Владимир Войновский
Орик Змеинович
Великан с предельной осторожностью опустил свою ношу. Пипеткин присел, встал, прогнул спину и потянулся, присел и снова встал:
– А-а-ах! Как здорово оказаться снова в Вашем обществе…
– Ха-ха-ха! – залилась смехом Софья из Пруссии. – Дьюрак, где ты его нашёл?
– Возле реки… Этот человек очень слабый… Он спасался от крокодила…
– Не я от него спасался, а крокодил от меня… Я очень сильный и смелый… Я на него охотился…
Чернокожий человек улыбнулся,
– Если бы не Дьюрак, у крокодила был бы очень вкусный ужин…
– Нет, если бы ты не вмешался, у нас на ужин было бы мясо, а Шурочка получила бы шкуру для сумочки, сапожек и…
– О-о-о, да-а-а! Опять Вы хвастаете, Пипеткин, – улыбнулась Шура Борисовна. – Спасибо Вам, Дьюрак.
– Всегда рад помочь, – сказал огромного роста человек, снял с плеча и поставил на пол большой мешок. Не прощаясь, он повернулся и вышел в резную дверцу. Через секунду его могучая фигура показалась в зеркале. Помахав рукой, Дьюрак исчез в зарослях тропического леса.
– Ух, ты-ы-ы-ы… Какие дивные плоды…, – Орик раскрыл мешок и присвистнул.
– Чего дивного-то? Манго, ананасы, бананы, авокадо… – выкладывая на стол содержимое, перечисляла старушка-веселушка, – вот насмешил-то. Ха-ха-ха! Орик, ты же с детства их потребляешь. Ещё мамка твоя Василиса Пастпремудрая приходила их собирать. Кстати давно у матери гостил?
– Давненько. Думаю по-пути и навещу. Что-то в сон уже тянет.
– Давайте ужинать и спать. Дорога завтра дальняя… – зевая, произнёс Пипеткин.
– Он прав…
В тишине отужинали плодами диковинными и повалились спать каждый в отдельной комнате.
Ранним утром, распрощавшись с гостеприимной хозяйкой, гости иноземные и Орик Змеинович отправились в путь. Пипеткин с Шурой Борисовной сидели в телеге и обсуждали окружающую их красоту.
Могучие стволы вековых деревьев с плотной кроной стояли по сторонам лесной дороги. С ветки на ветку перепрыгивали белочки, перелетали мелкие птички. Где-то пел соловушка. Далеко в глубине лесной работал дятел, выстукивая ровную дробь. Рядом куковала кукушка. Нередко у дороги показывались зайчишки. Буквально в нескольких шагах волк завыл, наводя дрожь на путников.
–Куды прёшь?… Стоять… Тпры-ры!
Дорогу перегородил одетый в военное платье бородатый мужчина:
– Куды, спрашиваю, прёшь? Чего смотришь?
– Что-то я раньше тебя здесь не встречал… Ты кто?
– Мытник я. Проезжее мыто собираю по указанию Владыки здешнего.
– Чудно говорит… – Пипеткин обратился к Шуре Борисовне.
– А что тут чудного? Налог с путников за проезд собирает. Правильно, уважаемый? – Шура Борисовна лукаво улыбнулась сборщику налога.
– Слышь, мужик, а кто это? Чудные какие-то… – повернулся мытник к Орику.
– Гости иноземные.
– А откуда взялись? Как в наши земли попали?
Орик вкратце поведал стражу о своём знакомстве с зелёными человечками и о том, как они обернулись в Пипеткина и Шуру Борисовну.
– Ого! Да они и приезжее, и прилётное, и перелётное мыто не платили. И за транспорт не платили. И за прибытие не платили. Перевоплощаются? Да тут преступление государственных масштабов будет. – Страж вскинул пищаль в сторону пришельцев. – А, ну топайте до Владыки.
– Давай миром вопрос порешаем… – вступился за гостей Орик, – они люди приезжие, наших законов не ведают…
– Ведают, не ведают, а ужо нарушили… Факт… А ну, двигай. Сейчас Владыка всех рассудит. Он у нас справедливый и очень умный. Недаром зовётся народом Читака Наперечитанный.
Глава 2
Делать нечего. Стражник не шутит. Пришлось на суд Владыки Наперечитанного идти.
– Это чего? – иноземцы встали как вкопанные.
– Городишко наш.
Путники стояли перед огромной желеобразной массой. Она растеклась на огромной площади по всему горизонту, а верхушкой в небо упёрлась. Стоит, на ветру колышется.
– Что-то я о таких городах и не слышал… – Пипеткин с удовольствием рассматривал чудо чудное.
– А-а-а! – понял страж их удивление, – Это оболочка защитная, масса биоэнергетическая. Она не только защищает, но и противника отгоняет вплоть до границ его государства. Вот!
– Теперь ясно, почему у вас в государстве один только воин, он же мытник, он же страж, он же…
– Хватит! Разговорчивые попались. Тайна это великая. Шагайте вперёд.
– Куда идти-то? Кругом масса склизкая и мерзопакостная… – Шура Борисовна осеклась, так как масса замерла, вытянулась по струнке и зло забулькая, загудела.
– Проси прощения. Быстро проси прощения, пока не началось… – закричал Орик.
– Что говорить?
– Что хочешь. Только ласково и нежно.
– Милая массочка…, тьфу!
– Без тьфу, а то мы отсюда никогда не выйдем…
– Так мы ещё и не вошли, – уточнил Пипеткин трясущимися губами.
– Сейчас войдёте, мерзкие обидчики нашего защитника, – мытник отошёл в сторону на почтительное расстояние.
Масса стала медленно, но уверенно накатывать на путников. С каждым приближением она издавала грозные звуки и бульканье, похожее на урчание желудка.
– Ой, пропали! Пропали вы, и я с вами пропаду. Проси прощения.
– Массочка Биоэнергетическая, прости нас, людишек невежественных. Не хотела я такими словами называть тебя. Ты мила и красива, умна и пригожа. Дай, поглажу, приласкаю тебя. Ух, какая приятная оболочка. Наверное, давно не кушала. Орик, надо лошадью пожертвовать…
– А ехать потом как? Ты телегу потащишь?
– Хочешь чтобы она нас съела? Отдавай, говорю. Видишь, она голодная.
Делать нечего. Орик подогнал коня старенького с телегой поближе к массе. Оболочка придвинулась, потряслась одобрительно и издала из себя дымок в сторону жертвы. Дым окрутил коня вместе с телегой, спрятал от глаз людских и ушёл обратно в массу, которая издала звук изрыгивающий.
– Эх, пропал конь буланый! Конь богатырский! – стал причитать Орик.
– Ты чего, какой он богатырский? – удивился Пипеткин.
– Отойди и не мешай, так положено…
– Чего положено…?
– Тьфу, ты! Даже не дал по-человечески проводить в последний путь сотоварища.
– Вот и двери открылись, – сказала Шура Борисовна, – пора входить, наверное.
В массе образовалось отверстие в рост человеческий и разноцветными лампочками с надписью «Добро пожаловать!».
– Ух, ты! А меня никогда с таким почётом не впускала, – посетовал стражник.
Внутри оболочки стояли палаты белокаменные. Кремль возвышался над остальными постройками. Городских стен и вовсе не было. Всюду работали люди мастеровые, да крестьяне возделывали поля вокруг города. На центральной площади народ пел и веселился, ряженые представления показывали.
– Какой праздник у вас в городе?
– А у нас каждый день праздник. Кто хорошо работает, тот хорошо и отдыхает. Вот даже музыкантов импортных пригласили.
На небольшой площадке у кремля была сцена из деревянного помоста. А на ней Бременские музыканты концерт давали. С балкона кремлёвского на них сам Читака Наперечитанный смотрел, в ладоши хлопал. Рядом с ним жена с дочерью да свита придворная.
– Придётся подождать окончания концерта. Располагайтесь на бочонках с хмелем, будем песнями заграничными наслаждаться. Забавно поют, потешают, – мытник взобрался ногами на бочонок, чтобы лучше было видно действие.
Народ бурно зааплодировал. Это концерт закончился.
– Эх, всё на службе, да на службе и некогда по концертам ходить. Идёмте уже к Владыке.
Вошли в палаты царские. В тронном зале море-океан злата-серебра да камней редкостных, всё сверкает, переливается. Слева дуб зелёный, на котором Кот Учёный всё ходит и ходит по-цепи кругом. Сказок не рассказывал, а вот язык пришельцам показывал. Справа терем-теремок и не низок и невысок. В том тереме Белочка живёт. Орешки грызёт и всё жрёт, и жрёт.
– Привет, Орик!
– Здорово, Владыка!
– Они, оказывается знакомы?! – удивился Пипеткин.
– Чему удивляться? Ведь одно государство, да и Орик – знатный парень, – пояснила Шура Борисовна.
– Куда путь-дорогу держишь?
– Вот люду иноземному помогаю добраться до Чудища Жевательного.
– А почто оно им, страшилище эдакое?
– Спешат на выручку Елене Перечной. Околдовал её кто-то, может она в мятную жевательную резинку превратиться. Тогда хана государству нашему, победит нас вражина лютый. Сам знаешь, Владыка, сила в ней какая природная…
