Юрий Уленгов
Полигон-5. Крах Элизиума
Я показал Блайзу на дверь, а потом на лестницу. Тот понял, кивнул, и аккуратно двинулся дальше. Я – за ним. Черт, хоть бы и дальше все так же прошло! Надоело уже.
«Так» не прошло. Стоило нам миновать входную дверь, висящую на петлях и ведущую в широкий, темный коридор, как идущий впереди Блайз вскинул оружие и открыл огонь. В пустом помещении стрелковый комплекс звучал, как тяжелый пулемет, и, прежде чем активная акустика шлема отсекла грохот, я едва не оглох на левое ухо. Сканер молчал, дульные вспышки слепили, как молнии, и я, выругавшись, отключил ноктовизор и врубил фонарь. Вовремя!
Темный силуэт метнулся ко мне, и я выстрелил короткой очередью, целясь в голову. Дробовик сейчас был бы уместнее, но Блайз был слишком близко, я побоялся задеть сталкера. Однако основной калибр со своей задачей также справился на отлично. Силуэт рухнул набок прямо у моих ног, а я уже ловил в прицел нового противника.
Не знаю, что это за твари и откуда они взялись в таком количестве, однако прежде чем атака захлебнулась, я израсходовал больше половины барабанного магазина. Вспомнив, как смердел труп предыдущей твари и представив, как теперь должно вонять здесь, я поблагодарил себя за то, что не стал вырубать фильтрацию. Твою мать! Что ж за гнездо здесь, а?
И в этот момент Блайз вдруг что-то выкрикнул, и, сорвавшись с места, ринулся в темноту. Я даже отреагировать не успел, только ботинки по полу застучали. Твою мать!
– Блайз! – гаркнул я, не особо надеясь на результат. – Стоять!
Бесполезно. Мне не осталось ничего, кроме как броситься за ним следом.
На шаг я перешел уже через несколько секунд. Куда ломиться? Звук шагов затих – то ли сталкер настолько оторвался, то ли остановился – не понять. Пси-сканер и детектор биоформ сошли с ума окончательно и не показывали вообще ничего. Выругавшись, я остановился, чтобы осмотреться.
В нескольких метрах впереди коридор делился на три ответвления. Опустив луч фонаря, я выругался еще заковыристее: толстый слой пыли на полу выглядел нетронутым. Следов Блайза не было. Как? Он взлетел, что ли?
Мозг пронзила нехорошая догадка, я отпрыгнул назад, и взял на прицел потолок. Ничего. Пусто. Обычный потолок, слегка облупившийся и потрескавшийся. Никаких следов прилепившейся к нему твари, только и ждущей, чтобы наивные рейдеры прошли снизу. Да что же это за дерьмо тут творится?
Откуда-то сбоку послышался шорох, и, прежде чем я успел понять, откуда именно он доносится, на меня бросилась темная, плотная фигура. К счастью, в последний момент луч фонаря мазнул по костюму, и я не успел нажать спуск. Блайз! Но какого хрена?
– Сдохни, сука, сдохни, сука, сдохни! – проревел сталкер, и на меня обрушился удар прикладом.
Я успел повернуть корпус, и удар прошел вскользь, но равновесие я все равно успел потерять. Новый удар бросил меня на пол, и сталкер тут же навалился сверху, прижимая меня к бетону всем своим немалым весом.
– Сука! Мразь! Сучий пират! – рычал сталкер, продолжая раздавать беспорядочные удары. Броня костюма успешно гасила их, однако я постепенно начал раздражаться.
– Блайз! Блайз! Это я! Стоп! СТОП, МАТЬ ТВОЮ!!! – в последние слова я чисто автоматически вложил ментальный приказ, и, кажется, сделал его слишком сильным. Голова сталкера мотнулась, как от удара, натиск ослаб, я сумел перехватить его руку, и, извернушись всем телом, сбросить Блайза на пол.
Нелепо прыгнув вперед из позы на четвереньках, теперь уже я навалился на сталкера, вжимая его в бетон. Твою мать, да откуда в нем силы столько? Как на родео, честное слово! Я изо всех сил пытался обездвижить обезумевшего напарника, а он рычал и трепыхался, да так, что мне стоило невероятных усилий удержаться у него на спине.
– Это пассажирский корабль! Пассажирский, сука! Здесь нет никакой руды! – продолжал рычать Блайз. Да что у него там в башке творится, черт побери? И как его успокоить? Бить пси-ударом я боялся – вдруг не рассчитаю. В лучшем случае идиотом сделаю, в худшем… О худшем и думать не хочется. Переместив руку, я попытался нащупать застежку шлема. Где же она, блин? Ага, ага… Кажется, здесь!
Будь у сталкера костюм посерьезнее, вроде моего, где шлем жестко крепится к воротнику магнитными зажимами, фокус бы не удался, но Блайз пока таким разжиться не успел. И слава богу! Дернув застежку, я расстегнул шлем, рванул, и, отшвырнув в сторону, нанес мощный боковой удар. Сталкер на миг обмяк, однако уже через секунду снова принялся вырываться. Я пробормотал ругательство, мысленно попросил у Блайза прощения и ударил еще раз, на этот раз – сильнее. Голова сталкера дернулась, как у куклы, мышцы ослабли, и Блайз, вздрогнув, распластался на полу. Будто воздух из него выпустили. Я выждал некоторое время, убедился, что Блайз действительно потерял сознание, и тяжело выдохнув, поднялся.
– И что мне теперь с тобой делать, а? – спросил я, глядя на бессознательное тело. Вот же дерьмо! Хорошо хоть, пока мы тут кувыркались, никто на шум не выскочил. Весело бы получилось!
Снова вздохнув, я нагнулся, подобрал шлем сталкера, забросил за спину его оружие, и, ухватив изрядно потяжелевшее тело подмышки, поволок его к выходу.
Выбравшись на лестничную площадку, я прислонил сталкаера к стене. Блин, и что дальше? Тащить на поверхность? Потеря времени, почти добрались уже. Оставить здесь? А если до него доберется какая-нибудь тварь? Эх, Блайз-Блайз, что ж за херня на тебя нахлынула, а? Ладно. Вариантов особо нету.
Поднявшись на пролет выше, я подергал дверь, ведущую в неисследованное нами помещение. Та чуть заметно подалась. Незаперто. Ладно. Ухватившись обеими руками, я что было сил потянул дверь на себя. Модифицированные мыщцы застонали в унисон с давно не смазывавшимися петлями, и дверь медленно открылась. Я тут же шагнул назад, перехватил оружие и направил свет фонаря в проем. Ничего. Хорошо. Но нужно проверить этаж полностью.
Осмотрел помещения я, забив на осторожность и нарушив с десяток прописных истин, вдалбливавшихся нам суровыми сержантами еще на курсе молодого бойца. Некогда, блин, осторожничать! Каждый миг в этом чертовом здании с ума меня сводит! К счастью, никто не наказал меня за мою поспешность, и через несколько минут я уже втаскивал Блайза в ближайшую комнату с более-менее надежно выглядящей дверью. Усадив сталкера у стены, я положил рядом с ним его оружие, пристроил шлем, и, выпрямившись, посмотрел на плоды своих трудов. Нормально, пойдет. Не хочется его здесь оставлять, конечно, но какие варианты? Нужно запустить ядро и выдвинуть мост, мы слишком много прошли, чтобы останавливаться на полпути.
– Прости, дружище, – пробормотал я. – Посиди пока здесь. Я тебя обязательно заберу на обратном пути.
Повернувшись, я двинулся к выходу. На пороге замер, еще раз взглянул на бессознательного сталкера, и, скрипнув зубами, прикрыл за собой дверь и быстро пошел обратно к лестнице.
Надеюсь, пока меня не будет, с ним ничего не случится.
Глава 6
Земная Федерация, система Ориона. Планета Рапсодия. Красная зона, она же Инферно. Техническая станция.
Во второй раз реакторный этаж встретил меня тишиной и пустотой. Никаких посторонних звуков, никаких смазанных теней, пытающихся броситься из темноты… Ничего. Лишь гильзы разбросаны да гнилые костяки хрустят под подошвами. Что ж, тем лучше. Я совсем не против, если так будет и дальше. Добраться до реакторного отсека, запустить энергоядро и свалить отсюда к чертовой матери.
О том, что будет, если оборудование для запуска неисправно или энергоядро вовсе отсутствует, я старался не думать. Это будет значить, что все наше героическое преодоление – напрасно, а этого не хочется. Ну и да, мысли материальны, так что лучше я буду думать, что там все хорошо.
Я миновал место побоища, стараясь не изгваздаться в серой слизи, прошел участок, где на меня набросился спятивший Блайз и двинулся дальше. Коридор ветвился, и, припомнив схему, я двинулся по центральному ходу. Чтобы через пару десятков метров снова оказаться на распутье. Вот это они нарыли тут ходов! Катакомбы настоящие! Зачем это здесь, интересно?
Странный звук в боковом ответвлении заставил меня напрячься. Как бы уже понятно, что чего-то хорошего от здешних коридоров ожидать бесполезно, потому каждую странность стоит по умолчанию считать опасной – дольше проживу. Я замер и направил ствол стрелкового комплекса в черный зев коридора. Ничего. Тихо. Послышалось, что ли?
Нет. Не послышалось. Через пару секунд звук раздался снова. На этот раз я сумел его идентифицировать. Влажный шлепок, будто на бетон упало что-то тяжелое и мокрое. За ним – еще один. И еще. Черт, что за дерьмо?
Сканер и детектор ожидаемо молчали. То ли с биокомпом что-то, то ли непонятные твари не соответствуют каким-то параметрам, по которым способности симбионта определяют чужое присутствие… Неважно. Уперев приклад в плечо, я сделал шаг назад. Лучше встретиться с источником непонятных звуков лицом к лицу, чем оставлять его за спиной. Звук донесся снова, и на этот раз не только из левого ответвления. Справа тоже что-то шлепало. Мать твою, да что это за дерьмо?
Ответ на свой вопрос я получил уже через несколько секунд. И не могу сказать, что он мне понравился.
Практически у каждого человека есть какая-либо фобия, в той или иной степени запущенности. Кто-то боится воды, кто-то – высоты или скорости, кто-то ненавидит насекомых, а я… Я испытываю едва ли не панический страх перед разнообразными земноводными и пресмыкающимися.
Ползучих гадов я недолюбливал с самого детства – там, где я вырос, водилось просто невероятное количество разнообразных змеевидных, жаждущих убить человека любым доступным способом: отравить, задушить, сломать кости невероятно твердым, превращающимся в настоящую дубину мускулистым хвостом с отравленным шипом на конце… В детстве меня укусила какая-то хвостатая тварь и я провел сначала пару дней в бреду, а потом несколько – в медикаментозной коме, в которую меня погрузил медицинский модуль поселка, очищая мой организм от распространившегося токсина. А вот нелюбовь к земноводным развилась уже в зрелом возрасте.
Именно тогда, в своем первом длительном увольнении, я познакомился с плотоядной арктурианской жабой.
Тогда парни из взвода вытащили меня на экстремальное сафари по болотам Арктура-4. Будто без этого в жизни экстрима не хватало, ага. Мы несколько дней таскались по заболоченным руслам, охотясь на грязевых обезьян – быстрых и опасных тварей, питающихся кровью и мозговой жидкостью и имеющих продвинутые стелс-способности. Однако, как выяснилось, грязевые обезьяны были не самым страшным из того, с чем можно столкнуться на болотах Арктура.
Во время привала Вилкокс, один из наших ребят, отошел по нужде, а через несколько секунд с другого конца небольшого островка суши, затерянного среди многокилометровых болот, послышался дикий вопль боли. Когда мы прибежали на крик, все было уже кончено. На берегу лежал труп Вилкокса, а рядом сидела крупная, коричневая жаба.
Как выяснилось, это достаточно редкий вид плотоядных тварей, парализующих жертву нейротоксином, а после впрыскивающих какое-то вещество, ведущее к просто ураганному разложению тканей. Спустя несколько минут тело бойца напоминало кожаный бурдюк, наполненный жидкостью – гнилой кашицей, которой и питаются арктурианские жабы. С тех пор смотреть на земноводных без содрогания я не мог.
И нужно же было столкнуться с ними именно здесь и сейчас!
Новый шлепок – и в свете фонаря возникла крупная, с хорошего кота размером, омерзительная жаба, покрытая роговыми наростами. Большие вертикальные зрачки уставились на меня, будто гипнотизируя, пасть распахнулась и из нее показался раздвоенный язык, промелькнувший между двумя загнутыми назад, тонкими и острыми, как швейные иглы, зубами.
– Вот дерьмо… – севшим голосом пробормотал я. Раздался новый шлепок, и к жабе присоединилась ее подруга. А потом еще одна.
На свет лезли все новые твари, а из темноты раздавались все новые шлепки. Почувствовав, как моментально покрываюсь холодным, липким потом, я отступил назад и потянул спуск дробовика.
Выстрел ударил по ушам, частично выведя меня из состояния ступора, а первая, самая наглая жаба превратилась в склизкие ошметки, размазанные по полу. Еще парочку тоже зацепило здорово, однако это было только начало. Шлепки стали громче и чаще, и вскоре чуть ли не весь пол был покрыт мерзкими тварями. Стараясь не заорать от отвращения, я отступил еще на шаг, и, пытаясь побороть позыв к паническому бегству, открыл огонь.
Выстрел, второй, третий, шестой… Магазин дробовика опустел. Переключившись на основной модуль, я принялся поливать мерзких тварей короткими очередями.
Дробовик против прыгающей нечисти был более эффективен, благодаря разлету крупная дробь накрывала сразу нескольких уродцев, однако времени на перезарядку не было. При попаданиях земноводные лопались с отвратительным звуком, расплескивая по сторонам уже знакому серую слизь, спустя несколько секунд ею оказался залит весь пол, но жаб меньше не становилось: из всех трех коридоров спешило кажущееся неиссякаемым подкрепление.
Отвратительное кваканье, прыжок – и огромная тварь, распахнув пасть, взвизась в воздух, целясь мне в голову. Рефлекторно взмахнув оружием, я отбил тяжелую тушку прикладом, поскользнулся и едва не рухнул на пол.
Представив, как мое распластавшееся тело исчезает под валом коричневой, пупырчатой нечисти, я испытал мощнейшую в своей жизни паническую атаку. Ноги моментально стали ватными, сердце зашлось где-то в районе кадыка, а тяжесть стрелкового комплекса показалась вдруг непосильной. Новая жаба взвилась в воздух, я, каким-то чудом, всадил в нее пулю, развернулся и побежал. А позади продолжали слышаться омерзительные шлепки, ставшие только чаще: жабы ринулись в погоню.
Паника подгоняла, толкала вперед, буквально пинки отвешивала. Мозг пытался бороться. Однако прийти в себя помог отнюдь не здравый смысл. Отрезвила картинка, сверхновой вспыхнувшая в мозгу: взвившая в воздух жаба, нацелившаяся на мою спину. О том, что на мне надет бронекостюм, который не каждому морфу по зубам, я в тот момент не думал. Теперь сознание занимала одна мысль: пока я не вижу мерзких тварей, они могут вцепиться мне в спину.
Затормозил я так резко, что чуть не упал, развернулся, от бедра выпуская короткую очередь по опередившим товарок земноводным, а потом голова наконец-то начала работать так, как нужно. Выпустив рукоять, я дернул из подсумка плазменную гранату, выставил замедление, и аккуратным броском отправил ее прямо в гущу тварей. Те, решив, что к ним летит угощение, моментально погребли серый цилиндр под склизкой массой, а я усмехнулся, и рванулся в сторону, под прикрытие стены тоннеля – того самого, из которого на меня бросился Блайз.
Взрыв плазменной гранаты прозвучал совсем негромко, а вот то, что за ним последовало, можно было сравнить со звуком хорошего тропического ливня, хлещущего по крыше. С той разницей, что это был не ливень, хлестал не по крыше, а по стенам и совсем недолго.
Высунувшись из укрытия, я растянул лицо в хищной улыбке. Возможно, это прозвучит странно, но еще ни разу я не видел картины прекраснее, чем ошметки пары сотен огромных жаб. Те твари, что находились в эпицентре взрыва гранаты, попросту испарились, остальных же ударной волной в буквальном смысле слова порвало на части. Несколько уродцев, получивших серьезные ожоги, пытались уползти в спасительную темноту.
– Э, нет! – пробормотал я. – Так просто вы теперь не свалите!
Перезарядив дробовик, я бросился в атаку. Отвращение и паника сменились странным азартом – будто я хотел отомстить тварям за постыдный страх. Несколько минут и два магазина к дробовику – и коридор очищен. Ну, точнее, наоборот, окончательно испачкан, но не суть. Главное – больше нет уродливых земноводных. Фу, мерзость какая! Откуда они только здесь взялись? Ума не приложу. Да и на морфов твари не похожи. Эндемичная фауна Рапсодии? Может, здесь где-то подвал заболоченный? Черт его знает. Понятно одно – нужно быть аккуратнее. Сомневаюсь, что это мирные травоядные, учитывая, с какой яростью жабы на меня бросались.
Меня снова передернуло, и я увеличил мощность фонаря. Ночной режим шлема это хорошо, но с фонарем сейчас как-то спокойнее. Хотя как раз спокойным я себя не чувствовал. Скорее, наоборот. Меня всерьез потряхивало, и идти вперед, в темноту, мне уже совсем не хотелось.
В темноту, в которой могут скрываться новые жабы – особенно.
Может, ну его все на хрен, а? Развернуться, забрать Блайза да и свалить отсюда к чертовой бабушке? Мост… Мост это важно, да. Но жабы…
И в тот момент, когда я уже готов был позорно развернуться и направиться обратно, случилось то, чего я совсем не мог ожидать. Когда я уже сделал шаг назад, по ушам, усиленный акустикой шлема, ударил женский крик.
И черт меня подери, если я не знаком с той, кто его издал.
Скайлер!
***
У меня не возникло никаких вопросов. Ни как девушка вообще могла здесь оказаться, ни почему я услышал ее только сейчас, ни что заставило ее так кричать. Мысли вышибло. Я думал только об одном: Скайлер в опасности и помочь ей могу только я. Не раздумывая я сорвался с места, ринувшись в темноту центрального коридора, откуда и доносился крик.
Первую же метнувшуюся ко мне тень я, не останавливаясь, смел с пути выстрелом из дробовика. Старый знакомый, гнилой туманник, улетел в темноту, и, судя по тому, что никаких шорохов с той стороны я не услышал, там и упокоился. Однако обрадоваться этому факту я не успел: на меня бросилась новая тень.
Этого туманника я встретил короткой очередью. Пули попали морфу в шею, грудь и голову, тварь провернулась вокруг своей оси и рухнула на землю. Под ботинком хрустнули кости, я перепрыгнул через лужу слизи и продолжил безумный бег. Чтобы уже через секунду снова открыть огонь по стремительным теням.
Сухо щелкнул боек, я вдавил клавишу сброса, и «бубен» со стуком полетел на пол. Дорогая штука, жалко бросать, но сейчас не до этого. Нашарив в подсумке разгрузки увеличенный магазин, я отработанным движением вогнал его в приемник, дослал патрон и, уложив последнего туманника, влетел в реакторный зал.
Скайлер стояла в центре огромного помещения. Беззащитная девичья фигурка, напрочь лишенная одежды, смотрелась здесь странно и чужеродно. Девушка обхватила руками плечи, будто пытаясь прикрыть пышную грудь, и зябко переминалась с ноги на ногу. Кроме Скайлер в зале не было никого… И ничего. Черт. Что происходит? Какого хрена тут творится? Что обнаженная Скайлер делает в подвалах станции контроля и почему она кричала?
Я остановился у входа. Желание схватить девушку в охапку, обнять, защитить, вытащить отсюда было невероятно сильным… Но что-то мешало. Странное оцепенение сковало тело, я будто одеревенел. Черт, да что же тут происходит?
– Алтай… – девушка подняла на меня огромные зеленые глаза, и у меня перехватило дыхание. Кажется, именно про такие глаза говорят, что в них можно утонуть. И как я раньше этого не замечал?
– Помоги мне… Пожалуйста! – жалобно протянула девушка. Помочь? В чем?
Я попытался раскрыть рот – но у меня не вышло. Хотел сделать шаг вперед – но не смог даже поднять ногу. Зато руки, сжимающие стрелковый комплекс, легко поднялись и уперли приклад в плечо. Теперь я смотрел на девушку сквозь прицел. Вот только я не собирался в нее целиться! Что за дерьмо, может мне кто-нибудь объяснить?
Левая рука сместилась к подствольному гранатомету, ладонь обняла рифленую рукоять, а палец лег на спуск. Эй! Стоп! Какого…
– Алтай! – недоумевающе воскликнула Скайлер. – Что ты…
Палец сам, без какого-либо усилия с моей стороны, потянул спуск. Я, став сторонним наблюдателем, как в замедленной съемке смотрел, как из ствола гранатомета выскользнула сигара электромагнитного выстрела, и, с каждой долей секунды набирая скорость, устремилась вперед.
К Скайлер.
– Нет! – попытался выкрикнуть я, но меня не слушались даже губы. А в следующий момент граната достигла цели, и там, где только что стояла девушка, расцвел огненный цветок плазменной вспышки.
И в ту же секунду мой мозг взорвался изнутри.
Пси-удар невероятной силы обрушился на мое сознание, сметая ментальные щиты, корежа разум и причиняя нестерпимую боль. И, вместе с тем – будто освобождая рассудок, смывая с него муть, ступор и оцепенение, как мощная струя воды смывает грязь с боевого костюма. Я будто прозрел… И то, что я, прозрев, увидел, чертовски мне не понравилось.
Ударная волна отбросила меня назад, я треснулся шлемом о стену, и этот удар окончательно привел меня в себя.
– Возврат контроля носителю, – проговорила в голосе Элис. Элис! Черт, я и забыл о существовании нейросети! Все то время, что мы блуждали по станции контроля, нейросеть никак себя не проявляла… До этого момента. Почему? Да по хрену! Позже узнаю! Сейчас меня больше занимала картина, открывшаяся взору.
Пустое, огромное помещение куда-то исчезло. Я лежал на пороге, пусть и просторного, но совсем не такого большого зала, уставленного оборудованием. В дальнем конце возвышалась колонна с энергоядром – то ли спящим, то ли мертвым. Центр зала занимало углубление, нечто вроде бассейна, и в этом бассейне… В бассейне клубилось НЕЧТО.
Огромный ком серой слизи, занявший весь бассейн, трясло и колбасило. Вязкая поверхность ходила ходуном, из ее глубин, будто пытаясь прорваться сквозь туго натянутую эластичную пленку, выныривали непрерывно меняющиеся силуэты. Лицо Скайлер, искаженное болью, с распахнутым в немом крике ртом, силуэт «гнилого туманника», фигура Блайза, Рэйзера, Слая, Марго… Когда на поверхности проявился образ Вики, мне показалось, что я схожу с ума. Или уже сошел?
В какой-то момент пленка лопнула, и из недр кома вырвались два толстых щупальца, устремившихся ко мне. Проползая по гнилым костякам, усеивающим пол реакторной, щупальца обволакивали их, придавая форму, и те начинали жить своей жизнью – медленно подниматься, формируя из слизи подобие тел, обретая узнаваемые черты, и через какие-то секунды превращаясь в гнилых туманников, в огромных жаб, еще черт знает во что…
– Фиксирую пси-воздействие запредельной мощности, – снова заговорила Элис. – Перебрасываю все ресурсы биокомпьютера на ментальные щиты. Внимание! Высочайший расход энергии! Внимание! Красный код, опасность для жизни носителя! Бездействие противоречит первой директиве! Инициирую перехват контроля…
– Элис, нет! – я вскочил на ноги, и меня слегка повело в сторону. – Я… Сам!
Пальцы нащупали плазменный выстрел для гранатомета. Сигара гранаты легко вошла в ствол, едва слышный щелчок сигнализировал о том, что оружие готово к бою. Я, не церемонясь, дернул спуск, и, прежде чем вырвавшийся из ствола выстрел ударил в отвратительно колышущийся ком, развернулся и со всех ног рванул к выходу.
***
Второй пси-удар догнал меня через какую-то секунду – бесформенной твари явно не нравилось тесное знакомство с плазменными зарядами, но выкрученные на полную мощность ментальные щиты сдержали удар. Я несся по коридору, а где-то сзади шлепали о пол гигантские жабы, стучали шаги гнилых туманников и змеились отвратительные отростки, похожие на щупальца гигантского кальмара.
Расстояние до лестницы я преодолел за рекордно короткое время. Неудивительно. Длиннющие коридоры на поверку оказались коротким подвальным помещением, по которому мы с Блайзом, вероятно, блуждали кругами. Никаких ветвящихся тоннелей – лишь покрытые плесенью стены, да узкий проход между металлическими контейнерами да стеллажами с оборудованием. Дерьмо! Да как такое возможно вообще?
Набрав приличную скорость, я едва не врезался в бегущего вниз по ступенькам Блайза. Лицо непонимающее, забрало шлема поднято, глаза мутные. Увидев меня, он открыл было рот, но мне сейчас было не до объяснений – особенно учитывая, что объяснить происходящее я все равно не мог. Гаркнув, чтобы сталкер хватал свою задницу в охапку и уносил прочь со всей доступной скоростью, я рванул вверх по лестнице. Через секунду послышалось ошеломленное восклицание, и сталкер затопал по ступенькам вслед за мной. Думаю, ему хватило одного взгляда на то, что неслось за нами, чтобы отбить желание задавать дурацкие вопросы.
– Вперед! Быстро! – хватая воздух, скомандовал я, притормаживая на лестничной площадке.
– А… – сталкер решил все же что-то спросить, но я ему такой возможности не дал.
– БЫСТРО! – рявкнул я, выдергивая из подсумка ручную гранату. Что, сука, не нравится плазма? Так на тебе ее еще немного!
Активировав гранату, я бросил ее вниз, туда, где гребаная слизь уже заполняла бесформенной массой лестничный пролет. Чавкнуло, граната исчезла, будто проглоченная, и я, не дожидаясь детонации, рванул следом за Блайзом.
– Алтай! Алтай! – пробился в комлинке озабоченный голос Ти Бэга. – Алтай, на связь! Что у вас происходит? Мы идем за вами!
– НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ!!! – завопил я, напрочь забыв о том, что в комлинк можно и не орать. – Все в броневик! Машину – к башне! Мотор не глушить! Забирайте нас и валим отсюда к ебаной матери!
Видимо, мои дикие вопли возымели действие – уточняющих вопросов не последовало. Ти Бэг молча отрапортовал, что понял приказ, на фоне Дис доложил, что уходит к броневику. Отлично. Еще немного, пара пролетов…
Сработал таймер гранаты, и новый ментальный удар едва не бросил меня на пол. Блайз впереди охнул и ничком завалился на лестницу. Я выругался, на ходу подхватил обмякшее тело, невероятным усилием забросил его на плечи, и, хрипя и задыхаясь, продолжил восхождение – в изрядно замедлившемся темпе.
И все же успел. Взрыв гранаты занял тварь на какое-то время, и, когда я пинком вышиб дверь наружу, чудовищное щупальце вздымалось где-то в конце коридора первого этажа. Ударившая в нос вонь выхлопа броневика показалась мне самым прекрасным запахом из всех, что я когда-либо ощущал, а вид раскрытой десантной аппарели в нескольких метрах впереди – самым прекрасным зрелищем, что я когда-либо видел. Последним усилием сбросив Блайза на руки ожидающего внутри Диса, я ввалился в тесное нутро броневика, тяжело рухнул на пол и прохрипел:
– Рви! Давай, Ти, валим отсюда!
Просить дважды скаута не понадобилось. Судя по удивленному вскрику Диса, щупальце вырвалось из дверного проема и должно было уже попасть в поле зрения камер заднего вида, что автоматически снимало любые вопросы. Мотор взревел, броневик, не дожидаясь, пока аппарель закроется до конца, прыгнул вперед, и тут же застучали тяжелые пулеметы: Стоун развернул башню и всаживал в бесформенную тварь заряд за зарядом. Не знаю, правда, с какой эффективностью, но меня это и не интересовало: навряд ли эта дрянь окажется быстрее машины. Стукнула закрывшаяся аппарель, броневик подпрыгнул, переваливаясь через заграждение, и, набирая скорость, помчался прочь. Через несколько секунд замолкли пулеметы Стоуна, а потом на удивление бесстрастный голос Ти Бэга отрапортовал в комлинк:
– Оторвались.
Я перевернулся на спину, поднял забрало шлема и выдохнул:
– Ну и прекрасно.
– Что это… – попытался начать распросы Дис, но я лишь отмахнулся.
– Потом. Все потом. Ти Бэг! Слышишь меня?
– Так точно, командир!
– У тебя выпить есть?
– Но… Ты приказал… Запретил…
– Я спрашиваю: у тебя выпить есть? – повысил я голос.
В комлинке послышался тяжелый вздох, а через несколько секунд надо мной склонилась ехидная рожа Диса, передавшего мне флягу.
– Что, командир, сухой закон отменен?
– Да иди ты… – буркнул я, отвернул пробку и надолго присосался к фляге. Оторвался от горлышка, лишь когда нутро запылало уж совсем невыносимо, сунул емкость солнцепоклоннику и с тяжелым вздохом опустил затылок на холодную сталь пола.
Да уж… Кажется, бомбардировка Рапсодии – не такая уж и плохая идея. По крайней мере, как минимум одно место, на которое я с удовольствием выдал бы целеуказание, мне теперь известно.
Главное, чтоб мы сами при этом находились подальше.
