В знаменитом отрывке из фильма «Я, робот» (2004) Уилл Смит называет мыслящего робота всего лишь машиной, которая не сможет сочинить симфонию, потому что не обладает человеческим разумом. Даже сейчас, в годы развития искусственного интеллекта, мы утверждаем то же – говорим, что ИИ далеко до разумности человека. Машина может генерировать музыку, но она не понимает, что делает, как это осознает человек.
То же утверждение человечество прикладывает и к животным. Они, как и мы, части единой природы, но стоики отказывали им в разумности. Еще Аристотель писал, что растения могут питаться и расти, животные еще и чувствуют, и только человек обладает разумом. «Итак, назначение человека – в разумной деятельности»[63], – пишет он. Стоики утверждали, что животные превосходят растения и в чем-то похожи на людей, но все равно далеки от нас. Стоик Хрисипп наблюдал за улитками и рачками, чтобы доказать, что в их действиях нет осознанной разумной дружбы. Он пишет: «Пинна и ее сторож помогают друг другу, так как не могут существовать по отдельности. Пинна – это моллюск, а ее сторож – мелкий рачок. Пинна, раскрыв свою раковину, замирает и подстерегает проплывающих рыбок, а притаившийся рачок, дождавшись, когда рыбка заплывет в раковину, щиплет пинну, подавая знак; почувствовав это, пинна захлопывает створки, и то, что оказывается внутри, они поедают вместе»[64]. Последующая традиция поставила человека царем природы. Например, философ XVI века Декарт считал животных всего лишь автоматами, бездумно действующими по заложенной природной программе и движущимися по законам механики.
Недавно видные ученые подписали «Нью-Йоркскую декларацию о сознании животных» (2024), утверждая, что у многих животных есть некий сознательный опыт, который нельзя просто так игнорировать. Например, вороны могут сообщать о том, что они видят, рыбы помнят прошлые события, а пчелы умеют играть ради развлечения[65]. Эти последние исследования также демонстрируют другую истину, с которой стоики бы согласились: человек ушел далеко от других животных. По стоикам, в этом и состоит его особенность.
Обладая таким мощным инструментом, как разум, человек должен осознать себя частью общемировой природы, а значит, поменять свое отношение к пугающе деструктивным процессам: старости и смерти, увидеть разумное (или причинное) развитие мира. Научившись различать, что в нашей власти, а что нет, человек сможет переносить удары судьбы, то есть все то, что преподнесет ему природа.
В качестве упражнения на этой неделе определяем, каких знаний нам не хватает, чтобы почувствовать свою вписанность в природу:
«Осознав все это, взгляни на способности, которые у тебя есть, и, разглядев их, скажи: “Подавай теперь, Зевс, какое хочешь обстоятельство: у меня есть подготовленность, данная мне от тебя, и возможности для того, чтобы украсить себя благодаря всему, что получается”. Но нет, вы сидите трепеща в страхе, как бы не случилось того-то, горюя, сокрушаясь и стеная, когда случается то-то. И вы еще вините богов!»[66]
Эпиктет
«Всегда следует помнить о том, какова природа Целого, какова моя природа, каково отношение второй к первой и какой частью какого Целого она является, а также о том, что никто не может помешать всегда действовать и говорить согласно природе, часть которой ты составляешь»[67].
Марк Аврелий
«Разница только в том, что природа листа есть часть природы, лишенной чувств и разума и могущей столкнуться с препятствиями, природа же человека есть часть природы, не знающей препятствий, разумной и справедливой; эта природа привлекает все к участию во времени, материи, причинности, деятельности, событиях, соблюдая равенство и сообразуясь с достоинством»[68].
Марк Аврелий
«Ведь человек – разумное существо; значит, для него высшее благо – выполнить то, ради чего он рожден. А что требует от него разум? Ничего трудного: только жить согласно своей природе. Трудно это лишь по причине всеобщего безумия: мы все толкаем друг друга к пороку»[69].
Сенека
«Поскольку человек по своей природе есть не только душа и не только тело, но нечто состоящее из них двух, то упражняющему нужно заботиться о той и о другом, – о более ценной части, то есть о душе, больше, как это и подобает, но и о другой тоже, если он не хочет утратить какую-нибудь часть из тех, которые составляют человека»[70].
Гай Музоний Руф
«Никакая мудрость не устраняет природных изъянов тела или души: что заложено в нас рождением, то можно смягчить, но не победить искусством»[71].
Сенека
«Всегда помни… что блаженная жизнь предполагает чрезвычайно немногое»[72].
Марк Аврелий
«Ни с кем не случается ничего такого, чего он не в силах был бы вынести. Случается то же самое и с другими, и они, потому ли, что не знают, что с ними случилось, или потому, что желают щегольнуть своим возвышенным образом мыслей, остаются твердыми и непоколебимыми. Было бы ужасно, если бы невежество и тщеславие оказались сильнее разумения»[73].
Марк Аврелий
От концептуального рассуждения о понимании мира, природы и судьбы у стоиков мы можем перейти к интересному обсуждению, в котором сквозь века принимали участие многие философы и писатели: можно ли желать абсолютно точного повторения своей жизни? Вот вы, например, хотите в точности повторить все пережитые события или предпочли бы что-то изменить?
Шопенгауэр[74] со свойственным ему пессимизмом скажет, что желать повторить все, как было, можно только с позиции узколобия, полностью игнорируя наполненный страданиями окружающий мир: «Да и откуда взял Данте материал для своего «Ада», как не из нашего действительного мира? И тем не менее получился весьма отменный ад»[75]. Поп-культурные герои то и дело пытаются выбраться из тропа вечного возвращения, и механизм обычно следующий: чтобы получить новые последствия, нужно перестать действовать по-старому. В «Дне сурка» телевизионный комментатор все-таки находит лазейку и меняется сам, чтобы изменить свою историю, а детектив Хоппер из сериала «Новый день» пытается прожить один и тот же день по-разному, чтобы выяснить обстоятельства убийства, в котором его обвиняют.
На противоположной от Шопенгауэра стороне спектра находятся стоики и осмысляющий некоторые их идеи Ницше[76]. Если бы какой-то демон подкрался к вам и сказал бы, что ту же самую жизнь придется прожить бессчетное число раз, вы либо упали бы от бессилия, либо посчитали бы: «Ты – бог, и никогда не слышал я ничего более божественного!»[77] Ницше полагает, что увидит в этом демоне бога только сильный человек, – а значит, нужно хотеть повторения своей жизни такой, какая она есть, в этом заключается l’amor fati – любовь к судьбе. Гедонистический предрассудок заставляет нас в любом страдании видеть зло. Однако «счастье и несчастье – братья-близнецы, которые растут вместе или, как у вас, вместе – остаются недорослями!»[78]
Стоики тоже думают, что нужно любить свою судьбу. Но с чего бы? Дело в том, что, как мы видели на прошлой неделе, судьба в терминах стоиков – это некий механизм устройства мира, «причинная цепь всего сущего или же разум, по которому движется мир»[79], а мир, несмотря на всю его внешнюю враждебность, – это место, где каждый из нас становится собой. Поэтому, несмотря на подчас трагичность судьбы, стоики желают ее повторения.
Чтобы избавиться от страха жизни, необходимо наблюдать за миром и почувствовать свою включенность в процессы, которые в нем происходят (см. месяцы 8, 10). Стоические практики предполагают фокус на себе. Парадоксальным образом, чтобы его осуществить, необходим переход к объективности (см. месяцы 3, 6), дистанцированию от собственной личности и обратный переход для работы с собственным восприятием.
Современный человек нередко чувствует себя оторванно, одиноко и изолированно от мира в широком смысле слова. Помочь побороть ощущение покинутости может альтруизм и возможность участвовать в совместной добровольной деятельности.
А чтобы держать себя в спокойном расположении духа, следует в качестве тренировки начать говорить фактические утверждения, не примешивая к ним своих негативных оценок, или оценивать более сдержанно. Так нам описывает эту практику Эпиктет:
«Всегда помни неизменный закон природы: кто к чему способнее, тот и имеет больше успеха как раз в том самом, в чем он способнее другого. Помни это, и тогда ты ни на что не будешь роптать.
– Ну а как же не роптать, когда моя жена скверно со мной поступает?
– И тут роптать нечего. Если кто спросит тебя об этом, ты и скажи только, что жена твоя скверно с тобою поступает, и больше ничего.
– И отец мой ничего мне не дает.
– И в этом ничего нет особенного, как только то, что отец твой ничего тебе не дает»[80].
Эпиктет
«Закон природы был, есть и будет один: явления в ней не могут происходить иначе, чем происходят теперь. <…> Кто старается вникнуть в это и прийти к убеждению, что необходимо подчиняться законам природы, тот проживет свой век в мире и тишине»[81].
Эпиктет
«Однажды он порол раба за кражу. “Мне суждено было украсть!” – сказал ему раб. “И суждено было быть битым”, – ответил Зенон»[82].
Диоген Лаэртский о стоике Зеноне
«Анаксагор и стоики [называли случаем] причину, неясную человеческому разуму»[83].
Аэтий[84] о стоиках
«Пусть достижение и свершение того, что замыслила о тебе общая природа, мыслится тобой точно так, как твое здоровье. Вот и приемли все, что происходит, хотя бы оно и казалось несколько отталкивающим, так как оно ведет туда, к мировому здоровью»[85].
Марк Аврелий
«Ведь Целое будет извращено, если ты хоть в чем-нибудь нарушишь согласие и связь как частей его, так и причин. Но именно это ты и делаешь по мере своих сил, когда выражаешь недовольство чем-нибудь»[86].
Марк Аврелий
«Помни, что ты актер в пьесе, которую ставит ее режиссер. Если он пожелает сделать ее короткой – ты актер короткой драмы, а если пожелает сделать ее долгой, то долгой. Если он хочет, чтобы ты играл роль нищего, сыграй ее хорошо, равно как роль хромого, начальника, плебея. Твое дело – хорошо исполнить данную тебе роль, а выбрать ее для тебя волен другой»[87].
Эпиктет
«Никто не устает получать пользу. Польза же сопряжена с действием, согласным с природой. Не уставай же получать пользу, принося ее!»[88]
Марк Аврелий
Стоики не жаловались на природу (судьбу), но благодарили ее, ведь она обеспечила их всем необходимым для жизни, провела черту между обеспеченностью и излишком. Можно сказать, что они были оптимистами: верили, что мир неплох, и поступали в соответствии с этой верой. В природе зла не существует, зло появляется только в отношениях между людьми.
В качестве практики этой недели, вслед за советами стоиков, попробуйте поблагодарить судьбу за все, что она вам дала.
«По всему происходящему в мироздании легко восхвалить промысл, если в ком есть два эти свойства: способность уяснять все происшедшее с каждым и чувство благодарности. Иначе один не увидит полезности всего происшедшего, а другой не будет благодарным за все это, даже если увидит»[89].
Эпиктет
«Тверди каждый раз, когда что-нибудь произойдет вопреки твоим ожиданиям: “Боги лучше судили”. Кто так настроен, с тем ничего не случится»[90].
Сенека
«За зрение и слух и, клянусь Зевсом, за самое жизнь и все содействующее ей, за сухие плоды, за вино, за оливковое масло будь благодарен богу»[91].
Эпиктет
«Ну а способности такие вы не получили, благодаря которым можете переносить все случающееся? Величие духа не получили? Мужество не получили? Стойкость не получили? Да какое еще дело мне, наделенному величием духа, до всего того, что может выйти?»[92]
Эпиктет
«Тому и учит философия: быть благодарным за благодеяния и платить за них благом; но порой сама признательность служит платой»[93].
Сенека
«Получать же образование это и значит учиться хотеть все так, как оно происходит»[94].
Эпиктет
«Ведь душа сильнее фортуны: это она ведет все туда или сюда, она делает свою жизнь блаженной или несчастной»[95].
Сенека
«Я не знаю никого, кто возблагодарил бы богов за то, что его секли плетьми. <…> Я не настолько безумен, чтобы жаждать болезни; но, если случится мне болеть, я пожелаю и сдержанности, и стойкости. Итак, желать следует не бедствий, а добродетели, помогающей их одолеть»[96].
Сенека
«Я благодарю не потому, что это мне на руку, а потому, что по душе. <…> Ведь если злонравие делает нас несчастными, а добродетель – блаженными и если благодарность есть добродетель, значит, ты отдал вещь самую обыкновенную, а приобрел неоценимую – сознанье благодарности, которое проникает только в душу божественную и счастливую»[97].
Сенека
Разумный человек умеет делать паузу, с помощью которой может оценить последствия своего действия. Стоики использовали слово «гюпексайресис», означающее буквально «откладывание», которое философ и переводчик Александр Столяров предлагает переводить «словом «предвосхищение», присоединяющим к буквальному значению важный временной момент»[98]. Происходящие события могут как благоприятствовать нам, так и препятствовать. На этой неделе остановитесь немного, постарайтесь предвидеть неприятности, внести в свой план коррективы и отыскать новый путь.
«Жизнь следует строить как совокупность отдельных действий и быть довольным, если каждое из них отвечает своему назначению. Никто не может помешать тебе в этом. – “А внешние препятствия?” – Таких нет для деятельности справедливой, благоразумной и обдуманной. – “Но, может быть, в иных делах можно натолкнуться на непреодолимые препятствия?” – Тогда благодаря спокойному отношению к самому препятствию и пониманию условий его возникновения следует действовать иначе, но в соответствии с теми же твердыми жизненными принципами, о которых речь шла выше»[99].
Марк Аврелий
«Когда внутренне господствующее начало верно природе, то его отношение ко всему происходящему таково, что оно всегда может легко приноровиться к возможному и данному»[100].
Марк Аврелий
«Также и мы должны быть гибкими, чтобы не слишком привыкать к чему-то определенному; чтобы не идти туда, куда нас может привести случай; чтобы не испытывать страха из-за перемен [в своих] планах или положении, лишь бы нас не обуяла переменчивость, порок, враждебнейший покою»[101].
Сенека
«Все это может помешать какому-либо делу, но не изменить настроения и стремления благодаря способности души к преодолению препятствия и претворению противодействия в нечто более предпочтительное. Поэтому то, что было препоной для данного действия, может стать средством для другого, а то, что стояло на пути, само укажет путь»[102].
Марк Аврелий
«Мудрец ко всему будет приступать с ограничением (такого рода): “Если ничего не случится, что может помешать (предприятию)”. Поэтому мы утверждаем, что у него все идет благополучно и ничего не совершается вопреки его ожиданию, потому что он заранее предполагает в душе возможность чего-нибудь такого, что может помешать достижению цели»[103].
Сенека
«В своем стремлении ты натолкнулся на препятствия? Если ты отдаешься стремлению безусловно, то это уже зло для тебя, как существа разумного. Если же ты расширишь свой кругозор, то не потерпишь вреда и не встретишься с препятствиями»[104].
Марк Аврелий
«Только людям безрассудным свойственно обещать себе счастье: мудрец представляет ту и другую сторону его. Он знает, сколько представляется возможности ошибок, как непрочно (все) человеческое и как много может явиться препятствий его предприятиям. <…> А та условность, без которой он не предпринимает никакого намерения и ни к чему не приступает, и здесь предохраняет его»[105].
Сенека