешней среды, превалируют над минусами. – Буду надеяться, такой ответ прокатит, хотя он ближе уже не к истории, а к социологии, но ничего лучшего на ум попросту не идет. Тем более, именно эти причины и останавливали массовые превращения людей в измененных еще в двадцать первом веке. Конечно, спустя некоторое время, скорее всего, косность мышления оказалась бы преодолена, но… случилась Война. Элитные военные части, среди которых и были первые измененные, если не гибли под атомными бомбардировками, то в дальнейшем хаосе, как правило, выживали. Народ там был хваткий, в связи со спецификой работы, да и материальное обеспечение у них имелось на самом высоком уровне. Но действительность постапокалипсиса стала чрезмерным испытанием даже для них. К тому же они спасали не только самих себя, но и, по возможности, семьи и знакомых. Получалось не всегда. В попытках обеспечить выживание близких людей, солдаты шли на такое, чего годом ранее никогда бы не сделали. В том числе и на изменение фено– и генотипа. Так появился новый вид человека. Человек измененный. Самыми значительными из них, для тех, кто модернизирован технически, является необходимость использования специализированной медицины и несколько меньшая естественная продолжительность жизни. Генетические же усовершенствования помимо вышеупомянутых факторов практически гарантируют своим обладателям проблемы с наследственностью и размножением, решением которых занимаются исключительно клиники экстра-класса.
Научиться сбрасывать кожу, чтобы не тащить с собой радиацию внутрь убежища? Почему бы и нет? Нарастить защитный слой жира, согревающий в холодную ядерную зиму? Тоже можно. Установить две искусственные почки, успешнее выводящие соли, яды и прочую дребедень, непременно образовывающуюся, если жрать всякую малопригодную гадость? Без проблем. О таких мелочах, как сервоприводы в руки и ноги или вживленные под кожу бронежилеты, и говорить не приходится. Этично, не этично… Эти понятия люди быстро позабывали, стоило им лишь ощутить голод или увидеть, как медленно гниют под воздействием лучевой болезни их близкие. Впрочем, ученые, имевшие друг с другом неплохие знакомства, особых перегибов дружно решили не допускать.
