Яна Егорова
Луч света в тёмной комнате
3
Иван Михайлович Лопырев очнулся спустя двое суток после нападения. Молодой человек поморщился от боли, на его теле не было ни одного живого места, а на тумбочке лежало письмо, в котором сообщалось, что он больше не работает в органах.
Пока спасала только большая доза обезболивающего, которое он с трудом выпросил у лечащего врача. Но лекарство не могло уменьшить чувство ненависти к человеку, что в считанные секунды сломал ему жизнь и карьеру.
Герра явился к нему ночью. Один. Иван только вошел в квартиру. Разговора не было. Это сложно было назвать дракой. Нежданный гость в разы превосходил своего противника в физической силе и подготовке.
Иван был рослым и жилистым от природы, но никогда себя особо не обременял физическими нагрузками. В ту злополучную ночь он об этом сильно пожалел.
Как быстро выяснилось, у него очень низкий болевой порог, Лопырев моментально сдался и начал просить пощады:
– Ничего не было! Я все подстроил! – кричал он, брызгая изо рта слюной вперемешку с кровью. – Я все подстроил! Не было ничего!
Сгибаясь на полу от боли, он признался во всем: – Фотограф – мой знакомый! Я… поймал ее на улице. Заставил! Не было ничего!
Дальше он помнил только одно – как после молчаливого ухода непрошеного гостя с трудом добрался до телефона и вызвал неотложку. Уже в больнице Лопырев связался со своими товарищами по службе, которые сразу отказались возбуждать дело. Отказались! Никто не хотел с ним связываться! Пришел приказ о его отстранении и немедленном увольнении. Никакого отпуска и речи о том, чтобы хотя бы замять дело. Его просто вычеркнули!
* * *
Великий злой гений, как о нем говорили другие, Север Герра уже более пятнадцати минут сидел в своем автомобиле на подземной парковке при офисе. Мужчина отклонился на спинку сиденья и прикрыл веки, его руки лежали на обшитом кожей руле.
– Север… пожалуйста… Север! – в его голове беспрестанно звучал ее голос. Последние мгновения перед тем, как он совершил непростительную ошибку, которую теперь не знал, как исправить.
Чувствуя за собой огромный груз вины, не смог отказать ей в желании отправиться на задание в другой город. И совершил еще одну ошибку – отпустил. Как теперь подойти? Не послушает.
Это будет мое последнее задание и окончание стажировки. За выполнение этой работы я заканчиваю стажировку раньше, при этом остальные условия сохраняются. Вы подпишете мои рекомендации.
Он сжал руль так, что тот заскрипел. Елена… Похудела, осунулась, даже сквозь макияж просвечивались темные круги под глазами от усталости, от слез. И эти страдания он принес ей! Своими собственными руками!
Север прекрасно знал себя, свои слабые стороны. Недоверие, импульсивность – тяжелое наследство. Даже сейчас, видя, через сколько эта хрупкая девушка прошла, сколько раз уже бросалась в огонь и в воду, чтобы доказать, что она чего-то стоит. Даже сейчас, когда он и дня не может провести без мысли о ней. Даже сейчас Север не мог ей доверять. Это чистое создание в первые же секунды знакомства лишившее его покоя от безудержного влечения к себе, доставшееся ему невинным, как подарок свыше. Даже сейчас он не был готов поверить в это…
Но и не был готов отпустить.
Не открывая глаз, молодой мужчина горько усмехнулся. Возможно, Линас и прав, придумав эту бесхитростную аферу с тем, чтобы удержать Елену еще одним заданием. Время. Время покажет. И расставит все по своим местам.
Он всегда был рядом. Каждое ее испытание выстраивал так, чтобы научить и при этом защитить. Каждый ее день был под полным его контролем. Так будет и в этот раз. Время покажет? Никто ему не помешает подкорректировать эти показатели.
4
К вечеру я была полностью готова. Звонила Диана, сообщила, что вылет будет практически ночью, что-то там с документами. Что ж, часом раньше, часом позже. Небольшая сумка с двумя сменами одежды, зубная паста, щетка, только самое необходимое. Инесса пыталась напичкать мою сумку парадно-выходными нарядами, но мне удалось отбиться.
– Куда ты едешь? Чебоксары?! С ума сойти! А еще дальше они не могли тебя послать?
– Я сама согласилась. Деньги мне не помешают, а задание на самом деле не сложное, – почему-то оправдывалась я.
– Этот тоже поедет? – воинственно спросила она меня, поставив руки в боки.
– Кто?
– Север, тот который… ну, ты знаешь!
– Нет, еду я и кто-то вроде телохранителя, – застегнула сумку и попробовала на вес, вроде все в порядке. Не тяжело, и все, что может понадобиться, с собой. – Инессочка, это день, может быть, два. Ну, в самом страшном случае приеду к воскресенью. Потом в понедельник получу все документы и поедем ко мне. Маме сообщу, когда с задания вернусь, будет нас ждать.
– Не нравится мне это! Все очень странно и непонятно, – всплеснула ухоженными руками сестренка. – Все-таки этот твой Север настоящий козел! Другого никого не мог найти для этого? Что у него, никого больше нет?
– Это не он. Это решение принял мой непосредственный руководитель, Линас, а Север как раз был против. Но мы с Линасом настояли на своем. Ему пришлось согласиться!
– Слушай, Ленусь, этот Север тебе после всего и так денег должен по гроб жизни, и ехать никуда не надо. А ты зачем-то еще впрягаешься в какие-то сомнительные работы!
– Нет. Он мне ничего не должен, – уверенно мотнула головой. – За любовь не надо платить. Это задание – возможность заработать. Отправлю маму отдыхать, операцию сделаем, может быть даже немного на ремонт в квартире останется. Ванну хочу поставить, как у тебя, – улыбнулась. И Инесса ответила мне, посмеялись напоследок. Наконец-то и она меня поняла.
– А, ну конечно! Теперь я понимаю истинные причины, – выдавила она сквозь смех, – ванна того стоит!
И все бы хорошо, если бы не так печально. Злополучные мыльные шарики, так легко разлучившие нас с Севером. Теперь мы уже никогда не будем вместе. Даже если он когда-нибудь узнает правду, я не смогу к нему вернуться. После того, что случилось в Темной комнате – нет. Если он так быстр на расправу, что же будет, если в какой-то «прекрасный» день он заподозрит меня еще в чем-нибудь?
Нас прервал звонок в дверь. За мной приехали. Геннадий оказался вполне приятным мужчиной. Невысокий, но очень крепкий. Короткая стрижка и постоянно «бегающий» взгляд. При этом полное спокойствие и невозмутимость.
– Зови меня Гена, – бесхитростно представился он. – Так будет легче. В моей работе длинные имена – сплошное неудобство. Когда я охраняю клиента, все должно быть быстро, четко, слаженно. Запомни, что бы я ни сказал, в любой момент – ты слушаешься. Если я кричу «падай», ты падаешь. Если я кричу «беги», ты бежишь. Если я говорю «уходим», это значит – хватай только самое необходимое, и мы немедленно уходим. Поэтому постарайся все время держать документы, деньги, ключи в одной сумке, которую удобно схватить и бежать. Шмотки ты себе новые купишь, а вот жизнь – нет. Понятно?
– Да, – кивнула, только теперь осознав, что поездка не будет такой уж простой, как я себе представляла.
Итак, Гена и Лена отправились в аэропорт. Как бы там ни было, отступать поздно. Уже согласилась и уже еду. Остается одна надежда, что этот Гена на самом деле профессионал, хотя, глядя на его перебитый нос, так не подумаешь. Будем надеяться, Линас знает, что делает. Лететь чуть меньше полутора часов, потом на машине. Гостиницу нам, по идее, уже сняли.
– Гена, а вам передали уже билеты на самолет и остальное? – спросила я по пути в аэропорт.
– Нет, – мужчина отрицательно мотнул головой, – перед вылетом нас должен встретить человек, который все передаст. Должен был приехать Урбонас, но там что-то поменялось в последний момент, поэтому и задержка.
И конечно же этим человеком оказался Север! Когда мы зашли в здание аэропорта, практически сразу увидели его. Геннадий, не раздумывая, направился к начальнику, я же предпочла немного отстать. Пусть сам заберет все, что необходимо.
Зачем он приехал?! Я поняла, что руки у меня дрожат, когда чуть не выронила сумку. Зачем? Только успокоилась, пережила встречу в офисе. И вот опять! Пока мужчины разговаривали, сделала несколько шагов назад. Мое тело пыталось сбежать. И надежда была, что мы все же не столкнемся. Не тут-то было… Отдав все указания и распоряжения Гене, Север направился ко мне.
Меня словно ударило большим разрядом тока прямо по венам, когда он приблизился. Заче-е-ем… Еле сдержала стон несогласия. Зачем он это делает? Ушел так ушел! Не мучай меня!
– Ты готова? – неожиданно в его голосе послышалась боль. Опешив от такого открытия, подняла глаза на Герра. Он не улыбался. Глаза вернулись к тем, что смотрели на меня тогда, на лестнице, в тот самый нормальный вечер за все время нашего знакомства. И снова волна сладкого жара воспоминаний пробежала под моей кожей…
Не ответила. Во рту пересохло. Только кивнула. Уходи! Оставь меня!
– Не буду тебя отговаривать, – он вдруг сделал неожиданное. Взял мою руку и повернул ладонью вверх. Вздрогнула. Это прикосновение настоящим вулканом взорвало внутри меня все воспоминания! Все чувства! Все то, что мы пережили вместе! И сладость, и боль… Мгновение остановилось. Мы долго, не отрываясь, смотрели в глаза друг другу. Я больше не хотела убежать. Меньше всего в эту минуту, я хотела разорвать это волшебство. Однако он сам это сделал. – Возьми, – Север положил в мою ладонь белую коробку. Очередной телефон. – Здесь вбит мой номер. Звони в любое время суток.
Это подействовало на меня как ледяной душ. Резко выдернула руку и вернула ему аппарат.
– Не надо. Поездку курирует Линас. Я позвоню ему, если что-то понадобится.
– Эту поездку курирую я, – спокойно отреагировал Герра. – И по каждому вопросу ты будешь звонить мне. Линас с Тарасом в отъезде. Как только вы приедете и начнете разбирать документы, – ты должна связаться со мной. О каждом следующем шаге ты будешь мне сообщать. Мы вместе решим, когда будет достаточно и когда ты поедешь обратно. Если тебе что-то не нравится – ты сразу сообщаешь мне.
– Нет.
– Да. Или телефон, или личное мое присутствие.
Черт! Черт! Черт! Он не оставил мне выбора. Зачем убрал Линаса? Дело настолько важное, что требуется его персональное участие? И настолько плевое, что с ним могу справиться маленькая я?! Ерунда какая-то. Но уже немного зная Севера, понимала, что должна была сделать выбор прямо сейчас, иначе он сделает его за меня.
– Телефон, – забрала протянутый аппарат.
Он удовлетворенно кивнул. Явно хотел сказать свое любимое: «Хорошая девочка», но удержался. И это правильно, я уже готова была разбить аппарат об стену, настолько сильно меня возмутило его вмешательство!
– Счастливого пути, – негромко и… нежно произнес он. От этого голоса вся моя кожа под одеждой покрылась предательскими мурашками. – И помни, хоть один раз ты мне не позвонишь, – я сразу выезжаю.
Не взглянула на него. А быстро кивнув, поспешила к своему сопровождающему. Довольно с меня! Звонить, звонить. В конце концов, видимо, он так сильно переживает за свои миллионы. Хорошо. Это только работа. Всего пара дней, Лена, пара дней. И все. Хватит. Достаточно с меня Северов.
Уже когда взлетали в воздух, поймала себя на том, что смотрю в иллюминатор и гадаю, уехал он или все еще в аэропорту. Почему-то казалось, что он неотрывно наблюдает за нами.
5
Полет прошел хорошо. Чуть больше часа в воздухе – и мы на месте. Мой спутник оказался молчуном, отчего особенно мне импонировал. Попыталась мысленно набросать более детальный план возвращения в свою жизнь. Однако пока что не очень получалось. Единственное, о чем подумалось, что после той злополучной дискотеки так и не связалась с девчонками, надо же было как-то объяснить свой уход. Брр…
Север уже не в первый раз выдернул меня из реальности. До такой степени, что я забыла обо всем, кроме него и его дел. Усмехнулась. Как хорошо, что у меня нет домашних животных, вот уж точно, страшно вдруг вернуться домой и осознать, что забыла про кошку. Жуть. Мне срочно нужна таблетка, чтобы забыть этого человека. Лучше забыть про него, чем про все остальное. Бесспорно, последним посещением Темной комнаты он сильно помог мне. И ничто больше не заставит меня вернуться к нему. Вот только как забыть? В романах часто пишут, как героини не могут вырезать из сердца свою первую настоящую любовь на протяжении всей жизни. Как не попасться на этот крючок? Этот человек меня изменил. Стал моим учителем, и одновременно превратился в мое проклятие. Говорят, в таких делах клин клином вышибают. Может быть, по возвращении домой все же поискать другие отношения? Пусть не такие яркие, пусть это будет обычный парень. Но другой.
В аэропорту нас с Геной встретила женщина. Она приехала одна, на грязном джипе, представилась супругой хозяина завода.
– Добрый вечер, – поздоровалась она. – Алла Аркадьевна Титова. Прошу прощения, что директор завода не смог встретить вас лично. После всего произошедшего ему стало очень плохо. Сначала больница – диагноз неутешительный, – теперь вот дома. Так что не обессудьте. Сегодня я вас отвезу в гостиницу, а завтра тогда с утра встретим, как полагается.
Алла Аркадьевна была чем-то похожа на женщину-солдата из американских фильмов. Худенькая, подтянутая, ни грамма лишнего на теле. Короткие белые волосы, строгий макияж. К этому черные джинсы, высокие ботинки на шнуровке, куртка. Несмотря на то что рассказывала о муже печальные вещи, – не было похоже, чтобы хоть немного нервничала или переживала.
– Добрый вечер, – ответила ей. – Не стоит ничего устраивать. Будет лучше, если с самого утра сможем заняться бумагами.
– Но мы должны…
– Алла Аркадьевна, – пришлось жестко остановить ее прыть. Честно говоря, не была настроена на обоюдные комплименты. События этой недели и для меня не были веселыми, поэтому просто скопировала манеру своего наставника. Черт бы его побрал. – Мы только выполним свою работу, – сказала немного резко, зато это подействовало. Жена директора на мгновение замерла, а потом послушно кивнула, совсем как я перед Герра.
– Хорошо, как пожелаете.
Гена помог мне сесть в ее недешевый джип, и мы отправились в путь. До гостиницы добирались еще около получаса. По дороге наша сопровождающая попыталась прояснить картину:
– Мы уже подготовили все документы. Но железнодорожный состав был. Все отправили. Все шестьдесят два вагона. Нам нечего скрывать. Не понимаю, зачем нужна еще одна проверка, ведь мы передали все полиции. И товар пропал даже не в нашем городе. Так что кроме как еще раз показать все те же документы, боюсь, мы ничего не сможем, – женщина пожала плечами и свернула на очередную улицу.
– Алла Аркадьевна, никто вас ни в чем не обвиняет, – поспешила ее успокоить, – поскольку заказ был большой, проверки идут по всем пунктам.
– Не понимаю, Елена…?
– Александровна, – тихо подсказала ей. По какой-то неведомой причине мне эта дама сразу не понравилась. Не могу сказать, почему. Почувствовала, что ли.
– Елена Александровна, ваша фирма для нас очень важный клиент. Можно даже сказать, самый важный за всю историю существования завода. А нам уже пятнадцать лет. Под этот заказ было закуплено дополнительное дорогостоящее оборудование. Вы его оплатили. Поймите, если мы не докажем, что заказ был отправлен, и вы потребуете от нас возврата денег, мы обанкротимся. Поэтому, как бы мне ни нравилось то, что вы нас в который раз проверяете, мы будем идти вам навстречу. Это в наших интересах.
Разговор был мне неприятен. В конце концов, рано кого-то осуждать или обвинять. Сначала надо до конца разобраться в ситуации. Еще одна сторона медали. Еще один урок от Севера. Не всегда можно просто выполнить задачу. Иногда придется задействовать и чувства. Побороть жалось и до самого конца постараться относиться к проблеме нейтрально. Личные симпатии в работе только лишние. А также личные душевные терзания со стороны проверяющего! Как я могу работать, если все мои мысли все еще в московском аэропорту? В том мгновении, где Север держит меня за руку…
В гостинице мы с Геной поднялись на один этаж. Его номер расположен рядом с моим:
– Это для твоей же безопасности. Держи, – он протянул мне маленький брелок. – Вот, смотри, здесь есть кнопка. Если что-то тебя настораживает, не нравится, начиная от запаха в твоем номере до странных звуков, звонков по телефону. Если кто-то стучится в твой номер, – ты сразу ее нажимаешь, и я моментально реагирую. Запомни одно – ты здесь не на отдыхе. Если тебя кто-то куда-то зовет – ты вызываешь меня. Даже если тебе просто надо в аптеку – ты зовешь меня. И никуда без меня не отлучаешься. Это понятно?
– Да, понятно.
Мы договорились о завтрашнем дне, и я наконец-то смогла уединиться в своем гостиничном номере. Который оказался совсем нескромным! Это скорее были апартаменты, нежели номер. Прихожая, гостиная и спальня. Все очень красиво, стильно и… мягко! Я моментально нашла главное в этом месте – огромную кровать и тут же рухнула на нее. Как же хочется спать. Все же силы иногда имеют неприятное свойство заканчиваться.
Я лежала на подушках и пыталась справиться с вереницей мыслей у себя в голове, как вдруг раздался непривычный звонок. Это не мой мобильный… Тогда что? Нехотя поднялась с кровати и попыталась определить, откуда шел звук. Мелодия красивая. Я бы даже послушала ее целиком, если бы не понимала, что сейчас нужно ответить. В результате недолгих поисков нашла возмутителя своего спокойствия – в моей сумочке. Подарок Севера! Поднимать трубку жутко не хотелось, однако, вспомнив про его угрозу приехать, поморщилась и неохотно ответила на звонок.
– Вы добрались до гостиницы? – не поздоровавшись, Герра сразу перешел к делу.
– Да.
– Ты не позвонила, – как хорошо, что он сейчас меня не видит и не знает, как сильно его голос заставляет трепетать!
– Только что вошла в номер, – коротко ответила, чтобы не выдать свое состояние. Как же я ненавижу его! Ненавижу его за то, что он делает со мной! Ненавижу…
– Как вы добрались? Кто вас встретил? – я молчала. Господи, как трудно с ним разговаривать! Зачем? Зачем я согласилась на эту пытку?! – Елена, – его голос настойчиво пробивал мое сознание. – Елена, ты помнишь, что в этом деле важно все? Каждая деталь. Я хочу услышать твой отчет. Это твоя работа, ты помнишь?
– Да… Да, простите, господин Герра, – взяла себя в железобетонный кулак и выдавила деловую речь: – Доехали быстро. Нас встречала супруга хозяина завода. Алла Аркадьевна Титова. Она на своей машине довезла нас с Геннадием до гостиницы. Это все.
– О чем вы говорили? – Север, видимо, решил продолжить издевательства надо мной.
– О… Она сказала, что завод не виноват, считает, что эта проверка лишняя, они и так от нас… простите, от вас, зависят. Завтра начнем работать.
– Это все? – на удивление спокойно спросил Герра.
– Все… Нет. Не знаю, как сказать… Вы сказали, говорить обо всем, что вижу и думаю…
– И?
– Мне… Не знаю, почему… Но она не внушает мне доверия. Возможно, это первое впечатление, не хочу ни на кого наговаривать раньше времени… Возможно…
– Елена, – Герра остановил меня почти… ласково?!
– Да? – ответила, немного опешив.
– Первое впечатление очень важно. Научись доверять себе. Это в нашем деле имеет большое значение. Ты можешь еще не понимать, что именно тебе не понравилось, в большинстве случаев твое сознание еще не обработало информацию. Факты ты найдешь позже. Но если не понравилось – будь начеку. Немного позже, потренировавшись, ты сможешь лучше управлять своей деловой интуицией.
Эта его речь… Как будто он был хорошим, добрым отцом, наставляющим любимую дочь на путь истинный. Я ненавидела его всем сердцем, но не могла не принять совет. И тут же почувствовала себя должной ему. Ч-черт!
– Спокойной ночи, – его пожелание превратило обычный поток мурашек у меня под кожей в легкие, горячие судороги…
Теперь моя ночь навряд ли уже будет спокойной!
Повесила трубку. Очень хотелось швырнуть ее в окно. Зря я не разбила телефон в аэропорту! Он как будто держит металлическую цепь, прикрепленную к острым крючкам, зацепленным за мою кожу. И тянет, тянет. И рвет! Беспощадно! Хладнокровно! Выдирает эти крючки с кусками мяса…
* * *
Север Герра закончил звонок, но телефон так и продолжил держать в руках, как будто не хотел разрывать тонкую связь с собеседницей. Их разделяли каких-то шестьсот семьдесят километров, час полета, несколько часов в пути. Единственное, что он хотел в эту минуту сделать – отправиться туда. Однако четко понимал: сейчас это слишком рискованно. Один необдуманный поступок может повлечь за собой катастрофу. Нет, не бедствие мирового масштаба, а всего лишь крушение его жизни, в которой не так давно забрезжил неуверенный лучик надежды. Луч света.
Мужчина сжал телефон в руке. Луч света. Который он просто обязан сберечь.
Север смотрел в окно на ночную Москву, но видел перед собой ее. Это прикосновение в аэропорту… Сколько сил потребовалось, чтобы не переступить черту. Это просто невыносимо, осознавать свою полную беспомощность, заставлять себя бездействовать, зная, что желаемое в такой близости. В незащищенности. И от других. И от него.
И в данной ситуации он был большей опасностью для Елены, чем другие.
* * *
Тем временем в нескольких километрах от завода-поставщика к особняку на опушке леса подъехал черный джип. Охрана территории пустила хозяйку за ворота. Припарковав автомобиль прямо перед парадным входом, женщина в кожаных ботинках солдатского образца спрыгнула с сиденья и направилась в дом. Буквально взлетев по ступенькам, через мгновение она уже вошла в огромных размеров гостиную, где ее ждали двое мужчин, один из которых был постарше, лет пятидесяти с хвостиком. Из-за высокого роста ему не было удобно сидеть на диване, поэтому он всегда располагался в изготовленном специально для него итальянскими мастерами кожаном кресле. Мужчина был красив, и легкая седина в волосах лишь подчеркивала привлекательность серых глаз.
Вторым из сидящих оказался молодой юноша лет двадцати. В отца он пошел только ростом. Остальным же – чертами лица, цветом волос – полностью походил на мать, которая сейчас остановилась в дверях и воинственно сложила руки в боки.
– Все, встретила я эту «комиссию», – с отвращением заявила Алла Аркадьевна Титова. – То же мне «проверяющие»! Молодая девчонка, ровесница Сережки, с тупоголовым охранником, у которого ни одной мысли на роже.
– Аллочка, – неожиданно высоким голосом заговорил старший Титов, – если прислали, значит, знали кого.
– Не знаю, – фыркнула женщина и, немного помявшись, все же устало рухнула в кресло напротив мужа. – Может быть, конечно, она какой-то чертов гений. Или любовница чья-нибудь! Хотя нет. Любовниц на такое не присылают. Столько денег пропало, нет…
– Да точно, подстилка чья-нибудь, – встрял молодой Сережа Титов. – Мать, точно тебе говорю.
– Цыц, – прикрикнула на него родительница. – Твое мнение здесь не спрашивали! Достал меня уже своими скандалами, со всякой швалью по клубам шляться. Ты эту кашу заварил, ты и расхлебывать будешь.
– Аллочка, не ругайся, – миролюбиво остановил ее отец семейства, – ну как он может все сам исправить? Это же абсурд. Теперь мы все попали под расстрел.
– Заткнись, Прохор! Придумаем, как! Мы с тобой столько пахали, а этот гаденыш нас на наркоту променял. Значит так, – буквально зарычала женщина на сына, – слушай сюда. Сегодня никакой травы. Завтра, намытый и чистый, приезжаешь на завод. Я тебя поставлю ее всюду сопровождать. Не знаю, что ты будешь делать, хоть ребенка ей сообрази, но девчонка должна нас оправдать. Поверь, даже дюжина внуков не обойдется нам так дорого, как если они заставят нас вернуть деньги!
– Мама, ну как ты себе это представляешь? – капризно возразил Сергей.
– Я никак себе это не представляю, – огрызнулась женщина, – как ты смог все это натворить, так и будешь исправлять. И молись, чтобы у тебя это получилось! Иначе… Нам всем придется бомжевать! Девятьсот миллионов! Об этом ты подумал, когда сливал своим дружкам информацию?! Так что не беси меня! Делай, что хочешь, но девчонка должна сделать правильные выводы. А ты, отец, болеешь! И не вздумай со своим правдолюбием показываться на заводе, пока они не уедут!
