Xoma Sleepy
Воздающие по делам
Воздающие по делам
Кровавый омут огня призывно манил, приглашая окунуться в раскалённую лаву, познать прелесть очищения плоти и духа от всего греховного, что было, что есть, что придет в дни грядущие.
Ноги сами приводили Тор-илу на берег озера, когда госпожа теней хотелось одиночества и покоя, когда разум её переполняли тяжкие думы, а сердце преисполнялось тоской, и наоборот, когда радость подговаривала пуститься в пляс, а душа пела.
Увы, но сегодня на берег озера её привела не радость, впрочем и не грусть.
Тор-ила пришла, чувствуя постыдную неуверенность. Боясь распахнуть крылья и броситься с обрыва, как любил говорить супруг, её отрада, её господин, её единственный спутник, решивший, что идти по бесконечному Пути лучше вдвоём.
Трижды похороненный, трижды оплаканный, трижды отпетый, он возродился и в неизмеримой мудрости своей изыскал хитрость, способную поражение обернуть победой. И поражение это, и победа, случились, случатся, могут случиться, в одном лишь мире. Мелочь, не стоящая столь пристального внимания одной из тех, чей народ мостит Тропу вот уже миллионы лет, но…
Владычица мира мёртвых повела плечами и шёлковое платье опало, обнажая кожу. Она шагнула в жар и пламень, окунулась в объятья огненного зеркала и легла на спину.
От наслаждения Тор-ила прикрыла глаза, предаваясь мыслям о супруге и наслаждаясь нежным, трепетным воем грешников, страдающих в очистительном огне, не способных ни сгореть, ни выбраться на берег, отдаляющийся от них с каждым гребком в сторону суши.
Ещё недавно это озеро было пустым, ведь последнюю душу, смывшую с себя тяжесть грехов и готовую к перерождению, она лично выпустила больше ста лет назад. И вот, свершилось! Новые, свежие, полные пороков столь грязных, что одно их упоминание пьянило сильней самого крепкого вина. И с каждым днём их становилось лишь больше, больше, больше!
Супруг нашёл прекрасного экзекутора. Пламенного стража правды, что опалит осквернённых!
Александр нравился Тор-иле как никто за долгое время, а потому она обещала себе поддержать его, когда в назначенный час землянин вернётся в Пар-вален, в подземный мир, с которым связал себя нерушимой нитью.
И пусть он займёт достойное место, ибо таков будет её дар за спасение супруга. Дар ему и его смешным близнецам. Детям, чьи засохшие сердца Александр заставил биться в унисон живительной влагой своей доброты. А уж какое именно это будет место, покажет время.
Тор-ила нырнула и погрузилась на самое дно озера, ощущая, как потоки магмы текут мимо неё, как обволакивают тело, как успокаивают…
Крики грешников стали тише – тут, на глубине, страдали лишь самые отъявленные мерзавцы, которых было мало. На дно отправлялись демонопоклонники или даже пожиратели, отправленные милосердным клинком экзекутора на посмертные муки… Вон, прямо как этот, корчащийся подобно разрубленному червю, распахнувший рот в мучительном немом крике и глотающий лаву призрачным нутром, горящий сразу с двух сторон, но не способный обрести избавление от кошмарной, сводящей с ума боли.
Ему придётся страдать века и века, прежде чем душа, запятнанная всеми мыслимыми и немыслимыми грехами, наконец очистится. Но у него есть шанс на спасение, как и у любого человека, пожиратели же подобной роскоши лишены, ибо демоны, умирая, перестают быть.
Госпожа теней оттолкнулась от самого дна и стрелой вылетела из озера, разбрызгивая алые слёзы пучины, лишь затем, чтобы вновь погрузиться в приятную негу, отбросив все лишние мысли. Она разменивала круги на часы, стремясь выпустить на волю всю ту радость, что испытывала в последние дни.
И лишь спустя долгое время, замерев возле земли, Тор-ила увидела демона-посланника, терпеливо ждущего её на берегу, не смеющего нарушать покой владычицы.
Она подплыла к нему и покинула лаву, нагая и прекрасная, как сама жизнь.
Глаза мальчишки, не разменявшего и сотню лет, сверкнули алчностью, вожделением, что пожирает изнутри любого демона, ведь каждый из обитателей мира мёртвых – это отблеск страстного желания, не способный противиться собственной природе.
А потому, позволив наглецу пару лишних мгновений лицезреть то, что никогда не будет ему принадлежать, она щёлкнула пальцами, облачаясь в платье, после чего склонила голову набок и спросила:
– Давно ль ты ждёшь меня, гонец? Я тут, готова наконец.
– О госпожа, я буду ждать, сколь надо, чтобы передать посланье важное для вас.
