Владимир Владимирович Осипов
Враг внутри тебя
Глава 2
Принять и простить.
Меня не было дома больше суток, что, конечно же, стало основной темой для разговора, как только в четверг около полудня я появился на пороге. Минут пять, начиная с короткого, сурового взгляда моей супруги, пока я разделся и воспользовался уборной, мы вели безмолвную беседу в наших головах. А точнее, у меня гудел непрерывно Костя, а вот, что происходило у моей любимой женщины, страшно было и подумать.
– Ну вот! Началось! – мысленно вспылил я, прежде чем мы приступили к нашему супружескому диалогу. – Даже не успела спросить, какова причина моего, столь долгого отсутствия, а уже вся кипит изнутри! А может у меня что-то случилось!? Что-то важное!? – звучали мои, хотя, думаю, все же не совсем мои, думы, увеличивая внутреннее напряжение. – Да и ведь случилось! Еще как случилось! Вместо того, чтобы поинтересоваться, спокойно задать вопрос, порадоваться, в конце концов, за мою новую, абсолютно небывалую цель, накрутила себя и готовится ударить побольнее!
Я очень не любил додумывать и делать преждевременные выводы, однако, несмотря на мой личный, довольно высокий уровень осознанности, я все же время от времени наступал на эти грабли.
– Я сам виноват, – удалось пробиться, сквозь шквал эмоций, здравому, спокойному рассудку, – мог позвонить и предупредить. Она ведь женщина, она волнуется.
– Как прошел твой день? А точнее сказать, целых два? – в итоге она промолвила первой не совсем обычным для нее голосом, как только я сел за кухонный стол, расстегивая пуговицы уже не совсем белой рубашки.
– О чем я и говорю! – вновь закричало эго. – Еще ничего не узнала, а уже атакует! И, конечно, изощренно, пытаясь меня зацепить, втянуть в свою игру!
– Она имеет полное право злиться, учитывая мое поведение, – удалось лишь прошептать, изрядно подавленному, разумному я, понимающему, что у нее тоже есть свой внутренний подстрекатель.
– Что!? Злиться имеет право!? На меня!? Своего хозяина!? – Костя продолжал захват моего сознания. – Да она постоянно горячится и то и дело, норовит перенять власть надо мной! Только я, дурак, вечно ее защищаю, убеждая себя, что она меня любит. А по факту, только благодаря моей твердой руке правления, я все еще чего-то стою в этих стенах!
– Нормально день прошел, спасибо, – сумел выдавить я вслух, сохраняя внешне обозримое спокойствие. – Приготовь мне, пожалуйста, мой любимый салат.
– Она не виновата! – продолжал я отстаивать честь жены и призывать к своему здравомыслию, осознавая, что дело с моим эмоциональным состоянием плохо. – Ты у меня, тот еще изощренный провокатор, а у нее, страшно и подумать, какой меры внутренний демон живет, учитывая ее женскую природу мыслей и эмоций.
На этом мне удалось остановить внутреннюю, пагубную болтовню, которая успела уже создать изрядное, негативное напряжение в районе моей грудной клетки.
Я осмотрелся по кухне, стараясь сосредоточить свое внимание на реальных вещах, в отмашку ментальной несуразице. Это было небольшое, всего метров тридцать шесть квадратных, помещение, запланированное и реализованное по спецзаказу. Светлое и уютное, всегда позитивно влияющее на мое настроение.
И в этот раз, все выглядело обычно, чисто, аккуратно, на своих местах. Никаких лишних тряпок, бутылочек, украшений, магнитиков. Только свежие фрукты выделялись в обширной миске по середине деревянного стола.
– Ты отличная хозяйка, – хотел было я похвалить жену в мыслях, однако неосознанно промолвил вслух.
Через секунду вода прекратила течь из крана, а еще через одну, Елена повернулась ко мне лицом, вытирая руки и посылая мне хорошо знакомый мне взгляд.
– Вот только давай без этого, да!? – вскрикнул я, вдогонку понимая, что все мое мнимое спокойствие рухнуло как карточный домик, умело затронутый в уязвимом месте.
Сколько бы я ни работал со своим эмоциональным телом, проще всего меня выводили из себя мелочи, которые я, учитывая только свою точку зрения, воспринимал как бессмысленную трату ценного времени.
Так и сейчас, меньше всего на свете, я желал разбираться с женой и выслушивать ее истерики. Я достаточно напрягался и решал задачи всякого рода на протяжении последних суток без нормально сна, и поэтому дома я нуждался в полном принятии и уюте. Мне безумно хотелось, просто расслабиться, упасть в объятья любимой женщины и без всяких лишних вопросов уснуть. Однако я понимал, что в данных условиях, это невозможно. А виновником этих условий являлся я сам.
Я сам, своими действиями, своим поведением, привел к сложившейся ситуации. Будь я чуть внимательнее и более осознан, атмосфера вокруг меня вибрировала бы сейчас совсем иначе. Заранее ничего не сообщил, а теперь еще и позволил себе поднять на нее голос. Разве можно было ожидать другой реакции?
Как жаль, что одного только понимания происходящих процессов, было недостаточно для восстановления равновесия психики и гармонии в отношениях. Как жаль.
– Ты не отвечал на мои звонки, ты не ночевал дома, ты не поцеловал меня, в конце концов, когда все же соизволил вернуться, – начала жена выдержанно, но с каждым произнесенным словом все ярче проявляла свои чувства. – И ты еще смеешь надеяться на любвеобильное отношение к тебе?!
Всеми оставшимися силами я пытался сдержать себя в руках, но мой вечно присутствующий и бодрствующий «друг» шептал мне, что это бесполезно.
– Она забывается. Я тут хозяин, а она всего лишь женщина и обязана знать свое место! – сопел, как настырный репортер, неумолимо жаждущий добиться своей цели. – Если сейчас я не поставлю ее на место, то несомненно она захватит власть в наших отношениях и будет крутить мною, как и когда того пожелает. Я же прекрасно знаю, что достаточно дать один раз слабину и обратного пути не будет.
– Нет, я не надеюсь, – произнес я вслух не своим голосом. – Я принимаю только именно такую твою реакцию, потому что ты у меня мудрая женщина и раз уж так произошло, значит на то были свои причины! И вместо того, чтобы скидывать теперь на меня свои душевные страсти, могла бы элементарно поинтересоваться, задавая спокойно вопросы! Мне и без того нелегко, не хватало только выяснений с тобой отношений!
Нас поглотила беспрекословная тишина, во время которой я глядел в неопределенную точку за окном, чувствуя на себе разочарованный взгляд жены, а внутри вел борьбу, осознавая, что Константин все же перенял правление и сумел захватить мою душу.
Физическая усталость, конечно же, давала о себе знать, особенно теперь, когда после проведенной в офисе ночи я оказался дома и позволил себе расслабиться. Слишком рано, как оказалось! И тут следовало порешать задачки, только иного характера – семейного. А вместо того, чтобы именно так и поступить, я выбрал сторону своего эгоизма, что непременно привело к выплеску зловещих эмоций и мгновенного разогрева атмосферы до уровня, предвещающего беду.
– Мне очень не нравится твой тон, – произнесла спокойно, секунд через тридцать после моего заявления, Лена. – Только потому, что я понимаю, что является источником такого твоего проявления, я сделаю исключение и спрошу тебя, хотя сама нахожусь на грани. Что произошло, милый? Почему тебя столь долго не было дома? – на самом деле, она высказала эти слова очень выдержанно и даже с любовью.
– Исключение она делает, – душил меня в голове заядлый враг. – Это привилегия хозяина – меня! Тут только я решаю, как проходят переговоры! И только я руковожу их направлением!
– Фокус на добром, – следом шептал я себе под носом, – фокус на любви.
– Что ты там бурчишь? – донеслось до меня сразу из двух источников, но абсолютно на разных частотах.
Один голос в моей голове, явно раздраженный и жаждущий конфликта, а второй моей жены, успокаивающий и ласкающий, как тот материнский, в далеком детстве, который, несмотря ни на что, заботился и принимал меня таким, каков я был.
– Я должен показать, кто здесь мужчина! – продолжал свою тактическую игру недруг в моем раскаленном сознании. – Я должен заявить о себе и поставь ее коротко на место!
Интересно то, что я точно осознавал природу происходящего, однако лживый яд провокатора на столько глубоко въелся в мою душу и разум, что, даже наработав, как мне казалось, твердый мужской характер, я был не в состоянии четко и мгновенно обрезать узды его правления.
Множество раз я вступал в эти битвы, правила которых в принципе не отличались, а менялся лишь повод, но даже будучи практически экспертом в данного образа состязаниях, я все еще умудрялся проигрывать раз за разом. Понятное дело, окончательно, конечно же, я расправлялся с соперником и возвращался в стабильное разумом состояние, становясь опять хозяином своей жизни, но сам факт, хоть и минимальной удачи ухищренного эго, я рассматривал как свой проигрыш. Достаточно было хоть на секунду ему поверить или даже предположить, что в чем-то он прав, как тут же можно было приписывать себе поражение. Потому что ему, безусловно опытнейшему знатоку своего дела, достаточно было лишь даровать пустяковую зацепку, как он пользовался случаем и целеустремленно норовил перенять власть в свои бесстыжие, крепкие лапы.
Первым делом, я повернул свою голову так, чтобы наши взгляды с женой соприкоснулись. Даже это, якобы простое действие, удалось мне с трудом, потому что голос в моей голове продолжал гнуть свою линию:
– Не хочу ее видеть! Уйду еще на сутки! Пусть подумает над своим поведением!
Далее, я молча смотрел в ее очаровательные, любящие глаза еще почти минуту, а она не смела прерывать тишину, прекрасно понимая, что со мной происходит.
Я сражался.
Скрестился в схватке с самым изощренным противником в моей жизни, с противником, которого невозможно увидеть, которому нельзя просто дать по морде или заломить его борцовским приемом, который большинство времени находится в тени, но всегда начеку, и который всегда атакует внезапно и четко в самую уязвимую точку.
– Прости меня… – в конце концов отважился я выдавить из себя тихим голосом.
– Что?!?! – тут же заорал Костя.
Слегка полегчало, но оставшаяся тягота в грудной клетке однозначно свидетельствовала о наличии эмоционального напряжения, не позволяющего спокойно вздохнуть и с полным принятием отнестись к ситуации.
– Извини, любовь моя, – повторил я попытку, промолвив теперь уже увереннее и максимально по-доброму, не отрывая от нее взгляда.
– Да что же я, самовольно сдаю позиции… – кряхтел, извиваясь раненый змей.
Против него лишь одно средство хорошо, лишь одно действует безотказно – любовь! И пусть звучит безумно, в мужском, закаленном уме, но это правда, проверенная многократно на собственном, чаще всего горьком, опыте.
О, как я хотел ко всему относиться именно на частоте этой божественной силы! Будь то просьба ко мне одолжить денег, спортивное соперничество, разговор с недовольной женой, принятие не особо желаемых гостей в доме, затянувшаяся бизнес-встреча, непредвиденная простуда, да и все вокруг! Весь мир вокруг меня! Он ведь такой, какой есть. Так зачем на него раздражаться? Лучше его полюбить, а значит прежде всего принять! И просто ему искренне улыбнуться.
Сколько раз я себе это повторял, глубоко, до самых скрытых уголков моей души, осознавал, и в итоге признавал, как определенно верный и надежный выбор отношений со вселенной. Однако, почему-то моя долгосрочная память давала сбой, и я все же велся повторно на некоторые внешние раздражители.
Елена, внимательно изучив мои глаза и основательно прочувствовав, каким-то своим женским чутьем (как она мне не раз объясняла), вибрации моих слов, и, видимо, убедившись в моей искренности, сделала несколько плавных шагов, огибая своим восхитительным телом кухонный стол, встала прямо за моей спиной и неторопливо меня обняла своими нежными руками.
– Я горжусь тобой, – прошептала она мне на ухо, – ты мой герой.
Запах ее тела смело проник в мои ноздри, когда я в ответ повернул было голову влево и поцеловал ее в щеку. Тогда я и ощутил уже совсем полное спокойствие души.
Константин пропал также внезапно, как и умудрялся всегда объявляться. Меня это восхищало и настораживало одновременно. С одной стороны, я владел идеальным оружием против его любых выходок, но с другой, я был полностью уверен, что он не уничтожен окончательно и несомненно воспользуется первым же удобным для него, случаем.
– Да, есть прогресс, это однозначно, – ответил я жене. – У меня все быстрее получается справляться с ним, – я мягко поднялся со стула, повернулся к любимой, приобнял и заглянул в ее очаровательные, карие глаза. – Однако гордиться мною можно будет лишь тогда, когда я перестану и вовсе допускать подобное.
– Ты, как всегда, – улыбнулась она, – очень категоричен к себе. А как ты смотришь на то, чтобы просто позволить себе порадоваться очередной маленькой победе?
– Ммм… – я отвел глаза, затем страстно поцеловал ее в губы, прижимая сильнее к себе и твердо заявил: – А вот порадуюсь, когда выиграю всю войну!
Я легко разорвал наши объятья и направился было к выходу из кухни, но меня тут же догнали ее ласковые слова:
– Матвей, ты ничего не забыл?
Я застыл в дверном проходе. Не оборачиваясь, я обратил внимание на свою проснувшуюся улыбку в душе, и не смея сопротивляться, перенес ее на лицо, делясь тем самым ею с миром.
– У меня новый, абсолютно неслыханный проект. Я все это время был полностью, без глубокого сна и развлечений, погружен в него. Поэтому со мной не было связи.
Глава 3
Первые шалости.
Проснулся я внезапно, как будто выскочив из темной бездны. Не помню, блуждал ли я в каком-то кошмаре или даже кошмарах, но в том, что ничего приятного этот сон не принес, я был более чем уверен, на что однозначно указывало мое целиком потное тело и насквозь промокшее постельное белье.
– Как во время гриппа, – поделился я шепотом с тишиной нашей спальной комнаты, усевшись на дубовой, огромной кровати. – Неужели я температурил? – удивленный необычным явлением, задал я себе уже в мыслях риторический вопрос.
Вначале я провел руками по измученному, как мне ощущалось, лицу, слегка размассажировав заспанные мышцы, затем выгладил волосы, надеясь придать им хоть какой-то достойный вид. Обратил внимание на электронные часы, глубоко вздохнул и медленно встал на ноги, понимая, что четверг еще не закончился.
– Девятнадцать тридцать семь, – звучало, повторяясь в моем отуманенном разуме.
Физический организм весь гудел, как будто после длительной, изматывающей нагрузки, а в голове шумело как после продолжительной гулянки с употреблением спиртного. По истине, как минимум, очень странный показатель, учитывая тот факт, что я уже девятнадцать лет как не пил алкоголь, а похожие телесные ощущения меня испытывали последний раз года четыре назад, после ночного похода длинною в пятьдесят три километра.
– Что за бред… – обозлился я, неспеша прогуливаясь туда-сюда по отрезку от окна до двери в ванную комнату.
Еще было достаточно светло на улице, что лечебным образом воздействовало на меня, приводя постепенно в порядок. Хотя также дало железный повод для возможности упрекнуть самого себя.
– Ну что ж, поздравляю, опять сбил режим, – услышал я где-то в своем потрепанном сознании. – Интересно знать, во сколько теперь мне удастся заснуть, после такой дневной выходки.
– Ммм… – проворчал я внутри себя, а после мирно добавил вслух: – Я принимаю. Принимаю себя таким, каков я есть.
Я с детства не любил спать в дневные часы. Ну а если уж так получалось, и я отключался во время правления солнца, то зачастую не мог вечером долго уснуть, ворочаясь без дела в постели. Иногда, измучанный психологически, вставал и брался за работу, разгоняя тем самым еще больше мыслительные процессы мозга и отдаляясь все дальше от страны сказочных сновидений. Таким образом, засыпая лишь под утро, я терял возможность пользоваться магической энергией раннего промежутка дня, когда любой труд значительно эффективнее, а сила намерения воистину волшебна. Конечно, я как можно скорее стремился вернуться к годами проверенному и самому продуктивному распорядку дня, однако личные качества и внешние условия частенько настойчиво этому препятствовали. В связи с этим, продлевалась моя ночная жизнь и росло мое внутренне негодование, чем с удовольствием пользовался Костя.
– Принимай, не принимай, а факт остается фактом, – и сейчас он не мешкал. – Гордиться нечем, впереди бессонная ночка, а за ней и очередные.
– Я спокойно и быстро усну, как только лягу через час-два, – устанавливал я себе программу, стараясь не обращать на него никакого внимания. – Прошлую ночь я и вовсе, можно сказать, не спал, так что не будет никаких проблем, – говорил я себе смиренно, почти медитативно.
Повторив несколько раз желаемое и закрепив тем самым личную уверенность в сказанном, я остановился в итоге у окна и стал наблюдать за равновесными проявлениями природы. Из всех многочисленных процессов меня привлекла больше всего дрожь листьев еще совсем молодых березок, которые слегка закрывали вид на обширное озеро в метрах пятидесяти от дома. Легкий ветер вытворял с ними все, что ему вздумалось, то мягко укачивал, то нежно теребил, а то грубо давил, испытывая тем самым выносливость живых творений. Некоторые представители уже слегка пожелтевшей листвы сдавались под его натиском и уносились на встречу новым, пусть и недолгим, но все же приключениям. А я, отслеживая взглядом очередной сорвавшийся листок, подумал: «так и мы, люди, частенько привязываемся к кому-то или чему-то и напрочь отказываемся замечать знаки от жизни, призывающие нас к новым достижениям; и лишь жесткий пинок способен вырвать нас из плотно ограниченного мирка, но как правило, это связанно со значительной болью и нередко происходит тогда, когда ресурс нашего тела уже изрядно исчерпан»!
– Как хорошо, что я выработал в свое время умение, говорить возможностям – да! – подумал я, перенося свое ценное внимание на куда более значимые вопросы.
Построив вполне устраивавшее меня спокойствие души, я стремительно направился к выходу. Спустился по деревянной лестнице на первый этаж и тут же достиг цели, находя супругу в гостиной. Она заняла удобную позицию в мягком кресле и читала неизвестную мне книгу, а при виде нагого меня, приподняла левую бровь, нежно улыбнулась, а затем поднялась, убирая чтиво на настенную полку, подошла тихо ко мне и тепло обняла.
– Ты весь мокрый, – произнесла она, не разжимая объятий.
– Это я уже почти высох, – скорректировал я и добавил: – Надо сменить постельное. Займись, пожалуйста.
– Сейчас сделаю. А ты оденься, пожалуйста, горничная еще в доме.
Я ответил недовольным взглядом, так как мое нынешнее настроение не принимало никакого постороннего присутствия, но одеться намеривался в кратчайшие сроки, сразу же после восполнения запасов воды. Поэтому срочно двинулся на кухню, где выпил аж три стакана негазированной и вдруг вспомнил, зачем я искал жену. Поспешил вернуться, но Лена, видимо услышав мои влажные шаги на мраморной плитке, настойчиво окликнула меня:
– Матвей! Нина здесь!
Промолчав, я потопал нахмуренный обратно наверх, осознавая, что у меня два пути: или я ложусь обратно спать и рано утром берусь за дела, или разгоняю работу мозга до уровня адекватного восприятия реальности, но рискую бодрствовать значительную часть ночи.
С такими озадачивающими мыслями я остановился у кровати, окинул ее безмятежным взглядом, понимая «сейчас или хрен знает когда», представил вкус сладкого сна, приятно улыбнулся самому себе и перевел глаза на уже дремлющее, вечернее озеро за окном. Сравнив два кардинально разных ощущения, я без лишнего раздумья принял однозначное решение.
Осмотревшись в спальне, я не нашел желаемого и направился в гардеробную. Достал из третьей шуфлядки снизу чистые семейки, мигом натянул их на себя и никем незамеченный выбежал из дома.
От самого прикосновения уличного воздуха мои мыслительные процессы мгновенно ускорились, а при контакте с прохладной на градусов пятнадцать водой я вдруг почувствовал себя живым и полным новых сил.
– Природа гениальна в своих проявлениях, – подумал я, стараясь особо не нарушать покой водного мира, выбрав легкий брасс. – Благодарю, что приготовила подходящие для меня условия, – заявил я уже вслух.
Конечно, я мог выбрать менее суровый вариант. Мирно дрыхнуть до восхода солнца и тогда совершить ритуал купания с утренней зарядкой, но так уж сложилось в моей сорока девятилетней жизни, что я в большинстве случаев выбирал точку роста, а не зону комфорта. А это означало преодоление, и прежде всего самого себя. Думаю, именно это качество, как одно из самых значимых среди многих других, позволило мне достичь колоссальных результатов уже в молодом возрасте. С другой стороны, возможно, выбор мягкой постели, в итоге, привел бы к более эффективным, дальнейшим моим действиям, однако учитывая критичность сжатых сроков, я понизил статус сна до, скажем, никакого, открыто заявляя своему организму: «как только, так сразу».
Выйдя на берег, я слегка растянул разные группы мышц, а затем двинул легкой трусцой вокруг, до сих пор, восхищающего меня жилища нашей семьи.
Дом, на удивление многих наших знакомых, вовсе не был каким-то величественным, а скорее даже скромным, сопоставляя масштаб моего состояния, которое официальные источники на данный момент исчисляли в ста пятидесяти трех миллионах фунтов, и квадратных метров нашего домашнего очага. Всего каких-то двести сорок жилых, рядом гараж на две машины, чуть в стороне баня и небольшая беседка. Однако сам стиль и гармоничное расположение вдохновляли меня и радовали каждый раз, когда я осознанно обращал на владение внимание. Основной строительный материал – дерево, профессионально заготовленное, подготовленное и сложенное в гениальную конструкцию, мастерами, воистину, знающими свое дело. Пришлось, правда, попотеть, прежде чем чудотворные деятели согласились реализовать проект, что, кстати говоря, в корне сломало мой стереотип о том, что все в нашем мире можно купить за деньги.
Тогда, а именно восемнадцать лет обратно, когда мы с женой уже четыре года проживали в Великобритании, отчетливо понимая, что это место предоставляет куда больше возможностей для моих величественных целей, я и близко не был знаком со своим эго. То есть знакомы-то мы были, вот только я даже не догадывался, что оно является отдельной, преследующей свои задачи сущностью. Отсутствие знаний на эту тему и уж тем более понимания процессов с ней связанных в ту пору чуть не погубили меня. Ведь я, горяч на голову и уверенный в своем растущем с дня на день могуществе, лично приехал к потенциальным строителям, о которых были только самые позитивные отзывы, и потребовал немедленно приступить к реализации выбранного мною проекта дома.
Благо, мне тогда так мирно, но в жесткой форме объяснили, кто я в их глазах, и что, если мигом не уберусь оттуда, то мне не поздоровиться. А еще хорошо, что сработал мой инстинкт самосохранения, активированный страхом, и я каким-то чудом сообразил, что следует тут же извиниться и перейти к максимально дружелюбным переговорам. Это спасло и меня и еще пару жизней, потому что я уверен, что если бы я тогда продолжил доказывать кто там хозяин, то и меня и двух моих охранников не глядя закопали бы где-нибудь в лесу.
Как оказалось, те строители были редкими, совестными людьми, причем с присущими им твердыми, мужскими характерами. Поэтому в итоге с немалым трудом убедив их в своей порядочности, я все же добился рукопожатия, а через нецелых два года, так как до начала застройки мне пришлось еще целый год ждать в очереди, наша семья переехала в свое жилище мечты.
Как только я вошел в дом после легкой пробежки, я наткнулся на Нину Петровну, но сделав вид, что и вовсе не заметил горничную, ловко взбежал наверх, где надел спортивный костюм, а в спальне поблагодарил супругу, исполняющую мою недавнюю просьбу.
– Ты чудо у меня! – вскрикнул я, поцеловав ее в щеку.
– Я же знаю, на сколько это важно для тебя, чтобы я сама застилала нашу постель, – подмигнула она, улыбаясь.
Да, я видел в этом безграничную ценность. Пусть убиралась в нашем жилище другая женщина, но там, где вопрос касался еды или интимного пространства, я безоговорочно желал ощущать энергию своей единственной и неповторимой жены.
– Буду в своем кабинете, – сообщил я, направляясь к выходу, но неожиданно снова вспомнил и на этот раз остановился и сразу спросил: – Ты не заметила ничего необычного, пока я спал эти четыре часа?
– Да нет, – слегка удивленно ответила она и тут же призадумалась. – Ну, разве то, что тебе звонил неизвестный номер на обычный мобильный. Правда я не имею понятия на сколько это необычно и необычно ли вообще.
У меня забилось быстрее сердце, учитывая тот факт, что мой единственный, официальный телефонный номер был как следует защищен от непрошенных гостей системой двойной проверки. Каждый неизвестный входящий звонок, вначале проверялся специальной компьютерной программой на предмет посылаемой частоты, а в случае позитивной оценки направлялся к ИИ, который на основе четких инструкций уже решал, достоен ли звонящий моего золотого внимания. В принципе, обойти можно было любую систему, и я даже один раз получал звоночек секретного рода, но это было лет пять тому назад, когда мной заинтересовались наши спецслужбы, а разговор тогда закончился встречей с представителем правительства. Такое бывает, когда человек достигает определенного уровня развития и тогда ему приходится считаться с высшими силами.
Но зачем было бы так напрягаться сейчас, когда мы уже давно знали друг друга в лицо?
– Какие-нибудь изменения наверху? – подумал я, стараясь не показывать своей обеспокоенности жене. – Именно сейчас? Не верю в такие совпадения!
– Попался ты, Матвеюшка! – попробовал запугать меня Костя. – Влип!
– Не факт… – тут же возразил я сам себе вслух, интенсивно размышляя.
– Что не факт? – вдруг вмешалась Лена.
– Расскажи подробнее, как ты это заметила? – вспомнив о ней и проигнорировав ее вопрос, задал я свой.
– Ну… я прибирала твои вещи, которые ты разбросал по дороге, устремившись в постель. И, когда я зашла в спальню, обратила внимание на тумбочку, где святился и вибрировал твой телефон. Я подошла и увидела на дисплее – «Неизвестный». Ну, думала, сейчас перестанет, но пока я была в комнате, – тут она призадумалась, – минут пять, он все звонил и звонил, а ты довольно интенсивно ворочался и что-то даже непонятное кряхтел. В общем, в итоге я отклонила звонок, а мобильник отнесла в твой кабинет, затем вернулась обратно, поцеловала тебя и прикрыла одеялом.
– И я успокоился?
– Ну, я долго не наблюдала. Ничего особенного я в такой реакции организма не увидела. Ты ведь очень устал, так что это нормально.
– Ага. Спасибо, любимая, – подытожил я и направился в свой домашний офис.
– Все в порядке, Матвей? – задала она вдогонку.
– Да, конечно, – невозмутимо ответил я и приостановившись спросил: – Как ты себя чувствуешь?
– Да нормально, как обычно, может лишь устала немного.
В ответ я улыбнулся и потопал к своему рабочему столу.
Были у меня некие предположения по поводу случившегося, в которые мне не особо хотелось верить, но проверить их однозначно стоило.
Мой кабинет, прежде чем окончательно подтвердить проект постройки дома, я все же решил основать на втором этаже, рядом с тремя спальными комнатами и двумя уборными. Оборудовал я его без лишнего пафоса: солидный, дубовый письменный стол во главе остальной мебели, два книжных шкафа, переполненных литературой, одно шикарное кресло и скромный, кожаный диванчик у стены напротив. Стены преимущественно пустые, только одна картина, репродукция одного из шедевров Айвазовского, украшала их, напоминая мне своим бурным состоянием, что некогда расслабляться. Еще время от времени появлялись листы А4 формата с написанными собственноручно декларациями либо распечатанными картинками для более эффективной визуализации и напоминания о поставленных целях. И, в принципе, это все.
Я уселся у стола, открыл ноутбук, подождал секунд пять, вошел в систему благодаря отпечатку пальца и еще спустя несколько мгновений открыл ящик электронной почты. Меня интересовали только четыре новых письма, которые виднелись на первых позициях. На мой адрес с повышенной системой безопасности попадали, можно сказать, лишь избранные: жена, двое детей и приближенные лица, исполняющие исключительно важные задачи для меня. Потому что остальные тексты, появившиеся здесь, вначале мгновенно обрабатывались ИИ и в случае потребности делегировались далее соответствующим исполнителям, а иногда и просто удалялись. И только в самых редких и необычных случаях, как правило, имеющих критически глобальный либо сугубо личный характер, они становились достойны моего внимания.
Первое, что сразу бросилось мне в глаза, это время получения последнего из писем: двадцать ноль одна. Имя отправителя: Максим.
– Эх, ты, Максимка, – пробурчал я с легким раздражением, хотя обычно реагировал более пылко на несоблюдение пунктуальности.
Нажав левой кнопкой мыши на первую строку, для моих глаз открылся следующий текст:
«Матвей Олегович,
В соответствии с нашей договоренностью, мой отчет пришлю до девяти ноль-ноль завтрашнего утра.
С уважением,
Макс»
– Ну, договоренностью это не назовешь, – высказался я, обернувшись на кресле и наблюдая как за окном начинал моросить дождь. – Для нее нужно, чтобы согласились оба человека, а я тебе своего подтверждения не уделял.
– Да уж, так уже случалось ранее, – не упустил возможности вмешаться Костя, бормоча в моей голове, – Максим даже не в состоянии исполнить простые указания, а что уж тут говорить о столь важном задании. Он будет все делать по-своему, а после доказывать свою мнимую правоту.
– По большему счету, он справился, какой никакой, но вот его отчет, – дискутировал я в мыслях. – Другое дело, что со временем он не рассчитал, – добавил я, закрывая письмо и направляя свой взгляд повторно на время получения.
Виднелось девятнадцать пятьдесят девять.
– Так, так, – произнес я снова вслух, – ты ко всему прочему позволяешь себе влезать на мою почту и вносить корректировки без моего ведома. Пусть мелочные, но все же, такое поведение неприемлемо.
Я старательно сохранил в своей памяти его выходку и, не уделив ответа, перешел сразу к следующему отправителю, кем являлась Наталия:
«Уважаемый, Матвей Олегович, добрый вечер.
В первую очередь, прошу извинить меня за мое поведение при сегодняшней встрече. Мне не следовало так себя вести.
Из достойных вниманию новостей – тот болтун, о котором я рассказывала, звонил мне аж два раза еще сам, зубы все заговаривал, очень искусно, красиво. В конце концов дошел до такой степени красноречия, что с полной уверенностью заявил, мол только заплатите, а я уж все устрою. Однако доводов никаких не дает, кроме словесных.