Вугар Фуад Оглы Джафарли
Криминологическая кибербезопасность. Теоретические, правовые и технологические основы

Полная версия

Автор:

Джафарли В. Ф., доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры уголовного права и адвокатуры Российского государственного университета имени А. Н. Косыгина (Технологии. Дизайн. Искусство).

Рецензенты:

Милюков С. Ф., доктор юридических наук, профессор;

Русскевич Е. А., доктор юридических наук, доцент;

Сидоренко Э. Л., доктор юридических наук, доцент.

Под редакцией доктора юридических наук, профессора, заслуженного юриста РФ С. Я. Лебедева.

Изображение на обложке с ресурса Photogenica.ru

© Джафарли В. Ф., 2022

© Джафарли В. Ф., 2023, с изменениями

© Лебедев С. Я., предисловие, 2023

© ООО «Проспект», 2023

Предисловие ко второму изданию

За относительно небольшое время (всего-то чуть более года), прошедшее с момента выхода в свет пятитомной монографической серии под общим названием «Криминология кибербезопасности»^[1], посвященной теории и практике защиты государства, общества, личности от преступности в сфере информационно-коммуникационных технологий, уже успело многое измениться в реальном и виртуальном мирах, а точнее, в том самом нашем гибридном мире, которым характеризуется так называемый шестой технологический уклад развития земной цивилизации. Причем, подчеркну, речь идет не столько об объективных глобальных изменениях, связанных с наращиванием процессов цифровизации практически во всех сферах человеческой жизнедеятельности, закономерно меняющих ее привычные форматы, что представляется уже вполне себе обычным делом, сколько об эскалации именно криминального ее (цифровизации) потенциала.

Разумеется, в первую очередь об этом свидетельствуют данные официальной уголовно-правовой статистики^[2]. Однако эти данные, даже при их весьма красноречивых иллюстрациях, меркнут в сравнении с многочисленными свидетельствами беспрепятственно совершаемых в отношении собственности, а то и жизни, здоровья, других важных прав, свобод и законных интересов граждан противоправных посягательств с использованием инновационных средств и способов – фишинга, криптоджекинга, кардинга, крэкинга, спаминга, фарминга, хакинга, инсайдинга, киберсквоттинга, межсайтового скриптинга, вредоносных программ, телефонного мошенничества, мошенничества в сфере кредитования, мошенничества с техподдержкой, похищения цифровой личности, кибербуллинга, компьютерного пиратства, кибертерроризма и проч.

При этом большинство из информационно-коммуникационных преступлений по-прежнему неуязвимы для государственного правоохранительного контроля, поскольку таковой просто не обладает необходимыми, адекватными масштабам криминально-цифровой глобализации информационно-коммуникационными средствами и ресурсами безопасности. К счастью, они есть у негосударственных структур кибербезопасности. Однако не стоит забывать, что эти структуры формально не имеют права проявлять, по сути, правоохранительной реакции на подобные правонарушения, так как она является целиком и полностью прерогативой государства. Потому частные компании кибербезопасности нередко осуществляют свою социально полезную деятельность по выявлению и нейтрализации преступлений в сфере информационно-коммуникационных технологий фактически незаконно, часто на свой страх и риск.

Можно и далее продолжать повествование о трудностях и недоразумениях существующей правоохранительной защиты общественных отношений от киберпреступности, но это неизбежно будет контрпродуктивным. Архиважно сегодня (хотя аналогично актуальным это было еще как минимум лет двадцать назад) создавать в стране государственную систему защиты от преступлений, детерминируемых информационно-коммуникационными технологиями. Но при этом, безусловно, следует помнить о предварительном формировании ее надежного, научно обоснованного фундамента, каковой, по моему глубокому убеждению, должен зиждиться на теории криминологической безопасности. Именно она представляет собой базовую категорию, объединяющую современные криминологические идеи и теоретико-прикладные концепции обеспечения защиты личности, общества и государства от преступности, в том числе и главным образом детерминируемой развивающимися в современном киберпространстве информационно-коммуникационными технологиями.

Вдохновляясь и руководствуясь идеей криминологической безопасности, автор упомянутой монографической серии Джафарли Вугар Фуад оглы, подготовив при консультативной поддержке автора этих строк докторскую диссертацию, успешно защитив ее и заслуженно приобретя в результате высокий ученый статус доктора юридических наук (что произошло тоже совсем недавно – в июле этого года), не остановился на достигнутом, принялся активно дорабатывать, развивать и дополнять свое произведение новыми научными данными, характеристиками и оценками, отвечающими инновационным реалиям. Все они и нашли свое воплощение в настоящем, втором, издании монографии, названном нами (то есть и при моем участии в качестве ее научного редактора) «Криминологическая кибербезопасность: теоретические, правовые и технологические основы».

Со всей своей сердечной радостью поздравляя Вугара Фуадовича одновременно и с приобретением высокого ученого статуса доктора наук, и с достижением успеха (в коем тоже смею не сомневаться) в подготовке нового издания монографии, хочу отметить, что в нем, по сравнению с предыдущим, как мне представляется, гораздо более емко и глубоко:

а) обосновываются закономерности формирования и развития информационно-технологического ресурса криминологической кибербезопасности, раскрываются его содержание, технологические и социальные функции, свойства, качества, социально-правовые и криминологические особенности;

б) рассматриваются предпосылки использования инновационных информационно-коммуникационных технологий в правоохранительной деятельности, направленной на обеспечение защиты от преступности в реальном и виртуальном пространствах;

в) анализируются теоретические концепции взаимодействия криминологической и информационно-технологической безопасности в цифровой среде, предопределяющие формирование и развитие правовых, теоретических, методологических и технологических основ системы криминологической кибербезопасности;

г) раскрываются впечатляющие перспективы насыщенного новым правоохранительным потенциалом криминологической кибербезопасности прогресса в деле защиты личности, общества, государства от преступлений, детерминируемых инновационными информационно-коммуникационными технологиями.

Хочется надеяться, что сформулированные автором нового издания монографии «Криминологическая кибербезопасность» идеи, концепции, научно обоснованные предложения и рекомендации найдут адекватный позитивный отклик не только у ученых-единомышленников, но и у специалистов в области государственной власти и управления, правоохранителей, всего юридического и гораздо более тесно связанного с ним сегодня информационно-технологического сообщества, и действительно станут твердой основой формирования и развития инновационной научно-практической системы криминологической кибербезопасности, так жизненно необходимой сегодня и в будущем нашей цивилизации.

С. Я. Лебедев,

заслуженный юрист Российской Федерации,

доктор юридических наук, профессор

Введение

Развивающаяся в нынешнюю эпоху шестого технологического уклада виртуальная информационно-коммуникационная среда (киберпространство) наполнена различными общественными отношениями и «машинными» взаимодействиями, в том числе неизбежно конфликтными, что закономерно детерминирует инновационную киберпреступность, посягающую на интересы личности, общества и государства. Понимание и осознание этого, необходимость поиска и определения путей решения проблемы обеспечения надежной социально-правовой защиты значимых объектов от преступлений, совершаемых в информационном пространстве, а равно стимулируемых существующими и развивающимися в нем инновационными технологиями, настоятельно требует создания и развития научно обоснованной, адекватной тенденциям киберпреступности и оптимальной по своим криминологическим, уголовно-правовым и информационно-технологическим ресурсам системы предупреждения киберпреступлений, нейтрализации и минимизации социально-правовых последствий киберпреступности, формирования и развития в целом системы криминологической безопасности в сфере информационно-коммуникационных технологий.

Специалистам-правоведам, в особенности криминологам, хорошо известна разрабатываемая в рамках криминологической науки теория криминологической безопасности. Ее развитие нацелено на формирование новой научной основы нейтрализации существующего в современной правоохранительной практике противоречия между, с одной стороны, реализуемыми этой практикой ориентирами на поиски и изобличения преступников, а с другой – интересами населения, всегда ожидающего от правоохранителей большей защищенности от преступных посягательств. Теория, а вслед за ней и правоохранительная практика должны учитывать необходимость разрешения означенного противоречия в сторону реальной защиты прав и интересов населения. В этом состоит главная идеология криминологической безопасности, основанные на ней теория и практика правоохранения.

О важности обеспечения кибербезопасности заявляется с самых высоких мировых трибун. Так, выступая на 75-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, ее глава А. Гутерриш отметил в числе «четырех всадников Апокалипсиса», ставящих под угрозу будущее человечества, «негативные последствия внедрения цифровых технологий»^[3]. С учетом общей идеологии криминологической безопасности, антикриминогенная деятельность в сфере киберпространства должна заключаться одновременно в создании систем преград преступным посягательствам, систем защиты от них общественных отношений и их субъектов, реализующих себя в киберпространстве, систем минимизации социально опасных последствий от таких преступных посягательств, в том числе путем выявления потенциальных криминальных киберопасностей, киберугроз, киберрисков, проявляющихся на дальних подступах к названной совокупности защищаемых объектов.

Проблема обеспечения состояния защищенности личности, общества и государства в сфере информационно-коммуникационных технологий и, соответственно, формирование и развитие адекватной данной проблеме системы криминологической безопасности предопределяет создание теоретической основы для такого рода практической деятельности – криминологии кибербезопасности, обоснованно претендующей на статус самостоятельного направления в криминологии. Следует отметить, что теория криминологической безопасности выступает в качестве первого из двух специальных объектов познания в рамках настоящего исследования. Вторым специальным объектом является сфера базовых и инновационных информационно-коммуникационных технологий (ИКТ, ИТ).

В юридическом сообществе бытует мнение, что инновационные посягательства связаны большей частью со сферой компьютерной информации, с незаконным завладением ею либо же незаконным ее использованием (ст. 272–274.2 УК РФ). На деле же такая сфера является лишь одной из отраслей высоких технологий, а именно информационно-коммуникационных технологий и телекоммуникаций. Научное познание инновационных преступлений в столь узком контексте не позволяет оценить их сущность во всем многообразии, не дает в полной мере осознать глобальность проблемы. Учитывая уровень социальной опасности, заложенной в информационно-технологической преступности, проникшей во многие сферы нашей жизнедеятельности и дестабилизирующей заложенные в Интернете позитивные коммуникационные процессы, нельзя не заметить факта криминального воздействия на весь комплекс современных социально-экономических отношений.

Полноценным социально-правовым ответом на такой вызов должно стать обеспечение надежной защищенности личности, общества и государства, что может быть осуществлено лишь через формирование и развитие системы криминологической безопасности в сфере информационно-коммуникационных технологий (системы криминологической кибербезопасности). Такой процесс сопряжен с оформлением ряда социальных и технологических ресурсов, дальнейшее развитие которых должно носить исключительно комплексный характер, происходить путем постоянного взаимодействия, особенность которого, в свою очередь, будет заключаться в присутствии каждого ресурса во всех остальных.

Система криминологической кибербезопасности должна объединять в себе совокупность правовых, организационных, кадровых, этических и прочих мер, обеспечиваемых привлечением различных ресурсов, в числе которых криминологический, уголовно-правовой, уголовно-правоприменительный, международно-правовой, инновационный информационно-технологический, научно-практический, коммерческий, общественный, образовательный и другие ресурсы.

Система криминологической кибербезопасности – сложный, многоаспектный, междисциплинарный феномен, поскольку обеспечение состояния защищенности личности, общества и государства требует максимальной консолидации всех сфер социальной жизни, разработки и внедрения инновационных инструментов познания и предупреждения традиционной и инновационной преступности, интеграции в антикриминальный процесс не только государственных правоохранительных структур, но и институтов гражданского общества. Разумеется, формирование и развитие такой системы нуждаются в соответствующем научном обосновании и обеспечении.

Прежде чем перейти к предметному анализу, считаем необходимым обозначить принципиальные положения, определяющие теоретико-методологические предпосылки формирования и развития системы криминологической кибербезопасности.

1. Специфика монографического исследования характеризуется авторской подготовкой оригинального, свойственного тематике криминологической кибербезопасности понятийно-терминологического аппарата (предложены авторские определения теории криминологической безопасности, сферы информационно-коммуникационных технологий, криминологии кибербезопасности, кибербезопасности, криминологической кибербезопасности, теории криминологической кибербезопасности, системы криминологической кибербезопасности, киберпреступления, преступления с использованием кибертехнологий, средств совершения киберпреступлений и посягательств с использованием кибертехнологий, киберпространства как обстановки совершения киберпреступления, киберпреступника, преступника, использующего кибертехнологии и др.); обоснованием необходимости формирования и развития целостной системы криминологической безопасности в сфере информационно-коммуникационных технологий («цифрового щита»); созданием самостоятельного научного направления в криминологии – криминологии кибербезопасности как теоретической основы для эффективной практической деятельности по обеспечению криминологической защиты личности, общества и государства от традиционной и киберпреступности; формулированием научно обоснованных предложений по совершенствованию как антикриминального, так и иного сопутствующего данному процессу законодательства; выработкой системы комплексного ресурсного (общего правового, криминологического, информационно-технологического, уголовно-правового, международно-правового, научно-практического, коммерческого, общественного, образовательного, междисциплинарного правового) обеспечения кибербезопасности в Российской Федерации.

2. Впервые на монографическом уровне разработаны и подтверждены теоретические, правовые, а также базирующиеся на них технологические основы криминологической безопасности в сфере информационно-коммуникационных технологий; раскрыты и проанализированы недостатки в уголовно-правовом обеспечении криминологической кибербезопасности; предложены меры по совершенствованию норм УК РФ; обоснован процесс цифровизации уголовного закона; дана оценка состоянию и подтверждены перспективы применения криминологических средств предупреждения преступности в сфере информационно-коммуникационных технологий; проведен анализ прогрессивного зарубежного законодательного и практического правоохранительного опыта; изучены различные подходы к криминологической характеристике личности киберпреступника и кибержертвы, их месту и роли в механизмах совершения инновационных преступлений; определены перспективы формирования системы предметных информационных ресурсов и предметного использования криминологической информации; обоснованы формирование и развитие междисциплинарного правового ресурса обеспечения криминологической кибербезопасности, обусловленного недостаточностью мер международно-правового, национально-правового, научно-аналитического, информационно-технологического, экономического, общественного, образовательного, правоохранительного характера; предложены законодательные и организационные меры, направленные на создание целостной системы криминологической кибербезопасности, определены ресурсы и перспективы ее построения.

3. Сформирована научная концепция, нацеленная на всестороннюю и эффективную защиту личности, общества и государства от традиционной и киберпреступности посредством широкого задействования и комплексного взаимодействия криминологического, уголовно-правового, уголовно-правоприменительного, международно-правового, инновационного информационно-технологического, научно-практического, коммерческого, общественного, образовательного и других ресурсов. В результате теория криминологической безопасности обретет практическое воплощение и станет максимально эффективной, охватит все стадии антикриминальной деятельности с момента установления криминогенных источников правонарушений, вместе с обнаружением самих фактов правонарушений и совершающих их правонарушителей, применения в отношении таковых мер уголовно-правового, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного воздействия вплоть до снятия (погашения) судимости.

4. В современных условиях масштабных информационно-коммуникационных преобразований цивилизационных процессов в мировом пространстве закономерно требуется изменение общесоциальной парадигмы предупреждения преступлений, в рамках которой традиционно позитивная общепредупредительная правовая и морально-этическая направленность деятельности государства и институтов гражданского общества должны быть сориентированы на создание в обществе ментальности нового порядка, в котором каждый дееспособный индивид будет стремиться к правопослушному поведению, сознавая, что любой его социально вредный, а тем более общественно опасный, противоправный поступок неотвратимо фиксируется и юридически оценивается инновационными информационно-технологическими средствами мониторинга и контроля. Именно в этом состоят идеологическая и одновременно вытекающая из нее теоретико-методологическая основы формирования и развития системы криминологической безопасности в сфере информационно-коммуникационных технологий (системы криминологической кибербезопасности).

5. Теория криминологической кибербезопасности представляет собой систему научного знания, объединяющего современные криминологические идеи и теоретико-прикладные концепции обеспечения защиты личности, общества и государства от преступности в сфере информационно-коммуникационных технологий. Наряду с теоретической системой научного знания, собственно систему криминологической кибербезопасности образует совокупность правовых (главным образом уголовно-правовых, уголовно-процессуальных, уголовно-исполнительных), организационных, информационно-технологических, тактических, кадровых, экономических, социокультурных, общественных, образовательных и прочих ресурсов, объединенных общей направленностью антикриминогенного контроля над киберпространством в целях обеспечения криминологической безопасности в отношении продуцируемой им преступности.

6. Основное социальное предназначение системы криминологической кибербезопасности заключается в сопровождении общественных отношений, связанных:

а) с совершением как собственно специфических киберпреступлений, так и традиционных преступлений, совершаемых с использованием кибертехнологий;

б) антикриминальным правоохранительным использованием кибертехнологий в обнаружении, фиксации, раскрытии и расследовании преступлений, отправлении правосудия, контроле и мониторинге поведения лиц-девиантов и в целом в предупреждении традиционной и киберпреступности.

7. Формирование и развитие системы криминологической кибербезопасности предполагает внедрение в правоохранительную деятельность инновационных специализированных информационно-коммуникационных технологий, представляющих собой методики, направленные на информационно-технологическое обеспечение научного и практического познания присущего криминологии предмета – преступности, ее детерминации, личности преступника и потерпевшего от преступлений, механизмов преступного поведения, предупреждения преступлений, с учетом многочисленных информационно-коммуникационных новаций, а именно: технологии больших данных (совместно с искусственным интеллектом), служащей основой для реализации концепции выявления и сбора значимой информации – «больших криминологических данных»; технологии блокчейн, позволяющей реализовывать концепцию электронного уголовного дела; технологии искусственного интеллекта, применяемой в количественном и качественном анализе преступности и в осуществлении различных видов правоохранительной деятельности; киберфизических комплексов слежения и фиксации, наделенных функцией искусственного интеллекта, нацеленной на распознавание лиц и эмоций, обеспечивающей общественную безопасность и общественный порядок; носимых и вживляемых в тело устройств (электронных браслетов, персональных и фитнес-трекеров, микрочипов и проч.), позволяющих постоянно получать сведения о местонахождении человека, представляющего правоохранительный интерес.

8. В формировании и развитии системы криминологической безопасности в сфере информационно-коммуникационных технологий, безусловно, приоритетной основой выступает правовое ее обеспечение, поскольку только оно создает гарантии целенаправленной и результативной защиты общественных отношений от противоправных киберугроз, причем одновременно и аналогичные гарантии для всех иных включенных в систему криминологической кибербезопасности ресурсов. При этом в самом таком правовом обеспечении главную роль обоснованно призваны сыграть уголовно-правовые средства криминологической кибербезопасности. В свою очередь, предпосылкой научно обоснованного формирования и развития подсистемы уголовно-правовых ресурсов криминологической кибербезопасности должна стать разработка соответствующей такой подсистеме терминологии, обусловленной двумя факторами. Первый заключается в том, что в процессе эволюции уголовно-правового законодательства многие термины и понятия постепенно перестали отвечать своему первоначальному смыслу, возникла смысловая деформация исходных понятий. Второй связан с информационно-технологической спецификой, трансформирующей социальные отношения. Учитывая небольшой временной период развития инновационных информационно-коммуникационных технологий, их взаимосвязь с точными и естественными науками, процесс имплементации в юридическую сферу технических понятий должен придать подсистеме уголовно-правового контроля над преступностью в киберпространстве адекватное терминологическое оформление.

9. Специфика развития инновационной преступности в сфере информационно-коммуникационных технологий и явное несоответствие ей существующего уровня развития уголовного закона и уголовного правоприменения предопределяют следующие векторы трансформации уголовно-правового потенциала в системе обеспечения криминологической безопасности в сфере информационно-коммуникационных технологий, чем демонстрируют актуальность цифровизации уголовного закона:

– осуществление цифрового анализа текста действующего Уголовного кодекса РФ посредством существующих (и специально разрабатываемых) программ искусственного интеллекта;

– совершенствование уголовного закона путем внесения ряда изменений в составы преступлений, связанных с использованием информационно-коммуникационных средств;

– оптимизация посредством информационно-технологического ресурса системы наказаний применительно к традиционной преступности, а также обозначение механизма их применения;

– создание и встраивание перспективной инновационной программы искусственного интеллекта «уголовно-правовой фильтр» в коммерческий ресурс обеспечения криминологической кибербезопасности;

– создание и встраивание перспективной инновационной программы искусственного интеллекта «цифровое уголовное правосудие» (программы «цифровой судья») в коммерческий ресурс обеспечения криминологической кибербезопасности, что влечет дополнение УК РФ следующими видами наказаний: цифровой штраф, лишение права заниматься определенной сетевой деятельностью, ограничение киберсвободы, лишение киберсвободы на определенный срок.

10. Оптимизация превентивного по отношению к традиционной и киберпреступности криминологического потенциала требует специального анализа фундаментальных просчетов, допущенных государством в рамках уголовной политики. Причина неверной оценки правоприменителями перспектив преступности будущего, ее истинных масштабов и неизбежных последствий заключается в игнорировании криминологических и информационно-технологических факторов, содержащихся в открытых данных ресурса Kaspersky Security Network (KSN) «Лаборатории Касперского», сбор и анализ которых осуществляется с начала 1990-х гг. Подобное запаздывание в принятии концептуальных юридических и технологических решений привело к тому, что существующий сегодня традиционный антикриминальный правоохранительный ресурс оказывается неспособным адекватно и оптимально реагировать на преступные инновационные информационно-коммуникационные угрозы. Отсюда правоохранительное по своей сути, однако далекое от государственных правовых гарантий обеспечение защиты от многих киберпреступлений постепенно переходит в компетенцию негосударственных структур безопасности, чем существенно снижает авторитет государства и его правоохранительной системы, что выступает самостоятельным криминогенным источником развития инновационной преступности.

11. Наряду с явными государственными просчетами в оценке нарастающей киберпреступности и отсутствием адекватной ей и оптимальной по своим ресурсам системы криминологической кибербезопасности, причиной эскалации преступности в сфере информационно-коммуникационных технологий выступает связанное, прежде всего, с издержками семейной социализации реальное и виртуальное формирование родителей «нового» типа. Основу их психологической ориентации составляет восприятие мира через сетевую социализацию, в которой преобладает отстраненность от предписанной им традиционной социально-позитивной роли, связанная с перманентным погружением в интернет-пространство. Кроме того, непосредственными субъективными причинами формирования личности киберпреступника выступают: укрепление феномена виртуальной личности как особой формы идентичности, формируемой в киберпространстве, а также рисков, связанных с утерей идентичности; вовлеченность в сетевые компьютерные игры; причинная связь между стадиями утери идентичности, ухода в «иномирие» и окончательного формирования интернет-аддикции как формы девиантного поведения; анонимность как специфическое свойство личности киберпреступника; формирование личности киберпреступника во взаимосвязи с процессами киберпространственной социализации, развивающей и укрепляющей специфическую субкультуру киберпреступности.

12. Предметное познание сущности современных криминальных процессов актуализирует решение проблемы объективизации криминологически значимой информации. Оставаясь отчасти востребованными, традиционные криминологические методики познания преступности должны дополняться новыми информационно-технологическими способами изучения социальных процессов, сопровождающихся сверхинтенсивными информационными потоками. В связи с этим особое криминологическое значение приобретают инновационные специализированные ИТ-средства получения криминологически значимой инновационной информации. Их использование предопределяет проведение криминологического кибермониторинга реального и виртуального пространств, позволяет перерабатывать и извлекать с помощью технологий больших криминологических данных и искусственного интеллекта сведения о противоправных информационно-коммуникационных рисках и угрозах, чем создают информационную основу для адекватного специально-криминологического предупреждения инновационных преступлений, а также формируют внутри него инновационную концепцию индивидуально-профилактического воздействия на личность киберпреступника и одновременно виктимолого-профилактического влияния на потенциальную и реальную личность потерпевшего от киберпреступления, создают предпосылки успешного функционирования индивидуальной «цифровой диагностической карты», позволяющей получать и фиксировать персональные объективные криминологически значимые данные.

13. Транснациональный характер образуемого информационно-телекоммуникационными сетями феномена инновационной преступности, безусловно, требует совместного международного обеспечения безопасности интересов личности, общества, государства. Между тем применительно к российской действительности при рассмотрении проблемы обеспечения криминологической кибербезопасности в интересах государства, его жителей и различных социальных групп следует учитывать наличие явных противоречий с рядом зарубежных стран, интенсификацию попыток отделения России от международного информационного пространства. В таких условиях актуализируется потребность в формировании и развитии, прежде всего, суверенной российской системы криминологической кибербезопасности и при этом в построении отношений с международным сообществом на взаимовыгодных, справедливых условиях.

14. Обеспечение криминологической безопасности в сфере информационно-коммуникационных технологий предполагает интенсификацию использования в этой системе междисциплинарного правового ресурса, что предопределяет перспективу соответствующей трансформации и модернизации предметных антикриминальных (уголовно-правового, уголовно-процессуального, криминалистического, оперативно-разыскного, уголовно-исполнительного) нормативных правовых ресурсов, так или иначе связанных с предупреждением преступлений в сфере информационно-коммуникационных технологий. Тем самым актуализируется интеграция в процесс обеспечения криминологической кибербезопасности оптимизированного правоохранительного ресурса, сопровождаемого правовым, научно-практическим и технологическим потенциалами.