Юрий Пернатьев
50 знаменитых любовников
Генрих VIII
(род. в 1491 г. – ум. в 1557 г.)
Английский король с 1509 г., из династии Тюдоров, вошедший в историю как венценосный многоженец.
Генрих VIII, пожалуй, один из наиболее одиозных правителей средневековой Англии. Имя венценосного многоженца овеяно множеством легенд, наиболее популярная из которых даже легла в основу сказочной «страшилки» под названием «Синяя Борода». Конечно, великий сказочник Шарль Перро несколько сгустил краски: борода у Генриха была самая обыкновенная (что хорошо видно на одном из знаменитых его портретов), а вот жен действительно было больше, чем у кого-либо из европейских монархов, а именно шесть. Из них он казнил только двух, да и то по подозрению в измене, которая в те времена считалась тяжким преступлением.
Здесь надо сказать, что многочисленные браки Генриха VIII диктовались не страстью короля к женитьбе или развращенностью его натуры, а сугубо политической, точнее, государственной необходимостью. Как раз в интимных связях король отнюдь не был беспорядочен, а его любовниц можно сосчитать на пальцах одной руки. В этом отношении он был превзойден обоими своими коронованными современниками – не только почтенным Франциском I Французским, но и рассудительным и благочестивым императором Священной Римской империи Карлом V.
Кроме того, в Средние века придерживались теории, согласно которой любовь должна следовать за браком, а не предшествовать ему. К тому же королевские браки в значительной степени были политическими актами, подобно тому как браки аристократические часто являются деловыми сделками. При этом королеве не полагалось протестовать против неверности своего господина (хотя она нередко это делала), но если венценосная супруга сама решалась пуститься в какое-нибудь любовное приключение, ее ожидали осуждение и тюремное заключение, а порой и смерть. Причина такого неравенства вполне ясна. Внебрачные дети короля никому не причиняли вреда и даже демонстрировали его мужскую силу. Но любое сомнение в законности ребенка, рожденного королевой, могло нарушить порядок наследования в государстве. Именно этот порядок заставлял Генриха и его приближенных так скрупулезно относиться к выбору супруги и ее физическим достоинствам.
О детстве и воспитании Генриха известно немного. Как младшему сыну короля Генриха VII, ему уже с колыбели предназначалось высокое положение в обществе, но не престол. Однако смерть его старшего брата Артура, принца Уэльского, женатого на испанской принцессе Екатерине Арагонской, сделала Генриха еще и главным претендентом на королевский трон.
В 1509 г. умер Генрих VII и королевская власть перешла к его младшему сыну, ставшему Генрихом VIII. С первых же месяцев правления восемнадцатилетний король проявил необычайную самостоятельность, удалив от двора некоторых непопулярных придворных, пользовавшихся влиянием при жизни отца. Следующим актом стала женитьба Генриха на вдове своего брата Екатерине Арагонской, с которой он, кстати, был помолвлен еще в 1504 г.
Трудно сказать, чем было вызвано это решение. Но, как будет видно далее, оно во всех отношениях осложнило политическую обстановку в Англии и внесло немало драматизма в личную жизнь обоих супругов. Пока же все представлялось королю прекрасным. Он был полон радости и жизнелюбия, а его цветущий вид вселял подданным чувство уверенности и оптимизма. В исторических хрониках отмечается, что молодой король выглядел настоящим мужчиной – высокий, хорошо сложенный, он обладал красивой внешностью и твердым характером. А благодаря прекрасному физическому развитию неизменно побеждал в рыцарских турнирах.
Казалось бы, принц, получивший достаточно серьезное образование и щедро одаренный физической энергией, должен был бы уже иметь определенный сексуальный опыт, однако нет оснований считать, что именно так было с юным Тюдором. Недаром один из его биографов отмечал, что Генрих сохранился перед своим вступлением на престол «как юная дева». Екатерина, супружеская жизнь которой с болезненным 15-летним принцем Уэльским продлилась всего четыре месяца, была столь же неопытна, несмотря на более зрелый возраст. К счастью, Екатерина и Генрих понравились друг другу. Она быстро зачала и уже в январе 1510 г. родила, увы, недоношенную девочку. Эта неудача не показалась слишком серьезной, и через несколько недель королева снова была беременна. В новогодний день 1511 г. она родила сына, который был крещен под именем Генриха. В честь наследника Генрих VIII устроил пышный рыцарский турнир, целью которого была демонстрация любовного согласия между королем и королевой.
Но ровно через семь недель Генрих Тюдор умер в своей роскошной колыбели. На этот раз во дворце воцарились и горе, и тревога. Екатерина обратилась к молитвам, король жалел самого себя. Насколько известно, взаимных обвинений не было. Согласно расхожим представлениям той эпохи, в отсутствии или неполноценности детей обвиняли, как правило, женщину, а детская смертность рассматривалась как наказание за грех обоих супругов. Вопрос состоял в том, что это за грех.
После столь драматических событий королевский брак уже не казался идиллией, и прошло более двух лет, прежде чем Екатерина снова забеременела. Если Генрих и развлекался в это время с другими женщинами, то он был на сей счет очень осторожен и не оставил незаконных детей, о которых было бы известно. Внешне он продолжал проявлять исключительное внимание к своей жене, а она оставалась образцом супружеского долга.
В январе 1515 г. королева родила еще одного недоношенного ребенка, что еще более усугубило трагизм положения супругов. Екатерине было уже тридцать, ее красота начала тускнеть, а набожность приобрела оттенок одержимости. Примерно в это же время Генрих начал флиртовать с хорошенькой придворной дамой по имени Елизавета Блаунт.
В феврале 1516 г. Екатерина наконец-то родила здорового ребенка. Радость была искренней, но не бурной, потому что ребенок оказался девочкой, которую крестили под именем Мария. Екатерина торжествовала, а у Генриха пробудилась надежда, что за дочерью последуют и сыновья. Но снова Екатерина забеременела только через два года. К этому времени она превратилась в тихую, неприметную женщину, занятую благочестивыми делами, домашними обязанностями, воспитанием дочери и постоянными молитвами.
В ноябре 1518 г. королева родила еще одну дочь. Неизвестно, родился ли этот ребенок живым. Если это и так, то прожила девочка недолго, поскольку нет никаких упоминаний о ее крещении. У Генриха это вызвало новое разочарование, уже граничившее со страхом. Надежды на рождение принца таяли, тем более что период деторождения у королевы закончился. Хотя ей было только тридцать два года, бесконечные беременности и страдания из-за повторяющихся рождений и смертей детей подорвали ее душевные силы и здоровье. Причем никто не обвинял Генриха в этом обострении династической ситуации. Вину возлагали только на Екатерину, которая, как считали, не смогла выполнить свой первостепенный долг. Ситуация усугубилась тем, что в 1519 г. Елизавета Блаунт, бывшая любовницей Генриха уже около двух лет, родила здорового сына, которого король тут же признал и назвал Генрихом Фитцроем.
К 1523 г. брак Генриха и Екатерины стал простой формальностью. Елизавету Блаунт сменила в постели короля Мария Болейн, старшая дочь сэра Томаса Болейна и Елизаветы Ховард. Она в 1520 г. вышла замуж за Уильяма Кэри, придворного короля. Был ли этот брак простой ширмой, устроенной королем для сокрытия реальной ситуации, или Мария стала его любовницей после свадьбы, неизвестно. Их отношения закончились в 1525 г., поскольку Генрих обратил внимание на младшую сестру Марии, Анну Болейн.
Особой красотой Анна не блистала. Высокого роста, темноволосая, с благородной осанкой, она больше привлекала мужчин своими изысканными манерами и тем чувственным магнетизмом, который сегодня называют сексапильностью. Так, Анна будто мимоходом ввергла в безрассудную страсть несчастного Генри Перси, который был сыном и наследником графа Нортумберленда. Он был довольно неловким юношей, к тому же по контракту должен был жениться на Марии Тальбот, дочери графа Шрусбери. Все это завершилось своего рода скандалом и опалой несчастного Генри.
Как бы там ни было, к 1525 г. Анна в свои двадцать четыре года стала самой видной придворной дамой, но выгодного замужества все еще не предвиделось. Именно в этот момент она затеяла куртуазную игру с самим королем, строя далеко идущие планы, а именно стать новой королевой.
Надо сказать, что к тому времени вопрос о том, кто унаследует династию Тюдоров, был весьма актуальным для Генриха. Если дочь Мария, то в лучшем случае ее муж будет регентом, притом что у них родится сын. Если сына не будет, то худший вариант предполагал, что муж Марии сам мог стать королем, и тогда Англия теряла не только династию Тюдоров, но и свою независимость. У Генриха было два выхода, и оба были связаны с огромными трудностями. Первый состоял в том, чтобы узаконить Генриха Фитцроя. Формально это было возможно, стоило только заручиться поддержкой папы. Но здесь существовал риск, что подобное решение можно в будущем оспорить. Второй выход заключался в том, чтобы развестись с женой, с которой Генрих прожил шестнадцать лет и которая так и не смогла родить ему наследника, и вступить в новый брак. Тем более что Генрих уверил себя, что божье Провидение покарало его за то, что он вступил в брачный союз с женой своего брата.
К октябрю 1527 г. идея о снятии «проклятья» через повторный брак настолько овладела королем, что он послал своего секретаря Уильяма Найта в Рим с очень странной просьбой. Тому следовало уговорить папу издать буллу, позволяющую королю жениться на любой женщине, включая ту, с которой он связан первой степенью родства, даже если это родство будет незаконным, при условии, что его первый брак будет окончательно расторгнут. Однако папа оказался неуступчивым и просьбу короля отклонил.
Тогда Генрих собрал заседание советников, придворных и старейшин Лондона и зачитал покаянный вердикт, в котором сетовал на то, что до сих пор нет наследника трона: «…И хотя всемогущему Богу угодно было послать нам прекрасную дочь от меня и одной благородной дамы, принесшую нам большую радость, – говорил король, – однако многие великие священнослужители сказали нам, что ни она не является нашей законной дочерью, ни ее мать – нашей законной женой…»
Совершенно очевидно, что Генрих был искренне убежден в своей правоте, однако его покаянное послание было встречено при дворе весьма недоброжелательно. Что, впрочем, не помешало Генриху предложить Анне стать его любовницей. Правда, успеха в этом он не достиг. Ловкая дама вполне определенно заявила, что король должен продолжать настаивать на аннулировании брака, после чего сможет жениться на ней.
Чтобы избавиться от Екатерины, Генрих предпринял попытку убедить ее уйти в монастырь. Тогда, как он считал, с точки зрения канонического права возникнет благовидный предлог, позволяющий ему жениться вторично. Он направил всю свою неукротимую силу на осуществление этого плана, но получил категорический отказ.
Тем временем отношения Генриха и Анны утратили свой завуалированный характер. Она наконец уступила долго сдерживаемой страсти короля и к концу декабря 1532 г. забеременела. Зайдя так далеко в своем стремлении иметь наследника, король теперь вынужден был действовать очень быстро, дабы обеспечить законность его рождения. Анна получила полноправный титул высшей знати Англии, став маркизой Пембок, что являлось знаком особой милости. А к концу января 1533 г. Генрих и Анна тайно сочетались браком, после чего формальное расторжение первого брака короля стало не только обязательным, но и спешным.
5 апреля 1533 г. Генрих бросил ошеломляющий вызов католической церкви – синод объявил (при наличии нескольких разгневанных епископов), что первый брак короля противоречил божественному закону и что папа не мог отпустить связанный с ним грех. 7 апреля парламент был распущен, а без него акт получил королевскую санкцию без права обжалования. Такой шаг послужил причиной разрыва юридических связей между Лондоном и Римом и сделал английское духовенство конечным арбитром в решении всех религиозных вопросов внутри государства. 10 мая был собран двор в Данстебле и архиепископ Крэнмер объявил статус Екатерины как королевы недействительным. А семь дней спустя была коронована Анна.
В сентябре 1533 г. новая королева родила дочь. Генрих был несколько разочарован этим, поскольку страстно ожидал сына, но девочка, которую окрестили Елизаветой, была здорова, хорошо сложена и потому супружеская идиллия продолжалась. Тем более что вскоре Анна опять забеременела. Окрыленный Генрих был настолько уверен в рождении наследника, что даже приказал ювелиру изготовить для будущего принца изысканную серебряную колыбель. Но летом, когда весь двор находился на отдыхе, у Анны случился выкидыш. Эта трагедия, по-видимому, обозначила конец затянувшегося медового месяца Генриха с его второй женой. Он разрывался между инстинктивной потребностью обвинить во всем Анну и глубокими сомнениями относительно собственных сексуальных возможностей. К тому же его начала терзать мысль, что, возможно, он во второй раз чем-то оскорбил Бога.
Однако все эти страдания и сомнения не мешали Генриху флиртовать с придворными дамами. В то время иноземные послы заметили, что Генрих серьезно увлекся «одной очень красивой фрейлиной». Личность этой дамы так и не была установлена, и, скорее всего, интерес короля к ней был чисто внешним – не более чем общепринятым в придворном мире легким флиртом. Правда, есть и другие свидетельства того, что король, разочарованный тем, что королева так и не подарила ему наследника, стал заглядываться на других дам.
Но если отстраненная Екатерина мирилась с романами мужа, то позиция самолюбивой и дерзкой Анны была иной. Привычное положение отодвинутой в тень королевской супруги совершенно не соответствовало ее женской природе. В отличие от Екатерины, она так и не научилась молчать, когда нужно. Если она не соглашалась с королем или считала, что он делает глупость, она ему говорила об этом прямо в глаза. Кроме того, Анна прекрасно понимала, что завоевала сердце короля своим женским очарованием и сексуальной привлекательностью, потому и потерять его могла точно таким же образом. Поэтому вместо того, чтобы относиться к шалостям Генриха с легким пренебрежением и пониманием, Анна стала устраивать сцены ревности. Дело усугублялось еще и тем, что отношения Генриха и Анны всегда носили характер глубокой страсти, склонной к бурным ссорам и пылким примирениям, а королеве, как тогда было принято этикетом, так вести себя не полагалось.
В январе 1536 г. умерла удаленная Екатерина, которая именовалась как вдовствующая принцесса Уэльская. Анна в это время снова была беременна, и вновь воскресли надежды Генриха на рождение сына. Но, похоже, злой рок продолжал преследовать короля: Анна в результате выкидыша потеряла сына, и Генрих пережил очередной, почти истерический приступ жалости к себе. Особенно его удручало то, что за такой короткий срок это был второй выкидыш после трех беременностей.
После мучительных размышлений он пришел к тому же выводу, какой послужил причиной его развода с Екатериной Арагонской: брак с Анной неугоден божественному Провидению. Он недействителен, а потому необходимо жениться в третий раз. К этому времени, то есть в 1536 г., король обратил внимание на одну из придворных дам королевы, Джейн Сеймур. Вскоре его отношения с ней перешли границу галантного «ухаживания» и предстали как впечатляющая реальность. Неизвестно, как реагировала Джейн на возможность стать королевой, но ее честолюбивый брат Эдвард Сеймур, недавно введенный в состав тайного совета, наверняка такую возможность предусмотрел. Джейн старательно обучали тактике «сдержанности», которой умело пользовалась и Анна в начале ее отношений с Генрихом. Так, когда король послал Джейн дорогой подарок и письмо (а он всегда поступал подобным образом с приглянувшейся ему дамой), та вернула с демонстративной непреклонностью и подарок, и письмо, хотя и выразила при этом нижайшее почтение и покорность.
Врагами Анны Болейн был разработан вероломный план, который должен был заставить Генриха разорвать брачные отношения с королевой. Как сумели убедить Генриха в том, что он живет рядом с вероломной блудницей, неясно и сегодня. Но факт остается фактом. Была искусно использована публичная ссора Анны с сэром Генри Норрисом, одним из старейших и ближайших друзей короля, во время которой королева обвинила его в том, что он претендует на ее руку, «если с королем случится несчастье». После чего Норрис был отправлен в Тауэр. Затем туда последовал Марк Смитон, придворный музыкант, который в течение некоторого времени вздыхал по Анне. На допросе он признался в адюльтере с королевой, что почти наверняка было выдумкой, а может быть, и самооговором в результате психологического давления. Таким образом, появилось «веское доказательство» измены королевы.
Кроме того, брат Анны, лорд Рошфор, был очень дружен с сестрой. И при сложившихся обстоятельствах нетрудно было внушить Генриху мысль о том, что между ними существовала кровосмесительная связь. Анна, которая стала для короля «проклятой и извергающей яд блудницей», и лорд Рошфор тут же были арестованы и тоже отправлены в Тауэр.
На суде палаты лордов Анне было предъявлено обвинение в супружеских изменах, насмешках над королем и участии в заговоре с целью его убийства. Надо отдать должное королеве: она держалась с удивительным достоинством, все обвинения отрицала, чем, кстати, даже вызвала некоторую симпатию в народе, которой никогда не ощущала в дни своего процветания.
Но Генрих так жаждал смерти Анны, что не хотел слушать никаких оправданий. Суд утвердил смертный приговор, предоставив королю решать, будет ли Анна обезглавлена или сожжена заживо. В результате жертвам была определена милосердная и почетная смерть путем отсечения головы. В день казни, состоявшейся 18 мая 1536 г., Анна уже не была ни королевой, ни маркизой Пембок. Вместе с репутацией верной жены ее лишили и всех титулов.
Как только весть о смерти Анны дошла до короля, он тут же отправился на встречу с Джейн Сеймур, и на следующий день, 19 мая 1536 г., они уже были обручены.
Что касается Джейн, то она явно не была красавицей, и к своему замужеству подошла уже в 27-летнем возрасте. Она оказалась полной противоположностью своей непокорной и опасной предшественницы. Джейн не была ни страстной, ни требовательной и стала для Генриха истинным бальзамом после возбуждающих, но утомительно бурных отношений с Анной. «Король попал из ада в рай, обретя нежность взамен злобы и несчастья, свойственных первому», – писал сэр Джон Рассел.
При Джейн английский двор стал чуть ли не образцом добродетели. Ее вкусы ограничивались роскошными платьями и драгоценностями, но отнюдь не страстью к чрезмерным и, тем более, рискованным развлечениям. Придворные ювелиры изготовили для новой королевы роскошную золотую чашу, украшенную королевской монограммой с гербом Джейн и удивительно соответствующим ее натуре девизом: «Готовая служить и повиноваться». Другими словами, Джейн была почти идеальной женщиной XVI века.
В начале октября 1537 г. третья королева после очень трудных родов родила долгожданного мальчика, красивого и здорового. Современники свидетельствовали, что король рыдал от волнения и счастья, узнав о столь радостной вести. 18 октября сын Генриха VIII был провозглашен принцем Уэльским, герцогом Горнуэлом и графом Кенарфоном.
Между тем у королевы, перенесшей очень тяжелые роды, развилась родильная горячка, и ее жизнь оказалась в опасности. Затем началось заражение крови, и королева впала в бессознательное состояние. 24 октября ее не стало. «Никто в королевстве не страдал больше самого короля… он скорбел и долго пребывал в сокровенном одиночестве…» – отмечалось в хрониках того времени. Действительно, Генрих скорбел искренне, ибо Джейн не только подарила ему бесценного законного сына, с ней у него были такие доверительные отношения, каких он не знал с начала своего первого брака.
Трудно сказать, выдержали бы они испытание временем, возможно, позже ее кротость и отсутствие красоты показались бы Генриху столь же утомительными, как страсть и ум Анны. Но, так рано уйдя из жизни, Джейн осталась для него образцом совершенства, и когда пришел его собственный час, Генрих приказал, чтобы его похоронили рядом с ней.
Как бы ни переживал Генрих потерю любимой жены, среди его советников вскоре пошли разговоры о том, что королю следует снова жениться, поскольку одного наследника для королевства явно недостаточно. Теперь невесту было решено искать среди особ королевской крови. Уже дважды Генрих женился «по плотскому влечению» на своих собственных подданных, пришла пора подумать и о международных интересах. В начале июня 1538 г. Джон Хаттон, представитель Генриха при дворе Марии Венгерской, намекнул на возможность брака с герцогиней Анной Киевской. Перспективы такого брака были одобрены, и в середине марта следующего года начались специальные переговоры.
Как личность, Анна Киевская не представляла из себя ничего примечательного. Ей было двадцать три года, она умела говорить и читать только на нижнегерманском диалекте, и если у нее и были какие-то интеллектуальные способности, то они не развились. Серьезного образования Анна не получила, в совершенстве владела только рукоделием и была воспитана для того лишь, чтобы стать женой какого-нибудь соседнего германского принца. Послы всячески превозносили ее скромность, застенчивость и непререкаемую добродетель, пытаясь таким образом представить ее неким подобием Джейн Сеймур.
К концу сентября наконец был подписан брачный договор. В Англию Анна прибыла в конце декабря и… королю не понравилась. Он был разочарован отсутствием в ней элегантности и сообразительности. Мало что изменилось и в первую брачную ночь. Анна оказалась не просто девственницей, она обнаружила полную неосведомленность в сексуальных отношениях. Конечно, в таком случае пылкому любовнику следовало проявить мягкость, понимание, терпение, что было совершенно несвойственно Генриху.
Что сама Анна думала о своей первой брачной ночи, неизвестно, хотя одна из ее придворных дам заметила, что если судить по началу, то еще одного королевского сына придется ждать очень долго. Королева, казалось, не была ни удивлена, ни особенно обескуражена тем, что произошло, но с ужасом отвергла предложение о том, что она может получить совет от какой-то более опытной дамы.
Король, естественно, объяснил неудачу не слишком привлекательной внешностью Анны. Еще несколько раз Генрих пытался пробудить в себе страсть к своей новой жене, но затем отказался от дальнейших усилий. Разумеется, неудача не была его виной. С его сексуальными рефлексами все было в порядке, просто Анна его не возбуждала. Единственной заслугой этой несчастной королевы можно считать тот факт, что у Генриха снова проснулся интерес к хорошеньким девушкам.
Страдая от перемежающегося неудовлетворенного желания и осознавая свой возраст и положение, король был готов на любую связь, чем не преминула воспользоваться придворная дама Анны 19-летняя Екатерина Ховард, дочь лорда Эдмунда Ховарда и Джойс Калпеппер. Несмотря на юный возраст, Екатерина была уже опытной кокеткой. В четырнадцатилетием возрасте у нее был первый страстный роман с молодым учителем музыки Генри Мэнноксом. Отношения между ними, вероятно, продолжались не менее года, а связь Екатерины с Френсисом Дэрхемом была гораздо более серьезной и длительной. В отличие от бедного учителя музыки Дэрхем имел подходящий статус и состояние, чтобы стать серьезным претендентом на ее руку. Одним словом, Екатерина была ловкой девицей и на предостережения подруг отвечала, что «женщина может миловаться с мужчиной и не зачать ребенка, если сама этого не хочет…»
По описаниям современников, Екатерина Ховард была очень маленького роста и отнюдь не красавица. Скорее всего, не внешность, а ее юность, живость и властная чувственность изначально привлекли внимание короля.
Вряд ли чары Екатерины особенно повлияли на решение Генриха положить конец своему четвертому браку, хотя это могло дать дополнительный стимул желанию быстрее завершить процесс аннулирования брака. Расторжение брака влекло за собой множество проблем, но они не шли ни в какое сравнение с теми, которые вызвал аналогичный поступок короля в 1529 г. Главным аргументом теперь стал неполноценный брак, что соответствовало вполне определенной статье канонического права.
24 июня Анну отослали в Ричмонд, якобы для того, чтобы оградить ее от вспышки чумы, и туда на следующий день явились королевские парламентеры, которые уведомили королеву, что ее брак с Генрихом является недействительным. К величайшему облегчению послов, она приняла эту весть с абсолютным спокойствием. Какие чувства в действительности испытывала Анна в тот момент, остается тайной. Может быть, она пришла в ужас, вспомнив о том, что случилось с одной отвергнутой ранее женой Генриха, о судьбе которой в Европе судачили четыре года назад. А возможно, она была благодарна судьбе за то, что с нее снято бремя ответственности за рождение сына. Во всяком случае, Анна ответила, что довольна любым решением, которое примет король, и в своем официальном согласии о разводе королю подписалась своим девичьим именем: «Анна, дочь герцога Киевского».
Для Генриха все сложилось в высшей степени удачно. В июле 1540 г. синод пришел к решению, что последний брак короля был незаконным. Впрочем, покорность Анны была вознаграждена щедрым даром – земельными владениями, которые приносили неплохой доход. Она удалилась в замок Хевер, который стал ее главной резиденцией, и мирно зажила на задворках английской общественной жизни.
Между тем парламент обратился к королю с просьбой снова жениться ради сохранения наследования и соответственно отменил пункт о кровосмешении, касавшийся кузин в первом поколении, какими являлись Анна Болейн и Екатерина Ховард. Брак Генриха и Екатерины был заключен 28 июля. В определенном смысле новая супруга оказалась именно той женщиной, в которой 49-летний Генрих нуждался. Своей сексуальностью она дала новый импульс его слабеющей энергии и внушила уверенность в неизбежном продолжении рода.
К несчастью, представления короля о непорочности и чистоте юной жены оказались иллюзией. Во всяком случае, он мог заметить то, что Екатерина досталась ему не девственницей. С другой стороны, ему могли бы броситься в глаза и такие, отнюдь не украшающие женщину качества, как тщеславие, жадность и отсутствие здравого смысла. В начале супружеской жизни Екатерина была довольно послушной и верной долгу женой. Она выбрала (или ей выбрали) великолепный девиз: «Никаких других желаний, кроме его» – и казалось, что это действительно передавало то настроение, с которым она вступала в брак. Однако истинную природу ее чувств к мужу понять нелегко. Она была прекрасной любовницей, но свои чувства не умела подчинить воле и здравому смыслу. Все могло сложиться иначе, если бы Екатерина сразу забеременела после пылких объятий короля. Но этого не произошло. Возможно, она страдала бесплодием и это спасало ее от последствий прежних тайных романов, а может, сомнительной стала плодовитость ее стареющего мужа.
Но ветреная королева, казалось, вовсе не переживала, что не может подарить Генриху наследника. Кроме того, весной 1541 г. она возобновила отношения с одним из своих прежних поклонников, молодым дворянином Томасом Калпеппером, слывшим честолюбивым волокитой. По-видимому, в его планы входила перспектива женитьбы на Екатерине после смерти Генриха, который в то время был очень плох. Мало того, Екатерина умудрилась сделать своим личным секретарем еще одного бывшего любовника, Френсиса Дэрхема.
Разумеется, услужливые придворные постарались, чтобы сведения о неверности королевы стали известны и королю. Взбешенный Генрих назначил тайное расследование, вследствие чего и Дэрхем, и Калпеппер были отправлены в Тауэр и вскоре сознались в прелюбодеянии, скорее всего, не без психологического и физического давления.
Перепуганной Екатерине ничего не оставалось, как тоже признаться в тайных отношениях со своими любовниками, но она страстно уверяла Генриха, что связь с ними прекратила «почти за год до того, как Его Королевское Величество женился на моей госпоже Анне Киевской».
Однако вскоре были получены признания Калпеппера в сексуальных отношениях с Екатериной уже после брака, подтвержденные ее страстными письмами к нему. Это вынуждена была подтвердить и леди Джейн Рошфор, которая была в курсе всех любовных забав королевы.
В конце ноября после долгих заседаний и совещаний тайный совет согласился признать вину всех троих, а именно Екатерины, Калпеппера и Дэрхема. Было объявлено, что Екатерина предала честь и достоинство королевы и должна быть именована просто как леди Екатерина Ховард. В декабре Калпеппер был обезглавлен по воле короля, а Дэрхем прошел все этапы мучительного наказания – от подвешивания и вытягивания до четвертования. Головы казненных любовников королевы были выставлены на мосту Тауэра.
Сама же Екатерина, а вместе с ней и леди Рошфор, была обвинена в государственной измене, ибо публичный суд еще над одной королевой, тоже обвиненной в супружеской измене, мог выставить в смешном свете английскую корону. Обе дамы были казнены в феврале 1542 г. на лужайке перед Тауэром и погребены в ближайшей часовне Святого Петра. Так бесславно закончилось недолгое царствование пятой супруги короля Генриха VIII.
Но Генрих никак не мог угомониться. И спустя некоторое время серьезно увлекся леди Лэтимер, больше известной под своим девичьим именем Екатерина Парр. К 30 годам она успела дважды выйти замуж и дважды овдоветь. В определенном смысле леди Лэтимер стояла перед жесткой дилеммой: ей меньше всего нужен был третий неудачный брак, а король к тому времени превратился в уродливую карикатуру на того страстного красавца-любовника, каким был еще десять лет назад. Он стал невероятно тучен и постоянно мучился от простуды и колик. Портрет Генриха VIII, гравированный Корнелием Мэтсью примерно в это время, изображает фигуру печально-угрожающую, с лицом, которое не без основания сравнивали с огромной картошкой.
И все же брак с королем имел свою привлекательность. Ну какая женщина не хочет стать королевой! Потому Екатерина дала согласие, и в июле 1543 г. состоялось бракосочетание Генриха с леди Лэтимер.
