Монах поневоле – Всеволод Соловьев
Троюродные братья, офицеры Преображенского полка Петр Елецкий и Андрей Алабин вкусили все наслаждения Петербурга с избытком. Родители ни в чем не отказывали молодым повесам, и они с головой погрузились в водоворот столичной жизни. Их имена упоминались в историях, связанных с самыми крупными и омерзительными скандалами, а в порядочных семействах появления этой разудалой парочки боялись, как огня. Но в один из дней все изменилось. Елецкий узнал о смерти отца и вынужден был уехать из города, для урегулирования всех вопросов, связанных с наследством. Вернулся он лишь спустя три года и лучший друг и по совместительству брат, был поражен происшедшими в нем переменами. Как выяснилось позже, виной всему была стрела амура, сразившая бравого офицера наповал. Казалось для грусти и печали не было повода – дама сердца отвечала ему взаимностью и была готова отправиться с молодым человеком под венец хоть завтра. Проблема была в другом. Елецкий был женат… Но, разве может стать помехой такая мелочь для двух предприимчивых проходимцев? И братья придумали выход из этой щекотливой ситуации.
1762-1796 гг.
Цитаты:
– Заранее, через посредство своей родственницы, а также давно знакомой ей свахи Королины Карловны, она высмотрела настоящаго жениха для дочки и именно такого, какой ей был нужен. Елецкий-же был для нея полезным и даже необходимым попутчиком, и только. Она его не опасалась, несмотря на его молодость и красивую наружность, так как твердо была уверена, что на глазах у нея ничего не может случиться, и что Вера из повиновения не выйдет.
– Если-бы Марья Степановна была наблюдательнее, да не была на этот раз так поглощена всякими хозяйственными заботами и соображениями, она, конечно, заметила бы то странное состояние, в котором находилась Вера. Не отчаяние то было, не горе, а волнение и беспокойство. Вера не знала, куда деваться, металась из комнаты в комнату, поминутно подходила к часам; лицо ея то бледнело, то краснело, глаза очень часто останавливались на матери не то с упреком, не то с мольбою. Наконец, она не вытерпела, у нея мелькнула слабая надежда, что может быть мать сжалится над нею, не принудить решиться на крайний шаг, казавшийся ей страшным и в тоже время неизбежным. Она кинулась на шею Марье Степановне и залилась слезами.
– Действительно, в соседней, ярко освещенной комнате Вера увидела аналой с крестом и евангелием. В стороне, у стола, покрытаго длинною скатертью, на котором лежали восковыя свечи и два венца, священник в полном облачении внимательно читал какую-то книгу. При входе жениха и невесты он обернулся, и Вера увидела красивое лицо, обрамленное густою черною бородой. Священник серьезно и с достоинством поклонился, и Вера не заметила, каким многозначительным взглядом он обменялся с Елецким.
– «Вот до чего довели, вот до чего распустили!.. столь грязныя и беззаконныя дела творились среди белаго дня и оставались безнаказанными… и они, виновники сего гнуснаго дела, не почитали себя преступниками… для них то была забава и шутка!.. ну, так и с ними пошутить надо!..»
