Зинаида Гиппиус
Современное
Все это говорю, употребляя обычное, привычное, слово «непримиримость». Но есть факт – я прошу обратить на него внимание, я даже не понимаю, как можно не обращать на него внимания, – который делает все наши рассуждения о «примиримости» с большевиками или «непримиримости» к ним – праздными. Упраздняет даже самое слово, – на практике, во всяком случае.
Факт простой: первые, главные непримиримые – сами большевики. Поэтому «примирения» с ними не существует в природе вещей. Реши мы все, завтра, отказаться от непримиримости, примириться, – что выйдет? Ничего, ибо они-то не примирятся. Будем точны: у нас выбор, практически, лишь между неподчинением и подчинением. С завидной смелостью, отчетливостью говорят большевики: «Или вы наши – или мы против вас. Примирения нет». И, действительно, нет: ведь даже примиренцы-чувственники, чревно влекущиеся к примирению, но не к подчинению (есть и такие) – и они остаются в положении «непримиримых», автоматически.
