Эльдар Рязанов
Служебный роман
– У нас перерыв неудачно. С часу до двух, так же, как в продуктовых магазинах.
Но Самохвалов думал совсем о другом.
– Какая она стала! Ты ее помнишь? Какая она была! Куда это все девалось? Я ее с трудом узнал! – В его словах прозвучала искренняя горечь.
– Всю жизнь мотаться в переполненных электричках и ежедневно готовить мужу паровые котлеты – от этого не похорошеешь! – философски ответил Новосельцев.
Мимо них с независимым видом прошла Верочка. Самохвалов выдержал паузу, давая ей пройти, и вернулся к главной теме разговора:
– Я действительно хотел бы, чтоб на этой должности был мой друг, которому я смогу довериться в трудную минуту!
– Ну, это ясно, – невинно сказал Новосельцев. – Каждая метла новая везде расставляет своих людей!
– Надеюсь, ты мой человек! – засмеялся Самохвалов.
– Конечно, твой. Правда, до этой минуты я был ничей!
Мимо них в приемную, с коробкой, в которой лежали сапоги, вернулась Верочка.
– Спустимся вниз, я тебе кое-чего покажу, – предложил Самохвалов, и приятели шагнули в движущуюся вниз открытую кабину лифта.
Самохвалов и Новосельцев ехали в лифте.
– Калугина о тебе невысокого мнения, считает тебя посредственностью! – говорил Самохвалов.
– Думаю, она права… – усмехнулся Новосельцев.
– Я понимаю, ирония – маска для беззащитных. И все-таки нужно найти к Калугиной подход. В чем ее слабое место?
– У нее нет слабых мест! – грустно сказал Новосельцев.
– Она немолодая, некрасивая, одинокая женщина, – задумчиво продолжал Самохвалов.
Друзья вышли из учреждения на улицу.
– Она не женщина, она директор! – возразил Новосельцев.
Самохвалов подошел к своим «Жигулям» и с гордостью показал на них жестом хозяина. Новосельцев перевел глаза с Самохвалова на автомобиль и обратно и подчеркнуто радостно всплеснул руками.
Самохвалов нежно погладил крышу машины.
Новосельцев «не находил» слов и только мимикой показывал, как он восхищен тем, что Самохвалов – собственник машины!..
…Калугина вышла из кабинета в приемную.
– Вера, купили новые сапоги?
– Еще не решила. Идут они мне? – спросила Верочка, поднимая обутые в обновку ноги.
– Очень вызывающе. Я бы такие не взяла, – сказала Калугина, а в дверях добавила: – А на вашем месте поинтересовалась бы сапогами не во время работы, а после нее!
– Значит, надо брать! – подытожила Вера после ухода руководительницы.
На улице Калугина директорским взглядом увидела лодырничающих Самохвалова и Новосельцева.
– Юрий Григорьевич, я в министерство. Может быть, не вернусь, – сказала Калугина, проходя мимо друзей. – Товарищ Новосельцев, займитесь наконец отчетом!
– Людмила Прокофьевна, не забудьте, вечером я вас жду! – крикнул Самохвалов вдогонку Калугиной.
Та в ответ согласно кивнула и уселась в свою персональную машину. Машина рванулась с места.
– Если б ты знал, Юра, до чего я ее боюсь! – глядя вслед уехавшей Калугиной, признался Новосельцев.
Но Самохвалов не слушал. В его голове созревала какая-то идея.
– Сегодня я отмечаю вступление в должность. Давай тоже приходи и, пользуясь домашней обстановкой, попытайся наладить с Людмилой Прокофьевной контакт. Поухаживай за ней немножко. Если я представлю ей твою кандидатуру еще раз, она просто зарычит.
– Как же за ней ухаживать, если она будет рычать? – наивно спросил старший статистик Новосельцев.
– Нет, это хорошая мысль. Отнесись к ней как к женщине! – Самохвалов явно увлекся своим планом.
Но Новосельцев продолжал артачиться:
– Я не могу, это слишком. Ухаживать ради карьеры – некрасиво и непорядочно.
– Я же не предлагаю тебе ухаживать за ней всерьез, с далеко идущими намерениями, – уговаривал Самохвалов. – Так, слегка приударить!
– Никакая должность на свете не заставит меня за ней ударять, – упрямый Новосельцев стоял на своем. – Лучше я к тебе не приду, а ты позови Олю, а то ей будет обидно, что меня ты звал, а ее нет!
– А зачем Олю! – поморщился Самохвалов. – Впрочем, можно и ее… приходите часам к восьми…
На улице появилась Шура с папкой в руках.
– Я уже платил, – поспешно предупредил Новосельцев.
– Вы наш новый зам? – бесцеремонно спросила Шура.
– Я, а что? – Самохвалов был озадачен. Шура достала из папки ведомость:
– У Маши Селезневой прибавление семейства. Вносите пятьдесят копеек!
– Какая прелесть! – улыбнулся Самохвалов и полез в карман за деньгами…
…На вечеринке у Самохвалова гости уже отвалились от стола и разбрелись по квартире в ожидании чая и сладкого. Среди гостей были Калугина, Ольга Петровна, Новосельцев, начальник отдела общественного питания Бубликов, начальник местной промышленности Боровских, их жены и еще несколько безымянных статистических личностей. Жена Самохвалова убирала со стола грязную посуду. Новосельцев охотно помогал ей, курсируя на кухню с тарелками и блюдами. Роскошный заграничный проигрыватель выдавал модную мелодию.
В кабинет хозяина вошли Калугина и Самохвалов.
– У вас уютно. И ваша жена мне понравилась, – желая сделать приятное своему заместителю, говорила Калугина.
– Тут наши вкусы совпадают, – улыбнулся Самохвалов.
– Я надеюсь, наши вкусы совпадут и в работе, – усаживаясь в кресло, намекнула Калугина.
Самохвалов предложил ей кипу заграничных журналов, достал из пачки «Кента» сигарету и прикурил от электронной зажигалки.
– Возвращайтесь к гостям, Юрий Григорьевич, а то им без вас скучно!
– Как это я брошу вас одну? – любезно возразил хозяин.
– Я тут отдохну, полистаю журналы, – сказала Калугина. – Я устаю от шума. Не заботьтесь обо мне…
Самохвалов покорно удалился в большую комнату и подозвал Новосельцева:
– Толя, весьма удобная ситуация. Людмила Прокофьевна там одна, отдыхает.
– Пусть отдыхает, я не буду ей мешать! – быстро сориентировался Новосельцев.
– Не валяй дурака! – Самохвалов отобрал у друга стопку грязных тарелок, поставил их на стол, сунул Новосельцеву в руки поднос и поставил на него два бокала. – Пойди, угости ее коктейлем!
– Ты хозяин, ты и угощай! – сопротивлялся Новосельцев.
Самохвалов понизил голос:
– Конечно, она пугало, ее можно выставлять на огороде, но ты смотри не на нее, а в сторону!
– Ничего не поможет. Она все равно меня не назначит!
С обреченным видом Новосельцев взял поднос, подошел к двери в соседнюю комнату и остановился в сомнении.
– Ну как, Оленька, настроение? – обратился Самохвалов к Ольге Петровне.
– Шикарно живешь, Юрка! – обводя рукою комнату, сказала Ольга Петровна. Сзади них был виден Новосельцев, мучимый сомнениями.
– Попробуй вон тот салат! – с вежливостью хозяина предложил Самохвалов.
– Уже пробовала. Я его готовлю лучше твоей жены! – с шутливой задиристостью сказала Ольга.
– Характер у тебя не изменился! – улыбнулся Самохвалов.
– Ты все-таки помнишь какой у меня характер?
– Я помню все! – Самохвалов галантно склонил голову.
В это время Новосельцев наконец решился и отворил дверь.
На пороге комнаты, где отдыхала Калугина, появился Новосельцев. При этом он вел себя так, словно переступал порог директорского кабинета:
– Людмила Прокофьевна, разрешите войти?
– Входите, товарищ Новосельцев! – дозволила начальница.
Новосельцев остановился с подносом посередине комнаты, не зная, что сказать.
– Садитесь, пожалуйста! – разрешила Калугина.
– Спасибо. – Новосельцев робко присел, держа в руках поднос, и продолжал молчать.
– У вас ко мне дело? – спросила Калугина, отрываясь от журнала.
– Да, да. Пожалуйста, выпейте коктейль!
– Товарищ Новосельцев, я не пью! – с укором сказала Калугина.
– Я тоже, – вздохнул Новосельцев.
– Тогда зачем вы это принесли?
– Это моя ошибка, – с готовностью признался подчиненный.
После некоторой паузы Новосельцев вдруг нашел тему для разговора:
– Вы знаете, Людмила Прокофьевна, вы были правы. Я начал перерабатывать отчет, и он на глазах становится лучше.
– Рада это слышать, товарищ Новосельцев! – Калугина снова уткнулась в журнал.
Новосельцев мучительно искал, о чем бы еще поговорить.
– Вы любите собирать грибы?
– Что? – ахнула Калугина.
– Грибы… ну, знаете, белые, подосиновики, опята… – тихим голосом пролепетал Новосельцев.
Убедившись, что он над ней не смеется, Калугина снова стала листать журнал:
– Нет, я к этому равнодушна.
– Людмила Прокофьевна, я вам искренне сочувствую. Грибы интересно искать. Опята, например, растут на пнях, – постепенно Новосельцев воодушевился. – Если напасть на удачное место, можно сразу набрать целую корзину. Белые находить труднее. Иногда они растут под елочками, иногда под березками. Если лето сухое, то грибы надо искать в низине, там, где сыровато.
– Вы большой специалист по грибам, товарищ Новосельцев, – сухо произнесла Калугина.
– Меня зовут Анатолий Ефремович, – грустно сообщил специалист по грибам.
– Я это запомню, товарищ Новосельцев!
Снова воцарилась пауза.
– У вас ко мне больше нет вопросов? – официально спросила Калугина.
– Нет.
– Тогда можете идти! – И директор отпустила Новосельцева.
Новосельцев встал, в руках он держал все тот же поднос:
– До свидания!
– Всего хорошего, товарищ Новосельцев!
Глубоко оскорбленный, Новосельцев ушел, унося поднос с нетронутыми бокалами.
В большой комнате Самохвалов бросился ему навстречу:
– Ну как? Почему ты не угостил ее коктейлем?
– Она непьющая! – зло сказал Новосельцев.
– Что вы делали? О чем говорили? – Самохвалову было любопытно. Вокруг них танцевали гости.
– О грибах!
– Почему о грибах? – удивился Самохвалов.
– Не о змеях же с ней разговаривать? Понимаешь, Юра, я попытался за ней ухаживать, но как-то не умею. Последний раз я ухаживал за женой… да, двенадцать лет назад, и, наверное, разучился.
– А Людмила Прокофьевна заметила, что ты за ней ухаживаешь? – проявил догадливость Самохвалов.
– Боюсь, что нет… – задумчиво сказал незадачливый ухажер.
– Хочешь всю жизнь корпеть старшим статистиком?
– Не хочу. А нельзя придумать что-нибудь другое вместо ухаживания? Когда я с ней вдвоем, у меня ноги подкашиваются.
– А ты не стой, ты сядь! – пошутил Самохвалов.
– Я не знаю, о чем говорить.
– О чем-нибудь интеллектуальном. Она тетка умная.
– Интеллектуальном? – обрадовался Новосельцев. – Это легче, это я могу попробовать. Сейчас вот подкреплюсь. – Новосельцев взял большой кусок торта и отправил его в рот. – Наберусь сил и пойду метать бисер…
– Юрий Григорьевич, отчего это вы не приглашаете меня танцевать? – послышался задорный голос Рыжовой.
– Ольга Петровна, я вас приглашаю! – Самохвалов был воплощенная любезность.
