Эрин Уатт
Отвергнутый наследник
Глава 4
Я ложусь рано. Этой ночью я не ездил драться, поэтому тело не болит, и на следующее утро чувствую себя превосходно. В кои-то веки я успеваю выпить кофе и съесть бейгл на завтрак. В школе останавливаюсь у шкафчика Ларри и бью кулаком по дверце рядом с замком. Та распахивается, и я засовываю внутрь коробку с кроссовками. Потом иду в раздевалку – поразительно, но я успеваю на нашу утреннюю тренировку. Когда вхожу, товарищи по команде встречают меня аплодисментами.
– Ну ни фига себе! – восклицает Ларри. – Без десяти шесть, а Ройал уже здесь.
Кто-то усмехается.
– Наверное, ад замерз.
– А может, он проиграл спор, – иронизируют ребята.
Я закатываю глаза и иду к своему шкафчику. У двери в подсобку замечаю тренера Льюиса, который разговаривает с коротко стриженным парнем.
Хоть я пришел на десять минут раньше, но все равно позже. Тренер хлопает в ладоши, увидев меня, и говорит:
– Отлично. Все в сборе.
Я смотрю на Коннора Бэббиджа – тот стоит, прислонившись к своему шкафчику, – и незаметно киваю в сторону тренера. Коннор пожимает плечами, словно отвечая: «Понятия не имею, кто это».
Тренер выходит вперед.
– Ребята, это Брэндон Мэтис. Он только что перевелся в «Астор» из «Беллфилд Преп». И он наш новый квотербек.
Все в раздевалке, включая меня, облегченно выдыхают. Никто даже не оборачивается, чтобы посочувствовать двум девятиклассникам на скамейке запасных. Они уже доказали свою полную беспомощность, да и сами только что с облегчением восприняли озвученную тренером новость.
– Мэтис, – рявкает тренер. – Ты хочешь что-нибудь сказать своей команде?
Новенький улыбается нам. Высокий, приятной внешности, да еще и дружелюбный? Я уже прямо вижу, как на пол падают трусики девчонок «Астора».
– Только то, что буду рад со всеми вами подружиться и забрать домой кубок.
Несколько игроков одобрительно кивают. Я же пока присматриваюсь к Мэтису.
Тренер переводит взгляд на меня.
– А ты, Ройал? Тебя устраивает эта перемена?
Теперь, после того как Рид окончил школу, я стал негласным лидером защиты. Если я приму Мэтиса, остальные ребята последуют моему примеру. Тренер это знает.
– Ого, тренер! Неужели вам не все равно, что я чувствую? – Я утираю несуществующую слезинку. – Я так тронут!
– Плевать я хотел на то, что ты чувствуешь, парень. Я просто знаю, сколько проблем может быть с вами, Ройалами. – Он хмуро смотрит на меня. – Но сегодня никаких проблем не будет, да, Ройал? Ты примешь своего нового квотербека с распростертыми объятиями, верно?
Я притворяюсь, что обдумываю его слова.
– Ройал, – предостерегает он.
Я широко ухмыляюсь.
– Нет, со мной не будет никаких проблем. – Я широко развожу руки в стороны и одариваю Мэтиса сияющей улыбкой. – Иди сюда, здоровяк, дай обниму!
Кое-кто из моих товарищей по команде прыскает от смеха.
Мэтис, кажется, ошарашен.
– Э-э, вообще-то, я не очень люблю обниматься.
Я опускаю руки.
– Черт, тренер, я приветствовал его с распростертыми объятиями – в буквальном смысле, – а он отказался обниматься со мной!
Бэббидж взрывается смехом.
Тренер вздыхает.
– Это фигура речи, парень. Просто пожми ему руку.
Не переставая смеяться, я делаю шаг вперед и жму руку Мэтису.
– Рад, что ты в нашей команде, – говорю я ему.
И это сущая правда. Нам кровь из носу нужен квотербек, который способен бросать чертов мяч.
– И я рад, что теперь с вами, – отвечает Мэтис.
Тренер снова хлопает в ладоши.
– Все, парни, переодевайтесь и марш на силовые упражнения!
Я снимаю с себя форму «Астор-Парка». Рядом со мной Доминик Уоррен натягивает баскетбольные шорты.
– Йоу, Мэтис, – кричит через комнату Дом. – Как у вас в «Беллфилде» с дырками?
– С дырками? – переспрашивает новенький.
– Да, с дырками. Ну, ты понимаешь. С телками. – Дом садится на лавку и наклоняется, чтобы завязать шнурки. – Я подумываю о том, чтобы найти себе девчонку в «Беллфилде» – все эти чики из «Астора» мне уже поперек горла.
Мэтис улыбается.
– Эй, а я слышал, что в «Астор-Парке» девчонки просто отпад.
– Ага, они красивые, – соглашается Дом. – Но им всем как будто палки в задницы воткнули. Их папочки миллионеры, понимаешь? И большинство из них ведут себя так, будто делают тебе одолжение, всего лишь заговорив с тобой.
– Не у всех палки в задницах, – не соглашаюсь я, думая об Элле и Вэл, двух самых классных девчонках из всех, кого знаю.
Я бы и Хартли к этому списку добавил, но только еще не успел узнать ее получше. А вот у ее мамаши точно в заду палка, а то и две. Какой черт вчера вселился в эту женщину? Я встречал не одну чопорную, высокомерную богатую стерву, но даже у самых-самых из них было понятие об элементарных манерах. Мы же южане, бога ради! Тебя сперва приглашают в дом, угощают стаканом холодного чая и куском пирога и только потом… Но захлопывать двери перед носом… Так никто не делает!
Дом закатывает глаза.
– А вот еще кое-что, что тебе нужно знать, – говорит он Мэтису. – Вот этот вот Ройал переспал с каждой девчонкой в этой школе.
– Я бабник, – обувая кроссовки, соглашаюсь я. – Держись меня, квотербек, и у тебя не будет проблем с противоположным полом.
Усмехаясь, Мэтис подходит ко мне.
– О, спасибо, Ройал. Кстати, как тебя зовут?
– Истон Ройал, – отвечаю я.
– И как тебя лучше называть?
– Да как хочешь. А ты что предпочитаешь: Мэтис или Брэндон?
– Вообще-то, Брэн.
– Брэн? Как та дрянь в кашах, от которой лучше срешь?
Мэтис смеется, закинув голову.
– Да, точнее и не скажешь. – Он бьет меня по плечу. – А ты забавный парень, Ройал.
А то я не знаю.
Когда мы заходим в зал, Мэтис все еще смеется. Обычно я выбираю в партнеры Паша или Бэббиджа, но сейчас не против познакомиться с нашим новым квотербеком и поэтому предлагаю подстраховать его.
– Конечно, – с благодарностью отвечает Брэн.
Он ложится на лавку. Я встаю в изголовье, мои руки замирают над тяжелой штангой. Рассматривая руки Мэтиса, я отмечаю, какие они длинные и мускулистые. Надеюсь, бросок у него что надо.
– Значит… «Беллфилд Преп»? Ты жил в Хантерс-Пойнте, да? – спрашиваю я, имея в виду городок в двадцати минутах езды на запад от Бэйвью.
– Вообще-то, я до сих пор там живу. Мои родители не стали переезжать, чтобы я мог добираться до «Астора» за пятнадцать минут. Мама слишком сильно любит свой сад, чтобы оставить его.
– Чем занимается твоя семья?
– В смысле?
– На чем нажили состояние Мэтисы? – сухим тоном поясняю я. – Нефть? Экспорт? Транспортировки?
– А, это. Нет никакого состояния. Я думаю, мы относимся к среднему классу. Моя мама – учительница, папа – бухгалтер. Я здесь на стипендии, иначе наша семья не смогла бы оплатить учебу: она здесь в десять раз дороже, чем в «Беллфилде». – Он ставит штангу на место и делает пару глубоких вдохов. От усилий его лицо раскраснелось.
– Ясно, понял.
Я чувствую себя глупо из-за того, что сделал преждевременные выводы. Мэтис – классный парень. И он даже бровью не повел, когда я начал задавать вопросы, не обиделся на них и не устыдился своего социального статуса. Не то чтобы я хвастался миллиардным состоянием своего отца – какое отношение имеют ко мне его деньги?
Мы, продолжая разговаривать, меняемся местами, и теперь я поднимаю штангу, а Мэтис страхует меня. Он рассказывает, как в прошлом году начал регулярный сезон в команде «Беллфилда», но сломал запястье и не смог попасть в плей-офф. Заменявший его игрок в первой же игре три раза потерял мяч, и именно поэтому «Астор-Парк» ни разу не сыграл с «Беллфилдом». Они никогда не попадали в плей-офф, а теперь все, наверное, злятся, что Брэн ушел играть в «Астор».
– Но «Астор» открывает лучшие возможности, понимаешь? – говорит он. – Хорошее образование, плюс полезные связи.
Я даже и не думал об этом, потому что никогда не вращался за пределами социального круга «Астора». Если ты был частью этого мира, то сначала учился в школе Святой Марии для мальчиков и девочек, пусть даже твоя семья не была особо религиозной. После школы Святой Марии ты шел в Академию Лейк-Ли, ну а потом – в «Астор».
Мы растем на благодатной почве привилегированного класса, со всеми нашими трастовыми фондами, роскошными тачками и дизайнерской одеждой. И частными самолетами, если ты Ройал.
– Какая у вас в «Беллфилде» тусовка? – спрашиваю я.
Судя по тем парням, с которыми я дерусь, единственное различие между мажором из частной академии «Астор» и парнем из дока – цена за выпивку, которую мы пьем. У всех нас красная кровь, и всем бывает больно.
– Я не особо часто хожу на вечеринки. Не пью.
– В смысле во время сезона?
– Вообще. У меня очень строгие родители, – признается Брэн, когда я соскакиваю с лавки, выполнив упражнения. – Мой отец – фанат футбола. В нем вся его жизнь, буквально. Он следит за тем, что я ем и пью. Мы даже наняли диетолога, который раз в неделю приезжает к нам домой с новым планом питания. С семи лет у меня личный тренер.
Похоже на оживший кошмар. Представить себе не могу, чтобы мой отец отслеживал, сколько токсинов попадает в мое тело. Их так много, что он бы просто не успевал считать. Единственное, где он по-настоящему проявляет твердость, – это полеты. Но как бы меня ни напрягало то, что мне закрыт доступ к кабине пилота, я понимаю, что это, скорее всего, в большей степени связано с одним судебным процессом, с которым папе пришлось разбираться некоторое время назад. Один из летчиков-испытателей «Атлантик Эвиэйшн» погиб, и расследование выявило злоупотребление спиртным. С тех пор отец очень строг в отношении алкоголя и летной работы.
– Это жесть, – участливо говорю я.
Брэн пожимает плечами.
– Футбол – мой билет в лучшую жизнь. Эта жертва того стоит. К тому же твое тело – твой храм, верно?
Я беру полотенце и вытираю вспотевшую шею.
– Нет, мужик, – с ухмылкой отвечаю я. – Мое тело – это игровая площадка. Хотя нет, подожди. Это парк развлечений. Истонленд. Девчонки сбегаются отовсюду, чтобы на собственном опыте испытать сумасшедшие поездки на аттракционах Истонленда.
Мэтис ржет.
– Ройал, ты всегда такой самоуверенный засранец?
– Всегда! – подтверждает Паш с другого конца тренажерного зала.
– Серьезно, это чертовски бесит, – вмешивается другой товарищ по команде, Престон.
– Они просто завидуют, – объясняю я Мэтису. – Особенно Престон.
Затем театральным шепотом добавляю:
– Бедняга все еще девственник. Только ш-ш-ш, никому не говори.
Престон показывает мне средний палец.
– Да пошел ты, Ройал! Это же неправда.
– Тебе нечего стыдиться, – снисходительным тоном говорю я, наслаждаясь тем, как краснеет его лицо. Престона легко подколоть. – Кто-то же должен обменяться кольцами невинности с дебютантками.
Мы перебрасываемся шутками и пошлостями до конца тренировки, и пусть это весело, я все равно расстроен тем, что сегодня мы только поднимали тяжести. Я бы с удовольствием выплеснул немного агрессии на грунте, но тренер уделяет нашей физической подготовке внимания не меньше, чем полевым упражнениям.
Быстро приняв душ, я переодеваюсь в школьную форму и марширую по школе в единственно возможном направлении – к шкафчику Хартли Райт.
Первое, что я вижу возле него, – это задница Хартли. Ну, почти. Она стоит на цыпочках, пытаясь что-то достать с верхней полки. Ее юбка приподнялась, обнажая голое бедро.
А она не укорачивает свою юбку. Все остальные девчонки в «Асторе» подворачивают юбки настолько, насколько это может стерпеть Берингер. Хартли же демонстрирует ее подлинную длину – до колен.
– Давай достану, – предлагаю я.
Она испуганно вздрагивает и ударяется головой о нижнюю полку.
– Ой! – вскрикивает Хартли. – Черт бы тебя побрал, Ройал!
Я усмехаюсь, а она потирает голову.
– Прости, просто хотел помочь. – Я подаюсь вперед и достаю учебник, за которым она тянулась. – Кстати, может, не стоит складывать вещи на самую верхнюю полку, если ты такая коротышка?
Хартли сердито смотрит на меня.
– Я не коротышка.
– Да неужели? – Я выгибаю бровь, глядя на нее сверху вниз.
– Да, неужели, – настаивает она на своем. – У меня просто нестандартные вертикальные пропорции.
– Ну ладно, давай будем называть это так. – Я передаю ей учебник, а потом роюсь в своем рюкзаке. – Кстати, раз уж я такой потрясающий и любезный…
– Никто не говорил, что ты потрясающий или любезный, – перебивает меня Хартли.
Я не обращаю на нее внимания.
– Я сделал для тебя копии своих конспектов по математике. Ты ведь начинаешь сегодня, верно?
Хартли медленно кивает и, глядя на меня с подозрением, берет конспекты.
– Это очень… мило с твоей стороны.
У меня такое чувство, что она скорее ударит себя, чем сделает мне комплимент, и от этой мысли на моем лице появляется широченная улыбка.
– Всегда пожалуйста.
– Я не сказала «спасибо».
– Ты сказала, что я потрясающий…
– Этого я тоже не говорила.
– …что почти то же самое, что «спасибо». – Я придвигаюсь ближе и глажу ее по голове. Она отталкивает мою руку. – Так что всегда пожалуйста. Кстати, вчера вечером я заезжал к тебе домой и…
– Ты что? – взвизгивает Хартли.
– Я заезжал к тебе домой. – Я пристально смотрю на нее. – Это что, запрещено?
– Кто открыл дверь? – требовательным тоном спрашивает она. – Моя сестра? Как она выглядела?
Как она выглядела? Хартли ведет себя так, будто там не живет.
– Не знаю. Дверь открыла твоя мама, а когда я спросил, дома ли ты, она сказала «нет» и захлопнула дверь прямо у меня перед носом. Как это понимать?
– Моя мама не самый приятный в мире человек, – со смирением в голосе отвечает Хартли.
– Да ну?
В коридоре начинает собираться народ. Я замечаю, что в пяти шагах от нас притаились Фелисити и парочка ее подружек. Судя по их виду, им очень интересно, о чем я разговариваю с Хартли. Я слегка разворачиваюсь на месте, чтобы загородить им обзор.
– Ну и где ты была? – спрашиваю я. – На горячем свидании?
– Нет. Я не хожу на свидания. – Ее голос звучит рассеянно, и она грызет ноготь на большом пальце.
– Вообще не ходишь?
– Сейчас не хожу. У меня нет времени на это.
Я хмурюсь.
– Почему?
Она смотрит на меня.
– Ты очень клевый…
Приободрившись, я распрямляю плечи, но Хартли еще не закончила.
– …и в другой жизни я бы с радостью ухватилась за шанс сходить с тобой на свидание, но у меня нет ни времени, ни энергии встречаться с парнем вроде тебя.
– И что, черт побери, это значит?
– Это значит, что мне пора на урок. – Она с силой захлопывает дверь своего шкафчика.
– Тогда увидимся за ланчем.
Ответа не следует. Но я же Истон Ройал. Мне не нужен ее ответ. Я знаю, что она изменит свое мнение. Они все так делают.
Глава 5
Я впустую трачу десять минут обеденного перерыва на ожидание Хартли, но, когда живот начинает урчать, устало тащусь в столовую. Да что с ней такое? Она призналась, что я «суперклевый» и что хочет быть со мной. Этим все сказано. Почему же она продолжает избегать меня? У нее нет на меня времени? Я что, похож на какого-то прихотливого парня, который требует к себе постоянного внимания? Ха.
– Истон! Сюда! – раздается пронзительный голос.
Я морщусь. Клэр никак не хочет отпустить меня, хотя мы не встречаемся уже целый год. В отличие от Хартли, я знаю, что игнорировать людей невежливо, но в то же время понимаю, что стоит мне обратить на Клэр хоть капельку внимания, как она тут же истолкует это по-своему. Обычное приветствие в коридоре превращается в ее голове в предложение сходить на бал. Ну а если я сяду с ней за один стол во время обеда, она начнет рассылать приглашения на вечеринку по случаю скорой помолвки.
Я неспешно беру поднос и наполняю его едой, а затем иду через зал столовой. Хотя со всеми этими дубовыми панелями, которыми обшиты стены, круглыми столами и огромными окнами от пола до потолка эта гигантская комната больше напоминает ресторан в частном клубе, чем столовую. Но это же «Астор-Парк». Мы купаемся в роскоши и достатке.
По-моему, я запал на Хартли потому, что мне стало скучно. Я знаю каждого в «Асторе» вот уже на протяжении трех лет. А кого-то, типа Фелисити Уортингтон, – с тех пор, как еще носил подгузники. И в пять лет она раздражала меня не меньше, чем сейчас.
Школа – это скука. Например, я уже знаю всю эту белиберду, которой нас учит мисс Манн. Я далеко не отличник, но это лишь потому, что материал для изучения очень легкий. Да и вряд ли мне пригодятся хорошие оценки для испытания самолетов: там достаточно просто быть уверенным в том, что делаешь. И я уверен. Просто сейчас мне еще не хочется это показывать.
Хартли – это приятное развлечение. Пазл, который только предстоит собрать. И если уж быть честным по отношению к ней, со мной приятно проводить время. Ей повезет, если у нее буду я. Так что мне лучше не сдаваться. В первую очередь – ради нее.
Подойдя к столу, за которым обычно обедаю, я вижу Эллу и ее лучшую подругу Вэл. А еще близнецов и их девушку Лорен.
Да-да, у Сойера и Себа одна девушка на двоих, но кто я такой, чтобы судить их? Вчера у меня был секс с учительницей по математике.
– Что случилось? – спрашивает Сойер, когда я опускаюсь на стул рядом с Эллой.
– Ничего, – вру я.
И тут же замечаю ехидное выражение лица Вэл, сидящей напротив меня.
– Ты врешь, – говорит она.
– Нет, – настаиваю я.
– Точно врешь. Я всегда знаю, когда ты врешь. – Она убирает за ухо прядь темных волос и наклоняется ко мне. – У тебя появляется маленькая морщинка, прямо вот тут… – Указательный палец Вэл проводит линию вдоль моего лба. – Типа «мне неприятно вас обманывать, но надо». Понимаешь, что я имею в виду?
Я ловлю руку Вэл раньше, чем она успевает ее убрать.
– Ты всего лишь ищешь причину, чтобы дотронуться до меня, да, Каррингтон?
Она усмехается.
– Думай что хочешь, Ройал.
– Именно так я и хочу думать, – мрачным тоном говорю я. – И думаю. Каждый раз, когда лежу в своей кровати совсем один.
– Бедняжка, – Вэл щиплет мою ладонь до тех пор, пока я не отпускаю ее руку. – Хотеть не вредно, Истон. Но все это богатство… – она театральным жестом указывает на себя, – неприкосновенно.
Я закатываю глаза.
– Почему? Хранишь свою невинность для несуществующего парня?
– Ауч! – Но Вэл ухмыляется. – Нет, я ни для кого не храню свою невинность. Просто ты меня в этом смысле не интересуешь.
– Ауч! – повторяю я, но мы оба знаем, что я тоже совсем не расстроился из-за ее слов.
– Честное слово, поверить не могу, что между вами до сих пор ничего не было, – со смехом говорит Элла. Она взяла себе пенне с курицей, но лишь ковыряет вилкой в тарелке. – Вы так похожи!
– И именно поэтому между нами никогда ничего не будет, – отвечает Вэл.
– Неправда, – возражаю я. – Один раз мы целовались.
У Эллы отвисает челюсть.
– Целовались?
Вэл уже собирается все отрицать, но вдруг взрывается смехом.
– Боже мой, точно! На вечеринке Мары Полсон, когда она праздновала свое шестнадцатилетие! Я и забыла об этом.
Я вздыхаю.
– Ой, а вот сейчас ты ранила меня в самое сердце. Как ты могла забыть, что мы целовались?
Элла ухмыляется, глядя на нас.
– Но вы не встречались?
Вэл качает головой.
– Мы решили, что для нас лучше всего будет остаться друзьями.
– Как жаль, – с печальным видом замечает Элла. – А так могли бы ходить на двойные свидания.
Я наблюдаю, как моя сводная сестра снова водит вилкой по тарелке. Рид попросил меня присматривать за ней, пока его нет в городе. Это я и делаю. Вот прямо сейчас смотрю, как она снова ничего не ест.
А еще я вижу, как задрался подол ее юбки, когда она наклоняется вперед и ставит оба локтя на стол. В отличие от Хартли, Элла подворачивает юбку. Риду всегда это очень нравилось. Не могу не согласиться с ним.
– Ист… – Это тихое предупреждение от Сойера. Мой младший брат заметил, куда направлен мой взгляд.
Элла тоже замечает это и шлепает меня по руке.
– Истон! Хватит пялиться на мою юбку!
Я притворяюсь невинным.
– Я ничего такого не делал.
– Врешь, – обвиняет она.
– Врешь, – поддакивает предатель Сойер.
Себ, сидящий рядом со мной, молча кивает. Маленькие засранцы всегда готовы объединиться против меня.
Перестав притворяться, я смотрю на Эллу со своей самой задорной улыбкой.
– Прости, сестренка. Привычка.
Вэл смеется.
– Привычка?
– Да, привычка. – Я пожимаю плечами. – Я вижу девчонку в короткой юбке и хочу знать, что под ней. Ну расстреляйте меня. К тому же… – поигрывая бровями, я беру золотистую прядь Эллиных волос и наматываю на палец: – Рид может прикидываться сколько влезет, но я первый из Ройалов попробовал твои губы на вкус. Мы все это знаем.
– Истон! – Щеки Эллы становятся пунцовыми.
– Но это же правда, – дразнюсь я.
– Это не значит, что мы должны вспоминать об этом. Вообще, – она сердито смотрит на меня, – ты прекрасно знаешь, что я просто использовала тебя, чтобы забыть Рида.
Я хлопаю себя ладонью по груди, где сердце.
– Ого! А я думал, это Вэл злыдня.
– Эй! – со смехом вскрикивает Вэл.
– Ой, да ладно, – взмахнув рукой, говорит Элла. – Ты тоже говорил, что влюблен в другую.
Я хмурю брови.
– Разве?
– Ага.
Засунув в рот несколько кусочков картошки фри, я медленно жую.
– Я был пьян, когда говорил это?
Элла на мгновение задумывается и потом кивает.
– В слюни.
– Так и думал. Когда я в стельку пьян, то болтаю всякие глупости.
А еще я абсолютно уверен, что когда целовался с Эллой, то не притворялся, что она – это какая-то другая девушка. Элла чертовски сексуальная. Еще до того, как она стала встречаться с моим братом, я хотел трахнуть ее, очень хотел.
Теперь от таких мыслей попахивает кровосмесительством, но мне все равно нравится дразнить ее по этому поводу.
– На тебя пялится какая-то девчонка, – сообщает Сойер, который с веселым любопытством смотрит куда-то за мою спину.
Я оглядываюсь, и мое настроение мигом становится еще лучше. За столиком рядом с окном сидит Хартли. На одну короткую секунду ее непроницаемые серые глаза встречаются с моими, но она быстро отводит взгляд.
– Кто это? – с интересом спрашивает Лорен, отпивая глоток воды «эвиан» из бутылки.
– Мой новый лучший друг.
Подмигнув окружающим меня изумленным лицам, я вскакиваю со стула и направляюсь к Хартли.
Не дожидаясь приглашения, сажусь на стул напротив нее и хватаю ролл из ее тарелки.
Хартли громко вздыхает.
– Ты еще не устал ходить за мной по пятам?
– А ты не устала играть в недотрогу?
– Я бы поняла твои переживания, если бы действительно играла в недотрогу, но в реальности, как бы тебе ни сложно было это принять, ты просто меня не интересуешь.
Я барабаню пальцами по столу. Это возможно. Существуют девушки, которых я не интересую. Наверное. Теоретически это может быть правдой.
– Ты выглядишь озадаченным.
– Если честно, меня еще никто никогда не отшивал. Я говорю так, не чтобы похвастаться, а потому что это правда. Я довольно хорошо в этом разбираюсь. А еще ты призналась, что я горячий парень.
– Я использовала слово «клевый» и еще сказала, что даже если бы хотела встречаться с кем-то, то не выбрала бы тебя. Вчера твоя рука была под юбкой учительницы.
Я не обращаю внимания на упоминание об учительнице и сосредотачиваюсь на положительных моментах.
– Клевый. Горячий. Одно и то же. Мы можем хотя бы переспать. Сегодня вечером я свободен.
Хартли снова вздыхает. Еще громче.
– Истон, – начинает она.
Я опускаю руки на столешницу и подаюсь вперед.
– Да, детка?
В ее взгляде заметно раздражение.
– Знаешь что? Забудь об этом. – Она тянется к портфелю, который лежит на соседнем стуле. – Мне нужно кое-что прочитать для урока по литературе.
Я так и сижу с отвисшей челюстью, а Хартли достает книгу и начинает читать, продолжая есть одной рукой. Она словно не замечает меня. Полностью игнорирует.
Хартли очаровала меня. Ее тянет ко мне, но она ничего не собирается с этим делать?
– Я ни с кем не встречаюсь.
Она не отвечает.
– А у тебя есть парень?
Молчание.
Я барабаню пальцами по столу. Другой парень – это сложности, которых я обычно избегаю. Но если бы у нее был бойфренд, она сказала бы мне об этом в первые пять минут нашего разговора. По крайней мере, если бы у них все было серьезно. И тут меня осеняет.
– Тяжелое расставание, да? Ох, хорошо, что у тебя есть я: ты можешь поплакать у меня на плече. – И я хлопаю себя по плечу.
В ответ слышу очередной долгий тяжелый вздох.
– Не было у меня никакого тяжелого расставания. Парня у меня тоже нет, хотя это и не твое дело. И я по-прежнему хочу, чтобы ты оставил меня в покое.
Хартли произносит все это на одном дыхании. Она даже не потрудилась поднять на меня глаза. Хотя, по-моему, она даже не читает – уставилась в одну точку.
Я решаю уличить ее.
– Я бы поверил тебе, если бы ты действительно читала.
Она слегка краснеет и переворачивает страницу. Ту самую, которую «читает» вот уже минут десять. Я доедаю ролл и беру из ее тарелки морковную палочку. Хартли поджимает губы, но ничего не говорит. Я продолжаю уничтожать остатки ее ланча. Ну, если она не собирается его доедать, мне не хочется, чтобы он пропадал зря.
Когда ничего, кроме воды, не остается, я решаю, что пора уходить.
– Почему все смотрят на нас?
Раздраженный вопрос Хартли заставляет меня остановиться. Я оглядываю столовую. Не заметил, что мы стали центром всеобщего внимания. Гиены пускают слюни, учуяв запах свежего мяса. Фелисити Уортингтон за столом с парой подружек, тоже из выпускного класса, и они склонили головы, как будто перешептываются о том, что только что увидели. Истон Ройал сидит за ланчем с какой-то девчонкой? Ничего себе!
Клэр тоже наблюдает за нами, и она явно недовольна. Глазами мечет молнии в Хартли, но, когда встречается со мной взглядом, выражение ее лица тут же смягчается. Сидит с видом раненого олененка, как у одной из бывших Рида: она смотрела на него точно так же, когда он бросил ее. Похоже, действительно пора придумать что-то, чтобы отделаться от Клэр.
Покраснев, как свекла, Хартли берет бутылку воды и отпивает глоток.
– Серьезно, это же глупо. Почему они пялятся?
Я пожимаю плечами.
– Я Ройал.
– Везет же!
– Это что, сарказм?
– Еще какой, – весело отвечает она.
Закатив глаза, я забираю у нее бутылку с водой и делаю большой глоток. До меня доносится ошарашенный возглас Клэр. Ну и ладно! Моей бывшей не помешает остыть. Серьезно.
– Уж если у кого и было тяжелое расставание, так это у тебя, – бормочет Хартли, по-прежнему притворяясь, что читает книгу.
– Тогда так не казалось. Мы оба были согласны с тем, что уже надоели друг другу.
– А почему она оскорбилась, увидев, что ты пьешь из моей бутылки?
– Наверное, забыла, что устала от моего дерьма.
В ответ Хартли сдавленно усмехается.
– И что ты делал? Изменял ей?
– Нет. Думаю, что не уделял достаточно внимания. Она что-то говорила о том, что я плохой бойфренд.
– Все, что слетает с твоего языка, убеждает меня, что хорошим ты быть не сможешь.
– Ауч! – Я передаю бутылку Хартли. – Наверное, мне нужно больше практики.
– Я пас.
– А у тебя когда-нибудь был парень? – Мне по-настоящему любопытно. Хартли так тщательно избегает разговоров о прошлом.
– Что случилось? Он обманул тебя? Ты устала от него? Перестало хватать времени на отношения? Что?
Хартли, прищурившись, наклоняется вперед.
– Зачем ты спрашиваешь?
– Просто любопытно.
Позади меня кто-то кашляет. Я не обращаю внимания.
– Ты интересная, мне бы хотелось узнать о тебе побольше.
Кашель за спиной становится громче. Глаза Хартли распахиваются шире, а уголки губ приподнимаются.
– По-моему, кто-то хочет привлечь твое внимание.
– Я разговариваю с тобой.
– Истон, – шаги останавливаются рядом со мной, и пальцы Клэр обхватывают мою руку. – Ты что, не слышал меня?
Я проглатываю вздох и напоминаю себе о хороших манерах.
– Да, но я разговариваю…
– Я закончила. Можешь занять мое место, – Хартли встает и указывает рукой на свой стул.
На лице Клэр появляется сияющая улыбка.
– Спасибо.
– Погоди секундочку, – я хочу схватить Хартли за запястье, но она шагает в сторону. Разозлившись, я поворачиваюсь к Клэр. – Нам с Хартли нужно переговорить с глазу на глаз.
– Нет-нет, – отвечает Хартли.
И через мгновение убегает прочь.
– Мы еще не закончили, – я подскакиваю со стула и несусь вслед за ней.
Клэр снова зовет меня, но я продолжаю погоню за Хартли, не обращая внимания на изумленные взгляды Эллы и остальных. Моя цель – исключительно Хартли, и я успеваю догнать ее у входа в столовую.
– Жестко с твоей стороны – вот так взять и оставить меня одного с Клэр, – шучу я. – У тебя есть сердце?
Хартли потирает пальцем лоб, и я замечаю на ее левом запястье белую полосу. Похоже на рубец после хирургической операции. Наверное, расставание действительно было болезненным, раз после него ей потребовалось вмешательство хирурга.
– Истон, послушай, я не люблю быть в центре внимания, в отличие от тебя. – Она указывает на множество повернутых в нашу сторону лиц. – Стараюсь держаться в тени. И не хочу – и не могу себе позволить, – чтобы все это внимание было обращено на меня.
Услышав это загадочное заявление, я хмурюсь.
– Почему?
– Потому что, – больше она не произносит ни слова.
Но не двигается.
Я подхожу ближе.
Хартли по-прежнему стоит на месте. Как будто ее ноги приклеились к полу.
Я опускаю голову, и вот уже мой нос в паре сантиметров от ее милого ушка.
Я так близко, что ощущаю тепло ее кожи, исходящее из-под накрахмаленной ткани юбки. Мои пальцы находят ее запястье. Пульс у Хартли бешеный. Или это мой?
От нее исходит потрясающий аромат, что-то фруктовое и свежее. Мне хочется провести носом вдоль ее шеи и вдохнуть ее. А потом, может, провести языком по подбородку, вычерчивая дорожку к ее пухлым губам. Их бы я тоже облизал, а затем засунул бы язык в ее рот.
И вот уже я стою посреди столовки со стояком.
Взгляд Хартли опускается туда, где соприкасаются наши руки.
– Ройал, – предупреждает она.
– М-м-м?
Я слишком отвлекся на ее темные волосы, на мелкие завитки рядом с ухом. В голове вспыхивает картинка, как эти волосы свисают словно штора вокруг моего лица, и у меня чуть не вырывается громкий стон.
– Ни за что не поверю, что ты этого не чувствуешь, – говорю я, и собственный голос кажется мне низким и хриплым.
– Чувствую что?
Жар. Внезапный прилив желания, которое пульсирует сейчас в моей крови.
– Это, – шепчу я и, не думая, что делаю, придвигаюсь к ней еще ближе.
Мой рот опускается к ее губам.
В этот раз за спиной раздаются несколько изумленных вскриков, оживленный шепот. Но я не обращаю на них никакого внимания. Все оно приковано лишь к Хартли. Еще пара дюймов – и наши губы соединятся. Еще один дюйм – и мой язык окажется у нее во рту. Еще полдюйма – и…
По моему лицу стекает что-то холодное.
Я удивленно отстраняюсь от Хартли, поднося руку к щеке. Вода?
Господи боже мой, она только что вылила мне на голову все содержимое своей бутылки!
– Какого черта?! – злобно вскрикиваю я.
Хартли выглядит такой же разъяренной, каким я себя чувствую.
– Какой же ты козел, – шипит она.
У меня так и отвисает челюсть.
