Энид Блайтон
Близнецы в школе Сент-Клэр
Глава 3
Плохое начало
Вскоре близняшки поняли, что Сент-Клэр довольно сильно отличается от их прежней школы. Даже кровати и те были неудобными! А ещё им не разрешалось иметь собственное красивое покрывало с одеялом ему в тон – они должны быть одинаковыми у всех учениц.
– Терпеть не могу быть как все! – негодовала Пат. – Ох, если бы нам разрешили пользоваться своими вещами, все бы обзавидовались!
– Мне больше всего не нравится, что мы среди самых младших и что старшеклассницы разговаривают со мной так, будто мне шесть, – с грустью призналась Изабель. – «Эй, ты! С дороги!», «Эй, принеси мне книгу из библиотеки!». Просто ужас!
Уровень образования в Сент-Клэре был значительно выше, чем во многих других школах, и, несмотря на то что в Редруфсе сёстры успевали по всем предметам, они поняли, что здесь сильно отстают от своего класса, и это их очень злило. Они так надеялись, что произведут впечатление в новой школе, а теперь оказалось, что ничего особенного собой не представляют!
Вскоре Пат и Изабель познакомились поближе с некоторыми девочками в классе: с Хилари Вентворт и острой на язык Дженет Робинс, с тихоней Верой Джонс с длинными прямыми волосами и Шейлой Нейлор, слишком задиравшей нос. Близняшкам она совсем не нравилась.
– Не понимаю, чего она так заносится! – возмущалась Пат. – Да, дом у неё красивый – я видела фотокарточку на её столике, – но она порой ругается как базарная торговка! Потом, похоже, вспоминает, что ей не пристало так разговаривать, и начинает вести себя заносчиво и глупо.
Ещё в их классе училась Кэтлин Грегори, пятнадцатилетняя девочка. Выглядела она так, словно была чем-то напугана. Только одна Кэтлин действительно пыталась подружиться с сёстрами О’Салливан в первую неделю учёбы. Другие же девочки общались с ними лишь из вежливости, например если надо было подсказать, как найти класс. Все они считали Пат и Изабель воображалами.
– Кэтлин странная, – сказала Изабель. – Кажется, она очень хочет подружиться с нами – учебники одалживает, сладостями делится… Она в Сент-Клэре уже год учится, а подруг так и не завела. Когда я куда-то иду, она постоянно просится пойти со мной, но я говорю, что иду с тобой.
– Мне её немного жаль, – призналась Пат. – Она мне напоминает потерявшуюся собачку, которая пытается найти нового хозяина!
Изабель рассмеялась:
– Да, именно! Знаешь, из всех девочек в классе мне больше всего нравится Хилари. Она ничего из себя не строит, и с ней весело.
На старших девушек сёстры смотрели с восхищением – те казались им очень взрослыми. Особенно старшеклассницы – некоторые из них выглядели взрослее и благороднее учительниц! А школьная староста Уинифред Джеймс даже перемолвилась несколькими словами с сёстрами в первую неделю. Уинифред была высокой и умной на вид девушкой, со светло-голубыми глазами и красивыми шелковистыми волосами. Школа ею очень гордилась, ведь она с блеском сдавала экзамены.
– Вы новенькие, да? – спросила она тогда. – Привыкайте. Если возникнут трудности, обращайтесь ко мне. Я староста и всегда помогу, если нужно.
– О, спасибо! – ответили сёстры, польщённые, что с ними заговорила сама староста.
Уинифред удалилась со своими подругами, а близняшки так и таращились ей вслед.
– Она славная, – заметила Изабель. – Мне кажется, все старшеклассницы приятные, но очень уж серьёзные и правильные какие-то…
Ещё девочкам нравилась их учительница мисс Робертс, хотя та не терпела никаких глупостей и капризов. Порой Пат начинала из-за чего-нибудь спорить и заявляла:
– Меня так учили в прежней школе!
А мисс Робертс отвечала:
– Правда? Что ж, делай как знаешь, но тогда до уровня класса ты не дотянешься! Что хорошо в одной школе, в другой совершенно не подходит. Но если хочешь упрямиться, дело твоё!
Пат надувала губы, Изабель краснела как рак, а остальные девочки переглядывались с улыбками: этим воображалам давно следовало преподать урок.
Учительница по рисованию Мэри Уокер была молоденькой, жизнерадостной и своё дело знала. Она обрадовалась, выяснив, что обе сестры умеют рисовать и карандашами, и красками. Пат и Изабель любили занятия мисс Уокер: им разрешалось делать всё на своё усмотрение, прямо как в прежней школе. Девочки могли болтать и смеяться за работой, и зачастую в классе стоял шум и гам.
А вот учительница французского Мамзель оказалась не такой юной и беззаботной. Наоборот, она была пожилой, строгой, очень ответственно относилась к своему предмету и никому не давала спуску. На носу у неё сидело пенсне, которое так и норовило соскочить, когда Мамзель сердилась, а это случалось довольно часто. У неё были огромные ступни и резкий голос, и поначалу Пат и Изабель сочли его очень неприятным. Однако Мамзель обладала отменным чувством юмора, и, если что-то её смешило, она от души хохотала, а вслед за ней начинал смеяться весь класс.
Поначалу Пат и Изабель не поладили с учительницей французского: несмотря на то что девочки хорошо понимали французскую речь и бегло говорили, они не придавали особого значения грамматике и правилам. А вот учительница придавала этому ещё какое значение!
– Патриция и Изабель! – кричала она. – Говорить на моём языке недостаточно! То, как вы пишете, просто безобразие! Взгляните на это сочинение – оно безобразное, просто безобразное!
«Безобразие» и его производные были любимыми словами Мамзель. Она употребляла их при каждом случае: когда говорила о погоде, когда у неё ломался карандаш, когда ругала девочек и даже когда пенсне соскакивало с её большого носа! Пат и Изабель прозвали её между собой Мамзель Безобразие и втайне побаивались этой громогласной, но добросердечной француженки.
Историю вела мисс Кеннеди, и на её уроках царил полный хаос. Бедная учительница находилась в преклонном возрасте и не могла удерживать внимание девочек дольше пяти минут. Она была очень нервной и серьёзной, всегда вела себя исключительно вежливо, выслушивала все вопросы, которые ей задавали, какими бы глупыми они ни были, и долго и подробно на них отвечала, даже не подозревая, что девочки просто подшучивают над ней.
– До мисс Кеннеди уроки истории вела её подруга мисс Льюис, – рассказала сёстрам Хилари. – Она была замечательная. А потом заболела прямо посреди последнего семестра и попросила директрису нанять её подругу мисс Кеннеди до тех пор, пока не вернётся. У старушки Кеннеди куча учёных степеней, она должна быть гораздо умнее директрисы, но, боже мой, какая же она глупая!
Постепенно Пат и Изабель познакомились со многими девочками и учительницами, выучили расположение классов и привыкли к школьным порядкам. Но уже спустя две недели с большим сожалением вынуждены были признать, что они в этой школе «никто», как жаловалась Пат.
Кое-что не устраивало их сильнее прочего – по заведённому в Сент-Клэре порядку младшие девочки должны прислуживать старшим ученицам. Девушки из пятых и шестых классов, которым было уже по семнадцать и восемнадцать лет, занимали отдельные гостиные – по два человека в каждой. Им разрешалось обставлять комнаты по своему вкусу, но скромно, разжигать камин в холодную погоду и пить чай там, а не в столовой вместе со всеми.
Однажды Изабель и Пат сидели в общей гостиной за чтением, как вдруг вошла девочка и позвала Дженет:
– Эй, Дженет! Кей Лонгден хочет, чтобы ты разожгла камин и приготовила ей тосты.
Дженет молча встала и вышла из гостиной. Пат и Изабель изумлённо посмотрели ей вслед.
– Ну и ну! Какая наглость со стороны этой Кей Лонгден посылать вот так за Дженет! Я бы ни за что не пошла разжигать чей-то камин! – воскликнула Пат.
– И я тоже! – поддержала сестру Изабель. – Пускай служанка разжигает или сама Кей.
Хилари Вентворт подняла голову от вышивки.
– Вы следующие в очереди! На будущей неделе ждите неожиданных заданий, близняшки. Если старшим что-то нужно, мы должны это для них делать. Так уж здесь заведено. К тому же в этом нет ничего страшного. Когда мы сами будем учиться в старших классах, тоже будем посылать за младшими и приказывать им!
– Я вообще об этом не знала! – вскричала Пат. – И не собираюсь ничего ни для кого делать! Наши родители отправили нас сюда не для того, чтобы мы прислуживали ленивым старшеклассницам. Сами пусть камин разжигают и поджаривают себе тосты! Мы с Изабель этого делать не будем! И они нас не заставят!
– Скажите пожалуйста, какие мы вспыльчивые! – воскликнула Хилари. – Отойди подальше, Пат, а то ты меня сейчас подпалишь!
Пат захлопнула книгу и выбежала из комнаты. Изабель бросилась за ней следом. Остальные девочки рассмеялись.
– Вот же дурочки! – сказала Хилари. – Да кем они себя возомнили? Почему никак не успокоятся? Сбить бы с них спесь – может, тогда нормальными станут? Давайте так и сделаем, не то они будут просто невыносимыми!
– Ладно, – согласилась Вера, – я «за». Ну и лица у них были, когда они узнали, что нужно прислуживать старшим девочкам. Надеюсь, им достанется Белинда Тауэрс. Мне пришлось прислуживать ей в прошлом семестре. Ох, как же она меня гоняла! Белинда почему-то вбила себе в голову, что я ленивая, и я фунтов[3] пятнадцать скинула, пока целую неделю была у неё на побегушках!
Девочки рассмеялись. Потом заговорила Шейла Нейлор в своей обычной грубой манере:
– Плохие люди всегда думают, что они что-то из себя представляют, хотя на самом деле они просто ничтожества. Я уверена, что дома я бы даже не заговорила с такими, как Пат и Изабель.
– Ой, перестань, Шейла, – сказала Хилари. – Близняшки вовсе не такие уж плохие. Но всё же их ждут кое-какие неприятные сюрпризы!
И сюрпризы действительно случились, прямо на следующей неделе.
Глава 4
Неприятности для близняшек
В один из дней, около половины шестого, когда близняшки писали письма домой, в общую гостиную заглянула ученица четвёртого класса:
– Эй! Где близняшки О’Салливан? Белинда Тауэрс зовёт одну из них.
Пат и Изабель подняли головы. Пат побагровела.
– Что ей нужно? – спросила она.
– А мне откуда знать? – ответила девочка. – Она днём на поле была, так что, может, хочет, чтобы ей вымыли сапоги. Да не важно, бегите скорей, а то влетит!
Девочка ушла, а близняшки так и сидели не шелохнувшись. Хилари взглянула на сестёр.
– Чего расселись? Одна из вас должна пойти и узнать, что нужно Белинде. Не заставляйте её ждать. Она такая же вспыльчивая, как и ты, Пат.
– Я пойду, – сказала Изабель, вставая.
Но Пат дёрнула её за руку:
– Нет, не пойдёшь. Я не буду чистить ничьи сапоги, и ты тоже.
– Слушай, Пат, не дури, – заговорила Дженет. – Может, Белинда хочет тебе что-то сказать. Ой, а вдруг она предложит вам вступить в команду по лакроссу? Она же капитан.
– О, это вряд ли, ведь мы с Изабель раньше не играли в лакросс, а вчера и вовсе оплошали.
– Ну же, идите! – настаивала Хилари. – Вам всё равно придётся пойти, так почему бы не сейчас?
В гостиную заглянула другая девочка.
– Эй! Белинда рвёт и мечет! Где близняшки О’Салливан? Если одна из них не отправится сейчас же к Белинде, им мало не покажется!
– Пойдём, – сказала Пат Изабель. – Узнаем, что ей нужно. Но я не собираюсь чистить сапоги и разжигать камин, и точка. И ты тоже не станешь!
Сёстры вышли из гостиной. Остальные девочки захихикали.
– Вот бы посмотреть, что сейчас будет! – воскликнула Дженет. – Мне нравится видеть Белинду в гневе!
Белинда Тауэрс сидела в гостиной, которую делила с Памелой Харрисон. Пат открыла дверь.
– А стучать вас не учили?! – закричала Белинда. – Нельзя врываться без стука! И почему это вы так долго сюда плелись? Я давно за вами послала.
Пат опешила от такого приёма, а Изабель не осмелилась открыть рот.
– Вы что, языки проглотили? – не унималась Белинда. – Боже, Памела, ты когда-нибудь видела таких непроходимых тупиц? Ну раз вы обе явились, то кое-что для меня сделаете. Почистите наши с Памелой сапоги, разожгите камин и поставьте греться чайник. Вода в конце коридора… Пойдём, Памела, возьмём домашнее задание, а там и чайник как раз вскипит.
Девушки направились к двери. Красная от злости Пат остановила их.
– Я приехала в Сент-Клэр не для того, чтобы прислуживать старшим девочкам, – заявила она. – И моя сестра тоже. Мы не должны ни сапоги вам чистить, ни чайник греть, ни камин разжигать.
Белинда встала как вкопанная и презрительно уставилась на Пат, словно на мерзкое насекомое, а затем повернулась к Памеле:
– Нет, ты слышала? Вот это наглость! Ну ладно, дорогуша, никаких тебе прогулок в город. Запомни это!
Сёстры обескураженно смотрели на Белинду. Ученицам школы разрешалось ходить по парам в город, чтобы купить что-нибудь, поглазеть на витрины магазинов или даже сходить в кино, если позволят. Наверняка Белинда была не вправе лишать их этого.
– Не думаю, что ты можешь запрещать нам! – вспылила Пат. – Я пойду к Уинифред Джеймс и всё ей расскажу.
– Чёрт подери! – вспылила Белинда. Даже её рыжие волосы, казалось, охватило пламя. – Вас и правда надо на место поставить. Давай беги к Уинифред. Пожалуйся ей и увидишь, что будет.
Пат и Изабель вышли за дверь. Изабель очень расстроилась и хотела остаться и выполнить указания Белинды, но Пат была просто в бешенстве. Схватив сестру за руку, она потащила её за собой к старосте Уинифред в её гостиную, которую та ни с кем не делила. Войти без стука Пат не осмелилась, поэтому тихонько постучалась.
– Войдите! – отозвалась Уинифред, и близняшки открыли дверь. Уинифред занималась. – В чём дело? У меня нет времени.
– Пожалуйста, Уинифред, помоги нам! – начала Пат. – Белинда Тауэрс приказала почистить её сапоги, разжечь камин и вскипятить чайник. А когда мы отказались, она сказала, что нам запретят ходить в город. В общем, мы пришли спросить у тебя, так ли это.
– Ясно, – вздохнула Уинифред. – Что ж, в школе давно заведено, что младшие ученицы прислуживают старшим, помогают по мелочи. Ничего страшного в этом нет. Со своим уставом в чужой монастырь не ходят.
– Но мы не хотели идти в Сент-Клэр и следовать этим глупым порядкам не обязаны, – возразила Пат. – Правда ведь, Изабель?
Изабель покачала головой. Она и подумать не могла, что Пат осмелится разговаривать с Уинифред в таком тоне. У Изабель, в отличие от сестры, тряслись поджилки! А вот Пат смелости было не занимать.
– Я бы на твоём месте подумала, прежде чем называть наши обычаи глупыми, – спокойно заметила Уинифред. – Слушайте, неужели вы не можете почистить сапоги? И не знаете, как разжигать камин? И чайник, что ли, никогда не кипятили?
– В Редруфсе мы такого не делали, и дома тоже, – упорствовала Пат.
– Я не знаю, как чистить грязные сапоги! – выпалила Изабель, подумав, что если так сказать, то Уинифред избавит их от этого неприятного поручения.
– Господи боже! – с неприязнью произнесла Уинифред. – Почти в пятнадцать лет не уметь чистить сапоги! Какой ужас! Тем более вам нужно сейчас же этому научиться. Возвращайтесь в гостиную Белинды и постарайтесь выполнить все её поручения. Она, конечно, вспыльчивая и как следует вас отчитает, но, честно говоря, вы этого заслуживаете. Пора бы образумиться.
Уинифред вернулась к занятиям, а пунцовые от гнева Пат и Изабель вышли из комнаты и, тихо закрыв дверь, переглянулись.
– Даже если мне придётся просидеть в школе до конца семестра и не ходить в город, я всё равно не буду чистить её грязные сапоги, – сердито проговорила Пат.
– Ох, Пат! Но мне очень хочется купить новую щётку для волос и шоколада, – расстроенно протянула Изабель. – Ну же, давай лучше сделаем, что просят. Другие девочки подумают, что мы круглые дурочки, раз закатываем такие сцены. Они и так уже над нами смеются.
– Делай, если хочешь, а я не буду! – отрезала Пат и, задрав нос, зашагала прочь, оставив сестру одну.
Изабель постояла на месте, размышляя:
«Что, если я пойду и выполню поручения Белинды? Это значит, что я смогу ходить в город, а поскольку нас с Пат не отличить друг от друга, она тоже сможет пойти, только в другое время и с кем-нибудь из девочек. Никто не догадается! Мы обведём Белинду вокруг пальца!»
Изабель вернулась в гостиную Белинды, но там уже никого не было. На полу лежали две пары заляпанных грязью сапог. Их владелицы, судя по всему, долго бродили в поле. Изабель подняла сапоги. Ну и ну, и как отмыть такую грязищу?!
За дверью послышались чьи-то шаги. Изабель выглянула в коридор и увидела Кэтлин Грегори.
– Кэтлин! Ты только глянь на эти жуткие сапоги! Как мне их вымыть?
Кэтлин тут же остановилась, обрадованная тем, что Изабель попросила у неё помощи.
– Сначала нужно соскрести глину. Давай я тебе помогу!
За работой, которая заняла немало времени, Кэтлин без умолку болтала, рассказывая о том, как мама всё время баловала её дома, какие подарки ей дарят родители и сколько денег они прислали ей на день рождения.
Изабель была благодарна Кэтлин за помощь, поэтому вежливо её слушала, но думала при этом, что та ведёт себя странно. В конце концов, всем дарят подарки на день рождения и присылают деньги!
Когда с чисткой сапог было покончено, Изабель аккуратно поставила их на обувную полку и разожгла камин. Кэтлин показала ей, где набрать в чайник воды, и поставила его греться. Тут как раз и Белинда с Памелой вернулись.
– О, так ты всё-таки решила образумиться. А сестра твоя где? Она тебе помогала?
– Нет, – ответила Изабель.
– В таком случае передай сестре, что ей не видать прогулок в город, пока она не начнёт помогать, – сказала Белинда, разваливаясь в кресле. – Я не допущу, чтобы новенькие устанавливали здесь свои правила! Чайник уже вскипел? Боже, да вода совсем холодная! Ты давно его поставила?
– Только что, – пролепетала Изабель.
– А сообразить, что сперва надо разжечь камин и поставить греться чайник, а после чистить сапоги, тебе ума не хватило, да? – язвительно заметила Белинда. – Ты, верно, подумала, что нельзя чистить сапоги, пока кипит чайник? Ну что за дети пошли! В твоём возрасте я была куда разумнее. А теперь исчезни. И в следующий раз, когда я за тобой пошлю, чтоб бегом бежала!
Изабель вышла в коридор. Когда она закрывала дверь, Белинда крикнула ей вдогонку:
– И не забудь передать своей упрямой сестре, что я сказала! Если она ослушается, я доложу о ней мисс Теобальд.
Изабель поспешно ушла. Она была расстроена, зла и чувствовала себя невозможно глупой. Почему, почему, почему она не поставила сначала греться чайник? Неудивительно, что Белинда сочла её дурочкой.
Изабель рассказала Пат о случившемся.
– А ещё она передала, что тебе нельзя ходить в город, пока не станешь помогать. Но ты можешь ходить, Пат, потому что никто не поймёт, кто из нас кто! Думаю, никто нас не отличает друг от друга.
– Ладно, – бросила Пат. – Но я не ожидала, что ты легко сдашься, Изабель. Подумать только, сапоги грязные чистить!
– Вообще мне даже понравилось, – призналась Изабель. – Мне Кэтлин помогала. Сначала мы…
– Ой, замолчи! – грубо оборвала сестру Пат. – Если хочешь, пойди сочинение напиши о том, как чистить сапоги и кипятить чайники, а ко мне с этим не лезь!
Изабель задели слова Пат. Но та не могла долго сердиться на сестру, поэтому уже спустя час взяла её под руку и сказала:
– Прости меня, я на самом деле не на тебя злилась, а на Белинду, и выместила злость на тебе. Ну и пусть! Я обдурю Белинду и буду ходить в город, когда захочу, притворяясь тобой.
И Пат была верна своему слову. Она то и дело ходила в город с кем-нибудь из девочек, прикидываясь Изабель, и никто ни о чём не догадывался! Близняшки же от души веселились, когда им удавалось обвести всех вокруг пальца.
Но однажды после чаепития, когда Пат была в городе вместе с Кэтлин, в гостиную вошла одна из девочек. Изабель ставила пластинку на проигрыватель и подскочила, когда услышала, что зовут Пат.
– Патриция О’Салливан! Тебя требует к себе Белинда!
«Что ж… Я должна притвориться Пат, – подумала Изабель. – Но что нужно от неё Белинде? Из нас двоих её поручения выполняю только я. Она знает, что Пат не станет ничего делать». Изабель решила выяснить, зачем Белинде понадобилась Пат, и отправилась к ней.
Капитан команды по лакроссу сидела, склонившись, за столом и, услышав, что кто-то вошёл, подняла голову.
– Пат О’Салливан, вчера на занятии лакроссом ты неплохо играла, я за тобой наблюдала. Ты глупая и упрямая девчонка, но, если речь идёт о лакроссе, я готова закрыть на это глаза. Я внесу тебя в список членов команды на субботний матч.
Изабель изумлённо уставилась на Белинду. Как же обрадуется Пат! Она промямлила слова благодарности и умчалась в гостиную. Сестра ещё не вернулась из города, а ей хотелось поскорее рассказать потрясающие новости.
Узнав о своём участии в субботней игре, Пат лишилась дара речи.
– Так быстро попасть в команду! Как великодушно со стороны Белинды! Будь она злопамятной, то ещё несколько месяцев не давала бы мне играть.
Затем Пат, вдруг сникнув, вышла из гостиной. Изабель прекрасно знала, о чём думает сестра, потому что её беспокоило то же самое.
Через некоторое время Пат вернулась и обняла Изабель.
– Чувствую себя очень скверно, – вздохнула она. – Ты делала за меня всю работу, а я ходила в город просто назло Белинде. Мне казалось, очень умно́ меняться местами, но теперь так не кажется.
– Мне тоже, – кивнула Изабель. – Это было нечестно. Белинда так благородно поступила – включила тебя в команду перед матчем, хотя наверняка сильно злилась на тебя, а мы так подло себя повели. И знаешь что, Пат? Я вовсе не против помогать старшим девочкам. И на самом деле они очень даже ничего. Ну и, в конце концов, что такого в том, чтобы вскипятить воду и поджарить тост? Белинда часто со мной разговаривает, и она мне нравится, хотя её вспыльчивость немного пугает.
Пат потёрла нос и нахмурилась. Она всегда так делала, когда ей было стыдно. Неожиданно она встала и направилась к двери.
– Я скажу Белинде, что обманула её и что не буду в субботу участвовать в матче, раз поступила так скверно.
Пат побежала в гостиную Белинды и постучала в дверь. Белинда крикнула «Войдите!» и, увидев Пат, сильно удивилась.
– Привет, Изабель! Я за тобой не посылала.
– Я не Изабель, а Пат. И пришла поговорить насчёт субботнего матча.
– Что ж, я тебе уже всё сказала только что, добавить нечего, – ответила Белинда.
– В том-то и дело. Мне ты ничего только что не говорила – ты сказала это моей сестре Изабель. Я в это время была в городе. Знаю, ты запретила мне туда ходить, но мы с сестрой выглядим одинаково, поэтому никто ни о чём не догадывался.
– Это очень подло, Пат, – с презрением проговорила Белинда.
– Я знаю и прошу за это прощения, – смущённо ответила Пат. – Я пришла поблагодарить тебя, что ты включила меня в команду по лакроссу на матч, но понимаю, что теперь ни о какой игре не может быть и речи. И я не могу отплатить тебе за доброту, продолжая обманывать. Теперь буду выполнять твои поручения вместе с Изабель. Я глупо себя вела раньше. Вот и всё, Белинда.
– Нет, не всё, – сказала Белинда, и голос её был непривычно мягкий. – Мне тоже есть что сказать. Ты поступила подло, но тебе хватило совести всё исправить. Предлагаю больше не вспоминать об этом. Но в субботнем матче ты будешь играть!
Пат со всех ног помчалась рассказать обо всём Изабель. Сердце буквально выпрыгивало у неё из груди от радости. Какая Белинда добрая! Как можно было считать её злюкой?
«Я буду кипятить ей чайник, буду чистить её сапоги и даже пол буду мыть! – думала Пат. – И в субботу я забью дюжину голов!»
Дюжину она не забила, но забила один, причём очень сложный, и как же ей было приятно, когда Изабель и Белинда закричали хором:
– Молодец, Пат! Отличный гол, просто отличный!
