Эллен Сэмпсон
Стоптанные. Обувь, эмоциональная привязанность и аффекты ношения

Полная версия

Библиотека журнала „Теория моды“

ЭЛЛЕН СЭМПСОН

Стоптанные

Обувь, эмоциональная привязанность и аффекты ношения

Новое литературное обозрение

Москва

2024

ELLEN SAMPSON

Worn

Footwear, Attachment and the Affects of Wear

BLOOMSBURY VISUAL ARTS

2020

УДК 685.34.012:008

ББК 85.126.6,00

С97

Составитель серии О. Вайнштейн

Редактор серии Л. Алябьева

Перевод с английского Софьи Абашевой

Эллен Сэмпсон

Стоптанные. Обувь, эмоциональная привязанность и аффекты ношения / Эллен Сэмпсон. – М.: Новое литературное обозрение, 2024. – (Серия «Библиотека журнала „Теория моды“»).

Подержанные и несовершенные предметы одежды часто находятся на периферии моды и потому оказываются вне поля зрения ее исследователей. Тем временем большая часть наших взаимодействий с одеждой состоит именно в ее ношении. Выбрав обувь в качестве объекта своего исследования, Эллен Сэмпсон прибегает к различным научным методам (от феноменологии и антропологии до психоанализа, философии и истории искусств), чтобы рассказать о живой природе отношений между обувью и ее владельцем. Автор анализирует аффективные и мнемонические механизмы, связанные с обувью, демонстрируя, как оставленные на ней следы воплощают человеческий опыт. Отдельная особенность книги – отрывки из дневника, предшествующие каждой главе. Этот дневник отражает эксперимент, проведенный Сэмпсон: она создавала собственную обувь, разнашивала ее, концептуализируя собственные ощущения и перемены своего состояния, связанные с практикой ношения. Эллен Сэмпсон – куратор, исследователь, старший научный сотрудник Школы дизайна Нортумбрийского университета.

ISBN 978-5-4448-2386-6

© Ellen Sampson, 2020

This translation of Fashion Film is published by ООО Redakсija zhurnala «Novoe Literaturnoe Obozrenie» by arrangement with Bloomsbury Publishing Plc.

© С. Абашева, перевод с английского, 2024

© С. Тихонов, дизайн обложки, 2024

© ООО «Новое литературное обозрение», 2024

В оформлении обложки использовано фото автора © Ellen Sampson

Посвящается Тиму Стелфоксу-Гриффину (1979–2007),

понимавшему магию обыденных вещей

Благодарности

Эта книга не была бы написана без рекомендаций и поддержки моих научных руководителей Клэр Пайцковска и Флоры Маклин: моя работа неизмеримо обогатилась благодаря их проницательным комментариям и наставничеству. Без их вопросов, доброго отношения и бесед она бы не появилась на свет. Я благодарю Кэрол Мейвор и Джонатана Фейерса, моих экзаменаторов на защите, чьи отзывы и поддержка помогли превратить мою диссертацию в эту книгу, и также моего редактора Фрэнсис Арнольд, которая с добротой и мудростью провела меня через этот процесс.

Коллеги-исследователи, Анджела Мэддок, Есеун Ли, Элейн Айго, Хилари Дэвидсон, Яна Мелкумова-Рейнольдс, Коллин Хилл и Алексис Романо, читавшие и комментировавшие текст на разных этапах его разработки, ваши предложения и критические замечания помогли сформироваться как этому исследованию, так и моему мышлению. Также я благодарю коллег из Сообщества исследователей моды за сотрудничество и поддержку на всем протяжении моего пути.

Огромное спасибо многочисленным сотрудникам Королевского колледжа искусств, оказывавшим мне помощь и дававшим консультации в течение всего проекта. Также я получила неоценимую техническую поддержку от Джессики Аутред, Вероники Лесняк, Эндрю Олли, Робин Смит, Вирджинии Раундлинг и Сары Каннингем.

Спасибо моему замечательному мужу Эндрю Олли за все его советы, доброту и любовь, моим родителям Нику и Дафне за то, что они делали для меня больше, чем я ожидала, и моим дорогим друзьям Джудит Бовенсейпен и Таре Блейк-Харбор, которые все это время были рядом.

Наконец, я благодарю Совет по исследованиям в области искусств и гуманитарных наук, который предоставил финансирование для этого исследования.

Предисловие

Перед вами книга о материальной культуре одежды, об артефактах, которые мы храним ближе всего к нашему телесному «я». В ней я исследую наши отношения с вещами, которые мы носим, на примере одной их группы: обуви. В исследовании рассматривается бытовая сторона наших отношений с вещами, которые мы носим: как они могут работать с нами, для нас и на нас. Анализ одежды составляет растущий сегмент исследований материальной культуры. Однако часто в таких работах одежда рассматривается как объект торговли, потребления и обмена, особое внимание уделяется точкам распространения или приобретения одежды; новой одежде, готовой к покупке и ношению, или одежде, срок службы которой истек. Хотя выбор и процессы, посредством которых мы приобретаем нашу одежду и избавляемся от нее, важны, гораздо большая часть этих отношений связана с ношением, ежедневным тактильным контактом, уходом и починкой.

Эта книга посвящена практике ношения и материальности изношенности; опыту тела, покрытого одеждой, и возникающим на ней в результате ношения следам. Это выдвигает на первый план сенсорные и психические процессы ношения; интимные и непроговариваемые отношения с одеждой, которые составляют часть нашей повседневной жизни. Поместив свое исследование в рамках психоаналитического и феноменологического подхода к материальной культуре, я задаюсь вопросом, как эти отношения можно интерпретировать. Я исследую негласную близость, которую мы разделяем с вещами, которые носим, и то, как их материальность проявляет эти тактильные отношения. Эта книга ставит в центр внимания процессы ношения и материальности изношенности: опыт тела, покрытого одеждой, и возникающим на ней в результате ношения следам. В ней рассматриваются взаимные прикосновения и противодействия тела и обуви, а также то, в чем они могут расходиться.

Эта книга о личности, о поверхностях и веществах, которые нас связывают; о том, как мы взаимодействуем с материальным миром. В ней исследуется то, как продукты материальной культуры могут становиться частью нашей психической реальности, как материальное и неосязаемое могут взаимодействовать в нашем внутреннем и внешнем мирах. Вместо того чтобы рассматривать предметы одежды как символические или исторические объекты, я обращаюсь с ними как с повседневными, привычными продуктами материальной культуры. В своем исследовании я задаюсь вопросом о том, как обувь может позволить нам определенным образом себя вести и что она может взять взамен; материалы, которые приносятся в жертву, и тела, которые меняются в результате ношения. Я исследую негласную близость, которую мы разделяем с вещами, которые носим, и то, как предметы одежды проявляют эти тактильные отношения. Это исследование о следе, который тело оставляет на одежде, о присутствии отсутствия, о вещах, от которых мы избавляемся.

0.1. Черные с медью туфли с острым носком. Поляроидный фотоснимок 1. 2015

Эта книга посвящена изношенности, особому аффекту от взгляда на ношеную одежду, тому, как использованные предметы материальной культуры могут воздействовать на нас как на зрителей. В ней исследуется восприятие объекта вне словесных нарративов, эмоциональное воздействие, казалось бы, неразборчивых отметин, оставляемых телом с течением времени. Как влияет на нас одиноко стоящий ботинок, не как символ, а как материализация, как след? Это исследование показывает, что в своей изношенности наша обувь является не просто показателем отсутствия, но указателем жестов, выполняемых в ней.

0.2. Черные с медью туфли с острым носком. Поляроидные фотоснимки 1 и 2. 2015

Введение

Начну с того, что попрошу вас посмотреть вниз на свои ноги, осмотреть то, во что они обуты, вашу обувь. Что вы испытываете, рассматривая их? Содрогаетесь от отвращения? Вас распирает от гордости? Они потертые и изношенные? Есть ли на обуви заломы на сгибе пальцев ног, пятна сырости от прогулок под дождем? Или ваши туфли новые и блестящие – воплощенная фантазия о себе, каким вам еще предстоит стать? Говорят, «можно многое узнать о человеке, глядя на его обувь», – и в этом есть доля правды, хотя, возможно, не совсем в том смысле, который имеется в виду. Обувь так часто зависит от конкретной задачи (резиновые сапоги, балетные пуанты, ботинки со стальным носком) и пола владельца (туфли на шпильках, повседневные броги), свидетельствует о богатстве (дизайнерские шпильки за 1000 фунтов стерлингов и обувь по индивидуальной мерке) или бедности (шлепанцы, которые носят рабочие по всему миру), о рабочей деятельности или отдыхе. Тем не менее она также свидетельствует о количестве пройденных вами шагов и дорогах. На них отпечатывается вес вашего тела, форма ваших ног или следы тех, кто носил их до вас. Больше, чем почти любой другой предмет одежды, обувь рассказывает нашу историю: откуда мы пришли, где мы были.

Глядя вниз на собственные ноги, я чувствую прилив стыда за свои потрепанные кожаные кроссовки (думаю, исследователь обуви должен быть обут получше). Эта обувь – обувь на грани; почти – но не полностью – развалившаяся. Я много раз их чинила: покупала новые шнурки, стирала и отбеливала пятна, полировала кожу и тщательно закрашивала потертости, – и все же они явно и заметно изношены. Подошва из вулканизированной резины оторвалась от кожи и со стороны пятки загибается вверх к лодыжке, средняя часть покрыта неразглаживаемыми складками из‐за того, что я постоянно раскачиваю стопу, пока пишу. С левой стороны подошва почти стерлась, открывая беспорядок композитных слоев внутри. «Залюбленные», – кто-то скажет по-доброму, но правда в том, что им пришел конец: они стоптаны, порваны и стары. Эти неприметные и нейтральные кроссовки путешествовали со мной в течение многих лет через материки, ходили на работу и в архивы, на собеседования и экзамены. Кроссовки, которые благодаря ежедневному ношению так точно повторяют форму моих ног, почти истлели.

0.3. Кроссовки автора. 2017

Потрепанный ботинок одновременно означает и обозначает: он наполнен смыслами и значениями. Хотя новая обувь может более непосредственно соотноситься с символическим языком моды (ср. Барт 2011), изношенность делает обувь неоднозначной: изношенная обувь одновременно похожа на объект – неодушевленная и неподвижная отдельно от тела – и телесна. Туфли – неизбежно телесные реликвии, сформированные телом, которое их носило. В этой двусмысленности изношенность – следы, которые мы наносим на нашу одежду, – путает различия между субъектом и объектом, стирает грань между человеком и вещью. В центре внимания этой книги – обсуждение этих переходов, переходов от нового к подержанному, от товара к неотъемлемому владению, от вещи к личности и обратно: переходы, характеризующие наши отношения с вещами, которые мы носим. В ней я исследую, как при постепенном изменении предмета одежды в процессе использования он воплощает как внутренний, так и внешний опыт. При этом возникают вопросы о наших отношениях с несовершенной одеждой: как несовершенная одежда действует на нас и как на зрителей, и как на тех, кто носит одежду.

Ношение и изношенность

Несовершенные предметы одежды находятся на периферии исследований моды, возможно, потому, что подержанные и несовершенные предметы одежды часто находятся на периферии самой моды. Система моды – как цикл торговли и репрезентации – связана с новизной, с переосмыслением и преобразованием посредством приобретения товаров. Мода существует для аудитории, это процесс создания образа, выполняемый на теле и через его репрезентации: фильмы, фотографии, иллюстрации и выставки. Мода и создание одежды – это визуальные и перформативные акты: индивидуальности и наряды, созданные и составленные через практику и вещи. В то время как одежда может быть превращена в моду, часто повседневную одежду просто носят; ношение одежды – это обыденная практика. Предметы одежды – это активные объекты, востребованные агенты в наших системах вещей: большая их часть не лежит статично в магазинах и шоурумах и не хранится в архивах и музеях. Одежду носят, используют, стирают, чинят, выбрасывают и обменивают вне формальных циклов системы моды. Хотя решения и дискурсы, структурирующие покупку и утилизацию нашей одежды, важны, гораздо большая часть отношений с нашей собственной одеждой связана с ношением (и не ношением); с телесным опытом одевания и ношения одежды. Одевание и ношение одежды являются как перформативными актами – «придания формы» одежде и самому себе – так и обычной повседневной практикой.

0.4. Телесные с медью сандалии – износ 1. Поляроидный фотоснимок 1. 2015

За последние два десятилетия возрос интерес к телесному опыту ношения; к тому, как одежда «ощущается», в противовес тому, как она «выглядит». Основополагающая книга Джоан Энтуисл «Модное тело» (Энтуисл 2019) привела к широкомасштабному движению более глубокого понимания ношения одежды. В более поздних исследованиях Софи Вудворд (Woodward 2007; Woodward 2015) подчеркивается материальная агентность одежды: ее способность через форму – а не значение – влиять на телесный и воплощенный опыт. Работа Вудворд отходит от структуралистской и лингвистической модели моды, характеризующейся утверждением Барта о том, что «тенденция для любого телесного покрова [состоит в том], чтобы встроиться в организованную, формальную и нормативную систему, признаваемую обществом» (Barthes 2006: 7). Именно к этому утверждению обращается с критикой Картер, описывая спорность структуралистского прочтения моды. Он подчеркивает, что «одна из проблем, связанных с размещением одежды в аккуратных понятийных «коробках» с такими, например, ярлыками, как «защита», «скромность» или «общение», заключается в том, что ни ярлык, ни одежда, похоже, не сочетаются друг с другом. Лишь в очень редких случаях одежда принимает форму, соответствующую ее назначению» (Carter 2012: 347). То есть, хотя мы можем попытаться систематизировать одежду, пользователи не соблюдают эти таксономии; они присваивают, переиначивают и видоизменяют одежду, чтобы встроить ее в свой образ жизни. Ношение – это активный процесс присвоения, изменения и компромисса.

Если большая часть наших отношений с одеждой состоит в ее ношении, то большая часть одежды, с которой мы взаимодействуем, находится в состоянии «ношенности». Иными словами, большая часть одежды, которой мы владеем, не является ни нетронутой и новой, ни полностью ветхой, она не консервируется и не архивируется. Ношенность – это состояние непостоянства; ношеная одежда всегда находится в движении. Если мы хотим понимать ношенность как промежуточное состояние – пространство между новым и старым, – то мы также должны понимать ее как состояние преходящее, непостоянное и нестабильное; ношеная одежда редко остается в одном и том же состоянии надолго, если ее не хранят в специальных условиях: разрушение и использование неразрывно связаны. Благодаря использованию ускоряется процесс постепенного неизбежного разрушения артефакта (его энтропия). Так, изношенность является результатом носки; это результат чувственного и воплощенного опыта ношения. Преходящий телесный опыт проявляется и материализуется в вещах, которые мы носим¹. Когда мы пользуемся одеждой, она становится записью нашего опыта, архивом опыта ношения. Изношенные вещи – результат нашего «бытия в мире»; они представляют собой промежуточный слой на стыке окружающей среды и телесного «я». Таким образом, подержанная одежда занимает особое место в нашей системе вещей, она одновременно интимна (пропитана потом, растянута по ширине бедер) и общедоступна, видима и выставлена на всеобщее обозрение.

В этой книге я предлагаю, чтобы, исследуя культуру одежды и практики одевания, мы обратили внимание на ношенность, на то, как наше тело влияет на нашу одежду. Ношенность, промежуточное состояние между новым и ветхим, на самом деле является состоянием, в котором пребывает подавляющее большинство предметов нашего гардероба; большая часть одежды находится в диапазоне между нетронутым и ветхим. Таким образом, ношеная и подержанная одежда является достойной темой для изучения; помимо этических, философских или психоаналитических проблем, связанных с ношенностью, ношеные вещи имеют значение уже благодаря одному только своему объему. В теории моды – как и во многих других областях искусства и социальных наук – наметился поворот к более материально ориентированным исследованиям. Этот «поворот к материальному» напрямую связан с материальностью артефактов и средств их производства. Возможно, наиболее известным является влиятельное эссе историка материальной культуры Питера Сталлибрасса «Изношенные миры» (1993), в котором он исследует личную и историческую материальность траура. В книге исследовательниц Эми де ла Хэй, Лу Тейлор и Элеанор Томпсон «Семейное дело: коллекция платьев Месселей» (A Family of Fashion: The Messel Dress Collection, 2005) и прекрасном эссе Кэролайн Эванс о пятнах и повреждениях в архиве одежды Изабеллы Блоу «Материальность, память и история: приключения в архиве» (Materiality, Memory and History: Adventures in the Archive, 2014) случайные повреждения рассматриваются как свидетельства славно прожитой жизни. Аналогичным образом Хилари Дэвидсон (Дэвидсон 2013; Дэвидсон 2019) и Элизабет Крук (Crooke 2012) исследовали поврежденную и разлагающуюся одежду как источники аффекта, как убедительные свидетельства насилия, утраты и скорби. Чуть позже Бетан Байд (Байд 2018) и Ингрид Мида (Mida 2016) рассматривали в своих статьях следы износа в связи с социальной историей и ролью исследователя в архиве. В этих исследованиях разбираются наши сложные и запутанные отношения с материалами предметов одежды, которые мы носим, в результате чего материальность одежды ставится в центр внимания. Несмотря на растущий интерес к несовершенству, материальности одежды и материальной культуре повседневной жизни, наши отношения с подержанной одеждой заслуживают дальнейшего изучения.

0.5. Телесные с медью сандалии – неношеные. Поляроидный фотоснимок 21. 2015

0.6. Телесные с медью сандалии – неношеные. Поляроидный фотоснимок 3. 2015

Исследуя нашу привязанность к собственной одежде и реакции на ношеную одежду других людей, в этой книге я предпринимаю попытку обнаружить то, как в результате использования одежда и ее владельцы становятся одним целым. Сосредоточив внимание на одном предмете одежды – обуви, я стремлюсь ответить на более широкие вопросы о воплощенном опыте ношения и аффекте ношеной и использованной одежды. Объединяя антропологические и психоаналитические теории привязанности, ценности и обмена, я исследую ношение как взаимные отношения между двумя агентами: владельцем и тем, что он носит. При этом я рассматриваю то, как через тактильное взаимодействие они встраиваются в наше физическое и психическое «я». Также я исследую, как через индивидуальный опыт использования предметы массового производства становятся уникальными и весомыми; приобретают особый аффект, вызываемый следами использования и ношения. В этом исследовании я стремлюсь поставить в центр внимания использование и пользователя, рассматривая обувь не только как объект желания или потребительский товар, но и как объект ношения². Так акцент смещается с момента приобретения на материальное, тактильное, привычное и телесное. В процессе использования товар переиначивается, персонализируется и становится активным. Это больше не объект обмена, а нечто «неотъемлемое», «вовлеченное»³ в «я». Это слияние, «запутанность», переход опыта от материального к нематериальному и обратно, находится в центре моей книги; способы, которыми люди и продукты материальной культуры могут переплетаться с течением времени.

Эта книга посвящена объектным отношениям как в буквальном, так и в психоаналитическом смысле. Рассматривая наши отношения с одеждой как форму объектных отношений, я опираюсь как на психоаналитическую, так и на антропологическую теорию, исследуя места пересечения внутреннего опыта и материальной культуры. В частности, я ссылаюсь на работы психолога Дональда Винникотта (Winnicott 1953) и антрополога Альфреда Джелла (Gell 1998). Винникотт вводит понятие переходного объекта, артефакта, такого как мягкая игрушка или одеяло для младенца, способного опосредовать и поддерживать границы психического (и физического) «я». Эта концепция объекта, одновременно являющегося «мной» и «не-мной», применима к отношениям как между одеждой и ее владельцем, так и между произведением искусства и художником. В равной степени идеями, развиваемыми в этой книге, я обязана работе антрополога Альфреда Джелла. Основополагающим для этого исследования было понятие Джелла «связь искусства»⁴, отображавшее отношения «агента» и «пациента» (объекта воздействия), воплощенные в произведениях искусства. Я предлагаю применить концепцию «связи искусства» Альфреда Джелла (Ibid.), с помощью которой он описывает множество действующих в предмете искусства факторов, к сложным отношениям «агента» и «пациента», воплощенным в одежде, и к особым аффективным свойствам носимого и используемого. Наконец, эта книга глубоко укоренена в работах феноменологов Пола Шилдера (Schilder 1935) и Мориса Мерло-Понти (Мерло-Понти 1999), в частности, в их развитии идей «схемы тела», концептуализации телесного «я», которая включала не только тело или разум, но и привычную материальную культуру «я»: очки, одежду, мебель и инструменты.