Юлия Шилова
Меняющая мир, или Меня зовут Леди Стерва
От автора
Здравствуйте, мои дорогие и любимые читатели. За расставанием последовала новая встреча, и сегодня мы встретились с вами вновь. Я представляю на ваш суд свою книгу, которая была написана несколько лет назад и которой я хочу подарить новую жизнь в надежде на то, что она обязательно займет достойное место на ваших книжных полках.
Я по-своему люблю эту книгу, потому что именно с нее началась моя писательская карьера. Это первое написанное мной произведение, и оно по-своему мне дорого. Когда я перелистываю страницы этой книги, я и сама не понимаю, как же у меня хватило духу такое написать. Все слишком дерзко, отчаянно, чересчур смело и вызывающе. Не знаю, смогла бы я сейчас написать именно так. С годами я стала спокойнее, терпимее и мудрее. Во мне открылось слишком много новых черт характера, о которых я не знала ранее. Когда-то я могла только рушить и рушила все, к чему прикасалась, а сейчас я учусь созидать и уверена, что у меня получается. Я устала все рушить. У меня больше нет на это ни сил, ни желания. Сейчас я пытаюсь построить. Я стараюсь и мне очень хочется, чтобы мои старания были оценены.
Этот роман написан в один из далеко не легких и достаточно сложных периодов моей жизни, тогда я даже и не помышляла о писательстве. Просто настал момент, когда все рухнуло в одночасье, не оставив никаких надежд и иллюзий. Дело, которым я занималась с присущим мне азартом и энтузиазмом, в одночасье прекратило свое существование.
А еще из моей жизни ушла любовь. Она не спросила разрешения и не посчитала нужным меня об этом предупредить. Она просто резко ушла, громко хлопнув при этом дверью. Я ощутила в своей душе пустоту и вдруг увидела, что человек, с которым я несколько лет шла по жизни бок о бок, стал совершенно чужим и не вызывает во мне прежних чувств и эмоций. Я взглянула на его мысли и поступки совсем другими глазами и осознала, насколько непродуктивны наши с ним отношения. Мое сердце вдруг перестало петь, а совместная жизнь дала слишком крупную трещину, а чуть позже и вовсе затрещала по швам. Я больше не могла жить с человеком, с которым не разделяла его жизненную позицию. Между нами произошло самое страшное… Однажды я вернулась в наш дом и поняла, что из дома ушла любовь. В нем стало слишком пусто и холодно. Чужие поступки, чужие мысли, чужие разговоры, чужие руки, слова и обещания, которые ничего не стоят.
В тот достаточно тяжелый жизненный период я и села за написание романа, который вы сейчас держите в своих руках. Я ощутила в себе столько разносторонних чувств, переживаний, эмоций и фантазий, что просто не могла не перенести их на белые страницы бумаги. Тогда я писала свой роман на маленькой старой машинке и так увлеклась данным процессом, что уже не понимала, какое время суток у меня за окном и как протекает обычная, не книжная жизнь. Я жила придуманной книжной жизнью и отдавала ей всю себя без остатка, а в моей обычной жизни практически ничего не менялось. После первой публикации этого романа я решила окончательно и бесповоротно расстаться с человеком, который не оправдал моих надежд, а наша совместная жизнь потеряла свою былую значимость. Я не могу сейчас припомнить, но кто-то из знаменитых сказал, что в тот момент, когда мы расстаемся с человеком, мы либо совершаем ошибку, либо ее исправляем. В момент нашего расставания я считала, что совершаю крупную ошибку, но понимала, что больше так продолжаться не может, потому что у каждого из нас есть свой запас прочности и терпения. Так вот, наступил момент, когда мой запас терпения просто закончился. Я больше не могла делить быт с некогда близким мне человеком, потому что наш домашний очаг стал слишком холодным. Он больше не смог нас согреть, и рядом с ним можно было замерзнуть. Тогда я просто боялась одиночества, не понимая, что именно оно поможет мне освободиться от своих страхов, тревог и чудовищных разочарований.
Спустя годы я поняла, что, расставшись с тем человеком, я лишь исправила ошибки, для того чтобы больше никогда в жизни их не совершить. Теперь все это в далеком прошлом. В далеком прошлом осталась жизнь с человеком, который был не способен обеспечить мне надежный тыл, а вместо этого старался контролировать мою жизнь до последней мелочи и подавлял мои желания стать такой, какой я была все годы, пока не встретилась с ним.
Я безумно люблю этот роман, потому что вместе с его рождением родилась писательница Юлия Шилова. Этот роман придал мне силы, решимости и помог мне круто изменить свою жизнь, избавившись от прежних предрассудков и стереотипов. С этим романом я ощутила страсть к писательству, я словно заново родилась, и в моей жизни открылось второе дыхание. Моя жизнь разделилась ровно на два периода – до того, как я стала писать, и после того, как я встала на писательский путь. Иногда мне кажется, что все, что было до того, как я стала писать, было не со мной, с кем-то другим, будто до этого я была мертва, а затем я заново родилась и зажила совсем другой, новой жизнью. Сейчас я самодостаточная, целеустремленная и вполне уверенная в себе женщина, которая уже давно не страдает понапрасну и не плачет в подушку. Я уже давно выработала свою линию поведения, и меня совершенно не обижает, что кто-то считает эту линию стервозной. Я никогда не относилась к категории женщин, которые хотят удержать мужчину любой ценой. Я готова биться за свою мать, за своих детей, за свою жизнь, но я не готова биться за мужчину, потому что я ценю в отношениях комфорт, стабильность и душевное спокойствие. Здесь мне не нужна борьба. Я умею извлекать уроки из своего прошлого, и после того, как я смогла наладить свою жизнь, которая в один момент затрещала по швам, я стала намного сильнее, опытнее и мудрее. Теперь я знаю, что смогу все пережить и никогда не побоюсь начать все заново.
Героиню этого романа можно смело назвать стервой. Для кого-то из моих читательниц она стала близкой подругой и вызывает настоящее восхищение. Кто-то, наоборот, испытывает к ней неприязнь и считает, что от нее исходят только негативные эмоции и чувства. Сколько людей, столько и мнений. Но тем не менее моя героиня не может оставить хоть кого-то равнодушным, потому что она СТЕРВА, а стерва не может быть положительной для всех подряд. Она никогда не разменивается по мелочам и всегда бьет по мужскому самолюбию, ища в мужской психике как можно более слабые и уязвимые места. Она слишком непредсказуема и своевольна, несмотря на то, что за эту своевольность ей приходится слишком дорого платить. И все же моя героиня свободна и независима как внутренне, так и внешне. Она назначила себе высокую цену и хорошо уяснила тот неоспоримый факт, что мужчина не даст ни на грош больше той цены, которую ты назначила себе сама.
Это история молодой девушки, которая умела манипулировать людьми, незримо управлять их действиями и направлять ситуацию в нужное русло. Она просто не побоялась быть сильной, умела блефовать и рисковать, а еще она умела достойно проигрывать.
Я получаю много писем, в которых меня спрашивают о том, существовала ли Яна в реальности или хотя бы девушка, хоть чем-то на нее похожая. Я не буду с вами лукавить, потому что привыкла говорить с вами начистоту, и я всегда стараюсь быть с вами предельно честной. Я придумала Яну от начала до конца. Я ее создала. Она соткана из моих фантазий, и я не боюсь вам в этом признаться. Возможно, кто-то узнает в этой героине себя, а быть может, найдет близкие и знакомые черты и хоть какое-нибудь сходство.
Я никогда не принимала слово СТЕРВА как оскорбительное, потому что все, что я делала в этой жизни, я всегда делала с остервенением. А еще я никогда не любила розовые очки и считаю, что они очень сильно портят зрение.
Я перелистываю страницу этой книги и удивляюсь своей героине. Она моложе, эгоистичнее, решительнее, амбициознее, рискованнее, циничнее, и она испытывает страсть от того, что любит ходить по лезвию ножа или прогуливаться по краю пропасти. Она такая, какая есть, и она уже существует отдельно от меня, вызывая у кого-то громкую критику, а у кого-то неподдельное удивление. Я прошу вас не судить ее строго, потому что не каждая из нас может поставить в этой жизни своей целью снежную вершину и брать от жизни то, что ей нужно. Моя героиня неординарная женщина, которая выбрала свой собственный путь. Она готова к любым испытаниям и препятствиям. Чем больше выпадало их на ее голову, тем сильнее закалялся ее характер, тем больше она позволяла себе выйти за рамки условностей и все время продолжала искать дверь, которая бы привела ее к счастью. Она просто позволяла себе быть собой, а в наше нелегкое время это далеко не каждому позволительная роскошь. Несмотря на то, что она была стервой, она всегда была ЛЕДИ, и с этим трудно поспорить.
Я искренне надеюсь на то, что этот роман научит вас ценить настоящее. Говорят, что в этой жизни ничто не вечно, что всегда есть опасность, что даже от самой страстной любви могут остаться только воспоминания. Я согласна вместе с героиней своего романа в том, что любовь нельзя воспринимать как данность. Мы, к сожалению, устроены так, что начинаем ценить только тогда, когда теряем. Мы забываем о том, что ценить нужно здесь и сейчас, ведь отпущенное нам время так скоротечно…
Итак, давайте вместе окунемся в жестокий мир еще одной женской судьбы и попытаемся не судить ее строго, ведь никто из нас не совершенен, и нам всем так не хватает людской благосклонности и дружеского участия. Я хочу, чтобы вы устроились как можно удобнее, взяли себе чашечку кофе или чая и предались чтению. А я всегда буду рядом. Мне, как и прежде, хочется пережить все события этого романа заново. Огромное вам спасибо за то, что вы вновь со мной солидарны и помогли подарить моей книге новую жизнь.
СПАСИБО этому роману за то, что именно с него начался мой творческий писательский путь. Говорят, что первый блин всегда комом, так что не судите меня слишком предвзято.
СПАСИБО тем, кто в меня не верил. Это подстегнуло меня добиться поставленной цели и доказать самой себе, что я смогу и у меня обязательно все получится.
СПАСИБО редактору, который взял незнакомую рукопись совершенно неизвестной девушки и нашел в ней моменты, заслуживающие его внимания. Он простил мне мою чрезмерную самоуверенность и открыл во мне дар, именуя его талантом.
СПАСИБО моим близким за то, что они всегда были со мной рядом и своей любовью помогали преодолевать трудности. Благодаря их бесконечной любви и терпению количество моих романов уже приближается к сорока.
СПАСИБО тому, кто нашел в себе силы расстаться со мной сразу, как только я встала на писательский путь. Я благодарна ему за то, что он сделал все возможное для того, чтобы меня потерять. Рядом с ним я бы никогда не смогла написать свои романы и зажить новой, интересной и насыщенной жизнью. Ты не из тех мужчин, кто способен пережить женский успех.
СПАСИБО моим читателям, которые полюбили этот роман, открыли для себя нового автора и заинтересовались моим творчеством, начиная именно с этого романа.
СПАСИБО моему любимому издательству ЭКСМО за то, что оно решило подарить этому роману новую жизнь и помогает мне реализовать мои мечты и фантазии.
Любящий вас автор Юлия Шилова.
Глава 1
На часах без двадцати семь. В холле звонит телефон.
Черт побери! Трубка выпала из рук и с грохотом упала на пол. Проклятые нервы! В последнее время я совершенно разучилась владеть собой. Что бы я ни делала, у меня постоянно дрожат руки. Душа моя требует мести, тело – невостребованной любви, а мозг сгорает от страха.
– Ты там что, подруга, совсем одурела?! Я тебе уже битый час звоню! А мобильник-то зачем отключила? Давай бери себя в руки и дуй ко мне. Времени уже видишь сколько! С минуты на минуту подъедет человек, которого ты хотела увидеть. Я его развлекать не собираюсь. У меня своих дел по горло. Здесь делегация из Лондона парится, уже девочки с фирмы приехали, работы невпроворот, бабки рекой текут, а я телефон накручиваю!
– Ну хорошо, Любка, не ори, еду! Зайди в свою парную, сунь голову в тазик с холодной водой и остынь, а мне и без тебя тошно.
Через пару минут я уже бежала по ступенькам своего подъезда, размахивая ключами от новенькой «восьмерки». За пятнадцать минут при любом раскладе я никуда не доеду, если только на крышу моей машины не поставить сверхсильный моторчик, который помог бы мне пролететь через все московские пробки. Вот тебе на, а сигарет-то нет. Бардачок пуст. Ладно, покурю у Любки. Уж чего-чего, а этого добра у нее хватает.
До места я добралась за сорок минут. Любка сидела у себя в комнате, разложив на столе денежные купюры.
Увидев меня, она улыбнулась своей несравненно широкой улыбкой и произнесла:
– Ох, и люблю же я англичан парить! Да ты проходи, Янка, садись. Чувствуй себя как дома. Кури. Мой знакомый тебя уже двадцать минут в машине ждет. Сейчас я его позову.
– Любка, только ты при разговоре тоже присутствуй. – Моим телом опять овладела дрожь. – Мне одной с ним общаться что-то не хочется. Твой знакомый – значит, рядом сиди! По своей сауне еще нашарахаться успеешь.
– Ладно, сейчас я его приведу, – процедила сквозь зубы Любка. – А ты давай, подруга, на разговор настраивайся, а то сидишь белая, как стенка. Доверия не внушаешь, понятно?! Держи себя в руках и знай: собаке – собачья смерть.
С этими словами Любка с грохотом захлопнула дверь.
Легко говорить, когда сидишь в своей парилке, а денежки сами к тебе идут, и мужа-идиота, жуть как опостылевшего, у тебя нет, и убивать тебе совсем никого не надо. Нет, конечно же, у Любки жизнь не малина, и никто ей варенье на хлеб не намазывает, но ее проблемы на фоне моих просто блекнут и теряются из вида.
– Привет!
Я подняла голову и увидела невзрачного молодого человека лет двадцати пяти, с интересом разглядывающего меня. Боже мой, насмотревшись современных боевиков и триллеров, я представляла себе, что на убийство способен какой-нибудь монстр с жуткой внешностью и ледяным взглядом. А здесь – обычный парень, каких в Москве тысячи.
– Привет! – Я постаралась улыбнуться, но, увы, ничего не вышло. Жаль, хотелось выглядеть непосредственной, но это оказалось мне не по силам. – А Люба где?
– Любаша по делам удалилась. В парилке веники закончились, а в предбаннике народ требует водки и зрелищ.
– А ты мастак шутить, – судорожно улыбнулась я.
«При твоей специальности надо было похоронить чувство юмора еще тогда, когда ты впервые взял в руки пушку, чтобы стрелять по живым мишеням», – это я уже отметила про себя.
– Так какие у тебя проблемы, детка? – Парень улыбнулся во все тридцать два зуба.
– А что, Люба разве не сказала: мужа мне надо на тот свет отправить. – Внезапно я почувствовала, как к горлу подкатил огромный комок. Только бы не разрыдаться. «Возьми себя в руки, Яна! – твердила я себе. – Не показывай этому ублюдку, как тебе страшно и муторно. Пусть думает, что ты каждый день мужей заказываешь».
– Для начала – меня зовут Славик. И за это дело я бы хотел получить пятнадцать тысяч баксов. Если цена устраивает – будем обговаривать детали, если нет, то обсуждать нам нечего, – отрезал он.
– Ну ты и дерешь, Славик! – только и смогла прошептать я. – А что, для молодой и красивой скидки не будет? Может, мой заказец за полцены перекусишь? Дельце-то не пыльное, да и человек он неприхотливый: без охраны, без пушки ходит.
– Короче, как созреешь, Любке дашь знать. Только вот, может, я уже потом передумаю. Не нравится мне принцип: если не успел на этот трамвай, то подожди следующего, – сказав это, Славик резко направился к двери.
– Стой! – одернула его я. – Меня все устраивает, крохобор несчастный!
– Пятьдесят процентов сразу и пятьдесят после дела.
Славик вернулся и сел в Любкино кресло.
– Идет, – совсем поникла я. Он определенно не внушал мне доверия. Мерзкий тип. И где только Любка его нашла? Взгляд такой неприятный, аж мурашки по коже бегают. Руки, по отношению к телу, довольно велики. С такими только и ходить на мокрое дело. Господи, ненавижу неухоженные руки!
– Ну а теперь, деточка, поговорим о деталях.
Славик достал сигарету и прикурил.
– Во-первых, я тебе не деточка, такого папочки мне и даром не надо. Называй меня Яной. Этой деточке, между прочим, уже двадцать два года. Во-вторых, я бы хотела, чтобы мой супруг пропал без вести. Убийство в машине или у подъезда дома меня не прельщает. Следствие и встреча с ментами мне не нужны. Потому что первой подозреваемой буду я, даже при стопроцентном алиби. Всем известно, что он подал на развод и живем мы, как кошка с собакой. Так что к общению с легавыми я не готова. Ни одного допроса моя психика не выдержит. Я хочу, чтобы он вышел из дома и не вернулся больше никогда – ни в этот дом, ни в эту жизнь!!!
– А разве после того, как муж пропадет без вести, ты в розыск подавать не будешь?! Все равно придется писать заявление о его пропаже. Так что встречи с горячо любимой милицией тебе не избежать.
Он смотрел на меня в упор. Интересно, что он думает обо мне? В принципе, мне наплевать на это. Я – его заработок, а фирма по оказанию жизненно важных услуг населению всегда должна быть рада своим клиентам!
– Никуда я подавать не буду. – Я почувствовала, как на лбу выступила испарина. – Если кто спросит, скажу поссорились. Собрал вещи и ушел жить к одной из своих баб. И знать о нем ничего не желаю. Даже если и сдох!!! – Последние слова я уже почти кричала. – Только вот если у тебя там что-то не срастется и муженек мой случайно останется жив, он меня собственными руками задушит и засадит за решетку на всю оставшуюся жизнь. Первый блин не должен быть комом, иначе он поймет, что за ним охотятся, и примет все меры предосторожности. Тогда добраться до него будет невозможно. И еще одно условие. Я хочу наблюдать за всем со стороны. Хочу видеть, как он умирает, а позже подойти и наступить ему на морду своей туфлей, чтобы убедиться, что он мертв. Я хочу сама, своими глазами увидеть, как он принимает смерть! Я должна знать, что он никогда больше не позвонит в дверь нашей квартиры, не встретит на улице, чтобы отомстить. Только после этого ты получишь оставшуюся часть денег.
– Да ты страшная женщина! – Славик протянул мне сигарету. – Чем же он тебе так насолил? – Не дождавшись ответа, он продолжил: – Тогда все еще проще. Ты сама облегчила нам работу. Нас будет трое. Мочить будем у тебя дома. Ночью, когда он уснет, ты откроешь нам дверь в квартиру. Запустишь нас в спальню. Пистолет с глушителем. Никто ничего не услышит. Тело бросим в мешок и отнесем в багажник машины. Остальное – наша забота. Где ты живешь?
– На Кутузовском.
– Консьержка, домофон есть?
– Консьержки нет, а домофон имеется. Подъезд тихий. Часа в три ночи уже никто не шарахается. Собак начинают выгуливать утром, часов в шесть. Поэтому лучше всего выносить тело часа в четыре ночи. Жильцы как раз все разоспятся. Утренний сон – самый крепкий. Дом находится рядом с Поклонной горой, окна выходят на площадь.
– О, да у тебя дом элитный. – Славик смотрел на меня в упор. – Встречаемся завтра в пять вечера. Моя машина будет на стоянке напротив твоего дома. Черная «девятка». Госномер Е239УН. Подойдешь, сядешь в машину, покажешь подъезд и окна. Да, сделай мне экземпляр ключей от своей квартиры. И еще, с психикой у тебя все в порядке? Выдержишь?!
– Ты бы выдержал.
– И последний вопрос. Как мама назвала этого несчастного? – Славик мило улыбнулся.
– Юрой. – К моим глазам подступили слезы. – Славик, подожди, а ты сам будешь в этом участвовать?
– Не знаю. Не могу обещать.
– Как это не знаешь?! – вскипела я. – Я, если так можно выразиться, перед тобой душу открыла, подельником тебя считала, рассказала, как лучше к цели прийти, а ты мне не обещаешь. Нет, так дело не пойдет. Это что ж у вас за фирма такая?! Ты, значит, как приемщик заказов! Заказ принял, а затем приезжают исполнители и за работу! Так вот знай, я с чужими никаких дел иметь не буду. Мы уже друзьями стали. Если завтра тебя в машине не будет, я в нее не сяду. Подойду и скажу ребятам, что заказ неправильно оформлен и что приемщик уж больно плохо свою работу выполняет. Я женщина серьезная, шутить не умею.
А ежели ты меня обманешь и ночью в квартиру без тебя придут, я на помощь позову. Весь подъезд разбужу. У нас в подъезде, знаешь, сколько крутых живет, твоим ребятам быстро руки скрутят и по этапу отправят. Скажу, грабители в дом забрались. А теперь смотри сам, стоит тебе в этом участвовать или не стоит.
Славик от души рассмеялся:
– Красивая ты баба, Янка, только вот красота твоя какая-то холодная, не женская вовсе. Да и глаза, как у дьяволицы. Я в детстве репродукцию одной картины видел. Маленький был и боялся очень. Мог часами на нее смотреть, а руки от страха тряслись – прямо мистика какая-то. Картина та жутко меня притягивала, а называлась она «Женщина с глазами сатаны». Когда я тебя увидел, долго вспоминал, где же мы раньше могли встречаться. А потом вспомнил. Ты ведь точная копия той дьяволицы, как будто с тебя рисовали. Странно, картина в пятнадцатом веке написана, а ты живешь сейчас. Я эту картину по гроб жизни не забуду. Она моей бабушке по наследству досталась. Бабуля ее у изголовья повесила, а через неделю ее нашли в кровати с перерезанными венами. Ну зачем, спрашивается, она их перерезала? Жила себе тихая такая, славная бабуля, ничем не занималась. Утром за молоком ходила, днем с соседками на лавочке сидела – и чего ей было вены-то резать? Когда я ее мертвой увидел – голову поднял, а там эта дьяволица висит – сразу все понял. Мать потом эту репродукцию своей сестре отдала. Сестра через пару недель от инсульта скончалась. В крови обнаружили переизбыток адреналина. Короче, от страха окочурилась, понимаешь?! Отец тогда эту картину сжег, а после этого сразу спился. Крепкий мужик был, понимаешь, даже на праздники минералку в бокале поднимал, а здесь за считаные дни спился. Сдох от цирроза печени. Больше я про эту картину никогда не вспоминал, а тебя увидел – все в памяти пронеслось, как будто недавно было.
– Ты давай чушь не неси! При твоей профессии суеверным быть нельзя. Ты что, на меня свою бабулю повесить хочешь?! Да она мне сто лет не нужна. И сестра твоей матери не моих рук дело. Да и отцу твоему не я в стакан наливала… Это мое первое убийство и, я надеюсь, последнее.
– Да нет, это я так, образно сказал. – Славик направился к выходу. – Ладно, до завтра!
Дверь с шумом закрылась.
Ну и наплел, придурок. Я закинула ноги на стол, закурила сигарету и разревелась. Мне вдруг стало жалко себя за то, что мне приходится делать. Захотелось заорать во весь голос. Ну почему он не хочет умереть своей смертью?! Сколько раз я провожала его из дома, смотрела в окно, как он садится в свою машину, и молила бога, чтобы она слетела с ближайшего обрыва. Вечером как ошалелая бежала смотреть «Дорожный патруль», чтобы услышать о смерти «дорогого и близкого» человека. Но, увы, он был, наверное, самым дисциплинированным водителем. Сколько раз я мечтала о том, чтобы моего драгоценного супруга, только что поставившего роскошный, «шестисотый» «Мерседес» в гараж и возвращающегося по темной дороге домой, огрел по никчемной голове какой-нибудь пьяный придурок в надежде снять с него дорогие часы «Ролекс» или вытащить пухлый бумажник. Но, увы, он и здесь никому не был нужен, даже в таком богатом прикиде. Нет, но ведь это же так несправедливо! Идет, к примеру, обычный работяга, а его хлобысть бутылкой по голове. Шарят по карманам, шарят, а там – как у крота в норе, а работягу-то уже не вернешь. Семья без кормильца осталась. Горе у людей. А мой ходит весь при полном параде, как елка новогодняя. Костюм от Армани, галстук от Версаче, часы за штуку баксов – и на фиг никому не нужен. Ну где же справедливость, люди добрые?! Вот уже два месяца, как я каждую субботу посещаю церковь и ставлю свечки за упокой его убогой души. Знаю, что беру на себя большой грех, но, к моему глубокому сожалению, бог не хочет забирать этого разряженного попугая на небо. Он, наверно, доверил эту великую миссию мне.
– Ну что, подруга, нос повесила? – прервала мои размышления Любка.
– А, это ты, – вяло взглянула я на нее. Ноги мои по-прежнему были закинуты на стол, во рту торчала сигарета. – Что, Любаша, веники закончились? – ухмыльнулась я.
– Да будет тебе, какие, к черту, веники! Просто человек хотел поговорить с тобой с глазу на глаз. При чем тут веники?! – Любка плюхнулась в кресло.
– А где ты выдрала этого человека?
– Где, где?! Это Бориса моего знакомый. За него Борис мне головой поручился.
– Господи, а кому нужна пустая голова твоего Бориса. В ней же мозгов нет. Он их все пропил и кокаином вынюхал. Тоже мне, нашла авторитет! Да если бы я знала, что ты это через Бориса затеваешь, я бы с этим придурком даже разговаривать не стала. И, между прочим, он пятнашку баксов заломил. Друг ситцевый! У меня ведь только десятка в курке имеется, а пятерку придется с валютного счета в банке снять. У меня там уже и так скоро шаром покати будет. Этот придурок, мой муженек, мне уже давно подачу денежного кислорода перекрыл.
– Ладно, не обеднеешь! Зато сделают профессионалы. Все будет чисто – не подкопаешься. Да если бы не мой Борис, то нарвалась бы ты на каких-нибудь лохов. Они бы все дело закосячили.
– Ну хорошо, Люба, а где гарантия того, что твои профессионалы, поднявшись ко мне в квартиру и увидев все мое добро, в несколько раз превышающее пятнашку баксов, крышей не поедут? Где гарантия того, что они меня следом не порешат? Похитят награбленное и свалят. Называется, хотела заказать любимого, а заказала себя.
– Хватит тебе ахинею нести. Кому ты нужна? Я ж тебе сказала: Борис за них ручается.
Вдруг дверь резко растворилась. В комнату влетела девчонка лет семнадцати. Ее испуганное лицо было покрыто множеством жутких кровоподтеков, губа разбита, под глазом красовался огромный синяк. Вечернее платье разорвано в клочья.
– Девочки, – заплакала она, – можно я у вас минут десять посижу? Люба, не прогоняй, я же тебя хорошо сегодня подогрела.
– А кто же тебя так подогрел?! – присвистнула Любка. – Неужели Пашкины ребята? Вот это они классно попарились! Вообще-то, они у меня всегда тихие были. Обычно они вашего брата не обижают, а даже очень жалуют. Это вот неделю назад сюда солнцевские пожаловали, такой погром устроили, что сауна после этого ровно неделю не работала. Кирилыч к ним на разборы ездил.
– Да, сволочи, на фирму позвонили, сказали, что их двое будет, заказали одну девочку. Мы с сутенером пришли, все чинно, сидят двое ребят, пиво пьют, икру на хлеб намазывают. Сутер ушел, я начала раздеваться, а тут из предбанника еще десять бритоголовых вываливают, да с таким хохотом. Они в парилке прятались. За этот час меня так отмочалили!!! Теперь неделю отгулов придется брать. А ты хоть, Люб, предупреждай, сколько у тебя народа парится. Зеленки дай, что ли, да бинт с ватой.
– Люба, гони ты ее отсюда! – не выдержала я. – Девочка, ты зашла в кабинет к администратору сауны! Никто тебя на эту работу за уши не тащил. Так что, дорогая, отработала – все, свободна! Выйди на улицу и жди у входа своего сутенера! И запомни: к администратору стучаться надо!
– Да будет тебе, – буркнула Люба. – Видишь, девочке досталось! На ней лица нет. Садись, я тебя отмою. И что ты, Янка, вскипела? Это нормальный рабочий момент на моем производстве.
– Ладно, Любаша, великая ты моя благодетельница, я поехала. Не буду тебе мешать утирать о свою хакетку сопливые слезы этой шлюхи! Не солидно, Любовь Петровна, при твоем-то положении. – С этими словами я удалилась.
