Юлия Ляпина
Второй шанс. Книга 3
Инира
Скачка по лесу на чужом беспокойном коне – то еще «удовольствие». Перед глазами мелькали просветы между деревьев, ветки дергали одежду, застилали лицо, путали дорогу.
Сбивая дыхание, я оглядывалась по сторонам, стараясь отыскать кратчайшую дорогу к месту встречи. Волновалась, успею ли к назначенному времени, дождется ли меня наставник.
К счастью, Кейран был на месте. Увидев меня в изодранном платье, с расцарапанным колючими ветвями лицом, он побледнел так, что резко проступили веснушки:
– Ини, что случилось? – Он кинулся к лошади, ловя повод.
– Все в порядке, – сказала я, устало спешиваясь. – Несколько идиотов хотели проверить, как я умею плавать в платье, но я помешала осуществлению этого намерения.
Как всегда, в минуты волнения у меня прорывалась речь классной дамы из родительского поместья. Кажется, это еще больше напугало наставника:
– Девочка, да на тебе лица нет! – покачал он головой. – У меня все готово, но, может быть, ты передумала? – Медноголовый поддержал меня и вручил флягу с крепкой настойкой.
– Нет. Продолжаем. – Только Эр Розосветная знала, чего мне стоили эти слова. Казалось, в груди навечно поселился кусок льда. Я отдышалась после глотка спиртного и оглядела полянку.
Все действительно было готово: серебристый мох покрывали пятна крови. Тут же валялось несколько бесформенных кусков мяса.
– Конина, – сухо пояснил Кейран. Скосил глаза: – Будешь украшать?
– Конечно, – вздохнула я, сдергивая с плеч остатки платья.
Наставник деликатно отвернулся, сунув мне сумку с запасной одеждой. Лоскуты платья и плаща полетели в кровавую лужу, туда же отправились прихваченные из сундука туфельки. Последний штрих – мысленно сокрушаясь, я отрезала ножом часть волос и посыпала лохмотья.
Теперь в дело вступило зелье, полученное у травницы. Мы тщательно обработали пятна крови.
– Это должно привлечь волков, – пояснил Кейран. Потом протянул мне горшочек с желтоватой липкой мазью: – Это уничтожит твой запах.
Я намазалась сама, не забыв о подошвах сапог и волосах. Кейран сделал тоже самое. Даже лошадям мы смазали копыта, сбивая со следа собак.
Несколько шлепков по крупу, и лошадь наставника ушла по тропе, уводя на поводу остальных коней. Мы же уходили по деревьям – следы должны потерять даже собаки.
Убравшись с поляны, мы спустились в овраг, взбаламутили узкий ручеек, распугали лягушек и змей, затем вернулись к тропе. Лошади нас ждали. Заемный жеребец совсем сник, и я намотала повод на луку седла – пусть бродит поблизости. Потом егеря подберут или сам к жилью выйдет: главное, собьет со следа преследователей.
Через час пути Кейран заговорил:
– Не жалеешь, ученица? – В его голосе звучала подначка.
– Не жалею наставник. – Я сглотнула вязкий ком, вставший в горле, и пояснила: – На прошлой неделе я вынула из постели три отравленные иголки, опрокинула пять бокалов с ядом, погасила три пожара и четыре камина, полных сон-травы и дурмана. У меня не было шансов.
– Все еще хуже, чем ты думаешь, – прищелкнул языком наставник. – Мы прикрывали тебя как могли. Мальчики Камила выловили двоих придурков с арбалетами и четверых с метательными ножами. Еще троих пытались нанять в нашей школе, но Мелед их не отпустил. Понимаешь, что тебе пытались устроить?
– «Шаргову мельницу»? – Волосы зашевелились у меня на голове.
– Именно! – Кейран белозубо улыбнулся, словно вновь хотел похвалить свою лучшую ученицу за верный ответ на уроке.
Я некоторое время молчала, переваривая услышанное. Волосы на голове до сих пор пытались встать дыбом. «Шаргова мельница» была изобретением одного свихнувшегося телохранителя. Он хотел защитить своего подопечного ото всех, даже от других телохранителей.
Лучшей защитой этот странный тип считал нападение, а его схемой пользовались те, кто хотел избавиться от неугодных членов гильдии. Правда, решение об устранении мог принять лишь совет Семерых.
«Мельницу» составляли семь телохранителей разных классов, способных нанести один удар, каждый в своей манере, – от ядов до молнии. Спастись от такой круговерти не сумел бы и наставник Мелед в лучшие свои годы.
– Спасибо, наставник, – выдавила я. – Не представляла, что на мое устранение подвигли такие силы.
– Не переживай, Ини. – Кейран натянул поводья и заглянул мне в лицо: – Мы с тобой.
– Спасибо, – я неожиданно для себя всхлипнула, и наставник тотчас смутился.
– Ну-ну, милая, – Кейран похлопал меня по руке. – Ты вовремя нас вызвала на помощь, и задумка твоя хороша. – Тут в голосе наставника проскользнули нотки сомнения: – Надеюсь, увидев этот «натюрморт», аристократические пиявки от тебя отстанут.
Теперь уж я не выдержала и рассмеялась – Кейран сам принадлежал к аристократическому роду… правда, был четвертым сыном, но воспитание и образование получил наравне с остальными братьями.
Смех понравился наставнику гораздо больше слез и до самой развилки он развлекал меня байками про новеньких учеников и стареньких преподавателей:
– Представляешь, этот оболтус Титур бросил свою торбу с железом посреди класса! Ну а наставник Флейм всегда отличался горячим нравом, воспламенился и поспешил надрать негодяю уши!
– И? – спросила я, вспоминая очень бурного преподавателя практической магии.
– Споткнулся и сломал ногу в трех местах, – трагичным голосом закончил повествование Кейран.
– И как же наказали беднягу Титура? – спросила я, уже улыбаясь.
– Догадайся… – Наставник хитро прищурил свои золотистые глаза.
– Ну-у-у, зная наставника Флейма и мэтра Санрина, могу сказать, что парня приговорили ухаживать за больным, пока не заживут переломы, – предположила я.
– С тобой неинтересно! – притворно надулся Медноголовый. Хохотнул: – Все так и было. Причем Флейм настолько загонял парня, что через три дня тот сам пришел в медблок умолять мэтра Траниуса залечить переломы побыстрее.
– И как, мэтр залечил? – рассеянно поинтересовалась я, отыскивая взглядом развилку.
– Залечил, – кивнул наставник. – Но теперь парень вечерами скатывает бинты и слушает лекции по зельеварению.
– Надеюсь, это пойдет ему на пользу, – сонно пробормотала я, обнаружив наконец искомое разделение путей.
Кейран тоже его увидел. Он подъехал к покосившемуся деревянному указателю и убедился, что это та самая развилка. Потом вернулся ко мне и крепко обнял, обдав запахом хвои, железа и свежей крови:
– Счастливого пути, ученица!
Я опять попыталась всхлипнуть, и Медноголовый тотчас заглянул мне в глаза:
– Ты точно не хочешь вернуться в школу?
– Спасибо, наставник! – благодарно улыбнулась я. – Не хочу. Там меня будут искать в первую очередь.
– Что ж, понимаю! Можешь не говорить никому, куда ты едешь, но отписывайся хоть изредка, как у тебя дела. Удачи! – Кейран прикоснулся губами к моему лбу и, натянув поводья, свернул на дорогу, которая в скором времени должна вывести его на тракт.
Недолго посмотрев ему вслед и сдерживая вновь набежавшие слезы, я пришпорила лошадь, сворачивая на проселок. Впереди были недели пути по мелким деревушкам, глухим лесам и заброшенным дорогам.
Задумывая побег, я собиралась навестить родные края. Благодатные южные земли могли дать работу, а количество народа позволяло просто раствориться в потоке приезжих, как сахар в кипятке.
Но теперь, потеребив обручальный браслет на запястье, я изменила направление.
Где меня точно не будут искать? Даже маги?
Да там, где мы побывали вместе с королем! Конечно, мне придется изменить внешность, но пограничье с Квариллией – последнее место, где станут искать беглую невесту.
Успокоив себя такими рассуждениями, я поторапливала лошадь, желая в первый же день отъехать от поместья Вестов как можно дальше.
Вайнор Вадерский
В столице меня, как обычно, ждали дела. Много дел. Встречи, официальные приемы и обеды, праздники и увеселения. От последних я отбился, объявив годичный траур.
Лорд-распорядитель церемоний, подпрыгивая от возмущения на месте, пытался возражать противным визгливым голосом, напоминающим о скандальных престарелых родственницах:
– Ваше Величество! Траур очень огорчит придворных и отодвинет представление двору леди Аделаиды!
– Неважно, лорд Айсон. – Я сделал отстраняющий жест и поморщился, запах духов пышно разодетого лорда сверлил голову не хуже коловорота хирурга. – Леди Аделаида разумная девушка, она использует свободное от увеселений время с пользой.
– Но запланированные торжества и уже приехавшие гости… – Айсон схватился за голову и, кажется, выдернул несколько завитых и напомаженных прядей.
Я пригвоздил его к полу взглядом:
– Леди Аннелора Керленская была моей обрученной невестой, лорд Айсон, а посему годичный траур – самое меньшее, что полагается по дворцовому этикету. Если я увижу хоть одного щегла в парадном облачении, пущу в дворцовый парк без штанов! – пригрозил я.
Лорд продолжал мяться и задушено вещать о сроках и неожиданностях. Тогда я нехорошо прищурился и ударил лорда его же оружием:
– Или вы настолько плохо знакомы с траурным церемониалом? Мне поискать другого церемониймейстера?
– Что? Ваше Величество! – Айсон побледнел, потом покраснел, выпрямился во весь свой невеликий рост и отчеканил: – Я понял вас, Ваше Величество! Годичный траур по леди Аннелоре Керленской с соблюдением всех церемоний! Сегодня же вам подготовят камзолы. Траурное знамя прикажете вывесить королевское или цветов герба герцогов Керленских?
Я оценил красивое отступление:
– Вывешивайте королевское, обручение состоялось.
Лорд-церемониймейстер глубоко поклонился и, получив разрешение удалиться, вышел. А через несколько часов мне доставили серые камзолы с траурными красно-черными повязками.
Обычай надевать черную повязку на левый рукав в знак скорби прижился в столице. Он восходил к древним рыцарским временам, когда дама сердца надевала повязку на руку рыцаря в знак того, что он служит ей. Позднее, повязка стала знаком верности ушедшей супруге.
Теперь я использовал все доступные мне знаки скорби. В покоях все яркие покрывала и гобелены сменились серыми и черными драпировками. Зеркала и картины утонули в серой дымке траурных вуалей. Даже клетки с певчими птичками увили черными и серыми лентами.
Осмотрев новые камзолы, я разорвал крепкую ткань прямо напротив сердца – так высказывали свою скорбь по умершим любимым в Пограничье.
Случалось, женщины стригли волосы, показывая окружающим, как велико их горе, я же распорядился укоротить гривы и хвосты моих коней. Пусть все скорбит вместе со мной!
* * *
Буквально в тот же день придворные щеголи попытались мне высказать свое «фе», громко обсуждая траурные одежды в углу у кордегардии:
– Этот унылый серый цвет! – фырчал бледнокожий светловолосый красавчик, полируя ногти.
– Носи лиловый, он отлично сочетается с траурной повязкой, – подкалывал его другой, поправляя изукрашенные самоцветами ножны.
– Как же теперь ухаживать за дамами? В траур запрещены увеселительные вечера и танцы? – манерно возмущался третий, слывущий дамским угодником.
Вот этого мне особенно хотелось размазать по каменным плитам, уже несколько молодых служанок пали жертвами его обаяния и были вынуждены покинуть дворец. Я послушал их болтовню и вздохи еще пару минут, а потом вышел из-за колонны:
– Лорды, приглашаю вас всех в тренировочный зал.
Юнцы суетливо попытались разбежаться, но пара гвардейцев оттеснила их к выходу на площадку, посыпанную песком.
– Лорд Гримслаус, вам кажется особенно противен серый цвет? Что ж, разукрасим его красным – выбирайте оружие!
Младший сын графа Мэтфорда судорожно сглотнул и потянул из стойки с оружием учебный меч.
– Учебный… – Я пакостно усмехнулся и поцокал языком. – Вы так не уверены в своих силах, лорд? Что ж, я поддерживаю ваш выбор!
Дальнейшее действо напоминало порку младенцев. Чувствуя, что зарвались, юнцы и не пытались сопротивляться. Пятерку самых наглых я хорошенько погонял по полю и попросту выпорол тяжелым учебным мечом. Остальных раздал гвардейцам.
– Господа, покажите этим мальчишкам, что такое настоящая тренировка, – распорядился я, покидая тренировочный двор.
К вечеру во дворце наступило затишье – придворные моментально уловили мое недовольство и теперь готовились приседать в правильных реверансах. Я сбежал в свои покои и запретил меня беспокоить до утра.
На следующий день уже не только мои покои, но и весь дворец был убран серыми и черными тканями. Зеркала и картины закрыли полотном, яркие цветы в вазах заменили на белоснежные лилии. Мужчины явились на утренний прием в траурных мундирах и форменных камзолах с траурными повязками на рукавах.
Хуже было с дамами, они шипели и шушукались по углам, прилюдно проливая лицемерные слезы. Но когда я, рассвирепев, отправил парочку самых ехидных и злоязыких сплетниц «на отдых в деревню», присмирели и они.
Самым тяжким событием этих дней оказалась встреча с родителями Иниры.
Герцог и герцогиня Керленские прибыли в столицу по моему приглашению. Они скрывали свое недоумение, но, соблюдая этикет, уже облачились в траур.
Плотный серый шелк платья, изысканная прическа и тонкие черты превращали герцогиню в хрупкую статуэтку квариллийского форфора. У Ини были такие же светлые волосы, как у матери, я невольно засмотрелся на полуседые пряди, прикрытые по обычаю драгоценным убором.
Герцог за спиной супруги возвышался, словно мрачная тень. Темно-серый и черный бархат траурного одеяния подчеркивал его седину и глубокие морщины.
Глядя через глазок на их встревоженные лица, я втайне порадовался, что не сообщил им причину вызова. Лакеи сервировали небольшой стол вином и закусками, мажордом предложил гостям присесть и, откланявшись, оставил их одних.
Керленские нервничали – лорд Иан уже беседовал с племянником герцога в своих подвалах, выискивая связи заговора лорда Астона. Больше покушений на герцогскую чету не обнаружено, но в столице леди Малею и герцога Зигберта охраняли королевские гвардейцы.
Мысленно взмолившись Светлым, я вошел в малую гостиную моих личных покоев. Кажется, Инире она нравилась больше других.
– Добрый день герцог, миледи!
Керленские тотчас встали с удобного диванчика, прикрытого полотняным чехлом и приветствовали меня поклоном и реверансом.
– Можете сесть. – Мне не хотелось долгих речей. – Я пригласил вас в столицу, надеясь сообщить радостную новость, но теперь боюсь, лишь увеличу вашу скорбь.
Герцог и его леди переглянулись и уставились на меня с преувеличенным вниманием. Я набрал в грудь воздуха и произнес:
– Около месяца назад ваша дочь, леди Аннелора Керленская, маркиза ди Оранд, приняла мой браслет.
– Анни, Анни жива? – Герцогиня слепо зашарила руками вокруг, а герцог, разом постаревший, протянул ей платок и осуждающе посмотрел на меня.
– Ваше Величество, – лорд Зигберт старался не терять самообладания, но его руки выдавали беспокойство. – Вы уверены, что отдали браслет нашей дочери?
– Уверен, герцог. – Скорчив гримасу, я ухватил кубок с вином, чтобы скрыть свои чувства. Терпкая горечь обожгла небо. – Я понимаю, что поверить вам трудно. Давайте я расскажу вам, как это произошло…
Около часа я рассказывал герцогу и герцогине историю своего знакомства с их дочерью. За это время слуги освежили прохладительные напитки и сладости, но есть от волнения никто не мог.
Леди Малея выпила успокоительные капли и слушала, впитывая каждое мое слово. Когда я перешел к помолвке и появлению на браслете герба Керленских, сам герцог перестал недоверчиво качать головой. А потом спросил:
– Но, Ваше Величество, почему во дворце траур?
– Потому что на леди Аннелору напали во время королевской охоты, – с трудом ответил я и, схватив кубок, крутанул его в пальцах, скрывая боль. – Ее лошадь затравили собаками, потом мы обнаружили труп преследователя и поляну, залитую кровью. Там же нашли обрывки одежды и волос.
Герцогиня слабо вскрикнула и зарыдала, заглушая звук платочком. Герцог потемнел лицом, но продолжил задавать вопросы:
– А тело? Тело нашли?
– Нет. – Я покачал головой и отхлебнул еще терпкой алой жидкости. – Это моя последняя надежда. Возможно, тело спрятали, потому что оно может указать на убийцу.
Леди Малея вскрикнула и заплакала:
– Ваше Величество, вы хотите сказать, что мы не сможем увидеть Анни?
– Я сам хотел бы увидеть ее вновь, миледи.
Мой взгляд встретился с печальными глазами герцогини.
– И я не верю, что Ини могла позволить себя убить просто так. Вы не знаете, какой она стала, но, поверьте, уж парочку нападавших она могла уложить на месте. – Откинув голову на подголовник кресла, я погрузился в воспоминания.
Из задумчивости меня вывело легкое покашливание герцога. Отец Иниры смотрел в окно. Его лицо приняло странное выражение:
– Ваше Величество, мне случалось видеть телохранителей высокого класса за работой. Я представляю, на что они способны. Простите, а все ли бывшие на охоте допрошены?
Я тяжело вздохнул, понимая герцога как никто:
– Увы, лорд, допросы тех, кто хотел ее убить, ничего не дали. Никто не признался в том, что спрятал тело или хотя бы видел труп.
Герцог приподнял брови, кивнул и добавил:
– Я бы поставил на то, что леди жива. Травля телохранителей собаками – один из элементов обучения серьезной школы, так же, как умение ездить верхом, плавать и применять для защиты подручные средства.
Почему-то спокойные слова лорда Зигберта внушили мне большую надежду, чем все уверения придворных.
Леди Малея тихонько всхлипнула и, комкая платочек, спросила:
– Ваше Величество у вас не осталось портрета нашей дочери?
Я озадаченно приподнял брови. Такого вопроса я не ожидал, поэтому ответил осторожно:
– Миледи, мы не успели доехать до столицы и заказать портрет, но если вы хотите узнать, как выглядела моя невеста, я попрошу видевшего ее мага сделать отпечаток.
– Я буду очень вам благодарна, Ваше Величество, – леди потупилась и бросила на мужа робкий взгляд. – Мне хотелось бы верить, что наша дочь жива.
Герцог прижал руку супруги к своей щеке, показывая, что не сердится, потом повернулся ко мне:
– Ваше Величество, скажите, браслет, который вы надели на руку леди, он магический?
– Изначально магии в нем не было, – ответил я. – Благословение накладывается во время церемонии. Но, когда герб изменился лишь волей Светлых, леди не могла его снять, хотя пыталась неоднократно.
Герцог задумчиво потер переносицу и продолжил:
– Я не слишком силен в магических вещах, это надо уточнить у магов, но такие артефакты обычно хорошо видны в магическом поле. Думаю, браслет можно засечь магическим поиском.
Я чуть не подавился вином – такая простая мысль даже не пришла в мою голову! Я хотел немедленно вскочить и бежать в подвалы лорда Иана, вызывая самого сильного и умелого мага, но тут за дверями гостиной раздался шум.
– Кто там? – недовольно поинтересовался я у дежурного гвардейца.
– К вам срочно просится лорд Дикран с сопровождающим, – четко доложился служака.
– На ловца и зверь бежит, проси, – велел я.
Дикран ворвался весь встрепанный, сильно пахнущий лошадью и дорожной пылью. На «прицепе» он тянул мальчишку-мага. Увидев, что я не один, друг торопливо раскланялся:
– Ваша Светлость, миледи, прошу меня простить, дело не терпит отлагательства.
Герцог Керленский тотчас встал, собираясь покинуть гостиную, но я попросил его остаться:
– Не спешите, лорд Зигберт, ваши предположения меня заинтересовали. Мы с лордом Дикраном на пару минут отойдем в мой кабинет.
Герцог поклонился и сел, а мы с новыми визитерами перешли в кабинет:
– Докладывай, Дикран, что случилось?
Лучший агент лорда Иана отхлебнул изрядный глоток из прихваченной в гостиной бутыли и ткнул пальцем в парнишку:
– Пусть он докладывает, это он обнаружил.
Я с тяжким вздохом перевел взгляд на мага:
– Рассказывайте, Нерсил.
Парень спрятал в рукавах лиловой мантии нервно дергающиеся руки и заговорил:
– Мы с лордом Дикраном осматривали все места в поместье, где была леди Аннелора. – Маг облизнул губы, чувствуя мое нетерпение, но не сбился. – Всюду были слабые следы магической привязи – и на болоте, и на тропе, только на поляне их не было. Там были следы магической чистки.
– Магической чистки? Что это значит? – Я в недоумении уставился в расширенные зрачки мага.
– Это значит, что на этой поляне нельзя обнаружить следов магии, артефактов или зелий с магической составляющей. – Парень перебрал в воздухе пальцами, стараясь найти подходящее сравнение: – Там словно вьюга пронеслась, весь магический фон смазан и скручен в воронку.
Видя, что я все еще не понимаю, Нерсил схватил лист бумаги и начал пояснять:
– Вот смотрите, Ваше Величество, для мага тонкий план похож на тарелку, присыпанную песком, – с этими словами парень опрокинул на бумагу песочницу. – Любое существо оставляет след, – маг оставил несколько отпечатков кончиками пальцев. – Все следы разные и человека с магическими способностями можно найти быстрее, его след отличается от остальных. У леди Аннелоры способности были слабые, но она имела несколько амулетов и артефакт.
– Артефакт? – Мне захотелось проверить свою догадку, и маг ее подтвердил.
– Ваш браслет, он благословлен Светлыми. – Маг пожал плечами, словно проговаривал очевидные вещи. – Поэтому следы леди до поляны я отследил легко, они еще не совсем растворились. А вот на поляне кто-то специально смешал все следы.
– Следы специально уничтожены магически? – Я был озадачен.
– Да. – Парень развел руками, словно желая показать, что он тут бессилен.
– Тогда ответь на несколько вопросов, – в волнении я начал бегать по кабинету. – Могла ли леди Аннелора уничтожить следы сама?
– Сама – нет, – ответил Нерсил. Уточнил: – Только с помощью сильного амулета или магического зелья.
– А мог там быть кто-то еще? – Теперь я почувствовал ток крови в своих жилах. Если герцог Керленский прав – Иниру можно будет отыскать по магическому следу?
– Конечно, – маг усиленно закивал головой. – Там побывало много народу, и даже если следы были, их давно затоптали. Но со временем магическое поле успокоится и можно будет поискать следы вокруг поляны.
– А сейчас нельзя? – Я посмотрел на Дикрана. – Вест говорил о поисках с собаками?
Друг тяжело вздохнул в ответ и потер шею, пытаясь избавиться от головной боли:
– Вест обшарил весь лес с лесниками и собаками, перерыл все, словно не искал следы, а заметал. – Лучший агент лорда Иана отхлебнул вина и начал размышлять вслух: – Прошло много времени. Посуди сам, какой смысл леди сидеть в болоте, которое никто не охраняет?
Я уцепился за его слова, как за соломинку:
– Ты уверен, что леди жива?
Дикран поджал губы, словно сомневаясь в своих словах, но все же проговорил:
– Я расспросил тех, кто бывал на отборах телохранителей. Ты же знаешь, многие дворяне ездят в Пограничье, чтобы найти Тень для себя или наследника. Эти господа рассказывали, даже простые телохранители хорошей школы творили на показах чудеса. А леди Инира была в числе лучших.
– Так ты уверен, что она жива и ее можно найти? – Я в упор уставился на друга, ожидая его слов, чтобы вновь обрести надежду.
Дикран спрятал глаза:
– Вайнор, она телохранитель. Как я слышал, их учат прятаться так, что их и наставники отыскать не могут. Если только маги попытаются…
Дикран протянул бутылку магу и, тот не чинясь, отхлебнул и добавил негромко:
– Ваше Величество, боюсь от меня мало толку. – Под моим пристальным взглядом маг пояснил: – Можно настроить амулеты для поиска, но у них очень маленький радиус действия. Отыскать нужного человека они смогут в сотне локтей. Если настроить на поиск ауры или магического следа – две сотни. Это скорее помощь, подсказка, а не инструмент.
– Вот как… Спасибо Нерсил, спасибо Дикран! – Я встал и отвернулся к окну, чтобы скрыть разочарование. – Отдыхайте с дороги. После обеда придете ко мне.
Мужчины раскланялись и вышли через другую дверь, а я вернулся к герцогам Керленским:
– Лорд Зигберт, мне принесли подтверждение ваших слов. Маги способны отыскать браслет по магическому фону. – Мне очень захотелось обнадежить родителей Иниры, поэтому высказался предельно осторожно: – Возможно, мы сумеем что-то найти.
Герцог промолчал, я видел, что он все еще не уверен в том, что Ини – его дочь, но ему было приятно, что его подсказка помогла. Леди Малея уже утерла слезы и благодарно кивнула, не находя слов. Мне пришлось уточнить:
– Как вы сами понимаете, я очень заинтересован в официальном признании леди Иниры вашей дочерью. Скажите, есть ли у вас фамильный артефакт или амулет, определяющий наличие родовой крови?
Герцог неохотно кивнул:
– Есть амулет, но он работает только на живых людях. – Его пронзительные серые глаза неожиданно вперились меня, и я едва не вздрогнул от узнавания – порой глаза Иниры сияли таким же холодным блеском. – Поэтому мы не могли уверенно сказать, что найденное в реке тело принадлежало не нашей дочери.
Я пояснил успокаивающим тоном:
– Если ваш амулет не сработает, никаких санкций не последует. Я люблю эту женщину и, если она жива, отыщу ее и женюсь. – Герцог хмыкнул, не то одобряя, не то восхищаясь моей глупостью.
Мне не хотелось думать о плохом. Увы, после рассказов Веста и вскрытия заговоров в столице шансы отыскать Ини живой стремились к нулю. Поэтому я добавил:
– Если она мертва, ее тело будет похоронено в королевской гробнице. – Герцог недоуменно приподнял брови, прося меня пояснить: – Помолвка состоялась и признана официально. Годичный траур по невесте короля объявлен во всей столице.
Керленские собирались удалиться, когда я вспомнил про свое обещание:
– Вечером маг восстановит силы и изготовит для вас слепок.
– Благодарим вас, Ваше Величество… – Лорд Зигберт поклонился, леди Малея присела, и герцогская чета продолжила путь к двери.
– Есть еще кое-что, – остановил я их. – Вашу дочь можно поискать еще одним способом. Мой маг недавно опробовал заклинание поиска родственников, из числа тех, которым пользуются нотариусы. Для него достаточно присутствия мага и капли вашей крови на пергаменте.
Герцог опять сдержано поклонился, пообещал подумать над таким вариантом поиска и покинул гостиную, ведя под руку уставшую от слез герцогиню.
