Владимир Васильев
Ведьмак из Большой Москвы
– Я вернусь к полудню, – сообщил он. – Может, немного позже. Если нетрудно, приготовьте какой-нибудь еды, мне нужно будет восстановить силы.
А потом ведьмак в два прыжка приблизился к стене, совершенно гладкой и неприступной на вид, оттолкнулся, взвился в воздух и, как паук, прилепился к ней на высоте добрых двух метров. Потом медленно пополз вверх, снова напомнив большого пыльного паука. Вплотную подобравшись к колючей проволоке наверху, одной рукой Геральт схватился за кромку стены, второй принялся что-то делать с проволокой. Изумленные орк и кобольд, затаив дыхание, наблюдали за его действиями из джипа. Ни один, ни второй так и не поняли, каким образом ведьмак сумел приподнять проволоку и подлезть под нее. Но спустя минуту он сделал это и спрыгнул со стены на противоположную сторону – на территорию завода.
– Дела-а, – протянул Сход Развалыч. – Ладно, поехали на базар за жратвой.
– Ты думаешь ему помогать? – спросил Семен Береста.
– Думаю, – подтвердил кобольд. – Что-то мне подсказывает: помочь нужно.
– Как скажешь, – кивнул орк и вывернул руль.
В отсутствие ведьмака «Хортица» слушалась его весьма охотно.
– На базар – так на базар, раз уж на вокзал вчера приехать не довелось…
* * *
Как Геральт и ожидал, внешняя стена, ограждающая территорию завода, была не единственной. Он приземлился на трехметровую вспаханную полосу. Ему предстояло еще преодолеть научно-техническую систему: паутину колючей проволоки, снабженную датчиками и сигнализаторами. Задень такую – и в ближайшей караулке заверещит тревожный сигнал, замигает лампочка… Кто может среагировать на подобный сигнал, Геральту даже думать не хотелось. Да и не входило в его планы громогласно оповещать всех обитателей завода о своем присутствии. Ни живых, ни чудовищ.
Геральт ведь прекрасно знал: чудовища крайне редко рождаются без помощи живых.
Тварь, которая выбралась за территорию завода и порезвилась в окрестных кварталах, не могла возникнуть сама собой. Кто-то разбудил технологическую линию, кто-то сумел наладить доставку сырья и материалов, из которых родилась машина-разрушитель. Кто-то инициировал программу обкатки и испытаний. И этот кто-то в данный момент ожидает, пока тварь не завершит доводку новеньких узлов до боевого состояния.
Знал Геральт и то, что на больших заводах зачастую обитает некий контингент живых, которые никогда не выходят наружу, в город. Эдакий замкнутый клан, которому наплевать на жизнь за пределами заводских стен, сонмище анархистов и беспредельщиков. Законы здесь свои. А точнее – свое, особое беззаконие. Большой Киев с этим поделать ничего не мог, как не мог и повлиять на внутризаводской уклад.
Помимо кланов-затворников, большие заводы всегда привлекали живых-техников всех мастей, от умудренных столетиями эльфов до шалопаев-людей, едва успевших постичь формулу-другую. Долгожители изучали тайны заводов долго и кропотливо, поденки-люди старались хапнуть сразу и побольше. Лучшие результаты оказывались у первых. Но, бывало, и случайному короткоживущему порою удавалось выведать какие-нибудь интересности, и тогда у счастливчика оставалась одна задача: побыстрее унести ноги с территории, пока до странности полноинформированные боевики клана оного счастливчика не привязали к трубам в первом попавшемся цеху и не изрезали ножами до состояния шаурмы. Удача чаще улыбалась боевикам. Сия капризная дама вообще чаще улыбается тем, кто лучше информирован.
За информацией Геральт и решил поохотиться – но без фанатизма, с оглядкой.
Приблизившись к натянутой колючке, он некоторое время изучал это мудрое заграждение. Потом пошастал туда-сюда, от столбика к столбику, и пришел к выводу, что в состоянии преодолеть его, ничего не перерезая и не перекусывая.
Ведьмак был не единственным, кто проникал здесь на территорию. У одного из столбиков виднелись явные следы подкопа. Неглубокого, сантиметров тридцать всего, но подлезть под проволоку уже можно. Очень странно, поскольку никаких следов на вспаханной полосе между стеной и колючкой не виделось и в помине.
Геральт задумался.
Либо полосу рыхлит безмозглая и потому беспечная машина, либо это ловушка.
«Лезть? Не лезть? – подумал Геральт отрешенно. – Что подскажешь, внутренний советчик?»
Внутренний советчик молчал. Без эмоций – ни одобрительно, ни скептически. Просто молчал.
«Нет, – решил Геральт спустя минуту. – Здесь не полезу. Халявно как-то, р-раз – и сразу дыра в периметре. Да и задания я пока не получил, и с предоплатой никак… Чего зря рисковать шеей?»
Повернувшись, Геральт зашагал прочь от заманчивого подкопчика, вдоль забора. Он старался держаться к забору поближе – все ж менее заметен будет издалека. Да и следы на полосе явственнее видны по центру.
Миновав десятка два столбиков, он выбрал подходящий, с более-менее плоской и не слишком увитой колючим железом макушкой. Нашарил в шмотнике металлическую рукавицу и особым образом стукнул ботинком о ботинок. Из подошвы правого (опорная – правая) выщелкнулся короткий металлический стержень.
Далее он действовал быстро, как матерый подвальный кот, ворующий с балкона случайную снедь. Шаг, рука в перчатке на верхушку столбика, стержень правого ботинка – с размаху в дерево, на уровне колена. Подъем словно бы на ступеньку, перенос тяжести на руку, стержень тотчас втягивается назад, в ботинок, мгновенное мышечное напряжение – и все. Ведьмак перевалился через столбик, как дельфин через волну, с миллиметровым зазором.
По ту сторону периметра лежал асфальт, усеянный мелкой крошкой, не то каменной, не то цементной. Встречались и металлические компоненты, чаще всего – мелкая витая стружка. Приземляться было не очень радостно, но ведьмаки не из тех, кто хнычет от подобных мелочей. Да и та же перчатка выручила.
Геральт вскочил и не мешкая побежал к ближайшему строению – длинному рифленому ангару, похожему на половинку гигантской трубы, распиленной вдоль неведомым великаном. Площадка перед ангаром была заставлена заржавленными контейнерами с почти уже неразличимыми надписями.
Секунд через двадцать ведьмак уже хоронился меж этих рыжих металлических чушек, пахнущих кислой заводской пылью и все той же ржавчиной. Еще откуда-то тянуло остро-сухим душком контактной сварки. Наверное, из ближнего цеха – исполинского трехэтажного параллелепипеда, рядом с которым ангар-полтрубы выглядел просто невинным сарайчиком.
Выждал ведьмак не менее получаса, но к заветному столбику так никто и не явился. Похоже, проникновение на территорию прошло незамеченным. Или же просто никого не заинтересовало.
Перчатку Геральт на всякий случай снимать не стал. Так и направился к ангару: ружье на боку, шмотник на спине, рука с перчаткой выставлена чуть вперед.
Пригибаясь. Перебежками.
Заводские кланы чужаков не любят. Особенно ведьмаков – наголо выбритых истребителей механических чудовищ. Тех самых чудовищ, что обыкновенно украшают татуированные ведьмачьи лысины.
Внутрь ангара вела овальная дверь; Геральт заметил, что петли кто-то заботливо и регулярно смазывает. Правильно, иначе под осенними дождями они быстро проржавели бы насквозь, как те самые контейнеры. Оглядевшись напоследок, Геральт приоткрыл дверь и скользнул вглубь, в полутьму, едва разбавленную светом нескольких тусклых ламп.
Ангар оказался практически пуст. Только у одной стены, постепенно закруглявшейся и плавно переходящей в потолок, были навалены бухты колючей проволоки – не иначе, для ремонта ограждения.
Ведьмаку здесь явно было нечего делать. Если кто и наведывается сюда – так либо со скуки, либо за проволокой.
Не стал задерживаться в этом никчемном месте и Геральт. Выскользнул наружу и двинулся от ангара к веренице боксов, крытых потускневшими оцинкованными листами. Громада цеха оставалась в некотором отдалении, а общее направление движения Геральт подгадал так, чтобы одновременно приближаться к месту, где неведомая тварь сигала через заводской забор.
Боксы его тоже мало заинтересовали. У одного дремал старый-престарый грузовичок, из тех, что помнят еще шестьдесят шестой бензин. У второго копошились погрузчик и двойка желтых электрокаров, остальные боксы были просто заперты. Машины не обращали на Геральта ни малейшего внимания, но и тревоги совершенно не проявляли. Прирученные, стало быть.
Вообще, обстановка производила впечатление обжитой, дикая машина выглядела бы здесь чужеродно. Но никто из живых по-прежнему не показывался на глаза.
Геральт крался мимо непонятных трехэтажных корпусов с единственным входом, мимо котельных, мимо крытых площадок с грудами железа и штабелями труб. Однажды миновал даже пустую курилку, отгороженную чахленькой порослью дикого винограда. Листья на тонких лозах пожухли и почти облетели, отчего курилка выглядела сиротливой, покинутой чуть ли не навсегда.
Помалу да не спеша добрался ведьмак и до следа. Того самого следа, ведущего наружу.
Прежде чем перескочить через забор, тварь долго, не один день шастала перед колючкой. Росла, училась. Но здесь, на территории завода, в своем логове, она ничего не разрушала. Зачем разрушать собственный дом?
Полоса асфальта перед колючкой запечатлела несколько глубоких вмятин-отпечатков. Словно чудовищный карьерный экскаватор примащивал здесь свои могучие лапы-опоры. Но экскаватор наверняка продавил бы асфальт, искалечил бы покрытие безвозвратно, а здесь асфальт просто примялся и уплотнился.
«Значит, – подумал Геральт, осматривая следы, – толчок был сильный, но мягкий. А тварь вряд ли тяжелее двадцати тонн».
Это уже хоть какая-то информация.
Впрочем, тварь росла, поэтому буквально за пару дней могла вес и удвоить.
Присмотрелся Геральт и к форме вмятин. Овальные, по сравнению с правильным эллипсом – поуже и более вытянуты в длину. К линии прыжка вывернуты передним краем наружу, градусов на пятнадцать каждая. Вмятин было больше двух, но по свежим фрагментам колючки, царапинам на заборе и недавно взрыхленной полосе стало понятно, что тварь перепрыгнула через забор не с первой попытки. Видимо, с четвертой. А вот и следы приземления на обратном пути – приземление только одно. Трехметровая поперечная дуга от посадочной лапы. Сплошная.
Геральт на миг остановился у этой изогнутой отметины в асфальте.
Под три метра в ширину. Как раз под ширину просеки там, за забором, в квартале.
Кроме того, Геральт подметил, что асфальт в местах старта и приземления словно бы подтек, оплавился. Да и потемнел немного. И обычная серая пыль куда-то исчезла.
Отойдя в сторону, Геральт присмотрелся еще раз. Повертел головой.
«Что это мне напоминает? – подумал он, проведя рукой по щеке. – Что? Ракетный выхлоп?»
Медленно провел пальцем по асфальту – тот напоминал гладкую, спекшуюся в единое целое крошку после старта ракеты. После того как дикая стальная сигара вдруг испустила столб огня, встала на него и умчалась в низкое серое небо, что нависает над двухсоткилометровой брешью между Большим Уралом и Большой Алма-Атой. Ведьмаки потом осматривали место старта…
Естественно, тут все было проще – не те масштабы. Но очень похоже.
«Значит, комбинированная динамика прыжка. Толчок опорами плюс реактивный выхлоп, – предположил Геральт. – Шахнуш тодд, это что-то новенькое!»
Даже он, ведьмак, немного мог рассказать о подобной машине. Даже он, видавший, помимо ракеты, и летнюю миграцию большегрузных грузовиков из Европы, и эпидемию бешенства на чугуевском танковом полигоне, когда окрестные районы были сровнены с землей и погибло несколько тысяч живых, в том числе самый древний род эльфов Евразии, и пресловутые воздушные бомбардировки обоих берегов Днестра, и зародившиеся в шахтах Донбасса машины-убийцы – ужас гномов-угледобытчиков. И даже легендарного призрака московского метро довелось Геральту повидать и умертвить. Не самостоятельно, конечно, с помощью ведьмаков Большой Москвы.
Машины ведь не живые. Они постоянно принимают новые облики.
– Так-так, – пробормотал Геральт. – Запомним.
Чуть в стороне от колючки и забора начиналось длинное складское помещение, вдоль которого тянулись металлические полосы-рельсы. Рельсы уводили куда-то в глубь заводской территории. Секунду поразмыслив, Геральт направился к ним. К складам и рельсам.
Небольшой холмик и полосатая поперечина, знак тупика, венчали эту одноколейную ветку. По ней наверняка бегал небольшой шустрый локомотивчик, влача или толкая перед собой несколько товарных вагонов. Знакомая и виденная не раз картина.
«Мне всего тридцать три, – подумал на ходу ведьмак, – а я все реже и реже встречаю вещи, которых раньше никогда не видел».
Геральт на миг задумался: как чувствует себя эльф возрастом в несколько тысяч лет? И внутренне содрогнулся.
Он двинулся по метровой высоты приступку, что тянулся вдоль складов. Дно стоящего на рельсах вагона по высоте как раз соответствовало этому приступку – очень удобно для погрузки-выгрузки. Подобное Геральт замечал не раз, в самых разных местах, от перронов на пассажирских вокзалах до вот таких вот безлюдных складов на территориях всевозможных заводов.
Иногда Геральта мучила острая и неотступная мысль: кто-то ведь все это придумал? Но кто? Какой ученый-демиург, повелитель техники и машин?
Вскоре Геральт набрел на открытую секцию склада. Тяжелая металлическая дверь уехала вбок по полозьям, открывая доступ в душное нутро склада. Окон в таких помещениях, как правило, не бывает.
Не успел Геральт как следует прислушаться к ощущениям – ему вскользь померещилось, что в складе что-то есть, что-то механическое, машина или работающий прибор, – послышался далекий свисток локомотива. Вдали на рельсах зачернело плохо различимое издалека пятнышко. Оно приближалось.
Наскоро оценив степень опасности, ведьмак шагнул через порожек склада – металлизированный паз, по которому, собственно, и скользила ныне открытая дверь. Он чувствовал: сейчас можно смело поворачиваться спиной к таящейся в глубине помещения темноте. Ничто оттуда не выйдет.
Потому что настоящая опасность приближалась по рельсам. Перед ее лицом меркнут и тушуются все прочие, гипотетические.
Геральт, как и все ведьмаки, настоящую опасность чувствовал остро и безошибочно. Природы этого странного чувства он, естественно, не понимал, но сие совершенно не мешало ему беззастенчиво пользоваться полезным даром. Скорее всего, обостренная сенсорика была результатом ведьмачьих мутаций, процессов на первый взгляд бесконечно чудовищных. В течение примерно десяти лет из человека последовательно делали нечеловека и даже не живого. Все ведьмаки – мутанты. Они не имеют ничего общего с живыми – людьми, эльфами, орками, виргами, гномами, бескудами. Они – не отдельная раса. Они просто иные. Мутанты. Чудовища и убийцы чудовищ. Ведь с подобным в состоянии справиться только подобное. И если бы не незыблемый ведьмачий кодекс, то страшно подумать, что могли бы натворить несколько десятков ведьмаков, взбреди им худое в голову.
Локомотив приближался. Теперь уже можно было рассмотреть: он толкает перед собой платформу с чем-то пока неопознанным. Возможно, со смонтированным на железнодорожной платформе краном или еще какой механической хреновиной, которая сама по себе неподвижна, но требует периодических перемещений с места на место.
Не прошло и пяти минут, как сцепка из платформы и локомотива прокатила мимо открытого склада и проследовала дальше, к тупику. Все, что успел рассмотреть Геральт, – это то, что платформа и впрямь походила на мобильный кран, например, восстановительного поезда, каковые имеются вблизи всех крупных вокзалов.
В тупике, перед самой полосатой поперечиной сцепка замедлилась и остановилась. Ведьмака отделяло от локомотива метров двести или немного больше.
Локомотив свистнул и затих, почти сразу же Геральт уловил где-то в стороне урчание автомобильного мотора. Мотора лощеной легковушки.
Источник звука приближался. Но не к сидящему в укрытии Геральту.
К локомотиву.
