Ю. Б. Гиппенрейтер
Большая книга общения с ребенком
Иллюстрации Г. Карасевой, П. Егорушкиной, В. Хмары, К. Елькиной
© Гиппенрейтер Ю. Б., 2016
© ООО «Издательство АСТ», 2016
Предисловие
Снова и снова приходится думать о том, как общаться с ребенком, и как рассказывать об этом понятно и доходчиво! Встречи с родителями и детьми, их истории, консультации, тренинги дают новый жизненный материал. Вопросы журналистов заставляют снова искать слова и формулировки. Иногда кажется, что все главное уже написано, иногда – что можно многое добавить, уточнить, разъяснить. Эти мысли и переживания еще раз нахлынули на меня, когда поступило предложение издать объединенную книгу на тему Общения с ребенком, в которую вошли бы лучшие главы моих предыдущих изданий.
В результате основу этой книги составили значительно переработанные и дополненные тексты из книг «Общаться с ребенком. Как?», «Продолжаем общаться с ребенком. Так?», и книги «У нас разные характеры. Как быть?» – в той ее части, которая касается характеров детей. В серии «карманных» изданий в последние годы выходили отдельные части и главы первых двух книг, и те дополнения, которые были для них написаны, также вошли в это снова переработанное издание.
Объединение всех трех книг потребовало существенной перестройки композиции и логики изложения. Более подробно обсуждаются вопросы дисциплины, остро волнующие родителей темы наказаний и особенностей детей, в частности их характеров.
В дополнительных текстах, написанных специально для этого издания, нашел отражение мой опыт обучения родителей принципам и навыкам гуманистического общения.
Описанные техники общения выдержали испытание временем, они служат и помогают тысячам родителей. Одновременно становилось все более явным, что голой техники недостаточно. Необходимы терпение и настойчивость в преодолении шероховатостей первых проб, знание, как выбираться из возникающих иногда тупиков. Необходимо было донести, как важны настрой и установки родителей, пересмотр традиционных ошибочных мнений и заученных «воспитательных» шаблонов, в том числе речевых. Этим моментам, равно как и моральным аспектам поведения детей (и самих родителей!), пришлось уделять особенное внимание.
Не все содержание трех книг вошло в настоящее издание. Ранее вышедшие книги, на мой взгляд, сохраняют свое значение: первое – как компактное практическое введение в принципы и методы общения, второе – как содержащее развитие и углубление отдельных тем, и новые примеры, их иллюстрирующие. Наконец, книга о характерах в основной своей части освещает характеры взрослых людей (что не вошло в объединенное издание). Она может служить ценным руководством в желании глубже узнать себя, своих близких, а также более успешно налаживать бесконфликтное общение с людьми сильно отличающегося характера.
В заключение хочу снова поблагодарить всех, с кем мне довелось обсуждать проблемы воспитания детей, – родителей, учителей, слушателей, корреспондентов, многие из которых были сами родители.
Все участники нашего общения искренне делились своими проблемами и переживаниями, пробами и ошибками, вопросами и открытиями, писали о трудностях и успехах. Ваши поиски и достижения нашли отражение в моих книгах и, без сомнения, вдохновят многих и многих родителей, педагогов и воспитателей на труд и подвиг воспитания счастливого ребенка.
Хочу принести глубокую личную благодарность моему мужу Алексею Николаевичу Рудакову, с которым я имела счастье обсуждать все основные идеи книг. Он также оказал бесценную помощь в продумывании ее структуры, стиля и оформления. Без его участия, идейной и моральной поддержки эта книга вряд ли могла бы выйти.
Ю. Б. Гиппенрейтер,ноябрь 2015 года
Часть I
Ребенок и мы
Ребенок появляется на свет маленьким, слабым и беззащитным. Он выживает и становится человеком только с участием взрослого. Стремление к человеческому контакту с родителями заложено в ребенке.
Давайте поговорим о том, что же ребенок ждет от нас, взрослых?
Глава 1. Его внутренний мир
Ребенок – это чудо, которое живет рядом с нами.
Мы стараемся его оберегать, воспитывать, развивать, учить.
Мы продолжаем задавать себе вопрос: «КАК все это делать как можно лучше?
Для разумных ответов нам нужны прежде всего знания природы и свойств этого чуда.
С одной стороны, ребенок как будто у нас на ладони. Милый, ласковый, капризный, непослушный, любознательный, активный, то лезет не туда, то надоедает вопросами… «На ладони» его внешняя жизнь и наши с ним заботы.
А что происходит у него внутри?
У нас, взрослых, бывает много сложных скрытых переживаний. Дети кажутся нам проще. Однако это совсем не так!
Давайте, прежде чем заняться вопросами воспитания, посмотрим на некоторые важные особенности внутреннего мира детей.
Фантазии, мечты, игры
Мать жалуется психологу:
«Я очень беспокоюсь, у меня ребенок – недавно ему исполнилось три года – стал какой-то странный. Говорит, что был на войне, и там его ранили в ногу, показывает мне место на ноге, куда его ранили. Я говорю: «Ты что, какая война, какая рана?!», а он ни в какую – бубнит одно и то же, и уже не первый день! Может быть, он у меня сошел с ума?»
– это жалоба матери в психологической консультации.
В другом случае родители весь день недоумевали на странный оскал лица, с которым их пятилетняя девочка существовала целый день. Только вечером она сообщила измученным родителям, что «сегодня она была волком»!
Дело в том, что – и это редко понимают родители – внутренняя жизнь ребенка очень своеобразна! Она проходит в фантазиях, мечтах и играх. Можно даже сказать, что дети – в основном дошкольники и младшие школьники – живут в двух мирах. Один мир – вполне реальный: дом, привычные предметы, родители. Другой мир – невидимый взрослыми – это мир сказок, грез, собственных образов и историй; в нем живут разные персонажи, разыгрываются необыкновенные события, где сам «автор» нередко выступает в роли участника.
В отличие от упомянутых родителей девочки, внимательные взрослые, особенно те, кто в силу избранной профессии много жили и общались с детьми, хорошо знают о фантазиях ребенка и помогают нам их понять. Вот отрывок из замечательной книги М. Осориной «Секретный мир детей»:
«Мама даже не подозревает, что, рассматривая суп в тарелке, ребенок видит подводный мир с водорослями и затонувшими кораблями, а проделывая ложкой бороздки в каше, представляет, что это ущелья среди гор, по которым пробираются герои его сюжета.
Иногда поутру родители не знают, кто сидит перед ними в образе их родного дитяти: то ли это их дочка Настя, то ли Лисичка, котораяаккуратно раскладывает свой пушистый хвост и требует на завтрак только то, что едят лисы. Чтобы не попасть впросак, бедным взрослым бывает полезно заранее спросить ребенка, с кем они имеют дело сегодня».
А. Нилл, проведший несколько десятилетий в ежедневном общении с детьми разного возраста, рассказывает нам о том же:
«Шестилетки в Саммерхилле играют весь день напролет – играют со своими фантазиями. Для маленького ребенка фантазия и реальность очень близки друг к другу. Когда десятилетний мальчишка вырядился призраком, малыши сначала визжали от восторга: они знали, что это всего лишь Томми, и видели, как он заматывался в простыню. Но когда он напал на них, они все завопили от ужаса…
Мне так и не удалось установить, где у них пролегает граница между фантазиями и действительностью. Когда девочка приносит кукле еду на маленькой игрушечной тарелочке, верит ли она, что кукла живая? Игрушечный конь-качалка – это настоящий конь? Когда мальчик кричит: «Огонь!» – и потом стреляет, верит ли он, что ружье у него в руках – настоящее?»
Почему дети играют все дни напролет и создают свой «воображаемый мир»? Для чего им это нужно? Дело в том, что через фантазию и игру ребенок осваивает реальный мир, со всей сложностью его устройства, порядка, социальных ролей и человеческих взаимоотношений. Воображая себя летчиком, воином, полководцем, эльфом или хоббитом, он «проживает» в действии своих героев – их характеры, поступки, их героизм и благородство.
Как написал отечественный психолог Даниил Борисович Эльконин, для ребенка «игра является школой морали, но не морали в представлении, а морали в действии». Школой многого, и морали тоже!
У ребенка нет четкой границы между миром воображения и реальным миром, что взрослые очень часто недооценивают.
«Я склонен думать, – пишет А. Нилл, – что, когда игра в разгаре, дети и в самом деле воображают, что их игрушки – настоящие вещи. Только когда вмешивается какой-нибудь бестактныйвзрослый и тем самым напоминает, что все происходящее плод их воображения, они с размаху шлепаются обратно на землю».
Опытные педагоги и психологи постоянно призывают бережно относиться и к игре, и к воображению, и к фантазиям детей. Не быть небрежным или бестактным!
«Ни один чуткий родитель никогда не станет разрушать мир детской фантазии».
А. Нилл
«Не надо стыдиться играть. Детских игр нет!»
Януш Корчак
Детская впечатлительность
Необходимо знать и помнить еще одно важное отличие детей: они гораздо более эмоциональны и впечатлительны, чем мы, взрослые!
Их память способна «запечатлевать» некоторые события, на посторонний взгляд незначительные, и хранить их всю жизнь. Австрийский психолог Альфред Адлер много занимался детскими впечатлениями и их значением для взрослой жизни. Среди многих, он приводит такую историю (сокращенный рассказ взрослой женщины).
«Когда мне было три года, мой отец купил нам двух пони. Он привел их за поводки к дому. Моя сестра, которая была тремя годами старше, чем я, взяла один поводок и торжествующе повела своего пони вдоль по улице. Мой собственный пони, торопящийся вслед за первым, пошел слишком быстро для меня, – и уронил меня лицом прямо в грязь. Вот как бесславно завершилось событие, которого я с таким восторгом ждала!..И тот факт, что позже я превзошла свою сестру как наездница, никогда и ни в малейшей степени не растопил во мне этого разочарования».
А. Адлер справедливо замечает, что этот эпизод не случайно запомнился девочке. Как выяснилось, он определил ее важный вывод и жизненную установку: «Если я не буду осторожна, моя старшая сестра всегда будет побеждать. А я всегда буду терпеть поражение, всегда буду оказываться в грязи. Единственный способ обезопасить себя – это быть первой».
Важно отметить, что среди особых впечатлений детства случаются такие, которые отмечены яркими положительными переживаниями – радостным волнением, удивлением, восторгом. В них ребенок открывает что-то важное для себя, что-то очень «свое». Попытаемся всмотреться и понять эти чудесные и часто скрытые от наших глаз состояния восторга и, можно сказать, очарованности ребенка.
Приведу одно из воспоминаний, которое принадлежит выдающемуся австрийскому ученому, исследователю поведения животных и человека, Конраду Лоренцу.
«Конец лета, пожалуй, самое чудесное время года в североальпийских долинах… В это время года я часто вновь переживаю минуту, которую помню удивительно ясно, хотя с тех пор прошло семьдесят лет. Я уверен, что тогда еще не учился в школе и даже не умел читать. Мы гуляли по заливным лугам Дуная, и я, непослушно убежав вперед, несмотря на запрет моей опасливой матери и даже еще более опасливой тетушки Ядвиги, стоял среди кустов почти на самом берегу. У меня над головой раздались странные металлические звуки, и я увидел высоко в небе стаю диких гусей, летящих вниз по реке. Человеческие эмоции развиваются очень рано и остаются неизменными до конца жизни. Я и сегодня вновь ощущаю то, что ощутил тогда. Я не знал, куда летят эти гуси, но мне хотелось отправиться с ними. Меня переполняла романтическая жажда странствий, от которой вздымалась грудь, и сердце готово было разорваться. И впервые – это я знаю точно – во мне возникло непреодолимое желание выразить себя творчески.
…Романтика моего детства… пробуждается вновь, когда высоко надо мной пролетают наши дикие гуси, и детская мечта становится явью, когда они, словно в волшебной сказке, спускаются на мой зов».
К. Лоренц осуществлял эту детскую мечту в течение всей своей жизни. Занимаясь поведением животных, он не расставался с дикими гусями, наблюдал их, выращивал, исследовал их поведение. В своих работах К. Лоренц сделал ряд замечательных открытий, за которые был удостоен Нобелевской премии в возрасте семидесяти лет.
Похожий случай «судьбоносного» переживания произошел в жизни Чарли Чаплина, когда ему было пять лет.
Мать Чаплина была эстрадной актрисой, и часто брала сына на свои выступления. Однажды у нее сорвался голос, ее освистали, и ей пришлось уйти за кулисы. Возник неприятный разговор с директором театра, который боялся потерять денежный сбор. Но тут директору пришла спасительная мысль – вывести на сцену маленького Чарли. Раньше ему доводилось видеть, как мальчик пел и танцевал, подражая матери. Сказав несколько слов публике, директор ушел, оставив Чарли одного на ярко освещеннойсцене. Тот спел одну песенку, затем другую. Из зала стали одобрительно кидать монеты. Мальчик воодушевился, продолжая петь и импровизировать по ходу представления. Концерт продолжался с нарастающим успехом. Это был день рождения Чаплина-артиста!
Так, от одного яркого события – как от удара молнии – у ребенка может случиться открытие собственного призвания и определиться направление жизненного пути!
Наедине с собой
Нам, взрослым, знакомы особые состояния внимания, которые случаются, когда мы заняты интересным делом, «уходим в него с головой». Проезжаем остановку, погрузившись в интересную книгу. Мы уходим в себя, не слышим обращенные к нам слова, в эти моменты в нас идет интенсивная внутренняя работа. Иногда мы специально ищем уединения, чтобы вчувствоваться в себя, попереживать, подумать. В большей степени это свойственно детям. Интуитивно чувствуя плодотворность и своего рода магию атмосферы тихого уединения, ребенок временами активно ищет уединение.
В приведенном выше воспоминании К. Лоренца это случилось. На прогулке он «непослушно убежал вперед», несмотря на запрет своей матери и тетушки. В результате мальчик находился один среди кустов, когда услышал поразившие его звуки гусиной стаи.
Пятилетняя Марина Цветаева неоднократно забиралась в свое тайное убежище – книжный шкаф, чтобы читать любимого Пушкина.
«Запретный шкаф. Запретный плод. Этот плод – том, огромный, сине-лиловый том с золотой надписью вкось – Собрание сочинений А. С. Пушкина. Толстого Пушкина я читаю в шкафу, носом в книгу и в полку, почти в темноте… Пушкина читаю прямо в грудь и прямо в мозг».
Известный психолог Карл Роджерс пишет о том, как он скрывал свое детское увлечение. Будучи подростком, он заинтересовался одним из видов ночных бабочек. И началось так же, как в описанных выше случаях – с первого сильного впечатления.
«Мое внимание привлекла очень красивая бабочка с удивительными зелеными крыльями с красной окантовкой. Я до сих пор вижу этого мотылька как тогда, глазами ребенка: нечто удивительное, сияющее зеленым и золотом, с великолепными пятнами цвета лаванды. Я был покорен…»
Несколько лет мальчик увлеченно занимался разведением этих мотыльков у себя дома: изучал условия их жизни, как они питаются, растения, на которых они живут, циклы превращения из гусениц в бабочки и многое другое, став хорошим специалистом в этой области.
«Но вот что главное, – замечает Роджерс, – я никогда не рассказывал никакому учителю о своем увлечении. Тот проект, который поглотил меня целиком, не был частью моего официального образования… То, что интересовало меня, было чем-то личным. Это не входило в отношения с учителями. Не должно было входить в них».
Задумаемся, почему «личное» сохраняется в тайне, не обсуждается с учителями, а порой и с родителями? Почему ребенок хочет это оберегать?
Он хочет быть уверен, что грубое прикосновение или равнодушие не потревожит чар удивления и увлечения, которые в этот момент живут в душе. Создается особый мир, частично это – мир фантазии, и ребенок не хочет «с размаху шлепнуться на землю» от неосторожного замечания взрослого.
Однако при особенной интенсивности внутренняя работа идет в душе ребенка постоянно, независимо от внешних обстоятельств. Существует легенда о детстве знаменитого физика Нильса Бора.
«Рассказывают, что однажды его мать с двумя сыновьями (у Нильса был брат, в будущем успешный математик) ехала в поезде. Когда они вышли на своей остановке, один из пассажиров – соседей по купе – произнес: «Бедная мать, один ребенок у нее нормальный, а другой идиот!». Этот приговор относился к Нильсу, и причиной было то, что большую часть дороги Нильс ехал с остановившимся взглядом, полуоткрыв рот, безучастный ко всему происходящему. Пассажир не понял, что мальчик был погружен в глубокие размышления».
Вряд ли стоит напоминать читателю, что позднее размышления привели Бора к революционным открытиям в физике – к изобретению квантовой механики.
Не ошибаются ли родители и учителя, прерывая «замечтавшегося» ребенка грубым замечанием: «Миша, ты опять ворон ловишь!» А Миша, может быть, в этот момент глубоко переживает что-то увиденное или услышанное, и богатство этого переживания не идет ни в какое сравнение с наставлениями вроде «ешь сейчас же кашу!» или «пиши, отступив на две клеточки сверху!»
К состояниям задумчивости ребенка надо относиться бережно!
Свой путь
Чувство «то мое», тяга к «этому» может появиться у ребенка очень рано. Тогда с большой энергией он начинает отстаивать свое увлечение, иногда вопреки желаниям родителей и мнениям авторитетов.
Отец знаменитого физика Льва Ландау решительно протестовал против увлечения математикой, к которой сын тянулся еще дошкольником. Он насильно заставлял мальчика заниматься музыкой, и даже прибегал к физическим наказаниям. Противостояние дошло до того, что в 13 лет подросток стал серьезно задумываться о самоубийстве. Положение спасла мать, вставшая на сторону сына.
Для Марины Цветаевой трудность заключалась, напротив, в позиции матери. Мать была блестящей пианисткой, но ее музыкальная карьера не состоялась, и свою мечту она решила воплотить в жизни дочери. Пятилетняя Марина должна была часами упражняться на рояле, но механически «отбывала» свои музыкальные уроки. Настоящей же страстью были для нее книги, стихи, чтение – все, что связано со словом. Читать она могла уже в четыре года, но в доме многие книги были под запретом. К счастью, была открытая этажерка с нотами сестры Леры, а в них – романсы со словами! Эти слова были, конечно, «запрещенные».
«Всю эту Лерину полку, – пишет Цветаева, – я с полным упоением и совершенно всухую целый день повторяла наизусть, даже иногда, забывшись, при матери».
– Что это ты опять говоришь?
– В сердце радость и гроза…
– Что? Что? – мать, наступая… – Я тебе тысячу раз говорила, чтобы ты не смела читать Лериных нот!
Знаменитая Айседора Дункан почувствовала тягу к танцам уже в раннем детстве.
«Я мечтала об ином танце, – пишет она. – Я не знала точно, каким он будет, но стремилась к неведомому миру, в который, я предчувствовала, смогу попасть… Мое искусство уже жило во мне, когда я была еще маленькой девочкой…»
Увидев увлеченность девочки, мать Айседоры определила ее к знаменитому балетному учителю. Но уроки ей не понравились. Она хотела танцевать иначе!
«Когда преподаватель велел мне стать на пальцы ног, я спросила его, к чему это. После его ответа «это красиво» я заявила, что это безобразно и противно природе, а после третьего урока я покинула его класс, чтобы никогда тудане возвращаться. Чопорная и пошлая гимнастика, которую он называл танцем, лишь сужала мою мечту…»
Родители знаменитого художника Марка Шагала мечтали выучить сына на бухгалтера или приказчика. «Слово «художник» было таким диковинным… в нашем городке его никто и никогда не произносил», – пишет Шагал. Но в один прекрасный день Марк-подросток обратился к матери:
– Я хочу стать художником. Спаси меня, мамочка. Пойдем со мной. Ну, пойдем! В городе есть такое заведение, если я туда поступлю, пройдукурс, то стану настоящим художником. И буду так счастлив!
– Что? Художником? Да ты спятил. Пусти, не мешай мне ставить хлеб.
– Мамочка, я больше не могу. Давай сходим!
– Оставь меня в покое…
(«Все равно буду художником, – думаю я про себя, – но выучусь сам».)
Наконец, пробив сопротивление матери, Марк приходит с ней в «святой храм» искусства – местную художественную школу. Интересно увидеть, как его чувства в точности повторяют переживания Айседоры Дункан. Вот их описание:
«Мастерская набита картинами сверху донизу. Все завалено гипсовыми руками, ногами, греческими головами… Всем нутром чувствую, что путь этого художника – не мой. Что за путь – еще не знаю.
Мама озиралась по углам, боязливо оглядывала картины. И вдруг, резко повернувшись ко мне, почти умоляющим, но ясным и решительным тоном сказала:
– Вот что, сынок. Сам видишь, тебе так никогда не суметь. Пошли домой.
– Подождем, мамочка!
Для себя-то я сразу решил, что мне так и не надо. Зачем? Это не мое».
Я ограничилась здесь примерами ранней увлеченности детей, ставших впоследствии знаменитыми. Их чувство «своего», «самого важного» порождало недюжинную энергию и настойчивость, сопротивление родителям, да и другим внешним обстоятельствам. Но такая настойчивость, в общем, свойственна всемдетям – иногда она не так видна, а иногда проявляется и в форме «отрицательных» увлечений.
Каждый раз, встречаясь с увлечением или настойчивым желанием ребенка, мы должны помнить, что имеем дело с активным «борцом», который рано начинает отстаивать себя. Бойцовские качества ребенка сами по себе вызывают уважение, их важно знать и принимать! А то, куда и как направить его энергию – вопрос наших разумных действий и искусства нас как воспитателей. Их обсуждение мы продолжим в следующих главах.
Подведем итоги:
Итак, мы познакомились с особенными свойствами, заложенными в каждом ребенке. Напомню их:
• с первых шагов он активно исследует окружающий мир, учится и развивает свои силы,
• очень эмоционален и впечатлителен,
• много живет в мире воображения, размышлений и мечты, часто скрытом и охраняемом,
• способен сильно увлекаться,
• умеет с большим упорством отстаивать свои увлечения, сопротивляясь ограничениям и запретам.
Вдумываясь в этот перечень, начинаешь больше осознавать, какая драгоценность в твоих руках! Для родителей (и учителей, конечно) из этого следует целый ряд практических выводов. Попробуем их сформулировать:
• Бережно относиться к переживаниям ребенка. Знать, что даже мелкие эмоциональные эпизоды могут оставлять глубокий след, как положительный, так и отрицательный.
• Деликатно обращаться с его миром фантазии и воображения; знать, что в нем нередко вынашиваются мечты о будущем и своем предназначении.
• Давать ребенку свободу в его активных устремлениях исследовать мир и развивать свои способности.
Хочется выразить уверенность, что эти выводы помогут вам сделать вашу любовь к собственному ребенку – такому, какой он есть, – более осознанной и безусловной.
