Юлия Александровна Столярова
Станьте моим учителем!
1
Тома
Захожу в кабинет директора после двухчасового ожидания, попутно приветствуя его. Неужели нельзя организовать собственный график и уделить минуту внимания на собеседование с новым учителем? Не поверю, что у нас в стране стали учителя валяться на каждом перекрестке! Пыхтя от недовольства, сажусь в кресло напротив статного мужчины. Прилично выглядит, а заставляет девушку ожидать в секретарской! Вот же гад, с первого взгляда не понравился! Ему повезло, что это единственная школа около моего дома. Много раз думала развернуться и уйти, но внутренний демон на левом плече шептал, что больше не найду работы в трех минутах ходьбы, буду ездить каждое утро в ближайшее село и сидеть в полупустых классах. Выжидающе жду, когда заговорит напыщенный гад, а именно директор прославленного в нашем городе учебного заведения. Молчание. Отрываю взгляд и начинаю пристально всматриваться в мужчину, пытаясь понять, чего он, собственно мочит, ведь знает кто я и зачем пришла. Густое молчание, начинает откровенно говоря, нервировать. Снова смотрю на него, собираясь что-то сказать, но на его лице непроницаемая маска, словно робот какой-то. Сам же вчера звонил мне, говорил, что у них ушел учитель и моя персона им подходит на открытую вакансию. Стрелки тяжело шевелились на часах за спиной директора. Не дождавшись намека на то, что он собирается все-таки говорить со мной, начинаю осматривать кабинет. Богато устроился! Наверное берет взятки с родителей за оценки. Кожаные кресла вокруг круглого стола. Король Артур, блин!
– Меня зовут Артур Эдуардович, – словно прочив мои мысли говорит директор, я едва сдерживаю смех, отчего мое лицо перекашивает в гримасу. Мужчина бросил на меня хмурый взгляд.
– Меня Тамара Вячеславовна, – представилась я, натянув вежливую улыбку.
– Очень приятно, – сухо бросил он, словно говорил совершенно противоположное, – Как вы знаете, у нас сейчас нет учителя по биологии и химии. Ваш институт порекомендовал вас, как специалиста своего дела, не смотря на то, что нет необходимого опыта.
– Взаимно, – буркнула я, стараясь вклиниться в плавную речь, словно он зачитывал ее на чьих-то похоронах. И за вмешательство получила строгий взгляд.
– Так вот, с завтрашнего дня вы можете приступать к своим обязанностям. Сейчас я попрошу секретаря сопроводить вас к заучу по учебной работе для получения расписания и в библиотеку за книгами, – я уже выдохнула с облегчением и направилась к выходу, как недовольный голос остановил, продолжив свою тягучую речь, – Помните, Тамара Вячеславовна, что мы школа-пансион, а это значит, что вам придется ночевать иногда в этих стенах. Ко всему прочему дети у нас избалованные и одаренные, то есть требуют особого, я повторюсь, – он запнулся, но повторил, словно для недалекой, – Особого подхода!
На выдохе я вышла все-таки из этого мрачного музея королю Артуру. На душе было какое-то чувство обреченности. Вот тебе и работа в трех минутах от дома. Доволен ли ты мой демон, что я вляпалась в этот кошмар, обрекая себя жить под одной крышей с сотней детей, за которых отвечаю головой? Нет? Ну вот и я не довольна почему-то…. Еще и тормознутый директор у них какой-то, может, его дети по голове бабахнули чем-то, пока он спал?
Секретарь мне улыбнулась во все тридцать два зуба и отправила к милой старушке и по совместительству заучу по учебной работе. Женщина была либо глухая, либо профессионально прикидывалась.
– Здравствуйте, я пришла к вам за расписанием, – тихо произнесла я на пороге ее кабинета. Не ожидала, что голова старушки, которой лет за девяносто, повернется в мою сторону с каким-то сопутствующим скрежетом, прям как в дешевых ужастиках. У меня даже мурашки пробежались по телу табуном, так раз двадцать. Женщина воззрилась на меня с прищуром, затем страшным загробным голосом спросила:
– Вы кто?!
По кабинету эхом прошлись ее слова, словно мы сейчас в склепе, и она древний вампир, питающийся кровью молодых учителей.
– Учитель биологии и химии, – робко произнесла я.
Снова своим страшным голосом произнесла «милая» старушка, но уже громче:
– Вы кто?!
– Господи, – пропищала я еле слышно, ощущая гул своего дико бьющегося сердца, затем громко сказала, с вызовом, – Учитель новый я!
– А, – вздохнула, словно закашлялась, старушка и очень мило продолжила, – Сейчас, сейчас.
– Спасибо, – бросила зло я, довольно тихо, однако, она меня услышала и сказала бодренько так:
– Да не за что, милая. Вы обращайтесь, если что!
Получив в руки долгожданное расписание, выскочила из кабинета со всех ног. Может, ну ее, эту работу? Ничего, буду заниматься с детьми дома, пойду в лабораторию какую-нибудь. Ну все мои одногруппники устроились, я то чем хуже? Мне даже сейчас перспектива с работой в сельской школе нравилась больше, чем нахождение тут. Секретарь вывела меня из размышлений о собственной участи в школе-пансионе с одаренными детьми и странным на всю голову начальством:
– Идемте, Тамара Вячеславовна.
– Как вам тут работается? – решилась спросить я у секретаря по дороге в библиотеку. Однако, спрашивать что-то у секретаря равносильно пытке партизана и выведывания у него особо секретных данных. Хм, не будучи гуманитарием, провела аналогию и выявила, что слова секретарь и секрет однокоренные оказались. Хмыкнула про себя.
– Не переживайте, тут платят зарплату вовремя и питание в столовой за счет школы, – ответила мне спустя какое-то время не в тему молодая женщина лет тридцати.
– В столовой хоть кормят вкусно? – решила продолжить тему я. Меня действительно волновал этот вопрос, питание за счет школы понятие широкое. Может, это бутерброд с маслом и чаем без сахара. Финансы-то не резиновые.
– Конечно, – повернулась ко мне с голливудской улыбкой она, что мне на секунду показалось, что сейчас ослепит меня своими белоснежными зубами, как в рекламе орбита.
Благо мои мысли не успели разбежаться в мрачные углы подсознания, накручивая всякие страсти после увиденного сегодня. Секретарь открыла тяжелую деревянную дверь, и мы оказались на пороге огромной шикарной, двуярусной библиотеки. Хоть тут есть плюс.
– Здравствуйте, Никита Андреевич, – поприветствовала секретарша невысокого мужчину лет тридцати. Чем-то похож на лепрекона невольно отметила для себя. На его худом длинном лице красовались круглые с огромными линзами очки. Зачем-то мужчина выпятил губы в трубочку и присмотрелся на меня, по-моему даже обнюхал, потом выдал:
– Новая ученица?
– Нет, Никита Андреевич, это новый учитель! – зачем-то чрезмерно громко произнесла секретарша, потом добавила, – Выдайте ей книги по биологии и химии!
Лепрекон подошел ко мне ближе, потом снова выпятил губы в трубочку, издал странный звук, и брызгая слюной стал странно трястись.
– Он тоже глухой? У него приступ? – спрашивала я, вмиг забыв азы оказания первой помощи.
– Нет, не переживайте, он смеется, – успокоила секретарь.
– А, – потерянно произнесла я, для себя отрезав дальнейшие попытки появиться тут. Лепрекон обиделся на мои вопросы, прошел внутрь библиотеки, затем вынес стопку книг, кинул мне их прямо под ноги и сказал, снова кривя губами:
– Забирай, – запнулся и с нажимом продолжил, – Те, свои книги!
Домой я шла, прижимая свои книги к груди, словно редкое сокровище. Словно в трансе поднялась на пятый этаж и села обреченно на кухне, не снимая своего теплого плаща. Минут двадцать приходя в себя, решила не унывать, потому что часто первое впечатление бывает обманчивым. Ох, как же я ошибалась!
2
Тома
Весь вечер пыталась унять тревогу и сомнения, изредка поглядывая на свою трудовую. Сейчас пока «моя прелесть» со мной, я могу скрыться из страны и не работать в этом странном заведении. Природная упёртость вставляла свою лепту: «Ты что трусиха? Испугалась какой-то школы, тьфу, слабачка!». Внутренние монологи продолжались даже ночью, не смотря на мою страшную усталость от тщательной подготовки к пяти поставленным на завтра урокам. Трудовую я положила под подушку и она жгла мне руки, стоило коснуться ее во сне, как древний артефакт из различных фентези. И вот сквозь явь, снится мне сон. Захожу я в свой новый кабинет, а там сидит старушка зауч и поворачивает свою голову по кругу, как карусель. Спрашиваю у нее, что она тут делает, голова зауча останавливается на мне, и она загробным голосом произносит: «Я пришла за твоим учебным планом!». Меня пронзает дрожью, бегу со всех ног в кабинет директора, там меня принимают только через сто лет. Ощущая себя древней старушенцией бреду обратно в страшный кабинет, а там библиотекарь-лепрекон с недовольным воплем встречает: «Вы не продлили книги!». Несусь по коридору, ноги ватные, не могу ими управлять. Встречает меня секретарь, мило, сладко так улыбаясь: «Почему вы отсутствовали на работе сто лет?». Глаза невольно ползут на лоб, а я начинаю возмущаться, что их директор козел такой не смог меня принять вовремя, на что получаю недовольный голос директора: «Вы будете вечно работать тут, пока не отработаете пропущенные часы!». Очнулась в холодном поту, а в голове стоят слова директора, эхом проходясь по закоулкам сознания: «Вечно, вечно, вечно!». Выпила стакан холодной воды и отправилась на пробежку, в пять утра самое время начать новую жизнь.
Вошла в двери школы уверенным шагом, прижимая к груди свою трудовую, словно сейчас выскочит директор из-за угла и вырвет у меня ее вместе с руками. Отмахнувшись от неприятных мыслей, следую в приемную, где встречаюсь с натянутой улыбкой секретаря. Девушка приветствует меня, на автомате отвечаю ей, потом изучающе смотрит на мои руки. Так я стою минут десять, просто смотрю на женщину и не решаюсь отдать ей «свою прелесть». Не выдержав, она прокашлялась и сказала сухо:
– Если вы принесли трудовую, то давайте сюда.
– Нет, – растерялась я, медленно отступая от стола секретаря спиной, – Я забыла ее.
– А что же тогда у вас в руках? – как у маленькой девочки с милой улыбкой спросила женщина, вставая из-за стола, – Давайте сюда, я посмотрю.
В висках набатом стали биться мысли, демон боролся с ангелом. Темный говорил на левом плече: «Кинь в нее прелестью и убегай!», светлый же серьезным тоном, поправляя очки: «Ну что вы? Отдай по-хорошему, ведь ничего страшного не случится!». Все это время пятясь назад, не сводила глаз с секретарши, та уже готовилась к прыжку за прелестью, как вошел директор с нахмуренным лицом и спокойно спросил:
– Что тут происходит?
Он бросил на меня мимолетный взгляд, увидел трудовую и улыбнулся, выхватывая ее из моих рук:
– Вы принесли трудовую? Отлично, можете идти в класс. Анжела вас проводит!
Ощутив тревогу не сразу поняла, что осталась без путей к отступлению наедине с секретаршей, которая теперь смотрела на меня странно. Молча мы спустились в какой-то подвал, где и был кабинет химии. Анжела открыла передо мной дверь и произнесла сухо:
– Располагайтесь, ваш кабинет!
Невольно фыркнула, ощутив ее иронию в голосе. Если это кабинет химии, то я молекула. Включив свет, который тут мерцал, увидела обветшалый класс с осыпавшимися стенами, парты были то ли сожжены то ли изрисованы. Учительский стол стоял около коричневой древней доски, наверное ровесницы нашего зауча. Снова попятилась невольно назад.
– Что вы тут делаете? – спросил недовольно директор появившийся из неоткуда.
– Кабинет свой осматриваю, – бросила я с вызовом.
– Так это кладовка, – внес ясность мужчина, смотря на меня, как на дуру, – Ваш кабинет дальше.
Под пытливым взглядом директора шла дальше по коридору, ощущая, что кладовка будет лучше кабинета раз в сто. Со страхом коснулась дверной ручки, не решительно открывая. Директор не дожидаясь меня, включил свет и направился к последним партам, вальяжно разместившись там. Невольно хмыкнула, отметив для себя, что ошиблась. Этот кабинет мне больше нравился, не смотря на то, что он очень темный и нуждается в постоянном свете ламп.
– Сзади меня, прямо между шкафами лаборантская, – нарушил тишину мужчина довольно ровным голосом. А я и не заметила, что сегодня он выражается, как вполне себе нормальный человек, а не в замедленной съемке, растягивая каждую букву.
– Отлично, – ответила я, подойдя к новенькому учительскому столу и раскладывая свои тетради и книги.
Нервно посмотрела на часы, присутствие директора не давало расслабиться и изучить полноценно свои «владения». До урока еще десять минут. Ни одного ученика не появилось в дверях, что было странным. Может, у них принято опаздывать на первый урок, мало ли? Не успела я спросить о правилах школы у короля Артура, как послышались голоса. Невольно услышала короткие фразы: «Ты в курсе, у нас новая химичка!», «Ага, интересно, через сколько мы ее доведем!» и дикий хохот. Я густо покраснела. В дверях появились два мальчугана с белобрысыми головами и улыбками до ушей. Уверенным шагом они отправились за первые парты. Внимательные глаза изучали меня с головы до ног, словно я была диковинной зверушкой. Минута звенящей тишины и дикий галдеж из коридора, сопровождающийся топотом и толпой учеников седьмого класса. Про себя стала считать количество детей и сбилась на тридцати. Перспектива полупустого класса сельской школы сразу стала светом в конце туннеля, который стремительно от меня удалялся. Пересеклась взглядом с королем Артуром, снова нервно посмотрела на циферблат, и хлопнув ладошами, радостно произнесла:
– Начнем урок!
По классу волной прошелся гул, потом быстро стих под бдительным контролем директора. Мне становилось с каждой минутой все страшнее и неудобнее от испытывающего взгляда короля Артура. Меня он не представил классу, сама знакомилась с ребятами, хоть и не смогла их запомнить. Первый камень положен, теперь хотелось бы заинтересовать публику предметом для закрепления результата. Поэтому вчера усердно пыхтя над тетрадками, я разработала опыт с вулканом из бихромата аммония.
– Артур Эдуардович, – улыбнулась я, думая о том, кто придумал ему такое имя под столь сложное отчество, – Где вытяжка в классе?
Тридцать три пары глаз устремились на директора. Король Артур, ощущая себя довольно свободным при столь неудобных обстоятельствах, спокойно ответил:
– В лаборантской, Тамара Вячеславовна.
Я отправилась в лаборантскую, включила свет, ахнула от неожиданности. Лаборантская была больше кабинета. Вытяжка находилась в самом углу помещения, позвала любопытных учеников, наскоро соорудив клееночку с бихроматом аммония. Семиклассники стали в круг от лаборантской, вместе с ними директор. Включила шумную вытяжку, подожгла вещество и стала смотреть на короля Артура, мол съел, гад! Но что-то пошло не по плану. Это я поняла по соразмерно вытягивающемуся лицу директора, ребята бурно аплодировали, ликуя: «Наконец-то, хоть кто-то сожжет эту чертову школу!». Артур Эдуардович оттолкнул меня небрежно, схватил бутыль с каким-то раствором и стал гасить огонь перекидывающийся с бихромата на клеенку. Чудом в этот самый момент у меня обострилось зрение и я увидела красную этикетку с надписью щелочь. Как в замедленной съемке кинулась на директора с криком: «Стой!». Седьмой класс всем составом достал смартфоны и стал снимать, как бешеная химичка пытается взорвать школу и убить директора. Мягко приземлилась я на короля Артура, сильно вцепившись в бутыль и прорычала, не замечая, что сижу на нем верхом:
– Не смейте щелочью тушить огонь!
Король Артур было растерялся на несколько секунд, затем гогот учеников отрезвил его, он осторожно поднялся на локтях, снял меня с себя, не смотря и глазом на проклятый бутыль. Схватил огнетушитель из угла лаборантской и потушил мой эксперимент, залив всю вытяжку пеной.
– Все быстро в класс, – скомандовал сурово король Артур и вышел вместе с детьми из лаборантской.
Я встала осторожно, изучая масштаб катастрофы, представила, как на четвереньках вымываю вытяжной шкаф, горько вздохнула и отправилась к седьмому классу. Благо прозвенел звонок, стоило мне огласить для них домашнее задание.
Дальше все происходило, как в страшном сне, только еще хуже. Не было лепреконов и вампирши зауча, зато был один опыт в десятом классе, который зверски подмочил мою репутацию в глазах директора. Зло сопя на протяжении второго урока, король Артур бросал на меня недовольные взгляды. Решив немного успокоиться и заинтересовать старшеклассников, мы провели невинный опыт, рассматривая кашицу из укропа под микроскопом. Девушка, севшая рядом с директором, бросала весь урок на него приторно сладкие взгляды и строила глазки. И вот, этот черт, по фамилии Васильева, дернул короля Артура выполнить вместе с ней этот самый опыт. Директор довольно улыбнулся и стал снаряжать кашицу на предметное стекло. Неловкое движение рук Васильевой, накрывающей это самое стекло покровным, и кашица зеленого цвета летит на кипельно белую рубашку короля Артура. Глаза директора устремились к небу, видимо про себя перечисляя различные ругательства, а Васильева строит ему глазки с накладными ресничками. Я направляюсь в сторону короля Артура, стараясь убрать невольную улыбку от всего этого действия. Десятый класс все свое внимание обращает на последние парты. Дальше директор подрывается в лаборантскую, чтоб застирать зеленое пятно на своей груди. Только все бы ничего, его скорость, чрезмерная забывчивость играют злую шутку и наш король Артур растягивается в шпагате прямо на входе в лаборантскую. В этот самый момент молчаливый класс, хлопающий глазами на своего директора, разверзается самым что ни на есть грязным ругательством со стороны лаборантской. Вот не ожидала! Директор, а сдерживать эмоции совершенно не умеет. Десятиклассники начинают громко хохотать, а я стою около Васильевой и не могу пошевелиться от шока. Звенит звонок, десятый класс срывается с места и покидает кабинет. Я осторожно прохожу в лаборантскую, словно в клетку с тигром. Король Артур стоит над раковиной и усердно трет свою рубашку, которая все еще находится на нем. При виде меня его глаза загораются злостью, а директор рычит, тыкая мне в грудь пальцем:
– Из-за вас! Все из-за вас! Такой балаган! Какая не профессиональность!
– Успокойтесь, сформулируйте свою речь и говорите, – вспомнила пары по психологии я, – Ничего же не понятно!
В ту же секунду я пожалела о сказанном, директор, брызжа слюной от злости, начинает орать, как ненормальный, четко сформулировав свою речь:
– Из-за вас чуть не сгорела вся школа! Все бы ничего, так вы еще умудрились сбить меня с ног из-за какого-то пузыря! А потом, все вот это, – он машет руками, показывая на разгромленную лаборантскую и продолжает истерично, – Превратилось в катастрофу!
– Да что ж вы так нервничаете, Боже правый. Директор школы, а столько желчи, – спокойно произнесла я, стараясь успокоить расстроившегося собеседника. В следующий момент он снял с себя рубашку и кинул ею в меня со словами:
– Отстираете самостоятельно, а еще, – он запнулся, наверное, думая, говорить мне или нет, но решился сказать, – Из-за вас я остался без штанов! Как мне возвращаться в свой кабинет через всю школу?
Король Артур показывает на свои штаны прямо между ног, а я, краснея, говорю с неприязнью:
– Серьезный мужчина, а думаете одним местом!
– В смысле? – выпучил глаза директор и проследил за моим взглядом, снова выругавшись, проговорил растягивая каждую букву, – Я порвал штанины из-за этого балагана!
– А зачем вы изображали из себя гимнаста, садясь на шпагат? – вырвалось у меня, король Артур посерел, а я поспешила исправиться, – Могли бы кабинет химии разместить не в подвале!
В ответ я получила испепеляющий взгляд, недовольное фырчанье и фразу:
– Вот вы мне и поможете добраться через всю школу в мой кабинет.
