Яра Рэйвен
Страж. След Крылатого змея
Пролог
Не говори: «отчего это прежние дни были лучше нынешних?», потому что не от мудрости ты спрашиваешь об этом.
Книга Екклесиаста 7. 10
(Пирамида майя, 1 марта 2010)
В сердце Рэй клокотала ярость.
Нездешняя сила дрожала в её руках, готовая сорваться с кончиков пальцев. В груди поселилось нечто тёмное и дикое, чего там никогда не было раньше – а может, она просто прежде не знала себя по-настоящему. Этот день стал худшим в её жизни. Её друг лежал перед ней с разорванной грудной клеткой и ещё дышал лишь потому, что она сумела остановить его на грани. А напротив стоял монстр, сошедший с древней кровавой фрески – и ухмылялся.
– Твоё время вышло, Рэйчел. Что ты ответишь?
Ярость исчезла, сметённая чистым ужасом. Тёмное, потустороннее стремительно утихало внутри, забирая с собой последние силы.
Стены древней гробницы грозились стать их собственным склепом. Рэй взглянула на опустевшие песочные часы и медленно сползла по стене на пол. Невозможно. Она всё равно что мертва, но за жизнь Кита еще можно побороться…
– Я согласна.
***
(Шибальба*, март 2009 по григорианскому летоисчислению)
В Подземном царстве было не так уж много развлечений.
Больше всего Моан любила помогать душам проходить испытания. Эта обязанность её веселила: в процессе с ними можно было немножко поиграть. Конечно, они и так достаточно страдали во время смерти и после – переход из одного мира в другой бывал довольно болезненным – но ведь спокойную вечность ещё надо заслужить, а праведники в Шибальбу не спускались. Так что Моан не собиралась облегчать их участь, да от неё этого и не требовалось.
Весь мир лежал у её ног, и души приходили часто. Из множества входов в Подземное царство для неё был закрыт лишь один – тот, с которым её связывало кое-что важное… Видят боги, она отдала бы свою вечность в обмен на возможность очутиться там!
Увы, она не была всемогущей. Но всё ещё искала лазейку.
Когда Моан уставала от общения и игр с душами, то коротала время среди богов – они тоже бывали довольно весёлыми, хотя и излишне жестокими на её взгляд. Чужие духи мало интересовали владык Шибальбы, и Моан их не раздражала. Возможно, потому что отлично играла в кости и частенько оставляла богов с носом.
Наконец, она не жалела магии на вылазки в мир людей. Нужно только расширить сознание, прикоснуться к Источнику – и обязательно находится кто-то, готовый впустить её в себя ненадолго. Проще было, конечно, с совами – она и при жизни легко находила с ними общий язык и никогда не боялась, в отличие от других. Теперь же совы стали её глазами и крыльями, позволяя часами наслаждаться упругими переливами ветра и азартом охоты. С людьми было сложнее: те отнимали слишком много сил, да и контроль удавалось перехватить не дольше чем на пару минут. Поэтому их Моан предпочитала слушать.
Вот и сегодня, едва открыв глаза и чувствуя, как плещется внутри неё спокойная сила, Моан прислушалась. Что-то было необычным; её безошибочное чутье шептало, что прямо сейчас происходит нечто важное. Поэтому Моан слушала очень внимательно.
Человеческое племя, как обычно, взывало к её покровителю, но вот молитвы… Она нахмурилась – это не было просьбой или благодарностью, не было и проклятием (хоть те и звучали гораздо реже). Их шаман словно бы… советовался.
И совет он спрашивал очень конкретный.
Ещё не до конца поверив в услышанное, Моан порывисто вскочила и вылетела из богатых, оформленных в чёрно-багровых тонах покоев, в которых предпочитала восполнять энергию. Она найдет своего покровителя и лично передаст ему странную молитву смертных.
* Шибальба – дословно «место ужаса». В мифологии майя Подземное царство мертвых, также этим терминов обозначали демонов.
Часть 1. Петля. Глава 1. Предложение
Открыта дверь тебе, я жду
В одну из пепельных ночей,
И твои руки обовьёт
Змея железных обручей.
Пикник – «Глаза очерчены углем»
Глава 1. Предложение
(Чикаго, октябрь 2009)
Дождь лил стеной. Рэй шла сквозь него, стиснув зубы, дрожа от холода и усталости. Косой ливень застилал глаза, и разглядеть что-либо за пеленой потоков и густого, как патока, тумана было практически невозможно.
Она знала, что должна идти и что цель близка.
Трудно сказать, прошли ли часы, сутки или же всего несколько минут. Но в конце концов туман расступился, и из него, как по волшебству, выросло основание величественной пирамиды.
Рэй попыталась разглядеть её вершину, но та тонула в потоках дождя.
В небе громыхнуло. Вспышка: молния, мелькнувшая в двух шагах, на миг ослепила Рэй. Она зажмурилась, читая не известные ей прежде молитвы.
– Хуракан, пощади! – выкрикнула вслух, но не услышала себя.
Вдруг ливень стих, будто небо осушили. Распахнув глаза, Рэй подняла голову и ахнула. Верхушка пирамиды терялась далеко в небе, и в сравнении с ней Рэй казалась себе незначительной, как камушек. С её места было хорошо видно, что молния ударила прямо в вершину…
***
У неё болела голова.
На самом деле, в последнее время так часто, что боль стала полноценной частью её жизни, и Рэй почти перестала обращать на неё внимание. Но только почти.
Сегодня боль сплелась цепочкой: ей снова снился кошмар, из-за которого разыгралась мигрень, из-за которой она опоздала на лекцию профессора Боуманса, читающего «Новейшую историю Северной Америки».
Профессор ожидаемо пришел в бешенство, что тоже не пошло на пользу её голове – как и его лекции.
Рэй прошла на свое место, то и дело ловя на себе недовольные взгляды. Привычно игнорируя их, бросила сумку на свободный стул рядом с Вивиан.
– Где тебя носило?!
– Вив, пожалуйста, не сейчас. Голова…
– Кошмары?
От необходимости отвечать её избавил возмущенный окрик преподавателя. Превосходно, теперь они обе наказаны за болтовню. Рэй уже жалела, что по глупости ляпнула о кошмарах, и уж точно не собиралась рассказывать Вивиан о пирамиде, которая снилась ей с завидной регулярностью. Меньше знаешь – крепче спишь, а в случае Вив – меньше разводишь панику.
Она не могла вспомнить молитв, которые произносила во сне, но хорошо помнила имя – Хуракан – «тот, кто швыряет вниз» – повелитель ветра и природного начала у майя. Один из богов, сотворивших этот мир, чьи молнии всегда разят точно в цель.
Чёртов диплом и чёртов выпускной курс.
Пара закончилась быстро; собрав едва разобранную сумку, Рэй нехотя поплелась к профессору. Вивиан уже стояла у кафедры, опустив голову и скромно потупив взгляд. «Лиса», – улыбнулась Рэй про себя. Они были неразлучны уже полжизни, и Вив, в отличие от подруги, умела подобрать ключик к каждому.
– Значит, так. – Боуманс снял очки, устало потер переносицу. – Раз вы обе так хорошо знаете материал, уверен, вам не составит труда подготовить проект на тему «Пути выхода из экономического кризиса 70-х». Покажите начитанность, проявите фантазию. Формат – презентация, и я ожидаю свежих идей. Это ясно?
– Да, профессор, – закивала Вивиан.
– Мисс Фишер, свободны. Что же касается вас… – Он перевел тяжелый взгляд на Рэй. Подождал, пока Вивиан выйдет за дверь (чтобы продолжить подслушивать снаружи), и вздохнул. – Присядьте.
Рэй послушалась.
– Рэйчел, я совершенно не узнаю вас. Когда я впервые читал курс у вашей группы два года назад, вы просто поразили меня своей хваткой и энтузиазмом. Я понимаю, может быть, трудный период. Молодость, выпускные экзамены, личные проблемы…
– Нет! – возразила Рэй.
– …И все-таки, такое поведение – уже ни в какие ворота. Семинары вы игнорируете, на лекцию являетесь под конец. Что прикажете с вами делать?
Она едва удержалась, чтобы не закатить глаза. «Может, лучше сделаешь что-то со своими унылыми лекциями и бесполезными семинарами?»
– На следующей неделе жду объяснительную. С занесением в личное дело, уж не обессудьте.
– Да, профессор. Что-то ещё?
– Ваш научный руководитель просила передать, что ждет вас в своём кабинете после четвертой пары.
Вивиан сразу утащила её в местное кафе, где всучила чашку дымящегося американо и сэндвич с ветчиной. Рэй благодарно улыбнулась: вопреки репутации студенческих забегаловок кофе здесь варили на удивление сносный.
– Рассказывай, – велела подруга, когда они устроились за единственным свободным столиком в углу. Кафе в этот час трещало по швам: вечно невыспавшиеся студенты поглощали кофеин и углеводы как топливо, позволяющее продержаться до вечера и хоть чем-то заполнить голову.
– О чём?
– Не притворяйся. Снова кошмары?
– Говори тише. Моя репутация и так пострадала за последние полгода.
– И кто в этом виноват? – Вивиан невозмутимо пила свой капучино. – Не стоило бросаться на людей по поводу и без. Я знаю, – она понизила голос, – после разрыва с Алексом тебе пришлось нелегко, он здорово расшатал твою психику…
– Вив, пожалуйста…
– Прости, но иногда нужно услышать правду в лицо. Я люблю тебя, милая, и не хочу, чтобы ты продолбала свою жизнь из-за какого-то мудака.
– Он тут не при чём. – Рэй задумчиво уставилась на кофейную гущу, размазанную по дну кружки. Гуща выглядела зловеще.
«Древние майя пили отвар из зерен какао, но вряд ли предсказывали по нему будущее – звезды куда интересней», – отстраненно подумала она.
– Конечно же нет. Есть ещё твои родители с их ожиданиями, и мигрени с кошмарами, и вся эта нездоровая одержимость древностями… ешь давай, ты же точно не завтракала.
– Разве плохо любить то, чем занимаешься? – Рэй неохотно откусила сэндвич. – Я же без пяти минут дипломированный историк.
– Фанатизм, моя дорогая, ещё никого не доводил до добра. А ты в последнее время ведешь себя так, будто не можешь определиться, кто ты: ботаник-перфекционист или социопатка. Уж прости за прямоту.
– Ну, я вполне себе разносторонняя личность. Подай салфетку.
Прошедшая мимо компания третьекурсниц наградила их столик громким фырканьем. Рэй разглядела среди них блондинку Кэти – та в прошлом месяце пыталась распустить про нее слух, мол, Рэйчел Аллен стучит преподавателям за хорошие оценки… что уж поделать, Рэй не очень преуспела в общении с людьми. Зато посещала слишком много секций в детстве, включая каратэ.
В общем, Кэти получила по заслугам.
– Тебе бы не помешало вернуться в терапию. – Вивиан заметила её взгляд и показала девчонкам средний палец. – Вот курицы!.. Серьезно, Рэй, ты давно пропивала свои лекарства для сосудов?
– Я от них сплю как убитая целыми днями. И, я думала, речь о мозгоправе.
– Ну, это твое личное дело. Но, будь я на твоем месте, использовала бы родительские деньги на полную катушку. Правда, психолог – меньшее, что они тебе должны за все эти… пассивно-агрессивные штучки.
Рэй расхохоталась. Только Вивиан умела выразиться так изящно, при этом передав суть.
Разговор свернул в безопасное русло, и Рэй малодушно порадовалась, что подруга не стала расспрашивать её о кошмарах.
Она помнила раскидистую зелень, насколько хватает глаз, и ливень, и громадину пирамиды. Сон повторялся из раза в раз и всегда обрывался вспышкой молнии. Иногда та стреляла в пирамиду, иногда, реже в саму Рэй… от этого её тело распадалось, теряло вес, и она взлетала прямо в небо тысячами лоскутков, после чего – просыпалась…
Стремительно пронеслись оставшиеся занятия. В туалете Рэй ненадолго задержалась у зеркала, с каким-то отстраненным любопытством разглядывая свое лицо. Вивиан права: она совсем себя запустила. Впалые щеки, нездоровый цвет кожи, растрепанный пучок на затылке, покрасневшие белки глаз. А ведь её считали привлекательной – красивой богатой чудачкой со странностями. Необычная внешность – насыщенно-оливковая кожа и тёмные густые волосы в сочетании со светлыми глазами – с детства привлекала внимание окружающих. Мама всегда говорила про неё: «Окрутила бы принца, да с характером не повезло».
Рэй считала, наоборот, повезло.
Да и вообще, кого в Америке удивишь смешением кровей?
Вздохнув, Рэй скинула сумку и достала косметичку – профессор Догэрти ненавидела, когда к ней являлись в неопрятном виде.
***
Постучав, Рэй распахнула дверь кафедры Истории Мезоамериканских культур.
– Добрый день, профессор. Вы хотели меня видеть?
– А, это вы. – Догэрти даже не взглянула на неё, что-то быстро печатая в компьютере. – Подождите, пока я закончу.
Рэй присела напротив, исподтишка разглядывая своего научного руководителя и куратора. Профессор Догэрти всегда выглядела безупречно. О, хотела бы и она так выглядеть в её годы! Идеальная осанка, строгая прическа и очки в тонкой оправе дополняли образ, как нельзя лучше подходивший «Медузе Горгоне» исторического факультета. Младшекурсники шутили, что один её взгляд превращает в камень, выпускники же благоразумно помалкивали.
– У меня что-то на лице, мисс Аллен? – спросила Догэрти, не отрываясь от монитора.
– Нет, мэм. – Рэй опустила взгляд на её аккуратный маникюр. – Просто гадаю, зачем вы меня вызвали.
– Разве вы за годы в университете еще не научились терпению? Тогда Боуманс не зря вас ругает. – Она наконец закончила печатать и перевела на Рэй тяжелый взгляд. – Как вы объясните свои прогулы?
– Простите, профессор. – В её присутствии Рэй испытывала полузабытое ощущение – робость. – Я плохо себя чувствую в последнее время, и…
– И решили, что статус отличницы позволяет вам пренебрегать дисциплиной на выпускном курсе. У вас есть справка от врача?
– Нет, профессор.
– Вы меня разочаровываете, Рэйчел. – От ледяного тона Догэрти сделалось не по себе. – Если бы вы вели себя подобным образом с самого начала, я бы не согласилась с вами работать. Но, к сожалению или к счастью, я – ваш куратор, и нам придется пройти этот путь до конца.
Она побарабанила пальцами по столешнице.
– Если вы думаете, что вас выпустят просто так, в память о прошлых заслугах…
– Нет! – вскинулась Рэй. – Я готова работать не покладая рук. Я хорошо продвинулась по диплому и, полагаю, скоро представлю вам первую главу.
– Похвально, но недостаточно. Впрочем, это ваша жизнь, и вы вольны пустить её под откос, если желаете. Я лишь прошу не позорить меня перед преподавательским составом и не забывать, в каком университете вы учитесь.
– Я поняла, профессор. Буду усердно заниматься.
– Посмотрим. – Её тон чуть смягчился. – Однако я вызвала вас не поэтому. Как вы знаете, помимо дипломной работы будущие бакалавры проходят преддипломную практику. Ваша начнется уже через, – она заглянула в настольный календарь, – три месяца. Вы думали над тем, где собираетесь практиковаться?
– Ещё нет. – Рэй приуныла. Ей совершенно не улыбалось на целый месяц закопать себя в каком-нибудь полузабытом архиве или библиотеке, где её заставят раскладывать по алфавиту старые карточки. – Возможно, Исторический музей Чикаго? Если предложат сотрудничество.
Музей определенно был бы лучшим вариантом. Если не исторический, то художественный – не совсем по профилю, зато не придется глотать пыль. В Чикаго даже есть Музей искусств Мексики, Рэй могла бы помогать с организацией выставок…
– Возможно, ваш отец решит подобрать вам что-нибудь?
– Мне бы этого не хотелось, – ответила Рэй сквозь зубы. Роберт Аллен, прокурор округа – конечно, все ожидают от неё блестящей карьеры под протекцией отца. Если бы она собиралась воспользоваться его связями, то поступила бы на юриста или дипломата, как он и мечтал.
Нет уж, лучше пыльные архивы.
На лице профессора мелькнула сдержанная улыбка.
– Что ж, у меня есть к вам предложение. Ознакомьтесь.
Перед Рэй очутилась красная папка, от вида которой спину мгновенно облепили мурашки. Чувствуя беспричинное головокружение, Рэй погрузилась в чтение.
– Это… Вы серьезно?! Кампече*?
– «Национальный институт антропологии и истории Мексики» более чем серьезен. Как вы знаете, Чикагский университет сотрудничает со многими уважаемыми организациями. В прошлом году у нас был один мексиканский проект, но не такой… неординарный.
Рэй не верила своим глазам. Неординарный – не то слово! Исследовательская группа в едва изученных руинах древнего поселения – это вам не пыльные архивы. Предложение звучало как ожившая мечта и было настолько для неё, что выглядело нереальным.
– Профессор Догэрти… это действительно возможно? Меня могут отправить туда?
– Институт запрашивает двоих практикантов в помощь группе учёных и археологов. Как видите, представленный участок джунглей практически необитаем и мало исследован из-за слишком густой растительности. Основной объект – следы предполагаемой пирамиды майя и постройки вокруг.
Рэй мысленно завизжала от восторга. Если она отправится туда, у неё будет преддипломная практика, которая запомнится на всю жизнь, и масса бесценных материалов для выпускной работы. Возможно, и для будущей диссертации тоже.
– Но почему там? Я думала, штат Кампече считается полностью изученным.
– Как вы знаете, исследования древних городов майя всё ещё продолжаются. Насколько мне удалось выяснить, поселение к северу от древнего города Калакмуля было обнаружено ещё в конце прошлого века, однако местные власти долго не давали разрешения на полноценную экспедицию. Сейчас, выходит, договорились.
– Я согласна.
– Мисс Аллен, вы слишком торопитесь, – нахмурилась Догэрти. – Возьмите с собой документы, ознакомьтесь. Несмотря на то, что мы не первый год работаем с Национальным институтом, этот проект не внушает мне доверия. Студенты будут работать под началом опытных археологов, однако это всё равно небезопасно. Не уверена, что вы готовы.
– Но, профессор, мы все проходили археологическую практику перед распределением. Кроме того, это же именно то, с чем я собираюсь работать в дальнейшем. – Рэй старалась говорить спокойно и убедительно. – Я специализируюсь на культуре майя, пишу диплом про их вымершие города, вы же понимаете, что такой шанс просто нельзя упускать!
Профессор долго молчала, устремив на неё задумчивый взгляд.
– Я знала, что вы будете в восторге, Рэйчел. Мне в любом случае поручено предоставить двух студентов, поэтому отказать вам я не смогу. Однако всё же прошу вас подумать, взвесить все за и против. И, разумеется, будет конкурс для всех желающих.
– Хорошо, профессор. – Рэй крепче прижала к себе папку. – У вас есть другие подходящие кандидаты?
– Вы были первой, кому я предложила этот проект. Завтра деканат вывесит списки возможных мест для прохождения практики, и комиссия рассмотрит заявки добровольцев.
– Возьмите Вивиан, – брякнула Рэй, не успев остановить себя. – Она точно захочет.
– Исключено. Мисс Фишер воспримет такую возможность как увлекательное приключение, а меж тем это работа – непростая и очень ответственная. Идите, Рэйчел. Подумайте хорошенько.
***
В пять часов Рэй толкнула тяжелую дверь и вышла в осень.
Стояла влажная прохлада, под ногами шуршали разноцветные листья, ветер, пахнущий озоном и пылью, рванулся навстречу и обласкал лицо. Рэй поглубже закопалась в шарф, вдохнула полной грудью. Обернулась, позволив себе полюбоваться почти средневековым величием остроконечных башен родной альма-матер.
Она любила свой университет за чувство защищенности, которое тот дарил ей. И еще полёта – в те минуты, когда она позволяла себе по-настоящему проявляться, не оглядываясь на чужое одобрение.
Смахнув с лица растрепавшиеся от ветра волосы, Рэй тепло улыбнулась башенкам. Двинулась в сторону озера Мичиган, решив немного прогуляться. И застыла, как вкопанная.
Она первая увидела светловолосую голову Алекса – тот брел навстречу, уткнувшись в телефон, и пока не замечал её. «Хорошо бы и не заметил», – подумалось Рэй, но, конечно, он заметил, как и всегда. Скривил губы в подобии улыбки, неуверенно махнул рукой. Рэй кивнула, чувствуя, как полыхают щеки.
Алекс, отвернувшись, прошел мимо и скрылся в дверях университета. Рэй так и осталась стоять, глядя в неподвижную озёрную гладь.
***
На следующий день в главном зале вывесили объявление о преддипломной практике. Событие предсказуемо вызвало ажиотаж.
– Поселение майя? – фыркнула длинноволосая Энджи Миллер, гордо носившая звание Мисс Университет. – Кажется, кто-то пересмотрел приключенческих фильмов.
Рэй с некоторым трудом пробилась сквозь гудящую толпу зевак и теперь с любопытством считывала общие настроения, выискивая потенциальных конкурентов. Подпевалы Энджи нарочито громко ей поддакивали, однако многие выглядели заинтересованными.
– Тебя никто не заставляет туда заявляться, – сказал Кит с кафедры археологии, поправив прямоугольные очки. – Я вот обязательно буду пробовать! Это же такой шанс!
– Кто бы сомневался, ботаник. Ты и наша крошка Рэйчел будете первыми в списке. И почему вы до сих пор не замутили?
– Отстань, Миллер. – Рэй невозмутимо шагнула к доске и при всех вписала своё имя. Подмигнула Киту. – Стивенсон прав, это отличная возможность.
– Возможность подцепить малярию или быть съеденными туземцами? Ну-ну.
– Там нет каннибалов.
– Откуда ты знаешь, Аллен? Так и спишь в обнимку с книжками? За неимением… альтернативы.
Рэй вспыхнула, покачав головой. Тот случай, когда она уснула в библиотеке, напускав слюней на «Автобиографию Бенджамина Франклина», не стоил и выеденного яйца, а вот последний комментарий неожиданно попал в цель.
– Ну, она хотя бы читает, – вставил Кит, послав Энджи насмешливый взгляд. – А тебе дипломную вроде Тим с магистратуры пишет?..
Та побагровела, сразу же сделавшись похожей на недозрелый баклажан, а Рэй, не сдержавшись, хихикнула.
Вялотекущая дискуссия вскоре утихла. Помимо Рэй, еще шестеро вписали свои имена под кодовым названием «Кампече, раскопки». Одной из добровольцев стала Вивиан, остальными ожидаемо оказались ребята с кафедры археологии.
– Надо же, а у Стивенсона, оказывается, есть яйца, – фыркнула подруга, крепко держа Рэй под руку. – И чего эта стерва вечно к тебе цепляется?
– Ну, у нас с ней особая любовь.
Кажется, Энджи возненавидела её где-то между вторым и третьим курсом, ещё до того как это стало всеобщим трендом. После, когда Рэй случайно залезла в телефон Алекса, ненависть стала взаимной. Впрочем, она так и не нашла в себе сил рассказать о том случае Вивиан.
– Вив, ты точно туда хочешь?
– Я точно не хочу месяц гнить в национальной библиотеке. – Вивиан небрежно дёрнула плечом. – Ты видела остальные варианты? Скука смертная!
– Это не игрушки, – нахмурилась Рэй. – Там небезопасно.
– Пустяки! Мы уже бывали на раскопках в позапрошлом году. Да и вообще, ты наверняка туда поедешь, а я не хочу оставлять мою девочку одну.
– Ещё нужно пройти отбор…
– Ой, да брось, – отмахнулась Вивиан. – Ты всех наших археологов за пояс заткнешь. А вот я, если не пройду, впишусь в организацию исторического форума. Хоть что-то интересное.
Потянулись долгие недели подготовки. Рэй закопалась в книги, часами повторяя теорию. Восстановила режим: каждое утро вставала в шесть, вставляла наушники и выбегала в предрассветный сумрак. Делала несколько кругов по парку, отключаясь и отпуская измученное сознание. Потом возвращалась тяжёлым шагом, принимала душ и снова бежала – уже в универ.
Профессор Догэрти зверствовала, гоняя её по всему, что так или иначе касалось истории майя. «Нужно представить первую главу до того, как вы уедете», – говорила она, поджимая губы. При этом у Рэй сложилось стойкое впечатление, что её куратор вовсе не желает, чтобы затея с практикой увенчалась успехом.
– Мне бы не хотелось напрасно вас запугивать, – сказала профессор, понизив голос, когда Рэй всё же решилась на прямой вопрос. – И я прекрасно понимаю, что отговаривать вас бесполезно… Но считаю своим долгом предупредить своих студентов.
– Что такое, профессор?
Кафедра в это время пустовала. Обстановка была почти неформальной: они работали уже два часа, и Догэрти, смягчившись, предложила ей чашку чая. Будь с ними кто-то ещё, ни чая, ни разговора бы не случилось.
– До меня дошли слухи из Кампече. Там пропала группа туристов – как раз неподалеку от ваших раскопок. Местные новости подтверждают информацию.
– Да, я видела, – кивнула Рэй. Она исправно мониторила всё, что касалось Мексики. – Но, профессор, почему вы думаете, что это как-то связано? Там же всюду джунгли.
– Верно. Однако мне стали известны некоторые подробности вашей экспедиции.
Рэй насторожилась. Конечно, у главы кафедры Мезоамериканских культур и заместителя декана должно быть множество знакомых, в том числе среди партнеров из Мексики.
– Я навела справки. Разрешение на раскопки было получено полгода назад. Два месяца спустя исследовательская группа выехала в поселение на археологическую разведку.** Экспедиция продлилась три недели, после чего члены группы перестали выходить на контакт.
– Как это перестали?
– Подробностей не знаю. По моим данным, из шести специалистов вернулся один, да и того удалось отыскать лишь через родственников. Впоследствии ему диагностировали параноидную шизофрению.
– Но ведь он должен был что-то сообщить о судьбе коллег!
– Уж не знаю, что он там смог сообщить, но остальных ученых так и не нашли.
– Но это… это же бред, профессор!
– По-вашему, я недостаточно серьезна? – нахмурилась Догэрти. – И стала бы передавать вам досужие сплетни?
– Я бы никогда такого не предположила, – смутилась Рэй. – Просто эта история звучит как…
– Страшилка? Соглашусь с вами. Я, как человек науки, привыкла апеллировать фактами, и неопровержимых доказательств у меня нет, иначе я бы представила их ректору. Однако у меня есть все основания доверять человеку, который сообщил мне эти сведения. – Она сцепила пальцы в замок, как делала в минуты глубокой задумчивости. – Безопасность студентов – главный приоритет нашего университета, и я считаю авантюру с раскопками в поселении майя неоправданно рискованной. Однако наш… ректор не разделяет моих опасений.
– Вы были у ректора? – удивилась Рэй.
– Ну разумеется. – Догэрти скривилась, точно у неё заболели все зубы разом. – Профессор Уильямс немедленно связался с институтом. Его заверили, что всё исключительно безопасно, и никакой угрозы для студентов нет и быть не может… Говорите, мисс Аллен. Вижу, вам не терпится.
– Мэм, я не понимаю, зачем им это. Я имею в виду, если угроза действительно есть, какой смысл рисковать жизнью студентов, да ещё и студентов другой страны? Они бы не стали привлекать практикантов в случае серьёзных рисков.
– В ваших словах есть доля правды, мисс Аллен. И я задалась тем же вопросом. Особенно после того, как мне намекнули, что очень хотели бы видеть вас в списке практикантов.
Повисла пауза.
– Меня? – переспросила Рэй. – Но… кто? И почему?
Догэрти поджала губы, глядя на неё с непривычным выражением беспокойства на лице.
– Если бы я знала, Рэйчел… Вы, конечно, перспективная студентка, но я понятия не имею, кому вы могли понадобиться в Мексике. И я совершенно точно не должна была вам этого говорить.
Рэй заторможено кивнула.
– Я буду молчать.
– Славно, но повторю: подумайте хорошенько. Мне поручено уговорить вас участвовать в отборе любой ценой, однако я не считаю проект безопасным. Учитывая, что подобные экспедиции до поры до времени не афишируются, и сторонних людей на них не привлекают. На кону всегда стоят большие деньги.
– Может, не такие уж и большие? Да и какую угрозу мы можем представлять?
– Ох, мисс, вы ещё слишком наивны и понятия не имеете, как обстоят дела в мире масштабных открытий. И как часто в нашей профессии пренебрегают рисками, если на то есть причины. Проект с наследием майя представляется мне очень выгодным предприятием. Вопрос только в том – кому.
– Я поняла, профессор. Раскопки в Кампече – не просто проект института, в них заинтересованы влиятельные люди. Возможно, мы даже будем искать там нечто определенное. Я права?
Ответный взгляд Догэрти был очень тяжелым.
– Помалкивайте обо всём, что услышали сегодня, – произнесла она после паузы. – Я сама переговорю с заведующим кафедры археологии, чтобы все студенты осознавали риски.
– А как же Вивиан? – спросила Рэй. Догэрти негромко фыркнула.
– Ваша подруга вряд ли пройдет отбор. Впрочем, можете попробовать самостоятельно отговорить её.
Рэй обиделась бы за Вивиан, если бы не осознавала правоту слов профессора. Подруга не особенно хотела быть историком и оказалась в университете скорее по инерции – как делала почти всё в жизни.
***
Рэй не могла расслабиться ни на минуту – всё её тело было напряжено, словно в предвкушении предстоящей задачи. Головные боли не утихали, как и сны – душные, обрывочные и пугающие. Она снова видела пирамиду, в которой смутно угадывался храм майя с фотографий. Таким он мог бы быть в древности – до того, как джунгли и время пожрали его.
Скоро она будет там.
Слова Догэрти встревожили, но не настолько, чтобы отказываться от предстоящей возможности. Кому она понадобилась в Кампече? Кто знает, но может, это не так уж и странно? В конце концов, её оценки были блестящими, она изучала культуру майя – ничего удивительного, что организаторы проекта подняли личные дела потенциальных практикантов.
Отборочные тесты назначили на начало декабря. Улыбчивый приглашенный эксперт из института определенно не был мексиканцем. Он долго вещал о заманчивых перспективах и возможностях будущей практики, после чего раздал тестовые задания на знание теории.
Рэй опустила взгляд на бланк: шестьдесят вопросов, от простых – к сложным. Блок по археологии, блок по истории Мексики, блок по культуре майя. Ничего такого, чего бы она не изучала раньше.
Расправившись с тестами, Рэй попрощалась с Вивиан и двинулась было в библиотеку, когда её окликнули:
– Аллен, подожди!
Кит Стивенсон с археологии догнал Рэй и пошел рядом. Высокий, как шкаф, слегка нелепый в своих очках и чопорном полосатом галстуке, он вызывал улыбку, но Рэй сдержалась.
– Как тест? – спросил он вежливо.
– Вроде несложно.
– Для нас с тобой – конечно… Не знаешь, зачем им всё это?
– Хм-м?
– Отборочные какие-то, теория, спортивные показатели… Словно нас не на практику отправляют, а нанимают на работу.
– Ну, экспедиция серьезная, – пожала плечами Рэй. – Думаю, они имеют полное право выдвигать свои требования.
– У нас многие с факультета участвовали в похожих проектах, правда, попроще, но таких заморочек ни разу не было. А тебя куратор тоже отговаривала?
Рэй пристально посмотрела на Кита, прикидывая, что он знает.
– Пыталась. И тебя?
– Вяленько так. Недостаточно, чтобы саботировать проект, но для приватной беседы всех по отдельности вызывали. Странно это всё, вот что я думаю.
– И всё равно собираешься в Кампече?
– Как и ты. – Он улыбнулся немного неловко, и на веснушчатых щеках проступили задорные ямочки. – Похоже, мы оба любим интересные вызовы, Аллен.
– Вызовы мне безразличны. В отличии от возможностей. – Она вспомнила, что Кит, вроде бы, из небогатой семьи и всё время учится, как одержимый. Должен понимать.
– Разве они тебе нужны?
Рэй остановилась, сверля его недобрым взглядом.