Юлия Резник
Сердце бьется
Глава 17
– А ты правда не пойдешь на охоту? – спросила Алиса, открывая один глаз и опуская вниз сложенные лодочкой руки. Руслан усмехнулся. Он уже и мечтать перестал о том, что ему удастся помедитировать. Вырвавшись на свободу, Алиса будто в детство вернулась. Вопросы сыпались из неё один за другим, как у только-только научившегося болтать трехлетки. Она и пяти минут не могла посидеть в молчании.
– Ну, тебе же не понравилась эта мысль?
– Нет, – затрясла собранными в хвост волосами и выпрямила ноги, до этого сложенные в позу лотоса.
– Значит, не пойду.
Руслан, напротив, обхватил щиколотки ладонями и снова прикрыл глаза, вслушиваясь в журчание реки. Они отдыхали в горах уже вторую неделю, и, наверное, за всю его жизнь не было времени счастливей. Алиса была права, когда выторговала эту передышку. Может быть, она была нужна не только и не столько ей. Рус и сам кайфовал, бродя с женой по горным склонам, напитываясь умиротворением и любовью, которую теперь видел во всем. В каждом дуновении ветра, в торопливом скольжении облаков по будто нанизанному на горные вершины голубому полотну неба, в дожде, то и дело их полоскавшему, в раскатистых звуках грома и утренней хвойной свежести.
– Руслан…
– М-м-м?
– Мне звонила мама.
Руслан открыл один глаз:
– И ты мне ничего не сказала.
– Ты мне тоже не сказал, что подал в отставку. Это… это из-за меня, да?
Так, похоже, дело вряд ли дойдет до сложных асан… Руслан распрямился, подтянулся поближе к жене и, глядя в глаза, покачал головой:
– Нет. Мне давно это следовало сделать.
Наверное, так. Впрочем, если бы генерал Вебер не вставляла ему палки в колеса, он бы, может, еще поработал на благо родины. Год… или два. Прежде чем с головой уйти в собственное дело, заменив отца, которому в его возрасте и впрямь следовало отдыхать чуть больше. Однако Рус не собирался рассказывать об этом жене. В смысле, о роли ее матери во всем произошедшем. Глобально – это ничего не меняло. И если бы он действительно держался за эту службу – она бы зубы об него обломала. Факт. Но факт также и в том, что он не держался. Совсем. И когда Руслану не подписали рапорт на отпуск, он написал рапорт на увольнение. Вот и все. Так было лучше. Теперь он сам был себе хозяином. Мог планировать свой рабочий день, как посчитает нужным, и больше времени проводить с Алисой.
– Я не знаю… Мне это кажется таким неправильным! Ты же любил свою работу.
– Занявшись собственным делом, я буду любить ее не меньше. Поверь.
– Ты хочешь заняться бизнесом? – удивилась Алиса, забираясь к нему на колени.
– Нет. Я планирую войти в охранный бизнес отца. Постой, ты, что, переживаешь о нашем благосостоянии? – Руслан откинул голову и рассмеялся так громко, что эхо его смеха еще долго летало между гор, пугая белок и птиц. Алиса обиженно нахмурилась. Ткнула его кулачком в бок и вскочила на ноги.
– Ни о чем я не переживаю! Кроме того, что в принципе сижу у тебя на шее, – пробурчала она, осторожно ступая по круглым валунам к воде.
– А вот это ты вообще зря. Я же шовинист, забыла? Или как ты там говорила? Закостенелый в пережитках прошлого динозавр, во! Так что ответственность за семью – целиком и полностью моя прерогатива. Меня так отец учил. Ничего не могу с собою поделать.
– Ну, папа плохому не научит… – задумчиво постучала по губам Алиса, медленно наклонилась, и когда Руслан подошел поближе, плеснула в него водой.
– Ах, ты ж! – фыркнул он и, перепрыгивая через камни, вмиг добрался до Алисы, замершей в восхищении перед такой грацией и силой. – Ну?! Проси пощады!
– Дяденька, пощади! – прошептала непослушными губами и подняла ресницы. Все веселье вмиг испарилось из темных глаз Белого. Он опустил руки ей на талию, перехватывая чуть сильнее. Прислоняя к своему мокрому и потому холодному телу.
– Кажется, кто-то очень ленивый опять хочет сорвать тренировку, – прохрипел он.
– И ничего такого я не хочу, – пискнула в ответ Алиса. До операции ей нельзя было слишком нагружать сердце, поэтому Руслан разработал для жены щадящий комплекс упражнений, которой бы сделал ее сильней. Фактически сейчас он делал то, что должна была сделать её мать в детстве.
– Тогда марш на коврик! – Алиса тут же отступила. В местах, где их тела соприкасались, ее хлопковый спортивный лифчик намок. И не то от холода, не то от вновь вспыхнувшего желания, соски напряглись, натягивая ткань двумя острыми твёрдыми пиками. – Продолжим занятие, – прохрипел Руслан, будто языком проводя по ней голодным обещающим взглядом.
Можно сказать, их тренировка прошла успешно. Непривычно тихая Алиса послушно и старательно повторяла за мужем упражнения. И замирала иногда, когда, давая ей передышку, сам Руслан вставал в какую-то замысловатую асану, демонстрируя красоту и необычайную гибкость своего тела. Заставляя ее просто слюнки глотать и неверяще качать головой… Ведь это – ее мужчина!
– Ворона в рот залетит! – рассмеялся Руслан, плавно опускаясь на коврик из планки. Алиса смущенно захлопнула рот, но потом природная дерзость взяла свое, и она показала мужу язык.
– Еще раз – и я покажу тебе, на что он действительно годен.
Алиса шкодливо закусила губу. Нащупала лежащий чуть в стороне фотоаппарат, открыла объектив и медленно-медленно, где научилась только? провела языком по губам. Руслан, конечно, тут же потемнел взглядом и рванул к ней. В этот момент она его и запечатлела. На старую (попробуй, найди) черно-белую пленку.
– Эй-эй! Осторожно, камера! – смеялась она, то отбиваясь от медвежьих объятий мужа, то, напротив, кошкой потираясь о его тело. Руслан чуть сместился, чтобы ничего не повредить, и Алиса, воспользовавшись таким моментом, вскочила с земли и пустилась наутек. Конечно же, муж ее тут же настиг. Прижался животом к ее спине и шепнул на ушко:
– И куда это ты собралась?
– Так это… продолжить тренировку. Умеренная кардио-нагрузка, – срывающимся голосом пробормотала в ответ Алиса и уперлась руками в ствол вековой ели, до которой только и успела добежать. Руслан прикрыл веки. Прислушиваясь к себе, к ней… К баюкающим величественные горы звукам… Рядом с Алисой его чувства обострились донельзя. Как будто только с ней он стал тем самым супер-человеком, которым его считали подчиненные. Краски будто бы стали ярче, звуки отчетливее. Шорох крыльев бабочек, стрекот кузнечиков, пение птиц. И среди этого многоголосия – размеренное биение его сердце. И чуть испуганное её… Всегда рядом.
Руки Белого невольно сжались сильней. С силой прошлись по ее бокам, животику.
– Что ты делаешь? – срывающимся шепотом поинтересовалась Алиса.
– Показываю тебе новое упражнение. Обопрись руками о ствол…
Она тут же послушалась. Одним резким движением Руслан опустил ее короткие спортивные шорты на колени, повторил то же действие со своими. Прошелся пальцами по открытой промежности и, убедившись в том, что она готова, с силой толкнулся внутрь.
– Как ты? – просипел, стиснув зубы.
– Хорошо…
Руслан кивнул. Накрыл своим телом ее спину, одну руку сжал на груди, контролируя сердечный ритм, другую опустил на скользкую горошину клитора, ритмично разминая его в такт глубоким рывкам. Эта позиция была его любимой, но из-за того, что ему каждый раз приходилось все держать под контролем – еще ни разу Руслан не любил жену так. Не видя ее глаз, лица… Впрочем, этого не понадобилось и сейчас. Он видел ее всю. Непонятно, как, наверное, своим сердцем видел… И точно знал – все будет хорошо. Момент освобождения приближался. Руслан вышел до конца, опустил взгляд и вновь погрузился в розовую бархатную нежность, прихватывая зубами ее волосы и кожу на плече. Алиса запнулась, жалобно заскулила, Рус в последний раз ударил по клитору и застыл, запрокинув голову. Давая себе насладиться яростными сокращениями ее плоти вокруг его. И только потом резко вышел, чтобы дать себе волю.
Когда Руслан вернулся к жене, она стояла так же, как он ее и оставил. Он нежно поцеловал ее в шею, перебросив через плечо влажные от испарины волосы, и вернул на место одежду.
– Совсем я тебя замордовал, – прошептал, ничуть не раскаявшись.
– Мне было хорошо, – возразила Алиса, разворачиваясь в его руках и подставляя губы для поцелуя. Жаркого, влажного, обещающего… Покачнулась.
– О, да тебя совсем ноги не держат. Забирайся! – присел.
– Кто-то решил себе устроить жесткое кардио?
– Запрыгивай! Тоже мне, жесткое…
– Да подожди ты! Хоть вещи соберу!
Вместе они свернули коврики, удочки, достали из реки форель, которую поймали еще утром. Рюкзак с поклажей Руслан закрепил спереди, чехлы с удочками отправил на плечо.
– Ну, так ты запрыгиваешь?
– Угу! Только музыку включу… – Алиса сунула один наушник себе в ухо, второй – ему. Выбрала плейлист в телефоне и, наконец, осторожно запрыгнула мужу на спину. – Покатай мене, большая черепаха!
Руслан хмыкнул и бодро зашагал вверх по тропинке. Впервые он так прокатил ее совершенно случайно. Просто посетовал на то, что без привычной экипировки с утяжелением ему как-то не бегается. Алиса, дурачась, запрыгнула ему на шею и поинтересовалась:
– Так лучше?
– Значительно!
Конечно, она подумала, что он шутит. Но когда Белый трусцой пробежал несколько километров – стало совсем не смешно. Потому что у нее затекли руки в неудобной позе, и все внутри растряслось, а ему – хоть бы хны. Так, вспотел только. И дыхание сбилось. Он был таким живым… Его жизненной силы хватило бы на несколько человек. И, наверное, ей так только казалось, но… Алиса чувствовала, как эта сила вливается в неё. Она ощущала эти перетекающие потоки. И, кажется, даже видела незримый золотой круг, по которому между ними циркулировала энергия.
Аm I gonna swim, am I gonna sink?
Аm I gonna bend, am I gonna break?
Will I make it out alive?
Makeitoutalive?[4]
– Мне не нравится эта песня… И то, что ты подозрительно притихла. Клянусь, я уже привык к тому, что ты трещишь без умолка.
Алиса тихо рассмеялась и спрятала лицо на подпрыгивающей из-за быстрого шага макушке мужа. Если честно, в этот раз она вообще не вслушивалась в слова песни.
– Ну? Так ты мне расскажешь, о чем таком интересном думаешь?
– Ты подумаешь, что я спятила.
– Ну, и с чего ты это решила?
Наконец, между елей показался их бревенчатый домик. Руслан помог Алисе слезть со спины и, смахнув со лба рукой пот, сосредоточенно уставился на жену.
– Хм… – пробормотала она. – У меня вроде бы как видение.
– Видение?
Рядом с Алисой на землю упали рюкзак, удочки и сетка с рыбой.
– Да глупости это!
– Нет уж! Расскажи…
Алиса пнула выступающий камень носком.
– Я вроде как вижу энергию. Говорю же! Глупости. Может, в этом воздухе летают споры каких-то грибов?
– Каких еще грибов?
– Галлюциногенных! – засмеялась Алиса.
– Госпожа Белая!
– Да, господин Белый…
– Вы, наконец, объясните мне, о чем вы толкуете?
– Это довольно трудно объяснить. Иногда я вижу между нами такой, знаешь… – руки Алисы взмыли вверх и очертили дугу. – Светящийся круг. Как если бы кто-то вырезал узкую-узкую ленту из Млечного пути и протянул ее между нами. И не спрашивай, откуда, но я знаю, что это – энергия. Твоя и моя. Она кочует между нами, меняется и… течет дальше по этому кругу.
Алиса пожала плечами. Руслан шагнул за ней, не отпуская, как крючком цепляя изучающим недоверчивым взглядом.
– Ну, вот я же говорила, что ты решишь, будто я спятила!
Это было непросто – довериться и получить щелчком по носу. Хотя, Алиса это понимала, обижаться ей было не на что. Ну, какой нормальный человек всерьез воспримет то, что она несет?
– Разве я сказал, что ты спятила?
– Нет. Но смотришь так, будто прикидываешь, в какой момент мне понадобится вызывать санитаров. – Алиса постаралась, чтобы ее голос прозвучал весело, но вышло не то, чтобы хорошо.
– Нет. Никаких санитаров… Просто пытаюсь понять, как ты это увидела, вот так… без подготовки.
– Да что – это?!
– Так ведь энергию. Твою и мою. Инь и Ян… – Руслан подошел к ней вплотную. Обхватил лицо и провел пальцем по губам.
– Спасибо…
– За что?
– За то, что не считаешь меня спятившей, – шмыгнула носом Алиса. – И давай уже чисть рыбу. Отвертеться не получится!
Глава 18
Близилось время отъезда. И чем дальше, тем сложнее было отстраняться от этой мысли, хотя Алиса и делала все возможное, чтобы не дать ей испортить последние дни своего медового месяца. Чаще у неё получалось. Во многом благодаря Руслану, который чутко следил за ее эмоциональным состоянием и с легкостью выводил из любой депрессии. Как-то… очень хорошо у него это выходило. Легко. Будто играючи. Но Алиса понимала, что это лишь видимость. Внутри он тоже кипел. И наверняка волновался. Но все равно выглядел таким уверенным, что ей самой было даже как-то стыдно ему не соответствовать. И она старалась. Гнала прочь все сомнения. Улыбалась новому дню. И жила… на полную катушку, как всегда мечтала.
Но иногда, чаще ночью, когда Руслан спал, к ней возвращался страх. Стучал в окно, скользил тенью по подоконнику, змеей вился по полу, сковывал тело, не давая дышать. Как в то утро, перед самым отъездом.
Алиса осторожно высвободилась из объятий мужа, спустила ноги с кровати, поежилась – по ночам в здешних краях было довольно прохладно, и, осторожно ступая по поскрипывающим половицам, вышла из комнаты. На крючке у двери висели их с Русланом парки. Алиса схватила куртку побольше, сунула ноги в кроссовки и, подгоняемая страхом, пошла к полюбившемуся месту у реки. Почему-то хотелось побыть одной. Наедине разве что с создателем и просыпающимися ото сна птицами. И в последний, самый последний раз – дать волю слабости и слезам. Потому что дальше будет не до этого. Дальше – любая слабость станет синонимом смерти. В момент, когда её грудную клетку вскроют, все будет зависеть лишь от неё самой.
Алиса забралась на огромный валун, подтянула к груди колени и уставилась на высокие покачивающиеся макушки елей у противоположного берега реки. Шмыгнула носом. Сильней укуталась в парку, которая закрывала ее тело до самых колен. Но странное ощущение холодка, блуждающего по спине – никуда не делось. Алиса напряглась, а потом, вдруг сообразив, что же не дает ей покоя, расслабила плечи.
– Выходи. Я знаю, что ты здесь.
Руслан возник рядом с Алисой так же бесшумно, как и появился за ее спиной. Оперся о камень бедром и, уложив ее затылок в ладонь, осторожно прижал лицом к собственному боку. Провел по волосам. Пальцами подхватил катящиеся по щекам капли. Никак не комментируя то, что видит. И не пытаясь успокоить. Лишь сильнее стискивая челюсти.
– Если бы я мог…
– Я знаю. – Алиса перехватила его ладонь и спрятала в ней лицо. Потихоньку вздохнула, чтобы придать голосу силы. – Но это моя битва.
– Я буду рядом.
– Ты будешь… И все будет хорошо.
– Но ты все равно боишься.
– Не за себя, – отмахнулась Алиса и надолго замолчала, не совсем понимая, как ему объяснить. А Руслан ее не торопил. Сел рядом. Закинул руку на плечо и тоже уставился вдаль.
– Знаешь, это твоя вина! – вдруг весело хмыкнула Алиса.
– Моя?
– Ну, а чья еще? Раньше я ведь только о себе переживала. А теперь?
– А теперь? – снова эхом повторил Руслан.
– А теперь я о твоем сердце больше чем о своем забочусь. Разбить очень боюсь… Мое-то, что? Штопаное-перештопанное. Нечего и жалеть. А твое… такое красивое. И ты красивый… Я это сразу поняла. Как только увидела. Потому за тобой и побежала. Знаешь, я все время думаю о том, что бы было, если бы я этого не сделала…
– Тогда меня к тебе привело бы что-то другое.
– Не собственные ноги? – снова развеселилась Алиса.
– Не-а.
– Пойдем. Холодно уже. И собираться, наверное, надо…
Алиса вскочила первая и протянула мужу ладонь. Тот взялся за нее, но опираться, конечно, не стал. Рука об руку они пошли к домику, где провели столько счастливых минут, забыв обо всем на свете. Признаться, Руслан не питал надежд, что все пройдет гладко. Говоря откровенно, он вообще был готов к любому ЧП. И то, что ничего плохого не случилось, радовало его практически так же, как и напрягало. Он будто ждал какого-то подвоха. Чувствовал приближение беды. Но сколько ни пытался, не мог определить, откуда исходит угроза. Это ужасно его нервировало.
– Руслан?
– Да?
– Я должна кое-что сказать. Наверное, тебе это не понравится, но… Я хочу встретиться с мамой, – выпалила Алиса и остановилась у самого входа в дом.
– Неожиданно. Учитывая то, что ты даже по телефону не хотела с ней разговаривать. Она уже было решила, что я тебя, как Синяя Борода, того… – Руслан провел большим пальцем у горла. – Даже угрожала мне, что обратится в полицию.
– Серьезно? Почему же ты мне об этом не сказал?
– И что бы ты сделала?
– Ну… Я не знаю… Ответила бы на ее звонок! А если бы она и впрямь написала заявление? Что тогда?
– Тогда бы она выставила себя полной дурой.
Руслан смотрел прямо. Нисколько не сомневаясь в том, что поступил правильно. Да так оно, наверное, и было. Алиса вздохнула и все же толкнула дверь. У стены в небольшом коридорчике громоздились их вещи. Уже сложенные и готовые к транспортировке. Слезы снова обожгли глаза. Алиса остановилась, распрямив руки по швам.
– Ты простила ее?
– Считаешь меня дурой?
– Нет. Считаю тебя очень великодушной.
– Ты меня слишком идеализируешь.
– А если даже и так, кто мне запретит?
– Думаю, таких людей не найдется, – не смогла не улыбнуться Алиса, оборачиваясь к мужу. Давая себе и ему немного времени, перед тем, как все закончится.
Дорога домой пролетела практически незаметно. Накрапывал дождь, и было в этом что-то, не на шутку тревожащее душу. То, что заставляло их пальцы сплетаться на коробке передач и отводить глаза… Немного спокойней стало лишь дома. Перед их возвращением кто-то здесь явно убрался, проветрил, и даже расставил цветы в непонятно откуда взявшихся в берлоге Руслана вазах.
– Мама с отцом расстаралась, – уверенно кивнул Белый, осматривая запасы холодильника. – Что тут у нас? Борщ… Это мама варила. И плов – это отец.
Он еще что-то говорил, но Алиса не слышала, погруженная глубоко в себя. А потом в дверь позвонили. Руслан пошел открывать, и Алиса, непонятно зачем, пошла за ним следом.
– Марина…
– Руслан… Мне доложили, что вы вернулись. И если ты и дальше собираешься прятать от меня дочь…
– У него и в мыслях такого не было, мама. Я сама не очень хотела с тобой говорить. Это не так просто, знаешь ли… После всего того, что я узнала… – подала голос из-за спины мужа Алиса. Марина вздрогнула. Как-то жалко скривила губы и покачнулась, будто ноги отказывались ее держать. Но когда Руслан дернулся, чтобы помочь – резко отступила. Не давая себя коснуться.
– Ты меня ненавидишь?
– Нет. Мне тебя жаль. Очень жаль, мама. То, что произошло – не должно происходить, но… Я же не виновата в этом. Я… не виновата.
В носу щипало, и сердце опять билось через раз. Алиса перевела взгляд на мужа, который замер в напряжении, как вышедший на охоту тигр.
– Да… Да, конечно… – прошептала Марина как-то потеряно.
– Завтра я ложусь в больницу. Ну, ты знаешь, как это бывает перед операцией. И если результаты анализов будут в норме, меня сразу же прооперируют.
– Это хорошо… наверное, хорошо, да…
Марина обхватила себя за плечи и, наконец, нашла в себе силы заглянуть дочке в глаза.
– Я где-то слышала, что молитва матери – очень сильная штука. И если ты найдешь в себе силы…
– Я найду! Я найду, господи… Алиса… Можно я тебя обниму? Пожалуйста…
Алиса с силой, почти до крови прикусила губу и, приложив просто нечеловеческие усилия, сделала шаг вперед. А потом они долго стояли, обнявшись прямо посреди холла. Но когда Руслан предложил теще зайти, та резко отказалась. Дернула головой и отступила к двери.
– Н-нет… В другой раз. Сейчас Алисе лучше отдохнуть.
Алиса не стала спорить или докладывать матери о том, что за время отпуска стала немного сильнее. Наверняка та бы расценила ее слова как упрек, и никому от этого не стало бы легче. Поэтому Алиса лишь улыбнулась на прощание. И прошептала:
– До встречи.
Она не знала, придет ли мать на операцию, станет ли дожидаться её результатов, сидя рядом с Русланом за тяжелой дверью реанимации, или предпочтет заняться чем-то другим. Да это уже и не имело значения. Главным было то, что сама Алиса нашла в себе силы простить… И отпустить то, что было в прошлом.
Это была странная ночь… Они даже любовью не занимались. Впервые… Просто лежали рядышком, глядя друг другу в глаза, как будто в них было что-то такое, чего они оба еще не видели.
А прямо с утра поехали в больницу. Не позавтракав даже. Потому что сдавать анализы нужно было натощак. После всех процедур Алису разместили в одноместной палате. Она была совсем небольшая, зато здесь располагался маленький диванчик, на котором сможет расположиться Руслан, когда Алису переведут из реанимации. О том, что этого может не случиться, никто из них себе думать не позволял.
Раньше полудня результатов анализов ждать не приходилось, поэтому Алиса с Русланом несколько удивились, когда спустя пару часов дверь в палату открылась.
– А кто это тут у нас? Загорелая какая! Вы только посмотрите…
И вроде бы доктор Манукян шутила. Но что-то в ее облике или чуть более отрывистых, чем обычно, движениях заставило Руслана напрячься.
– Что-то не так?
Тата Багратовна резким движением отвела от лица волосы и уставилась на них как-то… Тяжело, что ли? Вот тогда напряглась и Алиса.
– Просто скажите, как есть… – прошептала она, стискивая руку мужа.
– Результаты анализа крови свидетельствуют о том, что вы беременны.
– Беременна? Я? Но… это невозможно, – рассмеялась Алиса, однако видя, что никому кроме неё не смешно, смутилась и, ткнув мужа в бок, прошептала: – Руслан! Скажи ей…
– Что сказать? – просипел тот.
– Что это невозможно…
– Это невозможно, – послушно повторил Белый. Поднялся с дивана и отошел к окну, ничего перед собою не видя. Зная, на каком-то животном уровне чувствуя, что услышит в ответ.
– Результаты анализов говорят об обратном. Ошибка исключена. Вы беременны, Алиса. Это не вызывает сомнений.
И все. В палате вдруг стало тихо-тихо. Руслан тряхнул головой и с большим трудом заставил себя вновь посмотреть на доктора. Скачущие в голове мысли никак не хотели складываться в предложения. Во рту пересохло.
– Какие у нас… варианты? – вот и все, что смог из себя выдавить Белый.
Татевик Багратовна повела плечами:
– Беременность – это дополнительная нагрузка на сердце. Я бы рекомендовала вам избавиться от плода.
– Значит, мы от него избавимся, – ни секунды не раздумывая, вынес вердикт Руслан, но неожиданно напоролся на яростное сопротивление со стороны жены.
– Нет! Мы ни в коем случае не будем этого делать!
– Алиса, послушай…
Но где там! Алиса от него просто отмахнулась, полоснув взглядом, полным болезненного разочарования, и, вскочив с дивана, вплотную подошла к врачу. Умоляюще заглянула в глаза и прошептала:
– Если я ничего не путаю, речь шла о вариантах. То есть вашему предложению существует какая-то альтернатива…
– Не думаю, что…
– Пожалуйста! Я хочу… – голос Алисы сорвался, – услышать варианты.
Доктор Манукян выругалась. Крепко так… С чувством. Запрокинула лицо к потолку и, тяжело вздохнув, вновь уставилась на Алису.
– Сейчас, на ранних сроках, когда формируются все органы и жизненно важные системы плода, операцию проводить нельзя.
– А когда… когда можно будет?
– Хотя бы после двадцатой недели, если…
– Если я не умру раньше.
– Риск очень высок, – в который раз повторила доктор Манукян. – Разумнее избавиться от плода, пока еще не слишком поздно. Ты молода и…
– Не надо. Пожалуйста. Не продолжайте. Это… все равно ничего не даст. Я не изменю решения. Просто не смогу.
Алиса слизала слезы с губ и впервые за это время взглянула на Руслана. Он покачал головой из стороны в сторону.
– Знаете что? Думаю, вам стоит все хорошенько обдумать. Обсудим все еще раз, через пару дней…
