Владимир Василенко
Дикие земли. Шарп
Глава двадцатая. На шаг позади
Выход из Эйдоса – процесс медленный, осторожный, как подъем водолазов с большой глубины. Чтобы корректно вывести мозг из состояния ЭТ-фазы, требуется некоторое время. Небольшое – буквально несколько минут. Но пока торчишь в Шлюзе – эти минуты растягиваются в три четверти часа.
Наконец, виртуальный оператор уведомил меня, что можно завершить сеанс. Выход. Темнота, головокружение. И почему-то – острая боль в левом локте.
Очнулся я на полу. Ушибленный локоть пульсировал, и к кончикам пальцев будто электрические разряды пробегали. Я, шипя, растер руку и забрался обратно на кровать.
Дензел на вызов не отвечал довольно долго. Наконец, НКИ передал его ворчливый сонный голос. Видеосигнал он не включал – передо мной в воздухе повисла двухмерная аватарка.
– Надеюсь, дело действительно срочное, Шарп. Иначе я не поленюсь прилететь в Монтану и лично съездить тебе по физиономии.
– Дело дрянь, старина. Как у тебя там продвигается с этими хмырями из Диких земель?
– Продавливаю. Их юристы просто не хотят прецедента. Но я уже почти договорился с судьей Фареллом, и сегодня у меня будет ордер. Или завтра. Ну, чего сопишь? Случилось чего?
– Я облажался, Дензел.
– Нашел, чем удивить!
–Да я серьезно. Вышел я, наконец, на Крысолова. Там, в Диких землях. Ну, точнее, он сам меня нашел. Но я опоздал. Три части сета уже у него. И он их уже вовсю использует.
– И ты мне ради этого звонишь в полшестого утра?
– У меня и вовсе ночь за окном. Но надо торопиться. Я, кажется, догадываюсь, что он задумал в реале.
– Ну?
– Вы взяли под колпак Диксонов и Коула?
– Да, местные копы их ведут.
– Наружка?
– Скажешь тоже! Получили ордер на отслеживание через НКИ. И то со скрипом. На пять дней. Ты пойми правильно, Шарп. Если бы не ты мне это все начал втирать, а кто другой – я бы и слушать не стал.
– Ценю. Так что с этими тремя? Они никуда не делись из города?
– Судя по последнему рапорту – нет. За внуком твоим тоже присматриваем. Вот он, кстати, не дома.
– Ч-черт… С ним все в порядке?
– Вроде да. Он был у какой-то девчонки из местных, в паре кварталов от дома. Салли Кинг. Теперь тоже где-то неподалеку.
Салли… Сельма?
– Ладно…
Я прошелся по комнате, заглядывая в шкафы. Жутко хотелось чего-нибудь выпить, но, как назло, даже банки пива в номере не оказалось.
– Ты соберись, Шарп. Что ты там выяснил?
– Думаю, эта мразь вылезет где-нибудь на массовом мероприятии. Концерт или спортивные соревнования. В общем, ему нужна толпа. Леммингов он заранее потихоньку снабжал оружием. Убивать они в игре натренировались. Сейчас, когда у него в игре мощные артефакты для промывки мозгов, он поработает над своей бандой и выведет их на большое дело в реале. Устроит бойню.
– Воу-воу, только давай без вселенских заговоров, ладно? Даже пару вооруженных людей на серьезное массовое мероприятие провести нереально. Везде копы, рамки…
– Он проболтался, Дензел. Брякнул что-то там про репетицию. Надо пробить – не собираются ли Диксоны и Коул выезжать куда-то. Или, может, здесь, в штате, намечается что-то крупное.
– Да тихо они себя ведут. Ничего подозрительного. Может, ты их спугнул?
– Надеюсь, что нет. Они – моя единственная зацепка…
Не единственная, конечно. Остается еще Брэндон. Если Крысолов не соврал, и парень действительно все-таки переметнулся к Леммингам… Об этом не хотелось даже думать.
– Больше ничего не удалось выяснить?
– Нет. Ну, назвался он Андерсом Берингом. Но вряд ли это что-то даст.
– Конечно. Он же не идиот, чтобы использовать в игре настоящее имя и внешность.
Я крякнул с досады, но промолчал.
– Еще можно покопать по всяким общественным движениям, выступающим за запрет Эйдоса. Он что-то там насчет этого вещал. Вроде как мессией себя возомнил, который наставит человечество на путь истинный.
– Религиозная секта?
– Вроде нет.
– Ладно. Это всё?
– Да. Понимаю, что мутное это дело…
– Не то слово. И если начальство узнает, на что я трачу ресурсы…
– Ничего. Как только появятся первые трупы – у тебя будет железный аргумент.
– Да ты оптимист!
Он помолчал, и я даже через разделяющие нас сотни километров чувствовал его сомнения.
– Ладно, Шарп. Я посмотрю, что можно сделать.
– Спасибо, старина. И последнее. Может, вернешь мне доступ к полицейским базам? Хотя бы на пару дней?
– Да ты в своем уме?
– Я без них, как без рук! Что ты мне предлагаешь – сидеть и в носу ковырять все это время?
– Гугл в помощь, Шарп. А пока – иди проспись. Будут новости – я с тобой свяжусь.
Он отключился, не дожидаясь моего ответа.
Я плюхнулся на кровать, растирая лицо. Голова была тяжелой, как гиря, но заснуть сейчас я все равно не смог бы.
На часах было без четверти три.
У меня было стойкое ощущение, что я что-то упускаю. Что разгадка – где-то под самым боком, но я её не вижу, и рискую из-за этого снова оказаться на шаг позади. Как в той истории в Нью-Йорке.
Зацепки, зацепки, зацепки… Что у меня есть?
Я с помощью НКИ вывел перед собой дугообразный белый экран, отгородившись им от убогой обстановки своего гостиничного номера. Посередине пришпилил темный силуэт, обозвав его Крысоловом.
Что я о нем знаю?
Вокруг силуэта начали появляться мысленно добавляемые надписи.
Андерс. Андерс Беринг…
Поиск по имени тут же вывел меня на статью про некоего Андерса Беринга Брейвика. Норвежский террорист начала века… Укокошил почти сотню человек в молодежном лагере, в знак протеста против исламизации Европы… Ясно. Вот, значит, какие у тебя кумиры и идейные вдохновители, приятель. И – вот ведь совпадение – жертвами тоже были тинейджеры…
Совпадение ли? Что-то их слишком много в этой истории.
Я бродил по номеру, поглядывая на свою виртуальную доску. Снова обыскал все в поисках выпивки. Попробовал заказать где-нибудь с доставкой, но только зря потратил время. Не было в городе ни баров, ни супермаркетов, оказывающих такую услугу. Все-таки Билингс, хоть и крупнейший город Монтаны – сущее захолустье. Чуть меньше двухсот тысяч населения.
Нашел на карте круглосуточный бар неподалеку и отправился туда. Пешком. Мне почему-то всегда проще думается в движении.
Я шагал по темным кварталам, прокручивая в голове все, что знал о Крысолове.
В Нью-Йорке тоже были тинейджеры. Да и в банде Леммингов, насколько я понял – в основном зеленые юнцы. Может, Андерс не соврал там, в колизее? Он что-то говорил насчет того, что преподает… Психологию? Психоанализ? Может, и прозвище Профессор не случайно? Надо искать среди тех, кто работает с молодежью.
Теперь – мотив. Все эти нравоучения про губительную силу Эйдоса – что-то новенькое. В Нью-Йорке Крысолов об этом не заикался. Там он, кажется, наоборот, наслаждался тем, что технологии НКИ делали его этаким бесплотным и неуязвимым духом. Его пьянила власть, которую он имел над теми бедолагами, которых он сводил в могилу.
Но зачем он все это делает? Даже у маньяков всегда есть мотив. Извращенный, нелогичный, понятный только им самим – но есть.
Бар был крошечным – штук пять столиков и длинная стойка, тянущаяся через весь зал. За дальним столиком в углу обжималась парочка, за стойкой сидел какой-то мрачный тип, уже изрядно набравшийся. Больше народу не было. Впрочем, и время-то уже к утру близится. Остались только самые стойкие.
Я пристроился в самом конце барной стойки, у стены. Заказал какого-то дешевого бурбона и снова развернул перед собой свою виртуальную доску.
Запустил поиск по общественным организациям, выступающим против Эйдоса. Добавил дополнительный фильтр – преподаватели психологии…
Слишком много имен. Преподаватели – люди публичные, у каждого портфолио, досье на сайте колледжа, публикации в сети, видеозаписи лекций, и прочее, и прочее. Нет, тут, пожалуй, глухо.
Что я знаю о нем ещё?
Два года назад он был в Нью-Йорке. Сейчас же, судя по тому, что в Диких землях мы с ним совпадаем по онлайну, мы примерно в одном часовом поясе. Обычно игровые сеансы в Эйдосе планируют на первую половину ночи. Медики так советуют – чтобы потом до утра мозг успел отдохнуть в режиме обычного сна. Да и самим игрокам так удобнее – ложишься спать, настраиваешь модем, проводишь день субъективного времени в виртуальном мире, просыпаешься в реале. Проще переключаться между реальностями.
Значит, Монтана, Вайоминг, Колорадо, Нью-Мексико. Члены банды Леммингов – видимо, все тоже из этого часового пояса. И удар он нанесет где-то здесь.
А что, если так? Поиск по новому набору тегов. Психоаналитик, психолог, профессор, работавший два года назад в Нью-Йорке, а сейчас – в одном из этих четырех штатов…
Черт, снова слишком много фамилий.
Глаз зацепился за одну из первых фамилий в списке. Андерс. Роберт Андерс…
Да ладно! А впрочем…
В Эйдосе редко кто совсем уж кардинально меняет свою внешность и имена. По крайней мере, в мирах вроде Диких земель – где проводят много времени. Так может, и Крысолов все-таки прокололся в этой мелочи?
Я вгляделся в фотографию Андерса, пытаясь получше вспомнить, как выглядел Крысолов там, в Диких землях. Проклятье, я ведь его толком и разглядеть-то не успел! Но, кажется, похож. Или я просто пытаюсь убедить себя в этом?
Так, что про него известно?
48 лет. Преподавал в Университете Лонг-Айленда. Три года назад уволен из-за скандала по поводу сексуальных домогательств. В суде оправдали, но своего места на кафедре он обратно так и не получил. Сейчас… Ч-черт, да он в Монтане! Возглавляет школу прямо здесь, в Биллингсе. Колледжей-то в этой глуши нет.
Афиши мероприятий в Биллингсе на ближайшие дни…
Полуфинальные игры футбольной лиги юниоров! Первый матч сегодня утром, в одиннадцать. Меньше чем через шесть часов!
Выпил я не очень много, но тут и вовсе моментально протрезвел.
Неужели…
Здесь, в небольшом провинциальном городке? Не мелковато ли для великого и ужасного Крысолова?
Впрочем, как раз здесь, в этом захолустье, у него есть все шансы на успех. Системы безопасности на стадионе наверняка смехотворные, а местные копы вряд ли имеют дело с преступлениями крупнее кражи из супермаркета.
Я просмотрел описание матча. Приедут команды и болельщики из соседних штатов. Вместимость стадиона небольшая – около пяти тысяч зрителей. В основном, конечно, молодежь и школьники.
Пять тысяч потенциальных жертв…
Вызов по НКИ сбил меня с мысли. Я взглянул на появившуюся аватарку и поначалу не поверил своим глазам. Машинально перевел взгляд на часы. Полшестого утра.
– Да, Хелен.
– Извини, что разбудила…
– Я не сплю. Что-то случилось?
Видеоизображение она отключила, но и без него было заметно, что она нервничала. Голос её дрожал.
– Брэндон… Он не пришел ночевать. Я звонила Дереку, но он сейчас не может уехать. И я подумала…
– Правильно подумала. Надо было сразу звонить мне.
– Ты знаешь, где он?
– Примерно. Постараюсь его разыскать.
– Он не отвечает на вызовы. Написал только, что вернется вечером. Но я… Я волнуюсь за него. Он как-то странно ведет себя последние дни. Ты что-нибудь знаешь об этом? Вы же с ним общались?
– Да. Правда, не в реале. В Диких землях.
– Ты что, с ним играл в эту его игру?
– Ну да. Захотелось познакомиться поближе с внуком.
Она надолго замолчала, но вызов не прервала.
– С ним все будет в порядке, Хелен, – наконец, брякнул я. – Я его найду.
– Хорошо. Спасибо, – сухо ответила она и отключилась.
Я задумчиво покачал стакан, разглядывая перекатывающиеся в золотистой жидкости кубики льда. На Брэндона я, конечно, был здорово зол – и после той нашей ссоры в Диких землях, и особенно – после того, как узнал, что он отдал маску Крысолову. Но если я вывалю на него сейчас свои претензии – то он от меня окончательно отвернется.
Звонить я ему не стал – если уж он не отвечает матери, то со мной и подавно разговаривать не будет. Но текстовые сообщения прочитает.
Передо мной в воздухе зависла пустая рамка для текстового сообщения. Пустой она оставалась долго – я не знал, с чего начать, что-то писал и тут же стирал написанное. То и дело поглядывал на часы – времени оставалось все меньше.
Решил начать с главного.
«Это случится сегодня?».
Ответа не было пару минут. Потом в воздухе вспыхнуло короткое: «Да».
«Помоги мне остановить его».
«Я боюсь, мистер Шарп. Не за себя. За маму. И за Салли».
«С ними все будет в порядке. Я помогу. Я уже связался с друзьями из ФБР».
Снова долгая пауза.
«В Нью-Йорке вы ничего не смогли сделать. Почему решили, что справитесь сейчас?».
«Так помоги мне, старина!».
«Я не могу».
Я с трудом сдержался от того, чтобы швырнуть стакан в стену.
«Ты хотя бы знаешь, как они собрались пронести оружие на стадион? Или они уже спрятали его там?».
Ответа снова долго не было и я, не выдержав, вызвал Брэндона по голосовой связи. Ждал долго, не меньше минуты, и он все-таки ответил. Его объемный аватар, полускрытый во тьме, материализовался напротив меня, по ту сторону стойки.
– Брэндон, я всего-то и прошу – рассказать мне, что ты знаешь.
Он вздохнул.
– Я знаю, что он неуловим, мистер Шарп. И что он вертит нами, как марионетками. После того, как я отдал маску, я больше не заходил в Дикие земли. Боялся, что попаду под его гипноз. Как Салли и остальные.
– Ты знаешь, сколько людей будут участвовать в нападении?
Он покачал головой.
– Никто не знает точно. И никто из них даже не знает, что он будет делать сегодня. Профессор вложил в каждого что-то вроде программы. И активирует её, когда ему будет нужно. Когда будет готов к удару.
– И удар будет на стадионе? На сегодняшнем матче. Там будет много людей…
Он снова покачал головой.
– Тогда где?
– Везде, – он невесело усмехнулся. – По всему городу сейчас бродят десятки бомб замедленного действия. И ему достаточно лишь послать им сигнал через НКИ, чтобы привести их в действие. А потом…
Он сложил пальцы в форме пистолета и изобразил серию выстрелов.
– Где угодно. В кафе, на улице, в больнице, в школе, в супермаркете. Они только ждут его сигнала. Хотя даже не понимают этого. И как вы собираетесь остановить это, мистер Шарп?
Я не нашел, что ответить, и он молча отключился.
Вот, значит, как. Все куда хуже, чем я думал. И вполне реально. С помощью гипноза и правда можно вложить в человека установку, которая активируется при произнесении какого-нибудь кодового слова. Этот гад готовился к этому не один месяц. И снова будет действовать чужими руками. Набрал новых самоубийц, только на этот раз каждый из них прихватит еще несколько жизней.
Брэндон прав. Остановить это нереально. Прежде, чем удастся нейтрализовать каждого такого стрелка – он успеет положить десяток-другой прохожих. Все, что смогут сделать копы – это метаться по улицам от одной перестрелки к другой. А потом собирать трупы.
Я приложил прохладный стакан ко лбу, лихорадочно соображая, что делать.
Вариантов было немного. Звонить Дензелу? А смысл? Даже если он поднимет на уши всю местную полицию и успеет прислать усиление из федералов – это может только спровоцировать Крысолова. Он просто ударит еще раньше. Даже если Дензел сегодня прямо с утра успеет получить ордер, и админы Диких земель выдадут ему личность того, кто играет на аккаунте Профессора – это тоже ничего не изменит. Разослать мысленные приказы через НКИ можно, даже когда тебя упихивают в полицейскую машину. Стоит только Крысолову понять, что его вычислили – он ударит из всех орудий.
Но ведь есть еще я. И у меня есть конкретный подозреваемый.
Вся надежда на то, что я не ошибся.
* * *
Мне понадобилось чуть больше часа, чтобы вернуться в свой номер, забрать припрятанный пистолет, который я до этого нашел в тайнике на автомобильной свалке, и добраться до центра города. К тому времени окончательно рассвело, улицы ожили. Вокруг школы, в которой директорствовал мой подозреваемый, было многолюдно – до начала занятий оставалось меньше получаса.
Андерса я засек в кафе напротив школы. Какая-то сетевая забегаловка с пиццей, гамбургерами и прочим фастфудом. Место было, судя по всему популярное – сюда заскакивали и ученики в перерывах между занятиями, и преподаватели, и родители, которые привозили своих чад на учебу.
Директор сидел за столиком у окна, завтракал и неторопливо водил взглядом в воздухе перед собой – похоже, просматривал какой-то сайт через НКИ.
Я наблюдал за ним несколько минут снаружи, пытаясь разглядеть в его поведении хоть что-то, что подтвердит мои подозрения. Хотя сам понимал, что это пустая затея. Даже не надо всю жизнь оттрубить в полиции, чтобы понимать, что серийные убийцы с внешностью божьего одуванчика – совсем не редкость.
Рукоять пистолета за поясом холодила живот и так и просилась в руки. Завалить Андерса я при желании мог бы даже отсюда – прямо сквозь витрину. Подойти чуть ближе, выхватить пистолет, всадить всю обойму…
А если я ошибся?
Весь последний час я прокручивал в голове эту сцену. Что я столкнусь с ним лицом к лицу. Заговорю. Заставлю его выдать себя. И когда пойму, что это точно он – БАМ, БАМ! Пулю в лоб – а там уж пусть разбираются.
Вот только что я ему скажу? Как заставить его проболтаться? Не сомневаюсь, что он отличный актер.
Я вошел в кафе вместе с группкой старшеклассников. Те, галдя и препираясь, делали заказ у автомата – торопились перекусить до занятий. Я сел прямо напротив Андерса – через один столик от него. И, не сводя с него глаз, принялся ждать, когда он отвлечется от чтения.
Ну же, старина! Дай мне только повод. Говоришь, я всегда на шаг позади? Да потому что я следую за тобой по пятам. И только и жду, когда ты оступишься.
Дверь за моей спиной звякнула колокольчиком – вошли очередные посетители. В том числе темноволосая девчонка, показавшаяся мне смутно знакомой. Следом за ней, чуть замешкавшись в дверях, в кафе ввалился растрепанный Брэндон.
Проклятье! Только его здесь не хватало!
Девчонка тоже подошла к торговому автомату, но двигалась при этом как-то странно, будто заторможено. Потом и вовсе остановилась, вскинув руку к виску. Я даже отвлекся от Андерса, наблюдая за ней.
Она, наконец, вроде бы пришла в себя. Сделала еще несколько шагов вперед, стянула с плеча сумку – какая-то молодежная плюшевая хрень в виде мультяшной обезьяньей мордочки.
Я снова оглянулся на Андерса. Тот сидел, прикрыв глаза, и губы его сжались в тонкую полоску.
Первый выстрел я прозевал. В кафе было довольно шумно – галдели посетители, фоном играла какая-то ритмичная музыка. Да и пистолет был небольшой – допотопный короткоствольный «Смит-Вессон» 38 калибра. Пуля угодила в витрину – в стекле образовалось дырка, обросшее белой паутинкой трещин. Следом завизжала какая-то толстая тетка, бросились врассыпную посетители, полетели на пол подносы с едой.
Девчонка, держа револьвер перед собой, медленно шагала вперед, раз за разом нажимая на спусковой крючок. Руки у нее заметно дрожали, но вторым выстрелом она умудрилась зацепить кого-то из старшеклассников у торгового автомата. Третью пуля всадила в ногу Андерсу, который как раз вскочил со своего места. Директор школы взвыл и рухнул, скорчившись в позе эмбриона. Четвертая снова тенькнула в витрину.
Я уже после второго выстрела был на ногах – отбросил пинком хлипкий столик, выхватил пистолет, взял на прицел девчонку…
– Не-е-ет!!
Брэндон бросился между мной и девчонкой, и я едва успел среагировать. Та тоже услышала его крик, развернулась к нам. Пляшущее в дрожащих руках дуло револьвера смотрело прямо на меня.
Какое-то дежавю, ей-богу. И снова мы втроем – я, он и Сельма. И снова надо выбирать, спускать ли курок.
– Брось пушку! – рявкнул я. Девчонка вздрогнула, но, судя по ее глазам, она по-прежнему не особо понимала, что с ней происходит. И в барабане у нее еще два патрона.
В таких ситуациях выбор невелик – либо ты, либо тебя. И обычно у меня не бывает проблем с выбором. Не знаю, почему в этот раз я медлил. Наверное, из-за Брэндона. Или из-за того, что передо мной была всего лишь соплячка, которая сама не ведает, что творит.
Момент следующего выстрела я поймал чисто интуитивно. Бросился вперед, заслоняя Брэндона. Пуля угодила во что-то металлическое за моей спиной – я успел услышать гулкий удар. А вот следующая ударила мне прямо в плечо, обжигая волной боли. По сравнению с этой болью удар об пол не почувствовался вовсе, хотя брякнулся я знатно, опрокинув на себя один из столиков и под конец еще и приложившись головой об основание торгового аппарата.
Вырубился я не полностью – будто свалился в глубокий бассейн с вязкой черной водой, сквозь толщу которой прорывались обрывки звуков, вспышки света, мутные очертания предметов. Когда все же пришел в себя, и в голове немного прояснилось – понял, что в отключке пробыл несколько минут.
В кафе до сих пор царил бедлам – перепуганные посетители жались вдоль стен, стонали раненые. На улице рядом с кафе завывали сирены – скорая помощь и полицейский патруль прибыли почти одновременно.
Сельма сидела прямо на полу, глядя в одну точку. Разряженный револьвер валялся рядом с ней. Никто не решался подойти к ней. Брэндону тоже было не до нее – он был рядом со мной. И, похоже, это именно он привел меня в чувство, колотя по щекам.
Я, рыча, приподнялся, оперся спиной о стену. Аккуратно расстегнул куртку, чтобы осмотреть рану. Пуля угодила куда-то пониже ключицы. Но, судя по всему, легкие не задеты. Крови тоже не особо много. Вот только боль адская.
Буквально в нескольких метрах от меня на полу валялся Андерс с посеревшим от боли и потери крови лицом. Он зажимал рану на ноге обеими ладонями и тихо скулил. К нему первому подбежала бригада скорой помощи. Быстро вкатили несколько уколов, погрузили на роботизированные носилки.
Мы пересеклись с ним взглядами, когда он уже лежал на носилках – бледный, но успокоившийся. Он как раз с вымученной улыбкой благодарил медиков, и тут его взгляд упал на меня.
– Благодарю вас, со мной все в порядке. Не тратьте больше на меня время, есть ведь и другие… пострадавшие.
Пауза была едва заметная – буквально секунда. Но меня будто раскаленным железом прижгли.
Он узнал меня! И точно не ожидал увидеть меня здесь!
Откуда директору местной школы знать меня? Если только он – не тот самый Профессор?
Двое местных копов как раз окружили Сельму – один надевал ей наручники, второй аккуратно поднимал с пола револьвер и упаковывал его в пластиковый контейнер для вещдоков. На его поясе рядом с кобурой для пистолета я увидел длинный пластмассовый цилиндрик. Штатный электрошокер.
– Помоги-ка мне подняться, – шепнул я Брэндону и вцепился в его плечо.
– Но…
– Быстрее! – прорычал я. – И отвлеки копов!
Носилки с Андерсом катились к выходу – как раз мимо нас. Полицейский чуть посторонился, пропуская их.
Я сорвал шокер с его пояса и завалился прямо на носилки. Те накренились, Андерс выпучился на меня, попытался оттолкнуть. Сзади меня ухватил коп, но Брэндон, заверещав, бросился на него, запрыгнул ему на спину. Этой секундной заминки мне оказалось достаточно – я ширанул Андерса шокером, метясь в висок. Даже небольшого разряда, пропущенного сквозь тело, обычно хватает, чтобы сработали предохранители на НКИ. Но я старался действовать наверняка – чтобы повредить импланты, вживленные в височные доли мозга.
Андерс, взвыв, выгнулся на носился дугой, и тут же обмяк.
Копы набросились на меня, скрутили. Стараться им особо не пришлось – от боли я снова на какое-то время вырубился. Очнулся только в машине скорой помощи. Судя по звукам, доносящимся снаружи – уже на пути в больницу.
Слева надо мной покачивались угрюмые физиономии копов. Пошевелившись, я понял, что в наручниках. Ну, что ж, легко отделался. Могли и вовсе пристрелить.
Справа на скамейке рядом с носилками сидел, сгорбившись, Брэндон. Увидев, что я очнулся, он стиснул мою ладонь и подался вперед. Глаза у него были красные и припухшие.
– Эй, ты чего? Не кисни, напарник!
Он, поджав губы, кивнул, но руку мою не выпустил.
– Простите меня, мистер Шарп. Я вас подвел.
– Брось! Ты мне ничего не должен. Ты поступал, как считал нужным. Я и сам такой.
Он покачал головой.
– Я ведь струсил. И бросил вас. Никогда себе не прощу.
Я усмехнулся и, как мог, сжал его ладонь.
– Главное, что сейчас ты здесь, старина.
