Элис Хоффман
Уроки магии
Люби ты всех, но верь немногим. Никому не делай зла[1].
Уильям Шекспир
Часть 1
Превращения
1664
I.
Ее нашли в январский день на поросшем можжевельником поле. Новорожденную девочку завернули в белое одеяло, по краю которого шелковыми нитками было аккуратно вышито ее имя. Землю слоем в целый фут покрывал снег, но солнце уже пригревало вовсю. Тот, кто назвал ребенка Марией, по всей видимости, любил ее: одеяло было выткано из хорошей шерсти и согревало. Девочка казалась хорошо ухоженной и явно не голодной. Она была тихой, но через некоторое время принялась проявлять беспокойство и даже плакать, вроде бы нехотя, но почти безостановочно, пока на корзинку, в которой она лежала, не села ворона и не уставилась на нее своими быстрыми черными глазами.
Случилось так, что брошенную девочку, которая бесстрашно разглядывала широко раскрытыми почти с самого рождения глазами птицу размером чуть меньше ее, обнаружила пожилая женщина. Мария была красивым ребенком с черными как смоль волосами и бледно-серыми глазами, необычного серебристого оттенка, и старушке пришло в голову, что ребенок, возможно, подкинут эльфами взамен похищенного, – эта низменность в Англии слыла местом, где происходили странные события, а судьба могла и улыбнуться, и повернуться спиной. Был ли ребенок подменышем или нет, но Ханна Оуэнс взяла младенца с собой в лес, напевая по дороге песню – то были первые человеческие слова, которые запомнила девочка.
Река широка, и не перебраться,
Ведь крыльев нет у меня.
Дайте лодку для нас с любимой,
И мы станем грести, ты и я.
Чтоб однажды в прекрасных лугах,
Собирая цветы, расцветшие вновь,
Собирая цветы различных оттенков,
Подумать, на что способна любовь[2].
В первые дни, проведенные девочкой в доме Ханны, настойчивая птица била крыльями в мутное выщербленное оконное стекло, изо всех сил пытаясь попасть внутрь. Ее не пугали ни вылитые на нее ведра воды и уксуса, ни крики, ни угрозы. Рука не поднималась бросать камни в такое преданное создание. Вороне разрешили остаться и дали ей имя Кадин, произведенное от лепетания «ко-ко» девочки Марии. В плохую погоду птица сидела у закопченного очага на деревянном насесте и чистила свои блестящие перья, не спуская глаз с Марии.
– Полагаю, это твоя ворона, – сказала Ханна лежавшему в корзине ребенку, когда прошло семь дней, а птица так и не покинула свой пост на окружавшей сад изгороди, даже ради еды или воды. – А может быть, ты ее девочка.
Ханна хорошо знала, что не ты приручаешь животных, а они выбирают тебя, соединяясь с тобой крепкими узами. Когда-то давным-давно она сама взяла в дом оставшуюся без хозяев кошку, которая следовала за ней повсюду, – беспородное создание красивой рыжеватой окраски, ставшее любимым питомцем, казалось, понимавшим ее мысли и желания. В день, когда Ханну выпустили из тюрьмы, она обнаружила свою кошку, прибитую гвоздями к двери ее дома.
Соседи еще и ограбили Ханну, вытащив из дома все скромные пожитки: набитый перьями матрас, горшки, миски и ручку-перо, подаренную монахинями, когда она покидала обитель. Ханна отнесла трупик животного в лес и похоронила в зеленой лощине, где укрывалась, пока не была построена ее хижина. Она называла эту прогалину Любимое поле; весной там росли дикие гиацинты, и сквозь последние заморозки ковром белых и желтых звездочек просверкивал бальзамин. Красота луга напоминала Ханне о том, зачем жить на земле и почему нельзя доверять тем, кто видит зло в других и никогда – в себе самом. Мир природы был душой ее ремесла: то, что росло в лесах, могло нанести вред или исцелить, а ей надлежало знать разницу. Это было частью древнескандинавской традиции Сейд[3], занесенной в Англию в древние времена. Своего рода зеленая магия, неосуществимая в природе, смешение души человека с душой земли.
Магия деревьев
Остролист следует сжечь, что знаменует конец зимы.
Рябина – священное колдовское дерево для защиты, изготовления веретен и прялок.
Орешник приведет к воде.
Ива – священное магическое дерево, перемещающее душу.
Тис символизирует жизнь, смерть и возрождение, используется для изготовления луков. Опасайтесь семян: они ядовиты.
Ясень священен и целителен, листья – тонизирующее средство для лошадей.
Яблоня – ключ к магии, используется как лечебное средство и для любовных заговоров.
Береза: напишите заклинания на полосках коры, и они достигнут цели.
Сок сосны – целительный бальзам при оспе и сыпном тифе.
Мазь, полученная из кипяченых игл лиственницы, заживляет раны и порезы.
Болиголов лечит опухоли и нагноения.
То, что ребенка нашла Ханна, а не кто-то еще, стало настоящей удачей: многие люди в графстве Эссекс избавлялись от нежеланного дитяти с той же легкостью, как топили котенка. Ханна была натурой великодушной и недолго думала, взять ли домой брошенного ребенка. Она сделала гораздо больше: сшила девочке синее платье, а для защиты и удачи привязала к лодыжке клочок синей шерсти.
Жители ближайших деревень и городков верили, что среди хороших, порядочных людей скрываются слуги зла, из-за которых дети умирают от оспы и лихорадки, а земли, проклятые ими, остаются невозделанными. То, во что верили люди, часто сбывалось: там, где они воображали проклятие, оно, казалось, и в самом деле существовало. То был год, когда по какой-то загадочной причине по небу пронеслись две кометы, а вулкан Этна в Италии, который начал извергаться, разнес пепел так далеко, что тот достиг даже их деревни в английской низменности. Казалось, выпал мартовский снег. В тот год двое лондонцев где-то подхватили чуму, и число заболевших с каждым днем увеличивалось. Люди носили маски, запирались в домах, но болезнь находила их и там, как они думали, проникая сквозь двери или просачиваясь в окна. На самом деле заразу переносили из дома в дом лекари, которые даже не подозревали, что надо мыть руки. К 1665 году Лондон потерял шестьдесят восемь тысяч жителей.
Когда Марии исполнилось два года, Великий лондонский пожар[4] уничтожил семьдесят тысяч из восьмидесяти тысяч домов в городе. Весь сентябрь воздух был наполнен дымом. Птицы падали с неба, а дети выкашливали из легких черную слизь – явный признак того, что им не суждено увидеть свой следующий день рождения. Мир оказался опасным местом, где люди, наказанные за свои грехи, вопреки фактам верили, что перемена к лучшему в судьбе зависит от степени их благочестия. В те годы происходили необъяснимые жестокости, а доброта была редким неоценимым даром, которым сполна обладала Ханна Оуэнс.
* * *
Было известно, что в графстве жили те, кто практикует Непостижимое искусство – заклинания и ритуалы, передаваемые из поколения в поколение хитроумным народцем, знавшим больше, чем остальные. Эти женщины понимали мистическую природу медицины и любви, изо всех сил стараясь прорвать завесу, отделявшую людей от знания, способного спасти их от бед. Обладавшие такой особой силой (в графстве их называли ведьмами) могли залечить сердечные раны так же легко, как избавить человека от лихорадки, но делали это осторожно: ведь женщин привыкли обвинять чуть ли не во всех бедах мира.
Более чем двадцатью годами ранее Мэтью Хопкинс, молодой человек из деревни Мэннингтри, раскинувшейся на берегах реки Стур, что протекает в графстве Эссекс, начал преследование ведьм. С помощью графов Уорика и Манчестера он превратился в настоящего генерала армии охотников на людей, обвиняемых в колдовстве. За то, что он отправлял женщин на смерть, Мэтью выплачивали кругленькую сумму. Он обладал всем, что позволяло объявить кого-либо ведьмой, словно один мог видеть сквозь призрачную завесу и добывать свидетельства зла. Отметина на руке или щеке женщины, птица на ее окне, собака, кошка или другое создание, не отходящее от нее ни на шаг, книга о магии, обнаруженная в буфете или под соломенным матрасом, недовольный, озлобленный сосед, готовый дать нужные показания, – все это могло служить доказательством вины, особенно если речь шла о незамужней женщине, которую некому было защитить.
Во времена охоты на ведьм существовало поверье, что колдунью можно поймать в ловушку, если пригвоздить ее ступни к земле, чтобы не убежала. Для этой цели использовали железные капканы на лис, поскольку было хорошо известно: могущество ведьмы уменьшается вблизи металла. Некоторые охотники на ведьм действительно прибивали ноги женщин к земле и смотрели, сумеет ли она убежать. Если женщине удавалось ускользнуть, ей следовало промокнуть то место, куда входил гвоздь, розмариновым маслом и произнести заклинание мести и защиты:
«Это не может нанести тебе вред сегодня. Ты пойдешь и уйдешь. Когда вернешься, все твои враги сгорят».
И все же обеспечить защиту было нелегко. Против трехсот подозреваемых выдвинули обвинение, сто несчастных отправились на виселицу. Обвиняемых проверяли, привязав к стулу, который швыряли в пруд или реку, и смотрели, утонут ли они или всплывут, как положено ведьмам. Это было испытание, которое невозможно выиграть. Ханне Оуэнс повезло: она избежала виселицы, поскольку процессы по обвинению в колдовстве закончились и безумие прекратилось, как лихорадка, внезапно и без всякой видимой причины. Возможно, в конце концов возобладала логика. Осужденных выпустили из тюрьмы, за что те были благодарны, хотя никаких извинений, объяснений и тем более компенсаций они не получили.
Хопкинс, не дожив и до тридцати, умер от болезни легких, которую, по слухам, подхватил, простудившись после купания. Очень многие от души порадовались, услышав, что злой рок осудил его на своего рода утопление: его легкие оказались переполнены водой, и он как бы захлебнулся, словно был привязан к стулу и погрузился вместе с ним на дно пруда. Множество женщин в графстве Эссекс праздновали день его похорон, разжигая костры и радостно наполняя кружки элем. Ханна в тот день выпила чашку чая, смешанного со снадобьем, которое готовила, чтобы не пасть духом в те ужасные времена, когда женщина не могла выйти на улицу без страха, что ее обвинят в злонамеренных действиях. Для этого было достаточно книги, обнаруженной среди ее пожитков, или просто умения читать и написать свое имя.
Хотя мания исчезла, матери продолжали привязывать детей к колыбелям, чтобы тех не украли ночью, и ставить на подоконники для защиты жилищ миски с дорогостоящей солью. Мужчины, стремясь задержать удачу, прибивали над дверями амбаров подковы: они опасались, что ведьма лишит их здоровья, поместив взятые у них прядь волос или обрезки ногтей под свесом крыши. Детей учили никогда не разговаривать с незнакомцами; если заблудятся и их попытаются заколдовать, нужно выкрикивать в ответ числа, чтобы разрушить чары. Тех несчастных детей, которые действительно терялись, искали при помощи кувшинов с козьим молоком, как полагали, любимым питьем ведьм. Нередко случалось, что пропавшие дети возвращались поздно ночью с репейником в волосах и не могли дать матерям никакого внятного объяснения – лишь жалкие оправдания, что потерялись в лесу и не сумели найти дорогу домой.
* * *
Ханна Оуэнс жила вдали от людского зла, в лесной глуши, в маленьком домике, скрытом в зарослях ползучих растений. Его выстроил местный плотник, которого никто не нанимал из-за его врожденного уродства. То был честный, простой человек, позднее утверждавший, что старуха осчастливила его, дав целебную мазь со своего аптекарского огорода, которая вдохнула силу в его сухую руку – та вновь начала действовать. Крыша дома Ханны была крыта соломой, дымоход обмазан глиной, перемешанной с тростником. Возле очага всегда стоял горшок с водой, на случай если искра от огня зажжет тростник. Дорожка к ее дому, выложенная неровными сизыми камнями, поросла кустарником. Так было даже лучше: трудность доступа к дому спасала от любопытных глаз. И все же женщины из городка и окрестных ферм, когда им было очень нужно, находили дорогу и стучали в дверь, отчего начинал звенеть медный колокольчик.
Ханна знала лес как никто другой. По числу сучков на кусте сирени можно предсказать частоту заморозков, а если зажечь на снегу немного хвороста и снег будет быстро таять, то скоро земля вообще от него освободится. Мускатный орех открывает сердце, лилия помогает при чесотке, арника зажигает в мужчине желание. Когда ребенок долго не рождался или неохотно сосал молоко из материнской груди, был хил или его мучила лихорадка, когда муж гулял на стороне, когда свеча загоралась сама по себе, что означало таящееся поблизости привидение, – во всех таких случаях женщины посещали дом Ханны Оуэнс, оплачивая ее услуги парой яиц, кувшином козьего молока или, в самых трудных случаях, брошкой или колечком. Ханна всегда находила нужное снадобье.
* * *
Мария росла, наблюдая, как проходили эти сделки, всегда после наступления ночи – женщины не хотели, чтобы их видели у дома ведьмы. На стене висела Рука, приносящая удачу, – амулет в форме пяти пальцев, сделанный из мха, пропитанного дымом костра в канун летнего солнцестояния, – он защищал дом от бед. Приходившие женщины сидели за кухонным столом, на котором замешивали тесто и резали кур; на нем же рождались, часто в муках, дети. К пяти годам Мария умела перевернуть ребенка в утробе матери, растолочь кости птиц в порошок от сонливости, определить симптомы лихорадки или оспы. Она получила подробные указания, какие травы надо собирать в первую очередь и приносить домой в корзинке или в подоле длинной юбки. Деревянные трубочки для лечения зубной боли, черная шандра при тошноте и месячных болях, засоленные листья, прикладываемые к месту собачьего укуса, бузина и кора вишни при кашле, семена укропа, чтобы избавиться от икоты, боярышник, чтобы отогнать дурные сны и успокоить сильное сердцебиение, крапива для приготовления вкусного супа, лечения ожогов и воспалений. Марии хватило одного прикосновения без перчаток к пучку крапивы, чтобы получить урок на всю жизнь. Ханна растерла измельченные листья бальзамина, чтобы успокоить жжение, и после этого Мария всегда избегала крапивы. С самого начала обучения девочка схватывала все на лету. Марии не требовалось обжечься дважды, чтобы проявлять осторожность, и она очень рано узнала, что любовь способна стать как благословением, так и проклятием.
* * *
Женщины пробирались к их дому через лес чаще всего по одной причине. Вновь и вновь это была любовь. Вечная любовь, юная любовь, оскверненная любовь, вызывавшая боль, оставлявшая на теле синяки и красные рубцы, любовь, которой страстно домогались и от которой мечтали как можно скорее избавиться. Часто Ханна записывала желаемый результат, клала кусочек пергамента в коробочку с заклинаниями и произносила их, зажигая свечку, – белую за здоровье, черную за уничтожение горя, красную за любовь. Чтобы вернуть возлюбленного, уколите третий палец левой руки серебряной иглой. Сила заклинания увеличивается с растущим месяцем и уменьшается с убывающей луной. Существенное значение имеют также время, любовь и больше всего – вера. Мария сидела у очага, за которым следила: у нее было собственное огниво, чтобы мгновенно разжигать огонь. С этого теплого и удобного места она наблюдала, как Ханна пролистывает страницы своей книги с заклинаниями и описанием лечебных средств, делая подробные заметки о прописанных эликсирах и порошках: амулетах из яблочных семечек, пропитанных менструальной кровью, дозах белены, способных соединить мужчину и женщину, а если превышена норма – вызвать психическое расстройство или смерть, о сердцах оленя или голубя, обеспечивающих глубокую привязанность даже у самых безответственных и ненадежных мужчин, о душистой вербене, которая в зависимости от желания той, кто ее использует, может приворожить к себе мужчину или сделать его импотентом.
– Помни одно, – говорила Ханна Марии. – Всегда люби кого-то, кто в ответ будет любить тебя.
Практические материалы
Свечи.
Эфирное масло. Лаванда для успокоения. Шалфей для очищения. Розмарин для памяти.
Роза для любви.
Соль, чеснок, камни, нитка, талисманы на счастье, любовь, удачу и хорошее здоровье.
Приветствуй кого-то и прощайся изнутри круга.
Чти двенадцать полных лун в году с декабря до ноября: Дуб, Волка, Бурю, Зайца, Семя, Дриаду, Мед, Траву, Ячмень, Урожай, Охотничье снаряжение, Снег и тринадцатый месяц, самый особенный из всех – Голубую Луну.
Серебряные монеты, чистая вода, ива, береза, рябина, дуб, веревка, узлы, зеркала, черное стекло, медные тазы, чистая вода, кровь, чернила, перья, бумага.
Крапива даст защиту и вернет зло пославшему его. Яблоко для возрождения и бессмертия. Остролист насылает волшебные сны, но может быть ядовитым. Терновник способен возвратить зло пославшему его. Папоротники вызывают дождь, но защищают от молнии. Златоцвет девичий отпугивает болезнь. Полынь горькая ядовита, но может быть использована для ворожбы. Белладонна, хотя и ядовита, может вызывать видения и придавать взгляду проницательность. Мята на подоконнике отгонит мух и несчастья.
Лаванда для удачи.
Ханна Оуэнс выделялась среди представительниц своего ремесла не только добротой и знанием трав, но и крайне редким для того времени умением читать и писать. Девяносто процентов женщин были неграмотными: считалось, что образование нужно им не больше, чем пахотной лошади. Ханна была сиротой, но росла в судомойне при кухне королевского дома. Учитель сыновей венценосной особы взял на себя смелость пустить ее в библиотеку и научил читать. Мария немного подросла, и вечерами, когда на дворе бушевала буря и даже самые одержимые любовью женщины не отваживались постучать в дверь, Ханна обучила ее этому драгоценному умению.
Ханна и Мария при свете фонаря пили Бодрящий чай для защиты и исцеления из отвара чабреца и специй. Эту смесь нужно было долго настаивать. Такой эликсир помогал человеку всегда оставаться самим собой, не скрывать свою сущность, что было первым шагом к обретению мужества. Именно с этого и начиналась магия. Корявые черные буквы выглядели как кружки и палочки, а потом, после нескольких недель внимательного разглядывания, они вдруг становились словами, которые принимали форму коров и облаков, рек и морей. На странице возникало чудо из надписей чернилами, приготовленными из семян дуба, сока растений, крови животных, сырой золы или обуглившихся костей. Иногда применялись симпатические чернила, о которых знали немногие: ими делали надписи, которые становились видимыми, только когда в ход шли чернила другого вида или в бумагу втирали лимонный сок, молоко или уксус, затем нагревали – и послание внезапно являлось на свет.
То была истинная магия – создание и уничтожение миров при помощи бумаги и чернил.
* * *
Существовало поверье, что если и есть создание, способное мыслить как человек, то это ворона: мозг этой птицы всегда в работе. Кадин была великой собирательницей и таскала в дом всякого рода сокровища, обнаруженные в окрестных деревнях и городках, в крупных имениях и лачугах бедняков, замеченные ее острым глазом, когда она озирала мир сверху. Для вороны украсть то, что принадлежит другим, не важно, богачу или бедняку, было честной игрой – у любого водилось что-нибудь стоящее. Она могла прошмыгнуть в окно и выпорхнуть обратно, нырнуть в мусорное ведро, проклевать в саду ямку. Пуговицы, катушки ниток, монетки, детские куклы, конский волос, а однажды, в яркий солнечный день, когда ворона видит дальше любого другого божьего создания, она принесла в дом заколку для волос, явно украденную у леди, жившей в замке, – чудесную замысловатую вещицу с крошечными рубинами, вделанными в серебро.
Мария, которой почти исполнилось восемь, играла на лугу, а Кадин устремилась вниз, оставив чудесную находку у ее ног. Ворона даже пострадала, пытаясь украсть сокровище, которое предлагала теперь Марии; на ее голове остался маленький шрам. Мария носила синюю юбку и шерстяную кофту с узкими рукавами, связанные Ханной чулки и льняную сорочку. Девочка с раннего детства ничего не боялась, и как благословение свыше ей была дарована радость узнавать окружающий мир и собирать о нем впечатления.
– Гляди, Ханна! – крикнула она. – Моя Кадин – настоящая воровка!
Ханна явилась на зов из аптечного огорода и обнаружила, что Мария рассматривает заколку, упавшую в высокую траву. В руках девочки серебро мгновенно потемнело, словно по нему провели кисточкой с черной краской, а рубины после ее прикосновения засияли еще ярче. Ханна прижала к груди собранные ею луковицы и почувствовала боль в костях. С ее головы упала широкополая соломенная шляпа, но она даже не озаботилась поднять ее. То, о чем она давно подозревала, свершилось. С самого начала, с первого дня, когда увидела под кустами можжевельника ребенка в корзинке, Ханна чувствовала особенный взгляд девочки, который вызывал в ее позвоночнике холодную дрожь. Развернув одеяло, которым была укрыта Мария, Ханна заметила на внутреннем сгибе локтя девочки необычное родимое пятно в форме звездочки. Она тогда сразу же подумала, не потому ли отказались от ребенка: существовало поверье, что прирожденные ведьмы имеют отметки в потайных, скрытых от постороннего глаза местах: на коже волосистой части головы, на пояснице, грудине, внутренней части руки. Одно дело – научиться магии, совсем другое – родиться с этим знанием.
С тех пор Ханна высматривала у девочки характерные для ведьм знаки. С годами они появляются один за другим – это явное свидетельство необычной природы ребенка. Научившись говорить, Мария могла предсказывать погоду так же, как ворона чувствует приближение бури, начиная хаотически метаться еще до ее первых порывов. Мария ощущала присутствие снега в воздухе и знала, когда пойдет дождь, прежде чем с неба упадут первые капли. Она не лезла в карман за словом и быстро находила нужный ответ – необычная для маленькой девочки особенность. Иногда, когда она резким щелкающим звуком подзывала к себе ворону или болтала с сороками и голубями, казалось, что девочка способна говорить на языке птиц. Даже нахальные воробьи откликались на ее зов и садились на ладонь, успокоенные касанием ее руки и самим присутствием. Совсем еще маленькой Мария поранила палец о колючий кустарник, и кровь, капая на землю, прожгла траву, сделав ее черной. Именно тогда, получив неоспоримое свидетельство: серебро чернеет в руке ведьмы, Ханна поняла, что ее подозрения справедливы.
– Я ее сломала, – нахмурившись, сказала Мария, показывая почерневшую заколку.
– Ерунда. Она стала намного красивее. Смотри, как алеют камни. – Ханна заставила девочку повернуться, собрала в пучок ее длинные спутанные волосы и скрепила на затылке принесенной вороной заколкой. – Теперь ты выглядишь как королева.
Позднее Ханна заметила, как девочка всматривается в ручное зеркальце темного стекла, в котором можно рассмотреть свое будущее, если знать, что хочешь увидеть. Некоторые называют это гаданием или предсказанием, но правильно это умеет делать только настоящая ведьма. Ханна усмехнулась, заметив, как заворожена девочка своим лицом. Она явно обладала даром предвидения. И все же Ханна опасалась за ее судьбу: именно в этот день Мария поняла, что будет красива, но вряд ли в этом жестоком мире красота обернется чем-то для нее хорошим.
* * *
Каким бы ни было происхождение Марии, девочка явно обладала магической силой. Уже в восемь лет написанные ею буквы были более правильной формы, чем у Ханны, а в девять Мария умела читать не хуже образованного человека. Имей она доступ к книгам на латыни, древнееврейском и греческом, она, несомненно, выучила бы и эти вышедшие из широкого употребления языки. Существовала надежда, что практический ум девочки сослужит ей добрую службу в самостоятельной жизни. Ее будущее тревожило Ханну и стало причиной многих бессонных ночей. Лишенное защиты дитя может оказаться во власти недобрых людей и подвергнуться дурному обращению. Для надежной защиты от превратностей судьбы Ханна стала готовить для ребенка наследство – собственноручно написанную книгу, названную ею «Гримуар»[5] и предназначенную только для глаз ее обладателя, свод разъяснений о снадобьях, способах лечения и приемах магии. Некоторые называют ее «Книгой теней», поскольку она предназначена исключительно для использования автором и формулы внутри ее часто исчезают из вида, когда на них смотрит непосвященный.
Первым гримуаром считается «Ключ Соломона»[6], возможно, написанный самим царем Соломоном или, что впечатляет куда меньше, неким магом, жившим в Италии или Греции в пятнадцатом веке. Книга содержит инструкции по изготовлению амулетов, а также заклинания и проклятия, в ней перечисляются правила, как навлечь любовь и ненависть. Считалось, что Соломону было даровано кольцо с выгравированной на нем пентаграммой, которое обладало силой обуздывать демонов. Говорили также, что Ной получил от ангела Разиэля тайную книгу об искусстве астрологии[7], написанную на поверхности сапфира и взятую Ноем с собой в ковчег. «Заклятая книга Гонория»[8] – древний магический трактат, обнаруженный Ханной в библиотеке королевской семьи, еще когда она была девочкой, – не рекомендовала женщинам читать ее заговоры и заклинания. Женщин, обученных грамоте, боялись и почитали – они были самыми умелыми в любовных заклинаниях.
Люди, практиковавшие магию, встречались в Англии повсюду, даже в рыцарских замках и при королевском дворе, но колдовские книги запрещалось читать беднякам и женщинам. Власти искали магические манускрипты, принадлежавшие женщинам, и нередко находили их спрятанными под кроватью. Если автор вызывал сомнение, сочинения бросали в реку или в горящий костер, чтобы магией книг не воспользовались те, кому это возбранялось. Заклинания и магические символы писали на кусочках пергамента, которые потом прятали в складках одежды или в еде объектов желания. Очень важно, что это была личная книга женщины, в ней она записывала рецепты колдовства любого рода: как произносить заклинания, как исцелять болезни, включая те, названия которых не были известны, как использовать натуральную магию[9], чтобы привязать к себе другого человека, и как применять словесную магию – заговоры, амулеты и заклинания. Использование слов считалось самым ценным и эффективным видом магии.
* * *
Если гримуар Ханны имел деревянную обложку, то книга, которую она приготовила для Марии, была дивным подарком и волшебством сама по себе. Для нее использовалась настоящая бумага, задорого купленная у книгопечатника, жившего в деревне. Обложка была черной, негладкой и прохладной на ощупь, несомненно, сверхъестественной по своей природе, сделанной из самого необычного материала. Однажды Кадин привела Ханну к близлежащему пруду, где та обнаружила плававшую в стоячей воде большую жабу, уже холодную и безжизненную. Ханна опустилась на колени и взяла ту в руки. Для людей необразованных жабы полны злой магии, говорят даже, что ведьмы, если им это нужно, превращаются в жаб. Судьба такой жабы – служить хранилищем, сокровищницей целительных рецептов и снадобий.
Ханна шла домой, брезжил рассвет. Кожа жабы искрилась. Это существо обладало собственной силой, которая будет передана письменным заклинаниям, внесенным в книгу. Каждый заговор в гримуаре Ханны станет вдвое могущественней. В тот же вечер Ханна приготовила кожу, тщательно просолив ее, а потом растянула на деревянной вешалке. К утру кожа жабы увеличилась в объеме вдвое, приняв форму квадрата, что означало мистические очертания сердца, соединявшего черты человеческого и чудесного и представляя четыре стихии: огонь, землю, воздух и воду. Это было знаком могущества, любви и глубокой печали.
Летом, в день солнцестояния, когда Марии исполнилось десять, Ханна подарила ей книгу. Девочка лила горячие слезы, в первый раз на своей памяти. Хотя и говорят, что ведьмы не способны плакать, иногда это случается. Марию переполняла благодарность к Ханне. Впервые в ее жизни что-то принадлежало ей, и только ей одной. Она навсегда запомнила этот день как дату своего рождения: тогда она начала формироваться как женщина. Судьба Марии была связана с этой книгой, словно ее будущее записали в ней симпатическими чернилами. На первой странице оказались правила магии, которые Ханна определила обязательными для исполнения.
Делай что хочешь, но не наноси никому вреда.
То, что отдашь, возвратится к тебе втройне.
И с этого дня каждый следующий день стал уроком: учиться приходилось все больше и больше, казалось, для всего, что надо выучить, не хватит времени. Ханна начала слышать в доме потрескивание, издаваемое ужасными созданиями – жуками-точильщиками. Этот звук гулко разносится во времена голода, при эпидемиях чумы и других болезней, предвещая скорую смерть. Никогда нельзя сказать заранее, чья жизнь в опасности, но в этот раз Ханна знала. Обнаружив в стене за кроватью маленькое аккуратное отверстие, проделанное жуком-точильщиком, Ханна попыталась выкурить его желтым едким дымом, но безуспешно. Потрескивание стало еще громче, временами оно становилось оглушительным, но способа предотвратить уже объявленную смерть не было: ведь каждый земной человек обязан знать, когда придет его час.
Возможно, девочка предвидела смерть Ханны раньше ее самой: Мария усердно учила заклинания при свете лампы, пытаясь выяснить, можно ли обратить вспять проклятие и отпугнуть смерть. В десять лет Мария уже знала о темных сторонах жизни. Она слышала истории, которые рассказывали клиентки Ханны, видела женщин настолько больных, что их нельзя было спасти. Мария знала, что жизнь и смерть всегда ходят рука об руку, и понимала, почему гримуар после смерти владельца нужно передать его кровному родственнику или уничтожить. Если магия попадала в чужие руки, она становилась очень опасным оружием. В час смерти своей приемной матери Марии надлежало сжечь книгу, еще до того, как тело Ханны будет предано земле.
Мария принялась составлять собственную книгу, заполнив ее первые страницы уроками Ханны, которые навсегда стали для нее подлинным сокровищем. Девочка все очень тщательно записывала своим кривым некрасивым почерком чернилами из коры дуба, боярышника и пепла сожженных голубиных костей, найденных ею в траве. Она наладила контакт с голубями, как и со всеми птицами, и впоследствии не раз радовалась, что это сделала.
Для любви
Заварите чай с тысячелистником, уколите третий палец вашей руки, добавьте три капельки крови и дайте вашему возлюбленному.
Никогда не режьте петрушку ножом, если вы влюблены, иначе вам будет сопутствовать неудача.
Соль, бросаемая в огонь в течение семи дней, вернет сбившегося с пути возлюбленного домой.
Приворот для неверных мужей: перо, волосы, кровь, кость.
Проткните свечу булавкой. Когда пламя достигнет булавки, появится ваша истинная любовь.
Чтобы добиться расположения Венеры во всех делах любви, соберите в одном месте белую одежду, голубя, круг, звезду, седьмой день, седьмой месяц, семь звезд.
Изучать любовь вместе со знатоком – настоящий подарок судьбы, но Марию удивляло, почему, имея доступ к магической силе, Ханна провела свою жизнь без любви, в одиночестве.
