А. Т.
Под флагом Корабля дураков
10. Сентябрь-декабрь 2001, Приморск.
Я вернулся с семинара с запасом энергии, которую не умел хранить, и теперь она уходила на восторженные рассказы о мистических переживаниях, случившихся со мной на семинаре, и на социальную активность, которая мне свойственна не была: попытался освоить новую специальность, восстановился в университете, учился у экстрасенсов, из любопытства несколько раз побывал в группе психотерапии, с полгода занимался в клубе практической психологии и дорос там от рядового участника до завхоза, побывал одним из руководителей в молодежном движении и устроился на работу в новой для меня сфере. Вокруг меня было много новых людей, и самым озадачивающим было то, что среди них было с десяток «двойников» – людей, внешне очень похожих на людей из моего прошлого, но с ними теперь выстраивались совсем иные, чаще нейтральные отношения.
У большинства затамцев, с которыми я общался на семинаре, было суфийское посвящение. Суфиев в Приморске не было, но я был настроен получить хоть какое-нибудь посвящение, не важно, какого тока. В Темной «школе философов» был свой аналог посвящения, и вот за ним я туда и отправился. После долгого отсутствия меня встретили неожиданно тепло, но вышел я из зала истощенный энергетически и с холодом внутри. Слишком велика была разница между ними и Кораблем; мечты о посвящении я не оставил, но в эту «школу» больше не приходил.
Поскольку на семинаре в Затамске основной темой для себя я выделил перепросмотр и возврат энергии, то первым же делом по возвращении отправился в храм, читать отпускные молитвы. По моим записям, за десять дней семинара там перебывало чуть более ста человек, и уже в храме, в процессе написания записок о здравии, я ощутил, что физически не смогу вытянуть такой объем работы разово. Поэтому записками и ограничился.
Но творческий зуд покоя не давал, книга Тайши Абеляр уже была прочтена, и я хотел освоить перепросмотр с кристаллами. Парочку громадных я видел у Валентина – они лежали на видном месте возле аквариума, где «очищались». Размером больше моей ладони и слишком толстые, чтобы комфортно держать их между пальцев. Валентин строго следил за тем, чтобы в руки его сокровище никто не брал, но и он тоже отвлекался порой.
Побегал по магазинам, нашел то, что мне было нужно. Почтовый ящик у меня появился чуть позже, а тогда я отправился за консультациями к эксперту, Дейдре. Звездочет рассказывал ей о том, как правильно работать с кристаллами: прежде всего их нужно очистить и зарядить. С очисткой все было относительно просто: поместить на трое суток в проточную воду. Поэтому побегивания мои продолжились: нашел укромное место, где в ручье был постоянный затор, привязал кристаллы к ветке и устроил ее по течению, а через трое суток забрал их. Кристаллы никто не должен видеть, и тем более брать их у руки, с этим все получалось хорошо. К тому времени Дейдре пришло письмо от Звездочета с уточнением: для целей перепросмотра зарядкой кристаллов можно пренебречь. Выполнялась же эта зарядка таким образом: привязать на верхушке дерева, чтобы они были предоставлены свету Солнца и Луны. Оставаться они там должны были несколько суток.
Для того, чтобы вытаскивать энергию из слоев прошлого по малейшей зацепке нужен опыт. Перепросмотр с кристаллами в этом плане удобнее, потому что позволяет «перескочить» этап наработки, но есть у него и свои особенности:
1. Обязательно нужно помнить о том, что волокна надо распутывать, не ловиться на ощущение одного только возврата энергии;
2. Кристаллы будут воздействовать на энергетику, и тут важно не поддаться их влиянию, держать сердце горячим;
3. Энергетика при использовании кристаллов стремится перестроиться – через какое-то время практики можно заметить, что обычный перепросмотр перестает получаться, у тела ослабевает «хватка». Имеет смысл чередовать эти практики и регулярно очищать кристаллы.
Не для целей перепросмотра кристаллы можно использовать для увеличения личной силы, для этого их надо носить в специальном поясе на почках, но эффективнее все же будет развивать собственную силу, а не полагаться на кристаллы.
В психотерапевтической группе постепенно восстанавливались люди перенесшие психотравмы: кто-то развелся, у кого-то были тяжелые личные отношения, кто-то побывал в деструктивных жизненных ситуациях… На занятиях давались простые энергетические практики и несложные задания на выполнение, все это действительно помогало постепенно восстановиться тем, кто туда ходил, а занятия вела ученица психотерапевта, о котором уважительно отзывался Звездочет, но не было там того веселья и радости жизни, которые царили в том же клубе практической психологии, и довольно быстро эту группу я покинул.
В отличие от психотерапевтической группы, в клубе практической психологии подразумевалось своего рода воспитание, делание из людей с улицы, со всей их близостью к природе и неуверенностью, людей жизнерадостных, оптимистичных и адекватных. Была замечательная атмосфера открытий, интересное общение, не только занятия и тренинги в зале, но и поездки на природу и практические задания по работе над собой, явно опирающиеся на теорию множественности «я» господина Гурджиева. На тот момент для меня это все было очень полезным: я учился общаться с людьми и уже не так стеснялся девушек, хотя по-прежнему оставался зацикленным на себе тугодумом. Конечно же, внимание девушек мне было очень приятно, и конечно же, что я рассказывал о Школе, раздавал на прочтение книги Ошо. Ошо читали с интересом, но с равным интересом читали и околодуховную беллетристику, и этим все заканчивалось. Нужно было что-то еще, и я понятия не имел, что.
Еще был на слуху мощный психотренинг, и мне посчастливилось пообщаться с участниками и одним из организаторов этого тренинга в Приморске: как я понял, на том тренинге шла глубокая психологическая очистка и накачка энергией, но без изменения психологических механизмов. В результате действительную пользу получали только те, чьи психологические механизмы были относительно пластичны, могли частично перенастроиться. Часть людей после тренинга с новыми силами нагребала негативы в свою жизнь, а меньшинство, у которого были слабая нервная система, получало сильные «маятники», и в одном из случаев дело дошло даже до самоубийства, после чего программа тренингов была свернута, и они уже больше нигде не проводились.
Во второй половине девяностых в Приморске и еще нескольких городах некоторое время работала экспериментальная группа, в которой обучали расширенному и сверхчувственному восприятию. Использовались строго немедикаментозные средства. Через несколько лет группы были распущены по причине отчасти схожей: произошло несколько странных смертей, причины которых не были напрямую связаны с занятиями, но те, кто вел эти группы приняли решение свернуть свою деятельность. Я общался с человеком, который ходил на эти занятия в те годы и присутствовал на последнем организационном занятии, это не плод моего воображения.
Корабль оберегал нас от гораздо большего и давал нам намного больше, чем мы сами могли бы себе представить.
На прошедшем семинаре в контексте разговора о нигредо Костя упомянул о черной магии: «это формирование канала связи с нижними мирами». Я поспешил спросить о экстрасенсорике, Костя ответил: «она может быть как от Верха, так и от Низа».
Звездочет знал о моем намерении учиться целительству, и напутствовал так:
– Обрати внимание, что будет происходить с твоими пациентами. Лечить людей дано не всем, может быть и так, что ты будешь людей исцелять, а они потом будут что-то терять, в аварии попадать, еще что-нибудь…
Он же рассказал такую историю:
– Когда я научился у своего учителя всему, что он знал, он положил мне руку на плечо и сказал: «Запомни! Никогда не помогай людям…» – и после паузы продолжил – «…пока они сами не попросят тебя о помощи!»
После семинара я некоторое время учился у экстрасенсов, и насколько понял, «открыть руки», сделать так, чтобы энергия шла в ладони, можно любому человеку, который понимает, что от него хотят и хотя бы на минимальном уровне управляет своим телом. Вопрос был именно в источнике энергии и том, дано ли конкретному человеку быть целителем. Конечно же, что на семинаре я проконсультировался у ясновидящей из Затамска – «да, целительство может пойти» – но чем дальше, тем некомфортнее мне становилось общаться с моими экстрасенсами, и через пару месяцев из этой группы я ушел.
В группе экстрасенсов использовался ритуальный язык «древних басков», который сильно напоминал языки Толкина. Слово «целитель» на этом языке звучало как «арнор», поэтому когда я попросил Дейдру завести мне электронный почтовый ящик, то выбрал для него именно это имя. Дейдра на тот момент трудилась в сфере цифровых технологий, поэтому знала ситуацию в интернете и зарегистрировала мне такой емайл. На хорошем сервере.
Теперь я знал, где в городе находятся интернет-залы и осваивал быстрый способ печати, потому что письма Звездочету я писал длинные и тягомотные. Это Дейдре он как-то воскликнул: «Ты пользуешь меня как таблетку!», и ей этого хватило, чтобы осознать шаблоны своего поведения. Меня не проняла даже его прямая фраза на одном из последующих семинаров: «Тебе в голову не приходит задуматься, почему в переписке с тобой я использую ту или иную интонацию!» Куда там! Письма шли, и шли, и шли… И Звездочет почти на все что-нибудь отвечал.
Все же через какое-то время я стал подозревать, что мои письма не очень сильно его радуют своими настроениями, на что Звездочет ответил философски:
– Ты хотя бы о девушках не пишешь. А то спрашивает человек как ему поступить, я отвечаю, а в ответ: «я с ней уже не общаюсь, я общаюсь с другой».
В одном из писем на вопрос о работе в Школе он ответил так: «Найди и внимательно изучи картину «Бурлаки на Волге». Картину я примерно помнил, в памяти рекомендацию зафиксировал, этим и ограничился на тот момент.
Много позже в одной из медитаций я неожиданно всем существом ощутил, что начинаю приближаться к ответу о цели моего воплощения. Медитацию я сразу же прервал, потому что хорошо помнил слова Звездочета об этом: «Не нужно стремиться к тому, чтобы понять смысл своего воплощения, его цель, – как только это произойдет, урок тем самым не будет пройден и монада будет списана, тело так или иначе умрет». Но когда я рассказал Звездочету о своем опыте, он поправил: «В поле Школы этот принцип работает немного иным образом». Беседа на том завершилась.
Неслучайные обрывки-маяки, по которым много позже, с ростом бытия, я смог восстановить или приблизиться к тем мыслям, на которые мне указывали.
Когда я только попал на Корабль, то переклеил в своей комнате обои, постелил новый ковролин и вынес из комнаты всю мебель, за исключением одежного шкафа и матраса, на котором теперь спал. После Затамска я снова занес мебель обратно – мне стало неважно, насколько загромождено мое пространство. Обливаться я перестал, и практики теперь делал в меньшем объеме, потому что работал на официальной работе, а по вечерам учился. Благодаря тенсегрити у меня появилась новая «способность» – чужие компьютеры у меня наглухо зависали, что создавало проблемы в работе. «Нужно было экранироваться!» – Звездочет, как обычно, был прав, но экранироваться я не умел.
После Затамска Дейдра наконец-то съехала от родителей, и теперь занятия проходили у нее. Единственным, что роднило новое пространство с прежним, была скрипка, которая в футляре проветривалась на одном из книжных шкафов – при мне не было ни одного случая, чтобы Дей взяла ее в руки. Кажется, что там всегда звучала музыка: Эвора, которую так ценили на Корабле, Петр Лещенко, от которого у Дейдры по ее словам «начиналась расщепуха». И так редко звучал Вертинский, который мне нравился больше упомянутых! Чуть позже появились Эрик Сати и альбомчик «The boatmans call» Ника Кейва, а также Emma Shapplin, которую Дей сравнивала с Эворой: «У Эворы уже перегоревшая страсть, а у Эммы еще нет». Изредка Дей ставила «новый хит»: кассету «Кострома» от Ивана Купалы, что звучала в Затамске и под которую была отдельная танцевальная практика под руководством Звездочета.
В отличие от квартиры Скрипачки пространство не приходилось каждый раз выстраивать, Дей поддерживала необходимую атмосферу.
Все читали «Один шаг в Зазеркалье», а когда в интернете появился первый Школьный сайт, Дей отправила туда рассказ об одном из занятий на квартире Скрипачки. Завершался рассказ сетованиями в мой адрес: ну как можно доверять человеку, который не может контролировать свои состояния?!
Я постепенно воцерковлялся, побывал на первой исповеди и причастии, уже пробовал держать посты. Еще летом по рукам прошла прекрасная маленькая книга «Откровенные рассказы странника», и какое-то время я пытался практиковать умную молитву, но на семинаре Звездочет о подобной практике заметил, что «на чтение Иисусовой молитвы нужно получить благословение у священника». Мне такое благословение не дали, но у Дей все получилось.
Дей теперь читала Феофана Затворника и «Письма Баламута», но на меня наводила скуку назидательность, и я с некоторым напряжением следил за тем, что происходит: у меня перед глазами были примеры эзотерических дам «ударившихся в православие». За считанные годы цветущие женщины превратились в согнутых старушек, поучающих как правильно следовать православной церкви. Когда человек начинал «как батюшка» всех поучать, на Корабле это называлось «батюшкизм», но одно дело, когда это был кто-то другой, а другое дело, когда речь шла о Дей, с которой мне невозможно было спорить, потому что я не успевал за ходом ее мысли.
На Школьном сайте тем временем выложили один из алхимических трактатов, и народ сорганизовался закупить несколько экземпляров «Химической свадьбы Христиана Розенкрейца», еще одно совместное групповой делание. Алхимия интриговала, интерес был массовым и вполне естественным. Я не видел смысла покупать то, что и так было в свободном доступе в интернете, и текст прочел с экрана. Что же касается выложенного трактата, то Дей неожиданно выступила против того, чтобы я сохранил себе копию и распечатал ее.
В «Зазеркалье» упоминалась «Принцесса Брамбилла», и в ее отношении Дей была также категорична: это нельзя читать индивидуально и самостоятельно, это нужно брать на группе. Но на группе ни один из этих текстов так и не появился.
Единственный раз, когда Дей побывала у меня в гостях, связан с тем же сайтом – ей нужно было отсканировать фотографии с семинара в Затамске, копии которых также точно нельзя было оставить себе. Слишком много было категорических запретов, которые ну никак нельзя было обойти. Уже состоялся случай, когда я прямо из круга молча ушел из квартиры, чтобы не начать возмущаться тем, как Дейдра ведет занятие. И уже иногда проводил через себя люциферизм, что также на пользу группе не шло, по сути своей это был протест против Дей.
Костя о том периоде моей жизни и отношениях с Дейдрой сказал чуть позже: «Ты хотел, чтобы она покорилась тебе на своей территории, а так не бывает». Пожалуй, он был прав.
В начале осени я в числе немногих был приглашен на день рождения Дейдры. В голове была пустота относительно того, что ей пожелать, поэтому после дежурных слов только поблагодарил за то, что «убила во мне «школу философов». «А Кастанеду так и не смогла!» – неожиданно печально произнесла Дей. Кастанеда мне был тогда слишком дорог, отказываться от Пути воина было равносильно отказу от самого себя. Холод был в какой-то степени прибежищем, моим неприятием окружающего меня мира, и порой спасением от Школьного градуса, который я не держал.
За пределами занятий в жизни группы я участия почти не принимал, но меня не бросали: Новый год было решено встречать всей группой у Валентина. Буквально накануне я в составе клуба практической психологии ездил с ночевкой на турбазу: строго вегетарианский стол, никакого алкоголя, новогодняя программа, беззаботность и веселье, и мои ни на чем не основанные претензии на всеобщее внимание.
«Два салата и напитки по собственному выбору», но на окорочка складывались. Я ехал к Валентину без особого настроения, нервничал от неопределенности ситуации и постепенно повышавшегося психологического градуса.
Люди вели себя естественно, веселились, участвовали в конкурсах и получали и дарили подарки, практически все были в новогодних костюмах. Запомнился совершено нестандартный новогодний наряд Алекса Иванова: заслуженный прораб в строительной каске.
Едва ли не всю ночь я так и просидел на диване. Внутри был обычный набор: подавленность, негативы, отторжение… Ближе к утру стали укладываться спать. Я уехал на первом же транспорте.
11. Январь-февраль 2002, Приморск.
Я несколько лет пытался привести на Корабль знакомых, которые как и я ушли из «школы философов». Рассказывал о Корабле участниками клуба практической философии и знакомцам из молодежного движения. Подозреваю, что были среди них такие люди, кого я оттолкнул своей грубостью, но были и те, кто говорил: «Ну, это только ты горишь!», а кто-то на первом месте ставил построение карьеры, «а потом уже займусь эзотерикой». Первые так и затерялись в горизонтальной среде, а из вторых подобие карьеры сделали буквально несколько девчонок, довольно заурядным образом. К Пути из них не обратился никто.
В клубе практической психологии я познакомился с бывшим ошевцем, который после множества семинаров пришел к закономерному выводу: состояние теряется, а трансформация не происходит. Он единственный из моих тогдашних знакомцев пришел на семинар Звездочета. Корабль помогает человеку определиться, кем и каким он хочет быть: легкие элементы устремляются вверх, тяжелые элементы выпадают в осадок. Сразу после семинара этот человек выпал из общения с приморской группой, а позже перешел в Серый ток.
Семинары шли сериями, весной и осенью, но характерная особенность Звездочета: если в одном городе он давал материал на таких-то конкретных примерах, то можно было быть уверенным, что в другом городе этот же материал он будет давать уже на других примерах. Это делало семинары уникальными, и я жалею, что так мало записывал в то время. С другой стороны, Звездочет же призывал запоминать и понимать материал, а не бездумно писать в тетради.
Семинар шел два дня, 22 и 23 февраля 2002-го года, и весь первый день был посвящен разнице между инициатическим и мистериальным Путями:
Инициатический Путь – «во Имя Твое». Это Путь с сохранением индивидуальности; познание истинного Света, а не изучение Лучей. Начало этого Пути – преодоление раздробленности в себе. Инициатический Путь – это Путь постоянных усилий. Образ, соответствующий этому Пути на старинных гравюрах – пустыня.
Мистериальный – «с Тобой, за Тобой». Полное слияние с потерей себя. Образ – озеро, иногда – тонущий в этом озере человек.
В контексте лекции о работе над собой Звездочет упомянул Гурджиева и Кастанеду: «Гурджиев говорит о том, что надо делать, а Кастанеда – как именно». Я записывал урывками, но кажется, что именно тогда прозвучала фраза, которая меня зацепила: «Мало кто знает, что учение Кастанеды было инспирировано мощнейшим российским Орденом». Расшифровки не последовало, а прозвучала еще одна загадочная фраза: «четырехчастное проклятие магов толтеков белой цивилизации: сифилис, табак, картофель, томаты». И чуть позже в той же лекции: «бич белой расы это непроработанная стихия воды, лживость».
Через несколько лет Звездочету расскажут историю о том, как к одной семинарской даме приезжал жить счастливо настоящий шаман. Но совершенно не вовремя на пороге появился старший брат этой дамы, и шаману набил морду. Звездочет на эту историю только рассмеялся: «Настоящий маг никогда не окажется в ситуации, в которой ему дадут по морде». После этого рассказчик, ученик этого шамана, перешел в ученики к Звездочету.
Психологическое задание на оба дня семинара заключалось в том, чтобы меняясь парами в первый день говорить человеку о его отрицательных качествах, во второй – о положительных. Услышанное нужно было принимать не отторгая. Жаль, но пары первого дня с парами второго не совпадали…
Хвостатый говорил обо мне так: «путаешь жесткость и твердость; перестарался в контроле эмоций; можешь использовать власть, к которой стремишься, в своих корыстных интересах, отдавая в себе этом отчет; не серьезно считаешь, что жесткость может привести тебя куда-либо». Он говорил, а я смотрел в его лицо, и казалось, что он видит во мне самого себя, и при всей справедливости своих слов обращается в какой-то степени и к себе самому. Наблюдения других участников семинара в основном совпадали с наблюдениями Хвостатого, несколько выбивались лишь слова Александры, которая пришла в Школу год назад: «ты просто не хочешь признаться себе в том, что стремишься к цели, которая не лежит высоко». И это тоже было правдой, которую я внутри себя отрицал.
На перерыве пили чай. Чайник только что закипел, Звездочет спросил, кому нужно налить кипятка, и я подставил кружку. Вероятно, я был не очень внимателен, или Звездочет не ожидал движения руки с кружкой, но струя прошлась мне по пальцам правой руки. Звездочет слегка встревожился, несколько раз предложил дать ему мою руку, но я чувствовал лишь, как слегка пощипывает кожу по краям тех мест, где прошлась струя. Несколько раз в недоумении сжал и разжал кисть: никакой боли. Если бы я своими глазами не видел этой струи, я бы вообще не понял, что произошло. Никакого ожога не было, легкое пощипывание очень скоро исчезло.
Тема второго дня семинара, и по сути тема сквозная, была дана в задании для участников: Что такое человек? Что такое человеческие качества? Характерные человеческие качества.
В вводной лекции к работе второго дня Звездочет рассмотрел уровни работы человеческого механизма:
– голод;
– удовлетворение страстей;
– любопытство;
– хобби (увлечение чем-то одним).
И снова прозвучала загадочная фраза, которая приоткрывала иную реальность:
Алхимия и другие духовные науки изучают, подчиняют и усиливают только человеческие качества.
К этой фразе я возвращался внутри себя несколько лет, но к пониманию приблизился только тогда, когда смог ощутить, что сестра действительно не принимает участия в Великом Делании.
Свою версию «что такое человек» я написал достаточно быстро, после чего, по словам Дейдры: «просто вызвал огонь на себя, и огрызался. Это не дискуссия».
Александра изложила свою версию: «человек – это машина для трансформации Реальности в Иллюзию». Хвостатый был, как обычно, глубок, он рассматривал человеческие качества как инструмент, с помощью которого поднимаются по духовной лестнице, и выделял сострадание, прощение, сознание, волю.
В начале семинара Звездочет задал участникам вопрос: «Что будет, если человек упадет с лестницы?» На наши трагические версии он с некоторым разочарованием произнес: «Зачем же вы человека-то хороните? Правильный вопрос: на какой ступени лестницы этот человек стоял?»
Во второй день семинара заданием для театральных постановок была тема «Волшебное изобретение»: нужно было придумать нечто такое, чего в этом мире еще нет. В тот период на семинарах Звездочета это упражнение было нередким гостем. Как он отмечал: иногда то, что придумывали на семинарах, потом действительно появлялось в жизни.
На том семинаре я все время старался поддеть Звездочета, уличить его в какой-нибудь ошибке. По рассказам Дей, Звездочет после окончания семинара весь вечер беззлобно посмеивался над моими напрасными потугами. Для меня же этот семинар стал памятен еще и тем, как вечером первого дня Звездочет выбирал из зала людей для простой актерской импровизации: меня обуял такой страх, что я убежал из зала и спрятался в туалете.
Завершался семинар двумя практиками: достаточно стандартным стоянием со свечой, и необычным заданием написать письмо самому себе. Второй практике предшествовала серьезная подготовка, результат по желанию можно было прочесть в кругу, и Звездочет особо подчеркнул: что бы не прозвучало сейчас, никто не имеет права хоть как-то осуждать человека, потому что это написано в совершенно особом состоянии.
Из-за слез часть текста своего письма я пропустил, в результате как минимум у Дей возникло ложное понимание, о котором она однажды шутливо намекнула в разговоре. Обвинение было тяжелым, и меня это долго потом угнетало, и хотелось показать ей тетрадь с полным текстом, но в то время это уже было бессмысленно.
После семинара я не хотел ни с кем общаться, быстро ушел один. А дома были в гостях родственники, практически моментально я выпал из того состояния, в котором приехал. Меня снова окружало плотное душное пространство родного дома.
Предыдущий семинар Звездочета прошел под музыку Loreena McKennitt: «The book of secrets» и «The mask and mirror», на этом же семинаре весь второй день прошел под мою кассету Dead can dance «Into the labyrinth». Звездочет говорил: «Если хотите поработать с пространством перед занятием, то поставьте буквально на пару минут какую-нибудь запись, которая играла на семинаре. Этого будет достаточно». Прямо с порога я теперь крутил в голове композиции этого альбома и вынимал из шкафа и складывал в большую сумку «эзотерику в мягких обложках», книги Ошо, Кришнамурти, всякую всячину, которую я покупал без разбора и так и не открыл… Оставил только гурджиевщину, кастанедизм, да еще пару отдельных книг разных авторов. Книги Кришнамурти я отдал Захару, а остальное – не менее восьми килограмм – отвез товарищу по работе. На радостях он подарил мне лицензионный диск Dead can dance «Toward the within»; по настоящее время этот обмен я считаю очень выгодным для себя.
* * *
Услышанные на семинары загадочные фразы требовали расшифровки. Первая из них – о истоках учения толтеков – раскрылась через три года. Я не вел целенаправленного поиска в случае второй фразы, о проклятии магов толтеков, но когда я поставил себе целью найти эти материалы, они совершенно случайным образом сами попали мне на глаза.
Исходной точкой моего поиска истоков стала та самая брошюра Дейдры «Как достичь свободы», в которой важность перепросмотра половых связей была выделена розовым фломастером. По тексту брошюры, Антонио, ученик Карлоса, приезжал на буддийскую практику в Сибирь. Я нашел организаторов и одного из участников того мероприятия: действительно, на той практике присутствовал такой человек, действительно ученик Кастанеды, и проводил небольшое занятие. «Кастанеда – великий маг!» На это было все, что я смог извлечь из этого следа.
Я продолжил поиски, исследовал связанные второстепенные вопросы. Ответ пришел неожиданно, и с той стороны, откуда его можно было меньше всего ожидать: в своей ранней статье о Ордене российских тамплиеров Никитин приводит фрагмент документа, который Солонович использовал в одной из своих лекций: слово в слово лекция дона Хуана о врагах человека знания. Лет за десять до самой ранней даты рождения Карлоса Кастанеды. В дальнейших вариантах этой статьи этот фрагмент больше не фигурировал. Можно понять, почему это не стало сенсацией: читатели Кастанеды далеки от истории российских тамплиеров. И понятно, почему этот фрагмент больше не повторялся – по настоящее время есть те, кто не заинтересован в афишировании себя. Из недавно опубликованных материалов о биографии Кастанеды можно вывести путь передачи этого знания через русских эмигрантов.
Сифилис был бедой несколько столетий, от табака белая цивилизация постепенно отказывается, но до свободы от этой части проклятия еще очень далеко.
Родина «болгарского» перца, баклажанов, томатов и картофеля – Южная Америка, уже в силу игнорируемого географического принципа европейцу, белому человеку, эти продукты полезными быть не могут. В линейке семейства пасленовых распространены растения ядовитые, с наркотическими и токсичными свойствами, яркие представители: табак, мандрагора, белена, дурман, белладонна. В силу научных законов эти же самые наркотические и отравляющие свойства присущи всему семейству, просто в случае «продуктов питания» это действие более тонко выражено, дольше накапливается, но «выстреливает» всегда неожиданно.
Позже на одном из своих семинаров Звездочет еще раз затронул тему картофеля, но уже в качестве наглядного примера к материалу о стихиях: «…таким образом, люди, которые употребляют в пищу картофель, будут подвержены таким отрицательным проявлениям стихии земли как слабохарактерность, лень, неуверенность в себе, нежелание брать на себя ответственность» На мой вопрос о том, как же можно нейтрализовать это действие, он ответил: «Например, кушать картофель с какой-нибудь рыбой».
Ничего не говорилось «просто так», даже за мимолетными фразами находился слой, который при некотором старании можно было открыть. Как минимум одно обоснование «мимолетности» состояло в принципе «время, место, люди», вплоть до того, что даже на правильный вопрос, но заданный не в той компании и не в той ситуации, представители Команды не отвечали.