Юрий Алексеевич Берков
Саша – 4. Воспоминания о будущем
В лаборатории
Вечером, войдя в лабораторию, Сергей застал там Андрея. Тот, склонившись над дисплеем, что-то внимательно рассматривал.
– Привет. Чем занимаешься?
– Готовлюсь к сессии. Решил ещё раз посмотреть полимеразную цепную реакцию.
Чего там смотреть? Всё проще пареной репы. Денатурируешь две цепочки ДНК и присоединяешь к ним праймеры. Затем удлиняешь их и получаешь копию ДНК. Повторяешь весь цикл и две копии ДНК в кармане. Затем их четыре, потом восемь и так далее. Хоть миллион, до неба! Это гениальное открытие Мюллиса позволяет копировать любую ДНК в неограниченном количестве. Стоит только генетикам создать новую ДНК какого-нибудь организма или растения, и мы можем получить её в миллионах экземплярах в считанные часы. А дальше помещаем ДНК в живую безъядерную клетку, и пошло размножение! Смотришь, через пару недель лезет из пробирки новое неизвестное миру растение или формируется невиданное раньше животное.
– Скоро, наверное, и людей так будут делать, – усмехнулся Андрей.
– Это точно. Нужно только найти бездефектный геном или создать его методами генной инженерии. Это раньше «общественность» резко возражала против евгенических целей генетики.
«Пусть, мол, всё идёт естественным путём! На всё воля божья! Мы не в праве вмешиваться в его творение».
Но разве мы не преследуем евгенических целей улучшения рода, выбирая в жёны красивых и здоровых женщин? Те же цели преследуют и женщины, выбирая в отцы своему будущему ребёнку здорового и красивого мужчину. Это в природе человека.
– Не только красивого, но и умного, – уточнил Андрей.
– На счёт мужчины, ты прав. А вот с женщинами… Почему-то мужчины меньше всего ценят в женщине ум. Может потому, что не думают жениться на них? Или надеются, что их мужского ума хватит на двоих? Но надо же думать и о потомстве! – возмущался Сергей.
– Это верно. С красивой дурочкой хорошо только в постели. Но это временно. Она не способна на изысканный секс. А примитивный быстро надоедает. Дети же от такого брака вообще нежелательны.
– Согласен. Хорошо, что в наше время евгенические цели генетики не только не запрещаются, но и всячески приветствуются. Сколько талантливых детей получено от знаменитых спортсменов, артистов, учёных благодаря искусственному осеменению женщин элитной спермой. Конечно, не все они талантливы так же, как их отцы, но всё же талантов стало больше. Род человеческий постепенно улучшается. И это прекрасно!
Андрей кивнул.
– А ты знаешь, какая идея меня сегодня осенила? – спросил Сергей после некоторой паузы. – Почему бы, нам не создать человека – птицу?
И он принялся рассказывать другу свой замысел. Андрей выслушал его с интересом и согласился. Его тоже не раз посещали подобные мысли.
– Проблема вполне разрешимая. Но почему бы заодно не создать и человека – амфибию, который мог бы жить под водой?
– Ты собираешься разводить русалок? – усмехнулся Сергей. – А зачем они тебе?
– Да так… В океане просторно. Там ещё три таких цивилизации как наша поместятся.
– А зачем?
– Как зачем? Чтобы жить.
– Зачем?! Я понимаю, когда человек рвётся в космос. Не всегда наша планета будет пригодна для жизни, и нужно будет спасать цивилизацию. Но в океане-то, что нам делать?
– Так самое главное, что делать там ничего не надо! Плавай себе да хватай рыбёшку, любуйся подводными ландшафтами.
– То есть, ты предлагаешь жить как дельфины?
– Конечно.
– Но дельфины уже есть. Зачем нужны новые?
Андрей задумался.
– Это будут не просто дельфины, а очень умные дельфины, образованные!
– Ха! Ну, ты даёшь! Зачем дельфинам образование, если не нужно ничего делать? Ни одежду шить, ни дома строить, ни машины. И еды вокруг сколько хочешь! Имей только хороший гидролокатор в голове, да приличную скорость и всегда будешь сыт. Ты знаешь, что у дельфинов мозг в полтора раза больше человеческого?
– Слыхал.
– Так чем же это тебе не интеллект? Или ты хочешь сделать его ещё более совершенным?
– Конечно.
– Зачем? Зачем иметь лишний интеллект, не приносящий никакой пользы? И что будет питать этот интеллект? В природе всё целесообразно и нет никакой избыточности. Интеллект, не находящий повседневного спроса быстро зачахнет. Потомство будет глупее своих родителей. И всё, в конечном итоге, сведётся к современным дельфинам.
– А зачем дельфинам такой развитый мозг, если им не нужно особого интеллекта? – спросил Андрей.
– Смотря, что понимать под интеллектом! Если образование, культуру, это одно, а если способность быстро ориентироваться в окружающей обстановке, приспосабливаться к различным условиям существования – это другое. Я читал про дельфинов. Их развитый мозг нужен им для выживания. В воде всё решает звук. Видимость там неважная. Только звук позволяет находить добычу, спасаться от врагов. Кроме гидролокатора, в голове у дельфинов есть ещё и звуковизор. Он видит в воде с помощью очень коротких звуковых волн. Звуковизор позволяет различать под водой всевозможные предметы даже в абсолютной темноте. Чётко отличать одну рыбёшку от другой. Живой предмет от неживого. Вот только обработка акустических сигналов при звуковидении и гидролокации очень сложна. Приходится отфильтровывать массу помех, исследовать тонкую структуру сигналов, распознавать нечёткие звуковые образы. Для этого и нужен дельфинам такой совершенный мозг.
Ты знаешь, что у дельфинов коллективное зрение, что они способны обмениваться картинками по гидроакустическому каналу? Что не сидит один дельфин – видит другой. Это позволяет им создавать объёмное голографическое изображение.
– Читал. Но у акул-то интеллект гораздо ниже, чем у дельфинов, а они живут, не вымирают, – возразил Андрей. – Находят себе пищу, спасаются от врагов.
– Ну, во-первых, у акул в океане почти нет врагов, кроме человека, – заметил Сергей. – Во-вторых, они имеют очень развитое обоняние и тонкий слух. Это и помогает им находить добычу. Дельфины более уязвимы. Они теплокровные и дышат воздухом. Поэтому привязаны к поверхности воды. Их детёнышей необходимо постоянно охранять, поддерживать на плаву, кормить молоком. Всё это требует более высокого интеллекта.
– И всё-таки, я думаю, что человек – амфибия когда-нибудь появится на свет, – не сдавался Андрей. – Условия жизни на суше будут постепенно ухудшаться. Через несколько десятков миллионов лет климат на планете существенно изменится из-за перенасыщения атмосферы Земли кислородом.
Давно известно, что в недрах нашей планеты идёт постепенное разложение окиси железа с выделением в мантию Земли чистого кислорода. Железное ядро Земли растёт. В год оно увеличивается в диаметре примерно на один сантиметр. Этот процесс полностью завершиться примерно через два миллиарда лет. Тогда атмосфера Земли будет на 96% состоять из чистого кислорода, а атмосферное давление увеличится во много раз. При таких условиях жизнь на суше станет невозможной. Ведь кислород под большим давлением – это яд! Он окисляет всё, что есть вокруг. Всю органику. Повышение парциального давления кислорода всего лишь в два раза уже требует существенной генетической перестройки живых организмов. Но главная опасность на суше – это пожары!
От малейшей искры начнут гореть леса, степи и потушить эти пожары будет практически невозможно. Уже через 500 миллионов лет выгорит вся крупная, растительность. Леса исчезнут. Останутся лишь степи и саванны, покрытые редкой травой да кустарником. В атмосфере Земли постоянно будет большое количество дыма, а пожары покроют половину поверхности суши. Во тогда-то и потребуется переселение человечества по воду. Только там по-прежнему будет кипеть жизнь. Только там не будет пожаров!
– Но количество кислорода должно уменьшаться с исчезновением растительности, – возразил Сергей.
– Верно. Поначалу такой механизм компенсации будет работать. Но до известных пределов. Полностью компенсировать выход свободного кислорода он не в состоянии.
– Пожалуй, я могу согласиться с тем, что в будущем жизнь на Земле снова уйдёт с суши под воду, и люди станут подобны дельфинам, – задумчиво произнёс Сергей. – Но и под водой они будут разводить плантации водорослей, устриц. Рыбы в океане не хватит, если всё человечество переселится под воду. Вот тогда-то и потребуется высокий интеллект, чтобы создавать подводные фермы, заводы по переработке морепродуктов. Придётся искусственно разводить рыбу, морских животных. Только всё это произойдёт очень не скоро. А вот человек – птица, это более близкая реальность. За него можно браться уже сейчас. Он не будет лишним на Земле.
– Да. Ты прав, – согласился Андрей. – А ещё в недалёком будущем вполне реальны большие космические поселения на искусственно созданных станциях, на спутниках Земли и других планет. Вот тут-то и потребуется высочайший интеллект! Ведь всё придётся делать искусственно. Начиная с корпуса станции и кончая сложнейшей электроникой, системами жизнеобеспечения. Причём, не всегда это будет делаться на Земле. Появятся заводы и на Луне, и на Марсе, и на его спутниках, и так далее. Постепенно человечество расползётся по всей солнечной системе. Это будут очень умные люди. Небольшого роста, но с большим и очень развитым мозгом, хорошо приспособленные к жизни в небольших объёмах космических станций, в лунных и марсианских подземных городах. По существу это будет новый тип людей, новые кроманьонцы. За ними будущее нашей цивилизации.
– Но они смогут жить и на Земле, в подземных городах с хорошо очищенной искусственной атмосферой, в которой кислорода будет чуть больше, чем сейчас в атмосфере, – заметил Сергей.
– Согласен. И так, мы определили три перспективных типа людей будущего. Это человек – птица, человек – амфибия и человек космический. А вот, как ты думаешь, человек – кентавр перспективен или нет?
– По-моему, у него нет будущего. Незачем ему, подобно коню, скакать по объятым пламенем степям, дышать удушливым смогом пожарищ и умирать с голоду из-за отсутствия корма. Для того чтобы спастись, ему придётся снова стать человеком. Так что кентавры не пройдут… Но, по-моему, мы с тобой заболтались. Я оторвал тебя от занятий? – спросил Сергей.
– Ничего, небольшая умственная разминка не помешает.
И друзья занялись каждый своим делом.
Проблемы
Прошло ещё две недели совместной жизни Андрея и Зои. Всё шло нормально. Только вот беременность у Зои, несмотря на все старания супруга, никак не наступала.
– Когда же у меня будет братик? – частенько спрашивала маму Катя. – Ты уже носишь его?
– Не знаю, не знаю, доченька. Пока, что у нас с Андреем ничего не выходит. Подожди ещё немного.
– Но мне уже надоело ждать. Ты всё обещаешь и обещаешь!
– Я делаю всё, что могу. Но не всё зависит от меня. Тут дело случая. Одни женщины беременеют быстро, другие долго не могут зачать ребёнка.
– А дядя Андрей тоже делает всё, что нужно?
– Да. Он старается.
– Тогда непонятно, почему у вас ничего не выходит.
– Я тоже не очень понимаю.
– Ну, сходи ты к гинекологу! Проверься, пожалуйста! – советовал Зое Андрей.
– Я уже ходила в ноябре. Гинеколог ничего не нашёл. Он предложил мне лечь в клинику на обследование.
– Так ложись.
– Я ждала очередных месячных. Надеялась, что их не будет, и что я, наконец, забеременею. Но теперь вижу, что напрасно ждала. Придётся ложиться в клинику. Завтра пойду и запишусь.
Через неделю, незадолго перед Новым годом, Зоя легла на обследование. Оно длилось три дня и результаты оказались неутешительными. Врач сказал, что обе маточные трубы у неё травмированы спайками. Причём левая – очень давними, застарелыми.
Тут Зоя вспомнила, что ещё девочкой, учась в школе, как-то простудилась на уроке физкультуры и с неделю сидела дома. У неё побаливал живот с левой стороны. Тогда врачи не обратили на это внимания, а вот теперь оказалось, что обе фаллопиевы трубы закрыты, и она не сможет иметь детей. Это очень огорчило и Зою, и Андрея. Впрочем, Андрей огорчался не долго.
– Ну что же, по крайней мере, ясно, в чём дело, – решительно заявил он. – Если бы ты не обследовалась, то так бы всё и тянулось из месяца в месяц. Мы бы надеялись, ждали, и напрасно.
– А от того, что всё стало ясно, тебе легче? Забеременеть-то я всё равно не смогу! – в отчаянии воскликнула Зоя.
– Сможешь.
– Как?!
– Очень просто. Теперь тебе надо подождать пару недель и снова лечь в клинику на экстракорпоральное оплодотворение.
Брови у Зои удивлённо поднялись вверх. – Ты шутишь? Что оплодотворять, если в матке нет плодного яйца?
– Я имею в виду осеменение в пробирке. Через две недели врачи, с помощью несложной лапроскопической операции, извлекут из твоих яичников зрелую яйцеклетку и поместят её в пробирку с питательным раствором. Туда же они поместят мои сперматозоиды. Произойдёт оплодотворение. Затем, делящуюся яйцеклетку введут тебе в матку, и она там закрепится в слизистой оболочке. Наступит нормальная беременность. А дальше всё как обычно. Ты будешь носить плод и через девять месяцев родишь мне сына.
– А почему ты думаешь, что сына, а не дочь?
– Потому, что я позабочусь об этом. Я попрошу, чтобы ещё в пробирке врачи определили пол будущего ребёнка. Для этого из комка делящихся клеток эмбриона необходимо взять всего одну и исследовать её генотип. Если геном мужской, то имплантируем эмбрион тебе в матку, если женский, то имплантация отменяется. Тогда ждём следующего месяца и повторяем операцию. И так до тех пор, пока не получим мужской генотип зародыша.
– А если ждать придётся долго? Ведь может подряд получиться несколько женских генотипов.
– Конечно. Это всё равно, что бросать монету. Несколько раз подряд может выпасть цифра. Но, в конце концов, когда-нибудь выпадет и герб.
– А нельзя сразу обеспечить оплодотворение мужским генотипом?
– Можно.., но сложно. Это уже генная инженерия. Для этого потребуется найти сперматозоид с 23-ей Y-хромосомой, извлечь из него геном, а затем внедрить его в твою яйцеклетку.
– А ты можешь это сделать?
– Только первую часть. Я смогу найти молекулу ДНК, кодирующую мужской генотип. А вот внедрить её в яйцеклетку должен специалист по генной инженерии.
– А у вас в институте есть такие?
– Конечно.
– Тогда в чём же дело?
Андрей пожал плечами. – Просто надо всё организовать.
– Так, может, организуешь?
– Попробую. Поговорю, пожалуй, с Семёном Кончевским. Он тоже студент – дипломник, но в генной инженерии бог! Думаю, он мне не откажет.
– Ты только выбери ДНК без дефектов.
– Конечно. Все хромосомные мутации будут исключены.
– А генные?
– Генные? – Андрей задумался. – С генными сложнее. – Тогда надо будет проверить весь свой геном на секвенаторе.
– Так проверь.
– Можно, конечно, но молекулы ДНК при анализе станут непригодными для оплодотворения.
– Значит, выхода нет? Жаль.
– Выход найдём.
– Так ты берёшься за искусственное осеменение?
– Берусь. Иного выхода у нас нет.
После этого разговора Андрей стал тщательно готовиться к операции. Ещё до нового года он проверил на секвенаторе весь свой геном и получил обнадёживающие результаты. Дефектных генов оказалось немного, и вызываемые ими отклонения в основном не выходили за рамки обычных. Многое зависело от генома Зои. Но Андрей не хотел рисковать.
Он подумал, посоветовался с Сергеем, и они вместе отобрали из секвенатора самые здоровые гены. Андрей передал их Семёну Кончевскому, для последующей обработки. Теперь дело оставалось за Зоей, вернее, за её зрелой яйцеклеткой. Операция по изъятию яйцеклетки и её оплодотворению была назначена на двенадцатое января. Молодые супруги с нетерпением ждали этой даты.
Секция
После уроков Саша вышел из школы вместе с Аней Ёлкиной.
– Ты сегодня идёшь на каток?
– Да.
– Я тоже хочу записаться в вашу секцию.
– Попробуй… Только вряд ли тебя примут. Перерос уже. Фигурным катанием надо заниматься с детства. Тогда ещё можно чего-то достичь.
– Ничего. Поживём – увидим. Значит, встречаемся в четыре. Ты меня познакомишь с вашим тренером?
– Хорошо, я буду ждать тебя у входа.
На этом они расстались.
Александр пришёл в свою «пещеру», пообедал, поиграл с Викой. Потом включил компьютер и вошел в Интернет. Ему необходимо было посмотреть технику фигурного катания, вспомнить названия различных фигур, мысленно повторить то, что он когда-то умел делать в далёком детстве, когда занимался в детской спортивной школе. Он даже попробовал на полу сделать волчок, ласточку и прыжок в полтора оборота. Но без коньков это было совсем не то.
В половине четвёртого он вышел из дому и направился во дворец спорта. С волнением подходил он к входной арке. От сегодняшнего его визита зависело, будет ли он встречаться с Аней вне школы, сможет ли понравиться ей и, наконец, станет ли её партнёром в фигурном катании.
Ещё издали Александр увидел её хрупкую тоненькую фигуру.
– Привет.
– Решил попробовать всё-таки?
– Решил.
– Ну, пошли.
Она представила Сашу своему тренеру. Тот критически осмотрел подростка, потом спросил.
– Коньками когда-нибудь занимался?
– Да. Только давно. Я долго болел. Но теперь я вполне здоров.
– А чем ты занимался? Если хоккеем, то переучивать тебя бесполезно.
– С шести лет до десяти я занимался фигурным катанием, а с десяти до тринадцати – хоккеем. А потом заболел…
– Ну что же, давай, посмотрим, что ты умеешь. Надевай коньки и выходи на лёд.
Получив коньки, Александр прошёл с Аней в раздевалку. Там было полно народа.
– О! Ёлкина, привет. Чего опаздываешь?
– А у меня новый кавалер!
– Вот этот?
– Да. Познакомтесь. Это Саша Губерт. Мой одноклассник.
С десяток пар глаз уставились на Сашу. Но он невозмутимо сел и стал надевать коньки. Аня села рядом. К ней тут же подошёл здоровый, рыжий парень в спортивном костюме. Во всей его фигуре чувствовалась мощь и уверенность. На вид ему было лет 20 – 21, и ростом он был не ниже Сергея.
– Привет!
– Привет, Ванечка.
– Как настроение?
– Отличное, – улыбнулась Аня.
– Если как в прошлый раз, то лучше учи «школу».
– Не беспокойся, сегодня у меня всё получится.
– Посмотрим.
Парень скептически оглядел Сашу и отошёл, громыхая коньками по полу.
– Это мой напарник, Ванечка Фадеев. Он учится в институте. У меня прошлый раз тодос не получался, так он всё переживает.
– А ты не переживаешь? – нервно спросил Александр.
Ему очень не понравилось, что у Ани есть напарник, да ещё такой громила. Она никогда раньше не говорила о нём.
– Я тоже переживаю, но не очень. Научусь, если буду стараться. Время ещё есть. Отборочные соревнования в мае.
Александр надел коньки и поднялся. Ноги непривычно качнулись в разные стороны. Он напряг мышцы и встал ровно.
«Чёрт возьми! Надо бы затянуть потуже шнурки. Голеностопы совсем слабыми стали», – подумал Александр и снова сел.
– Ты подложи пластинки, – предложила Аня.– Они мне всё равно не нужны. С ними тодос хуже выходит.
И она протянула Саше пару пластмассовых пластинок. Он благодарно взглянул на неё.
На лёд они вышли вместе. Александр неспеша проехал с десяток метров и остановился. Потом попробовал ехать задом, однако, через пару метров зацепился коньком за конёк и упал. Он быстро поднялся и, чертыхаясь про себя, попробовал ещё раз. Вокруг разминались фигуристы, и казалось, что никто не обращает на него внимания. Вот мимо на большой скорости промчался Ванечка, вошёл в крутой вираж, затем подпрыгнул и завертелся волчком. Только лёд с хрустом полетел из-под ног. Александр с завистью посмотрел на него. Когда-то и он неплохо гонял на коньках и тоже мог лихо завертеться волчком на месте, но сейчас ноги плохо слушались его. Они с трудом вспоминали забытые движения. Руки не знали, что им делать и болтались, как попало. Он упал ещё раз, отряхнулся и решил отдохнуть. Мимо грациозно проехала Аня. Движения её были плавны, точны, красивы. Она оставляла на льду чёткий геометрический рисунок, скользила то на одной, то на другой ноге, вдруг подпрыгнула и сделала полтора оборота.
Заиграла музыка, на лёд вышел тренер. Все сгрудились возле него. Александр насчитал шесть девочек и пять мальчиков. Мальчики были постарше. Ванечка выделялся среди них и ростом, и возрастом. Его пышная рыжая шевелюра была сейчас убрана под симпатичную феску, лишь сзади торчали крупные локоны.
Александр тоже подъехал к тренеру. Тот давал задания парам и одиночкам.
– А тебе, дружёк, нужно вспомнить «школу», – обратился он к Саше. – Давай в левый угол и крутись там.
Александр уныло поплёлся в указанное место. «Чёрт меня дёрнул прийти в эту секцию, – думал он. – И как это я так оплошал? Теперь все видят, что я совсем не умею кататься. А вдруг Аня проболтается в школе? Наверняка же расскажет своей подружке Яне. А та неприминет меня высмеять. Язык у неё, что помело».
Он начал вспоминать, что они проходили на тренировках по обязательной программе, которую все называют «школой». Разные «дорожки», скольжения на одной ноге, переходы, развороты, «ласточки», вращения. Постепенно он увлёкся, и у него стало кое-что получаться. Правда, всё это выглядело коряво, неуклюже, но Александр чувствовал, что раз за разом становится легче. Ноги уже гудели от напряжения, а он всё крутился и крутился, выписывая кренделя, скользил и скользил, словно заведённый волчок.
Временами он поглядывал на тренера, но тому было не до него. Он подходил, то к одной, то к другой паре, что-то объяснял им, показывал. Вот он подошёл к Ане и Ване, покрутил в воздухе пальцем, затем поднял Аню, как пушинку на вытянутые вверх руки и сделал пару оборотов. Иван Фадеев закивал головой. Потом они с Аней разогнались, держась за руки, Аня подпрыгнула, Иван поймал её, крутанул в воздухе, выполнил поддержку, затем плавно опустил на лёд, и она вошла в тодос. Всё выглядело красиво, профессионально.
«Мне ни за что так не сделать, – подумал Александр, – у меня просто силы не хватит. И какого чёрта меня сюда понесло?»
Судя по всему, Аня и Ваня были лидирующей парой в их группе. Другие катались слабее. Одна пара разучивала спортивные танцы. Самая младшая из девочек каталась по программе одиночницы. У неё неплохо получался волчок и прыжки в два оборота.
Но вот музыка стихла, и ударил гонг. Занятия окончились. Ребята повалили в раздевалку. Тренер был уже там.
– В целом занятия прошли неплохо. Я доволен, – заявил он. – Ёлкина и Фадеев по-прежнему впереди. Однако Ане ещё не хватает выносливости. Надо интенсивней тренироваться. Да и другим девочкам тоже. Слабо, слабо мы ещё катаемся. На соревнования выходить с таким багажом нельзя. Необходимо повысить скорость, увеличить амплитуду прыжков, двигаться свободней, уверенней. Так, что будем постепенно увеличивать нагрузки. Все свободны. До свидания.
После этого тренер подошёл к Саше.
– Ну, как?
Александр замялся. – По-моему, не очень…
– Вот и я думаю, что «не очень».
– Мне больше не приходить?
– Как хочешь. Ведь это тебе надо, а не мне. Будешь добросовестно заниматься, добьёшься успехов. Физические данные у тебя неплохие. Кое-что из «школы» ты помнишь. Так, что смотри сам.
Последние слова тренера несколько ободрили Сашу.
«Может попробовать ещё разок прийти? Может, удастся несколько реабилитировать себя в глазах Ани? Стыдно уходить побеждённым», – думал Александр, снимая коньки.
Домой они возвращались вместе. Поначалу к ним присоединился и Ванечка. Он бесцеремонно обнял Аню за плечи и много говорил о фигурном катании, о знаменитых фигуристах. Видно было, что эта тема волнует его. Он вёл себя с Аней по-свойски, как на катке. Сашу же почти не замечал. Словно его и не было рядом.
Наконец они дошли до метро, и Ванечка распрощался. Александр окончательно скис. Он понял, что не может составить конкуренцию этому бугаю, которого Аня знает давно и, наверное, любит. Он вспомнил, как легко Ванечка подбрасывал Аню вверх и ловил у земли, как кружился с ней, держа в объятиях, как бережно опускал на лёд и вращал вокруг себя, и Саше захотелось заплакать.
– Ты живёшь недалеко от школы? – спросила Аня.
Александр кивнул. – На улице Ермака.
– Я тоже. Значит мы соседи. Тогда нам по пути.
– У меня подземная квартира. Минус третий этаж.
– А у меня надземный пятый, в девятиэтажном доме. Знаешь такой?
– Знаю. А ты давно занимаешься в секции?
– Всю жизнь. С четырёх лет.
– И всё в этой?!
– Нет, что ты? Разные были секции. Мы жили в разных городах. Мой папа – строитель мостов. Раньше мы часто переезжали с места на место. Это теперь обосновались здесь. Не знаю надолго ли. Мне тут нравится.
– А в этой секции ты давно?
– Больше года.
– И всё время с Ванечкой?
– Нет. Поначалу у меня был другой напарник. Мы с ним спортивными танцами занимались. Потом он ушёл, а тренер предложил мне заняться фигурным катанием и прикрепил ко мне Ванечку.
– И тебе нравится с ним?
– Да. Он сильный и опытный фигурист. Тренер на него очень надеется.
Александр проглотил подступивший к горлу комок.
– Вот мы и пришли, – весело сказала Аня. – Спасибо за кампанию. Ты ещё придёшь на каток?
Александр замялся. – Не знаю, стоит ли? Оказывается, я всё забыл.
– Это не страшно. Ты вспомнишь. У тебя получится.
– Ты так думаешь?
– Я уверена.
– А ты хочешь, чтобы я пришёл? – глядя в упор, спросил Александр.
Аня слегка смутилась. Потом опустила глаза и тихо сказала, – Приходи.
Саша испытующе посмотрел на неё.
«Что это? Жалость или симпатия? – пронеслось в голове. Однако он почувствовал облегчение, словно с души его сняли большой тяжёлый камень.
– Ладно, пока.
– До завтра. Завтра увидимся в школе.
И Аня, махнув ему рукой, скрылась в подъезде дома.
Саша пришёл в свою подземную квартиру в хорошем расположении духа. В душе затеплилась надежда, что ещё не всё потеряно, что возможно ему удастся завладеть сердцем Ани. Хотя для этого придётся выкладываться полностью. Не жалеть себя.
Вечером, перед ужином, раздался телефонный звонок. Звонил Валера из Москвы.
– Санька, привет! Как поживаешь?
– Привет. У меня всё нормально. Сегодня в школу фигурного катания записался. Недавно с занятий пришёл.
– Молодец. Я тоже спортом занимаюсь. Я чего звоню то! Скоро Новый год, каникулы. Ты не хочешь приехать к нам? Тут Женька по тебе сохнет.
– Не знаю… – замялся Александр.
Он представил себе, что придётся на время расстаться с Сергеем, с Юлей, с Викой, которая уже узнавала его и охотно шла на руки. И, наконец, придётся расстаться с Аней. Пропустить несколько занятий в секции. И тут у него возникла идея.
– Послушай, а чего вам делать в Москве? Приезжайте вы к нам! Здесь отличная погода, воздух. Как раз строительство общины начнётся. Посмотрите, где вы будете жить. Я вам всё покажу. На лыжах походим. С горок покатаемся. Тут отличная горнолыжная трасса и подъёмник имеется. Вы же ещё не были в Найске. Можно и в океанариум сгонять. У Сергея своя машина.
– Не знаю… Вообще-то батя собирался к вам в ближайшее время по делам.
– Вот с ним и приезжайте.
– Надо подумать.
– А дед где?
– В Америку улетел. Виллу продаёт.
– А где же он жить будет?
– У вас хочет. В Москве ему не нравится.
– Правильно. Пускай прилетает. Я его в своей комнате поселю.
– А нас куда?
– А вы можете в гостинице устроиться или в кемпинге, недалеко от лыжной базы.
– Заманчиво, конечно…
– Приезжайте. Тут весело, – настаивал Александр.
– Женька говорит, что согласна. Ей хоть на край света, лишь бы с тобой.
– Тем более. Я тоже по вам соскучился.
– По мне или по Женьке?
– По всем. И по тебе, и по Женьке, и по Георгию Евгеньевичу, и по деду.
– Ладно. Сейчас отец придёт, поговорю с ним. Пока.
– Пока. Звони.
Телефон замолчал.
Юля, слышавшая весь разговор, одобрительно сказала. – Ты правильно сделал, что пригласил их всех. У нас лучше, чем в Москве. Пусть отдохнут, как следует. Перемена места пойдёт им на пользу.
Так закончился этот день.
