Yakogo Chorta
Человеки и их музыка
– Oh, pardon. (ой, простите)
Я поднял взгляд и лицезрел высокого, стройного мужчину в достаточно специфичном наряде. Фиолетовый пиджак, такие же брюки, бордовая рубашка. Лицо у мужчины было слегка растерянное.
– Это вы сейчас по-французски сказали?
Незнакомец посмотрел на меня непонимающим взглядом и натянул фальшивую улыбку.
– Вы по-русски понимаете?
Француз продолжал таинственно улыбаться, глядя на меня будто бы с насмешкой.
– Ладно, эм… са ва? (ça va – всё хорошо?)
У француза загорелся огонек в глазах, как только он услышал знакомое слово. И он, наконец, вступил со мной в диалог.
– Ça va, merci. Puisque vous m'avez parlé, pourriez-vous m'aider? (Всё хорошо, спасибо. Раз уж вы со мной заговорили, не могли бы вы мне помочь?)
– А… Ох… Блин… Мисье, айм со сори, бат ай донт спик он зе френч. Ю андерстенд? Ферштейн? – судорожно пытался объясниться я.
– Vous parlez anglais? Dommage que je sois très mauvais dedans… (Ого, вы владеете английским. Жаль, что я в нем плох…)
– Блин, ты совсем не понимаешь что ли? Я не знаю твоего языка, поищи другого собеседника.
Но француз не унимался.
– Vous voyez, j'ai confondu le bus, et maintenant je ne sais pas où je suis. (Видите ли, я перепутал автобус, и теперь не представляю где я.)
Я попытался показать, что не собираюсь продолжать диалог. Развернулся и стал удаляться. Но настырный любитель багетов пошел за мной и продолжал объяснять что-то на своем.
– Oh, vous allez me montrer le chemin! Merci beaucoup, vraiment ! Eh bien, je dois aller dehors "Go-Go-La". (О, вы сами покажете мне дорогу! Премного благодарен! Что ж, мне нужно на улицу "Го-го-ла".)
В последней фразе я услышал что-то знакомое.
– Что? Как ты сказал?
Француз вновь непонимающе на меня уставился.
– Ах, чёрт… Как же там…
Я напряг все свои извилины, пытаясь вспомнить школьные уроки французского. В моей голове всплывали разнообразные выражения, смысл которых я не мог вспомнить. Я решил выстрелить целой очередью из фраз, которые, в теории, могли бы удачно вписаться в ситуацию.
– Жу зевон, же ву зампри, тю дикь? (Нечто непереводимое в сочетании со словом "пожалуйста" в значении просьбы и вопросом "как ты сказал?")
– Peut – être que j'ai mal prononcé. Rue "Gogola". C'est ça? (Может быть, я ошибся в произношении. Улица "Гогола". Верно?)
– "Гоголя"? Тебе нужно на улицу "Гоголя"?
Француз обнадёжено кивнул.
– Хорошо… Окей. Это недалеко. Эм… Суивре фоллоу ми. (Неумелый симбиоз французского и английского в попытке сказать "следуй за мной".)
Пока мы шли, я решил поинтересоваться у нового знакомого о том, как его зовут.
– Тю тапель комоу, месье?
– Jean Pierre.
– Ж… Ладно, всё равно не запомню. Буду звать тебя просто "Француз", как тебе? Па маль? (Неплохо?)
– Très bien.
– Слушай, а как тебя вообще к нам занесло то?
Француз молчал.
– Ну да, точно.
Мы шли молча около пятнадцати минут. Француз, конечно, изредка пытался что-то у меня спросить, но черпать знания французского языка из воздуха я не умею. Один раз я попытался воспользоваться переводчиком на телефоне, но месье-лягушатник, как на зло, замолкал, когда я подносил к нему мобильник с включенным микрофоном.
– Француз, тут такое дело, мы вроде как пришли. Дальше сам разберешься. А я пойду… Ну… ин май хоум.
Француз промолчал, и рукой показал мне на входную дверь кофейни.
– Bon Monsieur, je serai heureux de vous offrir un verre. (Добрый Месье, я буду рад вас угостить.)
– Да ну, кофе? Нет необходимости, да и с деньгами у меня сейчас напряг.
Француз проигнорировал меня, и подтолкнул к двери, также добавив: "Pardon".
– Какой пардон? Ты же специально. Ладно-ладно, иду.
Француз усадил меня за столик и протянул меню. Я возразил, мол, у меня нет денег, но мой новый знакомый настаивал. Я сдался и тыкнул пальцем на карамельный Латте.
– Très bien. – прокомментировал француз, и направился к стойке.
Он говорил с официанткой так уверенно, будто они знакомы. Говорил на своём, но девушка, похоже, всё отлично понимала.
Когда мой товарищ сел за стол, я спросил, знаком ли он с ней. На что получил ответ: "Magnifique dame". (Великолепная женщина)
– Оу, что ж, полагаю, вы ей тоже приглянулись.
Через несколько минут официантка принесла нам две чашки кофе – мой карамельный латте и крепкий черный кофе для француза.
Не знаю почему, но в компании с французом я малость раскрепостился. И вот уже мы попиваем вместе кофе и общаемся по душам, при этом, не особо понимая друг друга. Но в этом и прелесть! Он меня не понимает, так что я могу рассказать ему что угодно. Хоть кому-то выговорюсь и душу облегчу. И вот, меня понесло:
– Есть у меня тоже одна манификь дэм. Вот только характер у нее резковат. Вообще никак не подобраться к ней. Общается со мной так, будто я пустое место для нее, а то и хуже. Послать даже может. А я из-за нее ночами не сплю. Представляете?
– Ainsi bas la vida.
– Вот именно! – отвечал я, будто бы понимая собеседника.
– Но при всем при этом, я просто не могу на нее злиться. Пусть чёрствая, но я ее люблю.
– …
– А вы кем работаете? Я вот задолбался в офисе сидеть постоянно. От монитора глаза болят невозможно.
– Ainsi bas la vida.
– И начальник – гад редкостный. Шикует, экономя на сотрудниках. А бухгалтерия, вообще – змеиное логово. Постоянно зарплату задерживают.
*Вздох*
– Бесит. Как ты там сказал? Айси ба лавида? Чёт знакомое. Что это значит?
– "Жизнь бывает сложна" – ответил француз.
– Ну да… Стоп. Что?!
Я бросил шокированный взгляд на француза.
– Ты же только что…
– Да. – кратко подтвердил мою мысль француз.
– С самого начала ты понимал каждое моё слово…
– Верно. Позвольте объяснить.
– Не позволю! Зачем тебе всё это? Ты кто вообще?
Француз молчал.
– Ну и какого чёрта ты молчишь?
– Вы сами сказали, что не позволите мне объяснить.
– Тьфу, ладно. Давай, объясняйся. Внимательно слушаю.
– Видите ли, я просто обратил на вас внимание на улице. По вам было заметно, что вы сильно напряжены.
– И поэтому ты решил напрячь меня еще больше?!
– Прошу, не перебивайте.
Я недовольно фыркнул и замолчал.
– Так вот, по вашей одежде я предположил, что вы – офисный работник. На рубашке у вас виднеется пятно, похоже, кофейное. По вашей походке было ясно, что вы в плохом расположении духа, на вас давит груз проблем с той же силой, с которой вы топчете землю. Однако, шли вы достаточно медленно, соответственно – не особо торопитесь, значит, свободное время у вас есть. Вот я и решил составить вам компанию и отвлечь от насущных проблем. Общаться с тем, кто ничего не понимает было довольно любопытно, не правда ли?
– То есть, ты просто так потратил моё время, и морочил мне голову своим французским чисто шутки ради?
– В целом, да. Однако, это не отменяет того факта, что вы сумели отвлечься, и наслаждаетесь сладким ароматным напитком в уютной кофейне в компании того, кто готов выслушать ваши жалобы на жизнь.
Я ненадолго замолчал и задумался.
– Вот ты, блин, так всё закрутил, что даже не знаю, чем парировать.
– Добрый месье, хочу спросить, если бы мы не встретились, чем бы вы занимались в сию минуту? – спокойно спросил француз.
– Тц. Думаю, бесцельно валялся бы на кровати, грустно глядя в потолок.
– Тогда, смею предположить, я не зря вас напряг.
– Пожалуй… – смирился я.
– Что ж, и как же зовут вашу «magnifique dame»? – поинтересовался француз (или не француз).
– Да… В общем-то, не важно. Лучше вы мне поведайте две вещи. Во-первых, откуда вы так хорошо знаете французский? Во-вторых, что связывает вас с этой официанткой?
– Я работаю переводчиком. By the way, I also speak English. (Кстати, английский я тоже знаю.)
В этот момент к нашему столику подошла официантка, дабы вручить счёт. Француз вложил в чековую книжку тысячную купюру, что явно сильно превышало сумму нашего заказа. Затем, он посмотрел на официантку и сказал, что она варит великолепный кофе. Девушка засмущалась, но подметила, что француз заплатил слишком много, на что тот ответил: "C'est un pourboire" (это чаевые).
Когда она ушла, француз вновь повернулся ко мне и сказал:
– Что до вашего второго вопроса, я эту девушку сегодня впервые увидел.
– Но она же вроде как понимала ваш французский. – заметил я.
– Вот именно, представляете? Девушка неслыханной красоты знает французский и варит вкуснейший кофе. Женюсь на ней.
– Вы втрескались по уши, месье Француз.
– C'est la vie, mon pote. (Такова жизнь, приятель.)
Так, совершенно внезапно я сдружился с галантным неординарным полиглотом, который по собственной прихоти преподал мне неплохой жизненный урок: иногда жизнь бывает непроста, и даёт пинки под зад, главное в такие моменты – суметь расслабиться и отвлечься, а остальное со временем наладится.
Временами ненавидит
Она меня не любит. Временами даже ненавидит. Но тогда… Почему сейчас я рядом? Почему она решила уснуть в моем присутствии? Почему она хочет, чтобы я охранял ее сон?
Не могу отвести от нее взгляд. Она еще не спит. Только по-кошачьи потянулась и свернулась калачиком. Что мне делать? Продолжать пронзать ее взглядом или отвернуться?
Дабы скоротать время, достаю телефон и принимаюсь листать старые фотографии в галерее. Её фотографии… Нет. Наши. Периодически поглядываю на неё. Кажется, уже уснула… Чтобы не тревожить ее сон, стараюсь не двигаться, и сижу в прежнем положении, не смотря на то, что ноги затекли.
Она дёргается, ворочается во сне, стягивает с себя одеяло. Принимает разнообразные причудливые позы. Создается впечатление, будто она так грациозно изгибается специально. Уж очень красивые ракурсы открываются моему взору. Её фигура – само совершенство. Я хочу ее коснуться. Заключить в объятия и не отпускать никогда. Но на деле, даже смотрю на неё с опаской.
Потому что я знаю ее. У нее сложный характер. Иногда просто невыносимый. Она притягивает к себе взгляды посторонних и наслаждается этим. Но при этом остается достаточно скромной. Она может без внятного повода отвесить пощечину, а может и приласкать. Невозможно предугадать её поведение. Наверняка, в ее голове есть некое колесо фортуны, способное в равной степени заставить ее как созидать, так и уничтожать.
Но она не любит меня. И постоянно напоминает об этом. Временами ненавидит. Но сейчас… Спокойно спит под моей защитой. Я ее не понимаю.
Протекали минуты. На моем телефоне начала садиться батарея. Я выключил его и повернулся, стараясь аккуратно отложить его в сторону…
Ч…что?
Я вдруг почувствовал мягкие прикосновения. Девушка легонько вцепилась в меня своими руками. Она обхватила мою поясницу. Я отложил телефон и замер. Спустя примерно минуту я почувствовал, что у меня вот-вот заурчит в животе. Все силы моего организма были направлены на сдерживание естественных пищеварительных процессов, лишь бы не разбудить обнимающее меня создание. Вдруг, она сжала меня крепче и притянулась ко мне ближе. Теперь ее голова была прижата к моей спине. Она будто бы пытается прислушаться к китовым песням, исполняемым моим желудком.
Желудок же, будто бы на зло, разбушевался сильнее прежнего. Ощущалось всё так, будто в радиусе 10 метров можно слышать все процессы моего организма, вплоть до сердцебиения и циркуляции крови.
Принимаю рискованное решение и аккуратно меняю свое положение из сидячего в лежачее. Девушка же подстраивается под новые обстоятельства и вновь заключает меня в свои объятья. Ее мягкие, черные как смоль волосы падают на мое лицо. Я отворачиваю голову, чтобы избежать щекотки. Так мы пролежали еще около получаса. И вот новая напасть. Она обхватила меня ногами. Я начинаю сомневаться, что она спит.
Она же не любит меня, так почему столь крепко держит? Возможно, я для нее сейчас выполняю роль подушки. Просто она привыкла что-то обнимать во сне. В конце концов, она очень тактильна. Кажется, таких людей называют "кинестетиками".