Юлия Оайдер
Помощники
Два года спустя
– Ма-а-ама! – кричит чуть ли не на весь стадион малышка Стася (Мы с папой назвали ее Анастасия, но дяде Стасу было по душе называть белокурую кареглазку именно Стася. И как-то привязалось прозвище.) – Ма-ам! Хочу к папе и кушать!
– Знаю, цветочек, – смеюсь и приглаживаю растрепавшиеся хвостики. – Папа как раз пошел нам за перекусом, а пока посмотри, видишь во-он тот дядя на мотоцикле в черном? – девчушка привстает на цыпочки и подходит к краю VIP-балкона, выискивая взглядом объект. – Это дядя Стас.
Ребенок радостно пищит и хлопает в ладоши. У этих двоих какая-то особая аура общения. Кстати, после рождения Стаси, наши отношения и вовсе наладились. Я так думаю… Нет больше странных взглядов и обид.
– Банан хочешь? – смеется Женя и садится рядом с дочкой на корточки. Стася обнимает парня за шею и отрицательно качает головой.
Улыбаюсь, глядя на эту милую картинку. Да, Женька справился с ранением и очень быстро восстановился, моей душе на радость. Лучшего телохранителя для дочки не придумать, уж я-то знаю, на что он готов пойти.
– Держи, – подходит к дочери Кирилл, протягивая малышке вафельный рожок с клубничным мороженым. Стася в знак благодарности радостно обнимает папу и концентрирует все свое внимание на уже подтаивающем под лучами жаркого июньского солнца лакомстве. – А это тебе, все, как любишь: острый, кислый, майонезный соусы вместе и картошка, – улыбается муж, протягивая мне картонную коробочку картошки фри и смесь из соусов.
– Спасибо, – быстро целую любимого в губы. – Но что-то мне уже совсем не хочется всей этой намешанной байды… Купи мне просто сырный, а? – заглядываю в хитро сузившиеся карие глаза я взглядом «кота из Шрека».
– С тобой все в порядке? – смеется Кир. – Не заболела часом?
– Да нет, наверное, – настороженно отвечаю я, прокручивая в голове свой женский календарь. По взгляду мужа и расплывающейся на губах улыбке понимаю, что он уже догадался раньше меня.
– Полагаю, скоро у тебя повышение до второго разряда? – прижимает меня к себе Кирилл и необыкновенно нежно целует в губы.
– Похоже на то, – растерянно улыбаюсь я, а в груди все радостно клокочет.
– Добро пожаловать на гонки, мои маленькие любители острых ощущений! – раздается на весь стадион голос Рика через громкоговорители.
– А я, а я, а меня на лучки? – скачет возле нас Стася и поднимает ручки вверх, тем самым вынуждая папу поднять ее на ручки.
Стоим, все трое, счастливые, прижавшись друг к другу, и смотрим на открытие гонок на новом стадионе. Жмусь еще теснее к груди родного мужчины, вдыхаю полной грудью его дурманящий аромат древесного цитруса… Все будет хорошо, ведь мы вместе. Вот оно, счастье.
Бонус. Глава 1
(Приквел к роману «Телохранитель для строптивой дочери»)
Годы спустя…
Кирилл
Как быстро летит время… Вот тебе “двадцать с хвостиком”, а вот уже и полтинник не за горами. Но у возраста тоже есть свои плюсы: ты становишься мудрее, смотришь на многие вещи под другим углом и в этом есть особая прелесть.
Ни о чем не жалею.
Я стал отцом, уже трижды, и теперь несу ответственность не только за свою жизнь и своей женщины, но и за дочь и двоих сыновей. Ко всему этому так же имеется небольшой довесок в виде попугая, собаки, хомяка, двух котов и аквариума экзотических рыбок.
Наша с Мирой жизнь преодолела череду опасного “серпантина”, где могло вынести в любой момент в пропасть, и наконец вышла на ровную прямую.
Эта прямая длилась не так долго, как хотелось бы.
Где-то наверху явно посчитали, что мы настрадались недостаточно.
Сегодня выпускной у нашей старшей, оттого я не могу спокойно спать. Насте всего восемнадцать и у нее за плечами уже имеется несколько приводов в полицию за нелегальные тусовки и мотогонки.
Да-да, они самые, черт их дери!
За ней был не в состоянии уследить даже Женя с напарником, у дочки просто шило в одном месте, ей удается улизнуть от охраны в два счета.
Еще с раннего детства у нее был интерес к гонкам, но я как-то упустил момент, когда она накопила и купила себе байк, стала сбегать на байкерские тусовки. Последний год выдался очень ярким на подобные события. Не будь я уверен в Мирославе, я бы подумал что она не моя дочь, честное слово… У меня так младшие пацаны дрозда не дают, как одна милая девочка. От нее попросту не знаешь чего ждать.
Делаю глубокий вдох и не менее громкий выдох.
– Ты что, не спишь? – Мира приподнимается на локте и включает прикроватную лампу.
– Не сплю, – открываю глаза и поворачиваюсь к жене лицом. – Все жду, когда мне позвонят и скажут о том, что она куда-то вляпалась…
– Ну, мне кажется, сегодня она уж точно никуда не попадет, как никак выпускной, она там с парнем и с друзьями, – пытается успокоить она и садится верхом, упершись ладонями мне в плечи. – Отвлекись от этих мыслей, все будет хорошо, – наклоняется и целует, моментально разжигая огонь возбуждения.
– Отвлечься? – заправляю ей за ухо выбившуюся светлую прядь. – Ты можешь мне в этом помочь, – прикусываю ее пухлую нижнюю губу и скольжу ладонями по шелковой сорочке.
Хитрый блеск в глазах Миры подстегивает к активным действиям и я не собираюсь себя останавливать. Резко переворачиваю ее на спину и впиваюсь в приоткрытые губы, выпивая ее тихий вскрик. Поддеваю тоненькую бретельку на ее плече и спускаю вниз, обнажая грудь. Пульс бешено долбит в висках и я снова теряю рядом с ней голову. Каждый раз, как подросток…
Кто говорил, что любовь живет три года? Ни хрена подобного!
Избавляемся от одежды, целуемся как оголтелые, почти уже доходим до точки невозврата, когда нас уже мало бы что остановило, как с первого этажа доносится собачий лай, а затем звонит мой мобильник.
– Да, я вас слушаю, – отвечаю я на звонок на немецком.
– Кирилл Бергер? – спрашивает голос в трубке и я подтверждаю. – Это офицер Бланк. Анастасия Бергер ваша дочь?
– Да, моя, – выравниваю сбитое дыхание и переглядываюсь с Мирой.
– Ваша дочь была задержана за городом на несанкционированных мотогонках. Просьба внести залог и приехать в отделение, – говорит офицер.
Твою ж дивизию…
Жена все понимает по моему взгляду: встает с постели и торопливо начинает одеваться, пока я слушаю и запоминаю адрес отделения.
В участке на меня уже смотрят с пониманием, хотя изначально от полицейских исходила некая агрессия. Как так, у такого человека как я, со статусом и при деньгах, такая оторва… В первый раз вообще в нос хреновым воспитанием тыкали и угрожали службой опеки…
Забираем дочь и едем домой. Мотоцикл из принципа не стал забирать с полицейской парковки, чтоб жизнь медом не казалась! Сидит на заднем сиденье, молчит… И я молчу. По традиции – говорить буду только дома. Ох, хватило бы терпения.
– Стася, а где платье? – поворачивается к дочери Мира и пытается наладить контакты. – Ты же на выпускной уходила в платье…
– В шкафчике, в школе, – отвечает Настя. Совершенно спокойно, словно ничего особенного не произошло. Да, попадалово у нее подобное не в первый раз, но где хоть капелька совести?!
– Почему ты одна? Где твой парень? – продолжает Мира.
– Он не мой парень, – фыркает она. – Попросила одноклассника заехать за мной, чтобы не идти одной. И чтобы вы не догадались куда я поеду.
– Ты не была на выпускном?! – ошарашенно спрашивает жена.
– Только переоделась и поехала с ребятами.
Бросаю короткий взгляд в зеркало заднего вида и смотрю на Настю – вид у нее виноватый, уже хоть что-то.
Паркуюсь возле дома и выхожу из машины. Нервы, словно струны, натянуты, того и гляди она смычок достанет, чтобы как следует на них поиграть.
Иду в дом и жду, пока Мира с дочерью зайдут следом. Щелкает дверной замок, Настя спокойно расшнуровывает свои берцы и ставит на обувную полку, затем снимает кожанку и вешает на “плечики” в шкаф.
– Сколько это будет продолжаться? – не выдерживаю я, стараюсь держать свои эмоции под контролем и не повышать голос. – Сколько можно находить себе подобные приключения, сколько можно врать?
– Пап, – Стася подходит ко мне и останавливается напротив, виновато глядя в глаза, – прости… Мне очень стыдно, но я не могла поступить иначе. Все эти гламурные танцульки не для меня…
– Стыдно что попалась или стыдно что соврала? – приподнимаю брови я.
– И то, и другое, – прячет улыбку дочь.
– Вот ничего смешного не вижу, – раздраженно произношу я, но тут же чувствую, как Мира успокаивающе поглаживает меня по плечу. – Тебе восемнадцать, ты закончила школу, тебе в пору думать, чтобы поступить в университет, а не шляться неизвестно с кем по байкерским тусовкам!
– Это не совсем байкерские… – начинает было поправлять меня Настя, но осекается, столкнувшись с моим строгим взглядом.
– А какие?
– Гоночные, – бурчит себе под нос она.
– Ты девочка, Стася, эти увлечения не для тебя, пойми ты уже! – восклицаю я. – Гонки просто хобби, какое-то время мы тебе потакали, но всему есть конец и пора образумиться!
– У гонщика нет пола, так дядя Стас говорит! – резко говорит она и гордо задирает подбородок. – У каждого есть шанс и я его использую! Я поеду в Россию и буду пробоваться в команду!
– Кто б тебя туда пустил! – кричу я и тут же замолкаю, потому что только что перешел границу.
На долгие несколько секунд повисает тишина. Неловко мне, неловко ей…
– Может быть мы поговорим утром? – с надеждой в голосе предлагает Мира. – Сейчас мы все устали и нам нужно выспаться… Ночь была сложной для всех. Пойдем, – тянет она Стасю за рукав в сторону лестницы, многозначительно глядя мне в лицо.
На самом деле, не хочу сейчас ругаться и выяснять отношения. Нужно подумать. Я явно что-то упустил в ее воспитании.
Поднимаюсь в спальню и останавливаюсь возле окна, глядя на то, как мушки атакуют лампочку дворового фонаря. Точь-в-точь как сейчас мои мысли в голове долбят мозг. Психологи говорят, что подобное бунтарское поведение у детей вызвано дефицитом внимания, но мы же с Мирой, несмотря на то что у нас еще двое мелких, всегда прислушивались с Насте, считались с ее мнением, вместе проводили время и слушали ее просьбы, помогали в проблемах… Когда была утеряна эта ниточка и она стала настолько ярко бунтовать?
– Сказала мне спокойной ночи, забрала Дебби к себе в постель и… Почему ты еще не лег? – в комнату заходит Мира и осторожно прикрывает дверь. – Завтра важное собрание, ты же хотел приехать пораньше…
– Да, нужно лечь, – вздыхаю я.
– Не ругайся на нее, она подросток, – обнимает меня со спины и целует в шею.
– Ну как тут не ругаться?! – разворачиваюсь к жене лицом. – Как?!
– Просто не ругаться и все, – улыбается она и расстегивает пуговицы моей кофты. Не остаюсь в долгу и снимаю с нее кардиган. – У нее сложный характер, – Мира садится на край кровати и откидывается на подушки. – Это было сразу понятно…
– Ага… “Поеду в Россию на отбор в команду”. Тьфу! Понять не могу, Господи, в кого она такая, почему ее тянет на подобные увлечения?! – качаю головой и снимаю наручные часы.
– Шутишь? – хихикает Мира, уже вовсю распластавшись на кровати.
– Нет, я серьезен, как никогда, – отвечаю я, расстегивая рубашку. У меня осталось всего пара часов на сон и я намерен ими воспользоваться. – Откуда в ней эта строптивость, жажда делать все на свой лад, бунтарство это…
– Гены, Кир, – вздыхает жена. – Она и Стас сразу имели незримую связь… Настя с трех лет смотрит гонки, коллекционирует миниатюры мотоциклов, знает гонщиков по именам… Это однозначно гены.
– Это ошибка в воспитании, а не гены. Она уже не первый раз заикается про Россию и гонки, просто сейчас это встало очень остро. Мы слишком много ей позволили…
– Нет, дело не в этом, а в характере и складе ума, – продолжает меня убеждать Мира. – Он твой брат, как не крути, тут может быть незримое влияние.
– Она видит Стаса два раза в год, не чаще, откуда тут влияние, черт возьми?! – раздосадованно отбрасываю рубашку на кресло и падаю на кровать.
– Я уже сказала, что это гены, – обнимает меня жена. – Ты правда запретишь ей попробовать себя в гонках?
– А ты хочешь, чтобы запретил? – вопросительно выгибаю бровь.
– Нет, это разобьет ей сердце…
– И убьет доверие к нам окончательно, – со вздохом произношу я. – Я не хочу, чтобы она во всем этом варилась. Поехать с ней мы не можем, у Стаса своя семья, он не откажет, но им будет в тягость…
– Отправим кого-то из охраны? – воодушевленно подскакивает на кровати Мира.
– После ухода Жени мне некого с ней отправить, моя охрана попросту не знает Россию, – говорю я и задумчиво смотрю в потолок. – Даже если я попытаюсь ей что-то запретить, она ткнет меня носом в то, что ей восемнадцать и она сама с усами… Не знаешь чья это черта, а, приверженец генетики? – улыбка прорывается сквозь мою серьезность и я обнимаю жену, заглядывая ей в глаза.
– Да-да, – закатывает глаза она и целует меня в нос. – Я просто хочу попросить, чтобы вы завтра не ругались… У нее другой взгляд на мир и с этим придется смириться, – обводит кончиком пальца шрам на моем лбу, с нежностью глядя мне в глаза. – Пожалуйста, не ругайтесь… Найдите компромисс.
– Я постараюсь…
Глава 2
Утром до сих пор ощущается нервное напряжение. Оно давит на мозги, пока мы ждем детей к завтраку. Первой, как и ожидалось, спускается Стася, мелкие опять будут час “раскачиваться”, пока не остынет еда.
– Дебби, – подзывает к себе свою собаку она и садится на свое место за столом. Немецкая овчарка послушно занимает позицию прямо у ног своей хозяйки и ожидающе смотрит ей в лицо. – Всем доброе утро, – улыбается дочь, скрывая под маской непринужденности свои настоящие эмоции.
– Доброе утро, – Мира ставит перед дочкой тарелку и целует ее в макушку. – Как спалось?
– Нормально, – пожимает плечами Настя и поднимает взгляд на меня. – Ну, что… Будем выяснять отношения и ругаться, как в вашей семье затесалась такая белая ворона как я?
– Мы не будем ругаться, мы просто хотим поговорить, – отвечаю я. – О твоих увлечениях и дальнейших перспективах.
– Я говорила до этого, сказала вчера и повторюсь сегодня, что на это лето я лечу в Россию и уже заказала себе и Дебби билет, – уверенно заявляет дочь. Переглядываюсь с Мирой и сжимаю челюсти, чтобы не высказаться резко.
Всю ночь думал о ее поездке в Россию и понял, что не в праве запретить. Тут дело не только в ее совершеннолетии, а в том, что если она поступит в университет и будет потом ненавидеть свою работу, кого она будет обвинять во всех своих несчастьях? Правильно, нас. Меня и ее мать. Ведь это мы подрезали ей крылья, не пустили в гонки… Даже если она не попадет в команду, она все равно должна попробовать и пережить это сама, в этом мы с Мирой сошлись во мнениях.
– Отменяй билеты, – строго говорю я и вижу на лице жены и дочери шок.
– Я полечу, папа, – пока еще тихо и осторожно, почти по слогам, говорит Стася. – Я совершеннолетняя и хочу в гонки. Я уже договорилась с дядей Стасом, он поможет мне с жильем и перевозкой мотоциклов.
– Отменяй билеты, Настя, – повторяю я и дочь вскакивает на ноги.
Молчит, но смотрит так, будто испепелить на месте хочет. Что ж, хоть что-то ей от меня досталось кроме цвета глаз.
– Я пойду потороплю мальчиков, – почти шепотом говорит Мирослава и удаляется. Верное решение, нам с дочерью стоит поговорить наедине.
– Сядь и давай поговорим, – прошу я. – Обговорим детали и условия.
Взгляд Насти смягчается и она вновь садится на стул.
– Что за детали? – спрашивает она.
– Ты отменяешь билеты и я лично, на своем самолете, провожаю тебя в Россию. Сдаю с рук на руки Авдееву, – начинаю я, тщательно отслеживая реакцию дочки.
В карих глазах вспыхивает ликование – почувствовала вкус победы… Рано радуется, сейчас будет взрыв.
– Через знакомого я уже нашел тебе охранника, он будет возить тебя, следить за твоими передвижениями и передавать отчет мне. Я должен быть уверен в том, что ты в безопасности.
– А дядя Стас не в состоянии мне предоставить безопасность по твоему? – пока еще мягко, но все же с недовольной интонацией в голосе, спрашивает Стася.
– У дяди Стаса есть своя семья и тут… Вопрос приоритетов, сама понимаешь, – вздыхаю я. – Согласна?
– Если нет, то ты заставишь меня остаться в Германии? – выгибает она бровь. Не успеваю ответить, так как дочь цепляется за возможности и дает свое согласие: – А вообще, не важно, я согласна. Что еще?
– Как только заканчивается отбор в команду и, если ты не проходишь, ты возвращаешься и поступаешь в университет, – завершаю я свои условия.
– Я пройду в команду, – вновь гордо вздергивает подбородок она. – Что тогда?
Почему-то этот вариант событий я не рассматривал… Как не крути, а стереотип есть: девушке не место на треке. У Стаса, помнится, очень тяжело давали проход девицам, лишь за редким исключением.
Что тогда?…
– Если захочешь, вернешься домой, если захочешь попробовать себя в высших гонках – у тебя год, или на сколько там контракт заключают? – хмурюсь я.
– Год минимум, да, – кивает Настя и задумчиво начинает ковыряться в тарелке с завтраком.
– Договорились? – давлю я.
– Договорились, – отвечает она и на ее губах проскальзывает мимолетная довольная улыбка.
– Кир, а человек хороший? – не унимается Мирослава, когда мы со Стасей уже собираемся ехать в аэропорт. – Ему точно можно доверять?
Доверие вообще штука хрупкая, но знакомый, который держит агентство по личной охране, имеет очень хорошую репутацию и рекомендовал именно этого сотрудника. Не пацан, но молодой, чтоб не развалился, случись какая-то нестандартная ситуация.
Дай Бог, чтоб ничего подобного не случилось.
– Да, меня заверили, что у него большой опыт подобной работы, – говорю я.
– Хорошо, – часто-часто кивает головой Мира. – Хорошо…
– Успокойся, все будет хорошо, с нее не спустят глаз, – подхожу и обнимаю жену.
Кажется, что она отправляет дочку навсегда в другую страну, а на деле-то, всего три месяца, одно короткое лето…
– Пока, шпингалеты, теперь все ваши косяки – только ваши косяки, – смеется Настя, обнимая младших братьев. – Отдохнете тут без меня и моих истерик…
– А ты навсегда уезжаешь? – почти что с надеждой спрашивает средний, Даня.
– На лето, а там уже, – Стася бросает в мою сторону короткий взгляд, – посмотрим…
– Ох, жаль, – разочарованно выдыхают братья, а у меня из груди рвется истерический смех.
– Ладно, нам пора, – киваю дочери на выход.
Вот незадача, в самолете и меня настигает осознание того, что она уже совсем взрослая, что мы вынуждены отпустить и дать ей самой сделать выбор.
Она, как и мы когда-то, будет допускать ошибки и учиться на них. Нам не стоит навязывать ей свои приоритеты, нужно дать сформироваться собственным. И это мне кажется сейчас, что она бунтует, злит, выводит на эмоции, на деле же – она отстаивает свои интересы. А моя задача не вставлять палки в колеса, а подбодрить, как бы не хотелось переманить ее под свои личные взгляды. И может быть когда-то, пусть не сразу, я услышу заветное “спасибо”.
Бортпроводник сообщает нам о скором приземлении в аэропорту России и у меня в горле появляется неприятный душащий комок.
Сама за себя, пусть и под присмотром… Кто ж ее будет доставать из ментовки, если она вляпается в неприятности?! Так, стоп! Даже думать не хочу…
– Папа, – тихо зовет меня Настя и я поворачиваюсь в ее сторону.
Молчит, при этом как-то странно смотрит на меня и мнет в руках авиа-брошюру.
– Что? – переспрашиваю я.
– Спасибо, – бросает короткое слово она и, закусив губу, отворачивается к иллюминатору.
Что ж, уже что-то… Надеюсь, что я не пожалею о своем решении.
________________
Дорогие друзья!)
Очень благодарна буду вашим оценкам и отзывам;) Скоро здесь появится история Стаса, нашего романтичного мужчины;)
