Юлия Максаева
Любовные перегрузки в 75g
65 g
«Стук в дверь? – размышляла Адриен, слыша сквозь сон этот звук. – Кто стучит в двери в госпитале? Или я свалилась от усталости в туалете? – Адриен открыла глаза. – Мотор−хоум? − Она огляделась по сторонам. – Может, весь этот ужас был моим кошмарным сном? О, Боже, сделай так, чтобы это был лишь сон!»
Стучащимся надоело ждать. Адриен услышала звук отрывающегося замка и увидела входящих Энге, Монтою и Конни. По их лицам она сразу поняла, что это был не сон. Всё было: и терракт, и разгребание завалов, и госпиталь…
−Как я тут оказалась? – спросила она.
−Экклстоун распорядился «во что бы то ни стало» доставить тебя в Монцу, – пояснил Энге. – Я встретил тебя с самолёта и спящую привёз сюда, уложил спать.
−И раздел? – с ехидной улыбкой заметила она.
−Началось! – заметила Конни, но не было понятно: то ли она расстроилась, то ли обрадовалась.
−Когда станешь моей женой, тогда и буду тебя раздевать, а пока спи одетой, – разъяснил он и тоже состроил ехидную улыбку. – Или ты согласна выйти за меня замуж?
−Нет, – отрезала Адриен и встала. Чувствовала она себя, как оглушённая мешком картошки по голове преступная тошнота снова начала подступать. Только сейчас она заметила, что оба мужчины стоят в гоночных комбинезонах. – У нас теперь по четвергам тоже заезды?
−Сегодня пятница, – уточнил Монтоя. – День заездов в “Williams”!
−Я не… − хотела отказаться Адриен, но вовремя остановила себя. «Если я упаду духом, какой пример я покажу остальным!» – подумала она. – Я не завтракала.
−Харальд приготовил тебе завтрак и кофе. Он ждёт тебя в наших боксах, – отозвался Хуан−Пабло и протянул ей пакет. – Вот экипировка. Конни тебе поможет, если нужно.
Мужчины вышли. Адриен огляделась по сторонам и уточнила у Конни:
−Сегодня точно пятница? Я точно в Монце?
−Точно−точно, – подтвердила та. – Тебя посадили в самолёт представители Американской гоночной ассоциации, тут встретил Энге.
−Ничего не помню, – потрясла она головой. – Я помню, как я делала перевязки… потом меня позвали… Чёрт! Снова тошнит! Меня тошнит каждый раз, как только я думаю об этом.
−Прими душ, выпей кофе и тебе станет легче.
−Надеюсь, – вздохнула она.
Душ снял тяжесть головы. Одетый гоночный комбинезон вернул её к реальности. Ароматный кофе Харальда придал ей бодрости и… аппетита.
−Я не ела три дня! – воскликнула она, вспомнив последний, наспех перехваченный, пончик у ещё не рухнувших башен. Сейчас же она стояла в боксах “Williams” и пила кофе с горячими бутербродами.
−Кажется, я слишком мало приготовил, – заметил Харальд.
−Ничего, – успокоила его Адриен, – чем меньше я буду весить, тем больше у меня шансов сделать Монтою, на первом же круге!
−Ха-ха! – воскликнул тот. – Я тренировался!
К ним в боксы зашёл Берни Экклстоун и сразу подошёл к Адриен:
−Вы вправе ругаться на меня, Адриен, за то, что я вырвал вас оттуда. Но, вы так же нужны и здесь.
−Я не буду ругаться, – успокоила она. – Я потеряла счёт времени. Частям суток, неделям. Одни раненые, раненые и раненые… Ну вот, опять.
−Тошнит? – забеспокоилась Кони. – Дыши глубже.
Адриен сделала несколько глубоких входов и тошнота отступила.
−Спасибо, что не отказались принимать участия в заездах, – поблагодарил Берни.
−Если уж еду я, то пускай попробует кто-нибудь отказаться! – усмехнулась она.
−М-да, не повезло моему брату, – заметил Ральф с усмешкой. – Он-то как раз и отказывается.
−Правда? – глаза Адриен округлились от изумления. – Подержи, – всунула она свою кружку с кофе в руки Монтое. – Только не пей! Я быстро!
−Она тебя сделала! – хором заметили Ральф, Конни и Харальд ошарашенному колумбийцу с чашкой горячего кофе в руках.
−Может… болтиков туда подложить? – выйдя из первоначального ступора, предложил Монтоя.
Человек в форме “Williams” ворвался в боксы “Ferrari” и углубился внутрь, проходя мимо болидов, чертежей, механиков. Никто этого человека не останавливал, ибо им была Адриен Талистер. Она подошла к Михаэлю, который со скорбным видом сидел на верстаке и уперла руки в боки:
−В чём дело? Что за капризы несвоевременные?
−Как раз своевременные! – возразил он.
−Как же! Несколько тысяч болельщиков приехали сюда, чтобы хоть на время получить возможность не думать об этом кошмаре. Многие из них сто раз простились с жизнью, осмелившись лететь на самолёте, я не говорю уже о Тифози, которые порвут тебя и “Ferrari” в клочья за эту выходку! А ты: «Не буду»? Будешь! Иди и садись в болид или я лично тебя туда впихну и вручную вытолкаю на трассу!
Как бы комично это не звучало, но Шуми знал, что Адриен способна на такое. Он молча слез с верстака и направился к полочкам, где лежал его шлем. Адриен с довольным видом вернулась в боксы “Williams”.
−Всё в порядке, – успокоила она Экклстоуна и взяла чашку из рук Хуана−Пабло.
−Я знал что у вас получится, – улыбнулся Берни.
−Это же моя работа. – Она посмотрела в чашку и повернулась к Монтое. – Ты пил из моей чашки? Какие теперь могут быть заезды, если я лишилась нескольких глотков кофе!
−Всего-то двух, – возразил колумбиец.
−Кошмар! Это катастрофа!
−Согласна, – вздохнула Конни. – Если вы будете дальше так припираться, то это будет катастрофа.
−Не! – успокоил всех Берни. – Вот если они сейчас не поцапаются, то и будет катастрофа!
−Ну, думаю, инструктаж лучше вести всё же мне, – обрадовался Ральф и повёл Адриен к её болиду.
Адриен уселась в болид и Ральф показал ей все кнопки управления на руле. Затем по схеме трассы, проинструктировал насчёт поворотов и скоростей. Перед самым началом заездов к ней подошёл Хуан−Пабло и тихо сказал ей:
−Ты поедешь на модели следующего сезона. – Он заговорщицки подмигнул. – Только я тебе этого не говорил.
Адриен выехала на трассу. Она проехала пару медленных кругов, пошла на быстрый, но тут же не вписалась в поворот. Машину закрутило, но она всё же выбралась на трассу и продолжила путь. К середине трассы она уже осознала, что проблемы не в ней, а в болиде и заехала в боксы, для регулировки настроек. Так ей пришлось проделать ещё пару раз. Когда же идеальный баланс нашёлся, она насладилась быстрой ездой в волю. У многих в этот день были проблемы с тормозами. Было много вылетов, а следовательно и много желтых флагов. Ей пришлось прекратить заезды до их формального окончания, так как сошедшие начинали волноваться, и для неё появилась работа. Разговоры с пилотами, которые вылетели, Адриен вела прямо в гоночном комбинезоне, но на обед переоделась в чёрное платье (всё же траур) с косым подолом и прозрачными рукавами.
Хотя, в связи с трагическими событиями, званые обеды в паддоке поотменялись, Патрик Хед от своего лица и лица Френка Уильямса пригласил Адриен к ним, и она не стала отказываться. Во−первых: она решила себя вести, как всегда непринуждённо и весело. Во−вторых: она надеялась что хоть в компании сможет поесть и это не вызовет у неё тошноту.
В полдень в паддоке была объявлена минута молчания по погибшим в терракте. Все пилоты, руководители, механики гости паддока вышли на улицу и отстояли смирно минуту почтения.
Идя к боксам “Williams”, Адриен включила сотовый телефон и ужаснулась от количества звонков и сообщений, которые посылались ей в те дни. Когда она села за столик, в компании с пилотами и руководством команды, ей позвонила мама. Адриен извинилась, но не ответить она просто не могла.
−Привет, мама! – как можно безмятежнее начала она. – Жива и невредима! Со мной всё в порядке… Со мной ничего не случилось… Я же говорила, что отключу телефон… Я ухаживала за больными в госпитале, его не бомбили… Но не бомбили же… Отдыхаю! Я сейчас в Италии… в Милане… Что привезти?.. Ладно! Постараюсь… нет, я не сама… Я вернусь в госпиталь… Я нужна там… Но тебе передам! Пока!
−Вот почему до тебя невозможно было дозвониться? – догадался Монтоя, когда Адриен окончила разговор. – Ты отключила телефон.
−Что вы пообещали привезти родителям, Адриен? – поинтересовался Френк Уильямс.
−В окрестностях Милана, по её мнению, варят самый вкусный сыр в Европе, – пояснила Адриен. – Я пообещала найти.
−Скорее всего речь идёт об одном из этих, – он указал на тарелку. На ней, в качестве закуски, лежало несколько сортов сыра. – Только выберите нужный и мы доставим его вам.
−Ну, уж нет, – весело возразила Адриен, – я приехала в Италию и намерена воспользоваться этим в полной мере. Хочу посетить сыроварни – это же так здорово. Я бы посетила и винодельни, но у меня «сухой закон». Что ж, поговорим о вашей машине? – сменила она тему, глядя на ёрзающего от нетерпения Патрика Хеда.
−Что вы о ней скажете? – обрадовался он.
−Болид выдаёт потрясающие скорости на прямых! – восхищённо заявила она. – Только за счёт этого можно отыграть время, затраченное на прохождение поворотов. Но у меня была проблема с избыточной поворачиваемостью?
−Не у тебя одной, – заметил Монтоя.
−А у меня недостаточная поворачиваемость, – добавил Ральф.
−Так это у всех, – немного успокоилась Адриен. – Я боялась, что это я не могу приноровиться к машине.
−Это новые модели, – пояснил Хед. – И в них есть эта проблема. Надеюсь, что при вашей помощи, мы их устраним, Адриен.
−То есть? – не поняла Адриен, подумав, что и они хотят её привлечь к работе над мотором.
−Я имею ввиду статистические показатели ваших заездов. Ведь круг от круга вы ехали всё лучше и лучше.
−Да, но каждый круг я заезжала в боксы. Мне только под конец удалось отлично покататься, – улыбнулась она.
−Как ваш сын, Адриен? – снова спросил Френк.
−Он обижается на меня, за то, что я не была с ним на празднике первого сентября. – призналась Адриен.
−А что это за праздник?
−День знаний. Первый учебный день в России превратили в праздник. Что−то среднее между парадом и концертом. Все дети нарядные, с цветами и родителями, поют песни, читают стихи. С моим сыном пошла бабушка.
−Интересно.
−Могу дать кассету посмотреть, – улыбнулась она. – А сейчас прошу простить, джентльмены, но мне уже пора.
Адриен встала из-за стола и удалилась. Она хотела зайти к Михаэлю и узнать, как у него дела, но дошла только до мотор−хоума Мики. Мика с Эрьей сидели на крыльце и мило беседовали.
−Как ты себя чувствуешь, Спящая Красавица? – спросил у Адриен Мика.
−Ужасно! – призналась она, усаживаясь рядышком с ними – Я бегаю здесь, а все мысли мои там, у коек больных. Пока мы тут радуемся и веселимся, они страдают от боли и оплакивают родных. И как только я думаю об этом, а думаю я об этом всегда, меня начинает тошнить и в груди всё давит.
−Ужасно! – кивнул Мика. – Ты, говорят, была там, в момент, когда всё случилось?
−Да. Я сразу подключилась к службе спасения, а потом меня отправили в госпиталь.
Адриен снова начало мутить и она стала хватать воздух ртом. Эрья внимательно смотрела на неё, а затем высказала своё мнение:
−Похоже на симптомы токсикоза. Может, ты беременна?
−Ну−ну, – усмехнулась Адриен, но тут у неё в мозгу словно что−то щёлкнуло. Адриен побледнела. – О, Боже!
−Что? – всполошился Мика.
−Не знаю, – чуть не плача простонала Адриен. – Но… и сроки подходят… Но как?
−Ты, возможно, второй раз беременна и всё ещё не знаешь, как это делается? – усмехнулась Эрья.
−Это ещё нужно проверить, – решительно сказала Адриен и крикнула, – Скотт!
Скотт возник перед ней, как по мановению волшебной палочки, и с извиняющейся улыбкой сознался:
−Не держим мы у себя тесты на беременность. У нас, ведь, одни мужчины работают, зачем они им. А на дорогах сейчас такие пробки, что ты быстрее родишь, чем я съезжу в аптеку.
−Что же делать? – Адриен лихорадочно тёрла виски. Ей даже было сейчас всё равно, что Скотт подслушивал их разговор.
−А, кроме тестов, никак нельзя узнать ещё? – поинтересовался Мика.
−Только если сходить к врачу, – ответила Эрья.
−Иди к Сиднею, – предложил Мика.
−Он кардиолог, а не гинеколог, Мика. – возразила Адриен и тут она вспомнила. – У меня есть один способ. Работает безошибочно! – она обратилась к Скотту. – Мне нужен творог. Немного, но без всяких вкусовых добавок.
−Понял! – жизнерадостно воскликнул Скот и умчался.
−Только никому ни слова! – прокричала она ему вслед.
−Творог? – поразилась Эрья. – Странные у тебя способы!
−Я обожаю творог! Но не могла его есть, пока была беременна Айртоном. Причём, я сначала удивилась, почему не могу его есть, а потом узнала, что беременна.
−Давно уже хотел поговорить с тобой на эту тему, как отец с дочерью, – принял серьёзный вид Мика. – Ты что, не знаешь, что такое презерватив?
−Не смешно, – фыркнула Адриен.
−И мне не смешно, – согласился он.
−Мика, это произошло случайно и… Я вообще не хочу с тобой об этом говорить!
−А придётся! Я его знаю?
Адриен согласно кивнула.
−Вот, это уже интереснее, – оживился он. – Тайный поклонник материализовался?
Адриен вновь кивнула.
−Так ты его видела? – воскликнула Эрья. – Ты знаешь, кто он? И мы его знаем тоже? Кто же он?
От ответа Адриен спас Скотт, появившись с тарелкой творога и ложечкой. Адриен, под пристальными взглядами, вздохнула и зачерпнула ложкой творог.
−Подожди, – остановил её Скотт и, достав из кармана бумагу, расправил её в пакет и протянул ей – На всякий случай!
−Значит, пакеты у тебя есть, а тестов нет? – усмехнулась она.
−Теперь я с собой даже подгузники носить буду! – пообещал он.
Адриен отправила ложку творога в рот, немного задумчиво пожевала, попыталась проглотить, но не смогла и выплюнула его в пакет.
−Чёрт, – простонала она и уткнулась лицом в колени, накрыв голову руками.
−Что? – поразился Скотт.
−Ответ положительный, – с улыбкой резюмировала Эрья.
−Ты беременна?! – воскликнул Скотт.
−Громче кричи! – огрызнулась на него Адриен. – А то на том конце паддока Алонсо ещё не услышал.
−Это он? – поинтересовался Мика.
−Нет, – ответила она.
−Это ты? – допытывался Мика, обратившись теперь к Скотту.
−Нет – ответила так же Адриен и встала. – Умоляю, никому ни слова! Я сама со всем разберусь. Сама!
−Ты хочешь сделать…? – «аборт» хотела сказать Эрья, но язык не повернулся.
−Ни в коем случае. Но, никому ни слова!
−Только при одном условии, – возразил Мика. – Скажи: кто он.
Адриен глянула на Мику. Он не шутил. «В конце концов, он же мой друг и я точно знаю, что он умеет хранить тайны!» − подумала Адриен. Она вздохнула и молча кивнула головой в сторону мотор−хоума Девида Култхарда. У Мики отпала челюсть от удивления. Эрья спокойнее отнеслась ко всему, поэтому просто сидела с чуть заметной улыбкой. А Скотт всё знал, поэтому никак не отреагировал, если не считать его рекордно лучезарной улыбки. Адриен ушла к себе. Мика глянул на Скотта:
−Ты был в курсе? – уточнил он.
−Угу, – радостно сознался Скотт.
−Поэтому она ушла из “McLaren”?
−Угу. Причём, сразу же!
−И что будем делать? – поинтересовалась Эрья. – Их надо как то свести. Адриен, как я заметила. Избегает общества… − она тоже кивнула в сторону мотор−хоума Девида.
−Я, конечно, знаю один способ, но он скорее из разряда фантастических, чем реальных, – заметил Скотт.
−Рассказывай! – приказали хором Мика и Эрья.
−Вы же знаете о споре Адриен и Монтои? Их поединок поцелуев. Мы бы и подсунули ей… − теперь и Скотт кивнул головой в сторону мотор−хоума Девида. – Ну, в роли напарника.
−Отлично! – воскликнула Эрья.
−Но не так-то это просто, – вздохнул Скотт. – Этот поединок состоится в случае, если Монтоя выиграет гонку.
−М−да, – помрачнел Мика, – Проблема! Хотя…
Он встал, схватил Эрью за руку и повёл в один из мотор−хоумов команды “Ferrari”.
−Михаэль, – сказал он, открывшему ему дверь. – У нас серьёзная проблема!
Адриен лежала на своей кровати. Она бесцельно смотрела в потолок, поглаживая одной рукой живот. Она, бесспорно, была рада, что у неё будет ребёнок, но как отнесётся к этому Девид? Он, по её мнению, был не из тех людей, которые безумно будут рады такой новости. Ходили же слухи о беременности Хайди. И где эта беременность? Да, и где сама Хайди? С другой стороны Адриен мучила ещё более ужасная мысль: «Не злой ли рок это?» Что если она не расскажет Девиду о ребёнке и с ним что-нибудь случится? Это будет катастрофа! Это будет, для неё, страшнее того, что случилось в Штатах, что в её мыслях, впервые, сейчас ушло на второй план.
66 g
Адриен проснулась на рассвете. Шёл сильный дождь. Она вновь включилась в размышления, которые незаметно прервал сон. Адриен решила успокоиться, слившись со своей любимой стихией. Она сварила себе кофе, вышла на крыльцо, села на раскладной стульчик, укуталась пледом и, попивая горячий напиток, смотрела на дождь. Капли сплошным потоком лились с неба и заливали весь асфальт. Будто из-за занавеса, из дождя появилась фигура и взошла к ней на мостик. Скотт был промокшим насквозь, но это не мешало ему держать на лице жизнерадостную улыбку.
−На. Купил самый надёжный, – протянул он ей коробочку с тестом на беременность.
−Спасибо, – кивнула она. – Ты вообще когда-нибудь спишь?
−Я только что приехал из гостиницы. Увидел, что у тебя горит свет и сразу решил занести тебе… это. А ты-то сама чего не спишь?
−Я только что проснулась. Люблю смотреть на дождь.
−Знаю, – кивнул он. – На сегодня все пробежки отменяются?
−Скорее всего, – кивнула она.
−Может мне зайти к… − как можно деликатнее предложил Скотт, надеясь, что ему получится свести двух человек, которые явно любят друг друга. – Сказать, что пробежки отменяются, а ты одна…
−Скотт, не зли меня, – процедила она сквозь зубы.
−Извини, – тут же сдался он. – Я только предложил.
−Не надо. Иди, налей себе кофе.
−Рад бы, но у меня дела в боксах. Так ты уверена, что мне не стоит зайти…
−Уверена! – строго сказала она. – Иди в боксы, делай свои дела.
Скотт хмыкнул и ушёл. Адриен всё так и сидела, смотря на дождь, а мысли всё так и плавали в её голове. Рассвело. Дождь прекратился. Вместе с ним прекратился и хаос мыслей, собравшись в один вывод: когда наступит удобный момент, она скажет об этом Девиду. А дальше пусть он решает сам: если да, то да, а если нет… Что ж, у неё хватило сил выносить и родить одного ребёнка, хватит и на второго. Главное её счастье состоит в том, что оба её ребёнка будут рождены от людей, которых она безумно любила!
Адриен позавтракала, переоделась в комбинезон и отправилась на своё рабочее место. Укрытая деревьями от солнца трасса подсыхала медленно. Вначале тренировочных заездов на трассу вообще никто не выехал. Затем появились «аутсайдеры», которые могли вволю порезвиться на пустой трассе. Только “Minardi” не могли к ним присоединиться, испытывая проблемы с коробкой передач. Топ−команды появились только на сорок пятой минуте и жизнь пошла своим чередом. Михаэль, о котором говорили все СМИ, что он слишком уж впечатлился горем от терракта и раскис, показал, что он в отличной форме и влёгкую выбил себе первое место, перебив прошлогодний собственный рекорд.
До квалификации Адриен беседовала с Берни Экклстоуном и Сиднеем Уоткинсом. Обоих интересовало душевное состояние гонщиков, так как по всем телемониторам продолжалась трансляция кадров терракта.
− В целом, нормально, – отрапортовала она. – Конечно, каждый из них находится сейчас в некотором состоянии растерянности. Но они сами отдают тебе отчёт, что являются примером стойкости и мужества для зрителей всего Мира.
−Хорошо было бы, если бы вы, Адриен, сказали это им сами на брифинге, – заметил Берни.
−Скажу, – кивнула она.
−Как там Михаэль?
−Гораздо лучше. Единственный, кто сейчас в полной панике, так это Жак Вильнёв. И то, только потому, что его менеджер застрял в Штатах и не может оттуда вылететь. А это, уж извините, не в моей компетенции.
−Я поговорю с Кенетом Кларком, – кивнул Берни. – А как вы сами, Адриен?
−Не спрашивайте, – отмахнулась она.
−Если гонщики являются образцом спокойствия для всего мира, то для них образцом являетесь, безусловно, вы, Адриен. У вас есть проблемы? Я могу вам чем−то помочь?
«Да. Я беременна от человека, который патологически не создан для семейной жизни», – подумала Адриен и улыбнулась самой себе.
−Не стоит, – возразила она вслух. − Сама справлюсь.
Квалификация проходила под девизом: «Сожги мотор!». Его придерживались два пилота “Minardi”, причём одновременно. Затем они, наперегонки возвращались в паддок и по очереди квалифицировались на запасной машине. Такого девиза придерживался и Томаш Энге, спалив моторы и на своей и запасной машинах, но сумел обойти “Minardi”. С ними был солидарен и Физикелла. А вот Мика решил от всех сильно отличиться: на последних минутах квалификации он слишком резко вышел из “Seconda Lesmo”, его развернуло и бросило в отбойники. Хотя финн отделался лёгким испугом, Адриен всё равно пошла к нему на место аварии, тем более что квалификация была из-за этого прервана.
−Тебе точно пора на пенсию, – улыбнулась она. – Вылетаешь в самом элементарном повороте.
Остаток квалификации послужил на руку Монтое, который стал её лидером. Братья Шумахеры выстроились позади него, а вторым стал Баррикелло. В этот момент Адриен вновь вызвали к Экклстоуну. Тот сидел в своём мотор−хоуме с потерянным видом, от чего Адриен стало не по себе.
−Опять терракт? – спросила она, дрогнувшим голосом.
−Нет, – сказал он, предложив ей присесть. – Вы знаете Алекса Занарди?
−Его в этом году сменил Монтоя в “Williams”? – уточнила Адриен. – Знаю.
−Только что сообщили, что во время квалификации в «Лаузицринге» он попал в аварию.
−Можно? – после некоторой паузы спросила Адриен, указав на телефоны на столе Экклстоуна.
Он кивнул. Адриен, присев на край стола, набирала один номер за другим и разговаривала на разных языках (за исключением немецкого). Пошли и обратные звонки, адресованные ей. К тому моменту, когда Макс Мосли начал брифинг, у Адриен имелась уже вся необходимая информация. Но, пред тем, как пойти туда, она зашла к себе и переоделась. В комнату для брифингов Адриен вошла в чёрном брючном костюме. Она решительной походкой прошла через всю комнату и встала рядом с Максом Мосли, прервав жестом его речь.
−Только что пришло сообщение, – начала она и увидела, как все напряглись, слушая её. – На немецкой трассе «Лаузицринг», в гонках CART в страшную аварию попал Алекссандро Занарди. Ему оторвало обе ноги, выше колена… − Она сделал паузу, глубоко вдохнула воздух пару раз и продолжила: – Потеряв 70% крови его доставили в больницу и сейчас идёт операция. Но жизнь его уже вне опасности… − Снова пауза и глубокий вдох. – Хирург Берлинского госпиталя сказал, что если бы с доставкой Алекса опоздали хотя бы на десять минут, то было бы уже поздно.
Адриен закончила доклад, отошла назад к стене у окна и, облокотившись о косяк, наблюдала за реакцией в зале. Сначала царила полная тишина, затем до их сознания дошло, что он жив и послышались вздохи облегчения. Но некоторые так и остались в оцепенении, и их можно было понять: гонщику потерять ноги может быть гораздо страшнее, чем потерять жизнь. Макс Мосли продолжил свой доклад, но не сильно-то его и слушали, да и ему это было уже неважно. У Адриен, во время его доклада, пришло сообщение на телефон. Все, кроме Мосли, который стоял к ней спиной, увидели, как она читает сообщение и её губы расплываются в улыбке, а по щекам текут слёзы. Монтоя, сидящий в первом ряду, бросил ей полотенце, висевшее на его шее. Она вытерла слёзы и отвернулась к окну, чтобы не отвлекать никого. Макс Мосли закончил, наконец, своё выступление и уступил место оратора Адриен, удалясь из комнаты.
−Джентльмены, – начала спокойным, даже чуть ласковым тоном Адриен. – Нет ни одного человека на Земле, ктобы не остался равнодушным к трагедии в Штатах. Поэтому я от своего имени и от имени Экклстоуна призываю вас сохранять хладнокровие и корректность. Хладнокровие в паддоке и корректность на трассе. Люди измучены горем и ужасом, приехавшие сюда или включившие телевизор должны хоть на время отвлечься и забыться, увлёкшись зрелищем, которое устроите для них вы. Не показывайте свои эмоции, страхи, угрызения совести. Прячьте их в своих мотор−хоумах, а если не получается, ходите весь день в шлеме − это развлечёт окружающих! – У слушателей появились лёгкие улыбки. – Вы являетесь примером оптимизма для всего населения планеты! Это всё, что я хотела сказать.
−Не собираются ли отменять гран−при США? – спросил её Рон Деннис.
−Я только что от Берни Экклстоуна. Он ничего об этом не говорил.
−А ты сама что думаешь по этому поводу? – уточнил Рон.
−Я бы считала отмену проявлением трусости.
−Тут речь идёт о безопасности, – возразил Рон.
−Ты спросил моё мнение, Рон, и ты его получил. Что касается безопасности: каждый из вас, наверняка, глядя на этот фильм ужасов “ON LIFE”, подумал: «Сегодня Штаты, а завтра?» Бояться можно везде! Брифинг окончен.
Некоторые потянулись на выход, а некоторые подходили к Адриен.
−Ты мне должна уже три полотенца и одну футболку, – заявил ей Монтоя.
−Да, хоть десять, – усмехнулась Адриен.
−Что у тебя опять стряслось? – спросил Томаш, кивнув на телефон.
−Маленький мальчик сегодня вышел из комы, – светясь от счастья заявила она.
−Маленький мальчик? – переспросил Михаэль. – Что он там делал?
−Самой интересно это узнать, – созналась Адриен. – Когда башни рухнули, я помогала спасателям расчищать завалы.
−Натренировалась на Бурти, – усмехнулся Монтоя.
−Точно! – усмехнулась она в ответ. – Я нашла его уже без сознания. Первая волна скорых уехала по больницам. Я понесла его в ближайший госпиталь на руках.
−Далеко? – уточнил Мика. Он уже был в ужасе от того, что она – беременная женщина – разбирала завалы, перебирала тяжёлые глыбы, а затем ещё несла на себе ребёнка.
−Точно сказать уже не могу, но меня, через два квартала, подобрала семья на мини−вене и подбросила до места. Мальчика я сдала врачам, а затем и сама попросилась работать к ним.
−Повезло этому мальчику, – заметил Шуми. – Я предлагаю после командных совещаний собрать профсоюз пилотов.
Во время командных совещаний Адриен выловили Алексей и Александр.
−Главный психолог, ты в курсе подробностей с Занарди?
Адриен молча протянула им лист с записями, которые она огласила на брифинге. Они быстро пробежали его глазами.
−Да, уж, – вздохнул Кабановский. – Если и останется жив, то о карьере гонщика ему точно придётся забыть,
−Кто знает… – пожала плечами Адриен. – Вспомните лётчика Алексея Маресьева. Он и без ног водил самолёт!
−Нужно послать ему эту книгу, – осенило Александра.
−Ты-то где была в это время? – спросил Попов.
−В какое? – уточнила она.
−Когда был терракт.
−В Нью-Йорке.
−Твою мать! – воскликнули они хором.
−Далеко оттуда? – уточнил Алексей.
−На противоположной окраине Манхеттена.
−Чего это тебя без чувств на руках в четверг принесли? – спросил Александр, протягивая ей стопочку фотографий.
−Я была добровольным помощником в госпитале и возилась с тяжелоранеными круглые сутки. Вот и отключилась.
−Ясно, – кивнул он. – Ну, бывай, главный психолог!
−Зови меня просто: женщина−мечта! – подколола она его. – Ты не хочешь послушать, как я вчера обкатывала “Williams” следующего года?
Оба корреспондента бегом вернулись к ней и превратились в слух.
−Сначала были проблемы с избыточной поворачиваемостью, – рассказывала им Адриен. – Потом, несколько раз поработали над настройками переднего антикрыла. Не я работала, а механики. Как только нашли нужные настройки, машина на прямых неслась, как по маслу на пустынном шоссе. У меня пару раз на стартовой прямой аж дух захватывало! На поворотах, конечно, они всё ещё медленнее других команд, но на прямых это компенсируется. Вот!
−Ты действительно женщина−мечта, главный психолог! – восхитился Александр.
Репортёры покинули её, когда в паддоке начали появляться первые пилоты, после совещаний. Они подходили к мотор−хоуму Адриен.
−Ты почему не на квалификации? – воскликнула Адриен, завидев возле себя Энге.
−Совмещать две гонки у меня нет никаких сил. Пришлось выбирать.
−И что же ты выбрал? – тут же подколола она.
−Догадайся. Даю тебе десять попыток. Я сегодня добрый!
−Ты же теряешь чемпионский титул, – простонала она. – Что ты успеешь набрать тут, да ещё на такой машине?
−Что−то теряешь, что−то находишь, – пожал он плечами.
Подошли пилоты “McLaren” и Мика, как бы случайно, подтолкнул Девида, что бы тот сел рядом с Адриен. Сама Адриен сверкнула глазами на Мику, но спросила о другом:
−Как твоё здоровье после аварии?
−Это можно назвать лёгкой прогулкой по гравию, – отмахнулся он. – Я не пострадал.
−И слава Богу, – вздохнула Адриен и повернулась в Девиду. – А ты−то где квалифицировался? Я выпустила этот момент.
−На шестом, – обиженно отозвался он.
−Отлично! – кивнула она. – И не надо тут дуться на меня. Я всё равно тебя никуда не беру сегодня с собой. Точнее: могу… Я еду к Армани. Ты со мной?
−Нет! – подскочил он.
−Я так и знала, – усмехнулась она.
−Девид, ты боишься модельеров? – подколол его Монтоя.
−А вот тебя, Монтоя, я с собой возьму.
−Зачем? – насторожился Хуан−Пабло.
−За футболкой и полотенцами, – невозмутимо объяснила Адриен.
−Я пас! – возразил он. – Лучше обойдусь без полотенец.
−Что это ты переводишь чужие полотенца? – усмехнулся Михаэль. – FIA не снабжает тебя ими?
−Сейчас он скажет: «Переходи в “Ferrari”!», − со смехом заметила Адриен Девиду.
−Скажу, – кивнул он.
−Нет. Просто в “Williams” полотенца гораздо мягче.
−Переходи в “Williams”, – хором сказали Хуан−Пабло и Ральф.
−По-моему уже все собрались, – заметила Адриен, оглядываясь по сторонам. – Пойдём?
−Зачем? Мы быстро, так что можем и здесь переговорить. – Михаэль взошёл, как на трибуну, на крыльцо её мотор−хоума: − В общем, Адриен уже всё сказала на брифинге. Я хочу задеть ещё только один пункт. Людям всего мира уже хватит горя, потерь и страшных зрелищ. А ещё и эта авария Занарди, а так же вспомните гибель здесь год назад одного из маршалов…
−Пожарного, – поправила его Адриен. – Что ты предлагаешь?
−Я предлагаю воздержаться от обгонов в первых трёх поворотах гонки. На этой трассе постоянно происходят завалы при старте. Давайте сделаем так, чтобы в этом году их не было.
Пилоты двояко восприняли это предложение. Одни возмущались, другие молча кивали.
−Что скажешь? – спросил Шуми у Адриен.
−Ты правильно поставил вопрос, – кивнула она. – «Чтобы не травмировать зрителей». От моего мнения тут мало что зависит, я ведь в гонках не участвую.
−Обдумайте моё предложение, – предложил Михаэль. – Окончательно решим перед гонкой на параде пилотов.
−Хочу лишь подметить, − заметила Адриен, – что Михаэль просит не за себя. Все знают, включая и самого Михаэля, что я не его болельщица, но тут я его поддерживаю. Михаэль уже для себя всё отыграл, ему в этом безобгонном старте выгоды нет.
Все стали расходиться, обмениваясь своими мыслями. Мика и Михаэль, перед тем как уйти, обменялись рукопожатием. Адриен это заметила, но не придала значения. Она схватила свою сумочку и вприпрыжку помчалась на парковку. Там её уже поджидал Джорджио. Они отправились в предгорья Альп на одну из сыроварен. За ужином Адриен рассказала всё, с того момента, когда они виделись в Австралии и заканчивая беременностью.
