Юлия Гауф
Семья вдребезги
Глава 1
Дом полон гостей, аниматоры развлекают детвору. Я сбежала от всех буквально на пару минут, чтобы принести дополнительные десертные тарелки. Скоро будет торт.
Со стопкой тарелок я и остановилась у кабинета мужа. Из-за праздничных хлопот я даже не заметила что Данил тоже оставил гостей одних. Разговаривает с кем-то, голос жесткий, неужели муж и в такой день работой занят?
Хотела войти в кабинет и оторвать любимого от работы, но застыла, услышав:
– Дань, да не злись ты. Я просто подумала что нашего сына должны растить мы оба.
– Нашего? – выплюнул мой муж.
– А чьего еще? Я – мама, ты – папа. Классный у нас малыш получился. Да, всё у нас с тобой неправильно началось, но…
– Заткнись! – оборвал Данил мою… сестру.
Руки задрожали, а в них и стопка тарелок. Там, в кабинете, Данил и Виталина обсуждают ИХ ребёнка. Общего. Мой муж и моя сестра.
Даня продолжил что-то выговаривать Вите, зло отчитывал её, а я слышала лишь тихое дребезжание фарфора и лишь чудом не уронила тарелки.
Не боль а растерянность – вот, что я почувствовала.
Растерянность, беззащитность и понимание что мир рушится на моих глазах на осколки.
– Дашут, давай помогу, ты совсем замоталась с этим праздником, – окликнула меня подруга от лестницы.
Я дернулась, отступила от кабинета. Приятельница забрала тарелки из моих рук и мы пошли вниз. Соня что-то говорила мне, судя по выражению её лица, это просто дружеский треп. А я ни слова не слышала, в своём непонимании потерялась.
Разговор Дани и Виты мне точно не послышался. У них есть общий ребёнок, и это… бред.
Ну бред же!
У моего мужа есть два лучших друга, и совсем недавно я узнала что в их семьях были измены. Своего Даню я никогда не подозревала в неверности, но после того что узнала про его друзей, мужа я проверила. Просто чтобы успокоиться.
И я успокоилась. Данил не разгуливал по ресторанам с красивыми женщинами, не флиртовал с коллегами. Не было никаких отлучек на ночь или сомнительных командировок. С работы Данил сразу шел домой, чтобы провести время со мной и нашим сыном.
А Виталина, моя сестра-близнец… да она вообще только что в страну вернулась! Ребёнок у неё был, но произошла трагедия, а больше детей у неё нет. Я бы знала.
И Виталина с Данилом не виделись несколько лет, за границу он без меня не летал. А у Виты был муж…
Бред! То, что я услышала нереально.
Но, тем не менее, я слышала то, что слышала: «я – мама, ты – папа… у нас классный малыш… всё у нас неправильно началось…»
Господи!
– Давай, я помогу, – сначала почувствовала знакомое тепло ладони мужа на своей спине, а затем услышала его голос. – Гостей много. Стоило официантов нанять.
Данил как ни в чем не бывало принялся нарезать торт и раскладывать десерт по тарелкам. А я обернулась в поисках своей сестрички, которая только сегодня вернулась на родину, явилась ко мне в гости, и сломала мой мир.
– А где Виталина?
– Не знаю. По нашему дому гуляла, вроде, – бросил муж, и пошел разносить десерт гостям.
– Дань, – задержала я его тихим окликом.
– М?
– Я только что была наверху. И слышала вас, – выдавила через силу.
Молчать о том, что болит я не умею. И плевать что гости, дети, праздник. Я не понимаю что происходит и как это возможно – то, что Даня и Вита обсуждали их ребёнка, тогда как я точно знаю что этого не может быть.
– Что ты слышала? – нахмурился муж.
– Тебя. Виталину. Вы говорили про вашего ребёнка, – прошептала я, холодея от ужаса.
– Даш, – Данил шагнул ко мне, голос у него заботливый и встревоженный, – ты переутомилась. Ну какая Виталина? Какой ребёнок? Присядь, отдохни, с подругами поболтай. А я сам гостями займусь.
– Я на слух не жалуюсь. Гостей проводим и поговорим.
– Хорошо, а пока присядь и расслабься. Я и Виталина, надо же, – хмыкнул Данил.
Он ведёт себя убедительно, и я бы поверила мужу, если бы плохо расслышала их с сестрой разговор. Но нужные фразы я услышала так четко, что они до сих пор в моей голове звучат!
Боже, какой кошмар.
Подруг я нашла у большого окна с видом на сад. Подошла к ним, чтобы отвлечься от мужа, сестры, их ребёнка, непонятно откуда взявшегося.
– Так красиво, – с улыбкой кивнула Соня за окно. – Альпийская горка… я тоже хотела такой сад, чтобы и горка, и аллея с бересклетами.
– Могу дать контакт ландшафтного дизайнера, – пробормотала я.
Соня тихо рассмеялась, приобняла меня, и сказала:
– Что, замучили тебя сегодня? Гости, маленький ребёнок – я буквально себя узнаю. Или что-то случилось? – встревожилась она.
И муж, и подруга говорят мне что я не в себе. Да, я дико устала, но я ведь не сумасшедшая, и тот разговор я не придумала!
– Всё, как ты и говоришь: гости, Илюшка, вот и устала. Ничего не случилось, Сонь, – улыбнулась приятельнице.
Мы обернулись, взглянули на моего сынишку. Илья весело хохочет в компании других детей, они бедолагу-аниматора до ручки доведут. Нужно будет ему щедрые чаевые дать, чтобы он после этого праздника из профессии не ушел.
– Хороший у вас мальчишка. И вы с Данилом молодцы. Не всякий решится взять ребёнка из детского дома. Особенно у мужчин с этим проблемы, они своих-то не всегда принимают, не то что чужих, – в этот момент муж как раз подхватил Илью, подкинул его под общий детский визг и поставил на пол. – Но, вижу, у Дани с принятием проблем нет.
– Он сам и предложил взять малыша из детдома, – тихо поделилась я с подругами. – Я всё никак забеременеть не могла, даже не думала про усыновление. А Дане надоело видеть мои мучения. Подошел ко мне как-то, и предложил такой вариант. Говорил что еще часто бывает так: берет пара ребёнка из детского дома, расслабляется, учится любить этого малыша, а затем и родить выходит несмотря на диагнозы. Я, ой, это кошмар, но я не сразу согласилась. Боялась что не смогу полюбить чужого ребёнка как своего.
– Но полюбила.
– Полюбила, – с улыбкой взглянула на Илюшку. – И он сразу ко мне потянулся. Это была магия, девочки. Мы с Данилом сразу приняли Илью, и он нас – тоже. Любовь с первого взгляда существует, – шутливо добавила, и мы втроем рассмеялись.
Я даже про Виталину на минуту смогла забыть. Но вспомнила, услышав радостный крик Илюши:
– Мамочка!
Обернулась автоматически. С улыбкой. Сын зовёт.
Но улыбка растаяла, едва я увидела как Илья подбежал к Виталине и обнял её.
Холод обжег меня изнутри.
– Вы на одно лицо с ней, – прокомментировала Соня.
Я не ответила, не смогла.
– Ты не мама, – обиженно заявил Илья, отстранившись от Виталины, и слова сына все гости поддержали смехом.
– Это сестра твоей мамы, – сказал кто-то.
Илья нашел меня глазами, помчался ко мне. Виталина смотрела ему вслед с улыбкой, а Данил – с тревогой и будто бы с гневом.
Я поймала в объятия сына.
– Вот мама. Насёл, – довольно пролепетал Илюшка.
Обняла сына. Руки подрагивают. Заключила его лицо в обхват своих ладоней, разглядывая словно впервые.
– Я думал ты там, а ты здесь. Ну, мам, – Илья со смехом вырвался из моего захвата и я выпустила, выпрямилась и встретилась глазами с мужем.
Глава 2
– Ты мне изменял?
– Никогда, – уверенно ответил Данил.
– Врешь!
Он прижал к стене и губами коснулся шеи. По-хозяйски сдернул лямку платья, и начал целовать плечо.
Я поговорить хотела, а не близости.
Что он делает…
Нежно, неторопливо.
Мой муж.
Вчера был моим, а сегодня… Каких-то полчаса назад, пока я не услышала его разговор с моей сестрой.
Небо разбилось – так бывает. Надо мной все черное, хотя светлый день.
Он целует.
Я ждала, ждала его слов – и оттолкнула.
– Даша, – мрачно выдохнул Данил. Его ладони под платье забрались, крепко сжали бедра. Он поднял меня и заставил врезаться в кирпичную стену спиной.
Ногами машинально обвила его бедра, как раньше.
Там, за углом…
Наш участок, и весело кричат аниматоры. Смешно повизгивают дети. И тосты родителей звучат издалека, от плетеной беседки, где накрыт стол и готовится шашлык.
– Хватит! – рыкнула в рот мужу в попытке слезть с него.
Он не отпустил, лишь крепче сжал меня, сильнее вдавил спиной в кирпичную кладку. И выдохнул мне в шею:
– Никогда тебе не изменял. И не буду. Даш, никто не видит. Хочу тебя здесь. Пофиг на всех. Даша…
Его горячие пальцы заползли под кружево белья – и я взбрыкнула. Так сильно, что муж поморщился, отстранился на секунду.
Врёт, врёт, врёт!
– Выпусти! – ударила его по груди и спрыгнула с его бедер, каблуками стукнула по гравийной дорожке.
И мелкие камешки брызнули в разные стороны.
Это как мое сердце, на осколки разбитое, потоптали, и вот летит оно, во всех крошевом. А муж словно не понимает. Смотрит так, будто не орал на мою сестру в своем кабинете полчаса назад.
Их ребенок…
Он меня только что уверял, что не изменял и не будет.
Мне дурно.
– В чем дело? – Данил уперся ладонями в стену по обеим сторонам от моей головы. – Музыка играет. Нас не услышат.
– Зато я слышала, – отпихнула его руки и вырвалась из его объятий. Дрожащими пальцами поправила белье и одернула платье. – Виталина на днях прилетела в страну. Почему она так говорила с тобой? Про вашего общего ребенка?
– У меня и твоей сестры? – переспросил Данил. И засмеялся, чуть запрокинув голову. – Даша, у нас семейный праздник. Здесь все нетрезвые. Кто там что ляпнул…
– Ты и она были в кабинете, а я стояла за дверью с сервизом, – в упор на него смотрю. – Я все слышала.
– Что ты слышала? – Данил чуть склонил голову набок, всем своим видом показывая, что он честный, настоящий, самый лучший в мире муж. – Дословно повтори?
– Мама!
От этого слова вздрогнула.
Это наш сын кричит, ищет меня.
– Мама! – и снова, какое приятное слово, оно на мою душу ложится сладко, греет меня.
– Мама! – закричал Илюша, когда мы с Даней впервые пришли в детский дом.
Этот малыш бросился ко мне, в колени уткнулся и заплакал. А я поняла – к черту сомнения, страх, неуверенность, которые меня терзали до этого.
Мы заберем Илюшу. Ведь он вцепился в меня и не отпускал.
– Папа и мама где-то спрятались, Илья, ищи! – раздался смех.
Музыка и голоса, и крик моего ребенка.
– Потом, – оттолкнула мужа, который начал оттеснять меня обратно к стене, опять задрал платье, взглядом в меня уперся – черным, нечитаемым.
– Не смей трогать!
Вырвалась и встряхнулась, одернула одежду и вышла из-за угла.
По сочной зелёной лужайке носятся дети, их догоняет белый и пушистый пёс. Они визжат, но скачут к нему, зовут и отталкивают. Знаю – не укусит, моей подруге бывший муж подарил щенка – ласкового добряка.
Темнеет…
Сколько же мы с Данилом проторчали там, за углом.
Горячее дыхание, губы, что скользят по шее, руки, что нагло лезут под одежду – это мой муж.
Был моим.
Пора рассчитаться с аниматорами, мы договаривались до десяти – но лучше отпустить их пораньше, от нас доберутся до города не скоро…
– Мамочка! – Илюша кинулся ко мне.
– Что, мой сладкий? – подхватила его на руки.
– Взрослые зовут. Я тебя искал. Нас выгнали играть, хотят сидеть за столом. И тебя зовут, и папу.
– Папа идет, – с Илюшей на руках, не оборачиваясь, по тропинке двинулась к плетеной веранде.
Иду и его запах вдыхаю – детский, сладкий. У меня есть сын. Маленький мальчик, который не может без меня. Это главное.
А Данил и Виталина…
Не ошибка, я не глухая. Но муж не признался, он хотел меня взять там, у стены.
О чем он думал? Почему не сказал правду? Хотел отвлечь с помощью заигрываний?
Оглянулась – Данил там. Стоит и ждёт, когда я вернусь.
– Илюш, я за стол, – поставила сына в траву и махнула рукой на аниматоров. – Они здесь ещё полчаса, и уедут. Точно не хочешь поиграть?
Сын тут же бросился к Шреку и Фионе – героям его любимого мультика.
Я шагнула на веранду.
– Ты где пропадаешь? – обняла меня за плечи Соня и потянула к плетёной лавочке. – Я тебе шашлык положила, он уже остыл.
– Сонь, – отмахнулась. – Не хочу.
– Ты в порядке? – она волнуется.
А я глазами шарю по веранде и выискиваю свою копию, свою близняшку.
Нет ее здесь.
Она никогда не интересовалась семейными посиделками.
– Летом мы тут, с вами побудем, – вещают родители, стоя, с поднятыми бокалами. – А в конце июля у нас поход в горы.
– А август? – спросила вяло, чтобы беседу поддержать. – Опять нас бросите?
– Доча, ты бы видела этот снег, эти вершины, – с восторгом ответил папа. – Когда поедешь в горы – захочешь там остаться.
– Это вряд ли, – подруга хмыкнула.
Я ее поддержала.
Родители понятия не имеют, как жить здесь, когда возле нашей веранды дети бегают, играет музыка, и все, что захочешь – доступно на столе.
Они знают другое – как в палатках выживать в горах, как по снегу лететь на лыжах и кричать от восторга и в трепете, что на их крик с гор сойдёт лавина.
И оставлять детей няням.
Мы чужие, мы видимся раз в год. А сегодня важный повод – моя сестра вернулась в Россию.
Виталина…
Где дьявол носит мою близняшку?
Что у нее с моим мужем?
Какого черта она не за столом?
Когда я уже хотела подняться и пойти искать ее в доме – рядом подсел Данил. Муж обнял меня за плечи, притянул к себе. На ухо шепнул:
– Ещё злишься?
– Отпусти, – шепнула в ответ.
– Мы с тобой все обсудим, – Данил прикусил мочку уха, по телу запустил мурашки. – Но не здесь. Не при родителях. Прекрати меня отталкивать, – шепот закончился.
И появилась хватка – уверенная, твердая. Муж не дал дернуться, и мы так и остались сидеть бедром к бедру.
Он горячий.
Мне тоже жарко.
И надо выяснить правду.
– Ух, как хорошо поймал! – раздался голос с площадки – мой и не мой одновременно. Те же ноты, тембр, но интонация – никогда я с сыном не говорила так виновато, заискивающе.
Виталина.
Сощурилась на фигурку на площадке. Она кидает мяч моему мальчику и хвалит его, неумело, словно мамой никогда не была.
А ведь у нее ребенок погиб…
Поднялась резко, сбросила с себя руки Дани. К сестре двинулась. Столько лет прошло, а мы с Виталиной похожи, не отличить – обе никогда не красили волосы, не перекраивали лицо.
Большие серые глаза, полные губы, светлая кожа и русоволосая грива – это у нас от природы и мамы с папой, они наградили приятной внешностью.
Они же и бросили нас, пропадая в бесконечных походах.
Родителей я давно простила.
– А ты мне что скажешь? – остановилась перед сестрой.
И словно в зеркало смотрю – мы синхронно хлопнули ресницами.
Она моя, родная, не могла она с моим мужем…
Какой ребенок, это бред, я во все что она скажет поверить готова, чтобы из мыслей прогнать разговор, который услышала.
– Наш малыш не перенес болезнь и погиб, – Вита, отдуваясь после игры, смахнула со лба влажную прядь волос. – Муж со мной развелся после этого. Смерть сына не пережил. А я отдыхала. Восстанавливалась. В стольких странах была… я бы работала, Даш. Если бы мне повезло, как тебе. Если бы бабушка отписала на меня квартиру. Ну, раз уж поговорить решили с тобой. Вот, говорю.
– Я каждый день к ней приходила, ухаживала за ней, – оправдываться начала на автомате, мне до сих пор стыдно.
Бабушка завещала квартиру мне. А я не поделилась с сестрой, продала квартиру и открыла свой бизнес.
А затем я помогла Дане с первоначальным капиталом. И теперь мой муж – крутой адвокат, к которому очереди клиентов выстраиваются.
– Вита. Бабушка просила, чтобы я не общалась с тобой. Вообще. Она чувствовала что-то…
– И поэтому ты решила кинуть самое родное, что есть у тебя – свою копию, сестру-близнеца.
Она в который раз обвинила, а я снова подавленно замолчала. Но я помню бабушку и ее глаза, ее сухую тонкую руку с выступающими синими венами и длинные узловатые пальцы. Она хваталась за меня и молила, чтобы я не подходила к Вите, она клялась, если разделю квартиру с сестрой – она на том свете мне не простит. Моя близняшка – ведьма, зло в ангельской плоти.
Может, это глупость. Но сейчас важно другое.
Сама схватила сестру за руку, когда она потянулась в траву за мячом. Сестра выпрямилась. И в ее глазах вызов, но в моих тоже, это просто как отражение.
– Ты спала с моим мужем? – спросила в лицо. – Спала, и у вас есть ребенок? Где он?
Глава 3
Виталина даже не удивилась моему вопросу. Изогнула губы в намеке на улыбку и пожала плечами.
Меня это взорвало – она в игры со мной решила поиграть?!
– Ответить не хочешь?
– Может и хочу, но… – сестра кивнула мне за спину. – Данил, мы успели соскучиться.
Муж приобнял меня со спины.
– Дети устали, все собираются по домам. Вита, были рады визиту.
– Намёк поняла, – Вита взглянула мне за спину, на Даню, а затем и на меня. – Я тоже домой. Дом у вас красивый, и сад – сказка. Ребёнок, наверное, в восторге. Надо же, мамой меня назвал. Мамой, – повторила Даша, издеваясь из-за моего вопроса.
– Илья маленький, ошибся. Были рады встрече, – надавил Данил голосом. – Даш, вручи мелким подарки, гости расходятся.
Я кивнула. Пока мне нечего сказать Данилу, в горле спазмы, кажется если заговорю – расплачусь. На автомате я раздала детям небольшие подарки и сладости, и даже выдавила из себя улыбки на прощание, но это всего лишь маска. Чувствую, как она идёт трещинами, готовая рассыпаться прямо на моём лице.
Не понимаю что происходит.
Когда подслушиваешь – есть риск неправильно понять то, что не предназначено для твоих ушей. Фразы, вырванные из контекста, пугают, путают, и всё можно извратить. Но разговор Дани и Виталины однозначен, пусть я и слышала лишь часть его. Они про отношения говорили, про ребёнка, про ИХ ребёнка…
Но я бы знала, если бы сестра родила!
Виталина часто выкладывала видео в соцсети, мы общались, пусть и редко. Я бы заметила растущий живот. И отлучки Данила к их ребёнку я не смогла бы пропустить.
– Не понимаю, – прошептала, вспоминая, анализируя прошлое, и не находя в нём зацепок.
– Всё, наконец-то мы одни. Устала, маленький? – Данил такой заботливый, но сейчас меня это не радует, а еще сильнее настораживает. – Не вздумай приниматься за уборку, завтра клининг-менеджеры этим займутся. Ты у меня такая молодец, отличный праздник устроила.
– Дань, спасибо, но хватит. Рассказывай, – попросила, контролируя голос.
Кто бы знал, чего мне стоил спокойный тон! Но я справилась, ни руки, ни голос не дрожат. А то что ноги не держат – благо, диван есть, на него я и опустилась.
– Ты опять про меня и Виталину, про наш воображаемый роман? Даш, ты турецких сериалов пересмотрела. Пойдём лучше няню отпустим и сами Илюху искупаем, и спать уложим. Или… а хочешь массаж? – муж улыбнулся мне, искушая.
– Я хочу правду.
– Нет, ты хочешь меня обвинить непонятно в чем, – бросил он, начиная раздражаться. – Дашка, ну хватит. Я тебя бесконечно уважаю и не хотел бы смеяться над твоими претензиями, чтобы не обижать, но они и правда смешны. Какая к черту Виталина? Остановись, выключи драму.
Я жадно отслеживала каждую эмоцию мужа: усталость перетекла в игривость, затем появилось раздражение, перешедшее в недоумение – искреннее, чуть возмущенное. Данил уверен в себе, но я, увы, тоже. И дуру из себя делать не позволю.
– Я стояла у двери в кабинет, и слышала вас, – повторила настойчиво. – Виталина говорила что она – мама, ты – папа, у вас чудесный малыш, и ах как жаль что ваши отношения неправильно начались. Или не сложились, – поморщилась, воссоздавая то неприятное мгновение. – Я не придумала ваш разговор, не перепутала голоса. Это были вы с Витой.
Произнести это было больно. И ответа я страшусь, но лучше горькая правда, а затем… а что затем? Развод? Страшное слово, страшное событие. Особенно когда любишь. А Данил – он моё всё. Но и «проглотить» такое предательство я вряд ли смогу.
Задыхаюсь…
– Ничего подобного я с твоей сестрой не обсуждал. Это какой-то бред.
– То есть, я сумасшедшая и всё выдумала? – повысила ломающийся голос, и слезы не сдержала, не смогла, пусть и пыталась быть собранной.
– Ты мне дебильную проверку решила устроить, я прав? Наслушалась подружек, которым изменяли, и меня захотела на вшивость проверить? Даш, не было у меня разговора с Виталиной. И нет у нас с ней никакого ребёнка. Хватит.
– Вот именно! Хватит! – вскочила с дивана. – Я слышала вас!
– Ты не могла нас слышать, потому что не было у нас с твоей сестрой разговора, – рявкнул муж, тоже повысив голос. – Не знаю, проверка это с твоей стороны, или переутомление, но давай остановимся. Ты отдохнешь, выспишься, и завтра, когда вернется адекватность, мы поговорим еще раз. Хотя разговаривать здесь не о чем – это гребаная фантастика, сюр.
Всхлипнула, руками себя обхватила. Того и гляди я сама поверю что всё выдумала, сошла с ума, переутомилась, или еще что-то. Данил очень убедителен. Может, я действительно просто устала? Или мой муж надо мной издевается?
– Дашка, ты плачешь? Маленький, ну хватит. Тебе сестра наговорила гадостей? – муж подошел ко мне, потянулся чтобы обнять, но я отстранилась, спряталась за спинку дивана. – Родная, успокойся. Всё, не подхожу, – остановился Данил. – Только не плачь.
У меня вырвался истеричный смешок сквозь слезы. Не плакать, значит? А что делать – смеяться?
– Вы с Виталиной расстались?
– Мы и не встречались.
– Но вы спали!
– Нет, – получила я спокойный ответ. – Хватит.
– У вас общий ребёнок. Где он?
– У нас с ней нет детей.
– Это сын или дочь? – продолжила я бомбардировать мужа вопросами в надежде что расколется, выложит правду.
– У нас нет с ней детей, – также ровно повторил свой ответ Данил.
– Есть! Признайся!
– Не в чем признаваться.
– Зачем ты издеваешься надо мной? – закричала я. – Данил! Пожалуйста, расскажи мне правду!
Муж начал обходить диван, я попятилась от него. Мне не прикосновения нужны, а разговор. Я на грани уже! Может, узнаю правду и станет легче? Потому что сейчас я чувствую только боль, боль, боль…
– Няня, – нахмурился Данил, и я тоже услышала шаги. – Я провожу её. Родная, если хочешь я скажу то что ты просишь, пусть это и неправда. Только успокойся, не плачь.
Данил отступил, вышел навстречу няне. Я смотрела ему вслед, понимая что он не расколется. Няню я видеть не готова, не то у меня состояние. Дождалась её ухода, и вышла из гостиной, встретив встревоженного мужа.
– Родная, пойдём спать. Я наберу тебе ванну, расслабимся, поспим. И завтра ты повторишь свои вопросы, если продолжишь верить в то что слышала нас с Виталиной. Хорошо?
Не хочу с ним разговаривать. Я в самой себе начинаю сомневаться, в своем разуме.
– Я к Илье. С ним побуду.
– Дать тебе побыть без меня?
Кивнула, и поднялась наверх, слыша шаги за спиной. Я скрылась в детской, муж пошел дальше, в спальню.
Оказавшись в Илюшкиной комнате, прижала ладони ко рту, и опустилась перед кроваткой сына. Как назло в голове мысли мелькают: а вдруг Виталина чтобы поиздеваться подделала голос Данила с помощью нейросети, и слышала я не Даню, а фейк? Сестра горазда на жестокие розыгрыши.
– Нет, это был именно Данил, – тихо сказала самой себе.
Как вытащить из мужа признание? Или с Витой поговорить? Или…
Мои мысли оборвались, когда Илья повернулся на другой бок, лицом ко мне. В слабом свете ночника на долю секунды мне показалось, что…
– Нет, – выдохнула я, зажмурилась и снова взглянула на сынишку.
Мне просто кажется!
Сердце грохочет, дыхание у меня сбито, будто я марафон бежала. И потряхивает. А я все смотрю на Илью, и догадки одна ужаснее другой приходят в голову.
Днём сын – веселый подвижный ребёнок, по-детски пухлый и неуклюжий.
Но сейчас темно, тени от ночника падают на детское личико, и оно не кажется пухлым. Я вижу в Илье знакомые черты: мысок как у Дани, и нос той же формы, а изгиб губ – мой, словно я родила этого мальчика.
Или Виталина.
