bannerbannerbanner
полная версияБремя императора: Тропой мастеров

Иар Эльтеррус
Бремя императора: Тропой мастеров

Полная версия

13. Право палача

Наследник высокого лорда, рыжий скоморох, эльф и орк молча сидели, уставившись в пол. Давно они уже так сидели, добрых несколько часов. Раза два приходил лорд Дайар, грустно смотрел на сына с друзьями, тяжело вздыхал и уходил, ничего не сказав. Неожиданная смерть наставника потрясла учеников. Слез ни у кого из них давно не осталось, глаза были сухими. За прошедшее время каждый из них полюбил Лека, каждому молодой горец стал другом и братом, даже больше, наверное. И вот его нет. Как же это? Как такое могло случиться? Кому помешал наивный манхенский юноша? Ответов не было. Была только боль. Только отчаяние и какая-то странная, мертвенная пустота в душах.

– Это она… – едва слышно прошептал Энет, руки юного графа тряслись. – Она! Говорил я наставнику, чтобы не связывался с этой тварью…

– Кто?! – вскинулся Храт, глаза орка вспыхнули алым огнем ярости. – Кто?! Ты знаешь, кто виноват?!

– Баронесса ар Сарах, – гадливо скривился Энет. – Эта сволочь не его одного отравила… Двоих до самоубийства довела. А Лек в нее влюбился.

– Но почему тогда ее не арестовали? – поднял голову Санти, глаза рыжего походили на открытые раны, он все никак не мог поверить, что Лек умер.

– Не знаю… – вздохнул граф.

– Мы сами ей отплатим! – зло прорычал Храт. – Сами!

– А вдруг это не она? – подал голос Тинувиэль, давно выплакавший все слезы.

– Спросим! Так спросим, что… Я… Я ее на мелкие кусочки!..

Орк вскочил, его сжатые в кулаки руки тряслись, клыки прокусили губу, и по подбородку потекла струйка крови. Он походил сейчас на демона, вырвавшегося из ада.

– Сядь! – неожиданно раздался чей-то холодный голос. – Мститель мне тут нашелся. Без тебя разберутся, дурак молодой. Почему пропустили тренировку?

В дверях стоял Ланиг ар Вортон, губы начальника стражи искривились в насмешливой гримасе. Урук-хай с опаской покосился на него и уселся, сделав вид, что ничего не случилось.

– Пока не получите нового наставника, будете при мне, – негромко сказал старик. – Это приказ императора. Все понятно?

– Да, мастер-наставник… – мрачно пробурчал Энет, остальные кивнули. – Но кто отравил Лека?!

– А вот выяснением этого мы с вами и займемся, – оскалился Ланиг. – Согласны?

– Да! – в четыре голоса заорали ученики, тут же оказавшись на ногах.

– Так пытать ведь придется. Помнится, Тинувиэль без сознания в резиденции мэтра Эстевана свалился.

– Больше не свалюсь, – холодно сказал эльф, его огромные глаза сузились до щелочек и горели жесткой угрозой. – Лека я им не прощу.

– Ты знаешь кому? – Брови начальника стражи сложились домиком, он заинтересованно смотрел на принца.

– Не знаю. Но узнаю. Чего бы мне это не стоило, узнаю.

– Вот! – поднял палец вверх Ланиг. – Вот теперь я вижу перед собой воина, а не слезливую девчонку. Мне не меньше вашего больно, ребятки. Но плакать некогда. Похоже, за вами тоже идет охота. Мы должны понять, кому вы помешали и кто убил Лека. И успеть первыми. Ясно?

– Да, мастер-наставник! – ответили ученики, переглянувшись.

Значит, и им грозит однажды утром не проснуться? Что ж, предупреждены, значит вооружены. Храт оскалил клыки, зрелище для непривычного глаза было страшноватое. По красивым губам Тинувиэля скользнула презрительная и злая ухмылка, эльф, по-видимому, за два дня после смерти Лека успел стать взрослым. Санти тоже выглядел совсем не похожим на себя самого. Во взгляде рыжего скомороха появилось что-то такое, от чего стало не по себе даже начальнику стражи. Энет казался совершенно спокойным, но только казался, руки молодого графа подрагивали, он смотрел на Ланига с холодной решимостью.

«А мальчики сильно повзрослели… – с грустью подумал старик. – Жаль, очень жаль, что им пока рано знать правду. Ничего, узнают когда-нибудь. Надеюсь, поймут правильно, иначе возникнут проблемы. И немалые…»

– За мной! – скомандовал начальник стражи и вышел из комнаты Энета, в которой собрались убитые горем ученики.

Однако покинуть поместье он не успел, у самых ворот старика перехватил лорд Дайар.

– Здравствуйте, господин ар Вортон! – поклонился он. – Не могли бы вы уделить мне немного времени? Есть интересная информация, которая меня очень тревожит.

– Добрый день, – кивнул начальник стражи. – Конечно. Давайте отойдем.

– А вы, молодые люди, погуляйте немного, – строго посмотрел высокий лорд на сына с друзьями.

– Пусть послушают, – возразил Ланиг. – Я намерен подключить мальчишек к расследованию инцидента, он их напрямую касается. Хоть по незнанию глупостей не натворят.

– Как хотите, – пожал плечами ар Инват. – Давайте поговорим в этой беседке, к ней незаметно не приблизиться, да и Итор проследит, чтобы никого лишнего рядом не случилось.

– Хорошо, – согласился начальник стражи, входя в увитую плющом беседку и садясь на резную скамью.

– Итак, – заговорил лорд Дайар, последовав его примеру, – этим утром Итор принес мне кое-что на хвосте. Знаете ли вы, что в городе больше сотни карвенских паладинов высшего посвящения?

– Да. За ними следят.

– Так я и думал. Однако вы вряд ли знаете причину их прибытия.

– А вы? – Начальник стражи, которого заинтересовало рассказанное лордом, приподнял левую бровь – знал, что у Дайара неплохая шпионская сеть, но не подозревал, что настолько.

– Знаю. – По губам старшего ар Инвата скользнула ироничная ухмылка. – Мне служат несколько карвенцев. По обету воды и хлеба, который, как вы знаете, ни один из них не нарушит.

Ланиг откинулся на спинку скамьи, задумчиво рассматривая лорда Дайара. Каким, интересно, образом эта хитрая бестия добилась от карвенцев обета? Самая святая клятва для любого уроженца северной страны. Давший ее убьет родного отца, если тот станет угрожать человеку, которому принесли обет. Поэтому карвенцы избегали обета воды и хлеба так же, как дорхот ладана. Нужно было, по крайней мере, спасти человеку жизнь, чтобы он решился отдать не только эту жизнь, но и честь в чужие руки. Похоже, к высокому лорду ар Инвату стоит присмотреться внимательнее – он куда опаснее, чем кажется.

– Так вот, – продолжил Дайар, – мои люди опознали святых паладинов. Те тоже поняли, что перед ними карвенцы, и потребовали помощи, продемонстрировав буллу, подписанную всеми пятью первосвященниками. Сами понимаете, что ни один выросший в Карвене не сможет после этого отказать им ни в чем. Если бы не обет…

– Так чего же потребовали паладины? – Ланиг наклонился вперед.

– Выяснить, где находятся некие Энет ар Инват, Сантиар Эрхи, Тинувиэль Эллевалериэ и Храт Сломанный Клык. Синклит объединенной Церкви приговорил их к смерти. Паладины под видом торговцев прибыли в империю, чтобы исполнить приговор. Почему мальчишек приговорили, я не знаю. Однако гибель молодого ар Сантена прекрасно ложится в эту схему.

– Копыто дорхота! – Начальник стражи резко помрачнел, бросив короткий взляд на онемевших от столь «радостного» известия учеников, и пожалел, что позволил им услышать это. – Весело, ничего не скажешь. Впрочем, причину я, кажется, знаю. Паскудные святоши, у них все-таки есть полный список!

– О каком списке речь? – насторожился лорд Дайар.

– Приношу свои извинения, но не могу сказать. Это не моя тайна, это личная тайна его величества.

– Понимаю. Но мне дорога жизнь сына, паладинам мне нечего противопоставить. Мне кажется, мальчишек нужно куда-нибудь спрятать.

– Согласен, – резко кивнул Ланиг. – Боевое братство озаботится их безопасностью. Возможно, ребят придется вывезти в тренировочные лагеря, в которые нет доступа никому чужому. А паладинов сегодня же возьмут мои люди. Хватит, нагулялись, здесь им империя, а не Карвен. Обнаглели, сволочи. Придется преподать святошам несколько уроков.

– Давно пора. – Лорд Дайар удовлетворенно улыбнулся. – Знаете, мы, похоже, на пороге большой войны.

– Вы правы. – Начальник стражи искоса посмотрел на него и искренне пожалел про себя, что этот изворотливый человек не работает на императора. – Хуже другое.

– Что?

– А то, что наша Церковь пляшет под дудку карвенской. К сожалению, мы упустили момент, когда на это еще можно было повлиять. Теперь можем только дискредитировать самых отпетых фанатиков, да и то не всегда выходит. Или перебить верхушку Церкви, но это может вызвать гражданскую войну и распад империи.

– Да, решительные меры сейчас не приведут ни к чему хорошему, – задумчиво покивал лорд Дайар. – Это надо было делать лет двести назад, когда карвенцы только начали подминать под себя нашу Церковь.

– Я в те времена не жил, – досадливо скривился Ланиг. – Не знаю, почему церковникам дали столько воли. Да и вообще, конфликт между императором и святыми отцами тоже начался в те времена. Раньше светская и духовная власть были на одной стороне и редко ссорились. Вы не в курсе, случайно, с чего началось расслоение? Я, к сожалению, узнать этого не смог. Его величество не желает отвечать на вопросы по этому поводу. А из него, сами понимате, ответа не выдавишь…

– Увы… – развел руками лорд Дайар. – Предполагал многое, но точно? Увы…

– Жаль, – вздохнул начальник стражи. – Впрочем, это пока неважно. Сейчас перед нами стоит задача жизнь этим вот четырем обормотам сохранить.

– Но что такого мы сделали Церкви? – жалобно спросил немного пришедший в себя Энет. – Паладины? Ой, мамочка…

Ланиг с лордом Дайаром покосились друг на друга и совершенно одинаково ухмыльнулись. Не сдержались – слишком уж забавно выглядел в этот момент юноша. Остальные трое выглядели ничуть не лучше, только орк презрительно кривился. Урук-хай относились к карвенским святошам с презрением и не раз их бивали. Те атаковали орочьи крепости раз за разом, но потеснить краснолицых с реки Харме так и не смогли.

Начальник стражи незаметно вздохнул. Война все равно неизбежна, в Карвене слишком много людей, а территория совсем невелика. Как там говорил его величество – демографическое давление, что ли? Вечно он какую-то заумь выдумает и носится с ней, как дурень с писаной торбой. Хороший мужик вообще-то, только умствовать слишком любит. Чаще всего без толку. Хотя порой, признаться, дикие на первый взгляд императорские идеи приводили к успеху. Но далеко не всегда, к сожалению. Иногда такой конфуз случался, что хоть стой, хоть падай. Только бы на этот раз все получилось, слишком уж многоступенчатый план, слишком сложный, слишком необычный.

 

– Что сделали, неважно, – пожал плечами начальник стражи. – Со временем узнаем. Но от меня ни на шаг. Понятно?

– Да…

– Вот и хорошо. А господа паладины вскоре сведут близкое знакомство с мэтром Эстеваном. Думаю, им понравится элианское гостеприимство. Мэтр специально ради них кольев наготовил, три новых дыбы заказал, кучу интересных приспособлений понапридумывал, готовится, в общем, к встрече. С энтузиазмом.

Санти довольно ухмыльнулся, представив себе грядущее «гостеприимство». Туда пресвятой сволочи и дорога! Святоши, значит, Лека убили? Рыжий молился Единому от случая к случаю – скоморохов на службы не допускали, а теперь возненавидел Церковь холодной, злой ненавистью. Он дал себе слово отплатить «святым» отцам – так, чтобы им не одно поколение икалось.

– Благодарю за информацию, лорд Дайар. – Ланиг встал и поклонился. – К сожалению, сына вы не скоро увидите, нечего мальчишкам делать там, где их любой достать сможет. В императорских казармах пока поживут, туда ни одна сволочь не проникнет. Потом решим, куда их определить.

– Лишь бы жив был… – проворчал тот, с тревогой взглянув на покрасневшего Энета. – Казармы, говорите? Согласен. Туда действительно никто не проберется.

Храт удивленно посмотрел на него. Странно, разве забор удержит паладинов высшего посвящения? Столько рассказов об этих церковных убийцах слышал, а тут какой-то забор…

– Забор забором, а магия магией, – понял его недоумение начальник стражи. – Там такие ловушки стоят по всему периметру, что самый сильный колдун попадется, не говоря уже об обычном человеке. Лично император ставил! А теперь бегом в дом, собрать вещи и ко мне! Жду. Если задержитесь дольше, чем на полчаса, пожалеете.

Четверо друзей переглянулись и сорвались с места. Сердить Ланига ар Вортона? Нет уж… Видели, чем заканчиваются попытки противоречить старому мастеру, не хочется испытывать прочность собственных шкур. Даже горе по поводу смерти Лека несколько притупилось во время поспешных сборов.

Лорд Дайар, попрощавшись с начальником стражи и вернувшись в дом, с интересом наблюдал за сыном. Энет носился из комнаты в комнату с вытаращенными глазами, лихорадочно закидывая в огромный мешок все, на чем останавливался его взгляд. И первым делом туда попали любимые книги неподъемного веса. Как только нести этот «маленький» мешочек собрался? Старший ар Инват едва удерживался от смеха, глядя на раскрасневшегося сына. Мальчишка! Какой еще мальчишка!

– Отец! – Энет подошел к лорду Дайару.

– Да, сын?

– Я… – Юноша тяжело вздохнул. – Спасибо… Я… Я люблю тебя, папа!

– А я тебя, – улыбнулся лорд Дайар, обняв его. – Береги себя. Не знаю уж, во что такое ты вляпался, но дело явно серьезное. Ты только выживи, мальчик, а о будущем я позабочусь.

– Постараюсь, – смутился Энет, затем резко помрачнел, отвернулся и вытер слезы.

– Лека вспомнил?

– Да… Очень хочу найти тех, кто это сделал.

– Найдем, – заверил сына лорд Дайар. – Возможно, не сразу, но когда-нибудь найдем.

Вскоре ученики покойного горца покинули дом рода ар Инват в сопровождении начальника стражи. Высокий лорд довольно долго стоял, провожая их взглядом, и размышлял. О многом стоило поразмыслить, многие странные вещи произошли за последнее время. Он никак не рассчитывал, что Лека ар Сантена отравят, это событие меняло все. Неизвестно, остались ли союзники таковыми, не превратились ли во врагов, что вполне возможно. Что ж, придется проверить. Не хотелось бы в самый ответственный момент нарваться на предательство. И пусть только попробует кто-нибудь тронуть его сына. Пусть только попробует…

Стражники у ворот казарм откровенно веселились при виде Энета, согнувшегося под весом огромного мешка. Граф не раз за время дороги пожалел о собственной жадности, но просить помощи у друзей не решался, слишком уж иронично поглядывал на него Ланиг. И на какого дорхота понадобилось столько всего брать с собой? Разве в казармах нужных вещей нет?.. Да, не подумал. Энет кряхтел, но упрямо тащил неподъемный мешок, все равно другого выхода не было. Любимые книги… именно они весили больше всего. Без книг молодой граф не мог жить – даже смертельно устав на тренировках, он вечерами читал. Привычка… Надо будет обязательно порыться в казарменной библиотеке – она довольно большая. Говорят, там часами просиживает его величество, а уж император – книжник похлеще Энета.

Начальник стражи привел четырех друзей к длинному двухэтажному строению из темно-серого камня. Никаких украшений на нем не было, но окна оказались большими, застекленными, что позволяли себе далеко не все богатые люди. Дороговато это пока обходилось, хотя по приказу императора уже строили несколько больших государственных мануфактур, которые вскоре должны полностью удовлетворить потребности Элиана в стекле. Карвенские и нартагальские купцы начали прощупывать почву в торговом приказе, но каждый здравомыслящий человек понимал, что вряд ли у них что-нибудь выйдет. Его величество приказал прежде всего обеспечить стеклом своих, а только потом продавать на сторону. Спорить с приказами императора? А уж, тем более, нарушать их? Идиотов среди деловых людей Элиана найти было довольно сложно.

– Приветствую, Ланиг! – Навстречу начальнику стражи вышел пожилой, массивный мужчина с длинными седыми усами. – Хотел чего-то?

– Рад тебя видеть, старый хрыч! – рассмеялся старик, обнимая седоусого. – Как ты, рана зажила?

– Дык, понемногу, – отмахнулся тот. – Ходить еще тяжко, но скоро начну разминаться, пора уже, совсем застоялся. Так чего ты хотел-то?

– Ты здесь пока комендантствуешь?

– Точно. Скучно стало без дела, вот и…

– Этих вот четырех обормотов поселить надо. – Ланиг покосился на старающихся выглядеть пай-мальчиками Энета с друзьями, явно не поверив в их примерное поведение. – За ними святоши охотятся какого-то дорхота, паладинов прислали. Сегодня брать всю эту сволочь будем. Не в службу, а в дружбу, проследи, чтобы молодые дурни в город не шлялись. Ума ведь нет совсем.

– Ясненько… – прищурившись, протянул седоусый. – Ясненько. Ну, да, мы в их возрасте такими же были. Прослежу, не беспокойся, они у меня быстро строем ходить научатся.

Только по этой присказке граф понял, кто перед ним. Знаменитый генерал Дахрад ар Никонг, разгромивший в прошлом году огромную орду кочевников, попытавшихся штурмовать стены Южных Цитаделей при помощи осадных башен, чего никогда до сих пор не случалось. И кКто, интересно, научил степняков строить башни? И откуда они взяли мачтовый лес в нужном количестве? В Эльваран наученные горьким опытом вожди послать лесорубов не рискнули бы. И здесь, похоже, уши карвенских святош из-за кустов торчат. Что ж им, сволочам, все неймется? Энет сцепил зубы и сжал кулаки. Он знал, чему посвятит свою жизнь: Карвен должен пасть!

– За мной, марш! – скомандовал генерал, развернулся и, прихрамывая, начал подниматься по широкой лестнице на второй этаж.

Энет с интересом оглядывал внутреннее убранство одной из императорских казарм. Обычный большой дом, комнаты располагаются вдоль длинного коридора. Очень чисто – деревянный пол, видимо, мыли несколько раз в день. Стены приятного светло-серого цвета, на подставках возле них – горшки с цветами. Больше ничего необычного. Кажется, это казарма для младшего офицерского состава.

Войдя в отпертую генералом дверь, Энет понял, что был прав. Комната оказалась рассчитана как раз на четверых, тогда как рядовые стражники обычно жили по восьмеро. Холостые, конечно. Женатым предоставлялся блок из трех комнат и отдельной кухни в стоящих несколько в стороне домах для семейных. То же самое касалось и армии, только армейские казармы располагались вне городов, в специализированных военных поселениях. Император никогда не обижал служащих ему людей и заботился о них так, что это вызывало шок у правителей других стран. Никогда семья погибшего или искалеченного воина не оставалась без крова и куска хлеба. А воины отвечали его величеству преданностью и буквально боготворили. Так повелось еще со времен первого императора, легендарного Элиана Завоевателя.

– Вот здесь жить и будете, – проворчал генерал, от скуки временно исполняющий обязанности коменданта. – Глядите мне, чтоб чистоту блюли. У нас здесь слуг не водится, сами все, ручками. Когда очередь придет, будете коридоры мыть. После полуночи чтоб тихо было. Все ясно?

– Да, – ответил за всех Санти, – благодарим, господин комендант.

– А ты, рыжая морда, коли чего утворишь, – выкатил один глаз старый вояка, – то неделю на животе спать будешь. Смотри, у меня оно быстро!

– Не до веселья мне… – горько усмехнулся скоморох.

– А что так?

– Парнишка, которого позавчера хоронили, их наставником был, – ответил вместо рыжего начальник стражи.

– А-а-а… – понимающе протянул нахмурившийся генерал. – Найди паскуду, что это сделала, Ланиг. Найди.

– Найду, дружище, – заверил тот. – Обязательно найду.

– Коли помощь понадобится, зови.

– Да уж как-нибудь, – улыбнулся начальник стражи. – Ладно, забираю этих охламонов с собой, нас в конторе мэтр Эстеван дожидается.

– Словил кого-то, что ли? – прищурился генерал.

– Да так, гадину одну в рясе придавить надо. Хочу разговорить, знает немало. Похоже, один из тех, кто за смертью парнишки стоял.

– Надеюсь, мэтр постарается, – довольно гнусно ухмыльнулся старый вояка.

– Уж будь покоен! – оскалился Ланиг. – Ладно, пора.

Друзья коротко обнялись и распрощались. Энет ничего не слышал, у него в голове набатом бились слова: «Один из тех, кто за смертью парнишки стоял…» Так вот зачем старый мастер взял их с собой к палачу? Убийцу Лека молодой граф готов был пытать своими руками. Перед глазами стояла задорная улыбка горца, и очень хотелось плакать от понимания, что никогда больше этой улыбки не увидит. Энет сдерживался из последних сил, только кусал губы. Заметивший его состояние Ланиг ободряюще хлопнул юношу по плечу. Затем быстро вышел, ученики Лека ар Сантена последовали за ним.

Резиденция тайной стражи выглядела зловеще даже на расстоянии. Темное, высокое здание с узкими, стрельчатыми окнами и глубокими подвалами, попасть в которые не хотелось никому. Там царствовал мэтр Эстеван, худой, как скелет, полностью лысый старший палач императорской стражи Тарсидара. Его покрытое пятнами лицо напоминало череп, глаза походили на глаза снулой рыбы. Резким диссонансом смотрелись густые, кустистые брови. Мало кто не боялся мэтра, одним своим видом он внушал страх. В те редкие дни, когда палач выходил в город, люди шарахались от него к стенам, торговцы готовы были отдать товар бесплатно, лишь бы только ходячий ужас побыстрее исчез. Впрочем, такое случалось очень редко, мэтр предпочитал постоянно находиться на рабочем месте, там же и жил. Всем необходимым его обеспечивали стражники.

В хороших отношениях с ним были только Ланиг, Кертал и император. С последним палач не раз ругался по поводу разных медицинских трактатов, бывало спорщики на ходу начинали потрошить какой-нибудь труп, желая доказать оппоненту свою точку зрения. Ланиг во время таких споров предпочитал держаться подальше, поскольку разбирался в медицине примерно так же, как и в танцах. Иначе говоря, не лучше пьяного сапожника после кувшина хорошо настоявшейся браги. Он только удивлялся разносторонности интересов императора.

Видя, что юнцов сопровождает сам начальник, охранники пропустили их без лишних вопросов, но все равно проводили подозрительными взглядами. Своих людей Ланиг держал в строгости, его боялись, но и уважали. Без причины старый мастер никого не наказывал, но не дай Единый кому-нибудь из подчиненных вызвать его гнев… Наказания виновным Ланиг выдумывал необычные. Чаще всего, наказанного ждал позор, он вынужден был прилюдно покаяться, а затем довольно долго выполнял какую-нибудь неприятную работу – например, вычерпывал маленьким ведерком выгребную яму.

Горожане сходились на устраиваемые начальником стражи поучения нерадивых, как на выступления скоморохов, и хохотали не меньше, чем в балаганах, показывая на сконфуженного стражника пальцами. Испытанный стыд заставлял потом наказанных отдавать все силы, лишь бы только избежать лишнего внимания Ланига к своей персоне, лишь бы только не попасть ему на заметку снова. Одно только каралось смертью в тайной страже, без исключений каралось: продажность. Если кого-нибудь из сыскарей ловили на взятке, то умирал он долго и страшно. Игроков и кутил Ланиг в свою службу обычно не брал, но талантливым сыскарям мог простить многое. Лишь бы не зарывались.

 

Спускаясь по винтовой лестнице в места обитания мэтра Эстевана, Энет поежился. Все-таки палач пугал его, хоть и относился к ученикам горных мастеров явно доброжелательно. Граф вспомнил мертвого Лека, и его душу затопил ледяной гнев. Идти пришлось довольно долго, пыточные подвалы находились локтях в двухстах под поверхностью.

Войдя, Энет замер. Довольно большая комната была ярко освещена шарами закапсулированного света. У стены стояла дыба, немного дальше юноша увидел несколько незнакомых станков. На столах палач разложил инструменты, один вид которых вызывал дрожь. В жаровне разогревались несколько щипцов и штырей. На них с ужасом взирал прикованный к стене невысокий священник в разодранной коричневой рясе. Он дрожал крупной дрожью и выглядел выходцем с того света. Энет злорадно усмехнулся. Боишься, «святая» паскуда? Правильно, бойся. Ты все скажешь, все, что знаешь!

– Здравствуйте, мальчики, – добродушный голос палача заставил каждого из учеников вздрогнуть – прямо тебе любящий дядюшка, если не знать, кто этот дядюшка.

– Добрый день, мэтр Эстеван! – вразнобой ответили они.

Тинувиэль выглядел куда бледнее остальных, уши эльфа огорченно опустились, но в глазах горела угрюмая решимость. Палач явно заметил это, так как удивленно покосился на принца и задумчиво хмыкнул себе под нос. Санти брезгливо морщился, глядя на священника. Только Храт довольно ухмылялся, скаля клыки, ему очень нравилось видеть служителя ненавистного культа в таком положении. Особенно орку нравился ужас в глазах врага.

– Приветствую, Эстеван, – появился в пыточной Ланиг.

– А, это ты? – посмотрел на него тот. – Виделись уже. Начинаем?

– Пожалуй, да. Времени нет. Надо все выяснить, пока епископы не хватились.

– Добре, – ухмыльнулся палач. – Орешек твердый, сразу скажу. Боится, но молчит. Не просится, слова никому не сказал, хотя уже довольно долго здесь висит.

– Вполне возможно, – согласился Ланиг. – Впрочем, можешь не беречь материал. Мне нужен результат любой ценой. Подохнет – так подохнет.

– Даже так? – приподнял кустистые брови мэтр и задумчиво поскреб лысую голову. – Ладно.

Он поцыкал зубом, задумчиво рассматривая бледного до синевы священника. Затем содрал с того рясу и принялся ощупывать тело пленника. Обнаженный целестинец выглядел жалко, однако молчал, только в глазах бился ужас, но одновременно и решимость. Палач укоризненно покачал головой, взял из жаровни раскаленные щипцы и приложил к животу прикованного. Раздалось шипение, ноздрей присутствующих коснулась отвратительная вонь паленого мяса, и пыточную огласил звериный вой боли. Целестинец бился в оковах, кричал, плакал, но ничего не говорил.

– Это только начало, – холодно проинформировал его начальник стражи. – Лучше расскажите сами все связанное со смертью Лека ар Сантена. Кто разработал план, как он был реализован, каковы причины устранения. Не советую вам молчать, хуже будет.

– Будь ты проклят, слуга дорхота… – натужно прохрипел целестинец. – Будь проклят…

– Ну, как хотите, – пожал плечами Ланиг и отвернулся. – Продолжай, Эстеван.

Тот тоже пожал плечами, смотря на свою жертву с откровенным недоумением. Затем начал перебирать разложенные на ближайшем столе инструменты. Никогда до того не видевшие пыток Энет, Санти, Храт и Тинувиэль бледнели, слыша каждый новый вопль боли. Даже орка тошнило, эльф вообще позеленел, но держался. Ему помогло воспоминание о Леке, который не причинил проклятым святошам никакого зла. Никакого! Но они все равно убили его. Так пусть теперь заплатят за его смерть! Только Санти смотрел на потерявшего сходство с человеком воющего священника относительно спокойно. Если бы кто-нибудь сейчас заглянул в глаза рыжего скомороха, то отшатнулся бы: там царила сама смерть.

Целестинец несколько раз терял сознание от невыносимой боли, но так ничего и не сказал, продолжая проклинать мучителей. Ланиг непонимающе смотрел на него – никто еще на его памяти не выносил пыток мэтра Эстевана. А это жалкое подобие человека выдержало? Похоже, «повезло» нарваться на фанатика…

– Мэтр Эстеван, – неожиданно раздался голос Тинувиэля, эльф в этот момент походил на призрак. – Он не будет говорить.

– Понял уже… – недовольно буркнул палач. – Дней за несколько, конечно, сломать можно, но у нас их нет, этих дней.

– Позвольте мне, я знаю, как его разговорить.

– Ты?! – Мэтр Эстеван с Ланигом одновременно повернулись к нему. – Мальчик, ты с ума не сошел?

– Кэль Делле-Эрт не выдерживал еще никто… – Уши принца опустились, но в миндалевидных глазах горело нечто сродни безумию.

– Ты владеешь искусством Кэль Делле-Эрт?! – схватился за сердце палач. – Единый Создатель!!!

– О чем он говорит? – в голосе начальника стражи сквозило недоумение.

– У эльфов была пытка, которую не выдерживал самый сильный человек. Да и эльф тоже. Точнее, даже не пытка. Я читал только упоминание, в одной книге говорилось, что после применения Кэль Делле-Эрт материал полностью терял волю и становился похожим на зомби. К моему глубочайшему сожалению, метод был утерян после ухода перворожденных, никто из людей его не знал.

– Вот так так… – задумчиво пробормотал Ланиг, удивленно глядя на бледного до зелени Тинувиэля. – Ты действительно владеешь этой штукой, мальчик?

– Только в теории… – буркнул сквозь зубы принц. – На практике не доводилось. Но вреда я не нанесу, это всего лишь несколько уколов в нервные узлы.

– Да-да… – мелко закивал мэтр. – Именно так и описывали этот метод. Несколько уколов – и пытаемый теряет волю, рассказывая все, что знает. Только вопросы нужно задавать правильно. Ну, с этим мы с тобой, старина, как-нибудь справимся. Что тебе нужно, мальчик?

– Около тридцати длинных и тонких игл, – ответил Тинувиэль, яростно топорща уши. – Желательно, прокаленных.

– Этого добра хватает, – ухмыльнулся палач. – Ты разрешишь мне посмотреть?

– Конечно, – пожал плечами эльф. – Только, чтобы применять Кэль Делле-Эрт, нужно хорошо знать анатомию и обладать развитой интуицией. Правильный рисунок для одного будет неправильным для другого. Что-то общее есть, но немного. Мне говорили, что нужно внимательно слушать пациента и себя самого. Метод ведь не только для пыток, но и для исцеления применяется.

– Совсем интересно… – Мэтр Эстеван потер подбородок. – Я хотел бы как-нибудь поговорить с тобой об этом подробно.

– Почему бы и нет? – тяжело вздохнул эльф.

Палач достал из сундука связку игл и прокалил их над огнем. Затем положил на стол рядом с прикованным целестинцем. Тинувиэль подошел ближе, вздернул уши вертикально вверх и принялся внимательно осматривать его. Священник с ужасом и неверием уставился на принца.

– Ты же эльф… – хрипло прошептал он. – Ты не можешь… Ты не имеешь права… Ты же светлый… Почему ты с этими слугами Тьмы?

– Не имею права, значит?! – Глаза Тинувиэля загорелись гневом. – А вы имели право Лека убивать?!

– Пятеро не должны возродиться… – устало прошелестел целестинец. – Ибо наступит Тьма, и небо рухнет на землю, и реки крови потекут в руслах вспять, и восстанут мертвые, и придет Владыка Бездны, и будет царствие его вечным…

– Значит, дело в этой дурацкой легенде?! – Эльф выронил из рук иглу. – Ах вы, сволочи! Так все это из-за древней сказки?!

Он несколько секунд с яростью смотрел на целестинца, не обратив никакого внимания на резко побледневшего Ланига, затем схватил другую иглу, ощупал предплечье священника и одним движением вогнал ее туда. Тот вскрикнул и дернулся. Тинувиэль брал иглы одну за другой и втыкал их в разные точки тела прикованного, создавая какой-то странный рисунок. Целестинец еще дергался, но с каждым разом все слабее. Наконец из его рта потекла струйка слюны.

– Кто ты? – резко спросил принц.

– Приор тарсидарского монастыря целестинцев, отец Дарвасий, в миру Херм Ранген, – безразлично ответил священник ровным, нечеловеческим каким-то, не имеющим даже намека на чувства голосом. – Паладин второго посвящения.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20 
Рейтинг@Mail.ru