Вячеслав Шалыгин
Агрессия
Из тальниковых зарослей послышался тихий вскрик. Похоже, Макар не внял рекомендациям Андрея и не успел отойти.
Лунев сдал назад, прополз до дальнего края островка, поднялся на ноги и с чистой совестью припустил ко второму броду. Все, что возможно, группа прикрытия сделала. Твари задержались на большом берегу до подхода грозы. Теперь, даже если они воспользуются переправой, отряд им было не догнать. Даже в ускоренном режиме. Ведь партизаны по всем раскладам должны уже перебраться на третий островок и выйти к припрятанным в его зарослях лодкам.
Поскольку Андрей не знал, где находится третий брод, ему пришлось проложить маршрут через бывший партизанский лагерь. Уходя к противоположному берегу второго острова, отряд наверняка наследил, и Лунев был намерен двинуться именно по этим следам. Каково же было его изумление, когда он обнаружил, что никто никуда не ушел! Прижимисто-хозяйственные партизаны до сих пор собирали вещи и снимали палатки.
– Да вы чокнулись! – заорал Андрей. – Бросайте все! Через минуту здесь будут твари!
– Вы же прикрываете! – Комиссар строго уставился на Лунева. – Почему покинули пост? Где Макар?
– Бегом отсюда! – Андрей бесцеремонно схватил Комиссара за воротник кожанки, развернул и дал ему коленом под зад. – Все бегом!
Комиссар нервно дернулся, резко обернулся, и схватился за автомат. Но что-либо существенное сделать он не успел. Островок содрогнулся от оглушительного громового раската, и между черной тучей и верхушкой самой высокой сосны на том берегу проскочила здоровенная молния. Ее отсвет разорвал грозовые сумерки и прописал очертания нескольких фигур на первом островке. А в следующий миг сквозь шум ливня и отголоски грома пробились новые звуки: треск расколотой в щепки верхушки сосны и свист летящих стрел. Сразу трое партизан повалились на землю, утыканные стрелами, как подушечки для иголок.
Комиссар застыл с раскрытым ртом.
Андрей снова его развернул, подтолкнул в спину, и при этом ухитрился снять с шеи у Комиссара автомат.
– Бегом!
На этот раз команду Лунева выполнили все без исключения.
Андрей тем временем упал, откатился далеко влево, и быстро прополз к самой воде. С этой позиции он хорошо видел и первый островок, и второй брод. Андрей прицелился и короткой очередью срезал двух мелькнувших над бродом тварей авангарда. Потертый АКМ работал без былой четкости, но по-прежнему безотказно. И пробивной силы патрона оказалось вполне достаточно. Если врагов и не брали какие-то пули, так это из охотничьего оружия с дальней дистанции.
Лунев снова откатился, вскочил на ноги и быстро двинулся к дальнему берегу второго островка. Партизан к тому моменту простыл и след, но Андрей без труда рассмотрел место, где они входили в воду. Начало брода было обозначено проломленными напротив него кустами, а на середине торчала в качестве ориентира большая коряга. Последний ориентир был зеркальным отражением первого – тальник на третьем островке тоже был поломан.
Андрей на миг поднял взгляд к черным небесам. Молнии лупили настолько часто, что вспышки последующих накладывались на отсветы предыдущих. И какие-то удары наверняка приходились в воду. Риск был очень велик, но не меньше рисковал Андрей и оставаясь в зоне поражения залповой стрельбой противника.
Лунев вскинул АКМ на спину, и побежал, высоко поднимая ноги, словно изображая легкоатлета-барьериста. Только вместо барьеров у него на пути была метровая толща воды.
Громкий плеск, шум ливня и раскатистый гром не позволяли услышать топот преследователей, но Андрей буквально спиной почувствовал, что они выбежали из тальника на берег. Луневу в тот момент оставалось форсировать последние десять метров водной преграды. Андрей невольно пригнулся, ожидая выстрелов в спину, однако твари почему-то не выстрелили.
Он чуть повернул голову и увидел, что враги бросились за ним следом. Неужели получили приказ взять особо опасного человека живым? Вряд ли. Скорее они хотели изрубить его на куски. Вероятно, этого требовал их «кодекс мести».
Уровень воды упал до колен, потом до щиколоток, Андрей сильно оттолкнулся и прыгнул…
Он только-только успел выскочить из воды и находился в коротком полете к берегу, когда в обозначившую центр брода корягу ударила молния.
Приземлившись на берегу, Старый кувыркнулся, одним движением снял автомат, развернулся и занял позицию для стрельбы лежа. Но стрелять оказалось не в кого. Из пятерых преследователей лишь один метался по берегу второго островка, словно разъяренный тигр по клетке. Остальные, не подавая признаков жизни, медленно уплывали по течению к большой воде.
Враг на том берегу вдруг остановился и вытянул в сторону Андрея обе руки. В правой у него был тот самый залповый игломет – непривычного вида оружие, отдаленно напоминающее большую, утыканную иглами перчатку, а в левой – стандартный для всех тварей тесак с дополнительными лезвиями. Все это оружие тварь нацелила на Андрея, но стрелять не спешила. Просто скалилась и рычала, словно бросала вызов на поединок. Так сказать, как мужчина с мужчиной, один на один, лицом к лицу.
Лунев воспользовался этой благородной, но глупой паузой врага и влепил пулю ему прямо в лоб.
– Извини, как-нибудь в другой раз, – проронил Андрей напоследок и быстро скрылся в кустах…
Честно говоря, он не рассчитывал, что выжившие партизаны дождутся его на другом берегу третьего островка – самого крупного в архипелаге и поросшего, кроме прибрежного тальника, невысокими елями в центре. Наверное, будь на то воля Комиссара, обе деревянные лодки с навесными моторами давно отчалили бы в серую пелену дождя, вновь сменившего ливень. Но воле Комиссара неожиданно воспротивились разведчики.
В чем суть их претензий, Андрей понял не сразу. Разведчики обвиняли Комиссара в присвоении какого-то ценного трофея и грозили оставить его на берегу, если он не сдаст упомянутый предмет в фонд отряда. Без автомата Комиссар выглядел не слишком уверенным в себе, поэтому разведчики имели все шансы добиться желаемого результата.
– Не за хлопцем твари пришли, – грозя Комиссару пальцем, заявил второй разведчик. – Это ты виноват! Выкладывай!
– Нет у меня ничего! – из последних сил сопротивлялся Комиссар.
– Я видел! Ты когда споткнулся, выронил его и снова в карман сунул. Доставай, пока я не помог!
Разведчик замахнулся, целя прикладом ружья Комиссару в лоб.
– Что за шум, мужики? – Андрей встал между спорщиками.
– Ты, Старый, отойди, – потребовал первый разведчик. – Мы сами разберемся.
– Вы пока разбираетесь, твари и сюда перепрыгнут.
– Их ведь не осталось, – покачал головой разведчик. – Я видел, как ты последнего укокошил. Кстати, спасибо. И отойди.
– Не за что, – Андрей не двинулся с места. – В чем проблема, объясни.
– В его заначке проблема, – неохотно ответил первый разведчик. – В пакале. Этот сукин сын, оказывается, нашел пакаль там, на турбазе, и прикарманил.
– А мы теперь страдаем, – добавил второй разведчик.
– А что такое пакаль?
– Куча денег, – коротко пояснил первый. – Местная драгоценность. Всего по пять штук в каждой зоне можно найти. Да и то… если крупно повезет. – Артефакт? – перевел для себя Андрей.
– Вроде того.
– Да при чем тут деньги! – ожил Комиссар. – Не собирался я его продавать! В первую очередь, это научная ценность!
– Ага, значит, признаешь, что пакаль у тебя?!
– Вот он! – Комиссар достал вещицу из кармана.
– Ишь ты, красный, – разведчик протянул руку. – Дай-ка…
– Нет! – Комиссар отдернул руку и сделал шаг в сторону, прячась за спину Луневу. – Вот вы-то его точно продадите каким-нибудь барыгам! А я в Академию наук его сдам!
– Слышь, ты, академик, – второй разведчик перехватил поудобнее ружье. – Ты кому тут баки заливаешь? Сдаст он его, халтурист нашелся!
– Альтруист, – невольно поправил Андрей. – Что это за вещица?
– Ценная, сказано же! И этот соловей наверняка заранее нашел покупателей. Чего бы он сейчас ни насвистывал. То-то, думаю, он так в зону рвется. Тему придумал – про партизанское движение, Комиссаром отряда заставил его называть. Сука.
– Да, на святой теме спекулировать нехорошо, – Андрей покосился на Комиссара.
– Я не спекулирую! Я, между прочим, в компартии состою! Имею право! А пакаль… случайно нашел. И показывать никому не стал, потому что вы все волки мелкобуржуазные! Только бы чего урвать, нажиться на чем угодно! Продадите пакаль, а его изучать надо. В Академии наук!
– Снова завел свою шарманку, – поморщился первый разведчик.
– Дай, я ему все-таки… – второй опять поднял ружье.
– Постойте, – вмешался один из троицы молчавших до сих пор партизан. – Если твари из-за пакаля нас преследуют, пусть Комиссар его выкинет и все дела.
– Стоп! Тайм-аут! – потребовал Андрей. – Или вы объясните, что такое этот пакаль, или я сваливаю, и дальше разбирайтесь с тварями сами. Они, кстати, уже мастерят второй мост. Слышите?
– У нас лодки, вообще-то, – первый разведчик смерил Андрея недовольным взглядом.
– А у них иглометы. Слушаю. Коротко и внятно.
– Я и говорю, – сдался первый разведчик. – В каждой зоне есть разлом, из которого кроме всяких непонятных напастей и диковинных зверей появляются эти вот пакали. В зависимости от цвета и рисунка, они могут управлять зоной. Одни слабее, другие сильнее.
– И, возможно, есть такие, которые могут ее вообще закрыть, как было с Зоной номер пять под Новосибирском, – вмешался Комиссар. – Поэтому пакаль выкидывать нельзя! Надо его изучить! Или просто дойти до разлома и попытать счастья. А вдруг получится закрыть?
– Покажи еще раз, – обернулся Андрей к Комиссару. – Что это за рисунок?
– Вроде тигра, – Комиссар повертел пакаль и вдруг вздрогнул.
Вещица исчезла. Не выпала из рук, не выскользнула из пальцев и не улетела, на манер вишневой косточки. Просто исчезла.
Правда, тотчас возникла уже в руке у Андрея. Лунев изучил рисунок, пожал плечами и сунул пакаль в карман. И никто не возразил, даже Комиссар. Наверное, потому, что всем стало наконец-то понятно, насколько глупо спорить с человеком, который умеет так быстро двигаться, мочит на раз грозных тварей и вооружен «калашом».
– Значит, так, товарищи и господа партизаны, – Андрей строго взглянул на притихших мужичков. – Если тварям нужна именно эта штука, а не вы, как пищевая масса, считайте, что проблема решена. Я уведу противника на другой край островка, а вы отчаливайте и газуйте в открытое море. Вопросы есть? Вопросов нет. Погнали!
– Ты… Старый, погоди… – растерянно пробормотал Комиссар. – Тебе это зачем?
– Долго объяснять. Считай, я тоже коммунист в душе. По вашим понятиям, человек человеку брат, правильно? Вот и валите, братишки. Я прикрою.
– Я с тобой! – Комиссар вдруг вытащил из-за пояса трофейный тесак, гордо выпрямился и окинул торжественным взглядом остальных. – Есть еще смелые?
– Мы беспартийные, – первый разведчик махнул рукой, и партизаны начали усаживаться в лодки.
Толку от Комиссара Андрей не предвидел. Он годился разве что в качестве ложной цели. Но заставлять его уйти вместе со всеми было некогда. Твари наверняка успели наладить обе переправы. Лунев взмахом указал Комиссару, где тот должен находиться, а сам двинулся обратно к броду, но теперь в обход, по левому краю острова.
До брода Андрей не дошел. На полпути он обнаружил противника и притаился в зарослях. Авангард перебравшихся на третий остров тварей выглядел теперь более чем внушительно. Десятка два бойцов и офицер. Лунев определил это сразу. Командир чужаков был гораздо крупнее сородичей, облачен в более удобную броню (и не роговую, а металлическую), и вооружен красивым тесаком, который отличался от солдатских, как парадная сабля отличается от мясницкого ножа.
Весь этот авангард относительно медленно, даже по человеческим меркам, двигался точно по следам партизан. Более того, прямиком на застывшего в кустах Комиссара.
Лунев прицелился и выстрелил в офицера. Пули звякнули по броне, и ушли в заросли. Твари тут же ускорились и ринулись к Андрею.
Лунев сдал назад и помчался вдоль берега, стараясь увести тварей и от Комиссара, и от места старта лодок.
К сожалению, никто не отменял и никогда не отменит «фактор дурака». И этот фактор вечно будет срывать даже тщательно продуманные планы. Неизвестно, какая жидкость ударила в голову рулевым партизанских лодок, но оба почему-то решили провести суденышки именно вдоль левого берега. Хотя они могли спокойно уйти прямиком на фарватер и уже там маневрировать.
Андрей даже остановился, понимая, что ровно через секунду, когда орда чужаков вывалится на берег, наступит кирдык всему и всем.
Старый приготовил автомат для последнего боя, но произошло вовсе не то, что он ожидал. Точнее – не произошло ничего. Где-то вдалеке раздался отчаянный вопль Комиссара, а затем наступила тишина, которую нарушали только шум дождя и плеск воды.
Прошло полминуты, не меньше, прежде чем Андрей услышал новые звуки. И снова эти звуки издавали не твари. Их издавал бегущий к берегу человек.
* * *
В руках у застывшего в ужасе человека было оружие воина, но Лидер Большого передового отряда Армии Огня не поверил, что трофей добыл именно этот человек. Он был слишком слаб и труслив, чтобы сразиться с воином и победить его. В то же время, оружие ему отдали, значит, какой-то авторитет среди своих товарищей этот человек имел. Может, он был особо умен или родовит? Почему же его оставили здесь?
Лидер отбросил лишние вопросы. Чтобы понять людей, следовало хотя бы на время стать человеком. Лидер умел это делать, но никак не мог себя заставить. И сама процедура была не из приятных, и загружать память ненужной информацией не очень-то хотелось. Но, похоже, выбора не оставалось.
Люди все чаще побеждали в схватках, вот как сегодня. Воины тратили драгоценную Ускоренную Жизнь (которой, между прочим, у каждого было не так уж много в запасе), но и это больше не помогало. На пути то и дело возникали люди, способные думать и действовать очень быстро. Практически так же быстро, как и воины, растрачивающие невосполнимые запасы Ускоренной Жизни, а значит, сокращающие срок своей жизни в целом! Если так пойдет дальше, поход Большого передового отряда Армии Огня может закончиться раньше, чем будет достигнута цель. И не потому, что люди победят, а потому, что воины превратятся в медлительных стариков, растратив на борьбу с быстрыми людьми всю Ускоренную Жизнь.
С этим надо было что-то делать. И опыт подсказывал, что найти решение, как победить врага, можно, лишь поняв, как он мыслит.
Воины отняли у обомлевшего человека трофейное оружие и подтолкнули его к Лидеру, который навис над жертвой, как гибельная волна над утлым суденышком. Лицо человека исказила гримаса ужаса.
Похоже, он понял, что сейчас произойдет.
И он ошибся. Того, что произошло дальше, он не мог представить себе и в худшем сне. Человек завопил, но скоро захлебнулся кровью и умолк. Воины тотчас оттащили его тело в сторону и принялись самозабвенно кромсать на мелкие кусочки.
Лидер отряда тем временем достал из кармана отполированный до зеркального блеска пакаль и взглянул в него, как в обычное зеркальце. Отражение его вполне устроило. Оно ничем не отличалось от облика прототипа.
– Комиссар Грищенко, – произнес Лидер, привыкая к человеческой артикуляции. – Прошу любить и жаловать.
Несколько воинов поблизости оскалились и склонили головы, выражая восхищение способностью Лидера так точно имитировать даже чужеродных существ. Лидер кивком указал на большой берег и условным жестом обозначил место встречи.
Этим местом был поселок Дымер.
Воины двинулись в обратный путь по переправам, а «Комиссар Грищенко» побежал к левому берегу островка.
5. Зона разлома 29 (Киевская), остров Хильча, 13.07.2016.
Выбежавшим на берег человеком оказался Комиссар. Он был без тесака, бледный, с выпученными глазами, но вроде бы целый и невредимый. Андрей тут же вскинул автомат на спину, обернулся и махнул рукой рулевым: «причаливайте».
– А вот теперь газу, – проронил первый разведчик, когда в лодку запрыгнули Андрей и Комиссар.
Андрей на всякий случай опять взял оружие на изготовку, но твари на берегу так и не появились. Это было очень странно и даже подозрительно, но еще более странным и глупым представлялась попытка объяснить с помощью человеческой логики поступки тварей из чужого мира. Отвязались, и хорошо.
На этом пока и следовало остановиться.
– Это ты орал? – разведчик взглянул на Комиссара. – Мы думали, тебя порвали. Как ты увернулся?
– Сам не знаю как, – Комиссар стер с мертвенно-бледного лица дождевые капли. – Когда окружать начали, я ка-ак сиганул! И вот…
– Держитесь крепче, волна идет! – крикнул Андрей. – Правь на волну, не подставляй борт!
– Вторую лодку топит! – вдруг заорал мужик в тельняшке, сидевший на носу лодки. – Мать моя!
Кильнулись!
– К ним! – крикнул Андрей рулевому. – На волну держи, сказано! Всем сидеть на месте, не валиться на один борт! Комиссар, сидеть на месте, я сказал! Носовой, вылавливай пловцов!
Разведчик подрулил вплотную к перевернутой лодке.
– Давай руку! – крикнул носовой ближайшему пловцу, это был второй разведчик.
– Сюда подгребай, – Андрей выловил еще одного, самого молодого из партизан.
Третьего из воды вытащить не удалось. Его и найти не смогли, видимо, он ушел на дно сразу, как только лодка перевернулась. Рулевой сделал для очистки совести круг, но третий так и не вынырнул. Оставаться на месте было опасно, шторм разыгрался нешуточный, поэтому рулевой принял грех на душу и покинул место трагедии.
Лодка шла медленно. Когда ее поднимало на очередной волне, винт молотил по воздуху, да и перегруз был явный, но рулевой упрямо правил в дождевую мглу, соединившую в единый серый занавес устье Тетерева с низкой облачностью.
– Не уйдем далеко по такой волне! – крикнул Андрей. – Только бензин спалим! Надо чалиться!
– Куда чалиться? – пожал плечами разведчик. – На этом берегу твари, а до того не дойдем, волны прямо в борт, перевернемся на раз!
– Кормой к волне держись! Как раз на остров вынесет! Вон там, видишь, очертания? Это Хильча.
Постарайся вон к тем деревьям подойти. Видишь?
– Вижу! Там волна пониже!
– О чем и толкую. Дотянем?
– Дотянем!
Приблизились к острову и высадились почти нормально. Потрепало, конечно, на волне, промокли окончательно, но хотя бы обошлось без новых потерь. А через пять минут после прибытия отряда на остров фортуна сжалилась и указала на ветхий сарай неподалеку от берега. Дыры в стенах и крыше сарая были такими, что сквозь них хоть баллистические ракеты запускай, но зато внутри было полно сена под огромным куском достаточно нового и крепкого брезента. Трансформировать брезентовую накидку в подобие палатки не составило труда.
Теперь, когда стены защищали от ветра, брезент от дождя, а сено от холода, жизнь, можно сказать, наладилась. Для полного счастья не хватало костерка и сухпая, а еще лучше котелка горячей каши с тушенкой и чая, но, как говорится, не до жиру, быть бы живу. На том и сошлись.
– Меня больше всего радует, что это остров, – сказал первый разведчик.
Выяснилось, что его зовут Степан.
– Освоили мосты, освоят и лодки, – скептически заметил второй разведчик, Демид. – Быстро учатся, сволочи. Комиссар, много их было?
– Двадцать… или тридцать, – Комиссар поежился. – Не считал. Но лодок у них не было.
– Там, может, и не было, а на пристани есть, – Демид кивком указал на восток. – На правом берегу, аккурат напротив Хильчи, пристань.
– Не рискнут они в такую погоду новый транспорт осваивать, – убежденно заявил Степан. – Видишь, отвалили. Значит, решили поберечь бойцов.
– Правильно. Мы ведь никуда не денемся, не век нам на острове сидеть, все равно на берег выберемся. Там и сцапают.
– Типун тебе на язык, – Степан откинулся на пышную сенную подстилку. – Федька, у тебя курево осталось?
– Все в кашу, – огорченно ответил мужик в тельняшке. – Семен, а у тебя?
– Я ж не курю, дядь Федь, – откликнулся самый молодой из партизан.
– А, ну да, ты ж доктор, – усмехнулся Федор.
Оба разведчика засмеялись. Комиссар реплику не услышал, он думал о чем-то своем. Андрей обернулся и вопросительно взглянул на Семена.
– Лобанов, – пояснил парень.
– И что?
– Вы что, «Интернов» не видели?
– Нет.
– Странно, я думал, ими уже весь мир задолбали, – Семен вздохнул. – Меня точно задолбали.
– То ж мир, – Федор снова усмехнулся. – На Луне ТНТ по Интернету не смотрят. Да, Старый?
– Не смотрят, – Андрей задумчиво посмотрел на Комиссара, а затем на Степана. – Остров, говоришь? А вот с моей Луны было видно, что отсюда к левому берегу затопленная дамба тянется. Раньше метра два над ней было. Теперь и в локоть может оказаться глубина. Чем не брод?
– Так-то оно так, – лениво согласился разведчик. – Только на левом берегу Тетерева никаких тварей не было. Они все на правом.
– Ты уверен? По моим данным, они везде бродят.
– С Луны в телескоп видел?
– Вроде того. Пойдем, проверим?
– Это ж почти километр топать.
– Береженого бог бережет, – Андрей поднялся и двинулся к выходу.
– Неугомонный ты, человек с Луны, – вздохнул Степан.
– Потому и живой до сих пор.
– Это да, – Степан тоже поднялся. – Хочешь жить – умей вертеться. Комиссар, при твоей советской власти, кажется, так говорили?
– Другое имелось в виду, – Комиссар проводил взглядом Старого. – Зря вы распыляетесь, силы тратите. Скоро шторм утихнет, надо будет выбираться.
– Тогда и заберете нас, – пожал плечами Степан. – Семь верст не крюк. Только Демиду руля не давай. Еще и эту лодку утопит.
– Ой, ой, судоводитель нашелся! – Демид фыркнул. – Иди, прогуляйся! Старый ждет.
– Интересно, почему он Старый? – проронил Семен. – Вроде бы молодой, лет тридцать.
– Но опытный, – заметил Федор. – Повоевать у него запросто получается. И в морском деле разбирается. По ходу, военный моряк. Не пойму только, чего он на станции забыл?
– Может, он подводник, по атомным реакторам специалист? – предположил Семен и тоже поднялся. – Я с ними пойду.
– Сиди! – приказал Комиссар. – Посоветоваться надо, лишняя голова не помешает. А они без тебя справятся, ноги бить – не велика наука. Да и Степан тоже не лыком шит, достойную компанию морячку составит, если дело кисло станет…
Надежность островного положения была иллюзией, Андрей в этом не сомневался ни секунды. Практически такой же, как иллюзия, что сарай сможет укрыть от дождя и ветра. Но в сарае нашелся еще и брезент, поэтому иллюзия все-таки худо-бедно превратилась в реальность. Чтобы такое же превращение случилось и в островном масштабе, требовалось взять под контроль затопленную дамбу. Все просто.
Степан довольно скоро поборол свою лень, и поскольку у него не осталось причин отрицать очевидное, согласился, что Лунев прав. Перестраховывается, но все-таки прав. Когда тебе противостоит такой необычный враг, расслабляться нельзя.
На острове почти не было дорог и даже приличных тропинок, но было мало и леса, поэтому заплутать разведчики не боялись. Шли уверенно, по прямой, и вскоре действительно очутились на северо-западной оконечности острова. Напротив затопленной дамбы. Ну, то есть, как бы затопленной. Длинная песчаная коса выглядела, как городская улица в сильный ливень. Лужи, ручьи, местами неглубокие проливы. Но в целом дамба, как и островки напротив турбазы, торчала из воды. На всем протяжении от берега до Хильчи.
– Давно здесь все настолько обмелело? – Андрей уселся на поваленное дерево.
– Всегда так было, – Степан сел рядом. – И что теперь? Будем тут дежурить?
– Будем, – кивнул Старый. – Закончится гроза, вернемся и двинем дальше. К границе этой вашей зоны. Хватит бензина?
– Если не хватит, на веслах дойдем, в лодке две пары. Слушай, Старый, раз уж мы тут надолго, может, замаскируемся, шалаш из лапника соорудим?
– Давай просто вон туда, под елки. И капает меньше, и маскировка.
Когда разведчики сменили позицию и устроились, как смогли, на новом месте, Степан почему-то вдруг вспомнил о реквизированном Андреем пакале:
– Я эту штуку в руках ни разу не держал, честное слово. Дашь посмотреть?
– Смотри, – Андрей достал вещицу и бросил Степану. – Но услуга за услугу. Расскажи все, что знаешь об этих штуках, зонах и тварях. И еще… кого там упоминал Макар?
– «Серых»?
– Вот и о них расскажи. Заинтриговали меня ваши дела.
– Потому что с твоими не бьются? – усмехнулся Степан.
– Как догадался?
– Очень уж ты озадаченным выглядел, когда мы все это начали излагать. Короче, ладно, Старый, слушай. Я эту тему хорошо изучил… насколько это возможно, если пользоваться только Интернетом, без доступа к совсекретным документам. В прошлом октябре все началось. В разных частях света начали возникать аномальные зоны. Комиссар уже описал, какие у них всех особые приметы. И возле каждого разлома, который обязательно имеется в центре любой зоны, начали находить вот эти штуковины. Поначалу никто их всерьез не принимал, а потом, когда ими заинтересовались серьезные люди, возник интерес и даже легкий ажиотаж. Народ озадачился, зачем эти странные пластинки богатым бизнесменам? Для коллекции? Поначалу версия всех устроила, но потом выяснилось, что существует некая доска, на которой должны уместиться все найденные пакали.
– И что дальше?
– Что в этом случае произойдет, до сих пор непонятно. Самая популярная версия – закроются все зоны. Но тут есть загвоздка. Даже две. Неизвестно, какого размера и формы эта доска. Говорят, что тринадцать на тринадцать клеток…
– Сто шестьдесят девять пакалей? Значит, столько же зон? Если равномерно распределятся, серьезную площадь захватят.
– Вот именно. Но это не все. В каждой зоне находят до пяти пакалей разного цвета, но с одним рисунком.
– И что это значит?
– Если следовать логике, это значит, что существует пять досок. Или это не доски, а какая-то объемная фигура, допустим, трехгранная пирамида.
– У нее четыре грани.
– Это для нас. А для тех, кто из разломов приходит, их может быть и пять, и шесть, и десять. Зависит от количества измерений в потусторонней реальности. Так ученые говорят.
– Твари появились из местного разлома?
– Так точно.
– Однако не вижу в них особых отличий. Время для тварей движется немного с другой скоростью, но физически они почти, как мы.
– Это да. Но ведь из тех же разломов появляются, допустим, и «серые». Тоже вроде бы на людей похожи, а физики нашей не признают. Могут, например, в один миг на километр переместиться… если по-умному выражаться – телепортируются. А могут и покруче фокус выкинуть. Допустим, время остановить ненадолго или вовсе назад события вернуть. Правда, не сами, с помощью пакаля. Но ведь и пакали они сюда подбрасывают зачем-то. Доказанный факт. – Сплошные загадки.
– А то! Как ты мог об этом не знать? Не в тайге ведь… Хотя, если на станции, значит, тоже в зоне. Связи-то не было, да?
– Не было, – согласился Андрей. – Пару раз приезжали друзья, один из Киева, другой из Москвы. Но ничего такого не рассказывали.
– А в Киеве ничего «такого» и нет. Разве что на окраине, где наша зона начинается. А про Москву… теперь ты меня удивил. Как это ничего там «такого»?
– Вот как-то так. Есть там проблемы, и некоторые из них можно считать аномальными, но не такие, как здесь. Без разломов. А у тебя какая информация?
– У меня информация, что под Москвой почва просела, вроде котлована получилось. А потом такой дождь зарядил, что еще и затопило всю Москву, вместе с новыми районами. Буквально за месяц выше звезд кремлевских вода поднялась, ближе к окраинам – помельче, но тоже прилично затопило. Правительство российское теперь в Казани сидит.
– Чудеса, – Андрей недоверчиво посмотрел на разведчика.
– Таких чудес знаешь, сколько? Над Каиром облако пепла вулканического стоит. Но вулкана-то никакого там нет! Говорят, прямо из разлома поднялось, аж до стратосферы, и не развеивается. А над Дубаем пятый месяц песчаная буря кружит без остановки. А под Архангельском вроде как зомби бродят. Нормально, да? Где-то муравьи все сожрали. Где-то вдруг температура упала, и город замерз среди лета. А у нас вот твари объявились. Везде разные проблемы, но суть одна – аномалии. И не из пальца высосанные, а натуральные, да в полный рост. Народу полегло!
– Плохо дело. И что теперь в мире? Паника, бардак и новый глобальный кризис?
– Ты знаешь, нет. Удивительно, но нет. Как-то мобилизовались все, на особое положение страны свои перевели, вроде военного или осадного. Биржи эти сраные и другие лавочки спекулянтские позакрывали, в основном, мировые цены временно зафиксировали, и ничего, пыхтит глобальная экономика, как пони в битюговой упряжке, но тащит пока. Правители утверждают, что, если расчеты подтвердятся и зон действительно будет сто шестьдесят девять, а не больше, выжить реально. К тому же, есть шансы как-то уменьшить нагрузку. Ведь Пятая зона, под Новосибирском, закрылась. Сама собой, или помог ей кто-то – непонятно. Но факт доказанный. Закрылась, как и не было ее. Может, и другие получится законопатить. Понять бы – как?
– Пакалями на досках?
– Возможно. Только, гляди, какая штука получается. Если Пятая зона закрылась, когда и четверти пакалей не было собрано, может, и не нужны для этого полные комплекты?
– Логично, – кивнул Андрей и задумчиво уставился на дамбу. – А в Чернобыльской зоне отчуждения, значит, тишина? Никакой аномальной активности, ловушек, мутантов и сталкеров. Только вахтовые бригады ученых и технического персонала.
– Так и есть, – согласился Степан. – В последнее время еще строители наведываются. Они давно хотели новый саркофаг построить, но лишь теперь у них руки дошли. Представляешь? Кругом кризис, ползучий апокалипсис, если можно так сказать, а они о новом саркофаге думают. Делают вид, что ничего не происходит и жизнь идет своим чередом. – Может, правильно делают?
– Правильно? – Степан на пару секунд задумался. – А может, и так. Может, и верно. Чтоб не было паники. А что, в твоей зоне мутанты были? Вроде этих вот тварей?
Андрей кивнул:
– И мелкие аномалии. А с недавних пор люди начали пропадать без следа. И, похоже, теперь я знаю, куда они пропадают.
– Сюда? – предположил разведчик.
– Соображаешь, – опять кивнул Андрей. – Понять бы еще, куда – «сюда»?
– И откуда – «оттуда», – поддержал его мысль Степан. – Из другого мира? Параллельного?
– Смелая версия, но другой пока не вижу.
– Занятно получается. Выходит, твари не единственная фишка нашей зоны? Еще и переход в другой мир имеется?
Андрей не ответил. На какое-то время он крепко задумался. Беседа с разведчиком оказалась крайне полезной. Так часто бывает: мучаешься в догадках или мысленно решаешь задачу, и ничего не выходит, но стоит проговорить условия задачи вслух, как тут же появляется ответ. Или понимание, насколько верными были предположения.
