Юлия Васильева
Волшебство обмана
– Сокращенно – Лана.
– Сойдет.
Вопрос не принципиальный: Лана так Лана. Придумывать что-то экзотичное для моей неброской внешности было бы нелепо.
– Хорошо. С этим решили. И в чем же будет ходить Лана?
– Женщина есть женщина, – рассмеялся северянин. Похоже, только я подходила ко всей затее ответственно, – хоть в семнадцать, хоть в семьдесят.
– Не разделяю бурного веселья. Ваши подопечные показались мне весьма сообразительными. Думаю, что бархат и фамильные бриллианты на девочке заставят их задуматься.
– На чердаке есть целый шкаф оставленной одежды, я тебе принесу.
– И, Вольга, что нам делать с… баронессой? – я немного запнулась: говорить о себе в третьем лице было более чем странно.
– Олег.
– Что?
– Ребята зовут меня Олег, на местный манер.
– О господи, сколько же у вас еще имен?
– Хельге, Вольг, Вольгаст, Олько… всех и не упомнишь, накапливаются, – небрежно бросил волшебник.
Я тоже за свою жизнь пользовалась многими именами, но то были чужие имена. Мне бы и в голову не пришло их копить.
– Так что с баронессой?
– А что с баронессой? Пусть живет. Роется в хранилище и пристает к детям.
Ну что за характер! Иногда рядом с Вольгой я казалась себе беспросветной дурой, а иногда, как сейчас, белым человеком, наткнувшимся в лесу на дикаря. Вроде бы и чувствуешь свое превосходство, но дубина в руках туземца сводит его к нулю.
– Вы думаете, никто не заметит, что Лана и Лукреция никогда не появляются вместе?
– Ах, это пустяки! – Волшебник развернулся к зеркалу. Я лишь моргнуть успела, и передо мной уже стояла баронесса Зоненштадская, оставшаяся лишь в длинной мужской рубахе (штаны рослого Вольги не удержались на худых бедрах). Жалкая и нелепая до безумия – но, несомненно, это была она. Это была я!
Я схватила шаль с кресла и обернула вокруг ее бедер – поверьте, вид старушечьих ног не самое прекрасное зрелище.
– Вы совсем потеряли чувство такта?! – как змея прошипела я, оскорбленная тем, что этот варвар увидел голые ноги Лукреции, мои голые ноги… или уже не мои, а его? Таких противоречивых эмоций мне еще не доводилось испытывать.
– Хах, промашечка вышла, – вдруг сказала лжебаронесса голосом чуть ниже своего обычного. – Прости, не подумал, что выйдет такой конфуз. Я правда ничего не успел увидеть.
Тут Лукреция Зоненштадская посмотрела в зеркало и в буквальном смысле покатилась со смеху – мне только и оставалось, что успевать придерживать шаль. Ситуация была неутешительной: если Вольга и не успел увидеть ничего сейчас, то обязательно как следует рассмотрит потом, коли уж мы продолжим всю эту затею с превращениями. Не могу сказать, что для своих семидесяти лет я выглядела ужасно – извечная худоба на закате жизни обернулась неоспоримым плюсом, – но… мое тело – это мое тело! И нечего всяким там варварам его разглядывать и примерять!
– Тебе придется одолжить мне одежды, – отсмеявшись, вполне серьезно сказал волшебник. – Клятвенно обещаю переодеваться с закрытыми глазами.
Я одарила его суровым взглядом, показывая, что не верю в подобные обещания.
Думаете, для меня в новинку одалживать свою одежду мужчинам? Вовсе нет. Например, как-то раз с помощью похожего незатейливого трюка удалось вытащить одного мятежного принца из замковой тюрьмы. Но чтобы одалживать вместе с одеждой и свою внешность – такого еще не было. Тот принц в атласном платье с голубыми цветочками репутацию мне не испортил, скорее наоборот – улучшил. Не знаю, что уж там стало с его собственной. А вот Вольга вполне может выкинуть нечто по-варварски каверзное.
– Вы уверены, что способны изобразить меня и не вызвать при этом серьезных подозрений?
– Да ладно тебе, раздам пару приказаний, сосну часок-другой в кресле, книжку почитаю – никто и не заметит. Ребята все равно не успели познакомиться с баронессой как следует.
Что-то подсказывало, что позора потом не оберешься.
– Превращайтесь уже обратно! – потребовала я. Все же смотреть на себя в мужской рубашке и шали вместо порток было крайне неуютно, а уж тем более обсуждать с эдакой мадам серьезные дела.
Вольга сразу же меня послушался и, не подумав, вернулся в свой родной облик. Затем, сообразив, в чем подвох, попытался удержать на бедрах сползающую шаль. Но было поздно – теперь мы квиты.
– Уже отвернулась! – поспешно сказала я и стала глядеть в окно, главным образом для того, чтобы скрыть ухмылку. Голых мужчин на своем веку я повидала немало, но почему все они кажутся такими забавными?
Интересно, баронесса улыбалась бы также при виде Вольги без штанов? Нет, только не Лукреция Зоненштадская! Она бы приподняла брови – не слишком высоко, в рамках приличия, – а потом сухо заметила, что в помещении слишком холодно, чтобы так разоблачаться. Улыбка осталась бы где-то внутри.
– Ты по карнизам лазить умеешь? – внезапно огорошил меня вопросом волшебник.
От удивления я повернулась и, к счастью для Вольги, застала его уже в штанах.
– А что, есть шанс, что придется?
– Не просто шанс, а настойчивая необходимость. – Вольга подошел к окну и, распахнув его, выглянул наружу. В комнату тут же ворвался ледяной воздух.
Я нахмурилась, но тоже высунула голову за подоконник: вдоль всего второго этажа тянулся небольшой резной выступ. Лазать по крышам мне уже худо-бедно приходилось… но при этом они не были покрыты льдом.
– И ради чего я буду рисковать жизнью? – уточнила я. Заказчик должен в полной мере осознавать опасность своего задания – глядишь, щедрее будет на оплату.
– Я поселю тебя в соседней комнате. И так можно будет незаметно перебираться из спальни в спальню. – Вольга только слегка постучал пальцем по выступу, как лед буквально осыпался мелкими искрами. Без волшебства тут, конечно же, не обошлось. Что же он тогда не может двор от сугробов расчистить?
– А по коридору нельзя?
– Заметят. У нас тут постоянное движение.
– А я на цыпочках, – съязвила я, не дав себе труда напомнить северянину, что скрытное перемещение – одна из незыблемых основ моей профессии. Уж что-что, а быть незаметной я умела.
– И проделать дверь между комнатами я не могу, – продолжил волшебник, так и не заметив шпильки. – Белоника сразу же об этом узнает.
– Почему она и откуда?
– Она хозяйка в этом доме. – Я окончательно запуталась, и Вольге пришлось продолжить: – Не в формальном, а в волшебном смысле. Дом буквально держится на ее чарах – без этого никак, слишком уж он древний. А сейчас из всех моих подопечных именно она самый подходящий для этого человек: ее дар – это в основном волшебство пространства и материи. И сейчас ее чары буквально срослись с этими стенами. Она может их изменять по своему желанию, добавлять комнаты и даже целые этажи, но при этом обязательно почувствует, если кто-то попытается сделать то же самое.
Я выдохнула, не зная, что сказать:
– Ну нельзя проделать дверь – значит, нельзя.
Тайные свидания с карнизом, ночные прогулки под луной – оказывается, со стороны Вольги было очень предусмотрительно не убирать сугробы во дворе. Первый раз встречаю такого разумного варвара. Да еще с красивыми ногами…
Как же крепко спится в юном теле! Ни мыслей о судьбах мира, ни подсчета собственных расходов и доходов, ни раздумий о том, что неплохо бы побелить потолок и поменять матрас на кровати, ни составления списка дел на завтра, ни мучительных диалогов с самой собой. Просто смыкаешь веки – и раз! Вольга трясет тебя за плечо, а за окном занимается рассвет. Я-то думала, глаз не сомкну, размышляя о метаморфозах собственного тела.
Все опасения оправдались: мое представление юным волшебникам в исполнении Вольги превратилось в фарс. Северянин притащил пыльную длиннополую рубаху с разноцветной вышивкой по подолу и, представив эту куцую одежонку как платье, заставил в нее переодеться. Сверху пошла лохматая шуба, под весом которой у меня едва не подогнулись колени. А пахло это чудо так, будто предыдущий хозяин (то бишь медведь) был вынужден расстаться с ней не далее третьего дня. Дальше хуже: волшебник засунул меня в здоровенные валенки, в которых плохо сгибались ноги, и потихоньку вывел из дома.
– Прогуляйся пока. – Вольга добродушно хлопнул меня по плечу, отчего я едва не села в снег, и преспокойно вернулся в тепло и уют дома.
Великолепно! Северная галантность может поспорить только с северным вкусом в одежде. Почему бы не оставить меня пережидать в какой-нибудь кладовке? Обязательно надо выставить на мороз!
Чтобы не замерзнуть, я поплелась по плохо расчищенной тропке вглубь сада, через каждые три шага теряя в снегу громоздкие валенки. Добредя до хлипкой ограды, за которой начиналась опушка леса, я внезапно вспомнила рассказы Ждана о волках и медведях. Да уж, дилемма: бродить либо по протоптанным дорожкам, рискуя столкнуться с кем-то из обитателей дома, либо рядом с лесом, где можно встретить уже его обитателей. Волшебникам хоть можно что-то соврать, медведю ври не ври…
– Ты кто такая?
Я вздрогнула, услышав над собой тихий голос, похожий на шелест листьев. Надо мной в ветвях дерева, стоявшего на самой опушке леса, сидела хрупкая девочка в одной льняной рубашке. И как я только не заметила ее с самого начала? Уму непостижимо. Я бы сказала, что старею, если бы не чувствовала здоровый девичий румянец на собственных щеках.
Встреча была настолько необычной, что мне вспомнились старые детские сказки. Если верить их логике, то, отдай я сейчас шубу этой лесной фее, она в благодарность обязательно исполнит три моих желания или уж по меньшей мере озолотит. Было бы неплохо, можно было бы уйти на покой.
– Я… – Я вдруг поняла, что совершенно не помню своего нового имени. – Я просто гуляю…
– Тут редко кто гуляет утром в мороз, в шубе и под волшбой, – бесстрастно сообщила девочка.
Мне оставалось только мысленно послать Вольге привет – похоже, и эта его затея на грани провала.
– Кроме тебя? – спросила я, слишком замерзшая для того, чтобы ударяться в панику.
– Я без шубы, – так же спокойно ответила незнакомка. – Но да, тоже под волшбой.
Оно и заметно: редкие снежинки даже не таяли на ее коже. Не тот ли это ребенок, которого Вольга держит в лесу и морит голодом?
– А тебе в дом совсем не хочется? – решила спросить я, вдруг горе-воспитатель все же издевается над детьми.
– Нет, – ответила Нина. Не успела я должным образом удивиться, что вспомнила имя этой девочки, как из-за дерева выглянула волчица и посмотрела на меня внимательными желтыми глазами.
– А тебе в лес разве не хочется? – спросила волчица, широко разевая пасть.
От потрясения я только и смогла, что помотать головой. Нет, не может быть! Наверняка это сказала Нина, а мне просто померещилось.
– Почему? – переспросила девушка, и, пока я отвлеклась, волков стало уже двое. Лес как будто придвигался все ближе и ближе: вот-вот сомкнет тяжелые ветви над головой. И у этого леса было множество глаз.
Нет, позвольте, вопрос не в том, почему я не хочу жить в зимнем лесу, а в том, почему меня не волнует близкое присутствие двух опасных хищников?!
Я зачерпнула в пригоршню снега и высыпала себе за ворот шубы – лучшего средства от морока не придумаешь. Холодные комья вмиг прогнали по моему позвоночнику кавалерию из мурашек. Я встряхнулась, попрыгала и поплотнее запахнула на себе шубу. Покосилась на волков: раз до этого момента они вели себя спокойно, может, и обойдется.
– Они не укусят?
– Зависит от обстоятельств. – Нина так и не проявила ни одной эмоции. Может, ребенок просто замерз до потери чувствительности?– Кто ты такая и что тут делаешь?
Постепенно до меня стало доходить, что я нарвалась на своеобразного охранника этого дома. А Вольга, конечно, не удосужился ни о чем ее предупредить. Тем временем волки вокруг прибывали, и, судя по вечернему разговору, можно ожидать еще и появление медведя.
Позади раздался скрип тяжелых шагов. Я вздрогнула и повернулась, опасаясь увидеть все что угодно, но, к моему величайшему облегчению, это был Вольга.
– Нина, она своя, не надо ее есть.
Я инстинктивно повернулась к волкам, но волков уже не было: на плече у девочки сидела пушистая белка. Посмотрела на северянина и по его глазам поняла, что это просто неудачная шутка.
– Уже успела понавешать на нее чар, – возмущался волшебник, размахивая руками, будто отряхивал меня от снега, но при этом не касаясь даже меха на шубе.
И странно, с каждым взмахом его руки день как будто бы немного прояснялся, не такими непролазными казались заросли, не такими глубокими тени, да и чувство, что кто-то смотрит тебе в спину голодными глазами, вдруг исчезло.
– Если ты выпустил ее в сад одну – значит, хотел, чтобы я ее напугала, – бесстрастно ответила Нина, почесывая белке брюшко.
Я снова повернулась к Вольге с тем взглядом, от которого он немного покраснел и в смущении позабыл обо всей конспирации:
– Но вы же сами вчера кричали о бедном голодном ребенке, замерзающем в лесу.
– Вы меня с кем-то путаете, – с нажимом ответила я. Если уж кто и испортит этот план с превращениями, то только сам Вольга.
Волшебник покраснел еще сильнее, повернулся к нам спиной, чтобы скрыть это, и, бросив краткое: «Пойдем в дом», резво-резво зашагал по снегу. Если бы я была в своем прежнем теле, то обязательно обозвала бы его мальчишкой. Сейчас в голове крутилось «идиот». Старость определенно делает людей снисходительнее.
– Надеюсь, вы придумали способ, который позволит мне с ними общаться. Вы же знаете, какими неприветливыми могут быть к чужакам подростки.
– Не беспокойся, я придумал такое, что ты будешь молиться о равнодушии с их стороны.
Прозвучало угрожающе.
Я приготовилась выслушать очередной сумасбродный план, но волшебник подхватил меня под локоток и потащил к двери в столовую.
– Вольга, подождите, а как же моя легенда? – взмолилась я, поняв, что знакомство состоится безо всякой предварительной подготовки.
– Никому ничего не говори – вот твоя легенда, – отрезал северянин и протолкнул меня в дверь. Я довольно резво выскочила в столовую, путаясь длинными худыми ногами в подоле рубахи, и, когда уже почти справилась с неуклюжим телом отроковицы, умудрилась запнуться о чью-то непредусмотрительно выставленную ногу. Отчаянный взмах руками дела не поправил – я полетела вниз. Радовало только то, что, глядя на мои кульбиты, Вольга, возможно, передумает заставлять меня лазить по карнизам. Как ни странно, падать я не боялась: это в семьдесят любое неосторожное движение грозит переломом бедра, а в семнадцать – разве что синяк останется. Но падать и не пришлось. Чьи-то заботливые руки подхватили меня и поставили вертикально. Я тут же встретилась взглядом с глазами цвета ляпис-лазури. Как-то раз я прочла нечто подобное в одном из романов, которыми увлекается моя младшая внучка, потом долго смеялась, зачитывая цитаты вслух. Почему-то вслух эти истории звучали в три раза смешнее, чем прочитанные про себя.
И вот сейчас, когда Лель, такой красивый и неземной, смотрел на меня в ожидании обычного девичьего трепета, я не выдержала и тоже рассмеялась. Нет, конечно, девичий трепет был – молодой организм не обманешь одними саркастическими размышлениями, но ситуация показалась крайне комичной.
Красавец опешил, лицо его вытянулось, разрушив чарующий облик, и я увидала перед собой обыкновенного растерянного юнца.
– Спасибо. Извини, что засмеялась: просто, судя по твоему лицу, ты ожидал, что спас принцессу.
– Так я и спас, – тут же вернулся в роль Лель, схватил мою руку и попытался запечатлеть на ней незабываемый поцелуй.
Прежде чем я успела сообразить, что делаю, моя свободная рука ударила льстеца по лбу. Не больно, но довольно обидно. Видимо, это была мышечная память: всего месяц назад я поступала так с придворными подхалимами. Вот только если подобные действия прощались эксцентричной пожилой даме, то для молодой девушки были крайне агрессивными. Видно, с Лелем так еще никто не обращался: он покраснел до корней волос и резко отошел от меня в сторону. Мужское самолюбие – вообще штука ранимая, а уж в молодости и подавно. Ничего, пару раз потом томно вздохну в его сторону, чтобы юноша не терял веры в себя.
– Олег, если это твоя новая подопечная, то она мне уже нравится, – заявила Белоника, которая едва сдерживала смех.
Надира только презрительно хмыкнула.
– Не-не-не, – вмешался Ждан. – Наглая она какая-то. Девушки не должны быть наглыми, они должны быть…
– Нежными, кроткими и проводить все свое время на кухне? – опередила его Белоника
– Что в этом плохого?
– Лана не моя новая подопечная, – вклинился Вольга, пока не успел разгореться спор.– Она – задание вашего выпускного экзамена.
– Что?
– В смысле?
– Правда?
Круг юных волшебников вокруг меня начал медленно, но неумолимо сужаться. Ну спасибо, Вольга, удружил. Еще секунда – и они начнут, как в зверинце, тянуть ко мне руки, чтобы потрогать. Дети, никогда не тяните свои нежные мягкие конечности к незнакомому животному – мало ли, может, оно еще не обедало.
– На Лану наложено заклятье. Тот, кто сможет вернуть ей истинный облик, получит знак полноправного волшебника и будет свободен уйти отсюда, – довольно провозгласил хозяин дома. Я невольно съежилась и попыталась спрятаться за широкую спину северянина, но он неумолимо продолжал ставить под угрозу им же придуманную легенду. – Мелании запрещено рассказывать вам о себе. Если вы попытаетесь выведать что-то против ее воли, задание не только не будет засчитано, но я еще и обещаю наказание за нарушение правил задания. Помимо этого условия, вы можете использовать любые чары, которые не повредят ее телесному или умственному состоянию. У меня все – начинайте знакомиться. Белоника, подготовь для девушки комнату рядом с комнатой баронессы.
На этом Вольга закончил мое представление – и был таков. Я осталась наедине с толпой волшебников-недоучек, жаждущих испытать на мне свои силы.
– Чур, я первый, – схватил меня за рукав Лель. И на этот раз в его обращении не было и тени флирта, теперь я была для него лишь подопытным кроликом.
– Нет, это мне Олег сказал показать ей комнату, – Белоника положила руку мне на плечо.
– Пойдем, я угощу тебя пирожками, – дергала подол моей юбки Морошка.
Похоже, я и вправду зря опасалась, что меня будут игнорировать. Не разорвали бы на части.
Глава 3.Притворщица и десять волшебников
– Руки! – грозно сказала я, поняв, что как минимум четыре ладошки держат меня за одежду. И кто поручится, что все они чистые? Дети есть дети. В моих наипервейших интересах организовать эту толпу внезапно образовавшихся поклонников, иначе не будет ни одной свободной минуты. Юная поросль станет передавать меня из рук в руки не хуже опытных филеров, ведущих иностранную агентку. – Пусть все занимаются мной по очереди!
Несколько потрясенные смелостью незнакомки, дети отпрянули. Наверняка не ждали такого напора от худышки. Ничего, они еще будут желать мне спокойной ночи в строго указанный час и в установленном порядке. Иначе же никакой жизни нет – поверьте женщине с сумасшедшей профессией, умудрившейся вырастить своих детей.
– Но как же? – возразил Ждан. – У первых будет преимущество! Да и как решать-то?
– Вы еще подеритесь, – подначила я, чем только увеличила неприязнь паренька. – Вот ты, лохматый, можешь меня прямо сейчас расколдовать? Ну давай, не стесняйся! Я жду!
– Ничего я не лохматый. – Ждан пригладил свои непослушные вихры.
– Лохматый-лохматый. – Я уже примерила на себя роль вспыльчивого подростка и c удовольствием ее разыгрывала.
– А может, принц крови попытается? – Мой палец указал на Леля. – Или ты, малявка?
Морошка грустно покачала головой.
– Что, сдулись, сдулись, да?! Только и можете, что языками болтать да за руки хватать! – Тут я поняла, что логичный финал у всей этой крайне эмоциональной тирады может быть только один, и вдруг резко всхлипнула, а потом и вовсе разревелась.
Как и следовало ожидать, мальчики тут же стушевались и постарались отойти в сторонку, девочки принялись утешать, даже Надира принесла стакан воды.
– Ну тише, тише, – гладила меня по голове Белоника. Липкая пятерня Морошки лежала на моем плече, но больше никто не хватал меня и не тянул в разные стороны – в наших отношениях с волшебниками наметился прогресс. – Все будет хорошо. Мы со всем разберемся.
– А хочешь, я тебе пряников принесу? С маком, – вторила ей Морошка, видно лечившая всех и вся своей стряпней.
Я с энтузиазмом закивала, потому что с раннего утра у меня не было крошки во рту, а молодой организм требовал свое.
– По-моему, на этот раз Олег зашел слишком далеко! – Белоника внезапно вскинула голову и обвела глазами всех присутствующих. – Одно дело – просить зачаровать толпу или вовсе лишить нас магии в качестве экзамена, а тут живой человек страдает!
– Мы еще не знаем, человек ли она, – с некоторым подозрением посмотрел на меня Ждан.
– Ну да, ну да. Снимем чары – а там кикимора! – поддержал его Лель, которого такой поворот событий вполне устроил бы, так как объяснял мое непростительное равнодушие.
– Или принцесса, – ядовито заметила Надира, – за спасение которой в награду обещано полкоролевства. Вот ты локти потом кусать будешь.
– Нет, а прикиньте, она вообще мужик! – вдруг вклинился Буреслав, фантазия которого работала более изощренно.
– А ты правда мужчина? – наивно спросила Морошка, вернувшаяся с обещанным пряником.
Прежде чем я успела помотать головой, впервые на моей памяти голос подал Ратко, который и сам выглядел как заколдованный подросток, коварно превращенный в портового грузчика.
– Эй, слышь, добрый молодец, силушкой померимся, а?
Я едва не подавилась пряником.
– Ну будет тебе! – расхохотался верзила, видя мой неподдельный испуг. – Я ж не про сейчас, а когда расколдуют.
– Между прочим, – голос Надиры резал воздух, как нож, – Олег запретил нам ее расспрашивать.
– Так мы ж не расспрашиваем, а предполагаем, – пожал плечами Ждан.
– Помогает? – Сарказм был практически осязаем. Я мысленно аплодировала девочке – лучшей защитницы и не придумаешь, надо будет подружиться.
В этот момент открылась дверь и вошел Вольга. Вернее, вошла баронесса Зоненштадская, но, поскольку я была точно уверена, что баронесса – это я, другие варианты не рассматривались.
В том, что волшебник сейчас предстал в моем теле, был неоспоримый плюс. Я-то все голову ломала, как появиться перед обитателями дома после вчерашнего сокрушительного фиаско и при этом не потерять лица. А тут за меня это сделает человек, и в собственном-то теле не испытывающий особого стыда и мук уязвленного самолюбия. Ах, если бы в прошлые годы жизни у меня был подобный дублер!
– Доброе утро! – провозгласила пожилая дама и окинула всех таким взглядом, будто каждый, кто рискнет не вернуть приветствие, будет сожжен заживо.
Дети зашелестели в ответ, словно класс перед строгой учительницей. О боже, боже, неужели я так смотрюсь со стороны? Это же просто восхитительно! Хотя нет, наверняка я смотрюсь лучше, ведь я же оригинал, а Вольга лишь пародия.
– Я понимаю, что хозяина дома здесь нет, но неужели никто из присутствующих не поинтересуется, как спалось гостье? – продолжала важная старуха. Вольга выбрал темно-серое платье из моего гардероба. Надо будет сказать ему, что надевать утром бриллианты— дурной вкус.
– И как же вам спалось? – успела я вперед всех, рискнув поговорить с самой собой.
– Весьма прескверно. Если не ошибаюсь, вчера вас тут не было? Уж не та ли вы дикая девочка, что живет в лесу вместе с волками?
– Не та.
– Дикая девочка – это, наверно, я, – невозмутимо заметила Нина, шлепая босыми ногами мимо баронессы.
Вольга в облике пожилой аристократки приподнял брови, очень похоже скопировав меня, но вместо того, чтобы прямо возмутиться тем, что Нина ходит без обуви, витиевато спросил:
– Дорогая, по вашим следам я вижу, что вы были на улице. Как там погода?
– Ветрено, – ответила Нина, полностью пропустив намек. Девочка уселась за стол, всем видом показывая, что пришла сюда исключительно ради завтрака, а никак не ради нашей теплой компании.
– Олег дал нам новое задание, – сообщил ей Ратко, хотя она ни о чем и не спрашивала. – Ты снова все пропустила.
– Мне это неинтересно. Я могу уйти отсюда в любой момент, но пока не собираюсь.
– Отлично! – с энтузиазмом разорвал повисшую паузу Буреслав. – Значит, в очереди ты не участвуешь. Как будем определять последовательность?
– Последовательность чего? – поинтересовалась баронесса.
– Завтрака, – тут же вклинился Ждан, чтобы потом насладиться всеобщим хохотом и вытянувшимся лицом Лукреции Зоненштадской. Нужно признать, что Вольга держался молодцом и ничем себя не выдавал.
Отсмеявшись, Белоника поспешила разъяснить ситуацию, ибо пожилая дама уже открыла рот, чтобы разразиться гневной тирадой.
Когда возникшее недоразумение разрешилось, фальшивая баронесса с таким же фальшивым сочувствием положила мне руку на плечо, но вместо ожидаемого: «Все будет хорошо» – я услышала:
– Детонька, на вашем месте я бы бежала отсюда, пока не поздно. Ваш внешний вид не так страшен по сравнению с тем, что могут сделать с вами эти молодые люди. Доживать век в теле старой жабы будет еще хуже – уж поверьте мне на слово.
Я отшатнулась. Всем, конечно, показалось, что от испуга. Но на самом деле от возмущения. Да как смел этот невоспитанный варвар произнести такое! Да еще прямо мне в лицо!
Девочки снова принялись успокаивать меня, уверяя, что все будет хорошо и ни в какую жабу никто меня не превратит, а если и превратит, то тут же вернет обратно в прежний облик. Баронесса ухмылялась. Улыбкой нахального северянина Вольги.
– Ну раз так, – не унималась пожилая гостья, – то позвольте мне спросить, есть ли кто-нибудь, кто хочет быть первым в этой очереди?
Несколько волшебников дернулись было выйти вперед, но вдруг передумали.
– Я так и подозревала, – удовлетворенно сказала лже-Лукреция.
Действительно, зачарованный объект (то есть я) был совершенно не изучен. И когда первый азарт сошел, дети успели подумать, стоило ли тратить впустую свою первую попытку расколдовать нечто неизвестное? Или лучше сначала присмотреться и составить план действий?
– Ну-ка, детка, назови любое число, – кивнула мне баронесса.
– Восемь, – сказала я, скосив глаза на часы, потому что привыкла завтракать на час раньше.
Лже-Лукреция сухим морщинистым пальчиком принялась считать по детям и на счете «восемь» указала на Белонику:
– Ты первая!– безапелляционно заявила она.
– Кто вам дал право решать?! – справедливо возмутилась девушка. – Пусть уж лучше это делает Олег!
Пожилая дама с прищуром оглядела присутствующих:
– Я не вижу, чтобы кто-то еще был против.
Дети хитро переглядывались: всех, кроме Белоники, выбор устраивал. Я мысленно поаплодировала находчивости Вольги.
– Ну хорошо, но следующего вы назовете только завтра утром, – выдвинула встречное требование красавица, – так будет честнее.
Вот тут заволновались остальные: никому не хотелось узнавать об испытании только утром того же дня.
Баронесса не обратила ни малейшего внимания на эти волнения и торжественно уселась за стол.
– Мне неловко спрашивать, – спокойно произнесла она, – но есть ли на севере обычай принимать пищу по утрам?
Вот прямо с губ сорвала вопрос.
Удивительно, но завтрак проходил в молчании. Кто-то, как я, был слишком голоден, чтобы разговаривать, кто-то слишком занят своими мыслями.
Тишину и звяканье ложек внезапно нарушил Ждан, вдруг покосившийся на баронессу:
– Ребят, а она живая?
Пожилая дама уронила голову на грудь и не сказать, чтобы дышала.
– Деточка, только убедившись, что я мертва, можно было задать такой нетактичный вопрос.– Лже-Лукреция приоткрыла веки.
Я нервно хихикнула. По-моему, тут Вольга переигрывал.
– Я же из самых добрых побуждений, – возмутился вихрастый.
Баронесса внезапно встала:
– Если хозяин дома так занят, что не может выйти к завтраку, то я прошу меня извинить.
– Как думаете, обиделась? – наивно спросил Ждан, когда гостья вышла из комнаты.
– А кто она такая? – еще более наивно спросила я.
– Шпиёнка, – угрожающе прошипел Ждан.
– Иностранная? – прикрыла я рот ладонью.
– А как же! Других не держим!
– И за кем она шпионит?
– За кем? За нами, конечно! Тут кто-то из кладовки увел кожаный реме…
– Только пока она больше спит, чем шпионит, – перебила Белоника. – Ждан, раз уж она тебе так нравится, возьмешь над старушкой шефство?
– Да запросто! – с энтузиазмом пообещал вихрастый.
Я приуныла.
Дверь в столовую приоткрылась, и все подобрались на случай, если это вернулась леди Лукреция. Но вместо нее в дверь просунул нос Вольга, уже сменивший облик на свой собственный.
– Старушка уже ушла? – спросил этот непревзойденный лицемер.
Дети так же заговорщически кивнули ему в ответ. Только тогда их воспитатель соизволил просочиться в дверь целиком.
– Чей там купчина топчется у дверей? – спросил Вольга, усаживаясь за стол и накладывая себе в тарелку каши, как будто только что не проглотил порцию в образе баронессы.
– Ой! – Белоника вскочила из-за стола. – А Нина куда делась?
За едой и разговорами никто не заметил, как лесной ребенок растворился в пространстве.
– Ну знамо куда! – пискнула Морошка. – Хорошо, я ей успела пирожок в карман положить.
– Она бы и так взяла, – сообщила Надира, – говорит, что лисам они очень нравятся.
Белоника была уже у самой двери, когда ее окликнул Ждан:
– Белка, а ты ничего не забыла?
– Что еще?
Паренек молча указал сверху пальцем на мою макушку:
– Это на сегодня твое.
Красавица некрасиво чертыхнулась, вернулась, схватила меня за рукав и потянула за собой к двери. Никто даже не удосужился спросить, закончила ли я завтракать. Только Вольга заметил нам вслед:
– Я вижу, вы уже со всем разобрались, – и пододвинул к себе корзинку с калачами.
На заметенном снегом крыльце действительно топтался дородный человек в богатом тулупе и шапке, отороченной мехом куницы.
– Доброго утра, кудесница! – пробасил он при виде Белоники и покосился на меня, снова облаченную в гигантскую шубу и валенки до колена. – Вот пришел, как уговорено. Дом готов, плата при мне.
Посетитель вынул из-за пояса кожаный кошель.
– После отдашь, – бросила Белоника.
– Как это после? – удивился толстосум и с подозрением продолжил: – Все мастера всегда деньгу берут заранее. А ну как обманет заказчик?
– Рискнешь обмануть волшебницу? – усмехнулась девушка.
– И то, – крякнул посетитель. – Ну что? У меня там саночки у ворот дожидаются – домчу с удобством.
– Обратно домчишь, – отрезала Белоника и почему-то с неодобрением покосилась на его кунью шапку. – Я сейчас помощницу свою найду и приду, ты пока место огороди да охранников поставь, чтоб ни один зевака не пролез.
– Уже-уже. А мне посмотреть можно? Ну хоть одним глазком – я не помешаю.
– Ты в уме остаться хочешь? Я смотреть только дуракам разрешаю – им без ума остаться не страшно.