Юлия Шилова
Утомленные счастьем, или Моя случайная любовь
Случайная любовь, или Одна ночь, изменившая жизнь
Жизнь – дурацкая шутка: мы слишком часто видим друг друга и, тем не менее, так и не успеваем разглядеть друг друга как следует.
Колетт, французская писательница.
ПОСВЯЩЕНИЕ
Этот роман о нашей с вами соотечественнице. О молодой и красивой девушке, которая избрала, увы, уже нередкую, на сегодняшний день, профессию. Профессию торговли телом. Несмотря на то, что этот роман был написан несколько лет назад, у нас с вами есть уникальная возможность пережить все события этого романа заново и окунуться в мир продажной любви. Мир, где за деньги можно купить буквально все: любовь, гордость, совесть, достоинство.
Я получаю письма от девушек, которые уже вступили в этот мир. Некоторые пытаются из него вырваться, а некоторые, к сожалению, решили остаться заложницами тех обстоятельств, в которые попали, и уже не предпринимают попыток изменить столь неблагоприятную ситуацию. Быть может, для кого-то эта книга покажется жестокой, но ведь мир, о котором написано в этой книге, и в самом деле злой, чудовищный и бесчеловечный.
Я ни в коем случае не хочу читать кому-то нравоучения, рассуждать о том, что такое хорошо и что такое плохо. Я всего лишь надеюсь, что, может быть, этот роман заставит кого-то задуматься, поменять свои приоритеты, рассмотреть цели в жизни, переосмыслить ценности, а быть может, даже даст толчок переписать сценарий собственной жизни и сделать свою жизнь как можно более счастливой, насыщенной и достойной.
Перечитывая письма молодых девчонок, называющих себя ночными бабочками, я часто вижу различные оправдания, которые скорее всего девушки пишут больше для себя, чем для меня, и ощущаю слишком ранние разочарования в такой несложившейся жизни. Девушки сами называют себя товаром, а своих клиентов обычными продавцами, которые договариваются о цене с покупателями. Деньги и никаких обязательств... Деньги и полнейшее отсутствие даже иллюзии любви... Говорят, что в этом жестоком ночном мире нельзя быть слабой. Слабой здесь просто невозможно выжить. Моментально затопчут, быстро погибнешь или потеряешь внешний вид, уйдешь в тираж, но уже по инвалидности. А ведь если так разобраться, то для того, чтобы стать инвалидом, необязательно иметь какие-либо серьезные физические увечья. Можно стать инвалидом только потому, что у тебя травмирована душа и она стала падшей, а быть может, от нее уже ничего не осталось. Эти девушки называют себя моральными инвалидами, на настоящую любовь у таких девушек не остаётся ни желания, ни времени, ни сил. Они считают, что им уже нет места в мире обычных людей. Их мир – это грех, и если этот грешный и продажный мир существует, значит, его кто-то придумал и это кому-нибудь нужно.
Некоторые девушки, вступившие в ночной мир рыночных отношений, хотели бы из него вырваться, но честно признались мне в том, что боятся и считают, что этот мир никогда не отпустит их по собственному желанию, уж слишком сильно и прочно он засасывает и лишает разума и воли. Хотя в этом мире есть дорогое спиртное, дорогая одежда, дорогая косметика, а быть может, даже элитные фитнес-клубы. Но в этом мире нет ни гармонии, ни пресловутого счастья.
Девушки, вставшие на путь торговли своим телом, живут рядом с нами. Они приезжают из стран ближнего зарубежья, живут в наших городах, в соседних подъездах и гуляют с нами по одним и тем же улицам. Только вот мысли у нас с ними разные, и нам нет смысла пугать их последствиями выбранной ими «легкой жизни», потому, что нас все равно никто не услышит. Каждый имеет право на свое собственное мнение. И все же, НИЧТО НЕ КОНЧЕНО ДЛЯ ТОГО, КТО ЖИВ. НИСМОТРЯ НИ НА ЧТО ЖИЗНЬ ВСЕГДА ДАЁТ НАМ ЕЩЁ ОДИН ШАНС ПРЕОДОЛЕТЬ ВСЕ ТРУДНОСТИ И НАЧАТЬ ВСЁ СНАЧАЛА.
Этот омут затягивает с головой, и казалось бы, у тебя уже есть деньги и надо бы остановиться, но почему-то уже ничего не хочется, потому, что всё вокруг слишком пусто, серо и как-то мерзко, а самое страшное, что исчезает надежда... Надежда на то, что всё плохое забудется, словно появится какой-то провал в памяти, а затем встретится человек, который искренне тебя полюбит и согласится с тобой разделить свою судьбу на двоих. И всё же, даже если это произойдёт, ты всё время будешь бояться и ждать того момента, когда обязательно появится человек из твоего прошлого и расскажет твоему мужу о тебе всю правду.
И все же, несмотря на забытое прошлое, всю жизнь будет болеть душа, и если настанет день и ты когда-нибудь всё же сможешь почувствовать себя счастливой, то не слишком ли дорогой ценой достанется это счастье?!
Итак, я приглашаю вас в мир ещё одной женской судьбы. Моя героиня Елена преодолела много трудностей в поисках счастья. Говорят, что чужие ошибки прибавляют слишком мало жизненного опыта, потому что все мы привыкли учиться только на своих ошибках и самостоятельно преодолевать свои жизненные передряги, и все же у нас есть уникальная возможность посмотреть на судьбу моей героини со стороны, проанализировать ее жизнь и помимо неприятного слова «проститутка», увидеть в ней беззащитную личность, состоящую из различных переживаний, потрясений, страхов и противоречий, которая решает убежать из этого лживого ночного мира для того, чтобы окончательно не сломаться и не погибнуть. Пришло время, и она поняла, что попала в слишком грязный и мутный омут, из которого достаточно тяжело выбраться. Но ей помогла любовь, которая поистине творит чудеса. И всё же в памяти навсегда осталось тяжёлое прошлое. Прошлое, в котором были постоянные унижения, слишком циничные клиенты, деньги, которые только на первый взгляд кажутся легкой добычей, и пустота...Любимые мужчины не прощают подобного прошлого...
Мой сердечный и дорогой Друг ! Мой любимый читатель ! Мне хочется выразить тебе свою искреннюю благодарность за то, что ты взял в руки эту книгу. Я ее очень люблю, потому что эта книга наделена моей душой и моими эмоциями. Теперь у неё двойное название. «Случайная любовь, или Одна ночь, изменившая жизнь». Этот роман заметно похорошел, и у него новая реакция. Я думаю, что он должен занять достойное место на вашей книжной полке. Я предлагаю проживать вам жизнь вместе с моей героиней и преодолеть с ней все трудности в поисках женского счастья. Спасибо за ваше взаимопонимание, за любовь к моему творчеству и за то, что вы согласны со мной, что мои книги, вышедшие в новом издании, представляют ничуть не меньшую ценность, чем те, которые только что вышли из-под моего пера. Спасибо за то, что вы помогли мне подарить этой книге новую жизнь. Мне сейчас как никогда необходима ваша поддержка.
ЛЮБЯЩИЙ ВАС АВТОР ЮЛИЯ ШИЛОВА
Глава 1
Включив холодную воду, я глубоко вздохнула, как будто собиралась нырнуть, и, закрыв глаза, встала под тугие, приятно покалывающие тело струи. Усталость, накопившаяся за долгую ночь, неохотно отступила, хотя и не исчезла совсем. Минута, две, три... Вода лилась и лилась, смывая с меня запах чужого пота. Накапав на губку душистый яблочный гель, я принялась энергично растираться, с силой массируя грудь, плечи, шею и живот. Легкий озноб заставил меня вылезти из ванны и закутаться в белоснежное гостиничное полотенце, приятно пахнущее дорогим стиральным порошком.
Огромное, в пол, зеркало, подсвеченное галогеновыми лампочками, услужливо повторяло каждое мое движение. Казалось, что в ванной я нахожусь не одна. Та, другая, отгороженная от меня стеклом, выглядела не лучшим образом. Осунувшееся лицо, синие круги под глазами, уголки неподкрашенных губ опущены книзу... Ничего, приеду домой, высплюсь и к вечеру верну себе прежний вид, подмигнула я своему отражению.
Черт, куда-то поясок подевался... Не завязывая халата, я вышла из ванной и превратилась в слух.
Из спальни не доносилось ни звука. Да, быстро же он сдался... Иногда клиенты такие попадаются – оплатят пару часов, а потом кувыркайся с ними по полной программе до самого утра... Хорошо, хоть этот не такой. Мужчина после пятидесяти, возраст как-никак...
Мягкий палас делал мои шаги бесшумными.
Наклонившись, я стала собирать разбросанную по полу одежду. Вот и настал наконец самый приятный в моей работе момент. Натяну колготки, платье, пересчитаю полученные деньги, захлопну сумочку и незаметно выскользну из номера. Внизу рассчитаюсь со знакомым швейцаром и поеду домой. Ярко-красный спортивный «Форд-Мустанг» быстро домчит меня до места. На улице я другая – молодая, уверенная в себе дамочка, спешащая по делам. Какие могут быть дела в пять часов утра? Ну, это не так важно. Например, неудобно назначенный рейс в международном аэропорту. Да и спрашивать-то никто не будет. Деньги заставляют молчать даже самых любопытных моих сограждан: дежурную по этажу, швейцара, ментов. Пара зелененьких бумажек – и все проблемы разрешаются сами собой. О, я умею делать деньги! Триста-пятьсот долларов за ночь для меня не предел. Техникой секса я владею в совершенстве, могу сделать минет, могу кое-что и покруче, но за дополнительную плату, разумеется. Принцип предельно прост: хочешь «клубничку» – раскошеливайся, по желанию клиента я способна на все, на все!
Что ж, пора идти. Сегодняшняя ночь оказалась не самой плохой в моей жизни. Американец старался как мог, желая произвести выгодное впечатление. В отличие от других клиентов он даже хотел доставить мне удовольствие и был, надо сказать, на полпути к успеху, но... Но я уже давно не возбуждаюсь от прикосновения чужих рук...
Джоуи... Какое странное имя... Джоуи... А волосы у него крашеные... Хотя очень приятные на ощупь... Бросив взгляд на американца, лежавшего в уютной полутьме эркера, я застыла как вкопанная.
Джоуи был накрыт бледно-голубым покрывалом.
Покрывало было испачкано кровью. Безобразное темное пятно росло на глазах. Боже мой, что это?
Прижимая сумочку к груди, я подошла поближе и трясущимися руками потянула покрывало за край.
Обесцвеченные белокурые пряди американца, взбитые надо лбом, покраснели, как будто их испачкали томатным соком. Чуть выше густых бровей – маленькая, аккуратная дырочка, казавшаяся нарисованной в неясном свете ночника. Из дырочки непрерывной тоненькой струйкой вытекала неправдоподобно темная кровь.
– Эй, – осторожно потрясла я Джоуи за плечо, – эй, перестань так шутить...
Джоуи не ответил, он был мертв.
Выходит, его убили, когда я мылась в ванной.
Из-за шума льющейся воды я не услышала выстрела. Да, но тогда и мне грозит опасность. Найдут труп, будут трясти. Дежурная по этажу услужливо сообщит, кого именно следует искать. Деньги тут не помогут... Труп конечно же повесят на меня. Даже разбираться не будут. Убийство с целью ограбления – подходящая версия, нечего сказать... Унести бы отсюда ноги, пока цела... Бедный Джоуи... В ресторане он показывал мне фотографии своих детей... Кому, интересно, этот чудак перешел дорогу здесь, в Москве? Хотя, впрочем, меня это никаким боком не касается...
А может, дежурная спит? Пройду мимо нее незамеченной, спущусь по служебной лестнице в подвал и попробую открыть дверь. Замок там несложный, авось разберусь... Пересеку хозяйственный двор, сяду в машину и поеду к Таньке. Танька подруга проверенная, на нее можно положиться.
Скажет, если потребуется, что я появилась около одиннадцати. В гостинице с американцем? Да, была, но ушла оттуда рано... С кем он провел остаток ночи, не знаю и знать не хочу...
Грохот тяжелых мужских шагов, раздававшихся со стороны коридора, заставил меня испуганно заметаться по неубранной спальне. Шаги с каждой секундой приближались и наконец затихли у дверей номера. Начисто утратив способность соображать, я метнулась под кровать и попыталась спустить пониже край окровавленного покрывала.
Дверь едва слышно хлопнула. Кажется, зашли... Двое... Ботинки и нижняя часть брюк – большего я разглядеть не могла. Брюки как брюки, серые из смесовой ткани и синие в мелкий рубчик, посаженные на корсетную ленту, чтобы не истрепались раньше времени. Ботинки... Одни – ничего особенного: старомодная микропора, язычок вместо шнурков, другие... Высокие, стильные «казаки», сшитые явно на заказ. Хорошая, дорогая кожа без единой морщинки, блестящая – под золото – окантовка впереди, подъем перехвачен широким ремнем, застегнутым на пряжку. Пряжка литая, тяжелая, с чеканкой в виде царской короны. Такие не забудешь, да...
– Ну и где эта шлюха? – донеслось до моих ушей.
– Не знаю, но дежурная сказала, что из номера никто не выходил, – ответил второй голос.
– Что ж она, по-твоему, в окно выпрыгнула, что ли?
– Тут не выпрыгнешь. Двенадцатый этаж.
– Хреново твоя дежурная смотрит. Гнать надо таких дежурных, а на их место сажать более сговорчивых. Сбежала девка! Я же говорил, чтобы ты замочил американца вместе со шлюхой. Лишние свидетели нам ни к чему.
По всей вероятности, голос принадлежал именно тому типу, который был обут в «казаки».
Незнакомец беспрерывно курил, стряхивая пепел прямо на пол.
– Да никакой она не свидетель! Когда я мочил этого драного американца, девка мылась в ванной. Я слышал, как работал душ. Дверь была плотно закрыта. Представляю, какое у нее было состояние, когда она вышла из ванной! Увидела своего хахаля мертвым и дала деру.
– Это не оправдание. Ты всегда все делаешь через задницу. Сказано было замочить двоих. Теперь нужно выяснить, где проживает эта шлюха и под чьей крышей она работает. Все должно быть чисто и гладко.
– А может, это и к лучшему, что мы девку упустили? Теперь можно на нее смело этот труп повесить. За такие шутки она перед ментами точно не отвертится. Будет мотать срок по полной программе.
– Ладно, нужно уходить, – сказал тот, который был обут в «казаки», направляясь к выходу. – Мы и так в этом номере уже запарились. Тут такая духотища, что прямо блевать охота. Теперь тебе за эту шлюху перед пацанами придется отвечать.
Ботинки пару минут потоптались перед кроватью и скрылись из глаз. Входная дверь едва слышно хлопнула. Кажется, пронесло... Пока пронесло... Скоро сюда нагрянут менты, и тогда... А что, собственно, тогда? Если Танька не подведет, пусть попробуют доказать мою причастность к убийству. Да и разыскать меня в Москве не так-то просто. Визитную карточку с адресом я никому не оставляла. Где живу, кроме опять же Таньки, не знает никто. Главное – выбраться из гостиницы незамеченной, а там уж – как повезет.
В маленьком предбанничке перед дверью я прислушалась. За дверью было тихо, хотя тишина могла на поверку оказаться обманчивой. А вдруг те двое до сих пор не ушли? Наконец решившись, я дрожащей рукой повернула блестящую латунную ручку до отказа и, сосчитав про себя до пяти для храбрости, осторожно высунула голову в коридор. Никого... Номер Джоуи находился в трех метрах от служебной лестницы. Преодолеть их не составило труда. Теперь – вниз. Этаж – двенадцатый, ничего, как-нибудь добегу.
Когда до входа в подвал оставалось не более двух пролетов, я подвернула ногу и сломала каблук. Дальше пришлось идти босиком, что оказалось намного удобнее, чем на шпильках. А туфли... Ерунда, новые куплю. Нога неприятно ныла, но все же позволяла двигаться почти не хромая. Так... Теперь надо бы открыть ведущую на улицу дверь. На всякий случай в сумочке я носила небольшой остро отточенный нож – профессия заставляла постоянно думать о самосохранении.
Нож меня не подвел. Замок поддался почти сразу, достаточно было посильнее надавить на крохотную детальку в самой сердцевине.
Господи, светло-то как... Втянув голову в плечи, я добежала до угла, хотя прятаться на хозяйственном дворе было не от кого, и, поумерив шаг, направилась к машине, которую предусмотрительно оставила подальше от парадного входа в гостиницу.
Завести послушный «Форд-Мустанг» удалось без труда. Полупустая в ранний утренний час Тверская позволяла развить приличную скорость, но я намеренно не стала искушать судьбу. Тише едешь – дальше будешь, к моей ситуации эта пословица подходила как нельзя лучше. В бардачке в раскрытой пачке лежали сигареты. Вытащив одну, я закурила и, отмахнув рукой дым, глубоко задумалась. Кажется, я вляпалась в дерьмо. Как выберусь – не знаю. Видимо, на какое-то время придется лечь на дно. Переберусь в другие гостиницы, попроще, хотя и там есть свои заморочки, связанные с «крышей». Ладно, об этом потом. Сейчас к Таньке договариваться – и спать.
Танькин подъезд встретил меня неистребимым запахом мочи и кислых щей. Лифт не работал, пришлось подниматься пешком. Квартира номер сорок четыре, седьмой этаж. Дверь открылась не сразу. Пришлось долго нажимать на разболтанную пупочку звонка.
– Кто там? – наконец раздался Танькин заспанный голос. Глазка у нее не было.
– Сто грамм, – устало отозвалась я.
– Лен, это ты? – ахнула Танька, пропуская меня в тесную прихожую.
Отодвинув рукой подругу, я прямиком прошла на кухню и села на стул.
– Все нормально, Танька, это не привидение, это я. Расслабься и налей мне что-нибудь выпить.
– Ты хоть представляешь, на кого ты похожа? – в ужасе прошептала подруга и потянулась к бару, для того чтобы достать бутылку виски.
– Представляю, – фыркнула я и нервно забарабанила пальцами по столу.
Выпив полную рюмку, я почувствовала, как по телу разливается приятное тепло, и смогла хоть немного прийти в себя.
– Танька, ты мне подруга? – с надеждой в голосе произнесла я, потянувшись к открытой пачке сигарет с ментолом и вытаскивая из сумочки зажигалку.
– Само собой, – немного обиделась Танька и налила мне вторую рюмку. – А ты что, разве когда-то в этом сомневалась?
– Ты сможешь обеспечить мне алиби?
– Какое еще алиби?
– Самое обыкновенное. Если вдруг ко мне закатят менты, ты сможешь честно посмотреть им в глаза и сказать, что я приехала к тебе за полночь и до утра просидела у тебя?
– Господи, а что же ты натворила? – всплеснув руками, испуганно спросила подруга.
– В том-то и дело, что я ничего не натворила. Творят другие, а мне приходится за эти творения отдуваться. Я просто работала с клиентом и честно отрабатывала свои деньги...
Неожиданно для себя я всхлипнула и, уткнувшись в ладони лицом, громко зарыдала. Танька молча гладила меня по голове, даже не пытаясь успокоить, понимая, что это бесполезно. Вдоволь наплакавшись, я осушила вторую рюмку и как на духу выложила подруге все, что произошло со мной в этой злосчастной гостинице. Как только я закончила говорить, Танька почесала затылок и, протяжно вздохнув, произнесла:
– Да уж, приятного мало... Господи, что же теперь с тобой будет-то?
– Ничего не будет, если ты сможешь обеспечить мне алиби.
– Конечно, смогу. Только... Может, было бы лучше, если бы ты сама пошла в милицию и честно все рассказала?
Я посмотрела на Таньку вмиг округлившимися глазами и выразительно покрутила пальцем у виска.
– Тань, ты что, совсем умом тронулась? Разве я похожа на идиотку, которая бегает по ментам?
– Но ведь тебе нечего бояться! Ты же ни в чем не виновата!
– Хорошо. Только кто в это поверит?
– На то она и милиция, чтобы во всем разбираться и находить виновных.
Услышав последнюю фразу, я громко рассмеялась и чуть было не упала со стула.
– Танечка, милая, ну когда же ты хоть немного поумнеешь?! Неужели ты думаешь, что менты поверят какой-то проститутке и докажут ее невиновность?! Да им только крайнего подавай! Сгребут меня в охапку и отвезут куда следует, вот и все разбирательство. А еще учительницей в школе работаешь! Да чему ты можешь детей научить, если сама-то жизни не видела и ничего в ней не понимаешь?! Да благодаря таким, как ты, детки и выходят из школы, как слепые котята, а потом попадают в самые глупые ситуации!
Танька нахмурила брови и сделала крайне недовольное лицо.
– Можно подумать, что ты кого-то можешь чему-то научить! Тоже мне, знаток жизни! В постели, что ли, мудрости набралась?
– Представь себе! – с вызовом ответила я и посмотрела на Таньку взглядом, полным превосходства. – Я через огонь, воду и медные трубы прошла, такого повидала, что тебе и не снилось.
– Ну-ну, то-то я гляжу, что теперь ты не знаешь, как вылезти из этого дерьма, в которое сегодня ночью залетела, – усмехнулась Танька и посмотрела на часы. – Ладно, мне уже пора собираться на работу. Ты у меня дома останешься?
– Понятное дело, не к себе же поеду! Иди, учи своих пташек, а я отосплюсь хоть немного, если, конечно, у меня это получится.
Танька махнула рукой, залпом осушила рюмку виски и торопливо стала чистить апельсин.
– Ну ты даешь, подруга, ты же в школе работаешь, – покачала головой я. – А если твои ученики учуют, что от тебя алкоголем несет?
– От одной рюмки ничего не будет, – отрезала Танька и ушла в другую комнату.
Я с грустью посмотрела на полупустую бутылку и, поднявшись, поставила ее обратно в бар. Все-таки здорово, когда существуют друзья, на которых всегда можно положиться. Несколько лет назад мы с Танькой вместе поступали в педагогический институт и мечтали стать учителями. Теперь даже смешно об этом вспоминать. Танька оказалась настырной и защитила диплом. А я... Я бросила институт на третьем курсе и стала зарабатывать деньги. Вот такая у нас странная дружба: учительница начальных классов и профессиональная путана. Хотя дело вовсе не в социуме, а в обыкновенном человеческом факторе. Наперекор всему мы лучшие подруги, и это совсем неважно, что ремесло у нас оказалось разным. Если бы не я, то разве смогла бы учительница начальных классов иметь классные шмотки и бар с дорогими напитками...
В этот момент на кухню вновь зашла Танька и посмотрела на меня подозрительно.
– Послушай, ты в порядке?
– Насчет порядка не скажу, но, по-моему, я немного отошла.
– Постарайся уснуть, тогда ты будешь чувствовать себя гораздо лучше. И еще, если тебе захочется выговориться, то телефон учительской ты знаешь.
– Ты же не служба доверия. Сей спокойно разумное, доброе, вечное и не забивай себе голову моими проблемами.
– Мне кажется, твои проблемы уже давно стали моими, – обиделась Танька.
Я улыбнулась, чмокнула подругу в щеку и проводила ее до дверей. Закрывшись на замок, я не придумала ничего лучшего, как сесть прямо на пол и обхватить голову руками.
