Юлия Ефимова
Потерянное наследство тамплиера
– Мой муж говорил, что приказ магистра должен быть выполнен в любом случае и без задержек, так, словно сам Христос приказал это, – еще почтительнее склоняясь, сказала Эрменгарда, – я клянусь за себя и за своих сыновей, что мы выполним миссию или умрем за нее.
– Ступай, – ответил Жак де Моле, словно устав от разговора, – тебе сообщат о времени.
Уже возвращаясь по подземному туннелю и воспроизводя в голове разговор с магистром, Эрменгарда вдруг поняла, что Жак де Моле так и не сказал, какую все-таки реликвию ей с сыновьями поручили перевезти в медвежий угол Европы, в холодную и дождливую Восточную Пруссию.
Глава 2. Пароли дело такое, о них следует договариваться отдельно
В гостиной «избы» сидела молодая изысканная девушка, этакая пантера. Про таких говорят «дорогая женщина» в прямом смысле слова. Она была очень красива и, самое главное, прекрасно знала об этом. Классическая жена миллиардера, как их представляют себе простые обыватели.
– И вот сидит и не уходит, – продолжал вводить Зинку в курс дела Алексей. – Все было как всегда. Сначала она позвонила, сказала, что ей рекомендовал нас Гущин, помнишь, дело о слежке три месяца назад. Мужику казалось, что за ним следят, а все вокруг, включая нанятых детективов, считали его сумасшедшим. Но мы выяснили, что он прав, и это было дело рук его маленькой падчерицы.
– Да-да, – словно вспоминала Зинка, вглядываясь в гостью через тайное стекло.
Как только она поняла, что делать офис из квартиры неправильно, а Эндрю, придя к ним в команду, затребовал множество техники и пространства, решение пришло само. На заработанные к тому времени деньги Зинка приобрела маленький деревянный домик, затерявшийся во дворах панельных многоэтажек на востоке Москвы. Никто – ни администрация города, ни жители района Перово – так и не поняли, почему судьба сберегла это хоть и красивое, но все же трухлявое сооружение. Когда ремонт был сделан, дом приобрел вид русской избы, и несведущий человек мог подумать, что это музей русских национальных традиций. Во внутреннее благоустройство и вовсе пришлось порядком вложиться. Первым условием было такое вот стекло с возможностью слышать и видеть, что происходит в приемной. Тогда Алексей подшучивал над Зинкой, говоря, что она насмотрелась шпионских фильмов, но впоследствии не раз смог оценить гений своего шефа. В гостиной оно смотрелось словно большой телевизор, а в комнате по соседству как огромное окно. Причем они слышали, как позвякивает чайная ложечка о стенки фарфоровой чашки, а до гостьи не доносилось ни звука из их комнаты.
Девушка сидела и маленькими глотками пила кофе. Не нервничала, не дергала телефон, не переживала, просто сидела, достойно держа голову на своей лебединой шее.
– Ну так вот, – продолжил Алексей, он был правой рукой Зины и потому считал, что сейчас опростоволосился, – адрес я не давал, просто положил трубку, вежливо объяснив, что убийствами мы не занимаемся, тем более групповыми.
– Адрес мог дать тот же Гущин, – вставил предположение Эндрю.
В их маленькой банде он был самый немногословный, перенеся весь свой интеллект в мир компьютеров и интернета.
– Гущина блокируем, – спокойно сказала ему Зинка, и Эндрю согласно махнул непослушной челкой.
Прошло немного времени с тех пор, как детективное агентство «Дилетант» перешло по наследству к Зинаиде, но она, быстро поняв суть, уже стала прекрасным руководителем. Умела принимать решения и разговаривать с людьми так, что позже они не понимали, как эта маленькая хрупкая девчонка с веснушками могла столько из них вытащить. Они удивлялись, а Зинка точно знала, что это воспитание деда. Ей казалось, что и к ее воспитанию профессор психологии применял свою, только ему известную методику, словно точно знал, чем ей придется заниматься в будущем.
«Знаешь, Зинка, – рассуждал он, попивая любимое холодное белое вино, – люди любят в основном себя, но даже если не любят, то им еще приятнее, когда интересуются их персоной. Поэтому если человек тебе нужен, если ты хочешь расположить его к себе, искренне интересуйся им. Его мнением, жизненной позицией. По опыту скажу, что те, у кого кредо отсутствует, придумают его на ходу и будут тебе после безмерно благодарны, сами не подозревая за что. Потому как именно своими убеждениями и жизненной позицией мы проявляем индивидуальность, чувствуем себя личностями, а ты им подаришь это внутреннее ощущение. Самое же главное, тебе это не будет ничего стоить, а процесс благодарности запустится».
– Информацию на нее, – вернувшись мыслями в «избу», попросила Зинка, как хирург во время операции просит скальпель. Эндрю, словно ждал приказа, тут же протянул ей папку. – И чего же ждет в нашей «избе» эта настойчивая красавица? – поинтересовалась, одновременно читая информацию, подготовленную на гостью.
– Сказала, не уйдет, пока не получит согласие на расследование. Утверждает, что ей обещали помощь, – видно было, что Алексей решил полностью положиться на своего шефа, знал, что она способна на многое.
В этот момент хлопнула входная дверь и на пороге появилась Мотя, с головы до ног нагруженная пакетами.
– Шеф, ты уже здесь, – расплылась она в улыбке.
Матильда по-прежнему была платиновой блондинкой с прической каре. Но образ леди с их совместной операции, который так тщательно выбирал для нее Алексей, не прижился. Мотя вернулась к своим ярким вещам, цветным и экстремально коротким.
– Классный шарфик, – вместо приветствия сказала Зинка.
– Тебе тоже понравился? – расцвела Матильда, словно получила приз. – Жалко, конечно, что малиновый, но мне кажется, голубое пальто с малиновым шарфиком смотрятся загадочно.
– Загадочно – хорошо сказано, – задумчиво протянула Зинка, продолжая читать печатный текст, подготовленный коллегами. – В общем так, друзья, – закончив изучать досье на посетительницу, обратилась она к молчавшим до этого Алексею и Эндрю. – Пойду попробую переубедить нашу мисс совершенство и вернусь, а вы пока накрывайте праздничный стол.
– По поводу чего? – растерянно спросил Алексей, будто от повода зависел вид стола.
– Встреча старых друзей. Такой повод тебя устраивает?
– Формально да, но такие расставания не празднуют, ты улетела два дня назад. С Мотей мы расстались сегодня за завтраком, и как оказалось, всего на час, а Эндрю вообще уже три дня ночует в «избе». Кстати, что ты здесь делал?
– Алексей, вы зануда, – спокойно констатировала сей факт Зинка и вышла из комнаты.
– Она права, – вздохнула Мотя, глядя на мужчину своего сердца. – Непонятно, как я с тобой живу, а все это проклятая любовь между Близнецом и Львом.
Алексей хотел ответить своей возлюбленной, что именно он прощает ей многое, если не все, но в гостиной произошло движение, и они замолчали, уткнувшись в стекло.
– Здравствуйте, – произнесла Зинка с порога, только открыв дверь.
Лицо ее излучало любовь и мир во всем мире. С ней сейчас не только не хотелось ругаться. Зинку, словно доброго домашнего котенка, хотелось погладить и поиграть с ней.
– Как она это делает? – задал риторический вопрос Эндрю, глядя на работу своего начальства.
– Растет шеф, с каждым днем растет, – согласился с восхищением Алексей, а Мотя расплылась в улыбке, с гордостью глядя на подругу через стекло.
Группы дилетантов собирались из четырех человек, в них обязательно есть логик – в их случае это был Алексей. Технарь – когда их свела судьба под именем Савелий Сергеевич Штольц, эта роль была отдана, естественно, Эндрю, мальчику, выросшему в семье математиков и половину своей жизни проживающему в сети. Администратор – с работой которого неплохо справилась Зинка, но Моте выпала самая сложная должность «Дилетантов», она была эмпат. Сейчас, когда уже сами подбирали людей, они поняли, насколько сложно найти настоящего эмпата. Человека, который будет понимать других людей как себя и вести расследование в нужное русло на одних лишь эмоциях. По-хорошему именно на эмпатах и их умении чувствовать людей, сопереживать и их стремлении помочь строилась система «Дилетант». Мотя была стопроцентным эмпатом. Когда удавалось найти хоть наполовину похожего персонажа, это была победа, но такие как Мотя, которые могли вот так улыбаться, пока не попадались.
– Матильда, – не выдержал Алексей, глядя на ее восторженную искреннюю улыбку, – шеф работает! Она не любит весь мир, не собирается осчастливить эту мадам, она просто работает.
– Умеешь ты, Лешик, испортить настроение, – скуксилась та, но обидеться не успела, потому как за стеклом стали происходить интересные события.
– Ну я же вам уже объяснила, – в сотый раз повторила Зинка, и дружелюбие, которым она блистала еще десять минут назад, затрещало по швам, – мы просто этого не умеем. Убийство не наш профиль. Даже если мы договоримся, возьмем гонорар, ваши деньги будут выброшены на ветер. Наша система не работает на схемы убийства. Вам лучше обратиться в другую контору.
– Он меня предупреждал, что так и будет, – вздохнула красавица.
– Кто? – все так же улыбаясь, спросила Зинка, но даже невооруженным взглядом было понятно, что этот вопрос очень важен для нее.
– Человек, позвонивший и рассказавший про ваше агентство. Он настаивал, что помочь мне сможете только вы, – ответила посетительница. – И потом он добавил, что, если не подействует пароль «Знаешь, Зинка, я против грусти», – деловито продолжила красавица, – надо будет подключить тяжелую артиллерию. Но только разговаривать я должна лично с Зинаидой Звягинцевой.
– Я Зинаида Звягинцева, директор агентства «Дилетант», – представилась она запоздало, все-таки сказывались усталость от восьмичасового перелета, смены часовых поясов и, конечно, душевная боль, которую привезла с собой из Владивостока.
– Я вам верю, – покивала девушка, – но хотелось бы доказательств. Паспорт, например.
Зина достала из сумочки паспорт и показала посетительнице. Та удовлетворенно махнула головой и, закатив глаза, вспоминая каждое слово, продекламировала:
– Главный вопрос в жизни, Зинка, заключается в том, что, если ты способен сказать «да» своему приключению, твоя жизнь случится. В обратном же случае она просто будет. Выбор всегда за тобой.
А вот этой фразы не знал никто, даже те трое, что сейчас переживали за стеклом в другой комнате.
Стены «избы» после этих слов будто провалились, запахло морем. В то лето они не смогли никуда слетать на отдых, поэтому в свой любимый Сан-Ремо Зинка с дедом отправились не в сезон. Маленький итальянский курортный городок тонул в сонной тишине, как мухи по осени в паутине, и хотелось молчать с ним в такт. Дед пил вино, а Зинка крепкий и очень ароматный кофе, который, казалось, могли готовить только здесь. В ту поездку они много рассуждали о жизни, о судьбе и возможностях человека. Именно тогда, в тот незапланированный отпуск к холодному уже морю, дед и сказал эти слова, точно в таком расположении, в каком сейчас преподнесла их посетительница. Возможно, Зинка не запомнила бы их, как не обращала внимания на обычные их дискуссии, если бы сама тогда не попросила:
– Знаешь, дед, обещай мне, что, как только моя жизнь просто «будет», ты повторишь мне все слово в слово. Я проснусь и вновь скажу своей жизни «да».
– Ну что, вы согласны взяться за мое дело? – вернула Зинку в реальность посетительница.
– Да, – немного ошарашенно прошептала Зинка. – Давайте начнем все сначала. Как вас зовут?
Глава 3. Инициатива приветствуется, ну почти всегда
Позови меня, если стану нужна,
Не раздумывай, знай, я приду,
Даже если буду простужена,
Даже если придется в пургу.
Даже если устану, ослабну,
Даже если споткнусь, упаду,
Несмотря на любую преграду,
Сквозь любые несчастья приду.
Если вдруг осуждений дождь
Ранит в сердце меня по пути,
Твердо помня, что ты меня ждешь,
Я продолжу к тебе идти.
Сто сапог истопчу по дороге,
Ты на раны мои не смотри.
Я твои успокоить тревоги
Прибегу, только ты позови.
Когда Зинка закончила петь, размякшие от вина и задушевных песен друзья по-прежнему продолжали молчать. Они понимали, что это была не просто песня, это была исповедь души, то, что Зинка не могла сказать словами, о чем боялась подумать и что не решалась осознать.
После того как закончила разговаривать с посетительницей и, проводив ее из «избы», зашла в комнату, где находились друзья, она просто скомандовала:
– О деле на час забыли, давайте выпьем и поедим, разговаривать будем довольные и сытые.
Никто не сопротивлялся, все понимали, что дело делом, а Зинка все-таки рассталась с молодым человеком, с которым провела последние полтора года, а планировала вообще-то всю жизнь.
– Расстояние, оно безжалостно, – вдруг заговорил Алексей. – Не бывает ни дружбы, ни любви, когда вас разделяют тысячи километров. Эти километры каждодневно убивают и чувства, и желания, и обещания.
– А я не согласен, – возразил Эндрю. Он выпивал крайне редко и оттого сейчас раскраснелся, стал более разговорчив. – Помните Василису, она тогда прилетела в Москву, и мы даже попробовали построить отношения, но не вышло. А все почему? Потому что не было любви. А настоящая любовь преодолеет любые преграды, и расстояние тут совсем ни при чем.
– Шеф, – Матильда тоже решила высказать свое мнение. Конечно, образования ей по-прежнему не хватало, чтобы рассуждать возвышенно, но вот уже полтора года живя с Алексеем, человеком образованным и всесторонне развитым, она научилась даже свой скудный интеллектуальный багаж преподнести красиво. Например, начиная туманно: – Я где-то читала, что отношения, завязавшиеся в экстремальных ситуациях, нежизнеспособны. К тому же ты Козерог, он Овен, двое рогатых в паре – это катастрофа.
– Матильда, прошу, давай без твоих стопроцентных теорий, – поморщился Алексей.
– А вот и зря, слушали бы меня, и такого бы не случалось, – надулась Мотя на своего мужчину. – Вот, к примеру: когда с легкой руки Савелия Сергеевича мы с вами летали во Владивосток на расследование, я уже знала, что мы с тобой будем вместе.
– Ну, то, что у меня не было шансов, я понял. Но не лишай надежды шефа, потому как она наш компас земной.
– Он сказал, – словно не слыша друзей, произнесла Зинка, – что не может бросить компанию отца, тот впервые доверил ему что-то важное. Разница во времени не дает возможности даже поговорить нормально. Когда у меня день – у него ночь, и наоборот. Предложил мне бросить все в Москве и улететь к нему, но если сегодня я брошу все и сяду рядом, завтра он сам перестанет меня уважать, ведь так? Он станет воспринимать меня как предмет интерьера и через некоторое время попросту разлюбит. После моего отказа он развел руками и предложил: давай проверим, нужны ли мы друг другу. Или спокойно проживем, лишь иногда вспоминая приятные моменты.
Алексей разлил остатки вина и удивленно взглянул на пустую бутылку.
– Может, сходить в магазин? – спросил друзей.
– Нет, – Зинка словно стряхнула с себя наваждение, – будем работать. Итак, вводные данные: неделю назад в маленьком городе Калининградской области убили четверых человек.
– Прям убили? – хмыкнул Алексей, вступив в их обычную игру при обсуждении нового дела, которая называлась «поставь все под сомнение».
– Предположительно. Сейчас ведется расследование. Но убийство интересное.
– Фи, шеф, – теперь вступила в игру Мотя. Хотя она единственная не была в штате агентства «Дилетант», а училась на курсах модельеров, мечтая когда-нибудь покорить парижский подиум, но на правах участницы их самого первого и единственного совместного дела, а также на правах девушки Алексея имела право голоса. – Это когда у нас убийства стали интересными? – подвергла она сомнению странное высказывание и, глянув на Алексея, немного тише добавила: – Лешик, беги в магазин, я за тебя тут поотвечаю.
Алексей посмотрел на Мотю сурово, но хорошо понимая, что это бесполезно: на его даму сердца алкоголь действовал быстро и всегда требовал праздника. Никто до сих пор, включая ее саму, досконально не знал, на что способна Матильда в праздничном порыве.
– А вот смотри. – Глаза у Зинки заблестели, и она стала читать: – Убитые Важнов Даниил Васильевич, крупный предприниматель, владеет всеми мебельными фабриками и магазинами в области и предположительно двадцатью – в других субъектах нашей огромной родины. Поставки мебели по России и даже в Европу. Вторая жертва – бывшая жена хозяина мебельного рая Важнова Варвара Денисовна. Также погибла личный секретарь Плаксина Марьяна Васильевна.
– Насколько личный? – уточнил Эндрю. – Лет на двадцать?
– Никаких ухмылок, господа, ей было пятьдесят пять, и она была старше своего шефа на пять лет, – возразила Зинка, подняв палец вверх. – И еще один убитый – друг детства обоих супругов Важновых, Мамочка Вениамин Игоревич. По нашим сведениям, они, как говорится, дружили с горшков.
– Где произошло убийство? – Алексей уже взял свой рабочий блокнот и стал записывать.
Восприняв это как сигнал к действию, Эндрю подкатился на стуле к рабочему месту и тоже стал что-то вбивать в поисковик.
Зинка заглянула в бумаги.
– В местном ресторане «Цветик-семицветик».
– Новомодное место в этом городе, – дополнил информацию Эндрю, читая с экрана, – недавно открылось. Здание построено в форме цветка. Каждый зал – отдельный лепесток, везде разная кухня.
– Совершенно верно. И произошло все в китайском «лепестке». Его Даниил Важнов полностью забронировал для торжества. Отравлены газом, более ничего наша нанимательница не знает. Есть и случайная жертва, по мнению следствия, – девушка, которая зашла в зал для того, чтобы посетить туалет. В отличие от остальных жертв она осталась жива и сейчас в больнице.
– Да уж, – усмехнулся Эндрю, – не вовремя даме приспичило.
– Что отмечала компания? – спросил Алексей, продолжая рисовать схемы.
– Компания отмечала помолвку бывших супругов, – читала свои записи после встречи с клиенткой Зина.
– Даже так? – удивился Алексей.
– Да, – засмеялась она, – и такое бывает. Супруги после развода вновь воспылали чувствами, чем и решили поделиться с друзьями, но стол был заказан на пятерых. Значит, есть тот, кто не пришел на этот праздник, закончившийся похоронами.
– А может быть, это несчастный случай? – предположил Эндрю.
– А вот это, друзья, нам и придется выяснить.
– А кто наша клиентка? Судя по тому, что фамилия у нее тоже Важнова, – заметил Эндрю, – это дочь погибших молодоженов?
– Это и есть самое интересное, – улыбнулась Зинка. – Наша клиентка Важнова Кристина – настоящая и, заметьте, законная на данный момент вдова Важнова Даниила. Поженились они пять лет назад и жили душа в душу. Но за неделю до смерти он заявил, что возвращается к своей первой супруге, ничего не объясняя. И теперь эта красивая мадам – первая подозреваемая в убийстве, потому как осталась в полном выигрыше от смерти супруга. Наследников, как я понимаю, там предостаточно, но в этой ситуации именно она выигрывала больше всего. Потому как при разводе, согласно брачному контракту, не могла ни на что претендовать и ушла бы с чем пришла, в ее случае даже без чемодана. Я предупредила, что, если мы найдем улики, указывающие на ее вину, то передадим их в том числе в компетентные органы. Она согласилась не раздумывая, потому как уверена в своей невиновности на все сто. Сейчас мы с вами, ребята, должны придумать стратегию и все рассчитать, а также составить новый договор, чтобы исключить наши риски.
– Почему ты согласилась? – Алексей первым решился спросить то, что волновало абсолютно всех.
– Понимаешь… – Зинка замялась. – Она произнесла наш с дедом пароль, тот, который никто не знал. Кто-то подсказал ей слова, после которых я соглашусь не задумываясь. Кристина Важнова сказала, что ей позвонил неизвестный человек и все продиктовал, но мне кажется, она лукавит. Или недоговаривает. В любом случае теперь я не могу отказать.
– Ну ты же не думаешь, что он жив? – вскинулся Алексей. – Его сбила машина, ты каждый месяц носишь ему на могилу цветы.
– Я не видела его мертвым, опознавала мама, прилетевшая на похороны. Дед попал под большегруз, и хоронили его в закрытом гробу. – Немного подумав, Зинка добавила: – Конечно, ты прав, но я все равно должна знать, кто пытается мной управлять.
– А меня волнует другое, – почему-то развеселился Эндрю, – гонорара что, не будет? Только раскрытая тайна в итоге? А у меня, между прочим, ипотека.
– Не беспокойся, – улыбнулась Зинка, – если мы ее спасем, богатая наследница выплатит нам все в полном размере. Проблема в другом – у нас нет стратегии на убийства.
– Но ведь тогда, во Владивостоке, у нас получилось, – возразил Алексей, – мы даже два убийства раскрутили, одно новое, другое старое.
– Но расследовали-то мы похищение картины. Остальное получилось случайно, – не согласилась Зинка. – Нам нужна стратегия.
– Мы не гений психологии профессор Штольц, – развел руками Алексей, – навряд ли сможем составить ее, да еще так быстро.
– У нас уже есть стратегия, – робко влез в их диалог Эндрю.
– В смысле?! – хором воскликнули Зинка и Алексей.
– Ну, я решил программу нашу расширить, разобрал все записи профессора и сбилдил новую версию.
– Что сделал? – не поняла Зинка.
– Ну, пропатчил, – пояснил Эндрю с таким лицом, словно рассказывал про погоду, просто и буднично.
– Что? – Очередь «чтокать» перешла к Алексею, потому как понятнее не стало.
– Накатил обновление, апгрейд сделал.
– Ты поэтому здесь уже неделю почти живешь? – Алексей, поняв, что от задаваемых вопросов лучше не становится, решил пойти другим путем.
– Ага, – махнул головой Эндрю и тотчас стал похож на Гарри Поттера, – я дописал несколько дополнительных функций, и теперь эта версия может собрать команду для расследования убийств.
– И ты молчал! – возмутилась Зинка.
– Ну… Я думал, что расскажу вам, когда все проверю и прокатаю программу, но раз у нас форс-мажор, то можно сделать это в тестовом режиме.
– Запускай, пусть ищет дилетантов, – скомандовала Зинка.
– Понимаете, – стушевался Эндрю, – программа решила, что для расследования убийств нужны шестеро дилетантов. Четверо так же, как в обычной программе – логик, технарь, эмпат, администратор. А еще двое – умник и вор, но таких в нашей базе нет.
– Умник понимаю, а вор нам зачем? – удивился Алексей.
– Так выдала программа. – Эндрю пожал плечами.
– Это логично, – встряла Зина. – Вы знаете, что первая в мире криминальная полиция во Франции состояла из преступников?
– Тогда спасибо, что не убийца, – усмехнулся Эндрю.
– Ну и какие наши действия?
Зинкины глаза загорелись от предчувствия работы. Так было всегда, и это состояние не проходило, пока дилетанты не заканчивали свое расследование.
– Когда мы определимся с четырьмя основными дилетантами, загрузим их в программу, и она выдаст нам психологический портрет оставшихся двоих. Далее попробуем по нему найти этих героев и, вбив уже их точные данные в компьютер, поймем, наши это дилетанты или нет.
– Так в чем проблема? Запускай, ищи основных, – настаивала Зинка, понимая, что время работает против них.
– Только тут еще одно условие: дилетанты должны быть сработаны, то есть надо вбивать сразу четверых, кто уже действовал в команде.
– Это труднее. Многих разбросало, а многие второй раз на это не пойдут, – задумалась Зинка, – но делать нечего, ищи, у нас все равно нет другого варианта. Ну что, Мотя, – повернулась она к дивану, где сидела подруга, – теперь можно и в магазин, выход найден. Все-таки мы… – и не договорив, замолчала.
– Команда, – продолжил за нее Алексей, глядя на манипуляции Эндрю в компьютере как на магию.
Он тоже был рад и новому делу, и тому, что коллега, опережая время и события, сейчас дал им шанс не опростоволоситься, а как обычно победить. Алексей Кропоткин был азартным человеком, но теперь игру в карты ему заменяла работа, адреналин он получал только от нее, полностью отказавшись от пагубной привычки.
– А где Мотя? – в голосе Зинки прозвучало беспокойство.
В их компании все знали, что Матильду нельзя оставлять одну, если она выпила алкоголь. Он действовал на нее как катализатор приключений. Венцом, конечно, было похищение обезьянки из зоопарка, чтобы выпустить бедное животное на волю. Правда, тот благородный порыв не был оценен даже самой виновницей торжества и полностью провалился. Но были и другие инциденты, так сказать, по мелочи.
Алексей, увидев пустой диван, побледнел и бросился искать свою вторую половину, но в «избе» ее не оказалось.
Зинка набрала телефон Моти, и после долгих гудков из динамиков рявкнул мужской голос:
– Кто это?
– Звягинцева Зинаида Михайловна, – от испуга автоматически представилась полным именем. – А вы кто?
– Капитан Крабов, – гаркнул в трубку мужчина.
Зинка была нестрессоустойчива, хотя усиленно работала с этим, пока же, когда на нее кричали, терялась и несла всякую чушь.
– Товарищ капитан, подскажите, пожалуйста, как к вам на судно попал телефон нашей подруги? – удивленно спросила она быстрее, чем голова начала работать.
На том конце наступила тишина, видимо, человек обдумывал сказанное, точнее решал, издеваются сейчас над ним или он в самом деле разговаривает с полной кретинкой. Видимо, предпочтя второй вариант, ответил:
– Значит так, хозяйка этого телефона находится сейчас в 248-м отделении полиции и обвиняется в нападении на полицейских. И никаких, мать вашу, кораблей! – последние слова он прокричал прекрасным фальцетом.
Зинка в растерянности посмотрела на друзей.
– Едем выручать Мотю. Сказали, что она в полиции, и по тону капитана я поняла, что это правда, – он уже на грани, а так доводить людей может только наша Матильда. Если не поторопимся, возможно применение оружия, потому как нервы у Крабового капитана ни к черту.
– Я с вами, – засобирался Эндрю.
– Нет, – резко отказала Зинка, – ты сидишь и ищешь основных дилетантов. С полицией мы справимся без тебя.
Алексей молчал, боясь даже предположить, что на этот раз вытворила любовь всей его жизни. Ну что ж, какая непредсказуемая у него сейчас жизнь, такая и любовь.
Фамильный замок семейства Бланшфор
Париж, Франция, август 1306 г.
Только маленький Бернар был страшно недоволен предстоящим переездом. По причине его юношеского возраста Бернару не сказали, кто был инициатором этого путешествия. Призвав к себе старших сыновей Робера и Эврара, Эрменгарда передала им разговор с магистром ордена.
– Готовы ли вы, сыновья мои, отдать жизнь, как отец ваш, за Господа Бога нашего и сможете ли вы оправдать надежду великого магистра, наложенную на вас?
Она не слушала, что говорили ее подросшие мальчики, она все видела по их глазам, светившимся верой и чистотой. Эрменгарда осознала, что не зря прожила жизнь, воспитав благочестивых рыцарей, у которых на этой земле будет своя миссия.
Вещи были собраны, и хозяйка дома ходила по замку, в котором хранилось столько воспоминаний, понимая, что она навряд ли когда-то вернется сюда. Сейчас они ждали только посланника от магистра с посылкой. Ожидание длилось довольно долго, и Эрменгарде даже подумалось, что магистр передумал и выбрал себе в служители миссии других людей. Холодок пробежал по коже от этих мыслей – неужто он усомнился в ней, неужто подумал, что ее семья ненадежна? Если так, то они не жильцы. К дому подъехала карета, и Эрменгарда вздрогнула: что принес посланник, долгожданную весточку или смерть?
Ожидание было тягостно, поэтому женщина сама вышла на крыльцо принять решение магистра как Божью волю.
Рыцарь в белом плаще, сопровождающий карету, слез с коня и молча вручил Эрменгарде письмо. Она тут же раскрыла и начала читать.
«День вашей миссии настал. Человек, который привез вам реликвию, глухонемой, поэтому не стоит его ни о чем спрашивать. То, что вы получите, не имеет цены в денежном выражении. Мир ляжет к ногам обладателя данной святыни, потому что она позволяет напрямую обратиться к Всевышнему и тут же получить ответ. Посему данная реликвия не может никому принадлежать. Наш доблестный орден поклялся у Гроба Господня, что будет вечно охранять ее от зла. Сейчас вы направитесь в замок Мариенбург, он принадлежит нашим братьям, рыцарям Тевтонского ордена. Но лишь один человек там будет знать истинную причину вашей миссии, для этого ты, Эрменгарда, должна будешь показать ему свое кольцо. Каждый посвященный, кто будет видеть его на твоем пальце, узнает в тебе хранительницу святыни. Будь достойна миссии, наложенной на тебя орденом и Богом».
Едва она закончила читать, как немой рыцарь протянул ей кольцо, а когда она надела его себе на палец, встал перед ней на одно колено и склонил голову в знак почтения. Это было обычное кольцо тамплиера с красным крестом в белом круге, и лишь два херувима с поднятыми крыльями на боковых гранях отличали его от множества подобных.
Вещи были погружены, кони уже топали копытами, стремясь в дальнюю дорогу. Кованый железный сундук, закрытый на множество замков и засовов, от которых им не дали ключей, стоял в самом тайном и самом безопасном месте в повозке. Эрменгарда простилась с прошлым, она уже осознала, что ее жизнь, да и жизни ее мальчиков больше им не принадлежат. Она прощалась с домом и просила помощи у Бога и своего покойного супруга, понимая, что впереди предстоят страшные испытания.
